- Ну, что… будь, что будет, - выдохнул Кит, когда мы подъезжали к нужному этажу.
- Пошёл бы ты, - отрезал Ворон. – Мы сами решим, что будет.
Двери открылись. Мы оказались в большом длинном коридоре. По нему уже шёл мужчина к нам навстречу. Ему было на вид лет 40. Волосы аккуратно уложены назад, на шее висело что – то на подобии креста (по сравнению с украшениями Ворона смотрелось, как дешёвая побрекушка). Одежда с иголочки, на одной руке виднелись большие серебряные браслеты в виде цепочек. Честно, смотрелось довольно глупо. Будто бы перед наступлением старости он решил последний раз тряхнуть всем, что у него оставалось:
- Здравствуйте, - приветливо улыбнулся незнакомец, пытаясь не уронить челюсть от удивления. – Вы, должно быть, группа Death after Life?
- Допустим, - Ворон пошёл к нему навстречу. – А вы, позвольте спросить?
- Я Саймон, - представился тот и когда вокалист подошёл к нему ближе, я заметила, как глаза мужчины быстро округлились. – Ничего себе, - выдал он на вдохе.
- Что? – блондин заложи руки за спину и выпрямил спину.
- Я до последнего думал, что мне показалось.
Мы все подошли за спину Ворона, там и оставшись стоять:
- Это Вы о чём? – не понял Кит.
- Я…, - Саймон аккуратно перевёл взгляд на него. – Да, так. Ничего. А вы, должно быть барабанщик?
- Да, меня зовут Кит, - представился парень и они пожали друг другу руку.
Тот же жест ждал и Волка:
- А вы…
- Гитарист. Ник. Вы со мной в первый раз говорили по телефону.
- Ах, да, - улыбнулся Саймон. – Помню. Ник. Да, конечно, - мужчина хотел протянуть руку и Ворону, но тот никак не отреагировал на такой жест в свою сторону. Тот смущённо опустил её. - А это кто? – он вежливо указал на меня и Мэдди.
- Они с нами, - сказал Волк и взял Ведьму за руку.
- Понятно, фанатки?
Не знаю почему, но Ворон в этот момент довольно зло посмотрел на него и сказал низким грубым тоном:
- По - вашему, они стали бы бросаться предметами нижнего белья на сцену и просить автографы на вожделённых частях своего тела?
- Что? – опешил продюсер.
- Или, быть может, стали предлагать секс Нику например, потому что он умеет правильно трогать струны гитары?
- Простите, я немного не понимаю…о чём вы…
- Они не фанатки, - закончил свою мысль Ворон, видимо, поняв, что оппонент не успевает за его мыслями. – Считайте, это часть нашей группы.
- Ладно. Хорошо, я понял. Давайте продолжим разговор в кабинете, - Саймон развернулся и пошёл вдоль по коридору. Мы последовали за ним. Пройдя несколько дверей, мы дошли до нужной нам. Это была большая комната с огромными окнами, открывающими вид на город. Перед ними расположился письменный стол, рядом два небольших диванчика, разделяющихся между собой стеклянным столом. Дверь. Сзади стояли шкафы с книгами, а в углу стояла куча каких – то коробок. – Присаживайтесь, - Саймон указал на диваны, а сам сел за стол. – Ну, что ж, - выдохнул тот, когда мы все сели, а сам же натянул на лицо улыбку. – Очень рад наконец – то с Вами всеми лично познакомиться и хочу сказать сразу: поздравляю вас с победой. Вы проделали огромную работу! Начиная с заявки на участие и кончая вашим вступлением. Кстати, хотел спросить по поводу заявки: а чья была идея так её оформить?
- В плане «оформить»? – не понял Волк.
- Ну, как вам удалось найти столько людей для съёмки? Связи, может, какие – то есть в это области? – пояснил продюсер.
- Мы не искали никого, - отрицая, протянул Кит.
- Как это? У вас же там, на видео, целый клуб, набитый массовкой?
- Это не массовка, а публика, - пояснил Ворон, видимо понявший, что тот имеет виду. – На заявке видео с нашего выступления перед конкурсом.
- Конечно, не без монтажа, - вздохнул Волк. – Но благо, отношения у меня с такими программами хорошие.
- То есть… это реальное ваше выступление? – вылупил глаза Саймон.
- Ну, да. А что такое? – Кит не понял его удивления.
- Потрясающе! А как вы сделали такой голос на записи? Тоже какая – то программа? Голос просто очень реалистичный! Наверное, много фильтров, да?
