Продолжение. Начало см.
http://www.proza.ru/2018/10/13/271
На фото: форт Росс; аггры атакуют
Книга вторая. Одиссей покидает Итаку, 1983 г.
Василий Звягинцев
... Заснула она поздно, почти под утро, и, ощутив сквозь сомкнутые веки, что в комнате уже светло, успела с досадой подумать, что не стоило поддаваться на Димкины уговоры и ехать с ним на Ленинские горы, возвращаться оттуда ночью пешком да ещё и долго стоять в подъезде. Мало ли что он завтра уезжает… Сегодня тоже будет день. А вот на экзамен теперь придётся идти не выспавшись.
Когда Наталья проснулась окончательно, за окном шёл дождь. Неожиданно она обнаружила, что, полностью одетая, стоит у окна, за которым вместо привычного городского пейзажа были парк и за ним глухая стена. Она находилась в почти пустой комнате, всю противоположную стену которой занимал тускло отсвечивающий, почти незаметный на фоне обоев экран. Как у телевизора, только во много раз больше.
Она подошла к экрану и увидела, что в кабинете по ту сторону сидит человек и читает толстую книгу. Наталья узнала его: это же Дмитрий, мичман Дим! С ним она рассталась четыре года назад, но как он странно изменился!
Она вдруг поняла, что этот Дмитрий гораздо старше, лет, может быть, на десять, если не больше. Не юноша, а довольно-таки поживший мужчина.
Он поднимает голову, смотрит на нее и тоже узнает её не сразу.
«Постой… Наташа? Это ты, Наташа? — он слабо как-то и растерянно улыбается. — Откуда? Как давно я тебя не видел…»
— «Почему же давно? Еще сегодня ночью…»
Он отрицательно качает головой: «Давно, Наташа. Я уже начал забывать твое лицо. Да и ты, надо сказать, изменилась, совсем красавицей стала…»
И вот только теперь она просыпается по-настоящему. До конца. И всё понимает. Что действительно прошло очень много лет, что у неё уже была другая жизнь, в которой много разного случилось, побывала она и замужем, но Дима в той жизни не было. В разводе она была три года.
Глава 1 — 2
Торговый моряк, старпом Дмитрий Воронцов последнюю навигацию провёл на Севере и отпуск он решил провести в Сухуми. Отдохнув полмесяца, Дмитрий отправился в Новый Афон, где встретил журналиста Антона, с которым шёл в прошлом году из Бомбея на Ленинград. Оба обрадовались встрече и поехали на такси в Гульрипш, где журналист держал великолепную дачу.
Через неделю Антон предложил Дмитрию поучаствовать в одном интересном эксперименте и, когда тот согласился, подал ему небольшую металлическую таблеточку и предложил приложить её позади левого уха; Дмитрий выполнил и увидел...
... Перед ним поднимались грубо сложенные из гранитных блоков стены замка. Совершенно реального и подлинного средневекового замка, с башнями, зубцами, бойницами, «ласточкиными гнездами», рвом вокруг и подъёмным мостом на цепях потолще, чем якорные.
По мосту, переброшенному через широкий ров, заполненный неподвижной темной водой, он вошёл в ворота. Внутри всё выглядело великолепно. Горел яркий свет, а в нише Воронцов увидел гостеприимно раскрытую дверь лифта, и Дмитрий не замедлил войти в него. Лифт поднялся наверх и сам остановился на одном из этажей.
Несколько часов Дмитрий бродил по замку, и убедился, что в нём было всё: автоматический экспресс-бар, оружейная комната, парадные столовые с сервизами на сто персон, картинные галереи, библиотеки, курительные салоны, спортзалы, финские и турецкие бани, будуары для интимных бесед, зимние сады, парижские бистро и средневековые неаполитанские траттории, и многое-многое другое.
В конце концов Воронцов устал и нашёл себе пристанище в пятикомнатном номере, где принял душ, сделал коктейль с мартини и улёгся спать.
Ночью, очевидно, он получил дополнительную информацию и наутро отчётливо представлял, куда ему надо идти, хотя по-прежнему не знал — зачем.
Несколько раз поднявшись по лестнице и пройдя несколько коридоров, он оказался в каком-то кабинете, где его уже ждал горячий кофейник и книга «Расписание чинов Российского Императорского флота за 1717–1913 годы».
Дмитрий сел за стол и принялся за чтение.
…Краем глаза он уловил, что обстановка в кабинете как-то изменилась. Поднял голову и увидел — дальняя стена исчезла, и там, подавшись вперед и напряжённо глядя на него, стоит неуловимо знакомая женщина. С трудом Дмитрий сообразил, что это — Наталья.
Правда, ей должно быть сейчас тридцать два, а выглядит лет на двадцать пять от силы, даже, наверное, меньше. Откуда она могла здесь появиться, что означает её появление и каких событий можно ждать дальше?
Много лет он всё не мог успокоиться, вспоминал её каждый день, считал сначала месяцы, потом годы разлуки, постепенно забывая её подлинный облик, потому что единственную фотографию он сжёг после письма, в котором Наташа писала, что не умеет любить на расстоянии и не хочет бесконечно ждать. Пусть он думает и сам всё решает.
А что, интересно, мог решать лейтенант Тихоокеанского флота по первому году службы?..
Глава 4 — 5
Наташа сказала Дмитрию: её вызвали сюда, чтобы она поговорила с ним от имени чужого разума. Рассказала про Великую Галактическую конфедерацию, включающую добрую сотню звёзд в соседнем спиральном рукаве, то есть, по земным меркам, невообразимо далеко.
И про весьма влиятельную секту, а может быть, сословие или касту «форзейлей», как их назвала Наташа, видящих цель и смысл своего существования в том, чтобы на протяжении десятков тысяч лет разыскивать и собирать во Вселенной высочайшие достижения в области мысли и духа, каким бы разумам они ни принадлежали. И главным форзейлем на Земле был Антон, шеф-атташе департамента активной дипломатии на планете Земля.
«Форзейли»… Почему они выбрали именно такое слово для самоназвания? По созвучию? В парусном военном флоте так назывался корабль-разведчик. Фор-сейл. Передний парус, если дословно, или — парус, идущий впереди.
Наташа сказала Дмитрию, что истинная цель его помещения сюда — направить его в прошлое, чтобы спасти и доставить в настоящий момент некий предмет, называемый Книгой, содержащий информацию огромной ценности.
Книга переходила из поколения в поколение, от одного Хранителя к другому. В ней были записаны практически все древнерусские летописи IX—XIII веков, вплоть до монгольского нашествия, духовная и светская литература. Книга исчезла в июле 1941 года в районе Киева. И для Дмитрия — огромная честь, что из миллиардов людей они выбрали его одного.
Наталья сказала, что замок находится вне любых пространственно-временных координат. Любая точка из него одинаково доступна. Выход в реальный мир можно открыть в любом месте пространства и в любом времени.
Глава 6
После длительной, усиленной подготовки, которая сводилась к изучению исторических документов, Воронцов оказался в 1941 г. в районе Юго-Западного фронта, будучи в окружении. На нём была форма дивизионного комиссара, гимнастёрка из тонкого коверкота с легким красноватым отливом, с двумя рубиновыми ромбами на петлицах и звездами на рукавах. На груди два ордена Красного Знамени, монгольская «Полярная звезда», медаль «ХХ лет РККА» и значок за Халхин-Гол. Ему был придан маленький штабной броневичок «БА-20».
На лесной дорожке Воронцову встретились совсем молоденький лейтенант и старшина, кадровый сверхсрочник. В короткое время Воронцов собрал десятки военнослужащих, выходивших из окружения, сформировал штаб из офицеров.
Организовав сплочённую воинскую группировку, Новиков оставил её и направился к назначенному для него пункту; лейтенант и старшина сопровождали его.
Глава 8
Когда броневик выскочил на крутой перегиб дороги, Воронцов буквально в двух десятках шагов увидел перед собой целое стадо тяжелых мотоциклов «Цунап», именно стадо, потому что двигались они во всю ширину дороги без всякого видимого порядка, грохоча выхлопами, окутываясь струями и клубами синего дыма, на каждом — по три весёлых немца образца сорок первого года, которым война еще в охотку и в удовольствие, напрочь свободные от неарийских мыслей, настроенные только на скорую и неизбежную победу.
Каски свалены в коляски, рукава закатаны до локтей, воротники расстегнуты, наверное, и фляжки со шнапсом уже далеко не полные…
Воронцов ещё только начал реагировать, а старшина, не успев даже упереть в плечо приклад пулемета, нажал на спуск.
Разгром был полный — никого из немцев не осталось в живых. Старшина с лейтенантом загрузили трофеи (гранаты, автоматы, рожки с патронами, фляжки со спиртным) в уцелевший мотоцикл, после чего всем троим пришлось сматывать удочки, поскольку по дороге двигались основные силы немцев.
Старшина и лейтенант на мотоцикле свернули на узкую просеку, Воронцов же лихорадочно гнал на броневике по дороге, виляя из стороны в сторону, стараясь избежать прямого попадания танкового снаряда. Наконец, он свернул в просеку, где, в конце концов, загнал броневик в кусты.
В лесу на поляне Воронов увидел последствия расправы немцев над мирными жителями, которых немцы расстреляли из пулеметов; ещё догорал костёр. Пятеро русских людей, и с ними богатырского сложения старик; рядом валялся вспоротый ножом или штыком, потрескавшийся, очень старый кожаный саквояж с медными застежками. В нём, очевидно, и хранился контейнер с Книгой.
