ГЛАВА 4. АРЕСТ ПОДОЗРЕВАЕМОГО
Тарас удобно расположился в любезно предоставленном заведующим отделением интенсивной терапии кабинете. Когда-то, ещё в школе, он мечтал стать врачом, хирургом, спасать жизни. И теперь пытался представить, что это его рабочее место. На столе приветливо мигает зелёным глазком старенький ноутбук, а вокруг бумаги, бумаги, бумаги... Подумал немного, покачал головой. Всё-таки хорошо, что не стал врачом! Каждому, как говорится, своё. Работа следователя не менее полезная и важная. Зато более интересная. Не всем нравится кабинетная работа. Он бы, например, быстро заскучал от подобной рутины.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Тарас.
В кабинет вошла щуплая старушка с собранными в узелок седыми волосами.
— Я Вера Васильевна Брюсова, — с порога представилась гостья и всхлипнула.
— Старший лейтенант Тарасов, — назвался следователь. — Веду дело по покушению на жизнь вашей внучки. Вы готовы пройти в палату и опознать девушку?
— Конечно, за этим я и приехала... — Старушка не подавала виду, но было заметно, что она держится из последних сил.
Подойдя поближе, Тарас явственно почувствовал запах валерьянки, корвалола и ещё какой-то знакомый ему резкий запах, название которого он никак не мог вспомнить. Как только они вышли в коридор, исходящие от старушки запахи смешались с обычными больничными, всегда витающими в воздухе и составляющими неотъемлемую часть больничной жизни.
Широко открыв дверь пятой палаты, Тарас посторонился, чтобы пропустить старушку. Глядя сверху вниз на проходящую мимо него ссутулившуюся, поникшую от горя старую женщину, Тарас отметил про себя, как уязвима старость. Она слаба и беззащитна сама по себе. Как же тяжело ей перед лицом жизненных трудностей и трагедий!
Стараясь ступать как можно тише, хоть в этом не было необходимости, Вера Васильевна осторожно подошла к лежащей без движения на узкой больничной кровати девушке. Милана была накрыта простыней до самого подбородка, снаружи находились только застывшее в маске страдания лицо и белые тонкие руки. Вера Васильевна не выдержала страшного зрелища. Как же трудно и непривычно было видеть всегда полную жизненных сил и энергии внучку в состоянии бессознательности! Как ни сдерживалась несчастная женщина, по её щекам непрерывно текли одна за другой крупные слёзы.
— Вера Васильевна, — тихонько позвал Тарас. — Вы узнаёте девушку?
— Да, конечно, — встрепенулась старушка. — Это моя внучка Милана. Вчера она уехала на день рождения Рафаэля живая и здоровая, а сегодня... — И старушка заплакала навзрыд.
Тарас положил руку бабушке на плечо.
— Вера Васильевна, я прошу вас проехать со мной в отделение, у меня к вам несколько вопросов.
В кабинете Тарасова на столе тоже стоял ноутбук, зато бумаг было не в пример меньше. Точнее, перед ним лежала всего одна тоненькая папка, остальные дела хранились в сейфе. Справедливости ради стоит заметить, что с бумагами следователю тоже приходится частенько работать, но выезды на места преступлений, опросы свидетелей и подозреваемых приятно разнообразят его трудовые будни.
— Милана — девушка добрая и открытая. У неё много друзей и знакомых, — начала свой рассказ старушка.
Тарас вопросительно посмотрел на Брюсову. Она поняла его вопрос.
— Мы живем вдвоём с Миланой давно, уже восемнадцать лет. Она ведь сирота. Девочке не исполнилось и четырёх, когда её родители разбились в автокатастрофе. И кроме меня, у неё никого нет...
— Расскажите о её знакомых, — постарался направить разговор в нужное русло следователь.
— Да, конечно, — спохватилась старушка. — У Миланы есть жених, Рафаэль Мамедов.
— Так-так, интересно... И говорите, она вчера пошла на день рождения? Куда? К нему?
— Да, вчера ему исполнилось тридцать два года. Но вы не подумайте, он никогда не смог бы причинить Милочке вред!
— А Вы не знаете, были у них ссоры, конфликты? — Тарас почувствовал, что начинает обретать почву под ногами. — Рафаэль ревнивый, вспыльчивый по натуре?
Вера Васильевна опешила.
