Она снова ходила на работу, у неё был другой коллектив. Она теперь работала в десятке лучших отделочников, где также была бригадиром. Все, с уважением относились к ней, не редко обращаясь за профсоветами. Она с удовольствием консультировала всех, кто нуждался в этом. Шедевры её нисколько не стали хуже, наоборот, она как будто вдохнула в себя заряд бодрости. Клиентов, желающих получить её шедевры, меньше тоже не стало. Та ситуация, что случилась с ней, (кража перстня) никоим образом не отразилась на ее работе. Все работодатели знали её, как честного, порядочного и трудолюбивого человека. Да, это даже наоборот, как бы подчеркнуло ее честность.
И семейная драма, сыграла ей на руку, в какой то мере. Свобода от всех семейных обязанностей. Она прямо росла профессионально, не смотря ни на что. Опять у неё появился стабильный материальный доход. Она многое могла себе позволить, даже такое, что не могла осуществить раньше. Например, бассейн, или же походы в спортзал, в спа - салоны. Ведь теперь не надо было готовить еду на семью. Сама она перекусывала в кафешках, или ближайшем ресторанчике, где отменно готовили, её любимую лазанью и десерт. Стирать кучу белья. Убирать огромную квартиру. Конечно же, все заслуги нужно было приписать Алине, это она была инициатором всех, этих мероприятий и походов, но всё равно.
Жизнь входила в свою привычную колею. Ну, конечно же, не в привычную, но стабилизировалась однозначно. Многое возвращалось на круги своя, только сердце Наташи, теперь было на замке. Замок был большим и тяжёлым, а самое главное, ключи от него она выбросила, в глубокий, канализационный люк. Никогда больше, и ни за что! Никаких отношений и ни с кем. С Арсением их развели, без всяких проволочек. А, какие могут быть проблемы? Они взрослые люди, детей у них нет совместных. Совместно нажитого, в виде недвижимости, у них не было. Те деньги, что они заработали совместно, она добровольно пожертвовала ему, с Олесей.
Просто, не сошлись характерами, вот и всё, так и в заявлении о разводе указано. Наташа, даже не поехала в суд, ей просто пришло уведомление, что они в разводе и ей нужно подписать и забрать соответствующий документ. Свидетельство о свободе, от каких бы - то ни было, обязанностей. Вот и вся семейная идиллия. Одна бумажка и ты свободен, как птица в полёте. Как сложно жить вместе и как легко расстаться. И, правда, расстаются люди по причине, остаются вместе, по любви. Любви больше не было, причин для расставания, больше, чем достаточно.
Да, жизнь загадка. День сменялся ночью, а ночь снова подчинялась рассвету и убегала прочь, чтобы набраться новых сил, для следующего захода. Всё, как у людей, всем нужны силы и стимул, для бытия. А что будет дальше- одинокая старость, уныние и болезни? Она гнала от себя такие мысли, ведь ей было всего сорок два и, если бы всё начать с начала, она могла бы ещё родить, даже. Но, нет, нет и нет. Детей ей уже хватит, мужей, тем более. Но, как бы – то, ни было, а жить надо для кого – то, или, же для чего то, это уже не столь важно. Главное, что жить надо, как бы ни била тебя судьба. Ведь совсем бессмысленно, это уже перебор.
Но, мы предполагаем, а господь посылает нам испытания, достойные каждого из нас. Никому не даётся, сверх его сил и, каждый проживёт именно свою жизнь и, ни чью больше, только всегда свою. И не нами это придумано, хотя, расхлёбывать, приходится, именно нам. Кто - то, где - то, когда - то запланировал всё это и преподнёс нам уже всё готовенькое, на блюдечке. У многих она, с золотой каёмочкой, но есть и такие, что и варево всё выливается из них, а ты всё равно хлебай. Нате, кушайте, а с аппетитом или без, это уже ваше, личное дело, это уж вы сами, будьте так добреньки.