Воронцов схоронил погибших и двинулся по следам, оставленным гусеницами немецкой танкетки.
В лесной чаще, рядом с бревенчатым домом Дмитрий увидел у костра с десяток немцев и две танкетки; двое немцев на вертеле на костре жарили поросёнка, остальные купались в реке; на скатерти были расставлены бутылки и стаканы. Когда немцы сгрудились вокруг скатерти с угощениями, Воронцов из-за стены забросал их гранатами. В одной из танкеток он обнаружил контейнер, в котором хранилась Книга.
Выглядел он как не очень большой ларец из материала, фактурой и цветом напоминающего карельскую березу. Крышку и боковые стенки покрывала инкрустация, которая могла изображать вязь неизвестного алфавита.
Воронцов поднял крышку. Внутри, в гнезде, выстеленном похожей на парчу металлизированной тканью, лежало то, что называлось Книгой.
И книгой это не было. Был массивный, размером в стандартный кирпич, блок густо-синего стекла, обтянутый по периметру тремя узкими полосками желтого металла. На полосках — непонятные знаки, ни с чем знакомым не ассоциирующиеся. Может, иероглифы, а может — символы ритуального значения. Еще на полосках имелись несколько групп отверстий, штук десять коротких штырьков — и всё.
Уничтожив танкетки, Воронцов переместился в Замок.
Наташа одобрила его поведение в тылу у немцев: "Я всё видела. Ты был великолепен. Не знаю, удалось бы кому-нибудь ещё сделать это…" После этого Наталья перешагнула порог и исчезла. Исчез и экран, Дмитрий остался в одной комнате с Антоном.
Проснувшись, Наталья ничего не вспомнила, кроме смутных видений и цифр номера телефона, и записала его. После этого достала фотографию Дмитрия в узкой металлической рамке и поставила её лицом к двери.
Часть 2
Глава 1
Антон рассказал Дмитрию, что существуют силы Света, которых представляют форзейли, и силы Тьмы, называемые агграми. Несколько десятилетий назад аггры перешли к активным действиям, чтобы вытеснить форзейлей с Земли и включить её в сферу своего влияния. Но случилось непредвиденное: одна их весьма способная сотрудница, отвечающая за европейскую часть Советского Союза, чересчур вжившаяся в роль и забывшая свой служебный долг, самым банальным образом влюбилась.
"Всё рассказала своему избраннику, морально и технически разоружилась, захотела, как у вас принято говорить, простого человеческого счастья. Естественно, ни одна спецслужба, хоть земная, хоть галактическая, таких измен своим сотрудникам не прощает.
Но её друг оказался на высоте — совершенно неожиданно для всех он вдруг вмешался в предопределённый ход событий, с помощью нескольких своих товарищей разработал и осуществил удивительно простую и эффектную операцию; не только переиграл прибывших для устранения девушки профессионалов, но и вообще удалил их за пределы Земли. Судя по всему, он сам не подозревал, с какой могущественной и беспощадной силой вступает в борьбу".
Главным для Воронцова было то, что одним из этих товарищей был Олег Левашов, сослуживец, инженер по электронному оборудованию с танкера «Кавказ» и давний друг; только ради Левашова Дмитрий согласился отправиться в Москву и участвовать в игре на стороне Антона. Воронцов предложил доставить его на площадь Курского вокзала — с "Береттой" и с автомобилем "БМВ".
Глава 2
Воронцов ехал по ночной Москве; в перчаточном ящике («бардачке» в просторечии) автомобиля он обнаружил толстую пачку 25-рублёвок; для самоуспокоения он решил, что это — командировочные. Путь он решил держать к Левашову. Обнаружил, что дверь в квартиру была не заперта, вешалка сорвана, в квартире — небольшой бардак.
Возвратившись домой, Левашов за полчаса рассказал всё. Про своего школьного друга Андрея Новикова и его давнюю подружку Ирку, которая внезапно оказалась шпионкой из другой Вселенной. О том, как ещё один их знакомый, Алексей Берестин, художник, ходил по Иркиному поручению в шестьдесят шестой год и что с ним там случилось.
О том, как Олег с Андреем его спасали, а ещё потом появились два жлоба типа межзвёздных гестаповцев, чтобы забрать Ирину с собой, и пришлось спасать и её тоже («Ну какая из нее инопланетянка, ты б посмотрел, нормальная девчонка, десять лет её знаю, а вот те мордовороты — это да!»).
Рассказал также про хитрый, придуманный Новиковым план и про установку совмещения пространства-времени (СПВ), которую он сам, Левашов, изобрёл и собрал и с помощью которой чужаков выбросили на неведомую планету, найденную наобум, будто радиостанцию при вращении вариометра приемника.
«Вся эта кутерьма началась прошлой осенью, а закончилась сегодня вечером. Сделали дело, хотели отпраздновать победу, да не получилось. Устали все насмерть. Так, посидели часик, как на поминках, и разошлись…»
Во время рассказа у Левашова прорезался аппетит, и он навалился на гостинцы, привезённые Антоном. Договорились, что завтра Олег познакомит Дмитрия с друзьями.
Глава 3
Наутро Воронцов отправился на встречу с Натальей. Долго следовал за ней на автомобиле и перехватил её близ дома в каких-то трущобах, где Наталья купила у спекулянтки втридорога дефицитные импортные одежду и обувь.
Наталья была поражена неожиданной встрече, а Дмитрий удивился, увидев своё фото на полке в её квартире. Они долго и страстно целовались, после чего поужинали. Воронцов сказал, что ему нужно ехать на деловую встречу, а через пару часов они с Натальей направятся в ресторан.
Сначала заехал в «Прагу», заказал двухместный столик. Дмитрию ещё хватило времени заскочить в ближайшую «Березку» и оставить там все свои инвалютные ресурсы, загрузив взамен багажник коробками, пакетами и свёртками, содержимое которых не могло оставить равнодушной и гораздо более привычную к красивой жизни женщину, чем Наташа в её нынешних обстоятельствах.
Далее по пути Дмитрий увидел, что улицу перед домом, где была квартира Левашова, перекрывало ограждение из металлических решёток, охраняемое милицией. Угол дома, как раз тот, где помещалась квартира Левашова, был снесён начисто, как будто вырезан лазером, верхние этажи обвалились.
Ни телефонов, ни адресов Олега Дмитрий не знал, значит, все связи оказались оборваны.
Он тронулся в путь, и тут его окликнул Олег Левашов, который тайком забрался в его авто. Олега в момент ЧП не было в квартире, и он спрятался от аггров в трансформаторной будке, где был надёжно защищён от аппаратуры пришельцев — возле трансформаторов вихревые токи, искривления полей и тому подобное.
Олег решил, что не следует "засвечивать" Дмитрия и следующую квартиру, и решил отложить знакомство с его друзьми до завтра; тот подвёз Олега до станции метро, высадил его и поехал к Наталье. Олег дал Дмитрию телефоны Андрея Новикова и Александра Шульгина.
... Наталья в их внезапной встрече увидела знак судьбы, от которой давно уже ничего хорошего не ждала. Жизнь после развода с мужем, оказавшимся совсем не тем человеком, который был ей нужен, казалась сейчас (да и была на самом деле) сплошной серой полосой, бесконечным чередованием не приносящих радости рабочих дней с пустыми вечерами, субботами и воскресеньями.
Не очень частые выходы «в свет», то есть посещения более или менее интересных спектаклей, концертов, фильмов и выставок, или вечеринки в обществе таких же, как она сама, одиноких женщин, ничего не меняли.
Несколько коротких связей с мужчинами, казавшимися подходящими кандидатами в новые мужья, не принесли ни радости, ни результата. Мужчины эти очень быстро оказывались всего лишь ухудшенными вариантами ее Сергея, людьми, на которых нельзя было ни положиться, ни опереться. И будущее представлялось абсолютно беспросветным.
И вдруг — невероятная, немыслимая встреча с Воронцовым. Единственным человеком, который любил её по-настоящему и который — так она поняла теперь — мог бы в свое время стать именно тем в её жизни, кого ей так не хватало. И что она поняла это слишком поздно.
Приготовившись к выходу в свет, Наталья Андреевна смотрела на себя в зеркало и понимала, что достигла предела своих возможностей. И если Воронцов не оценит сегодня её стараний — иного шанса у неё может и не быть.
Несмотря на все её страхи, опасения и муки ревности, Воронцов пришёл, хотя и с опозданием на час, — весёлый, радостный, с букетом метровых фиолетовых гладиолусов. И вот они уже сидят за столиком ресторана, Дмитрий читает ей стихи Гумилёва, потом они пошли танцевать.
После танца оказалось, что их места заняты двумя приятелями. Один из них попросил отойти Воронцова на разговор и в лоб спросил, где Левашов. Дмитрий ответил, что местонахождение Левашова ему попросту не интересно и неизвестно (что было сущей правдой).
После ресторана Дмитрий внёс в квартиру подарки для Натальи, потом у них был чудесный вечер под музыку магнитофона, горели свечи...
Перед рассветом он проснулся, написал записку Наталье, что скоро вернётся, и приложил металлическую таблетку к уху. И опять Дмитрий оказался перед входом в замок, где его уже ждал Антон.
