Эсфирь Сергеевна Косицына
КОСИЦЫНА Эсфирь Сергеевна (1930–1997) – воспитатель ФМШ. После событий 1968 г. уволена, исключена из КПСС. Затем работала воспитателем, преподавателем в средней школе.
Источ.: устная инф.
Это верно. Её вынудили уволиться по собственному желанию из ФМШ, но приняли преподавателем английского языка в школу №162.
Люба Качан подружилась с ней после событий 1968 года. Познакомила их Юлия Виллиевна Лихачёва. Иногда мы с Любочкой ходили к ней вместе. Там я встретил и Абрама Ильича Фета, который был у Эси частым гостем - они дружили.
Однажды, когда у Эси был день рождения, я придумал подарить ей канарейку, чтобы она радовала её своим пением. Съездил в город на рынок и купил этот недешёвый подарок (32 руб - треть зарплаты младшего научного сотрудника).
Когда мы принесли ей канарейку в клетке, эся расплакалась: "Что я буду с ней делать? я же не знаю, как с ней обращаться". Кажется она вскоре её кому-то передарила.
Потом Эся опекала юного Гущина, папаша которого, преподаватель НГУ, страдал запоями. Ей всегда нужно было о ком-то заботиться. Она и в ФМШ была мамашей всем своим подопечным, - заботилась о них, как о собственных детях.
Спустя много лет, когда я уже работал в НЭТИ, т.е. в 70-х годах во время моей командировки в Москву я по просьбе Эси зашёл к её матери и взял какие-то вещи для неё. Кажется, больше я с ней не втречался.
Борис Юрьевич Найдорф
НАЙДОРФ Борис Юрьевич (1938–1998) – преподаватель физики в ФМШ. После «письма 46-ти» уволен. В 1972–73 привлекался к допросам за распространение «Хроники текущих событий». Эмигрировал в Израиль.
Источ.: Устная инф.
В интернете я нашёл два упоминания о Найдорфе.
Вот первое:
Воспоминание бывшего школьника ФМШ Тайманова - http://skovoroda.info/webtext/taimanovy.html
У нас сохранилась характеристика Андрея, написанная его [Найдорфа - МК] рукой.
Она требует наших пояснений.
Дело было в восьмом классе, в апреле 1968г. У нас было два классных руководителя - математик Акрам Жафярович Жафяров и физик – Бузя (Борис) Юрьевич Найдорф - очень колоритный человек.
Попробуем его описать. Высокий, широкоплечий, худощавый, слегка сутулый, чёрные волосы, чёрная борода, пронзительные черные глаза, одет, как правило, во все чёрное, походка лёгкая, мягкая.
Вспоминается, как он стоит у доски, покачиваясь с пяток на носки, теребит бороду, и говорит, хитро сверкая очами:
"В-в-всех в-в-выгоню!"
Мы тихо дрожим. Так вот, однажды, (кажется, это было накануне 22 апреля) Борис Юрьевич собрал нас всех и сказал, что мы должны написать характеристики. Затем он подходил к каждому и говорил:
"Пиши!"
и далее он диктовал то, что следовало писать. Характеристики он давал всем разные, точные, вкладывая в, казалось бы, формальные, привычные фразы, совершенно реальный смысл.
Скажем, формулировку "пользуется авторитетом" надо было действительно заслужить, а фраза про успехи в физике и математике говорит о том, что эти успехи были, в самом деле, очень значительными. Эта характеристика написана Андреем под диктовку Найдорфа. Подлинник мы передали Татьяне.
А теперь второе. Оео написано, человеком, знавшим Найдорфа значительно позже. Приём похоже, что Найдорф сменил Имя, отчество и фамилию:
http://metanymous.livejournal.com/31514.html
Борис Юрьевич Сапожников (Бенцион Израелевич Найдорф) был (по слухам он ныне ушёл из жизни) человек с «железным» характером и огромной эрудицией.
По базовому образованию физик-теоретик. Был активным диссидентом тогдашним властям. Подвергался жёсткому давлению и репрессиям. Имел запрет на работу по профессии, подвергался заключению по сфабрикованным доносам.
Очень жаль, что Сережа Г. не успел познакомиться с ним лично! Я уверен, что личный контакт с Борисом Юрьевичем основательно пополнил бы всем известный опыт «паттернов прерывания» Сережи Г.
Не знаю, соответствует ли действительности, что Найдорф "подвергался заключению по сфабрикованным доносам". Чем он занимался после увольнения из ФМШ в 1968 году.
Что такое "паттерны прерывания", мне также неведомо. Относительно Серёжи Г. тоже ничего сказать не могу.