Наташа возвращалась домой в этот раз, уже за полночь. Ходить одна она не боялась, а, чему быть, того не миновать, - было её девизом. Ночь, полной хозяйкой, распоряжалась на земле. Прохлада приятно бодрила, и дышалось легко, и свободно. Машин и людей было далеко как меньше, чем днём и от этого было так просторно, и на много тише. Луна, хоть и с запозданием, поднималась, лениво показывая своё бледное и холодное лицо. Будто медуза Горгона, вышла на охоту, со своими незрячими глазами. Звёзды смотрели с призрачного неба, подмигивая женщине. Ну, что красавица, нравится тебе ночная прогулка? Видим, что нравится. Значит, жить хорошо, значит ещё не вечер? Ещё не всё потеряно, милая. Где случилось дважды, там произойдёт и в третий раз. Не спорь, не сердись и не зарекайся. И не чего на себе крест ставить, не девяносто лет.
Сорок, это же только начало взрослой жизни, а это значит только начало пути. Всё, что с тобой случилось, это было всё считай в юности. И ты только начинаешь жить по взрослому, по - настоящему. Ведь не нами сказано: Сорок лет, это старость юности. Пятьдесят - юность старости. Да, ты не коси, не коси глазом - то, будто кобылка молодая. И не фыркай, и не фордыбачь, а нас слушай. Ишь ты, похоронить себя решила заживо, не веришь ни кому. А верить надо голубушка. Будет у тебя ещё и любовь, и внуки, а может ещё и дети. Мы вот находимся высоко и всё видим уже миллионы лет, и что только не случалось на нашей памяти.
То - то же! Знай же, ещё не вечер! Не вечер, ещё девонька. Не спеши ты, ещё придётся повоевать с жизнью. А то слишком легко хочешь закончить этот земной путь. Ведь жить, как живёшь ты сейчас, это одно удовольствие. Никаких тебе обязанностей, ни каких проблем. Да, что нам тебя учить. Сама ведь знаешь, не хуже нас. А ты вот попробуй, влюбись опять, вот тогда уж и поймёшь точно, что не вечер ещё. Нет, не вечер. И звёзды замигали, засверкали, заискрились, будто радуясь и переживая одновременно, за эту пока что ещё, одинокую душу.
На улице, по которой шла Наталья, к этому часу, было почти, что безлюдно. Так, пробежит стайка молодёжи, или парочка влюблённых, целуясь и не замечая ни кого вокруг. А то, женщина, или мужчина спеша бегут, домой ли со смены, а может от любовников, проведя бурные часы или минуты. Кто же их знает? И Наташа загрустила вдруг. Слеза блеснула росинкой, скользнув по её щеке. Но, женщина собралась с силами и не разревелась. Слёзы не всегда дают облегчение, иногда они отнимают последние силы, а ей это ни к чему. Послезавтра бригада переходит на новый объект, сил нужно будет не мало, как всегда, когда начинаешь, что ни - будь новое. Пока всё установится, пока наладится, стыкуется.
То, что случилось в следующую минуту, она хорошо не помнит. Одно запомнила она, в ушах послышался, визжащий звук тормозов, лязг железа, а затем крик и матерная ругань. И, что уже было полнейшим абсурдом, ей показалось, что в этой брани слышался знакомый голос. Ну, да это уже совсем перебор. У неё не было знакомых среди водителей. Просто слуховая галлюцинация, решила она и продолжила путь. Наташа, как раз, только ступила на пешеходный переход, а крики неслись с другой стороны зебры.
