Вчера Ты сказала, что уезжаешь. Работа.
Целых десять дней. Двести сорок часов разлуки.
Я не уловил в Твоем голосе грусти.
Может Ты научилась ее умело скрывать от меня?
А может Ты рада сбежать от этих непонятных отношений.
- Сеул, - сказала Ты.
- При чем здесь Сеул?
- Я еду в командировку в Корею. Там очень дорогая связь. И я не смогу звонить тебе.
- Как? Совсем?
- Совсем. Но зато я привезу Тебе от туда… Кстати, а что тебе привезти?
- Себя, и… - я печально улыбаюсь, разглядывая замысловатый узор на твоем халате.
Дойдя до пересечения его края с белизной бедер, внезапно умолкаю, и подкрадываюсь к тебе, обнимаю твою склоненную над чемоданом талию.
- Пусти! Ну, пусти, - пытаешься освободиться Ты, - до самолета шесть часов, а у меня еще куча дел. Полить все цветы, перегладить небоскреб белья, банк, мама…
- Ты забыла упомянуть самое главное, - только сильнее прижимаюсь я.
- Какое главное? Что я забыла?
Но вместо ответа, я запускаю руки Тебе под халат, медленно провожу ими по спине, цепляюсь за полоску встречного белья, и вместе с ним скольжу вниз по покрытым мурашками бедрам. Опускаюсь на колени, погружаясь в теплую темноту душистых трав, которыми укрыты предгорья и ущелья Твоего тела, и растворяюсь в небытие наслаждения…
В аэропорту Ты, собрав с обочин сердечных привязанностей остатки нежности, вкладываешь их в прощальный поцелуй. Я, застывая бесчувственным истуканом, не в силах ответить на него, выдавливаю из себя: «До скорого…»
Затуманенный, обидой и жалостью к себе взор, уже не различает Твоего силуэта у трапа самолета. Лишь запах корицы, бобов тонка и магнолии, названный почему-то парфюмерами Escada – Celebrate now, невесомым палантином ложиться мне на плечи.
Celebrate now...
Но что же мне праздновать эти бесконечные двести сорок часов… без тебя?