- Вы уверены, что хотите остаться?
Голос графа Калеостро прозвучал совсем тихо, но при этом все мы, собравшиеся в этот вечар в гостинной княжны О., в вздрогнули как от выстрела револьвера.
Собственно чего страшиться, подумалось мне, ведь я не верю в ясновидение и прочую псевдонаучную чепуху, да даже если-б хоть что-то из заявленного было правдой, ничего такого эдакого, компроментирующего, я не совершала. Потому, как видимо и остальные гости, молчанием подтвердила свою решимость.
- Хорошо... Тогда, дамы и господа, я загляну в голову любого из вас, на своё усмотрение, и покажу вам всем то, что там увижу. Конечно, во избежание неловкостей, не стану озвучивать в чьи знания, я проникну. Не выдайте уж себя сами, будьте любезны.
Он сделал рукой неопределённый жест, и свет свечей словно бы в разы сократился. А посередине гостинной, в свободном от нас пространстве, сидящих на диванах и креслах вдоль стен, образовался освещённый шар, с каким то мельтешением внутри. Я услышала тихое но глубокое дыхание, которое с каждым вздохом становилось громче. А изображение в центре круга, становилось всё объёмнее, и различимее. В какой то момент оно стало настолько отчётливым, что все охнули, а дамы даже пискнули, и судорожно замахали веерами. Я онемела, не смея поверить в то, что вижу.
А увидела я три фигры. Две совершенно обнажённые, слившиеся в клубок словно змеи, и женщину, в строгом ажурном платье, застёгнутом до неприличия на фоне этого человеческого клубка. Она была в маске, но сквозь прорези, я -- сумела рассмотреть невероятной красоты глаза, и горящий взор. Дама находилась в непосредственной близи от "клубка змей", и в её зрачки словно бы проникал жар, которое источали нагие. Приглядевшись, я поняла, что они так же были в масках, что невероятно радовало. Происходящее в освещённом шаре, между тем становилось всё больше, заполняя собой всё помещение, проглатывая нас целиком. И в какой то момент, я осознала, что смотрю на всё уже не снаружи, а извне.
Я смотрю изнутри одной из обнажённых фигур. И невероятным
образом, начинаю чувствовать так, словно бы именно я совершаю соитие. Меня охватило головокружение, свело ноги, пересохло во рту, и я прикоснулась уже своими губами к губам человека в маске. И вот испытывая внутри себя чужой жар, и рассыпаясь на атомы от собственных ощущений, я вглядывалась в глаза этой женщины, тонула в них, и напивалась, уталяя жажду. Я облизывала свои губы, а она вслед за мной, я кусала их, и она машинально делала тоже самое. Наши лица были так близко, что каждый раз ей приходилось чуть отклоняться, когда толчками меня приближало к ней. Нестерпимо хотелось поцелуя её губ... но целовала я не её. И так, вдох за вдохом, выдох за выдохом, мы пришли к экстазу. И в это момент я выскользнула из клубка, и охватив лицо женщины дрожащими руками прикоснулась своими губами к её. Что-то дикое, языческое, заорало во моей голове, и клич тот был победный.
И вдруг стало снова темно, повсеместно. Я лишь слышала возбуждённое дыхание многих сидящих в кромешной темноте людей.
Как сказал граф? Главное, что б никто себя сейчас не выдал. Пока не зажгли свет, виновник этого видения, обязан восстановить дыхание, и вернуть на лицо невозмутимость камня. Белого и холодного.
Вдох, выдох. Вдох, выдох. Включайте свет!