Светофор мигал зелёным глазом, весело и завлекательно, это она видела чётко и ясно. Мол, иди не бойся, я разрешаю. На противоположной стороне, на асфальте лежало, что - то тёмное и от этого места, на скорости уезжала машина. Наташа поспешила на другую сторону и, ещё не дойдя до тротуара, увидела лежащего на асфальте человека. Видно его сбила, та, быстро отъезжающая машина. Марку и номер этой машины Наташа не запомнила, так как расстояние было приличное, а если честно признаться, она не сильна была в отличии одной марки автомобиля, от другой. Да и отрезок этой дороги как раз, почему - то не освещался. Работал только светофор, исправно и чётко, регулируя движение, как пешеходов, так и автотранспорта. Страж порядка, который не спит ни днём, ни ночью. Когда она перешла улицу, он все ещё мигал, манил, завлекал своим зелёным глазом.
Человек лежал без движения, с неестественно, подогнутыми - ногой и рукой. Наташа, волнуясь, дрожащими руками набрала номер скорой и стала ждать приезда неотложки. Постояв с минуту, она вспомнила, что надо позвонить и в милицию, но телефон её разрядился, и она передумала, с этой затеей. Ничего, врачи сами позвонят, если нужно, - решила она. Затем, она наклонилась над человеком, но не поняла, жив или уже мёртв он. Перевернуть его она не посмела, боясь причинить не профессиональным движением, какую ни – будь, не поправимую ошибку.
Кровь вытекала, из - под его головы, растекаясь и, превращаясь в пятно. На происшествие, вокруг стали собираться поздние зеваки, не видя самого происшествия, они рассказывали престрашные истории. Но, страшилкам не суждено было долго жить, так как, постояв несколько минут, люди уходили, торопясь домой. Время было уже, не для общения, в толпе незнакомых людей, а некоторым, наверное, утром на работу ещё же. Да и свидетелями никому не хотелось быть, это ведь потеря многих часов и нервов. Так что же трепаться - то, о чужой проблеме? Уж лучше отдаться в руки морфея. Очевидцами они не были, поэтому и спешили по домам. Наташе же, совесть не позволила поступить также и, когда она оглянулась по сторонам, никого рядом с ними не было.
Прошло прилично времени, ей казалось почти полчаса, но машина скорой помощи, ехать не торопилась, а когда ждёшь, ожидание невыносимо. Наташа уже засобиралась звонить ещё раз, теперь уже в мчс. Ведь в такой ситуации, кажется всё, происходит намного пассивнее. Но тут, вдалеке послышался вой сирены и чуть погодя, подъехала неотложка. Врач быстро наклонился над пострадавшим, затем крикнул санитарам: Грузите, - и прямо скомандовал Наташе: Давайте, давайте, быстрее садитесь. Наташа, растерявшись от этих слов, быстренько поднялась в салон машины, и присев на переднем сиденье, молча, стала наблюдать за колдовством санитаров. Жена, подруга, - не то спросил, не то утвердил доктор и, - быстро запрыгнув внутрь сам, закрыл дверцу. Капельницы, дыхательные трубки, маски и всё прочее, пошло в ход. О ней все забыли, тут же напрочь. Больной был тяжёлым и требовал много внимания. Никто к ней, ни зачем не обратился, а сама она не посмела объяснить, что она тут совсем лишняя и совсем чужая, для пострадавшего.
А, так как всем было не до неё, то ей оставалось только раздумывать о случившемся. Вот ведь, как мир этот сложен. Совсем не давно, этот человек шёл, наверное, домой к своей жене, детям, а теперь лежит такой тихий и беспомощный, - размышляла она. Врачи помогают ему вернуться к своей семье, но получится ли у них это, кто знает? И никто из родных его, конечно же, даже не подозревает о случившемся. А она, совсем - совсем чужой человек, сидит здесь в машине не известно для чего, и зачем, и по какому случаю.
Она ещё не обо всём передумала, как машина остановилась у Склифа. Выбежавший из больницы медперсонал, забегали, засуетились. Больного на каталке санитары, медсёстры и врач сам, повезли прямо в операционную, а Наташа, войдя в вестибюль, опустилась на кушетку и стала ждать. Что она ждала, она и сама, как следует, не понимала. Но, уйти просто так, она не могла, не позволяла человеческая этика. Спросить о положении пострадавшего, было не у кого, так как все убежали помогать в операционную. Не было даже дежурной медсестры на посту, и, Наташа была вынуждена сидеть в полном одиночестве. Часы, неумолимо показывали начало второго часа ночи и женщина, уставшая на работе, почти задремала, как ей показалось.
