Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
338. Неспокойно как-то... 26 июля 1973 года.
Сводка погоды: Граница Северного и Балтийского морей. Пролив Скагеррак. Якорная стоянка у мыса Скаген (Дания). БПК "Свирепый". Четверг, 26 июля 1973 года, Дневная температура: мин.: 16.0°C, средняя: плюс 17.9°C тепла, макс.: плюс 22.0°C тепла, 1 мм осадков. Восход солнца – 04:00, заход солнца – 20:47 (GMT+1), г. Скаген (Дания). Влажность 83%, Давление 758 мм. рт. ст. Скорость ветра - 9 м/с.
В четверг 26 июля 1973 года Северное море в проливе Скагеррак не на шутку разыгралось. С неба временами посыпались твёрдые капельки дождя. Ветер порывами задул со скоростью 9 м/с. На море разыгралось волнение в 5 баллов. Ещё не очень крупные волны, но увенчанные белыми пенными "барашками", ровными рядами длиной до 30 м и высотой волн до 1,5-2 м, набегали под порывами ветра, разворачивали наш корабль, кренили его с борта на борт, заставляя кивать носом и качать кормой. Порывы ветра уже были такие, что ощутимо давили на раскрытую ладонь, свистели в ушах, раскачивали гибкие штыревые антенны, вытягивали в ровное полотнище флаги.
В небе неслись облака и за день пролетело на разной высоте один-два натовских самолёта. В проливе Скагеррак суда и танкеры величаво, но ускоренно, спешили по своим маршрутам и адресам. Море поменяло цвет и теперь то покрывалось свинцовой серостью, то сверкало серебром, то становилось холодным, как сталь, а под лучами яркого солнца опять сверкало изумрудными волнами, перламутровыми барашками и бриллиантовыми солнечными зайчиками. С некоторых волн уже слетали и неслись вместе с порывами ветра солёные холодные брызги.
Вчерашнее грустное настроение, вероятно, было предвестником сегодняшнего ухудшения погоды, поэтому я не стал спорить с настроением Морского бога, а весь отдался подготовительной работе к празднику День Военно-Морского Флота СССР. Нужно было в условиях качки нарисовать праздничный плакат - поздравление, оформить боевые листки по боевым частям с конкретными поздравлениями отличников боевой и политической подготовки и активных комсомольцев. Правда, пока мы ничего героического не совершили, просто стояли на якоре у мыса Скаген и всё, но и это стояние на якоре воспринималось нами, как трудная служба, как привыкание к боевым вахтам. Об этом я и писал в боевых листках, помогая комсоргам боевых частей БПК "Свирепый" отметить активных, честных, достойных и терпеливых моряков.
Подыскивая кандидатуры для поздравления и поощрения в боевых листках и в праздничном приказе ко дню военно-морского флота, мы все невольно затеяли общий разговор о критериях оценки и выбора лучших из лучших моряков. Какими критериями нужно было руководствоваться, чтобы назвать самых лучших? Мы спорили, кричали, ругались, орали друг на друга, но так и не пришли к общему мнению. Тогда я обратился к замполиту...
- Трудный вопрос, - сказал капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин. - Для меня, например, лучший - это когда из 15 вопросов контрольного политзанятия правильно представлено 9, при этом не нарушена ни логика, ни факты ответов на вопросы - это оценка "отлично".
- Оценка "хорошо" - это когда из 15 вопросов 9-10 освещены правильно, но при этом допущены 1-2 варианта ответов "от себя", то есть своими словами, своими понятиями.
- Оценка "удовлетворительно" - это когда из 15 вопросов 10-12 вопросов пытались раскрыть, но при этом в 2-3 ответах нарушена фактология, то есть ответы неверные, ошибочные.
- Оценка "неудовлетворительно" - это когда из 15 вопросов пытались ответить на 12 или даже на все вопросы, но неверно, а в некоторых случаях с нарушением фактов и логики, то есть с полным непониманием или невежеством (незнанием).
