-И что мы здесь ищем? Торговец сгинул в этом пожаре, и всё что от него осталось, это обугленные кости и горстка пепла. –
Проворчал Ронель и поплотнее закутался в серый плащ с глубоким капюшоном.
Накрапывал мелкий дождик, но с запада пастух ветер гнал стадо серых туч с далёкими вспышками зарниц. Через пару часов он пригонит тучи сюда, и над городом разразится настоящая гроза.
- Ну что там, Борода? Нашёл что-то интересное? – Спросил я у копошащегося в золе пожарища гнома.
Он бродил по развалинам сгоревшего дома и внимательно поглядывал под ноги. После присел, поковырял в пепле пальцем, понюхал, хмуря брови и наконец, направился к нам, на ходу вытирая перепачканные в саже руки о полу своего плаща.
- Вот что я вам скажу, парни. Кто-то здесь баловался с Зубоскалом. Бомба взорвалась на втором этаже. Огонь, конечно, знатно потрудился и уничтожил почти все следы, но кое-где в кирпичах я нашёл её вплавленные осколки, – Деловито произнёс Одноглазый, поправляя мятую шляпу с широкими полями. – Хотите знать моё мнение? Бедняге явно кто-то помог отправиться на тот свет. Какой-то умник пытался всё обставить как обычный пожар. Скорее всего, Зубоскал был с длинным запалом, уж очень удачно выбрано место взрыва.
- Погоди. Ты точно в этом уверен? – спросил Ронель, сверкнув глазами из-под капюшона. Мой приятель никогда не отличался большим умом и мыслительные процессы в его голове иногда тормозили, но, похоже, и до него наконец дошла суть случившегося.
- Но тогда это значит что..? – произнёс он, глядя на развалины дома.
- Всё верно, приятель. Кто-то ищет тоже , что и мы, - мрачно сказал я, поглядывая по сторонам.
На стене соседнего здания я увидел надпись. Кто-то не пожалел краски и коряво нацарапал огромными буквами «Смерть имперским крысам». Сия писанина была довольно старой, выцветшей и частично замазана грязью и копотью. Когда-то подобными лозунгами были исписаны многие стены городов этой страны. Так, простой народ выражал своё отношение к военной агрессии и оккупации королевства Империей. Тогдашний король поступил мудро, сложил знамёна и присягнул императрице на верность. Тягаться с превосходящими силами Имперской армии было бессмысленно. Но недовольных, как всегда, нашлось великое множество. Подпольное сопротивление тогда попило много нашей крови. Стычки, диверсии, поджоги казарм и тому подобные вещи. А ещё,- вот такие надписи на стенах. Хотя, моё мнение, толку от всего этого было не много. Теперь здесь часть Империи. И, похоже, это надолго.
- Рвануло знатно, - сказал Одноглазый, пытаясь раскурить отсыревшую трубку. – Смотри, как кирпичи по сторонам разбросало. Я кой-чего в этом смыслю. Зубоскал придуман гномами, чтобы прожигать доспехи или устраивать пожары на кораблях. Там особый состав пороха и ещё кой чего. Любая броня плавится, что твоя свечка, и стекает в сапоги вместе с костями. И ничем ты его не потушишь. Наши алхимики потрудились на славу, когда создавали это чудо.
- Изверги! – высказал своё мнение Ронель и плюнул под ноги, на что гном лишь довольно усмехнулся.
- В любом случае, здесь нам ловить нечего. Нужно уходить, - произнёс я, и направился в сторону тёмного переулка. Мои друзья, молча, шагали рядом.
Мы спрятались от случайных глаз в вонючем, узком переулке, заваленном битым кирпичом и прочим мусором. Здесь властвовала тень высоких стен, и шанс что нас не заметят приятно увеличивался. Одноглазый наконец раскурил свою трубку и теперь пыхтел дымом, с мрачным и задумчивым видом. Ронель откинул полы своего плаща и нежно поглаживал рукояти парных абордажных сабель, висящих на поясе в чёрных ножнах. На него, как я догадывался, это всегда действовало успокаивающе. Мои друзья знали, что для меня значила смерть незнакомого мне человека сгоревшего в пожаре. Поэтому угрюмо молчали, явно не зная с чего начать разговор и оставив за мной право решать, что делать дальше. Я знал, что они пойдут со мной до конца. И высокий, широкоплечий Ронель, покрытый татуировками с головы до ног, и маленький, ворчливый, бородатый и одноглазый гном с труднопроизносимым именем Чизнгхан, – были мои единственные настоящие друзья, которым я всецело доверял и на которых можно было смело положиться. Мы не раз прикрывали друг другу спину и побывали в разных опасных переделках.
