ГЛАВА1 Федот В БЕДЕ
Сначала в самом центре города, прямо на Любинском проспекте появился кот Обормот. Как именно он появился, сказать трудно. Кто-то говорит, что упал, как снег на голову. Хотя тот самый свидетель явно преувеличил, потому что был последний день июля, и снега никакого на голову упасть не могло, а кот все-таки упал. Но не было не только снега, а даже тополиного пуха. Хотя пух слишком легкий, а кот был толстый, а потому тяжелый и черный, скорее похож на грозовую тучу, которая летала по небу, летала и свалилась вдруг на землю, потому что небеса ее не носили.
Но есть и другая версия его появления в нашем городе. Именно в том самом месте, где впервые обнаружили кота Обормота неведомые омичи, находится не только знаменитый памятник Любочкин, молодой жены генерал губернатора, о котором вам расскажет любой экскурсовод, но еще и мастерские художников, хороших, самых лучших художников в городе.
Говорят, из одной такой мастерской, от академика живописи, который именно Обормота и рисовал, кот прямо с полотна и сбежал. Скажете, что такого не может быть. А почему собственно не может? Разве гениальные художнику не по силам нарисовать такого кота, который возьмет, да и спрыгнет с его полотна, и отправится в этот мир без всякого позволения.
Если уж какому-то Пигмалиону удалось оживить Галатею, то нашему Ярославу Антонову это тем более под силу.
Говорят, поднялся страшный переполох, когда после пленера Ярослав вернулся в свою мастерскую и кота на полотне не обнаружил. Все оставалось на месте, и кисти, и палитра, и само полотно стояло там же, где он его оставил, только было оно пустым, нарисованный кот сбежал от него. И не было дыры на том месте, где раньше красовался кот, его словно дождем смыло с полотна.
- Что случилось, - спросил, заглянув на минутку в Мастерскую, его сосед по Мастерской и вечный конкурент Глеб Сидоров. Он все должен был знать, все ведать, особенно то, что за стеной у вечного избранника судьбы творилось.
- Кот сбежал, - выдохнул Ярослав. И говорил он это так, словно потерял самого родного человека.
Для художников вообще полотна, как дети родные, а такое - особенно, ведь недаром говорится, что чем дитя площе, тем для матери (в данном случае для отца) оно дороже. Кот и не был плох, скорее даже хорош, а потому его могли украсть, и Егор бы смотрел на это сквозь пальцы, а вот чтобы сбежал – этого никак допустить было нельзя.
-Ничего, погуляет и вернется, - пытался тот успокоить товарища, пока еще не заметил пустого холста. От кого и когда коты не сбегали. Потом он замер и спросил:
- Ты хочешь сказать, что сбежал вот этот кот? – он ткнул пальцем на пустое место на холсте.
Картину с котом художник помнил хорошо, и помнится, с грустью подумал, что ему так не нарисовать, чтобы кот был как живой, и с таким настроением оставался. Сколько он не старался, у него коты получались какие-то мертвые, полу придушенные, что ли. Детишек они пугали, взрослые смотрели на них с недоверием.
-Вот это я и хочу сказать, - отвечал задумчиво гений.
За довольно долгую жизнь в искусстве у него много чего мистического случалось, конечно, но чтобы вот так взял и сбежал написанный Мастером кот, - такого точно не было никогда.
Они смотрели друг на друга, пытаясь понять, как это могло случиться, и где искать сбежавшего кота, и что можно сделать вообще в такой странной ситуации. Но сколько ни думали, ни гадали, ничего такого придумать все равно так и не могли.
Можно было, конечно, отнести заявление в милицию, или позвонить их старому знакомому майору Свисткову, чтобы тот подключился к поиску сбежавшего от художника кота. Только от этой затеи пришлось отказаться. Ведь как объяснить происхождение этого кота, не вызовет ли майор Психушку с улицы Куйбышева?
Своего героя профессор П. сделал хотя бы из реальной, настоящей собаки, а вот кота он нарисовал, пусть и гениально, но все-таки из красок сотворил.