Тот выслушал рассказ Воронцова о том, как аггры преследуют Левашова, и вручил ему горсть мелких, с вишнёвую косточку, серебристых деталек, похожих на транзисторы — с длинными тонкими усиками.
— Вот имитаторы. Или маячки, как угодно. Если их разместить в местах массового скопления людей, например, на вокзалах, в аэропортах, стадионах, а ещё лучше — пристроить к постоянно перемещающимся объектам, они отвлекут на себя внимание противника, создадут как бы фантомы каждого из вас.
Кроме того, Антон предложил всем друзьям перебраться в безопасное место — в замок. Он рассказал, на что способны аггры.
— Использовать врага в своих целях, заставить его делать то, что им нужно, да вдобавок наказать жестокими и бесконечными нравственными страданиями…
Это же совершенно иной тип психологии, несоизмеримый с нашим. Я изучал аггров много лет, и то постиг только поверхностные грани их нравственности. Если они сочтут кого-то заслуживающим наказания, они могут сделать его, к примеру, живым тренажером в своих учебных центрах. Обладающим сознанием и памятью, но лишённым свободы управления собственным телом. Будут отрабатывать на нем варианты поведения человека в заданных ситуациях или новые способы психологического воздействия.
Другой вариант — в тебя введут соответствующую программу и забросят в Древний Египет. И ты вынужден будешь в роли жреца, сановника, а может, и десятника на постройке пирамид выполнять предписанное: собирать и передавать информацию, вносить нужные коррективы в действия тех или иных исторических персонажей, шпионить за нашими, допустим, исследователями…
Будешь всё понимать, чувствовать, страдать от одиночества, ностальгии, ужасов тогдашней жизни, невозможности хоть что-нибудь изменить даже в рамках предложенной реальности, и все это будет длиться долго… Может быть — века.
Потом тебя вернут обратно. Дадут пожить в свое удовольствие год или неделю, и — снова… Работа для таких «каторжников» всегда найдётся. В новом воплощении ты можешь оказаться кем угодно: евнухом при дворе императора Цинь Ши-хуанди, или, наоборот, наложницей шаха Аурангзеба, а то и Вечным жидом… Впрочем, Агасфер — далеко не так плохо… По крайней мере — смена впечатлений, обстановки, свежий воздух.
На прощание Антон набросал на листе бумаги какую-то схему, под ней колонку формул и вычислений. Протянул Воронцову.
— Вот, отдай Левашову. Он разберётся. Если решитесь воевать в одиночку — пригодится. С помощью этой приставки сможете сами, без меня, синтезировать любые существующие на Земле предметы. Ничего подарочек, да? Рог изобилия! Система простая, Левашов с его способностями за час постигнет. Ваше счастье, что он свою установку не дома хранил…
Вернувшись обратно, в квартиру Натальи, Дмитрий обнаружил, что стрелки будильника не сдвинулись ни на минуту.
Глава 5
Вечером Левашов привёл Воронцова в мастерскую художника, все были в сборе. Взглянув на Ирину, Дмитрий подумал, что таких красивых женщин он вообще не видел, даже в иностранных рекламных проспектах и каталогах.
В ходе разговора Воронцов заявил: "Если принять, что у наших контрагентов было две цели: изъять Ирину Владимировну и принадлежащее ей оборудование, и второй цели они достигли, то остаётся только первая. Предположим, что в сей момент они не догадываются о её местонахождении, но ведут активный поиск".
Воронцов предложил временно отправить Ирину в Ленинград, в его пустующую квартиру. Это предложение одобрили. Новиков, поскольку Ирина уже не станет связывать им руки, сама Ирина, дабы получить возможность отдохнуть от преследований, и Алексей Берестин, посколько сопровождать Ирину выпадало именно ему.
Глава 6
Проводив Ирину и Берестина на поезд, друзья направились домой; Андрей удалился, остались Левашов и Воронцов. По дороге Дмитрий выбрасывал на движущиеся объекты маячки, на который были записаны характеристики Новикова, Берестина, Ирины. Свой маячок Воронцов бросил в плывущую по реке баржу с углём. Теперь они стали для пришельцев как бы невидимками.
Левашов и Воронцов сели в метро; на выходе их задержали два милиционера. Воронцов, не раздумывая, выхватил "Беретту" и расстрелял обоих, после чего они с Олегом вновь сели в вагон и, проехав одну станцию, вышли из метро.
— Зачем? Что ты наделал? — голос Левашова срывался.
Воронцов осмотрелся по сторонам.
— Не врубаешься, что ли? Это опять они… Только как они нас перехватили?
Олег достал из кармана портсигар.
— Это Иринин. Такая штука, вроде как многоцелевой манипулятор. И средство связи, и дистанционный преобразователь…
Именно "портсигар" и давал агграм координаты их местонахождения.
Воронцов ушёл к предыдущей станции метро, после чего подъехал на автомобиле и подошёл к Олегу с контейнером от Книги, который не пропускал через себя никакие сигналы.
Снова тронулись в путь; Дмитрий небрежно подал Олегу листок с формулами, начерченными Антоном, тот был шокирован и был готов плясать от радости — именно этой идеи ему и не хватало.
... Новиков подозревал, что предложение Воронцова перебраться Ирине в Ленинград очень похоже на попытку выманить её из Москвы и выкрасть. С целью контроля за Ириной он направил вслед за ними Шульгина, и тот, неузнаваемо изменив внешность, проследил за Ириной и Берестиным в их дороге на поезде, ночёвку в гостинице и далее в течение всего дня. Смертельно уставший, ночью Шульгин поехал на вокзал и вернулся в Москву.
Глава 8
Установку Левашов смонтировал меньше, чем за сутки. Если бы его квартира и уже изготовленная прежде установка были целы, времени потребовалось бы в пять раз меньше. Первым предметом, который появился в камере, был компьютер «Атари», собранный методом копирования. Его Олег тут же включил в схему вместо всякого устаревшего хлама.
Когда в мастерской появились Новиков с Шульгиным, подготовка к экспедиции была уже в полном разгаре: пол был завален ящиками, коробками, палатками, спальными мешками и прочими необходимыми в дальнем путешествии вещами.
И вот снова открылась дверь из московской квартиры в иной мир, неизвестно где расположенный, в сотнях световых лет или нескольких миллиметрах от нашего мира, и оттуда задувал тёплый, пахнущий цветами и лесом ветер, и в пасмурной мастерской сиял луч чужого жаркого солнца.
Экспресс-анализы не показали ничего такого, чего можно было бы опасаться, и экспедиция началась.
На планете было великолепно. И пейзаж, и воздух, пахнущий горячим от солнца сосновым лесом, и ощущение беспредельного простора, первозданности, нетронутости нового для людей мира.
Но стоило большого волевого усилия заставить себя отойти от квадрата, очерченного светящейся каймой, проёма в бесконечности, за которым осталась полутёмная мастерская и Олег перед пультом.
К северу обширная поляна, плавно понижаясь, упиралась в стену мачтового соснового, а может, и кедрового леса, который простирался во все стороны за черту видимого горизонта. А видно было отсюда километров на пятнадцать, не меньше. На юге поляна, сужаясь клином, заканчивалась обрывистым мысом, густо покрытым высоченными, метров по пятьдесят, а то и больше, двухобхватными соснами. А внизу, изгибаясь и взблескивая солнечными искрами, сливались две реки.
— Для базы местечко уникальное. Специально ищи — и не найдёшь… — сказал Воронцов, подходя к краю обрыва и заглядывая вниз. Стена красноватого гранита, кое-где прорезанного глубокими расселинами, почти отвесно уходила в прозрачную тёмную воду.
Левашов вынес на поляну детали своего «репликатора», как назвал он приставку, вновь собрал его, но с камерой теперь уже пять на пять метров.
Под руководством Новикова развернули три большие армейские палатки, поодаль установили два мощных дизель-генератора и склад горючего с соблюдением положенных мер противопожарной безопасности, перетащили в одну палатку припасы и продовольствие, в другой разместили аппаратуру, в третьей устроили жилой комплекс, под тентом — столовую и бар с музыкой.
В целях защиты огородили лагерь спиралью Бруно. Левашов ушел к своей установке и вскоре вернулся, неся перед собой сверкающий лист, точнее — даже плиту бериллиевой бронзы, на которой неизвестным способом была учинена каллиграфическая надпись: «Планета Валгалла. Открыта 23 августа 1984 года экспедицией в составе…» — и ниже имена и фамилии в столбик. Под волнистой чертой этот же текст повторен на английском. Но буквами поменьше.
В любую секунду можно было открыть внепространственную дверь и оказаться в Москве. Сама мысль об этом успокаивала нервы.
Освоение планеты началось с астрономических и метеорологических наблюдений. В итоге было установлено, что сутки здесь длятся двадцать семь часов семнадцать минут и сколько-то секунд, тяготение — примерно ноль девять «же», кислорода в атмосфере около двадцати двух процентов, местное солнце по спектральному классу идентично настоящему Солнцу, и размеры его такие же, а лун зато три, но только одна имеет приемлемые характеристики, а две другие совсем маленькие и невооружённым глазом почти не видны.
Одним словом, по всем показателям, не планета, а курорт общеоздоровительного типа. Особенно хороши были вечера.
Кроме того, Левашов выяснил, что при отключенном канале СПВ "совмещение пространства-времени) время на Валгалле никак не зависело от земного и, возвращаясь в Москву, наши герои попадали в один и тот же день, 23 августа, и получалось, что отпуска у них, таким образом, могут длиться вечно.