Владимир Семёнович Перцовский
ПЕРЦОВСКИЙ Владимир Семёнович – преподаватель литературы в ФМШ, откуда после событий 1968 г. уволен. После защиты канд. дисс. о поэзии В. Луговского (1969) попытался добиться политической реабилитации, для чего побывал на приёме у Ф. С. Горячева.
С санкции последнего Президиум СО АН и Советский райком КПСС рекомендовали Институту истории, филологии и философии принять его на работу. 15.09.69 данный вопрос был рассмотрен на заседании партбюро института, которое отклонило данную кандидатуру по мотивам «политической неблагонадёжности».
В последующие годы работал в НИИсистем.
Источ.: ГАНО. Ф. П-5415. Оп. 1. Д. 15. Л. 72–73; устная информация.
Приведу воспоминания о нём Светланы Рожновой.
Воспоминания своей матери Светланы Рожновой прислала мне Анастасия Близнюк (Письмо автору от 12 января 2017 г.):
В своих воспоминаниях Светлана Рожнова пишет:
«После подписания Гольденберг уехал из Городка в Пущино и стал там работать библиотекарем в каком-то институте, а Перцовский не уехал. Никто не ожидал, что будет разгром, все расслабились в оттепель уже. Но работы у Перцовского не было, из НГУ его прогнали. Он хотел работать в литературном секторе института филологии, но его пригласили в институт филологии в другом городе».
Анастасия Близнюк добавляет:
«Мама забыла, куда. Может быть, Барнаул, но не точно – пишет Настя и пересказывает дальше:
Там была прогрессивная кафедра литературы. Это все мама позже узнала. Стали пристально наблюдать за этими сотрудниками сектора литературоведения. А не пропагандирует ли они «неправильных» писателей.
И этой начальнице сказали, что стучит Перцовский, она была поражена и вызвала его на разговор. И он со слезами признался, что да, информировал, потому что боялся, что его репутация уже испорчена подписантством.
Кафедру закрыли, всех уволили, он вернулся в Городок и писал очерки изредка, писал за других диссертации.
В более позднее время Перцовский давал интервью, где никакие его грехи не афишировались.
Он написал одной жене учёного диссертацию, но её не взяли в мамин сектор, все были против, за что Перцовский опять оказался скомпрометирован, заболел и умер.
Его дочь Ира живёт в Городке, училась у мамы»».
По моей просьбе Светлана Рожнова и Анастасия Близнюк поговорили по скайпу с И.З. Гольденбергом. О Перцовском он сказал следующее (запись разговора):
«Сначала мы дружили, но потом он отказался от своих слов, и его считали предателем, его упрекали в том, что он каялся, очень некрасиво каялся. Ездил к Горячеву.
Его оставляли, он очень талантливый, но вот так случилось, что не вышла его биография как следует, не сумел сделать того, что мог.
Те, кто продолжал со мной общаться, Эсфирь Сергеевна Косицына – все перестали общаться с Перцовским.
Не знаю, остался ли он в школе, может, и да, не знаю, в институт филологии его посылали, не знаю, но его не приняли.
Но я не общался потом, потерял след».
Талантливого, тонко чувствующего, легко ранимого человека сломали, испортили ему жизнь. Он так и не смог подняться распрямиться, заявить о себе. А сколько мог бы сделать! Скольким юношам и девушкам мог привить любовь к русской литературе, русскому языку!
Моё письмо Анастасии Близнюк
"Надо бы перепроверить сведения, что Перцовский куда-то уезжал и там вскрылось, что он доносит КГБ на сотрудников библиотеки т.п. Об этом у Кузнецова никаких сведений нет.
И Гольденберг, хотя говорит, что он предатель, но в качестве основания называет его покаяние и посещение Горячева, а не доносительство. Спроси у мамы, откуда (ОТ КОГО) она это знает".
Я живу «по Галичу»: «мы поимённо вспомним тех, кто поднял руку». Я не ставлю Перцовскому в вину доносительство (если оно было), потому что у каждого человека есть болевой предел (тела или души). Он просто сломался, когда его прессовали.
А в то, что это было, я уверен.
Ломались и не такие слабые духом.
Например, сломалась Ариадна Эфрон и подписала навет на отца. Сломалась, потому что больше не выдержала. Ломались почти все, с кем «работали» в КГБ.
Перцовский был талантливым литератором, и не надо его ни в чём винить. Его стоит пожалеть. Он жертва, а не палач. И назвать его имя следует как жертву.
Представляю, как он страдал...
Продолжение следует: