ЗАГАДОЧНЫЙ СОСУД
Начало в http://www.proza.ru/2018/09/14/1215
6. В летней резиденции
Гун поручил малому советнику, носившему имя Вейж [большой мудрец], взять гостя на постой, показать ему город и окрестности, заодно посмотреть места для будущих источников и колодцев.
Одноэтажная летняя резиденция с резными драконьими головами на углах и других выступающих частях была непривычна и удивительно хороша. Почти не уступал ей и летний дом военного министра, только вместо позолоты использовались тонкие бронзовые пластинки, ежедневно начищаемые рабами. Город утопал в садах. В маленьких прудах плескались диковинные разноцветные рыбки. Вейж был доволен восхищением иноземца и шепнул, что всё это благодаря заботе гуна о горожанах, что он лучше других князей.
На следующий день с утра выехали за город в северном направлении, взяв с собой домашнего раба с лопатой. Сразу за стеной началась невзрачная степь с мелкотравьем и редкими кустарниками, только далеко впереди маячило одинокое дерево. Спутники подъехали к нему. Иван соскочил с лошади, вдавил кол в землю в десятке шагов за стволом, где заметил небольшое понижение, и раскрутил, создавая воронку, затем ещё углубил штырь, аккуратно извлёк его и осмотрел. Только к острию прилипли мелкие комочки.
- Здесь, в тени, можно рыть колодец, - объявил он, - но если оттуда потом брать много воды в день, дерево начнёт усыхать.
- А глубоко ли надо рыть? - спросил советник.
- Почти на высоту корней дерева. Видите, кустарники близко не растут, они корнями не могут достать до подземного ручья.
Свернули на запад. Справа вдоль горизонта потянулись песчаные холмы. Местность стала повышаться. Одинокие деревца сменились рощицами. Иван приметил густо заросший овражек между двумя холмами и направил туда лошадь. Несколько раз юноша продавливал почву штырём и прикладывал к образовавшимся отверстиям ладонь, закрывая глаза. Наконец, было выбрано место между двумя пышными кустами, снят слой дёрна, и, после недолгих манипуляций колом, на поверхность выступила вода...
В город возвращались через южные ворота. Более ста шагов отделяли стены от ближайших мелких кустиков и разнотравья, а до ближних деревьев было ещё столько же.
- Почему вокруг города не выкопан ров? - спросил Иван спутника.
- А разве это нужно? - удивился Вейж.
Воевода устраивал смотр лучших боевых колесниц. На пустыре врыли дюжину столбов, на каждый водрузили тыкву. С городских стен взирали пешие воины и безусая молодёжь. Первая колесница помчалась вдоль столбов, не пересекая узкую насыпь, обозначающую рубеж стрельбы. Стрелок выпустил двенадцать стрел. Прислуга заменила пробитые тыквы, трофеи сложили возле остановившейся колесницы.
Когда все десять претендентов на победу закончили выступление, наступила очередь иноземца. Из-за слабости ветра и медленно оседающих столбов пыли видимость ухудшилась, но Ваня не стал выжидать, пустил скакуна галопом и на полном скаку успел сделать десять выстрелов.
Лучший результат - 11 попаданий, оказался у одной из первых колесниц. Все остались довольными.
Правитель через советника Вейжа предложил Ивану поступить в княжестве на военную или гражданскую службу, но тот поблагодарил за честь и вежливо отказался, сославшись на тоску по родине. Тогда его попросили посетить ещё более красивую южную столицу и подсказать, что можно сделать для стабилизации её водоснабжения и укрепления обороны - опасность нападения врагов там была намного выше, чем на севере. От этого проявления высокого доверия Иван отказаться не смог.
В честь временного отъезда Вейжа с приятным и полезным гостем гун устроил прощальный обед. Только во второй раз Иван увидел юную красавицу. На ней было другое платье с голубыми полосками, символизирующими дождь. Спину халата хозяина украшал синий дракон.
"Почему эти люди поклоняются чудищам"? - подумал Иван. - "Почему именно таким? Кто запугал их предков"?
Увы, никто не мог подсказать герою ответы на эти вопросы.
- Ван Ю, мы никак не можем понять: где твоя родина, - прервал мысли юноши военный министр.
- Она за Уралом, о котором я рассказывал в прошлый раз. Чем дальше от знойного юга, тем становится холоднее. Степь сменяется лесами. Моё племя живёт у границы степи и леса, летом пасёт стада в степи, холодной зимой охотится в лесах.