- Точно так же в вопросах боевой подготовки, - сказал замполит. - "Отличник" - это когда матрос, мичман или офицер полностью владеет предметом, знаниями по предмету, справляется с любыми своими должностными или профессиональными обязанностями, не ошибается, всё делает вовремя, точно и в срок. Как правило такие моряки совершают настоящие трудовые и служебные подвиги, спасают положение, выручают из беды, выполняют приказ, добиваются успеха и победы в бою.
- "Классный специалист" - это моряк, который на "отлично" выполняет свои должностные и профессиональные обязанности, но не более, то есть соответствует своей должности, званию, специальности, уровню мастерства. Такие моряки обычно не хватают жар-птицу за хвост, но чаще всего поощряются, потому что служат на совесть.
- "Нормальный" - это средний человек по уровню развития, по способностям, по характеру, по личностным критериям. Он не стремится совершить подвиг, он тянет лямку службы, не стремится в "отличники" или "хорошисты", а терпеливо сносит все тяготы вахты, тяжёлых работ, нарядов, довольствуется достигнутым и существующим порядком. Таких, как правило, просто забывают выделить и поощрить, потому что привыкают, что они работают и служат, как... Ну, вы меня понимаете, да?
- "Ненормальный", - сказал после паузы Дмитрий Васильевич Бородавкин, - это такой моряк, который много хочет, но мало умеет или может. Он, как правило, захлёбывается от желаний и хотений, стремится к большему, берётся за сложное, пытается совершить подвиг, выделиться, прославиться, но у него это плохо получается, потому что он не гений, как "отличник", не мастер, как "классный специалист" и не трудяга, как "нормальный" моряк. Поэтому он вынужден удовлетворять свои желания и хотения за счет наглости и хамства, должностного положения и полученного разными способами звания, хитростью и коварством. Если такой "ненормальный" не получает удовлетворения, поощрений и наград, то он озлобляется и может совершить много вредоносного, например, бузить, сопротивляться, противиться, дерзить, мешать, протестовать, саботировать, вредить...
- Вот почему иногда, - задумчиво и серьёзно говорил капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин, - таких "ненормальных" поощряют, продвигают по службе, дают им "тёплые местечки", чтобы они не становились слишком вредными, не мешали службе, кораблю, флоту, а хоть что-то делали полезное и нужное...
Я чувствовал, что разговор с замполитом перешёл в какую-то иную плоскость, далёкую и высокую от моего уровня, но близкую и понятную Дмитрию Васильевичу Бородавкину. Он тоже спохватился и решительно завершил разговор...
- Думайте сами! - сказал твёрдо замполит. - Вас целый комитет комсомола, решайте сами, кого и за что поблагодарить, кого поощрить перед строем, кому и за что дать отпуск с выездом на родину, кому медаль, а кому орден. Проявите принципиальность и обоснованность, но только по справедливости, не обижайте никого зря. Ясно?
Мне ничего не было ясно, потому что обо всём, что говорил мне замполит, я и сам думал не раз его словами и критериями, но что я должен был сказать ребятам, членам комитета комсомола? Думал, думал и надумал, что не мне судить и оценивать, кто хуже, а кто лучше, что для этого есть, кому положено судить и оценивать - командиры боевых частей. Однако по комсомольской линии, оценку комсомольской деятельности и работы мы не только можем, но обязаны давать, но пусть это делают сами комсомольцы в комсомольских организациях. По каким критериям? По ленинским... По отношению к службе, к своим обязанностям, к жизни, к миру, к вероятному противнику, к своим страхам, переживаниям и порокам, к годковщине, наконец... Короче, по той жизненной позиции, которую комсомолец выбрал для себя на боевой службе: мучиться и злорадно вредить или терпеливо работать и нести вахту, или служить на совесть и развиваться, или упорно побеждать все трудности и стремиться к победе.