Когда же она поняла, что её трясут за плечо, часы уже показывали, четверть четвёртого. Перед Наташей стоял доктор и сочувственно, глядя на неё, сказал, что с мужем её всё в порядке. В смысле, муж её жить будет, он оказывается, сильный человек, ну, а как уж пойдёт выздоровление, это зависит от многих факторов. А пока, она пусть едёт домой и ни о чём не волнуется. Как только муж её придёт в себя, ей позвонят, пусть она только оставит свой номер телефона, а если будет желание, звоните сами и он, дав ей координаты больницы, быстро пошёл снова в операционный блок.
Тут же появилась дежурная медсестра. Вручив Наташе пакет, с одеждой пострадавшего, она, как и недавно врач с сочувствием посмотрела и, как бы подбадривая, улыбнулась понимающе. Держитесь, пожалуйста, добавила она. Как только будут какие - то новости, мы вам позвоним. Всё, что нужно было нам, мы записали, хорошо, что документы все при нём были. Не потерялись. Но они нам ещё будут нужны, поэтому мы вам их пока не вернём, почти уже на ходу, прокричала она Наташе, и, снова убежала куда - то, видно по своим делам.
И доктору, и медсестре Наташа пыталась объяснить, что она совсем посторонний человек пострадавшему. Но так получалось, что её не хотели слушать, или - же она не смогла всё это донести до них. Как бы то ни было, но ей ни чего не оставалось, как только смириться и идти домой. Времени оставалось до рассвета совсем чуть - чуть, а она ещё не поняла этого, как следует. Постояв ещё какое - то время посреди вестибюля, она написала на листочке свой номер домашнего телефона, положила его на стол дежурной медсестры и отправилась восвояси.
Поймав попутное такси, Наташа только в три часа сорок минут ночи, была на конец - то дома. Вот так запарка, - подумала женщина, хорошо хоть завтра, да уже сегодня, не идти на работу. Старый объект сдали, а новый заказчик ещё не поймёт точно, что ему нужно. Вот и, получается, спи, не хочу, если ты дружишь со сном. А то ведь как бывает, один спал бы, да не спится ему. Другой, на ходу уснул бы, да не дают проблемы. Вот и думай, что к чему. Да нет, у Наташи с этим, всё было хорошо. Хочешь спать - спи, а не хочешь, так есть чем заняться. Хоть и хотелось ей, спать прямо сил не было как, но она пошла в ванную, смыть всё с себя, накопившееся за целый день.
И не только пыль и пот, ей хотелось смыть тот негатив, что накопился в связи с этой аварией. Войдя в ванную, она остановилась перед зеркалом, в полный рост. Долго стояла у зеркала, любуясь собой, обнажённой. И то ли осуждая, то ли, восхищаясь, промолвила: И всё - то ты, цветешь, подруга и, ничего тебя не берёт. Вот только пахнешь ли ещё, цветик - семицветик?
И вдруг, подняв руки к лицу, она ощутила запах. Запах этот однозначно нравился ей, будоражил даже и, ей захотелось подольше понюхать его, чтоб запомнить. А то же сейчас его смоет водой, да всякими там гелями и шампунями. А запах ей действительно нравился и очень даже, хотя она и не хотела себе признаться в этом. Видно одолжила, у одного из мужчин скорой, решила она и включила воду. Но ещё несколько раз, подносила свои руки к лицу и улыбалась, сама не зная чему.
После ванны ещё долго не могла уснуть, а когда проснулась, было всего восемь часов утра. А ведь думала, проспит до обеда, уснула то уже около пяти. Но, хоть и мало она спала, а проснулась бодрой и в настроении. Занимаясь своими домашними делами, вдруг вспомнила о пакете, что вручила ей дежурная медсестра.