- Воюете ли с другими племенами? - вновь спросил воевода.
- Северные соседи мирные. У них пшеница плохо вызревает, поэтому они выменивают её у нас на свои товары. С южными кочевниками всяко бывает. Беспокоят набегами. Наши в долгу не остаются. Я по молодости в этом не участвовал, - кратко и с неохотой отвечал Иван.
- А долог ли путь до тех земель? - вступил в разговор гун.
- Мне почти год понадобился на путь к верховьям Хуанхэ, сначала на коне, потом пешком, когда жеребец пал от стрел татей-разбойников.
- Сам-то как уцелел?
- Я применил древнейший военный приём.
- Какой?! - в один голос воскликнули гун и министр-воевода.
- Ноги, ноги, спасайте дурную голову!
Тон и жесты Ивана были настолько трагикомичны, что только лишённые юмора удержались от смеха, вырвавшегося у остальных неожиданно, вопреки приличиям. Смех юницы прозвучал для гостя тонким радостным ручейком.
- Ваше величество, можно задать встречный вопрос? - почти смиренно спросил Иван.
- Задавай, весёлый юноша, - милостиво разрешил гун, правильно оценивший шутку.
- Какое имя у той девушки небесной красоты, которая сидит напротив меня?
- Зэнзэн отнюдь не красавица, обычная дурнушка, - ответил гун в соответствии с традицией.
Иван сначала удивился, но потом смекнул и сказал: "Хорошо, что у нас разное ощущение женской красоты".
- Что, влюбился? - с военной прямотой спросил воевода. - Может, хочешь посвататься?
- Не могу.
Румянец, разлившийся по щекам Зэнзэн, оказавшейся в центре внимания, сменился лёгкой бледностью.
- Почему? Жену или невесту дома оставил? Или по дороге нашёл? - подзадорил министр.
- Нет, - мотнул головой Иван. - По нашему обычаю сначала женщина выбирает мужчину, а он ей отвечает согласием или отказом.
- Что за странный обычай? - удивился гун.
- Причина в том, что женское чутьё намного лучше, чем у нас, мужчин. Оно не только порождает любовь, но и подсказывает: от какого мужчины получатся лучшие, здоровые и красивые дети. Мы можем влюбляться в очень разных женщин: от русоволосых до черноволосых, от голубоглазых до кареглазых и черноглазых, в низкорослых и высоких. Женская природа иная. Все мужчины, которые сильно нравятся одной женщине, во многом похожи друг на друга.
Наградой за пылкую речь стали юноше благодарные взгляды всех трёх дам и кислые мины на лицах некоторых сановников, традиционно признававших только любовь к детям.
7. Вторжение
Три всадника ехали по дороге. Закатное солнце подсвечивало облака снизу, придавая им красноватый оттенок.
- Не к войне ли? - тревожно спросил раб Вейжа.
- Про войну не знаю, но обещаю завтра ветренный день, - откликнулся хозяин. - Далеко на западе ветер уже поднимает пыль.
Спутники свернули за изгиб дороги. Взорам открылся перекрёсток, лощина за ним и уже знакомая Ивану деревня. С противоположной стороны в два ряда к ней приближались многочисленные колесницы. Передние уже разъезжались по деревне в разные стороны. Кое-где бестолково метались жители. Вдруг из ближайшего бокового проулка выскочила неосёдланная лошадь. К её спине прижимался какой-то человек. Две ближние колесницы погнались за ним.
- Это вторжение соседнего княжества, - ахнул Вейж.
- Спрятаться за деревья! - быстро скомандовал Иван. - Пусть холоп отведёт лошадей глубже в лес.
Когда оба заняли позиции за деревьями, юноша произнёс: "Вейж, стреляй по ближним на колесницах, а я сниму возничих; целься в локоть с луком".
В приблизившемся всаднике без седла Иван распознал одного из крестьян, учивших его правилам этикета, и окликнул: "Бэй, снижай скорость"! Тот повернул голову на голос, узнал недавнего гостя и замедлился.
- На изгибе сверни вправо, в лес, жди нас там! - быстро добавил Иван.
"Командует этот юнец хорошо", - подумал малый советник. Взглянув на спутника, он увидел, что тот наносит кривые чёрные полосы на лоб и щёки, макая палец в какой-то мешочек.
