(из цикла "Голоса глубинки")
Помните, уважаемый Владимир Владимирович, как у Булгакова: «Разруха – это такая старуха с клюкой…». Ну, вот. А у нас (это на краюшке России-матушки, в Сибири я проживаючи, чтоб Вам понятно было), похоже, Пенсия персонифицировалась. Раньше была такой доброй миловидной советской радушной старушенцией с гребешочком в волосах и кругленькими шапоклякскими очёчками на носу, а теперь стала противной буржуинкой-маргиналкой с заидами по бокам рта и вставной, хлюпающей челюстью. Злобная она, сухопарая, скряжистая и ехидная, аки змеюка подколодная. «Чего, мол, губищи-то раскатал – поди ещё, доживи до меня!».
И случилось, Владимир Владимирович, это преображение как-то внезапно, в одночасье. Нагрянуло, не предупредив, лет хотя бы эдак за 10… с половинкой. Тогда, могит быть, еще успели бы мы пристроить свои тушки-развалюшки куды-нить в гардеробщики-сторожа-вахтеры, чтоб хоть на хлебушко-то хватало. А теперь… И чартеры челночные уже не в тренде, и на работу фиг возьмут, потому что бюджетные места все позайматые, а частник любу отмазку найдет, чтоб предпенсионника бортонуть. Ну его к лешему, мол, за него могут и к уголовке привлечь, если выгнать захочу. Лучше обинячком, под предлогом отсутствия нужной квалификации или опыта работы (даже и дворником), откажу-ка я своевременно. Нехай себе ступает на биржу.
Ну, пойдет престарелый на ту биржу. Вроде, и поставят его на учёт, да только и там постараются «не найти подходящего места», хотя и стараться много не надо. Будет престарелый два раза в месяц появляться-отмечаться, да и ладно. Копейки биржевые пополучает с год. Потом его, как положено, на полгода вытряхнут, а придет сызнова – вот тут тебе, бабушка, и Юрьев день! Во вторя ему только тыщу с копейками и предоставят (положено так!). Какой же дурак будет за ту тыщу два раза в месяц отмечаться? А биржа и руки потрет: вот они, наши показатели! Нет у нас тотальной безработицы. Потому как граждане эти в базах не значатся!
Дураков, канешн, мало за тыщу два раза в месяц на контроль являться. Особливо, если живёшь в деревне. До города-то ещё и доехать нужно. Вся тыща, в аккурат, и уйдет на путешествия. Даже на пирожок, оголодавши, не нашаришь в карманАх… Такая, вот, безрадостная картинка маслом.
Кто там, Владимир Владимирович, Вам в кремлях что другое расписывал – нам неведомо, а на поверку на селе вот какая обстановка:
Работы в деревнях нет! И, кто бы что ни говорил, -- нет её! Потому как та, что была, с колхозами-совхозами утекла. Ремонтные базы рассыпались как карточные домики, кормозаводы позакрывались, а птичьи фермы друг друга пожрали на фоне недобросовестной конкуренции. Остались на селе одни лавки с прилавками, фермеры с серыми зарплатами батракам, да администрации с головами.
Раньше, ведь, как было: главными человеками на селе были директор колхоза или совхоза и парторг. От них всё и плясало. А в администрациях сидели по паре человек – голова поселения (иногда с замом), спорт-инструктор, да завклубом. Вот и вся власть. Справки выписывали, да развлечениями занимались. И нос не драли, поскольку на равных с сельхозником стояли. Это до реформы местного самоуправства было. А как реформа шмякнула – так сразу и выросли эти администрации, как грибы-боровики. Зданиев себе пона- строили-ремонтировали, званиев понадавали, да родню попристроили. Распухли, короче, и от значимости своей, и от счастья, что привалило. И, ежли раньше была у них зарплатёшка, равная той же дояркиной, то нынче хвост распистолетился, в глазах зелёные попугайки с мёртвыми американскими президентами заплясали – заважнячились. Забурели. В кой-то веки по Таиландам шариться в отпуска пошли, обезьянов там кормить и коньяком угощать. Не люди – цари местного разлива. На хромой, как говорится, не подъедешь. Опять же-таки, и реальная власть в ихих руках: ить взаправду к народу ближе, чем народу хотелось бы.
А хоромы-то у них, Владимир Владимирович дорогой, понастроились! Заборы понарасчепирчились! Сами все в бранцулесках и мехах… А, главное, Пенсия им – что мать родна. Лыбится, да плюсуется к кровным. А срокА попам на креслах -- никаких ограничениев, если ты выборный. Один раз выбрали – и на усю оставшуюся жисть. Ажно до гробовой доски будет в своей администрации горбатиться и корячиться в непосильных авгиевых трудах. Выборы-то ему (не то, что Вам!) не страшны. Власть-то у него крепко в руках и зубах держится – с мясом не оторвёшь. Вот и сидят они по пять срокОв, а то и боле, коли свезёт. А с Вашим недавним обещанием о продлении жизненного срока, и по десять, поди, станут отсиживать. И ПенЗия у них в подружках, и зРяплаты – на десятерых доярок-скотников бы хватило, а то и больше. Небожители. Хорошо пристроились. Качественно.