Встал вопрос о постройке жилья, проектирование которого решили поручить художнику Берестину. Пока тот рисовал эскизы, приступили к "нулевому циклу".
Метрах в двадцати от края обрыва, у подножья колоссальных сосен, больше похожих на секвойи, выкопали с помощью двух экскаваторов котлован десять на десять метров. Дальше пришлось углубляться с помощью взрывчатки. Дойдя до глубины в пятнадцать метров, решили, что хватит.
После выложили с помощью подьёмного крана из готовых бетонных панелей пол, стены и три этажа перекрытий, обшили изнутри пенопластовыми щитами и доской-вагонкой, проложили водопроводные трубы к ближайшему ручью и вывели за обрыв канализацию.
Получились трюм и машинное отделение. В них установили три пятисотсильных дизель-генератора, ёмкости на пятьдесят тонн соляра, аккумуляторы от подводной лодки. Выше хватило места для складов, мастерских и стационарного поста управления СПВ.
Строительство дворца поручили бригаде дяди Коли Абашкина, знакомого Олега Левашова. Предварительно заготовили с помощью репликатора 300 кубов брёвен 12 метров длины и полметра в диаметре. Потребовались станок, чтоб за одну прогонку прострогать паз, специальные фрезы для углов.
Наконец закончили. Центральный терем вышел аж в тридцать восемь венцов, крышу покрыли листовой бронзой, нетускнеющей, да вдобавок и полированной. Получилось — как купола на храмах. Заодно срубили и отличную баню, соединили с теремом крытым переходом, чтоб по холоду не бегать.
Деньги для расчёта с плотниками друзья зарабатывали, продавая в комиссионные магазины дефицитные вещи японского производства, а эти вещи производили, пользуясь установкой СПВ Левашова, с помощью которой было возможным синтезировать любые существующие на Земле предметы.
Мужики и камин сложили, и плиту в кухне, и четыре печи-голландки, каменку в бане. И в завершение еще и украсили крыльцо и наличники по фасаду деревянным кружевом. Расплатились с ними по-божески и посоветовали никому об этом строительстве не болтать.
Хоромина получилась на удивление. Внизу — большой холл, сени, кухня, ещё четыре комнаты под библиотеку, и наверху — холл поменьше, две горницы, шесть спален. И еще застеклённая веранда в сторону реки, и открытая галерея поверху с навесом на резных балясинах.
Затем смонтировали ветросиловую станцию, закончили все электротехнические работы, перенесли в подвалы СПВ-установку, и Левашов наконец-то ликвидировал так раздражавшие его временные схемы. Теперь всё в ней стало технически грамотно и отвечало требованиям эргономики и инженерной эстетики. Подобрали и расставили мебель, с учётом вкусов и запросов каждого, Шульгин собрал коллекцию оружия.
Вот уже сделаны последние, самые последние штрихи, вроде цвета и фактуры ковров, оформления кухни и столовой, заполнения складов и холодильников всем, чтоб обеспечить кругосветное автономное плавание, как фигурально выразился Воронцов… И, кажется, конец! Остальное — в рабочем порядке.
Дом решили назвать форт Росс.
Глава 9
Окончание строительства форта решили отметить небольшой вечеринкой, на которую, помимо Ирины и Натальи, пригласили Ларису, подругу Натальи — специально для Олега Левашова, которому перевалило уже за 35 лет.
Лариса произвела на Левашова сильное впечатление, он почувствовал непривычное и почти непреодолимое желание смотреть на неё не отрываясь, и при знакомстве Олег склонился и неловко поцеловал ей руку, на что Лариса не то удивленно, не то пренебрежительно взмахнула ресницами и отвернулась, вновь села на диван, поджав ноги.
Она его сразу заинтриговала своим сумрачным, замкнутым лицом; густые тёмные волосы обрамляли лицо девушки и свободно стекали на плечи тяжёлой волной. Ещё Олег заметил длинные ноги в до белизны вытертых джинсах и туго натянутый на груди чёрный свитер.
Вчетвером — Воронцов, Левашов, Наталья и Лариса — на "БМВ" пересекли невидимую границу и очутились на Валгалле; Ирина была уже здесь.
В ходе вечеринки Лариса заявила Левашову: то, что она согласилась приехать сюда, ничего не значит. В свою очередь, Ирина сказала Андрею, что приходить ночью в её комнату не нужно — ни сегодня, ни когда либо потом.
Лариса, немного выпив, пришла в возбуждённое состояние и накричала на Олега, что не выносит таких богатых, благополучных, утонченных и якобы рафинированных.
— Всё у вас есть, всё вы можете. Напитки — самые заграничные, закуски — не иначе, как из подсобок Елисеевского, аппаратура — «Акаи», телевизор — «Сони», книги — и те читаете напоказ, обязательно вам Джойс, Марк Аврелий, Набоков, стихи — так не Асадов, не Евтушенко даже, а чтоб непременно Мандельштам, Гумилёв, Ходасевич с Анненским… И женщин себе выискиваете штучных — Ирина эта, Наталья… Так не пойдёт — заплатим, сколько скажет…
Успокоившись, рассказала Олегу страшные вещи: что она работала в комсомоле, и её вынудили стать платной проституткой, давая ей за это доступ к вещам и возможностям, недоступных её ровесницам.
На том и помирились.
Олег думал о том, что его первое впечатление оказалось верным: девушка Лариса действительно далеко неординарная, и жизнь у неё явно складывается не лучшим образом, отсюда и нервно-взвинченный тон, и сама тема разговора, совсем не подходящая к месту и времени, и её предупреждение о степени дозволенного поведения.
И ему хотелось сделать для нее что-нибудь хорошее, успокоить по крайней мере, убедить в том, что, несмотря ни на что, доверять ему можно, и как раз здесь, у них, Лариса сможет избавиться от одолевающих её комплексов.
Глава 10
В целях изучения планеты и для разнообразия был подготовлен большой мореходный катер, названный «Ермак Тимофеевич», Воронцов объявил себя капитан-командором, а в поход, обещавший быть приятным и увлекательным, изъявили желание идти все.
Стоя на мостике катера, Воронцов поднес руку к козырьку фуражки. Женщины махали остающемуся Берестину со шканцев, Новиков поднял к плечу сжатый кулак, а Шульгин перебежал в рубку и на полную мощность врубил стодвадцативаттные динамики. «Ревела буря, дождь шумел…» — понеслось над рекой. Воронцов от чудовищного звука брезгливо поморщился и погрозил Шульгину кулаком.
Берестин остался на берегу. Целыми днями гулял по лесу, начал писать большую картину «Рыцари на лесоповале».
... Между тем, в маленьком отеле на берегу одного из норвежских фиордов состоялась неофициальная встреча между высокими договаривающимися сторонами — представителями аггров и форзейлей.
Антон прибыл первым и, прогуливаясь во внутреннем дворике с позеленевшими медными пушками XVII века, обращёнными в сторону моря, с интересом ждал появления своего коллеги-соперника.
Им оказалась элегантная женщина. Лицо её скрывали поля шляпы с короткой вуалью, но фигура, строгий и очень дорогой костюм, не рассчитанные на пешее хождение туфли, осанка, с которой она держалась, достаточно отчётливо указывали на ее общественное и финансовое положение.
Дама-дипломат предложила называть ее Сильвией, для беседы пригласила перейти в абонированный ею трёхкомнатный номер на втором этаже, держалась обворожительно-любезно, непрерывно демонстрируя своё умение улыбаться, произносить остроумные сентенции, вставать, садиться и двигаться, подчёркивая наиболее выразительные линии своей фигуры
Но все эти очаровательные ухищрения не помешали ей с первых же слов предьявить Антону всевозможные обвинения, которые прозвучали довольно агрессивно, тем более, произносимые мелодичным и волнующим женским голосом.
В ходе беседы Сильвия жёстко заявила:
— Предательница должна быть изъята с Земли и примерно наказана. Мы не имеем права прощать и тем самым вводить в искушение многих и многих. Это однозначно. А земляне… Прежде всего, мы должны избавиться от ненужных свидетелей. Свидетелей нашего двойного просчета, пусть даже так. Нам необходимо изучить принципы действия их аппаратуры и способ, каким они пришли к своему открытию. И ещё: только допросив землян, мы достоверно узнаем, кто их поддерживает. Вы или… другие.
Сильвия призналась, что она потеряла из вида и Ирину, и землян, и Антон сказал ей, что те, кого она ищет, находятся на Валгалле. Или, на языке аггров, на Таорэре.
Антон видел, что после высказанной им идеи Сильвия не может думать ни о чём другом. Ей, наверное, хотелось как можно скорее свернуть разговор и немедленно приступить к проверке. То ли лично, то ли передав сообщение на свою базу.
Выдержка и невозмутимость явно не входили в число профессиональных качеств его собеседницы. Сильвия не поняла, что заглотила наживку, устроенную для неё Антоном.
Так что игра с ней получалась малоинтересной. Как в покер с холериком. Он же, достигнув своей цели, склонен был поиграть ещё.
Глава 11
Выпал снег, температура воздуха резко снилась, до минус 28 градусов.
Через месяц пребывания на планете Воронцов, Наташа и Ирина покинули Валгаллу и поселились в Замке. Воронцов по совету Антона также вернулся в Замок; Лариса осталась. Новиков трудился над беллетризованной хроникой своих приключений под названием «Одиссей покидает Итаку».