Парни переглянулись. Кит закатил глаза, а вот Ворона начинал пробирать смех, хотя мне показалось, что это было от злости… выглядело странно. Волк решил ответить:
- Если честно, Вы нас уже немного запутали, поэтому позвольте мне немного прояснить ситуацию. Видео с заявки – это видео нашего выступления перед конкурсом. Монтаж я имел виду: 1.Это небольшая игра света – тени, потому что там реально было темновато изначально. 2.Небольшое сглаживание общего звучания от шума при криках толпы и 3.Расстановка отснятых кусочков в правильном порядке. Всё. Вокал никто не менял, гитару и барабаны тоже. Мы в принципе фонограмму не используем, в любой её виде.
- В гитару я охотно верю, - протянул Саймон. – В барабаны тоже, - тут он украдкой посмотрел на Ворона и, словив на себе пристальный взгляд парня, сник.
- Ну, что же Вы замолчали? – продолжил вокалист за него. – Не стоит из – за моего внешнего вида сдерживать Ваше мнение насчёт моего вокала. Я готов выслушать Вас внимательно.
- Ну, ладно, - начал тот неуверенно. – Раз уж пошла такая тема... хочу наконец – то кое – что прояснить: как ваше имя?
- Это имеет значение для моего вокала?
- Нет, но… как же мне обращаться к Вам?
- Ворон. И не стоит копаться в этом.
- Ладно, - поддался неохотно Саймон. – Понимаете, Ворон… я не первый год работаю в музыкальной индустрии и понимаю, насколько вам, - он указал рукой на всех. – Молодым дарованиям, тяжело пробиться в это дело. Все пытаются себя улучшить и в этом нет ничего криминального. Как и внешний вид: надо же как - то обратить на себя внимание? Я всё это прекрасно понимаю. Поэтому не стоит отрицать очевидных фактов. Меня просто интересует процент фонограммы, который был использован. Я не собираюсь вас осуждать. Просто хочу услышать цифру.
- Позвольте, перебью вас, - напористо сказал вокалист. – Что значит «очевидные факты»?
- Ну… я просто хотел сказать… ладно, это не важно, назовём это по – другому…
- Нет. Секунду. Раз уж Вы сказали так, то поясните свои слова.
- Хорошо, - снова засмущался мужчина. – Только не принимайте близко к сердцу.
Кит и Волк легонько усмехнулись:
- Когда его это волновало…., - протянул Зверь сквозь смех.
- Ну, тогда хорошо, - продолжил продюсер, загнанный в угол. – Я хотел сказать, что… как я посмотрел, вам 17 лет сейчас и, поверьте моему опыту, что человек не может так петь в ваши юные годы. Тем более, когда вы курите. От вас запах сигарет.
- Это проблема для Вас? – Ворон старался отвечать спокойно.
- Для меня никакой… а для Вас может стать. Нельзя добиться хорошего голоса, прокуривая его. И вот ещё что… всё хотел задать всем вам вопрос, но как – то не дошло: что у Вас троих с лицами?
- Угодили в небольшую заворуху, - замялся Волк.
- Ну, вот. Опять вы отрицаете, - усмехнулся Саймон. – Просто признайтесь, что это ваш сценический грим. Я пойму.
- Мда…. – протянул Ворон, проведя рукой по волосам. – Сложновато будет… тогда позвольте вас спросить: с гримом можно делать так? – он дотронулся до своей разбитой губы, которая уже успела покрыться небольшой корочкой, медленно отодрал её, тем самым вызвав кровотечение. Затем широко открыл рот, этим действием прервав процесс заживления полностью. - Что это по - вашему? Я кетчупа на губу заранее налил что ли?
Продюсер сидел в кресле полностью поражённый и, кажется, уже мало разбирая, где правда, а где вымысел:
- Так это у вас всё…настоящее?
- Дошло, - буркнул Волк, но Мэдди толкнула его в бок, чтобы тот замолчал. Парень поддался.
- Значит…. Вы часто дерётесь?
- Нет, - ответил Кит. – Просто обстоятельства вынудили.
- На конкурсе тоже обстоятельства виноваты?
- О чём вы?
- О репортаже, который сняли про драку вашего вокалиста с Ником. Не спорю, это классный ход для пиара, но лучше всё же было обойтись без этого.
- Это был не пиар, - отрезал блондин.
- А что же это тогда было?
- Искреннее желание разбить ту долбанную камеру. В идеале, конечно, о тупую рожу того, кто держал её, но тут уж как вышло.
- Чем вам успеть так сильно насолить оператор?
- Снимал там, где не просят.
- Ладно... а Ник? Изначально вы дрались с ним.