— Он ведь её жених, понимаете? Они вместе уже четыре года. Собираются пожениться. Он уже достраивает дом. Вот достроит — и они... — Старушка взглянула на неподвижную внучку, и конец фразы застрял у неё в горле.
Но Тараса было уже не остановить. Он почувствовал, что взял след.
Достал из кармана небольшой пакетик и протянул Вере Васильевне.
— Вы узнаете эту вещь?
Старушка долго рассматривала медальон сквозь прозрачный полиэтилен, наконец убеждённо ответила:
— Нет, вижу в первый раз.
— Этот медальон был у вашей внучки на шее, — отчеканил Тарас. — Вы, случайно, не знаете, откуда он мог у неё появиться?
— Не знаю...
— Вот видите, Вера Васильевна. Если вы не всё знаете о своей внучке, то о её женихе вы тем более ничего знать наверняка не можете...
— Но это же, если не ошибаюсь, золото? Очень дорогой медальон. Значит, его мог подарить только Рафаэль...
— А не кажется ли вам странным, — вкрадчивым голосом спросил следователь, — что он решил сделать ей подарок в свой день рождения? Обычно бывает наоборот...
Вера Васильевна, казалось, что-то припоминала.
— Дело в том, что вчера Милана, перед тем как пойти на праздник, разговаривала с Игорем. Но вряд ли он мог бы сделать ей такой дорогой подарок.
— Кто такой этот Игорь? — насторожился Тарас.
— Это наш сосед по подъезду, живёт этажом ниже. Вполне безобидный мальчик.
— Хорошо, Вера Васильевна. Значит, Рафаэль, Игорь... Кого ещё вы можете назвать из близкого окружения Миланы?
— Есть у неё подруга, Ната Гончарова, знаете, как жена у Пушкина...
— Спасибо, Вера Васильевна, — Тарасу не терпелось допросить этих людей, особенно ревнивого жениха. Он поднялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен.
— Только вы имейте ввиду, что никто из знакомых не мог бы причинить ей вред, — остановившись у самой двери, сказала на прощание старушка.
— Но как тогда ваша внучка оказалась в больничной палате? — привёл свой главный аргумент Тарас, и против этого аргумента Вера Васильевна пока была бессильна.
* * *
Тарас не любил откладывать дела в долгий ящик. И поручать кому-то то, что считал важным, тоже не любил. Поэтому не позднее чем через полчаса после того, как узнал о наличии у Миланы жениха, он уже звонил в квартиру Рафаэля Мамедова.
Дверь открыл сам хозяин, невысокий и плотный, кавказской наружности. Под глазами заметно вырисовывались мешки, на левой скуле темнела большая ссадина, которую мужчина пытался прикрыть рукой. Несмотря на позднее время — что-то около половины двенадцатого — он был в банном халате. Судя по щетине на щеках и всклокоченным волосам, чувствовал он себя после вчерашнего неважно. Это же подтверждала и одинокая чашка на столе, распространяющая по квартире ароматы кофе, которую любопытный Тарас заметил, заглянув через плечо мужчины, попытавшегося загородить ему вход.
— Следователь отдела убийств старший лейтенант Тарасов, — представился Тарас и протиснулся в квартиру, воспользовавшись замешательством хозяина. Он быстро прошёл на кухню, уселся в самый центр мягкого уголка и насмешливо проговорил:
— Да вы не стесняйтесь, Рафаэль, проходите, присаживайтесь. Разговор у нас, судя по всему, буде долгим.
Как и надеялся Тарас, слова его возымели эффект. Рафаэль растерялся. Он был полностью дезориентирован внезапным появлением нежданного гостя, даже не представляя себе, о чём пойдет речь. Тарас мысленно потёр руки и приступил к допросу.
— В самом начале я хочу предупредить вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Но если вам нечего скрывать... А ведь вам нечего скрывать, так? — посмотрел Тарас на Рафаэля с хитрым прищуром.
Хозяин квартиры тяжело опустился на стоящий напротив стул и смотрел на следователя взглядом затравленного кролика, гипнотизируемого удавом. Он не знал, что отвечать и поэтому молчал. Тарас же воспринял его молчание как одно из косвенных доказательств вины.
— Я хотел поговорить с вами о вашей невесте Милане Рудь...
От зоркого взгляда старшего лейтенанта не укрылось, как глаза подозреваемого начали наполняться страхом.
«Виновен, однозначно виновен, вот только не дать сорваться с крючка, подсечь и вытащить, голубчика, на поверхность...» — самодовольно подумал Тарас, а вслух сказал:
— Расскажите, что у вас вчера произошло с вашей невестой... У вас ведь вчера, если не ошибаюсь, был день рождения?
