По моим подсчетам прошло четыре дня, с тех пор как я пришел в чувства. Мне носили пресную еду, таблетки, от которых во рту оставалось неприятное порошковое послевкусие, врач периодически осведомлялся о моем самочувствии, а я врал, что все намного лучше, дабы меня как можно скорее выписали. Вдобавок к этому расписанию каждый день приходил мой чудаковатый друг. Словом – было скучно. К счастью мне подкинули книгу. Что-то из классической литературы, что нашли в больнице по моей просьбе. Саша удивлялся тому, что я читаю – якобы я «никогда не стал бы это читать» и это не похоже на меня. Его слова не задевали, и я продолжал с каждым днем читать по несколько глав книги. Между прочим, это была повесть «Мертвые души». Весьма интересно. И почему это я бы не стал читать?
В один из солнечных дней, когда врач отдернул шторы, свет упал на койку и стал слепить меня, я узнал, что сегодня можно будет встать и пройтись. Мое тело больше не подключали ни к чему, я просто лежал тут, в ожидании разрешения уйти. И вот, наконец, мне удалось оторваться, стать на худые ноги, подрагивающие в коленях и походить из угла в угол. И, естественно, первое, куда я подошел, это было зеркало, в которое я грезил заглянуть с самого пробуждения. Увиденному я был не рад – волосы давно пора было состричь, глаза заплывшие, тело, эдак, хрупкое, худое. Кое-где проглядывались шрамы и еще не исчезнувшие до конца синяки. Мне необходимо было подстричься и немного привести себя в форму. А так же пополнить словарный запас, поскольку я напрямую чувствовал – я малословен и немного знаю. Неизвестно – толи это последствия катастрофы и комы, толи так было и до этого. Одно точно – сейчас я никто. Мне страшно думать в каком состоянии моя квартира и прочее. Но сегодня я это узнаю. Меня выписывают…
- Е! Чувак, это настало! – восклицал Саша. – Вот ты и вернулся.
- Я не уверен, что вернулся «Я». Где я хоть живу?
- Скоро увидишь.
- Улицу скажи, - мне просто необходимо было забить свою голову хоть чем-то родным, пускай даже я этого не помню.
- Улица Доваторцев 2.
Я напряг свой мозг, в ожидании прилива воспоминаний, но, увы, название родной улицы ничего не изменило.
Наконец мы покинули больницу. Уже я чувствовал себя уставшим – слишком много активности для мышц после комы. Я оглядел больницу снаружи – огромное ветхое здание, окруженное каким-то лесом. Здесь пахло болезнями и смертью и я был крайне рад, что мы уходим отсюда. Вскоре мы покинули территорию больницы, и вышли на неизвестную мне улицу, где подошли к остановке.
- Я надеюсь, мы поедем, а не пойдем? – обнадеживающе спросил я.
- Конечно! Денег на проезд, по крайней мере, хватит. Не так, как в тот раз, после клуба… А, блин, ты же не помнишь. Вот черт…
- Да ничего, ты рассказывай, давай.
Пока мы стояли в ожидании маршрутки, Саша рассказал мне несколько глупых историй из нашей жизни, затем рассказал о том, что я гитарист в какой-то нашей группе, а работаю официантом. Не лучшая перспектива, но видимо, раньше меня это устраивало. А сейчас нет…
Через пятнадцать минут езды по довольно таки красивому и чистому городу с множеством высоких архитектур, мы приехали к менее опрятному райончику с внешностью девяностых, запахом пыли и вкусом коммунальности. Вдоль дороги встречался мусор, люд с мрачным выражением лица, несколько исписанных скамеек и все, видимо, потеряло свою красоту много лет назад.
- Вон твой дом, - сказал Саша, указывая рукой куда-то.
Посмотря туда, куда он показал, я уже решил, что увижу низенький частный домик из бревен, но нет – там стоял многоэтажный дом в пятнадцать этажей. Не так плохо, как могло быть.
- Там квартира хоть моя? Или съемная?
- Твоя, чья же еще.
Мы зашли в дом под суровые взгляды старушек, сидящих на скамейке перед домом и щелкающих семечки. В грязном подъезде я наткнулся на приятной внешности женщину с коляской – единственный нормальный человек в этом районе! В лифте пол был чем-то залит, не хочу даже думать - чем. Саша щелкнул на восьмой этаж. Значит я жил на восьмом. Лифт, кое-как поднял нас, там мы прошли по более чистому подъезду, чем внизу и стали перед железной монотонной дверью, с боку которой торчали провода от когда-то располагавшегося здесь звонка. Саша покопался в пакете с вещами, которые мне вернули врачи, и извлек оттуда ключи. Пока он открывал дверь, я прикидывал – в каком состоянии моя квартира. Все варианты – начиная от пустых комнат с облезшей штукатуркой и заканчивая евроремонтом, что было точно невероятным. Дверь распахнулась.
- Добро пожаловать домой! – Саша пригласительно взмахнул руками.
Я прошел за порог. Первая мысль – мне надо выкинуть все свои вещи. От коридора открывался вид на две комнаты. Одна из них – полупустой зал. Во второй была разбросана одежда, всякий хлам, электрогитара, диски, исписанные листы бумаги, порой лежащие на полу комами, различные аксессуары типа напульсников, колец и т.п. Зачем? Зачем мне весь этот хлам? Не удивлюсь, если это все вещи, что я имел за всю жизнь. Саша разулся и прошел, как у себя дома, а я за ним. Мимо комнат проходил коридор, один конец которого вел на кухню, а другой в еще одну комнату и санузел. В третей комнате весело множество плакатов, стоял стол и стул, компьютер и всякий хлам. А на полу лежал матрас.