После того, как выпал снег, начались многокилометровые лыжные прогулки по радиальным маршрутам, затем хозяйственные работы в доме и вокруг, непременная баня по вечерам и долгие, заполночь, беседы у камина. Типичные интеллигентские беседы близких по взглядам и уровню интеллекта людей: о литературе, истории, политике…
Левашов поражался, как на глазах менялась Лариса. Глядя на остроумную, раскованную, иногда ехидную, но доброжелательную девушку, он уже с трудом верил, что совсем недавно она едва держалась на ногах под грузом своих комплексов, чуть что — ощетинивалась, как рассерженный ёж, и приходилось тщательно взвешивать каждое обращенное к ней слово, чтобы не нарваться на резкость.
Однажды Шульгин обнаружил некий НЛО, который походил на дирижабль; его увидели все обитатели форта. Встревоженные, они приняли решение перейти на военное положение и ещё более интенсивно изучать планету.
Глава 13
Берестин гнал на своём бронированном вездеходе с двигателем мощностью в 500 лошадей уже не первые сутки. Каждый день он проходил двести, а то и триста километров, и, наконец, сплошной лес кончился, началась лесостепь.
После полудня Алексей совершенно случайно поднял глаза — и увидел идущий встречным курсом дирижабль. От массивной гондолы отделился цилиндрический тёмный предмет. Алексей рванул рычаги фрикционов и до пола вдавил педаль газа. Броневик отошёл в сторону, и на том месте, где он только что был, с шипением и свистом возник шар кипящего пламени. Ни грохота, ни удара, обычных при взрыве бомбы.
Алексей вдавил кнопку спуска пулемёта; не сразу, но, в конце концов, гондола лопнула, и дирижабль упал на землю. Из двух аэронавтов один был мёртв, а второй шевелился и в беспамятстве мычал.
Абориген пришёл в себя довольно быстро. Сел, опираясь рукой о землю, другой рукой потрогал голову. Затем, вскочив на ноги, он начал что-то быстро говорить, энергично жестикулируя и показывая то на транспортер, то на Берестина. Из потока звуков Алексей выделил только сравнительно доступно звучащее слово «Сехмет» и повторил его, показав на собеседника. Так абориген стал Сехметом.
Имея самые общие познания в механике, Берестин тем не менее сразу сообразил, что на Валгалле царил затянувшийся на многие столетия век пара. Силовая установка дирижабля состояла из компактной паровой турбины, работающей на топливе из серых кристаллических брикетов.
Вооружение состояло из двух десятков бомб, которые выбрасывались с помощью паровой катапульты.
Пообедав на пару с аборигеном, Алексей пригласил того в вездеход и тронулся в обратный путь. К концу второго дня пути Сехмет располагал уже приличным запасом слов, причём говорил практически без акцента.
Сехмет рассказал, что у них война идёт уже триста лет. Враг приходит с юга, со стороны моря, а его соотечественники обороняются, но всё время отступают к северу. Враги (Сехмет покрутил руками) похожи на раков.
Глава 14
Когда Алексей с Сехметом прибыли в форт Росс, оказалось, что у них в гостях находятся космонавты-земляне из XXIII века. Алексей вкратце рассказал Новикову о случившемся и добавил:
— Только имейте в виду — братья по разуму вооружены и агрессивны. Так что не теряйте мужества, худшее впереди.
На следующий день наутро вернулись Левашов с Ларисой, ближе к полудню — Шульгин.
Олег с Ларисой отправились в путешествие не в грохочущем, тесном и вонявшем солярой вездеходе, а на более комфортабельном снегоходе, названном «Сноуберд». Панорамные окна, мощная печка, просторный салон с мягкими креслами, газотурбинные двигатели, которые развивают скорость до ста километров в час.
За несколько суток пути вдоль по реке их взаимоотношения сильно упростились, чего хотели оба, они много разговаривали. Были у них и охота, и подлёдная рыбалка и даже солдатская баня в палатке, организованной из столитровой бочки, камней и двух паяльных ламп.
И вдруг они увидели громадное, чёрно-блестящее пятно оплавленного гранита на отвесной стене, а еще через мгновение — вмерзшее в лёд сооружение, которое, не могло быть ничем иным, как кораблём, судном, одним словом — приспособлением для передвижения по воде.
А ещё через пятьдесят шагов им открылось: весь берег, насколько хватало глаз, был покрыт костями, явно человеческими. Кости лежали и в открытую, и присыпанные снегом, россыпью и целыми грудами берцовые и бедренные кости, решётки грудных клеток и выбеленные, как голыши, черепа. Как будто здесь полностью полегла пехотная дивизия.
Сходство с полем боя усиливали несколько обгорелых и проржавевших железных коробок, разбросанных среди этого могильника. Олег произнёс:
— Повоевали, видать, ребята. Истинно — братья по разуму…
Обычно Лариса спала на заднем диване в салоне, а Левашов устраивался в моторном отсеке, на плоском кожухе двигателя, покрытом толстым поролоновым чехлом. Но в этот вечер Лариса не могла уснуть и пришла к Олегу, легла рядом. Левашов обнял её горячее тело. Лариса сама нашла его губы.
— Только молчи, — шепнула она, прерывая поцелуй. — Вообще молчи, ни слова…
Вечером, когда вернулись Левашов с Ларисой и Шульгин, был назначен торжественный ужин в честь общего сбора и прибытия гостей. Берестин поставил вопрос: ввязываться ещё в одну заварушку или сматываться. Все они уже знали о сражении Берестина с аборигенами, и о находке Левашова, и успели познакомиться с Сехметом, так что ход мыслей Берестина в принципе был понятен.
Ход дискуссий подытожил Берестин:
— А если действительно без трёпа, так надо ехать туда, к ним. Хоть посмотрим, как настоящие инопланетяне у себя дома живут. И предлагаю: кто ещё станет нытье разводить — высылать без права переписки. В обществе, тем более дамском, разговоры вести бодрые, поступки совершать отважные, а главное — при гостях тему аборигенов больше не поднимать, и вообще — пускай Олег с Воронцовым свяжется — и отправить их деликатно через пару дней на Землю. Не хочу, чтобы они видели то, что здесь может произойти. И Ларису туда же, с ними. А наше дело солдатское.
Из записок Андрея Новикова
"Во главе державы аборигенов стоит как бы император, абсолютный монарх, но мера его власти не та, что, допустим, у российских императоров — чем-то и как-то она ограничена.
Но, как я могу вообразить, их глава нечто среднее между европейскими королями эпохи абсолютизма и японским «тенно» времен сёгунов. Есть у них ещё советы старейшин внутри каст и советы представителей каст, и власть их тоже велика, а также имеются отдельные военные органы руководства, вроде бы независимые от светской власти. И император у них не из высшей касты, как я понял, и сие тоже осложняет ему жизнь. И почти нет писаных законов, одни адаты, и система прецедентов, как в английском праве, и абсолютно непонятная экономика… Мрак. Да еще полное отсутствие того, что мы привыкли называть религией.
Наши друзья-потомки, Борис и Герард, так окончательно в себя и не пришли после кораблекрушения. Потерянные какие-то, безразличные. Понять-то я их понимаю. От белых отбился, к красным не пристал. Ситуация известная. Из-за забот наших и внимания им достается гораздо меньше, чем надо бы. Обидно, конечно. Вроде бы я попал назад лет на четыреста, а вокруг все только и спорят, что о земщине и опричнине, а на мои неприятности — ноль внимания.
Правда, Альба — другое дело. Она незаметно отдалилась от своих (и это их тоже задевает) и всеми силами адаптируется в нашем круге. Конечно, и характер у нее гибче, и желание есть прижиться в XX веке, и влияние Ларисы чувствуется (не всегда благотворное). Корнеев к этому спокойнее относится, а Герард психует. Считает её предательницей, а может, просто ревнует. Женщины, они во все времена легко приспосабливались, и даже гордые римлянки вполне уживались с варварами, если приходилось".
В столицу империи решили отправиться втроём, Олег остаётся в форте.
Для похода решили взять один гусеничный БТР и танк «Леопард-2».
Глава 15
Город возник на горизонте, будто гигантский муравейник. Потому что представлял он собой в полкилометра высотой и километра три в окружности, единый массив слепленных друг с другом кубов, параллелепипедов, полу- и четвертьсфер. Позже выяснилось, что основу города составила гора-лакколит, сплошь застроенная от подошвы до вершины, а внутри источенная галереями, штреками и штольнями, как бревно термитами.
Вскоре по прибытии гостей в столицу империи началось очередное наступление врага. И отличалось оно невиданным ранее размахом. «Ракообразные» ввели в дело раза в три больше боевых машин, чем когда-либо.
С юга наползала бесконечная, от горизонта до горизонта цепь вражеских бронеходов, а сверху их атаковали дирижабли, торопливо и, похоже, неприцельно сбрасывая свои термитные бомбы. Несколько коробок горело, разбрасывая искристое, как бенгальский огонь, пламя.
Но и дирижабли тоже падали, и довольно часто. Не вытерпев, Новиков, Шульгин и Берестин, сидя в танке, присоединились к бою; чужеземцы ответили сверхмощной гравитационной волной, вполне способной убить человека.