«Что он знает? — лихорадочно соображал Рафаэль. — Кто написал жалобу: Карим или это ничтожество Блошкин?»
— Что? А, да, я вчера праздновал день рождения в своём ресторане… — единственным верным решением Рафаэлю показалось любой ценой тянуть время.
— И что у вас вчера произошло? — спросил Тарас и замолчал, выжидательно глядя на Рафаэля. Тот продолжал теряться в догадках. Он боялся проговориться, боялся сказать лишнее.
Так и не дождавшись ответа, следователь решил изменить тактику.
— Я хотел бы попросить у вас, если можно, чаю... — сказал он. — С самого утра во рту ни маковой росинки не было...
Рафаэль смутился:
— У меня нет чаю, только кофе... Я не пью чай...
— Ну тогда кофе...
Не без удовольствия Тарас отметил, как у Рафаэля тряслись руки, когда он насыпал кофе в кофейник. Получив чашку дымящегося напитка, следователь не преминул отметить, что подозреваемый к своей даже не прикоснулся. Похоже, клиент созрел. Теперь нужно завалить его вопросами...
— Итак, Рафаэль, расскажите, что у вас вчера произошло с Миланой? — повторил Тарас свой вопрос.
Пока подозреваемый думал, что ответить, из соседней комнаты послышался глухой звук, как будто на пол упала большая коробка.
— Что это? — машинально спросил Тарас.
— Это... кошка... — промямлил Рафаэль.
— У вас есть кошка? — удивился следователь.
— Есть. Муськой зовут...
— Так почему вы вчера поссорились с Миланой?
В комнате снова послышался шум. Видимо, кошка разошлась не на шутку. Рафаэль занервничал ещё больше. Он лихорадочно соображал, как ответить, чтобы не сказать лишнего.
— Она вела себя вызывающе, нескромно...
Тарас широко открыл глаза.
— А можно поподробнее?
И тут в соседней комнате снова упало на пол что-то хрупкое и послышался звон разлетающихся осколков. Через минуту дверь открылась, и на кухню заглянуло милое личико, обрамлённое густыми рыжими волосами. Губы капризно изогнулись, и девушка произнесла кокетливо:
— Рафик, я разбила зеркало, и не могу теперь ни причесаться, ни накраситься, а у тебя гости… Ну подумай сам, в какое дурацкое положение ты меня ставишь… — И не дождавшись ответа, добавила. — Что же ты молчишь? Сделай хоть что-нибудь...
Отвернувшись к окну, Рафик зашевелил губами. Слов слышно не было, но судя по выражению его лица, ничего лестного в адрес так не вовремя появившейся девушки сказано им не было.
Тарас же внимательно посмотрел девушке прямо в глаза и вежливо осведомился:
— Это вас зовут Муська?
Девушка захихикала:
— Меня? Нет, меня зовут Анжела. А Муська — это кошка Рафаэля...
Она распахнула дверь, позвала: кис-кис-кис, и взору ошеломленного Тараса предстало невообразимое существо. Обтянутое совершенно голой розовой кожей, которая при каждом движении собиралась складками, с тонким длинным хвостом, заостренном на конце, с треугольной мордочкой. Огромные уши и выпуклые водянисто-зеленоватые глаза придавали этой особи, которую Тарас категорически отказывался назвать кошкой, вид какого-то инопланетного существа. Остановившись в дверном проёме, она повела себя, однако, как самая обыкновенная кошка: вытянула голову и стала принюхиваться. Наконец, решив, что опасность ей не угрожает, она решилась войти. Подойдя к хозяину, лениво потянулась и потерлась о его голую ногу. Потом легко вспрыгнула на диван и подошла прямо к Тарасу. Приблизившись к следователю вплотную, начала тереться о руку…
Тарас животных не любил в принципе. Это же уродливое создание вызывало у него отвращение. С трудом удерживаясь от того, чтобы не пнуть омерзительно-голое, бледное, совсем не кошачье тело, он стал отодвигаться. Но упрямая Муська, раз кого-то облюбовав, шла к своей цели не видя препятствий.
Положение спасла Анжела.
— Ну ладно, мальчики, не будем вам мешать вести мужской разговор, — нежно пропела она и, прихватив кошку, торжественно покинула кухню, прикрыв за собой дверь. Из чего Тарас сделал вывод, что девушка лишь умело разыгрывала простушку.
