Герцогу пришлось первому прервать неловкое молчание. Сначала они вспоминали дни своей молодости, былые сражения, затем побег герцога из Венсеннского замка, а после, сам не заметив как, герцог стал эмоционально об экспедиции против алжирских пиратов в Джиджелли, морскую часть которой, он возглавлял по приказу короля, и о том оглушительном поражении, которое потерпел от полуголых дикарей французский экспедиционный корпус.
Барон де Керуаль пытался оправдать сие прискорбное поражение, говоря, что личной вины герцога в этой беде нет. Он повторял, что даже в их глуши было известно, что экспедиция готовилась наспех, офицерский корпус набирался из неудачников, не слишком преуспевших в карьере и надеявшихся поправить положение в заморской экспедиции...Они не могли стать надежной опорой Адмирала в Совете и не показали себя умелыми командирами на поле боя...
Тут герцог неожиданно вспылил.'' Не говорите, о чем знаете только по слухам, дорогой барон. Да у меня был такой адъютант, который один стоил целой офицерской роты. Он добровольно записался в состав корпуса на предложенную мною должность адъютанта, отказавшись от всякого жалования. Это он, не имея иных помощников , кроме собственного отца, сумел за две недели собрать в Тулоне и его окрестностях всех рыбаков вместе с их лодками и снабдить экспедицию, если не всем необходимым, то гораздо большим, чем это было в человеческих силах. Это он, на корабле, не участвуя в офицерских попойках в кают-компании , просиживал за планами местности будущих боевых действий, это он возглавил первую атаку на крепость, которая оказалась единственной победоносной, ибо удалось сторожевую башню ,охранявшую крепость, которую войска в последствии не смогли удержать. Это он получил 8 тяжелых ранений, и смог прожить с ними еще несколько часов. По его кончине скорбели и офицеры и простые солдаты. В моем же сердце эта смерть оставила глубокий рубец, ибо я не сдержал слова, данного его отцу, графу де Ла Фер:сделать все возможное, чтобы его сын, виконт де Бражелон, вернулся домой живым. А вместо этого лишь отдал приказ доставить в его замок под Блуа забальзамированое тело его единственного сына и последнего наследника рода, которое сопровождал в скорбный последний путь домой, слуга, знавший виконта с детства, некий Гримо, знакомый тебе под полным именем Вогримо…
Барон де Керуаль ахнул:Тот самый....
-Да, вздохнул герцог...,тот самый, который столь способствовал, по приказу своего господина графа де Ла Фер , моему бегству из Венсена, в котором и ты помог мне, дружище, и которым я отплатил столь черной неблагодарностью. Но что поделаешь...Война есть война...Уже вернувшись во Францию я узнал, что граф почил в тот самый день, когда слуга привез в Бражелон забальзамированное тело его сына. Мир их праху...