Непонятно, каким запасом сил обладал Шульгин, но он сумел всё сделать правильно, и танк, увлекаемый тягой дизеля и весом, покатился под гору всё быстрее. Тяжесть стала спадать. Ещё их заслонил холм, они опустились метров на пятьдесят ниже гребня, и волна их уже не доставала. Между тем, противник начал отступление.
Выяснилось, что в бронеходах противника живых существ не было, это оказались автоматы.
Глава 16
Шульгин появился на крыше Замка, сотворённого Антоном, словно видение из иного мира, потому что с райской обстановкой этого уголка совершенно не сочетался небритый, с рассечённой щекой и красными глазами человек в грязных джинсах и меховой кожанке, сжимающий в левой руке пулемет Калашникова.
Он поведал окружающим, что Новиков и Берестин в плену и что эти "ракообразные" — такие же ракообразные как и мы. Скафандры это у них. Если пуля попадает, он взрывается — и даже пара не остаётся… Так и должно быть при встрече антиматерии с материей.
Утром после боя Новиков и Берестин из города аборигенов отправились осмотреть поле боя и внезапно исчезли.
Шульгин выбил у Сехмета дирижабль, полетел в форт. Едва успел выгрузиться и всё рассказать Олегу, как прямо перед фортом на поляне появился такой же точно бронеход, с какими они бились вчера. Из него вышли четверо в белых скафандрах — точно, похожие на раков.
А точнее — на глубоководный скафандр с манипуляторами. Шульгин крикнул Олегу, что нужно сматываться, Левашов включил канал и вместе с Ларисой начал собирать хоть что-то: видеокассеты, фотографии, записи...
В это время Шульгин отстреливался от нападавших. Дом начал рушиться.
Все трое спустились в подвал, где находилась установка СВП, и проникли в "окно" в последнюю секунду. Форт был уничтожен.
Рассказ от лица Новикова
... Наутро после боя Новиков и Берестин отправились осматривать поле боя; лазали по машинам часа полтора. А когда сели перекурить, внезапно перестали осознавать себя как личности. Затем в глазах посветлело, и каждый их них осознал себя находящимся внутри белого шарового объема. Они оказались в плену у аггров, соплеменников Ирины.
Пленным предлагался дружеский контакт и переговоры; Новиков потребовал воссоединить их с Берестиным и перенести в более соответствующую обстановку, и тут же оказался в весьма пристойном помещении, похожем на большой гостиничный номер; здесь же находился Берестин.
Перед ними возникла царственная дама. На вид было ей около тридцати пяти, чуть ближе к сорока. Укутанная, обёрнутая в подобие индийского сари, атласно-муаровое, черно-красно-золотое, шуршащее и переливающееся, при движении то облегающее и подчеркивающее формы тела, то скрывающее всё, но дающее пищу воображению…
— Меня зовут Даяна, — представилась гостья. — Я уполномочена провести с вами переговоры.
Берестин враждебно спросил:
— А что означает война, которую вы ведёте против здешних аборигенов? В чём они перед вами провинились?
На этот вопрос Даяна сообщила, что для физического присутствия в нашей Вселенной им нужна операционная база. На Таорэре — то есть, по-нашему, Валгалле — развёрнуты станции Обращённого времени, а так называемая война есть не что иное как процесс расширения переходной зоны, где время имеет знак «Ноль», то есть нейтрально по отношению и к нашему, и к их времени.
Вообще она показала себя дипломатом цепким и жёстким. Талейран в сари. Алексей, поднаторевший в дискуссиях с Ириной на инопланетные темы, затеял было спор о правомерности вмешательства кого бы то ни было в наши человеческие дела, пригрозил прервать переговоры, поскольку считает их неравноправными.
Вот тут она показала зубы. Фигурально выражаясь, разумеется. Даяна спросила: как бы мы отнеслись к перспективе провести месяц-другой в каменоломнях Древнего Рима, к примеру? На предмет большей сговорчивости.
— Выбор у вас всегда есть, — сказала Даяна, сочувственно улыбаясь. — Если не каменоломни, то можно предложить должность евнуха в гареме царя Соломона… Семьсот жён и триста наложниц. Только там хуже, чем в сказках «Тысяча и одной ночи». Жарко, глинобитный дворец без воды и канализации, женщины вонючие, грязные, мухи, скорпионы и очень строгие правила внутреннего распорядка…
Против такого довода возражать было сложно. Друзья ответили, что размышлять можно и здесь. Они согласились. Без всяких пыток и насилия, совершенно добровольно.
Даяне было необходимо добиться, чтобы на Земле возникло единое правительство, или одна из держав стала настолько могучей, что могла бы диктовать свою волю остальным. В крайнем случае — чтобы все прочие державы не смогли воспрепятствовать её действиям.
А нужно это для того, чтобы доминирующее государство от имени всей Земли заключило договор с пришельцами о том, что им позволено разместить на нашей планете установки для преобразования времени и тем самым спасти обе наши цивилизации и Вселенную в целом (как будто они так уж пекутся о земной цивилизации!).
И в заключение Даяна поставила последние точки.
— У нас разработана техника, обеспечивающая перенос через пространство-время матрицы любой личности с наложением её на личность избранного объекта…
Обмен разумов, одним словом.
В натуре обмен разумов выглядел так. Личность «драйвера» (термин, придуманный Новиковым, от английского «водитель», «рулевой») накладывается на личность «реципиента» так, что отключает у него высшие уровни сознания и получает в своё распоряжение его память, навыки, инстинкты. Для окружающих нет никаких способов распознать подмену, если только драйвер не станет вести себя слишком уж неадекватно. Но и тогда это будет проблема психиатров, не более.
Когда драйвер уходит (а для этого не нужно никакой специальной аппаратуры), у реципиента остаются все воспоминания, но без осознания того факта, что он находился под чьим-то управлением. Реципиент, конечно, может удивиться, как ему пришло в голову поступать так, а не иначе, но это уже его проблема.
Проблемы выживания тел драйверов, лишённых сознания, тоже не стояло, поскольку в зоне «Ноль» внешнее время их не касалось — они всегда вернутся в точку начала отсчёта. С этим феноменом друзья уже сталкивались при своих переходах с Земли на Валгаллу.
Далее, Даяна предложила им подумать о точке вмешательства. Их, в принципе, были тысячи, но друзья выбрали Советский Союз 1941 года.
Согласились и начали готовиться.
Подготовка была не такая уж сложная, просто очень много надо было запомнить. Задача — взяв управление страной в свои руки, не допустить разгрома 22 июня, переиграть войну, завершить её победой в кратчайшие сроки и сделать из СССР сверхдержаву, сильнейшую во всём мире.
При этом друзей не оставляла надежда, что Воронцов со своим другом Антоном их не бросят.
Часть третья. «Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин…»
Новиков оказывается в теле Сталина и коренным образом меняет военную стратегию с наступательной на оборонительную. Поскольку одному ему было не справиться, Сталин разыскивает по лагерям уцелевших военачальников (их оказалось десятки тысяч), которые попали за колючку за то, что не кричали: "Малой кровью, могучим ударом", — а требовали серьёзно готовиться к предстоящей войне, которая неизбежно будет носить оборонительный характер (вот вам сразу несколько политических статей).
Одним из таких военачальников оказался комкор Марков; на его личность была наложена матрица Алексея Берестина. Марков был назначен "новым" Сталиным командующим Западным военным округом (генерала Павлова перевели на другую должность), командующим ВВС этого округа стал Павел Рычагов (в нашей реальности он был растрелян вместе с женой).
Марков с Рычаговым отправляются в округ и приступают к напряжённой работе, в ходе которой им приходится преодолевать убеждения подчинённых, выработанные годами сталинского диктата. Начинается война.
Благодаря своевременно принятым мерам немцы получили сильный отпор со стороны РККА; темпы их продвижения резко снизились, потери значительно увеличились в сравнении с нашей реальностью. Уже не могли немцы шагать и ездить по русской земле, беззаботно наигрывая на губных гармошках.
Часть четвертая. Как кончаются звездные войны
Глава первая.
— Ну, раз уж мы пришли к этому разговору, тогда слушайте, — сказал Антон. — Наш противник, как вам известно, существует во вселенной с противоположным темпоральным знаком. Эта ситуация их не устраивает, хотя бы потому, что без специальных, очень сложных ухищрений в наш мир они проникать не могут.
А любая автаркия ведет к застою и упадку. Даже если осуществляется в масштабах галактики. Поэтому они приняли решение осуществить инверсию своего времени в достаточно больших масштабах и через созданный, скажем так, шлюз выйти в нормальную, нашу с вами вселенную.
А замысел их таков.
Новиков и Берестин, заняв высшие посты в государстве, должны переиграть вторую мировую войну, одержать в ней настоящую победу, а не ту, что у вас принято называть таковой, в следующие сорок лет превратить СССР в абсолютного экономического, политического и военного гегемона в мире, и вот тогда, не опасаясь больше никаких случайностей, аггры выйдут из подполья, заключат с законной властью (возможно, ею окажется подконтрольная Новикову-Сталину ООН) пакт и спокойно приступят к реализации программы инверсии. При таком положении дел наш Галактический союз не будет иметь никаких оснований для протестов.
В результате действий Новикова и Берестина параллельная реальность сформирована. И наша с вами задача заключается вот в чём. Поскольку база аггров на Таорэре (Валгалле) напрямую связана сейчас именно с той реальностью, то нам нужно всего лишь заблокировать обратный путь.