- Помаду не поделили.
- Да, вы были правы. Будет нелегко с такими…звёздами, - протянул Саймон. – Ладно. Давайте вернёмся к вокалу, - он посмотрел на Ворона. – Я хотел сказать Вам, что если человек курит и тем более человек Вашего возраста, такого вокала у него не может быть. Даже опытным певцам это редко удаётся.
- Понятно, - вздохнул вокалист, уже начиная немного «садиться на коня». – Я почему – то предугадывал, что так, возможно, будет. Должно быть, мы говорим с Вами на разных языках. Повторяю в последний раз: я НИКОГДА не использую фонограмму.
- Мне тоже многое понятно, - видимо, продюсер в процессе разговора немного осмелел и теперь же решил начать отвечать, противостоя вокалисту, конфликт с которым назревал с первых секунд их встречи. – Сейчас Вы пытаетесь отстоять себя. Это, конечно, похвально, но в данной ситуации глупо. Но, если Вы так настаиваете, то я пойду Вам навстречу и поддержу эту иллюзию. Сейчас мы пройдём в студию и там, под игру ваших друзей, Вы сможете показать мне свои истинные вокальные данные «без фонограммы».
Я сидела с Вороном рядом и чувствовала, как эти слова здорово разозлили парня. В принципе, вся группа поняла, что это был своего рода вызов и каждый готов был его принять.
Вторая дверь рядом со шкафами в этом кабинете оказалась проходом в ту самую небольшую студию. Видимо, она существовала специально для прослушивания «молодых дарований». Саймон сел за режиссёрский пульт, мы с Мэдди тихонько встали за ним. А парни прошли вперёд, в небольшую комнату впереди, отделённую большим стеклом от нас.
Там уже стояли инструменты. Несколько гитар разных видов, барабанная установка, микрофоны и на каждом из них висело по паре наушников. Кит протянул Ворону папку с нотами. Тот открыл её, пробежал глазами по страницам, отложил на приступок, и вслед за парнями одел наушники. Все стали на свои места. Ворон тоже взял гитару и стал вперёд. Парни переглянулись, убеждаясь в готовности друг друга:
- Начинаем? – спросил Саймон через микрофон.
- Да, - ответил Ворон и повернулся к нему лицом. Я посмотрела на него с тревогой, будто бы мне передалось часть его волнения. Вокалист подмигнул мне, я смутилась и сразу же поддалась улыбке. Барабанные палочки отбили положенные пустые такты и удары стали тяжелее. Волк подхватил их гитарными аккордами. Ворон закрыл глаза, будто бы считая про себя и пошла его партия. Я была поражена. В мою память отлично врезался его голос во время выступления. Сейчас он стал ещё более надорванным и в каких – то местах ниже. Это были потрясающее ощущения. Казалось, вот – вот и его голос попросту сломается и наступит тишина, но вокалист давал новый толчок своим дыханием, вызывая во мне отклик радости и тревоги. Он так же начал свою гитарную партию. Куплет кончился. Кит взял более быстрый громкий разгон. Волк поддержал его скоростью игры, голос вокалиста просто взорвался. Он открывал рот широко, тщательно пропевая каждое слово. От таких резких движения кровь с губы пошла с новой силой. Точь – в – точь как на вступлении во время конкурса. Сердце трепетало словно бешеное. В тот раз я боялась на него смотреть, но сейчас же попросту не могла отвести взгляд. Его голос будто бы проникал мне под кожу. Украдкой я всё же смогла повернуть голову и взглянуть на реакцию Мэдди. Она стояла, нервно сжимая ладони и не менее поражённая как я. Волк кое – где поддерживал вокал Ворона и их дуэт по истине ломал все границы. Саймон пытался понять, где всё ещё стоит фонограмма? Где – то пол песни он всё пытался жать какие- то кнопки. Я поняла, что он хотел полностью убрать все возможные фильтры. Ему это удалось, а голос Ворона звучал всё также потрясающе, завораживающе и сильно. К концу песню, мужчина сидел с приоткрытым ртом и, видимо, пытался понять, как такое возможно?
Когда выступление группы кончилось, он сидел ещё около минуты на стуле, смотря на свой пульт, который, очевидно, не оправдал его ожиданий. Парни стояли так же не шевелясь, ожидая вердикта. Казалось, все присутствующие люди ощущали эту тяжесть тишины перед чем –то важным. Тут Саймон встал со стула.
Мужчина прошёл к парням в комнату перед нами и, подойдя к Ворону, смело протянул тому руку.