- Здесь нам придётся разделиться, - начал я, глядя в тёмную глубину переулка. – Следующий в списке человек живёт в центре города. И нам опасно там появляться вместе. Я пойду туда один.
Я видел, как недовольно нахмурился Ронель и как яростно запыхтел трубкой Одноглазый. Им, похоже, пришлась не по душе идея отпускать меня одного в место кишащее патрулями бдительной стражи, где все стены были увешаны плакатами с нашими мордами.
- Этот наглец над нами издевается! – обратился Одноглазый к Ронелю, гневно сверкнув своим одиноким глазом. – Один хочет лезть в змеиное гнездо, - а мы, значит, не при делах. Да чтоб я, Чизнгхан, сын Зирнаха Двухглавого… - Гном приосанился и гордо выпятил грудь.
- Да погоди ты! – подняв руку, перебил разгневанного гнома Ронель. – Эд, всё верно сказал. Мы с тобой та ещё компашка! Троих нас сразу узнают и загребут в темницу. Или ты забыл кто мы теперь?
- Как, же, забудешь такое, - насупившись, пробормотал Одноглазый.
*****
Нужно было спешить. Кто-то опережает нас на несколько шагов и оставляет за собой лишь трупы. Мы расстались возле пирсов, пожелали друг другу удачи и договорились встретиться в условленном месте за чертой города, после чего мои друзья направились в сторону покосившихся рыбацких лачуг и бараков. Я же направился в центральную часть города. Всё так же накрапывал дождь, небо было пасмурным и мрачным. В довесок к сырой погоде, добавился сильный ветер, который гулял по крышам и переулкам. Низкие, свинцовые тучи зловеще повисли над городом, грозя низвергнуть на него всю свою мощь и злобу. Стало заметно холодать и я поплотнее закутался в свой промокший плащ. Я быстро шагал по вымощенной серым камнем улице, размышляя о событиях последних дней. Шесть имён. Шестеро людей, которых не связывало ничего общего, кроме того, что все они были вписаны чёрными буквами в дневник капитана. Он, так и не раскрыл нам всей тайны, сказав лишь, что разгадка в этом списке. Хорошо что в своём дневнике капитан указал не только имена, но и город в котором жил тот или иной человек. Это хотя бы самую малость упрощало поиски.
Первым в списке был обычным старым матросом. Давно остался не у дел, сошёл на берег и прозябал в потру Нью-Аспина. Это был захудалый городишко на юге страны, почти уничтоженный войной. Мы нашли того моряка. Нам указали на таверну где он часто ошивался. Старик спал прямо за столом, уронив на него свою плешивую голову. Рядом стояла недопитая бутылка какого-то мутного пойла. Когда я попытался привести его в чувство, то оказалось что дед мёртв. Мы тогда решили что причиной смерти стали старость и не совсем здоровый образ жизни несчастного. Никаких признаков насильственной смерти я не увидел. Я поспрашивал о нём, но никто толком ничего ни знал. Жил один. Ни друзей ни врагов. Часто набравшись, рассказывал байки о своём славном прошлом, но и там зацепится было не за что. Мы нашли его берлогу и перевернули всё верх дном, надеясь найти хоть что-то, что даст нам ответ или хотя бы намёк на причину появления этого старика в дневнике капитана. Но не нашли ничего. Теперь я был твёрдо уверен что бедолаге помогли уйти из жизни. Я не имел и малейшего понятия кто и зачем это сделал. Я жалел что не расспросил как следует о том, с кем дед встречался перед смертью. Завсегдатаи той таверны лишь рассказали что старик был вечно пьян, но накануне смерти обмолвился что повстречал старого друга и что теперь у него всё будет хорошо. Похоже, "дружок" деда ускользнул у нас из-под самого носа. В итоге мы покинули Нью-Аспин не солоно хлебавши.