- Ну и как тебе? – спросил Саша.
- Не вдохновляет что-то, - огорченно ответил я. – Ожидал чего-нибудь позитивнее.
В холодильнике стояли несколько бутылок пива, курица и кастрюля с чем-то неприятно пахнущим. Здесь и в зале было чище всего. Гора грязной посуды не в счет.
Теперь я во всем освоился и хотел только одного – присесть и подумать. Но мой друг, метался вокруг меня, не давая покоя.
- Саня, - начал я. – Я благодарен тебе… весьма. Спасибо за помощь и поддержку. Теперь можешь уйти? Я устал и надо привести мысли в…
- Куда? Я вообще-то здесь живу.
- В смысле? – поразился я, но постарался не подать виду.
- Ну, буквально. Мы с тобой хорошие друзья и всё такое. Переехали от родителей в эту хату. Пьем, сочиняем музыку и тусим! Ты какой-то не радостный. Раньше тебя эта тема бодрила. Ты что, не хочешь что бы я тут жил?
- Извини, просто я немного не свыкся с этой мыслью. Но это хорошо, что со мной мой друг, - соврал я. – Но теперь мне надо отдохнуть. Которая комната моя?
Саша указал на ту комнатушку, которую я заметил сразу же, как вошел. Молча, я забежал туда и захлопнул за собой дверь. С другой её стороны висел постер какой-то группы в масках. Завалившись на не заправленную постель, я стал раздумывать о своем положении. И так, что мы имеем? Захламленную квартиру на двоих с незнакомым человеком, который, судя по всему, совсем безграмотен и ничего не знает кроме пьянок и музыки. Ну, плюс в голове имеются какие-то цитаты из воспоминаний прошлой жизни. И как только можно так жить? Я еще раз окинул взглядом комнату, созерцая кучу дисков на компьютерном столе, постеры на стенах, исписанные листы и тетради под столом и на нем и в довершении ко всему грязные носки за дверью. Вот такой слоеный пирог из отбросов. И чем дольше я смотрел на это, тем быстрее росло желание съехать отсюда в новенькую чистую квартиру, чтоб кроме дивана и стола ничего не было. А дальше? Надо же где-то работать, чем-то питаться, с кем-то общаться. Конечно, есть старый друг – Саша... Но разве можно называть другом человека, которого совсем не помнишь и к которому, как ни странно, пока нет никаких позитивных чувств. В любом случае выбора нет, как и денег на квартиру.
Как это странно, ничего не помнить. Все такое чужое.
- Марк! – Саша постучал в дверь. – Ты как? Можно войти?
И не дожидаясь ответа, он покрутил ручку, однако дверь, запертая на засов, не поддалась.
- Саша, я очень устал, просто дай мне поспать и обдумать всё! – крикнул я через дверь.
Какой же он назойливый. Неужели так сложно войти в моё положение и понять, что я хочу просто обдумать всё. Всё, то немногое, что содержалось в голове. Я действительно начинаю новую жизнь, вот только уже не надо учить меня ходить и кормить с ложечки. Однако если я не ребенок, то почему до сих пор лежу без дела? С этой мыслью я подорвался и решил навести порядок, если не в квартире, то хотя бы в этой комнате. Начал я с дисков. Это были какие-то наши записи, а так же песни некоторых групп: Slipknot, Linkin Park, Cannibal Corpse и еще много других групп, которые я не помню, но и не хочу слушать. Когда я расставил их на полке в алфавитном порядке, то взялся за тетради и листы. Там, судя по всему было что-то сочиненное мною:
«Ты ощутил этот выстрел,
Ведь жил слишком быстро,
И став на краю, я больше жить не хочу.
И выйдя из тени,
Не чувствуешь стены,
Вся жизнь по иной и весь...»
Я скомкал лист, не дочитав, и положил в пакет для мусора, который нашел под столом. Такого бреда я еще не читал. Нет, конечно, с другой стороны в тексте можно найти даже философские нотки, однако петь подобный набор слов было бы как-то не разумно. На других листах тоже были тексты в рифму, со множеством исправлений и перечеркиваний. В тетрадях аналогичные записи. Без всякой жалости всё это я сложил в пакет, теперь предназначавшийся для мусорного ведра. Столько стараний, мыслей и времени уходило на это, когда я мог, допустим, заработать денег, или написать интересную книгу. Или даже погулять с друзьями. Не знаю, как бы на подобные мысли и действия отреагировал «Я» прошлый... но мне даже все равно.
Когда я открыл шкаф, на меня тут же попытались высыпаться все вещи, что там были. Впрочем, я этому не препятствовал. В любом случае надо заново развешивать одежду на вешалки и аккуратно складывать на полки. Этим я и занялся. Среди одежды мало что показалось мне подходящим для ношения – всё в темных тонах и довольно негативно. Порядок в шкафу наступил довольно быстро, кое-что я выкинул сразу, понимая, что носить не стану. Дальше на очереди постель. Всё заправив, я наконец улегся и еще раз осмотрел комнату. Стало лучше. Только диски не вмещались на полки, поэтому часть из них я просто сложил друг на друга. Что же, здравствую милый дом!