На этот раз парень принял этот жест:
- Простите, что не верил Вам, - искреннее поражённо сказал продюсер. – Это было потрясающе.
- Вы не один такой.
Спустя несколько минут, мы все вернулись в кабинет. Саймон снова сел за свой стол, достав какие – то бумаги:
- И так, - начал он. – Вы уже решили, какую именно песню вы запустите в эфир?
- Ещё не точно…, - ответил Кит. – У нас несколько вариантов.
- Ну, время для принятия решения остаётся всё меньше, так что вам надо скорее определяться. Осталось утрясти некоторые детали. В Лос – Анджелесе вас ждут 31 июля. То есть через три недели. Думаю, время для определения песни вам хватит.
- Да, вполне, - согласился Волк.
- Вы, я так понимаю, все несовершеннолетние?
- Мне есть 18, - сказал Кит.
- Хорошо. А остальным, я так понимаю, нет. Скажите, как вы планировали добираться до Лос – Анджелеса?
- Своим ходом, - сказал Ворон.
- Ну, ладно. С вашими родителями проблем не возникнет? Или надо бумагу делать?
- Нет, - отрезал вокалист. – Наши родители до конца лета в командировках. Мои возможно и больше. Так что проблем не будет. Они в курсе.
- Хорошо. Потому что решение таких проблем не особо входит в мои обязанности.
- А что входит? – спросил Кит.
- А сейчас я вам расскажу. 31 числа, утром, вы уже должны быть в городе. Адрес и тому подобное я вам дам. Сначала поедите в студию, где вас будет ждать вас звукорежиссёр. Обговорите с ним детали, как и что надо будет запускать и т.д… затем я вас отведу к креативному директору: там мы приведём вас в порядок, а затем встретитесь с владельцем студии, он объяснит, как это всё будет происходить точнее. По времени и тому подобное.
- Подождите, - прервал его Ворон. – А что значит «привести нас в порядок»?
- Ну… для вас создадут образ группы, так сказать. Чтобы вы все гармонировали друг с другом.
- Зачем это на записи?
- Вас увидят много людей. Проект довольно обширный, так что в городе вас будет ждать много прессы, журналистов, а после вашего дебюта, то есть эфира, будет небольшая съёмка вас с владельцем студии и вручение награды победителям. То есть, перед записью вам зададут журналисты пару вопросов, возможно фото, а полномасштабная фото – сессия после выступления. Где – то через пару дней. К тому времени уже будет готов ваш диск и его торжественно вам вручат перед камерами и т.д.. телевидение это всё снимать будет.
- Неожиданно, - удивился Кит.
- И что же за образ? – продолжил Ворон.
- Я вам точно не смогу ответить, - замялся Саймон. – Стилист вам точнее всё скажет.
- Я не хочу, чтобы меня начинали переодевать в какого – то «модного» придурка, - огрызнулся вокалист.
- Тихо, - отрезал Волк.
- Не затыкай меня, - тот не сдавался и продолжал, в пол оборота посмотрев на друга. – Я не позволю ничего делать с моим внешним видом.
- Надо, чтобы вы выглядели одинаково, - пояснил Саймон. – Или хотя бы в одном стиле. К примеру, у вас, - он указал на Ворона. – Готический стиль. Вы, - его рука переметнулась на гитариста. – Стиль панка, а вы, - Саймон посмотрел на Кита. – Будто бы вообще с другой планеты по сравнению с ними. Надо выбрать что – то одно.
- Давайте сейчас не будем высказывать свои претензии, - попытался сгладить ситуацию барабанщик, явно чувствуя, что Ворон был, мягко говоря, не доволен таким предложением. – Приедем в Лос- Анджелес и там уже поговорим обо всём со стилистом. Обговорим то, что может подойти для нас троих.
- Четверых, - дополнил продюсер. Все мы удивлённо уставились на него. – Я забыл вас оповестить, что директор проекта сказал, что вас должно быть четверо. И песню в эфире, и выйти к прессе… вы должны вчетвером.
- Вы ахренели что ли? – весьма громко спросил вокалист.
- Где нам найти этого четвёртого? – не понял Кит.
- У вас есть три недели, - недовольно сказал Саймон, посмотрев на вокалиста. – Если вы сами не решите, кто это будет, то придётся нам дать вам своего человека.
- Зачем это вообще? – спросил Волк.
- Конечно, здорово, что ваш вокалист, - мужчина посмотрел на того, кому отвечал. – Умеет и петь и играть на гитаре, но это трио. Группа – это не трио. Нужен кто – то на гитару. Соло либо бас.