После недели пути, мы прибыли в Нордгрит. Бывшая столица королевства Осмонд встретила нас не совсем дружелюбно. А именно, пустыми, почти безлюдными улицами, и частыми патрулями солдат в имперских мундирах. А после того как мы увидели, что чья–то щедрая душа расклеила по всему городу плакаты с нашими физиономиями,- находиться в этом городе стало совсем уж тошно. Не думал что за нас возьмутся так скоро. С того момента, как мы стали для Империи предателями, дезертирами и преступниками прошло не так уж много времени. Я подозревал что дело здесь в личной неприязни того хлыща, которого мы встретили на острове. Большая имперская шишка. Как там его звали? Крист Холдвар. Вспомнив это имя, моя память вновь вернула меня на остров, с которого всё и началось. Наши поиски, бегство под градом стрел и копий…. и тот проклятый храм, из-за которого я и вляпался в эту историю с дневником. Я снял капюшон, подставляя лицо под моросящий дождь. Но холодные капли дождя не могли остудить жар, родившийся в моей голове от нахлынувших воспоминаний. Остров Ошеку. Старый негодяй, наверное, знал чем это в итоге обернётся. С того самого момента как умыкнул карту из-под носа у имперцев. Или ещё раньше? Капитан не желал делиться своими секретами с простыми матросами. Лишь на краю забвения, он рассказал, что его подвигло отвернуться от Императрицы.
Я остановился возле лавки цирюльника и уставился на висящие на стене плакаты. На одном из них был изображён одноглазый гном, в шляпе и с повязкой на левом глазу, хмурый и злой. За голову его, было назначено пять сотен золотых. Так же сообщалось, что сей злодей, душегуб каких свет не видывал и вообще, весьма опасен и жесток. Рядом висела морда Ронеля, его неизвестный художник изобразил с звериным оскалом на лице и татуировками на лысом черепе. Здесь надпись гласила, что за помощь в поимке особо опасного преступника так же обещано пять сотен золотых. Глядя на эти карикатуры, я при всём желании не видел сходства с моими друзьями. Но тем не менее некоторые приметы были на месте. Наконец я уставился на третий плакат. С него, на меня смотрел небритый и малоприятный тип, с тёмными космами торчащих во все стороны волос, с сдвинутыми к переносице бровями, и зловещей ухмылкой. Надо бы попробовать скопировать эту ухмылочку. Буду пугать детишек и их мамаш. Надпись на плакате гласила, «Эдвард Карди, Дезертир и предатель. Особо опасен. Награда за помощь в поимке тысяча монет». Тысяча!!! Есть чем гордиться. Кто-то может запросто озолотится за мой счёт. Честно говоря, меня удивила такая разница в награде за наши головы. Чем я заслужил такую "любовь"? Могу смело утверждать что я не самый первый злодей в нашей троице. Ронель, например, с своей неудержимой любовью к рукоприкладству, запросто заткнёт меня за пояс. А наш бравый гном, - это настоящий образчик всех пороков которыми так славится гномье племя. Я, конечно тоже не без греха, но смею надеяться, что всё же не законченный негодяй. Проклятые недомерки! Да простит меня Одноглазый, но это его родственички гномы изобрели печатный станок, и теперь его плоды мне приходиться лицезреть. При всей своей грубости и хамстве, гномы были очень умелыми механиками. В довесок ко всему бородачи снабдили своё творение несмываемыми чернилами, и сколько бы дождь не тянул к висящим на стене плакатам свои мокрые руки, но ничем помочь мне не мог. Хорошо ещё что художник нарисовавший всё это безобразие был довольно паршивым мастером. Впрочем, что-то я задержался. Нужно двигать дальше.