И что обидно: польза от них селянину -- с гулькин нос: в основном уппа-друппа-гупцаца по праздникам, на субботники раза два за год народ согнать, да текущие выборы обеспечить. И последнее – самое важное: шоб «на высоте», значит. И не на какой-то там Безымянной, а конкретной и Единой… высоте. В остальном (справки, там, земельные дела, ЗАГСы, образование и медпомощь) эту нашу нижайшую вертикаль успешно вышестоящая заменяет в районах. Ну, и зачем, скажите Владимир Владимирович дорогой, и нам, и Вам такая пирамида?
Мы туточки поприкинули, посчитали, что, ежли б их поподсократить чуток – вертикалевцев энтих – то вполне на нормальный уровень можно с Пенсией было бы договориться. На все бы хватило в масштабах Рассеи – и нам повысить, и срок не удлинять, тем, кто по советским меркам думать о ней, распроклятой, сызмальства научён был. А так – скушивает эта вертикальная образина до 60 процентов бюджетных денежных средствов. И не попёрхивается даже, а только толстеет, да хорошеет на глазах, как боров трехлетка.
Опять же, и на молодь хватило бы. Техникумы повозрождать, как Вы мечтали; опытные участки, бездумно отданные под малоэтажки, вернуть. А то молодому поколению задачу поставили – баллы к пенсии копить, а какие баллы и где? Работы-то нет! Частному делу их тож не приспособишь – у нас, как райпотребсоюзов не стало, перекупщики тут же глаз кинули на картоху, мясо, дикорос. За копейки жаба давит им маржу делать: что выращиваем, то съедаем, да живности на прокорм. Скотинку тоже потом съедаем – дюже корма подорожали, чтоб на продажу ростить. И на рынок не свезешь: на одних справках разоришься, не говоря уже о ценах на бензины и место.
От такой расклад, Владимир Владимирович, дорогой. Дюже она нас поднапрягла, эта Пенсия, со своими разворотами. Бегит от нас, как от чумовых, таперича. А нам и не угнаться: здоровьяшки-то подорвали на перестройке ентой; на непрухе девяностых, будь они неладны; на нулёвых, когда колхозы по дворам, те, кто ближе к кормушке, растаскивали…
Теперича они, вроде, как фермеры. Нанимают иногда. Но пакетов там каких-то социальных или книжек трудовых мы от них не видываем. Так – батрачим от раза к разу, ежли свезет. В остальном – на собственных хлебах. Только и надёжи у многих было, что на эту старуху с прорухой – хоть и скупердяйку, да Пенсию. А теперь, выходит, и до нее – как до Киева рачки.
Общность наша сельская, Владимир Владимирович, нынче раструхлявилась. Поделилась общность на тех, кто с Пенсией знаком, и тех, кому она большой кукиш показала. Те семейства, к которым она заглядыват, радываются, хоть и плюются порой на неё. А те, у кого и такой нет, злятся и нехорошими словами её обзывают.
Неправильно это! Пенсия, она же тоже -- Гражданин. Её уважать надо. Добрым словом обласкивать – оно и собаке приятно. Потому, когда Вы её увидите в очередной раз у себя, Вы ей передайте, что мы всё равно ее любим. И очень ждём. Пущай она не серчает на нас. И к нам тоже, пущай, ласковой да разодетой приходит, как и к Вам. Видели ее ходоки наши на Красной площади: примарафетившаяся она, фендибоберная, с толстенной сумкой на ремне. Прямо-таки барышня-цветочек, вся пышет полнотой и радостью. Вы, уж, намякните ей, чтобы она как-то погибчее с нами была, порезиновей, что ли. А то в руки попасть не успеет – как ужо и рвется вылететь, что Жар-Птица, и спасибо не сказав. Кроткой токмо и бывает, пока до сельмага не дойдешь. А, уж, оттедова -- пешодралом чимчикуем почти без нее, налегке.
Подумайте все же, Владимир Владимирович дорогой, как бы так обойтись, чтобы не дать вымерти нам на селе. Оно, конечно, понятно, что Ваши экономисты посчитали, что, если мы в естественном отборе ласты склеим, то нищеты на целую половину от запланированного в стране меньше станет. Но есть же и другие пути? Находились же до этого! Отобрать и поделить, например. Раскулачить толстомордых. Тем более, что уж накушались за последние двадцать лет некоторые из бюджетных корыт. Пора и честь знать. Покажите всем этим крючкотворцам-бюрократам-коррупционерам-демократам кузькину мать, чтоб Пенсия им только снилась! А мы завсегда. Мы за Вас – горой.