- Хорошо, - блондин еле сдерживался. - Тогда другой вопрос: на конкурсе нас было трое. Выступали трое. Фотографировали троих. А потом нас резко станет больше?
- Это не проблема. Фотошопом подставим к вам 4 - го на фотографии с конкурса и всё.
Видимо, Кит почувствовал накал, который мог вылиться во что угодно, особенно при вспыльчивости Ворона. Он не дал тому сказать ни слова, Волк тоже понимал это и поддерживал драммера. Они поспешили быстрей закончить разговор и, договорившись о том, что позвонят ему за пару дней до приезда в Лос- Анджелес, пошли к дверям.
Ворон шёл молча. Это пугало. Мы спустились к машине. Вокалист открыл дверь. Мэдди пролезла на заднее сиденье. За ней хотел сесть и Волк, но Ворон не пустил того, преградив путь рукой:
- Дай девушке сесть для начала, - он посмотрел на меня.
Волк послушно отошёл и я пролезла к подруге. Затем вокалист резко закрыл машину и обернулся к парням. Я не понимала, о чём они говорили, но было видно, что Ворон говорил на повышенных тонах, явно взбешённый ситуацией. Кит пытался отвечать. Волку это и вовсе не удавалось, однако вскоре, получив какие- то слова в свой адрес, он открыл машину и сел к нам. Двери снова закрылись:
- Что такое? – спросила Мэдди.
- Да…беситься он, - вздохнул парень. – Кит сделал то, чего, по – хорошему, с Вороном в таких разговорах делать не надо – заткнул его, по сути.
- Я видела ещё в офисе, что его это очень разозлило.
- Это его очень злит всегда. Кит просто испугался, что Ворон может вспылить и мне кажется, что так оно и было бы.
- Вы реально будите искать кого – то четвёртого? – спросила я, наблюдая в окно, как Ворон кричал на Кита.
- Придётся, - вздохнул в ответ тот. – Сам не хочу. Состав группы у нас никогда не менялся, но, похоже, придётся, если хотим получить награду. Надеюсь, что Ворон успокоиться. Сейчас ему надо просто дать время позлиться.
- А что Саймон говорил про какой - то репортаж?
- Ну... это про ту драку после выступления на конкурсе.
- Так Ворон же разбил камеру?
- Да, но многие снимали на телефон. Вот кто - то и продал такую запись на какой - то канал. Пару дней и это просочилось в телевизор.
Спустя 10 минут, вокалист вместе с Китом сели в машину. Довольно грубым голосом, первый кинул нам всем:
- Пристегнитесь.
Все покорно выполнили его указ без слов. Ворон закурил. Открыл возле себя окно на полную и, зажав сигарету зубами, завёл двигатель. Машина резко взяла поворот налево и стремительно набирая скорость, стала уносить нас на дорогу со стоянки. Кит в испуге схватился за верхний поручень. Остановившись на светофоре, Ворон достал из бардачка какой – то диск и поставил его в проигрыватель. Спустя несколько секунд машину наполнили тяжёлые тона металла и оглушительного скрима. Я не знаю, что за группа это была, но по - началу слушать такое мне было сложно. Ворон немного поднял окно. Я видела, как прохожие оборачивались на нас. Остановившись на ещё одном повороте, с нами рядом встала машина, в которой играл рэп. Два парня соответствующего вида посмотрели в нашу сторону и тут один из них крикнул:
- Вырубите своё гавно!
Ворон сжал руку на руле. Сделав последнюю тягу, он выкинул окурок в приоткрытое окно и выгибанием головы размял шею:
- Просто не слушай их, - сказал Кит.
Вокалист опустил окно и посмотрел на парней. Я видела, как те опешили и рты их приоткрылись:
- Пасти прикройте! – огрызнулся Ворон. – Иначе я разорву вам их, ясно?! – ответа не было. Водитель снова поднял окно и, сделав музыку ещё громче, со скорым наступлением зелёного, рванул вперёд по дороге.
Дома атмосфера была довольно тяжёлая. Все пошли в дом, а Ворон решил заняться машиной и пошёл в гараж. Я сидела вместе с Мэдди, Волком и Китом в зале. По телевизору шёл какой – то очередной фильм, но мне было не до того. Надо было сделать то, что собиралась. Усидеть я смогла от силы минут 20, а потом тихонько встала и пошла наверх.