В итоге они навсегда исчезнут из нашего мира. Причём всё должно произойти одновременно — переброс психоматриц Новикова и Берестина в их тела на Таорэре, блокада временной развилки, возвращение ребят сюда и ликвидация любых следов пребывания аггров в нашей вселенной и в нашем времени.
И если группа специально подготовленных людей отважится проникнуть в район станции, то всё решится наилучшим образом. В момент «взрыва» информационно-энтропийной бомбы не только база, как материальный объект, но и сам факт её существования будет стёрт из прошлого, настоящего и будущего данной реальности.
Соответственно, исчезнет и зона обратного времени на Валгалле. Исчезнет окружающий её барьер. Сформированный аппаратурой Замка внепространственный канал, ориентированный по точке «взрыва», накроет своим раструбом бойцов десантной группы и капсулу с телами Новикова и Берестина. Всё произойдёт в течение какой-нибудь наносекунды.
При этом, что самое поразительное, аггры — и здесь, на базе, и в своей метрополии — тоже не заметят ничего. Они продолжат существование во вновь созданной реальности и будут абсолютно уверены, что успешно достигли своих целей. Лишь несколько позже они с удивлением узнают, что из Вселенной исчезли их неразлучные враги — форзейли. Но вряд ли это открытие их огорчит.
Одним словом, выходит так, что война завершится абсолютной, окончательной победой, достигнутой, кроме того, наиболее гуманным, «соломоновым» способом. Без единой жертвы с обеих сторон.
... И снова, уже второй раз Воронцов оказался на фронте в 1941 году и с ним всё тот же броневичок. Было 30 июня 1941 года.
Новиков с Берестиным, вернее их тела, оставались на Валгалле в руках пришельцев, и без помощи Антона спасти их шансов не просматривалось. Дмитрий сам вызвался ещё раз сходить в сорок первый год. Кому же, как не ему?
Он высадился километрах в двадцати южнее Минска и сделал небольшой привал с ночёвкой. Утром неожиданно послышался гул самолётов, и из них на землю посыпались немецкие парашютисты. Высадка воздушного десанта означала крупную наступательную операцию немцев.
Воронцов соображал, что же теперь делать. Напрямую в Минск не прорваться, дорога уже перерезана.
Он включил заднюю передачу броневика, надеясь успеть скрыться в лесу, до которого было не больше километра. Но всё равно опоздал. Из кустов, покрывавших взгорок в сотне метров левее, короткими прицельными очередями застучал пулемет «МГ». Броневик немцы подбили, Воронцов чудом избежал плена и затерялся в лесу.
Глава 2
Он шёл на восток, избегая дорог. Судя по далёким звукам артиллерийской стрельбы, прорыв немцам удался. Левее всё время грохотали морские пушки укрепрайона, и означало это, что укрепрайон держится.
Воронцов проверил свои запасы. Еды никакой, папирос две полные пачки, компас, пистолет. Пятьсот рублей денег, документы и вмонтированный в часы прибор, с помощью которого он должен осуществить возвращение личностей Берестина и Новикова на предназначенное им природой место.
На берегу ручья он увидел брошенные винтовки. Три трёхлинейки с примкнутыми штыками и "СВТ" без штыка (7,62-мм самозарядные винтовки системы Токарева образцов 1938 и 1940 годов — в обиходе «Света», «Светка»). Винтовки он бросил в ручей, себе оставил "СВТ". Оружие вполне подходящее, винтовка десятизарядная, автоматическая, с мощным боем. Хорошая вещь.
По небу время от времени пролетали немецкие самолеты, на восток — чётким строем, а обратно как придётся, группами и в одиночку, значит, над фронтом им доставалось прилично.
Один раз он увидел и наши самолеты. Штук двадцать «Пе-2» низко пронеслись над лесом, а минут через пятнадцать они же вернулись, тесной стаей, крыло к крылу, до предела форсируя двигатели и отстреливаясь из всех стволов от преследующих «мессершмиттов».
Насколько мог судить на глаз Воронцов, потерь они не имели, и на скорости, почти не уступающей истребителям, могли благополучно долететь до своего аэродрома.
За день Воронцов отшагал не меньше двадцати километров, ночью вышел на свет в лесу. Это были костры, возле которых отдыхали выходящие из окружения красноармейцы. Воронцов сдружился с кавалерийским капитаном, у которого было пятеро подчинённых, все конные, и присоединился к ним.
Изрядно погуляли по немецким тылам, а через 10 дней вышли к штабу фронта, где Воронцов и нашёл Берестина-Маркова.
Глава 3
Холодным сентябрьским утром колонна машин вывернула через Смоленскую площадь к Арбату — это двигался передовой батальон дивизии Ямщикова.
За считанные минуты Марков-Берестин сменил кремлёвскую охрану, состоящую из чекистов, на армейскую; чекистов же он был намерен отправить на фронт.
При встрече со Сталиным-Новиковым Воронцов сказал, что пора уже им с Берестиным возвращаться в свои собственные тела; так велел передать Антон.
— Понятно… — ответил Новиков. — Стало быть, практически наша служба закончена. Мы возвращаемся в свои телесные оболочки, Сашка с Олегом тут же выдёргивают нас в Замок, и на этом всё? Прочую работу делают Герард и Корнеев.
Музыка, звучащая по радио, прервалась, и диктор Би-би-си мягким баритоном начал читать сводку последних известий. После сообщения о действиях королевского флота и очередных налётах на Берлин он перешёл к новостям с Восточного фронта.
Ссылаясь на германские и нейтральные источники, диктор говорил о том, что Красной Армии удалось приостановить наступление противника на Смоленском направлении. В целом военный обозреватель Би-би-си оценивал обстановку как тяжелую, но не катастрофическую.
Особо было отмечено твёрдое и квалифицированное руководство войсками Западного фронта со стороны его командующего генерала Маркова.
При этих словах Новиков одобрительно подмигнул Берестину, а Воронцов перевёл на русский язык столь лестную характеристику, потому что Алексей, со своей школьно-вузовской подготовкой, улавливал в передаче только отдельные слова.
Затем англичане сообщили, что на Балтике резко активизировались действия русского флота. Ударное соединение в составе двух линкоров, двух крейсеров, двух лидеров (лидер — корабль подкласса эсминцев, но большего водоизмещения, с большей скоростью и усиленным артиллерийским вооружением, предназначенный для вывода в атаку эсминцев) и десяти эсминцев подвергло бомбардировке Мемель, Пиллау и приморский фланг наступающих на Лиепаю немецких войск.
По сообщению шведского радио, советские подводные лодки полностью парализовали морские перевозки между портами Германии и восточного побережья Швеции.
— Вот так, — удовлетворённо сказал Новиков. — Пусть знают, что мы в Маркизовой луже не отсиживаемся. А завтра и Черноморский флот своё слово скажет. Констанцу в щебенку размолотим, Плоештинские нефтепромыслы сожжём… Пусть тогда немцы водой из-под крана свои танки и самолеты заправляют.
Обращаясь к Маркову, Сталин указал на карту Европы. — На твоём фронте остановим немцев и перейдем к позиционной войне. Спешить нам некуда. А все резервы, новые танковые армии, «катюши» и прочее сосредоточиваем на юге. От Винницы до Кишинева. И весной двинем. Через Венгрию, Румынию, Болгарию. Глубокий обход к южной Германии.
А потом из Прибалтики через Восточную Пруссию и север Польши… Тогда, глядишь, к сорок третьему и вправду войну можно выиграть без лишних жертв и с совсем другой внешнеполитической ситуацией. А группой «Центр» в самый последний момент займёмся, вот где настоящий котёл получится, от Смоленска до Варшавы… Всё ясно?
— В принципе красиво, — ответил Берестин, — а как на практике получится, думать надо…
— Вот пусть товарищ Марков остаётся здесь и думает, на то его главковерхом и назначаем… Наброски я подготовил, а на подробную разработку зимы ему хватит.
— Жаль только, что мы не узнаем, как всё случится… Годик бы я еще тут посидел, — с сожалением ответил Берестин.
— Лишь бы Иосиф Виссарионович, — произнёс Новиков, — опять всё на круги прежние не повернул. Вот у меня тут целая куча декретов и указов, подпишу — и сразу в печать, для того и редакторов газет вызвал. А раз вы тоже здесь, давайте прикинем, что ещё надо успеть.
Новиков начал размашисто подписывать бумаги и передавать их Берестину и Воронцову.
— Вот указ об отмене смертной казни. Взамен — десять лет или штрафные роты. И только по суду, никаких «троек» и «особых совещаний». Пересмотреть можно только после окончания войны. Покойников и на фронте хватит… Новое положение о прохождении службы в действующей армии.
Двухнедельные отпуска каждые полгода, льготы фронтовикам и членам их семей, демобилизация и запрещение впредь призыва единственных сыновей и единственных кормильцев, ещё тут разные пункты… Решение Политбюро о разграничении функций ЦК, ГКО и Ставки Верховного Главнокомандования.
Главком становится членом Политбюро и может быть смещён только на съезде. А съезд ещё когда будет… Так что спи, Марков, спокойно. А вот совсем интересно — передовая "Правды".