Я принял для себя эти критерии оценки комсомольского отношения к БС (боевой службе) и поведал их членам комитета комсомола корабля. Мичман А.А. Дворский заявил, что в этих критериях оценки комсомольской работы не хватает уставных норм, например, количества и качества выполнения комсомольских поручений, но бывалые годки сказали, что "это и ежу понятно", хотя почти все понятия не имели, какие такие комсомольские поручения можно поручать и выполнять на боевом корабле, на котором всё и все выполняют приказы, распоряжения, поручения, обязанности.
- У комсомольца на БС (боевой службе), - авторитетно и веско сказал мой друг и одногодок старшина 2 статьи командир отделения специалистов ЭВТ Александр Дмитриевич Сенацский (период службы 10.11.1971 - 01.11.1974), - только одно комсомольское поручение - быть настоящим комсомольцем, то есть быть впереди там, где никто не решается быть первым.
- Есть у нас такие ребята? Есть! Вот их и будем поощрять. По тем оценкам, что предложил Суворов, то есть по отношению к службе, к своим обязанностям, к кораблю, к товарищам. Верно?
- Точно! - зашумели все. На том и порешили...
Все члены комитета комсомола БПК "Свирепый" согласились с Александром Сенацским и проголосовали за критерии оценки комсомольцев, хотя Анатолий Андреевич Дворский заявил своё особое мнение о том, что "для оценки комсомольцев и их деятельности нужно использовать устав ВЛКСМ и руководящие документы партии". Его особое мнение было занесено в протокол, который он после этого подписал.
После заседания комитета комсомола ребята меня спросили, чем я руководствовался, "изобретая" критерии оценки работы комсомольцев. Я рассказал им старинную притчу о трёх каменотёсах в каменоломне, которые в ответ на вопрос путешественника: "Что вы делаете" ответили каждый по своему. Первый каменотёс зло сказал: "Не видишь что ли?! Свой срок отбываю, мучаюсь!". Второй каменотёс с удовлетворением сказал: "Обтёсываю камни со всех сторон, делаю камни для дороги". Третий каменотёс с гордостью заявил: "Строю дорогу к храму".
Ребята посмеялись этой притче, вспоминая всем известный анекдот о куче кирпича, но потом все, как один, крепко пожали мне руку и молча удалились из ленкаюты, оставив меня одного в тяжком раздумье. Не зря исполняющий обязанности комсорга корабля мичман Толя Дворский настоял, чтобы его особое мнение было записано в протокол заседания комитета комсомола БПК "Свирепый", не зря...
После вечерней поверки, которую экипаж корабля использовал для проветривания кубриков и жилых помещений, а построение - для разнообразного общения и "разбора полётов" (итогов рабочего дня) по боевым частям, комсорги и командиры отделений принесли мне в ленкаюту списки с фамилиями тех комсомольцев, которых следует поощрить и включить в праздничный приказ ко Дню ВМФ. Я посмотрел все списки, один в один, перепечатал их в сводный список, расписался, позвонил мичману А. А. Дворскому и отдал ему первый экземпляр вместе с протоколом заседания комитета комсомола БПК "Свирепый".
Будь, что будет, но мы своё дело сделали так, как приказал нам (разрешил) заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин. Он сказал: "Думайте сами! Вас целый комитет комсомола, решайте сами, кого и за что поблагодарить, кого поощрить перед строем, кому и за что дать отпуск с выездом на родину, кому медаль, а кому орден. Проявите принципиальность и обоснованность, но только по справедливости, не обижайте никого зря. Ясно?". Вот теперь нам всё ясно. Правда?
Ложась спать на матраце, уложенном на скользкой столешнице стола президиума в ленкаюте, я поздно ночью записал в свой дневник-ежедневник:
26 июля 1973 чт
Работаю потихоньку. Вокруг пока всё спокойно. Ну, пролетят один-два самолёта и всё. Пришла «Шексна». Завтра будем принимать топливо. Море не на шутку разыгралось. Сильно качает.
Фотоиллюстрация: 26 июля 1973 года. Северное море. Пролив Скагеррак. Якорная стоянка у мыса Скаген. БПК "Свирепый". Волны с "барашками" на 5 баллов. Фото Сергея Рудницкого.