Чемоданчик по – прежнему лежал в корзине с грязным бельём. Я боялась, что кто – то мог найти его, в особенности Ворон, но всё обошлось. Хотя то, что он решил неожиданно заняться ремонтом машины, было не совсем к месту. Я вышла на коридор и выглянула в окно. Парень стоял около мустанга, капот которого был открыт. В руке у него были какие- то инструменты. Весь он был погружён в работу. Тут я заметила, как на второй этаж поднялась Мэдди и пошла ко мне. Мы обе понимали, что лучше никому не слышать наш разговор, поэтому зашли в комнату вокалиста и закрыли дверь:
- Ну, что? Ты пойдёшь? – готка села на кровать парня и посмотрела на меня.
- Да, - вздохнула я. – Только не знаю, как пройти мимо Ворона.
- Это он? – Мэдди указала на чемоданчик, который я держала в руках.
- Он самый, - я села к подруге на кровать и, поставив перед ней его, открыла крышку.
- Господи... Тут прямо целая аптека… Как ты собираешься пронести это?
- В сумке, думаю. Только надо придумать причину, куда я иду и зачем?
Тут мы услышали, как внизу хлопнули двери. Мэди вышла на коридор и прислушалась:
- Это Ворон.
Я быстро закрыла крышку чемодана, выбежала из комнаты и снова спрятала его в корзине с бельём. Чтобы не вызывать подозрений, мы решили спуститься вниз. Вокалист стоял на кухне, что – то доставая из шкафчика, рядом с ним - Волк. Кит по – прежнему сидел в зале. Я дёрнула Мэдди за руку, жестом сказав ей, чтобы дальше она не шла. Мы стояли почти за лестницей и нас никто не видел, а вот мы наоборот:
- И надолго ты? – тихо спросил гитарист друга.
- Нет, - тяжело ответил тот, достав из шкафчика пакет с кофе.
- Зачем тебе туда ехать одному? Давай поедем вместе.
- Нет. Я хочу один. Поработаю и вернусь.
- Не помню, чтобы так поздно открывали склад, - протянул Волк с недоверием.- Кто же тебе оттуда позвонил?
- Тот, кто сейчас там не смене.
- Звонят обычно в начале смены, а уже прошло пару часов.
- Что ты мне допрос устраиваешь?! – Ворон зло обернулся к другу.
- Это не допрос…
- Я не обязан перед тобой отчитываться. Не твоё дело, куда я поеду и зачем.
- Я просто хочу убедиться, что ты не наломаешь дров.
- Достал ты меня, знал бы как, - вокалист отложил все свои попытки приготовить кофе и пошёл в прихожую. Мы с Мэдди отошли за другой угол.
- Ты меня тоже достал не мало, - Волк пошёл за ним вслед.
- Так значит отвали от меня, если я тебя достал, – парень подошёл к шкафу и стал доставать из него свой плащ.
- Ты вовсе не на работу едешь, - протянул гитарист. – Ты ведь едешь к ней, не так ли?
- А это точно не твоё дело, - Ворон быстро достал нужную одежду, накинул её на себя и хотел уже уйти.
Волк остановил того за рукав:
- Зачем тебе туда?
- Какая нахрен разница!? – вокалист вырвал свою руку из хватки друга. – Хватит лезть в мои дела!
- Это тебе хватит постоянно ездить туда! Легче от этого не станет!
- Мне станет!
- А как же Алекс? Она же любит тебя! Ты подумал, каково ей? Почему бы вместо того, чтобы сейчас ехать к Мэри, тебе не пойти к Алекс и поговорить именно с ней?
- Что она мне сможет ответить?
- А Мэри? Думаешь, она скажет тебе больше?
- Да. Она всегда помогает мне понять, что делать.
- Что тут у вас снова за разборки? – к ним подошёл Кит.
- Он едет к Мэри, - выпалил Волк.
- Правда? – барабанщик посмотрел на Ворона.
Тот сейчас и вправду был похож на свою кличку. Он стоял, прижавшись спиной к углу, растрёпанный, напуганный, и кажется еле сдерживающий истерику:
- Ворон, не надо, - продолжил Кит. – Не стоит снова это начинать.
- Мне это нужно.
- Не правда. Тебе станет только хуже. А какого будет Алекс, я вообще не говорю.
- Она ничего не знает.
- Она догадывается, - прервал его Волк. – Думаешь, она такая тупая, что ничего не понимает?
- Я такого не говорил, - ответил вокалист. – Она многого не знает.
- А чья это вина? – продолжил гитарист. – Ты сам решил ей ничего не говорить. А теперь ты её попросту обманываешь. Она этого заслуживает, ты думаешь? - Ворон прикрыл голову руками, запустив пальцы в волосы. – Ты хоть представляешь, как мерзко поступаешь?! Неужели ты не видишь как она любит тебя? – молчание. - Знаешь, что? Меня это достало всё. Если ты сейчас решишь ехать к Мэри, то я расскажу Алекс, что происходит. И вот тогда ты настрадаешься!