Колесницы уже мчались мимо. Первая стрела Вейжа попала переднему стрелку в бок. Вейж заметил, что и возничий рухнул. Другая колесница вильнула, стараясь не наехать на упавшего и подставляя под выстрелы спины ездоков. Вторая стрела Вейжа попала заднему стрелку в руку, а возничий осел со стрелой в спине, не выпуская поводья. Иван выскочил из засады, добил стрелка и остановил коней.
- Вейж, перехвати первую колесницу! - опять скомандовал он. - Забери колчан и лук! За изгибом позови холопа и Бэя!
От деревни хорошо было видно дерзкое нападение на авангард. Несколько колесниц помчались вверх по склону.
- Приближается погоня, - предупредил Иван, от поворота наблюдавший за деревней. - На ближней развилке сверните влево, в объезд, а я отвлеку погоню. Коней берегите!
Вейж с конём раба в поводу поскакал вперёд. Следом двинулась колесница, управляемая Бэем, его лошадка бежала рядом. Маленький отряд замыкал раб на второй колеснице.
Преследователи услышали шум, напоминающий тропический ливень. Звуки доносились оттуда, куда скрылись два разбойника. Когда миновали перекрёсток, шум смолк. Первая колесница не остановилась возле убитых и за лёгким изгибом дороги вдруг въехала в грязь. Возница резко затормозил. Впереди, в сотне шагов он увидел рослого верхового с чёрными полосами на лице, целившегося из лука. Увидел и стрелок. Он вскинул свой лук, но резкая боль пронзила плечо, оружие выпало из рук. В плече торчала стрела, пробившая кожаный доспех, будто тот был из тонкого пергамента. Лошадь с грозным всадником на спине развернулась и неспешной рысцой направилась прочь.
Подъехали остальные. Увидев грязный участок дороги со сверкающими лужами и опасаясь новой засады, от дальнейшей погони отказались. Возничий, успевший разглядеть врага, сообщил, что тот огромен, похож на варвара-кочевника с боевой раскраской на лице и голой груди.
8. Штурм
Отряд вторжения выехал из разграбленной деревни поздним утром. Грязный участок дороги уже слегка подсох, и его преодолели без особых трудностей, но, подъезжая к следующей развилке, обнаружили, что она представляет собой сплошную лужу. Месиво плодородной земли также лежало со всех сторон, а левое тянулось далеко за поворот. Дружина стала роптать, послышалась чья-то речь о гневе дракона местных вод, подавшего явные знаки. Командир приказал палачу отсечь ступню смутьяну, что было обычным наказанием в тех местах в те времена, и роптание прекратилось. Возмутителю порядка ещё относительно повезло - спустя полтора века восходящему светилу военной стратегии из рода Сунь, оклеветанному завистником, отрубили обе ступни.
Пришлось объезжать заколдованное место справа, прорубаясь через лес. Встретилась деревенька, из которой почти все разбежались. Нашли ветхих стариков и допросили с пристрастием. От них узнали, что сегодня мимо никто не проезжал и не проходил, а вчера днём только трое конных проскакали на юг, судя по одеждам, вельможа с двумя рабами.
В результате задержек до цели добрались только к вечеру, не встречая свежие следы колёс и копыт. Стало ясно, что напавшие вчера варвары здесь не проезжали. Высланные вперёд разведчики сообщили, что всё спокойно, южные ворота открыты, в них только стоят два стража. Ещё двое с топорами на длинных рукоятках расхаживают перед воротами по дороге шириной три бу [чуть более, чем 4 метра]. Такая же обстановка у западных ворот. Восточные закрыты, только на стене стоят стражи. Вокруг стен города - сухой ровик шириной 4 бу и глубиной два чи [почти локоть].
Командир знал от купца-шпиона, что большая часть элитной дружины гуна осталась для охраны главной столицы, а с ним здесь только две сотни копыт и столько же голов, включая лошадиные. Городская стража была ещё малочисленнее. Командующий принял решение о штурме.
На южной дороге появилась повозка. Два крестьянина с криком гнали плетьми ошалевшую лошадь и постоянно оглядывались. Вскоре следом выскочили четыре боевые колесницы, мчавшиеся в форме каре. Стражи у ворот стали подбадривать беглецов. Двое из них разошлись в стороны, подняв луки для стрельбы по преследователям. Решётка ворот начала медленно опускаться.