Нет, даже их старый знакомый майор доблестной милиции не сможет поверить художникам, а что говорить об остальных его коллегах?
Может рассказать миф о Пигмалионе, майор не чужой для литературы и искусства человек, только греческого художника и богиню Афродиту к делу не пришьешь, как говорится. И тогда уже и майора можно вполне свести с ума.
Так у Ярослава и Олега появилась тайна, которую не только полицейским, но и другим художникам рассказать они так и не решились. Обвинят потом черт знает, в чем и снова сдадут туда же.
Как странно, что у них все крутилось вокруг этого самого заведения, словно других больниц в городе не было.
№№№№№№№№№
А на Любинском в то самое время на закате появился кот Обормот.. Если чего-то и хотелось коту, то только найти своего друга беса Федота. Ведь Рыжий Искуситель был бесом восточным, и вряд ли он мог оказаться где-то поблизости, а Федот свой, доморощенный, и если кого-то искать, так именно его. Но в том-то и была странность, что как ни старался Обормот, а он очень старался, Федота найти он нигде не мог.
Вот об этом Пришелец и говорил с Дворцовым – хранителем дворца генерал-губернатора, давно ставшим Музеем, решив, что только такой старый дух и может ему помочь. Но кем бы ни был занят старый дворец, во что бы его не переделали - склад или музей, там оставался всегда свой дух-хранитель.
Именно там, появившись в городе, бесы и всякие другие духи и собирались, чтобы поведать о себе, узнать последние новости, спросить совета.
-Но ты же знаешь, что он не может умереть, значит, с ним случилась какая - то другая беда, пока я тут художнику помогал творить бессмертный шедевр. Но в одиночестве среди людей оставаться мне не хочется, кто-то свой нужен, помощник опять же не помешает.
Обормот стряхнул с шерсти остатки краски, вспомнив недавние времена упоения от творчества, он стал сокрушаться о том, что увлекся настолько, что позабыл о том, что творится в этом мире, и о друзьях верных позабыл.
-Ладно, ты храни тут все, что осталось, а мне надо спасать Федота, видно недаром я вырвался из плена, пора действовать и чем быстрее, тем лучше, а то мы лишимся самого лучшего из наших бесов.
Домовой пытался удержать Обормота, но разве же его удержишь?
Кот-оборотень исчез, только его и видели…
Нам остаются только миражи,
И зыбкая печаль несовершенства,
И хочется в ином пространстве жить,
И листопада прелесть, как блаженство
Воспринимать, не думая о том,
Что в грязь летят отчаянные листья.
И Азазелло где-то за углом
Ждет Маргариту, пьет и веселится.
Среди людей он тоже человек,
И век его так долго будет длиться,
И кот, сбежавший с полотна, померк,
Но Бегемот желает воплотиться,
И там в Демониаде мир иной,
Мы только тени в их прозрачном мире
И вырастаю крылья за спиной,
И страх исчез, окрепли наши крылья.
И солнца ослепительны лучи,
И нет пути из миражей забытых.
Фагот фаготом правит и молчит,
И странный сон напомнит тех событий
И взоров мрак, а где-то за стеной,
Где нет иных, и в комнате так пусто,
Сбежавший кот поговорит со мной
О прелести и ужасах искусства.
-Мы все уйдем, как в осень,в те миры,
Откуда не получится вернуться.
И миражи той дьявольской игры,
Влекут и манят, в думах остаются.
Веди меня, Вергилий, до небес
Не долететь, когда слабеют крылья,
И только лес, тот заповедный лес,
Раскроет мне объятья, от бессилья
Я упаду на жухлую траву,
Вдыхая аромат цветов и снова,
И вдруг пойму, что я еще живу,
Живу и верю в призрачность былого
Но хочется в ином пространстве жить,
Там листопада прелесть, как блаженство.
Здесь остаются только миражи,
И зыбкая печаль несовершенства.