- Думаешь, я мало страдаю!? – резко закричал в ответ Ворон. Потом его тон стал немного тише. – Ты не представляешь, что я чувствую. Тебе никогда не узнать этого.
- Думаешь, что я такой тупой?! Думаешь, я не вижу, как Алекс покрывает твои наркотики?! Думаешь, мне легко смотреть, как ты губишь себя!? У тебя сейчас появился шанс зажить нормальной жизнью! Этот шанс там, - он указал на второй этаж, видимо имея виду меня. – А ты упорно губишь всё, что можно!
- Так, ладно, хватит, - прервал его Кит. – Прекрати.
- Что «прекрати»? – всё злился Волк. – Считаешь, что он поступает нормально?!
- Я ничего не считаю, - барабанщик посмотрел на Ворона. – Подумай ещё раз. Если ты сейчас поедешь снова, этот круг не разорвётся никогда. Тебе не кажется, что пора идти дальше?
- Я не могу, - прошептал Ворон, еле сдерживая слёзы.
- Почему? Сейчас у тебя есть, ради чего остаться.
- Она меня зовёт. Каждую ночь. Я забыл про неё, я не приезжаю. Она обижается. А я обещал. Я дал ей обещание, - Ворон быстро развернулся и вышел из дома, захлопнув дверью.
- Ты думаешь, что говоришь? – Кит зло посмотрел на Волка.
- Чего ты наезжаешь на меня? – тот пошёл в зал. – Я, в отличие, от него, не гроблю свою жизнь.
- Ты прекрасно знаешь, как ему тяжело, - Кит пошёл за другом.
- Знаю, не идиот, - отрезал тот и сел на диван.
- Правда? – всё злился Кит, подойдя к нему. – Такими словами, из – за тебя, кстати, мы можем вернуться к тому, с чего начали!
- И к чему же мы вернёмся?
- К тому, что снова будем снимать его с петли! В прошлый раз я чудом успел, не факт что мне повезёт в следующий раз, - он развернулся и пошёл на кухню.
Волк сделал звук телевизора громче, так и остался сидеть.
Моё сердце больно сжалось в комок. Мэри. Она есть. Все были правы. Я взглянула в окно. Ворон стоял около машины, облокотившись о крышу, но тут он развернулся и со всей силы ударил кулаком о её дверь. Я вздрогнула. Парень прикрыл голову руками и сел на асфальт. Бинты на руках стали медленно окрашиваться в кровавый цвет. Я видела, что он плакал. Как же мне хотелось подойти к нему и успокоить, но я не знала, кто ему нужен больше? Я или она… это стало капканом, не дав сделать шаг.
Мэдди хотела начать меня успокаивать, но я убедила её, что всё хорошо и отправила к парням с легендой, что я якобы сейчас пойду домой, чтобы проверить, всё ли там хорошо?
Ведьма ушла. Я пошла наверх, нашла сумку, в которой принесла свои вещи, положила туда чемоданчик и хотела, было спуститься вниз, но чувство разбитости просто сковывало мои движения. Я легла на кровать Ворона и закрыла глаза. Слёзы не заставили себя долго ждать. С одной стороны, я хотела собрать все свои вещи и уйти, но сердце не давало мне этого сделать. Даже не смотря на то, что я услышала, я его любила. К тому же… большой новостью для меня это не стало. Я слышала про эту девушку от многих, просто не верила. Теперь же мне пришлось это сделать. Немного поплакав, я быстро встала с кровати, взяла сумку под руку и вышла. Я боялась, что Ворон, который уже уехал, мог вернуться, но мне повезло. Его не было.
Парни не особо заостряли внимание на мой уход, ну и хорошо. Мне меньше проблем. Выйдя из дома, я заметила, что блондин забыл закрыть гараж. На одной из его стенок, я увидела висящие на стене несколько лопат. От маленькой к большой. Я тихонько подошла туда, сняла с крючка самую маленькую из них и, положив в сумку, быстро пошла прочь от дома.
На улицы опустилась ночная дремота. Людей видно не было и это безумно радовало. Идти и так было страшно с этой злосчастной сумкой. Я всё ждала, что сейчас из – за угла покажется машина полиции и моё путешествие закончиться, но чем дальше я шла, тем больше убеждалась, что это лишь в моей голове.