Повозка проскочила и остановилась за спиной стражника, управлявшего воротом решётки. Мнимые крестьяне соскочили, выхватили из-под соломы мечи и вмиг зарубили стража, после чего стали поднимать решётку.
По этому знаку из южной рощи выехали ещё две дюжины колесниц и помчались к стене. Следом бежали пешие воины. Стражи с топорами убежали в город. Когда переднее каре оказалось между рвами, со стен полетели стрелы. Кони, потерявшие управление, по инерции преодолели ворота. Решётка быстро опустилась...
Крики у южных ворот разнеслись по городу и за его пределы, послужив сигналом для основной атаки. С западных холмов помчались колесницы. В полутора сотнях шагов от стен они повернули: левая половина - на север, правая - на юг. Свежий ветер подхватил столбы песка и понёс на стены. Под прикрытием пылевой завесы стрелки спрыгивали с колесниц и бежали к стенам. Ворота быстро закрылись.
Из рощи выбежали воины со щитами, бронзовыми мечами и приставными лестницами. Все носы и рты прикрывали мокрые повязки, закреплённые за ушами или на затылке. Когда нападавшие стали видимы сквозь пыль, десятки стрел понеслись им навстречу, а над стенами замелькали лица защитников города. Разворачиваясь перед теми точками, где остановились крайние колесницы, остальные помчались обратно, поднимая новую завесу пыли. Со стен донёсся редкий кашель.
В наилучшем положении оказался Иван и с ним ещё двое дружинников, выбравших позиции между зубцами западной надвратной башни. Основная пылевая завеса двигалась под ними, закатное солнце почти не слепило. Нападавшие, прикрывавшиеся щитами спереди, оказались уязвимыми сверху, особенно вблизи. Когда началось карабкание по штурмовым лестницам, ситуация изменилась. Теперь щиты защищали сверху, но посыпались крупные камни, швыряемые городскими добровольцами, помогавшими в обороне западных стен. Враги, выронившие щиты, снова попали под обстрел с башни.
Из облака пыли вынырнула длинная повозка с закреплённым на ней бревном. Таран толкали мечники. Перед рвом повозка стала раскачиваться и терять скорость на песчаных холмиках с камнями внутри, подготовленных днём против прорыва колесницами. Удар по воротам не получился. Пылевая завеса ослабла, и в перестрелку вступили возничие с луками.
Вскоре завязался бой на стене южнее башни. Иван, заменив колчан и лук на щит и топорик, соскользнул по заранее подготовленному канату и с грозным рыком расчистил эту часть стены, раскалывая щиты врагов и кромсая их доспехи. Вслед за ним бежали осмелевшие стражи, добивая раненых и сбрасывая штурмовые лестницы. Здесь иноземец оценил, насколько хорош доспех из шкуры буйвола в форме майки, днём подготовленный для него и защитивший от сумбурных вражеских выпадов.
Из засады, скопившейся за северной стеной, выметнулись колесницы гуна и помчались, рассыпая стрелы налево и направо. Чужаки в панике бросились наутёк.
Перестрелка у южных стен прекратилась. Враг отступил в лес. Горожане ликовали, только Иван был мрачнее тучи.
- Что тебя гложет, юный друг? - спросил Вейж, вернувшийся домой от южных стен, где оборону держала почти половина дружины.
- Агрессоры не ушли, значит, ждут подмогу. Поэтому радоваться рано.
- Нет, они залечивают раны и хоронят убитых, - возразил советник.
Иван оседлал на ночь лошадь, подготовившись к походу. Слова Вейжа не успокоили его.
9. Бегство
Город устало уснул. Через некоторое время ущербная Луна, едва поднявшись над горизонтом, стыдливо спряталась за облака от зрелища последствий сечи. Перед рассветом тревожные звуки донеслись от восточных ворот и стен. Новый противник подкрался к ним вплотную и начал штурм. Почти сразу шум нападения послышался и с южной стороны.
Иван поскакал не к ближним вратам города, а к резиденции гуна. Во дворе было пусто: ни личной стражи, ни рабов, ни коней в конюшне. Облака подсветились отблесками пожаров, возникших на востоке и юге.
- Зэнзэна! - тревожно закричал юноша, - где ты?
- Ван, я здесь! - звонко донеслось откуда-то сверху.