— Анжела, не уходите далеко, — крикнул ей вдогонку. — Мне нужно будет переговорить и с вами!
— Конечно! С радостью! — прокричала девушка из комнаты, но Тарас очень сомневался в искренности её слов.
— Итак, расскажите, как вы вчера расстались с Миланой?
Рафаэль скривился. Ему было неприятно говорить правду, и он начал подбирать слова.
— Мы поссорились, и Милана ушла домой одна.
И немного подумав, решился задать следователю вопрос. Ему было не понятно, почему разговор все время крутится вокруг его невесты. Что за хитрость задумал противник?
— Почему вы спрашиваете о Милане?
Но Тарас сделал вид, что не услышал вопроса.
— А почему вы не отвезли её домой? — продолжал допытываться следователь.
— Я был очень зол на неё, — вздохнул Рафаэль.
— Но как вы могли отпустить девушку одну, вечером, да еще после ссоры? А если бы она воспользовалась случаем, и стала бы искать утешения с кем-то другим?
— Что вы, Милана не такая. Она честная девушка.
— Тогда почему вы её ревновали, кричали, что убьёте? — наобум сказал Тарас. И не ошибся. Рафаэль и не думал отрицать произнесение угроз в адрес невесты.
— Ну, не знаю, мне тогда казалось...
— Что вам казалось?
— Что она могла бы...
— А теперь не кажется?
— Теперь не кажется, — опустив голову, промямлил Рафаэль.
Тарас решил, что время пришло. Он демонстративно открыл портфель, порылся в нём для виду, достал пачку фотографий, небрежно бросил на стол.
Рафаэль молча наблюдал за действиями следователя.
Не дождавшись реакции, Тарас приглашающим жестом указал на фотографии.
— Посмотрите на фото, скажите, узнаёте девушку?
— Какую девушку? — послышался из-за двери возмущённый голос Анжелы.
Рафаэль было открыл рот, чтобы прогнать Анжелу, но неожиданно слова застряли у него в горле. Сначала он взглянул на фотографии лишь мельком, но увидев на них свою невесту, начал внимательнее всматриваться в изображение. И чем дольше он смотрел, тем больше на его лице проявлялись следы недоверия.
— Что это? — наконец сумел выдавить он из себя.
— Не что, а кто, — поправил его Тарас. — Странно, а я думал, что вы знакомы с Миланой Рудь…
— Я знаком, да, она моя невеста… — залепетал сбитый с толку мужчина.
Тарас молчал.
Рафаэль занервничал.
— Это правда её фотографии? Что с ней случилось?!
— Вот об этом я и хотел вас спросить.
— Но я не знаю! Я не видел её после того, как она ушла!
— И чем же вы занимались с того момента, как она ушла?
— Ну, я… Я уехал…
— Куда?
— Никуда. Просто катался по городу, чтобы успокоиться. Я часто так делаю.
— Кто может подтвердить ваше алиби? — сурово промолвил Тарас.
— Алиби? — испуганно пролепетал Рафаэль. — В чём вы меня подозреваете?
— А вы как думаете? Согласно статистике, в России каждый час погибает женщина от рук мужа или партнёра…
— Но я не убивал… Она моя невеста, зачем мне её убивать?
В это время у Тараса зазвонил мобильный. Это Лёва спешил доложить о результатах опроса свидетелей празднования вчерашнего дня рождения. Тарас сделал предостерегающий жест собравшемуся было что-то сказать Рафаэлю, и погрузился в отчет помощника. Чем дольше он слушал, тем более довольным становился. Наконец, задав несколько уточняющих вопросов, Тарас повесил трубку и обратился к застывшему в ожидании Рафаэлю.
— Так… Вот значит как… У вас вчера, оказывается, не только ссоры, но еще и драки были… Можно поподробнее?
— Вначале, когда этот ничтожный Блошкин подарил ей медальон…
— А, так это не вы ей подарили?..
— Нет, конечно. Я, как увидел, что она его целует, прямо у меня на глазах, понимаете?..
— Что, прямо так и поцеловала? В губы?
— Нет, конечно, нет. В лоб. Но всё равно неприятно. И подарок взяла… А потом с Каримом танцевала, медальон ему показывала, он стал с ней так беседовать…
— Ну, знаете, вам тогда нужна невеста в парандже. Чтобы никто не видел её лица. И в доме держать, не выпускать… Только это, знаете, как в наше время называется? Домашнее насилие! И считается уголовным преступлением. Так что это не невеста ваша неправа, а вы, Рафаэль!