Всё же хорошо, что я вышла именно в это время. Не хотелось бы, чтобы люди видели меня, мало ли что? Но так же хорошо, что я вышла не слишком поздно. Автобусы ещё ходили. А народу в них почти не было. Благодаря этому, уже через 20 минут я была на месте.
Пройдя главные ворота, я пошла вдоль ограждения за само кладбище. Стемнело уже прилично и поэтому, зайдя на нужный поворот, я включила фонарик у себя на телефоне и пошла дальше, освещая путь. Тут, на моей дороге, я увидела растущее небольшой дерево в нескольких метрах от ограждения. Решила остановиться здесь.
Подойдя к нему, я положила сумку около его корней и стала доставать её содержимое. Первое – это была лопата. Я выкопала довольно глубокую яму. Затем извлекла из сумки чемоданчик. Перед тем, как навсегда похоронить его под землёй, я решила последний раз взглянуть на его содержимое. Подняла крышку. На секунду, я представила, что было бы, если принять все эти таблетки за один раз? Скорее всего, это была бы самая приятная смерть. Я взяла в руки одну таблетку. Интересно всё же… какого это? Что чувствуешь человек под наркотиками? Счастье? Лёгкость? Свободу? Или все романтические представления ложь и это даёт неописуемую боль, от которой ты не можешь пошевелиться? Я где – то читала, что когда человек под наркотой, то он абсолютно ни о чём не волнуется. В момент, он забывает обо всех своих тревогах и заботах. Ему просто хорошо и всё. Было бы здорово хотя бы на пару часов забыть обо всех своих проблемах… Боже, что я говорю? Нет, не стоит вообще об этом думать.
В следующий момент, я быстро кладу таблетку обратно, захлопываю крышку и кладу чемоданчик в вырытую мной яму. Беру лопату и начинаю закапывать.
Осталось три недели. Даже меньше. До Лос – Анжелеса своих ходом тут ехать долго. Значит, совсем скоро они уедут. Что я буду делать? Куда мне идти? Снова к отцу? Нет, этого я точно не хочу. А ведь и вправду….что будет, когда он уедет? На этой мысли я будто бы застыла. Руки замерли, прекратив работу. Я посмотрела вниз. Из – под земли ещё виднелась крышка чемоданчика. Поддавшись порыву, я выкапываю чемодан, опускаюсь на колени и начинаю руками доставать его из - под земли. Открываю. Одной рукой, я беру из него одну таблетку. Теперь я знаю, что будет, когда он уедет. Я найду ответ на многие свои вопросы. А может одной будет мало? Я беру ещё одну и, положив две таблетки к себе в карман, снова закрываю крышку и опускаю чемоданчик в яму. Закапываю, на этот раз до конца.
Я была рада, что избавилась от этого груза. Нести несколько таблеток намного легче, чем целый чемодан. Но всё же главные сложности ждали меня впереди. Как мне вести себя с Вороном? Конечно, я очень попытаюсь делать вид, что ничего не знаю, но внутри я была уверена, что получиться это с трудом. Если бы он был мне не так дорог и необходим, как на самом деле, было бы намного проще. Хотя, с другой стороны…эта ситуация дала мне понять одну очень важную вещь: я сделала Ворона центром своего мира забыв обо всём остальном. Ведь действительно, почему я, такая наивная дура, думала, что он останется со мной? Ведь было предположение насчёт его клички. Ворон – птица вольная. Может упорхнуть в любой момент. Как бы мне не хотелось этого, но, похоже, пора начинать отвыкать от него. В конце концов…сегодня я убедилась, что не так уж сильно нужна ему, как думала, а точнее мечтала.
Когда я свернула на дорогу к дому блондина, то заметила удивительную картину. Мустанг уже стоял на месте. Дверь была открыта. Горел свет. Из дома вышел Ворон, захлопнул двери и быстро пошёл к машине. Мотор заревел быстро и чёрный зверь рьяно выехал на дорогу. Как только его фары осветили меня, стоящую в полном непонимании, машина резко остановилась. Я подошла ближе. Ворон вышел ко мне:
- Где ты была?
- Я…, - все слова будто бы испарились из моей головы.
- Где ты была!? - парень не поменял своего вопроса, повысив тон.
Его лицо выглядело жутко напуганным. Глаза широко открыты, грудь тяжело вздымалась от волнения:
- Я же сказала Волку и….остальным, что пошла домой. Проверить.
- Почему ты не сказала мне?!
- Эм…я…я хотела, но ты уехал по делам и я решила не мешать тебе.
- Чёрт, - выдохнул парень и резко прижал меня к себе. Обнял. Я чувствовала его тяжёлое дыхание.