И ещё, не взяв его в руки, поняла, чей парфюм будоражил её вчера в ванной. Из пакета с одеждой незнакомца исходил тот же аромат. Она достала брюки, сорочку, галстук, носки, туфли. Брюки оказались в крови и порванные, сорочка не пострадала, только была сильно испачкана, тоже кровью. Носки и туфли, также имели, неприглядный вид. Но ей приглянулся галстук. Дорогой, как и вся одежда, с изящной булавкой, тоже не дешёвой. Она долго держала его в руках, вдыхая аромат. Снова её руки стали пахнуть запахом этого человека, но она уже не анализировала. Туфли, из крокодиловой кожи, она видела такие у своих клиентов, были примерно сорок третьего размера. Она их протёрла и аккуратно поставила в обувной шкаф. Брюки, сорочку и носки, она бросила в машинку. Галстук, же, положила в пакет, от недавно купленной блузки.
Чуть погодя, она позвонила в больницу, но там всё было без изменений. Больной находился в реанимации, но жизни его ничего не угрожало. Ну и, слава богу, уже и за это - подумала Наташа. Во время всё получилось. Вот и ещё одна душа будет, то ли продолжать страдать, то ли блаженствовать, но главное что он жив и его семья не потеряла близкого им человека. И ей вдруг вспомнился Олег, его смерть. Но, душа её была уже спокойна, сердце отболело, ведь прошло уже прилично времени. Просто ей взгрустнулось в очередной раз, но не более. Она снова начала думать о том неизвестном, что лежал теперь в реанимации и что волей ли судьбы, или ещё почему - то, она попала в его историю. Ну, что же, она будет ждать развязки, а пока, выстирает и отремонтирует его вещи и, отдаст при первом же удобном случае.
А вот галстук, я, пожалуй, не отдам; я его просто украду, если можно так сказать. Ну, кто бросится искать такую мелочь? Честное слово заберу, уж больно нравится мне этот запах, право слово, нравится. И она тихонько засмеялась, своей маленькой шалости. И звоночки, что жили в её голосе, зазвенели, заиграли, за переливались. От чего, смех её стал похожим на звон бубенчиков под дугой, во время свадебного кортежа. Плохо было только одно, она сама, не слышала этого звона, не хотела слышать. Ей казалось, что праздники на её улице, уже все отпразднованы.
Наташа каждый день звонила в больницу, но результат был один и тот же. Дежурные, как автомат отвечали, что больной не пришёл ещё в себя и, что нужно набраться терпения и подождать ещё немножко. Хорошо, она - то будет ждать, а вот каково семье его настоящей? - думала она. А подождать можно, что же не подождать? Наташа привыкла к ожиданию. Лишь бы это ожидание закончилось хорошо, а то вот у самой Наташи этому ожиданию нет ни конца, ни края. Второй год пошёл, как её девочка не даёт о себе весточки. Как ни старалась мать, (она давно простила) дочь игнорировала все её попытки. Телефон для матери у неё отключен, сама она к ней ни приезжает, да и вообще, ни на какой контакт не идёт.
Сама Наташа изредка ездит к их дому, узнает от соседей, что живы - здоровы, молодые люди и этим живёт, до следующей поездки. Ну, что делать, ведь насильно мил не будешь. Хотя сердце матери рвётся на части, от такой ситуации. Соседи рассказывают, что пара эта живёт шумно и разгульно. Купили машину, катаются по ресторанам и кабакам, в общем, как могут, прожигают жизнь. Уж, на какие такие доходы, - они мол, не знают, - ну да, наверное, работают, где ни то. Хотя очень сомнительно это. А, Наташа, что же, довольна и этим. Главное, что жива, и, по своему, видно счастлива, её Олесенька с любимым человеком, а это много значит. Ну, что же, у каждого ведь своя мерка счастья. Кто же может знать ту грань? Никто. У каждого она своя.