Здесь я признаю утратившей силу идею об обострении классовой борьбы. Наоборот — нерушимое единство народа, право на свободу мнений внутри и вне партии, роль церкви как выразительницы народного духа, призыв ко всем соотечественникам дома и за рубежом сплотиться, независимо от прошлых разногласий, на единой платформе защиты Родины, намёк на послевоенную демократию…
— Крепко завернул, — похвалил Воронцов, пробежав глазами текст. — После такого даже не знаю, что наш клиент делать станет.
... Следующим утром, сидя за рулём "ЗИСа", Воронцов внезапно свернул вправо, остановил автомобиль и обратился к Новикову и Берестину, находящимся в чужих телах:
— Приготовьтесь. На всё — минута. Спокойно. Лёша, подвинься поближе к Виссарионычу, как на семейной фотографии, чтоб за раз захватить…
Учащающиеся импульсы с прибора перешли в непрерывный пульсирующий сигнал. Воронцов повернул руку с часами циферблатом внутрь машины. От пронзительного ультразвукового визга заныли корни зубов, и сразу наступила глухая тишина утреннего подмосковного леса.
Вокруг него сомкнулись стенки вдруг отвердевшего пространства, втянувшие Воронцова в тот же внутренний двор Замка, из которого он начал своё очередное путешествие.
— Всё, капитан, отбой, — услышал он голос Антона и открыл глаза.
Антон привёл Дмитрия в полукруглый зал, похожий на Центр управления полетами на Байконуре, только поменьше.
На центральном, самом большом из экранов, застыло изображение того участка Можайского шоссе, где только что был Воронцов, и так же стоял сталинский «ЗИС» с открытыми дверцами, и сидели на своих местах Сталин и Марков. Стоп-кадр.
В креслах перед экраном оживленно о чём-то спорили Лариса, Ирина, Наташа и Альба. Впрочем, Наташа в дискуссии практически не участвовала, она ждала и первая заметила, как открылась дверь.
— Самое главное сейчас, — обратился Антон к Дмитрию, — начнётся на Валгалле. А чтобы смотреть интереснее было, имей в виду, что тут далеко не кино. И даже не видеозапись, а прямой репортаж. Если с кем случится что, почти наверняка вытащим, но последствия… — он поджал губы и покрутил головой. — Впрочем, будем оптимистами. Всё должно быть хорошо.
Глава 4
... Здесь Валгалла выглядела совсем другой планетой, и на ту Валгаллу, которую они знали, эта походила единственно тем, что атмосфера оставалась кислородной.
Почву покрывал плотный слой синевато-желтой растительности, похожей на тундровый мох или на водоросли, которыми обрастают прибрежные камни в южных морях. Чтобы ландшафт не выглядел слишком монотонным и мрачным, его устроители добавили деревьев — низких, с корявыми черными стволами и плоскими игольчатыми кронами.
И в довершение всего небо над этим потусторонним пейзажем тоже было иным. Всего в сотне метров позади оно сияло нормальной синевой, а по другую сторону границы его покрывали низкие, свинцово-серые, а кое-где желтоватые неподвижные тучи.
Шульгин произнёс:
— Нормальному человеку здесь в два счёта свихнуться можно.
И вот они вчетвером достигли границы между Вселенными.
По эту сторону Валгаллы — далекий от Земли, но всё же понятный, привычный уже мир. А там, за барьером — начинается настоящее Неведомое. Не только потому, что там другая растительность и другое небо, это как раз не проблема.
Не по себе становилось от сознания, что за барьером — противоположно текущее время. Больше, чем Антимир. Про Антимир еще в школьные годы читали: вместо электрона — позитрон и тому подобное.
Но вот другое время… Не прошлое, не будущее — вообще другое, совершенно ничего общего с нашим не имеющее. Труднее смириться, чем простому средневековому инквизитору с идеями Джордано Бруно. Но смиряйся, не смиряйся, а работать надо.
Для того и продвигались неудержимо бронеходы аггров, чтобы устанавливать и раздвигать границу «меж двух времён», чтобы расширять плацдарм, опираясь на который, в некий, возможно, уже назначенный час «Ч» осуществить инверсию темпорального поля, включить нашу Галактику в свою противоестественную реальность.
Для форсирования межвременного барьера имелись хроноланги — тонкие черные скафандры из почти невесомой плёнки с плоскими ранцами за спиной. И не скажешь, глядя на них, что они защищают от самого непонятного и нематериального, что только может быть — от времени.
Без этого снаряжения любой биологический объект мгновенно перестал бы здесь существовать в виде хоть сколько-нибудь упорядоченной структуры: распался бы до уровня элементарных частиц, а то и мельче, до хроноквантов, если они действительно имеют физический смысл.
Борис нёс самое главное — «информационную бомбу». Массивный куб с закруглёнными ребрами, обтянутый тем же материалом, что на скафандрах, и снабжённый мягкими плечевыми ремнями. Ради того, чтобы «взорвать» это устройство в нужный момент и в нужном месте, всё и затевалось.
— Вперёд, — сказал Шульгин.
…Барьер они пересекли свободно, словно его и не было вообще. При попытке же форсировать его без хроноланга он встал бы непреодолимой стеной, причем совершенно прозрачной. Не стена из вещества и не поле, а всего лишь — плёнка поверхностного натяжения на границе раздела противотекущих времен.
Мир по ту сторону ощущался настолько чужим и опасным, что не хотелось даже ни к чему прикасаться, ни к деревьям, ни к камням. Классический случай ксенофобии, сказала бы Альба.
"Наша" Валгалла таких эмоций не вызывала.
Станция имела форму плоского барабана. Поднялись на крышу, затем спустились внутрь станции, которая оказалась практически пустой.
Но, тем не менее, появился один из работников станции, который обнаружил незваных гостей; завязалась ожесточённая перестрелка с обеих сторон, к которой присоединились всё новые и новые представители аггров. Шульгин после падения серьёзно травмировался; однако Борису удалось забросить "бомбу" вниз, к основанию капсулы, в которой были заключены материальные оболочки друзей, и включить взрыватель. После подрыва "бомбы" связь цивилизации аггров с земной реальностью оказалась разорвана.
Из записок Андрея Новикова
Шульгина вылечили в одночасье, да у него всего-то и оказался перелом позвоночника и разрыв почки — сущий пустяк для форзейлевской медицины.
Вообще первые дни после победы протекали во взвинченно-эйфорической атмосфере. Как и следует быть. На то и победа.
Новиков с Ириной впервые вышли за ограду Замка на второй день после их с Алексеем возвращения, медленно пошли к ближним холмам.
Наконец-то она стала по-настоящему спокойна. Новикову даже показалось, что Ирина помолодела. Он напомнил ей её обещание выйти за него замуж, когда всё образуется, та ответила:
— Мне бы радоваться сейчас, на шею тебе броситься… А вместо этого плакать хочется. Нет, ты не думай, я счастлива. Сколько мечтала… Только я боюсь… За нас обоих боюсь. Давай подождем… немного. Ведь больше ждали.
Этот чисто личный эпизод как-то разрядил обстановку. Видимо, подобную же беседу она провела и с Берестиным, на ближайшее время обеспечив мир и спокойствие.
Да и Антон, как радушный хозяин, делал всё, чтобы гости чувствовали себя в его владениях, как на фешенебельном курорте, тем более, что возможности у него для этого имелись.
Каждого из них такое положение вполне устраивало, только Борис с Герардом проявляли нетерпение. Но их понять было можно.
Примерно через неделю Борис поставил вопрос ребром. В том смысле, что бессмысленное времяпрепровождение им надоело и не пора ли уже Антону выполнять свои обещания.
Антон ответил:
— Вашего мира, в котором вы жили, в данный момент физически не существует. Если вы туда вернётесь, вероятность зафиксируется. Именно в том виде, как вы её помните. Но в вашем мире отсутствовала информация о тех событиях, что происходят на Земле сейчас.
Значит, их, этих событий, быть не должно. И тогда вашим товарищам, — Антон широким жестом показал на землян, — возвращаться будет некуда. Они смогут после вашего ухода попасть лишь в ту единственную реальность, которая определяет необходимость и возможность вашего существования в вашем варианте XXIII века… А она сильно отличается от привычной для них. Как вы на это смотрите?
Совместными усилиями всех здесь присутствующих, — Антон позволил себе слегка усмехнуться, — в районе Валгаллы все причинно-следственные и пространственно-временные связи настолько деформировались, что флюктуации задели и ваш маршрутный тоннель. Он ведь вневременной. Поэтому и взорвался ваш космический корабль.
То есть, вполне возможно, что первый поход Берестина в 1966 год создал условия для знакомства Андрея Новикова с Ириной в 1975 году, деятельность Воронцова в 1941 году спровоцировала появление Ирины Седовой на Земле, наше проникновение на Валгаллу предопределило полёт в тот район «Кальмара» и его уничтожение...
... Андрей Новиков размышлял:
"Раз потомки в своем XXIII живут, и неплохо, никаких глобальных катаклизмов не произойдет, ни войн мировых, ни катастроф экологических. Изменится кое-что, так и ладно. Прямо уж наша реальность самая лучшая была из всех возможных?
Найдем себе место, раз и Советский Союз, и Европа, и Америка на месте останутся.
Возьму вон Ирку, да в Новую Зеландию махну, виллу куплю — на берегу пролива, романы буду писать и павлинов разводить".
В итоге, космонавты из будущего были отправлены домой (правда, вопреки желанию Альбы), земляне же из XX века навсегда потеряли такую возможность и остались в Замке.
Продолжение см.
http://www.proza.ru/2018/11/07/425