Ошарашенный такой отповедью, Рафаэль сник. Он понимал, что ситуация складывается не в его пользу. Но поделать ничего не мог. Ведь вчера он даже не предполагал, что всё может закончиться так плачевно.
— Скажите, а как Милану хотели убить? — решился спросить он.
— Ей ввели яд, но не полную дозу, поэтому она не умерла сразу, и сейчас находится между жизнью и смертью.
Рафаэль закрыл лицо руками. Не то чтобы он любил невесту. Скорее она его устраивала. Она была высокая, красивая, стройная. Веселая, жизнерадостная, порядочная. Хорошо танцевала, готовила очень вкусно. Но он не собирался хранить ей верность. Он хотел детей и хозяйку в дом, а все эти разговоры о любви… он считал их просто необходимым атрибутом жизни. Так принято говорить — он и говорил. Но потерять Милану он не хотел. Слишком много он в неё вложил — и времени, и денег.
— Скажите, Рафаэль, как давно вы задумали убить невесту? — Тарас решил действовать напрямую.
— Говорю же, я не собирался её убивать! — вскричал уязвленный Рафаэль.
Но следователь продолжал гнуть свою линию.
— Вы сами её убили или наняли кого-то? Где взяли яд?
— Я никого не убивал, не заказывал, и яда у меня нет… — упорствовал Рафаэль.
Тарас недоверчиво покачал головой. В это время в дверь позвонили. Рафаэль поплёлся открывать. Это оказался Лёва. Он отвел Тараса в сторону, озабоченно сказал:
— Всё чисто. Ничего не нашли ни в ресторане, ни в автомобиле. Осталось осмотреть квартиру — вот ордер.
Следователь попросил, чтобы с обыском немного повременили. Лёва кивнул и отправился за понятыми. Тарас вернулся к допросу.
— Я хотел вам помочь. Но раз вы упираетесь и не желаете признавать вину — тем хуже для вас. Придётся забрать вас в участок и разбираться на месте. У вас пять минут на сборы, — с этими словами Тарас развернулся и покинул кухню, даже не притронувшись к остывающему кофе.
Анжела сидела в комнате и усердно смотрела в экран мобильного, изо всех сил делая вид, что происходящее ей ни капельки не интересно.
— А скажите, Анжела, вы знаете Милану Рудь?
— Конечно, знаю.
— И знаете, кто она?
— Это в каком смысле?
— В том смысле, кем она приходится Рафаэлю?
— Ой, я вас умоляю, только не надо! Не надо читать мне морали!
— Так кем она приходится Рафаэлю?
— Невестой, что ли? Вы это имеете ввиду? Но тогда посудите сами, если бы у них всё было хорошо, стал бы Рафаэль звать меня? Ведь по идее сейчас здесь она должна быть, а не я… Или ошибаюсь? — насмешливо проговорила Анжела.
Тарас не нашёлся с ответом. Отпустив Анжелу, он снова принялся за Рафаэля.
— Итак, Рафаэль, в целях экономии своего и вашего времени, спрашиваю последний раз:
— Когда вы задумали убить невесту? Кто вам помогал в этом? Кто ваши сообщники? Напоминаю, что чистосердечное признание позволит смягчить наказание.
— Повторяю: я не убивал! И никогда не собирался!
— Ладно. Но почему тогда несколько десятков человек в один голос утверждают, что вчера вы кричали невесте, что убьёте?
— Я был зол, не сдержался...
— Допустим. Как вы относитесь к Милане?
— Я ее люблю, хочу жениться...
— Вы вместе четыре года. Почему до сих пор не женились?
— Я строю дом. Вот закончу и... — вспомнив ситуацию, Рафаэль замялся.
— Ладно. Предположим. Ну а как вы объясните эту вашу Анжелу?
Рафаэль удивленно заморгал.
— Я же мужчина, понимаете?
— Что я должен понять? — безжалостно допытывался Тарас.
— А Анжела девушка...
Тарас наигранно вздохнул.
— Не хотите сотрудничать со следствием — вам же хуже! Я буду вынужден задержать вас до выяснения полной картины преступления! — Тарас отвернулся от подозреваемого и обратился к Лёве.
— В одиночку его... — И следователь быстрым шагом покинул квартиру перепуганного жениха.