И, Наташа вдруг снова загрустила. Ей вспомнилось многое из её жизни, даже те годы, когда они жили с Олегом. Господи! Господи! Ведь счастливы были и они когда то, ведь сходили с ума от своих чувств. Была полная, благополучная семья. Верно, правда, если чего – то, очень много, тоже плохо. Надо, чтобы во всём была мера. А какая она, эта мера? Кто её видел, знает о ней? А так, чуть больше, оно и вон как выходит.
И с Арсением тоже, хотя это табу, это нельзя вспоминать и вовсе. Что было, то прошло, что уж ворошить старое? Пусть это всё останется в далёком прошлом, а ещё лучше, забыть бы те годы, будто и не было их вовсе. Будто этот промежуток выпал из памяти. Полная амнезия на тот период, всем и лучше будет, право слово. И она было, уже совсем захандрила, расклеилась, как вдруг увидела галстук. Взяла его в руки и всё плохое как будто отодвинулось куда - то, аромат, исходящий от него заставил мысли пойти другим руслом. И она, не сопротивляясь, отдалась им, этим мыслям.
Да, запах, что надо! Интересно, что за человек, его хозяин? Хотя, мне - то, что до того? - встрепенулась женщина. Жив, а там глядишь, и выздоровеет, вот и уже хорошо. А, какой он, пусть об этом знают его родные, зачем чужим - то это знать, вроде неё? И всё - таки, интересно, просто так, из любопытства. Всё же судьба столкнула два человека, они прикоснулись друг к другу. Где - то, кому - то ведь надо было это, наверное? Ведь ничего не бывает просто так. А может и случайность. Кто же скажет?
Да нет, что вдаваться в подробности, если этот случай один из многих. И она снова переключила свои мысли. Не забыть - бы, сходить к Арине Марковне, а то уж два дня не была у старушки. Как ей там живётся, можется? Старость, болезни - вот это проблема, а если ты ещё и одинок в этой старости, то это уже труба. Ну, да ей самой ещё рано, поди, думать о таком, а вот к старушке сходить надо, непременно. И прямо сейчас. И она засобиралась основательно, обдумывая, что купить женщине, припоминая, не обещала ли чего конкретно. Но, просмотрев свой блокнот, не нашла ни какой записи и решила купить всё, как обычно. Если же нужно в аптеку, сбегает потом, слава богу, ноги ещё бегут, как у девчонки. И она, весело замурлыкав, что - то себе под нос, вышла из дома.
Солнце ударило ей в глаза, ослепляя, обжигая. Наташа зажмурилась, и даже рассмеялась тихонько. Вот, что делает с нами цивилизация? Когда, у тебя в квартире мощный кондиционер, ты прямо забываешь, что на улице июль месяц. У неё в комнате стояла приятная прохлада, как она любила. Но она, отчаянно нырнула, в духоту июльского дня. Гудели машины, птицы свистели на разные лады, стараясь перекричать городской гул. Где - то играла музыка. Из какого - то окна слышалась брань мужчины и женщины. Она от этого избавлена, - мельком подумала Наталья.
Где - то, плакал ребёнок, жалобно и монотонно. В общем, жизнь била ключом. Хорошо, что не по голове и, хорошо, что не по её, - опять мелькнуло в мозгу, и Наташа снова улыбнулась этому ли, или же просто ясному, летнему дню. Купив, всё, что задумала, она весело шагала по тротуару. Она даже автобус не стала ждать, да ведь там давка да духота. А тут всё - таки, ветерок - проказник, освежает разгорячённое тело и от этого дышится легко и просто. Идти же, совсем не далеко, каких - то пара кварталов, и она будет, на Байкальской улице. Там живёт её знакомая, Арина Марковна. продолжение следует https://ridero.ru/books/eshyo_ne_vecher_2/