Ветви ближнего дерева зашуршали. Ваня подхватил девушку, спрыгивающую с узелком в руке, и быстро расцеловал её в щёки и губы. Тёплая слезинка скатилась на его лицо.
- Я знала, что ты будешь меня искать, - прерывисто выдохнула Зэнзэн.
Любопытная Луна начала подглядывать за юной парой сквозь разрывы облаков.
- Надо быстро выбраться из города, - спохватился Иван. - Ты умеешь ездить на лошади?
- Чуть-чуть, - ответила возлюбленная, не забывая об этикете общения.
Иван посадил её в седло, передал поводья, после чего подхватил лошадь за уздечку и лёгким бегом направился в северную сторону.
Городские ворота были распахнуты. Стража исчезла. Справа приближались звуки бесчинств. Беглецов заметили. Близко просвистела стрела.
- Большой лук и колчан! - крикнул Иван, пробегая за ворота и натягивая на правую руку перчатку без пальцев.
Зэнзэн сняла с седельного рога оба предмета и подала на скаку.
- Ненаглядная, скачи прямо к одинокому дереву и жди за ним!
Лошадь удалилась резвым аллюром. Всадница с прямой спиной уверенно восседала на ней, придерживаясь за рог и сжимая бока кобылки коленями, ибо стремена ещё не придумали даже варвары-кочевники, и поэтому не у кого было их позаимствовать.
В проёме ворот мелькнуло лицо первого преследователя. Зэнзэн услышала резкие щелчки, иногда сопровождаемые криками боли, и мысленно отметила, что тетивы на учениях княжеской дружины звучали намного тише.
Лошадка успела щипнуть лишь несколько пучков травы, когда появился Иван. Он молча пробежал мимо, призывно махнув рукой. Зэнзэн направила лошадь следом.
Забрезжил рассвет. Сзади послышались понукающие крики. Девушка оглянулась и вдалеке заметила колесницу с двумя лучниками и возницей в середине.
Путь пролёг между песчаными холмами, скорость снизилась. Вскоре Иван перешёл на быстрый шаг.
- Щит! - вдруг хрипловато произнёс он.
Зэнзэн подала щит. Иван закрепил его на спине и стал похож на черепаху, стоящую на задних лапах.
- Скачи прямо! - Юноша показал на промежуток между двумя разновысокими холмами, а сам свернул вправо, за одинокий ближний холм.
Вскоре Зэнзэн услышала знакомый щелчок и предсмертное ржание. Она не поехала дальше, а стала подниматься по обратной стороне большего из пары холмов, соскочила, схватила запасной лук и трофейный колчан и, намотав поводья на руку, добралась до вершины, где залегла, выглядывая из-за неё.
Один конь валялся на боку, другой бился в постромках. Позади колесницы неподвижно лежали два воина, третий стоял в колеснице на коленях, спрятавшись от Ивана за ограждение из шкуры тигра и ожидая подмогу. Со стороны города приближались ещё две колесницы.
Снова раздался резкий щелчок, и возничий левой подъехавшей колесницы, вскрикнув, свалился в песок. Правая колесница стала объезжать иванов холм по широкой дуге, стремясь напасть с тыла. Зэнзэн, понимая, что в головы людей трудно попасть, выстрелила коню в бок. Стрела ударила ниже защитной попоны, и раненое животное в испуге резко метнулось вправо. Возничий попытался выправить коней, но второй "подарок" девушки, просвистев у его спины, нагнал страх и вразумил упрямца. Кони помчались к городу. Партнёры возничего начали сумбурную стрельбу по новому еле видимому противнику, демонстрируя отсутствие меткости. Опять щелчок, и левая колесница тоже умчалась. По ругани, доносившейся с неё, девушка поняла, что Иван попал в самую большую мышцу кричавшего. Когда стрела Зэнзэн просвистела над торчащей за ограждением пяткой осиротевшего стрелка из первой колесницы, он покинул ненадёжное укрытие и помчался вслед за остальными.
Девушка взглянула на холм Ивана. На вершине стоял щит, вкопанный в песок, перед ним лежал колчан. Друг исчез, но вскоре появился возле запутавшегося коня, успокоил и освободил его. Радостная девушка, ведя за собой лошадку, спустилась и подошла к юноше. Пара крепко обнялась и расцеловалась, уже без спешки. В это время взбодрившийся конь обнюхивал кобылицу и строил планы на будущее.