Итак, что мы имеем? А ровным счётом, не имеем ничего. Второй человек из списка, был вычеркнут рукой неизвестного убийцы. Торговца, найти оказалось несложно. Том Комар, в определённых кругах, при жизни был довольно известной личностью. Раньше занимался контрабандой, сколотил неплохой капитал и обосновался в столице. Здесь, он промышлял грязными делишками: скупка краденного, запрещенные магические побрякушки, ставки в не легальных боях, был посредником между гильдиями городского дна. И он сгинул в пожаре. И опять я пытался понять, что могло связывать этого человека с нашим делом. Что он мог знать? И что вообще мы ищем? Чем владел при жизни торговец Том Комар? Каким-то таинственным предметом, или же нужной информацией? Я понимал с самого начала, в какую опасную и безумную авантюру мы вляпались. Но уже не мог отступить. Уже было слишком поздно. Я погряз в этом по уши.
Серые халупы старого города скоро кончились, и я оказался в центральной части столицы. Здесь жили зажиточные горожане, правящая верхушка и прочие их прихвостни. Вид вокруг, - ни чета бедным кварталам ремесленников или рыбацким трущобам. Центральный (или как его называли местные, Верхний) город утопал в роскоши и великолепии. Волновал сердца поэтов и вдохновлял художников. Уютные аллеи и улочки, мощенные серым камнем. Двухэтажные, а кое-где и трёхэтажные дома, с изысканными фасадами и карамельной черепицей. Печные трубы, балконы мостики и перила, изящной работы флюгера, фронтоны с коваными отливами, - здесь всюду чувствовалась любовь к искусству и деталям. Конусы воздушных башенок с причудливыми шпилями, тонких и прекрасных, словно из детских старинных сказок, казалось, касались самого неба. Фонтаны с бирюзовой водой, на площадях и в парках. Статуи и колоны, немыслимых размеров и самой тонкой и изящной работы. Зелень аллей и калейдоскоп красок на клумбах. Я помню, как удивлялся вместе со всеми этой красоте, с копьём в руке печатая шаг по дивным улицам города. И радости моей не было предела, когда я узнал, что столица королевства Осмонд не позаботилась о таких простых вещах как оборонные сооружения. Они поплатились за свою беспечность. Город сдался практически без боя. Да и не могло быть иначе. Здесь даже не было крепостных стен. Только на востоке, где к городу почти вплотную примыкал лес, была построена массивная и высокая стена, которая полукольцом закрывала столицу от темного леса. Этот лес местные называли проклятым и, по моему мнению, страх перед тем, что скрывалось под сенью темных деревьев, был достаточно обоснованным. Такой лес не может быть безопасным. Мне однажды довелось стоять на стене, и я видел, какие вещи творятся там. Когда наступали сумерки, на границе леса всегда что-то двигалось и копошилось. Ветви качались, будто на ветру, даже тогда когда ветра не было. Тени у самых корней будто дышали и пульсировали. Горели призрачные, зеленоватые огни, они блуждали между деревьев, словно кто-то не спеша бродил с волшебным фонарём в руке. Лес был полон, будораживших сознание и фантазию звуков. И хоть от стен и до кромки леса было приличное расстояние, звуки эти были отчетливо слышны. В шелесте листвы, в пении ветра в кронах деревьев, в скрипе старых узловатых ветвей слышались вздохи и, шепот от которого кровь стыла в жилах. Я не уверен, что это было явью, а не игрой воображения, звуки эти звучали в голове, словно чужие настойчивые мысли. Голоса звали меня по имени, манили и завлекали, умоляли, угрожали и выворачивали душу своими обещаниями. Они знали все мои тайны и желания. Но стоило лишь отвести взгляд,- и шепот прекращался. Как говорят местные жители, кто подался зову и шагнул вглубь леса, назад уже не возвращался. Как жители столицы терпели такое соседство, ума не приложу. Запросто можно свихнуться от мысли, что рядом с твоим домом происходит такое. Но, как известно, человек ко всему привыкает. Не лезет за стену, никого не трогает, - и ладно. Тем более что безопасных мест в нашем безумном мире осталось не так уж много. Говорят всему виной война, которая прокатилась по всему миру много веков назад. Маги прошлого что-то не поделили между собой и вцепились друг другу в глотки. И как результат, некогда великая цивилизация сгинула, уничтожив почти все живое, оставив в наследство вот такие леса, гиблые болота, да бескрайние черные пустоши. И, конечно же, серую скверну. Это проклятье нашего мира. Оно уверенно и неумолимо ползло на восток, пожирая всё на своём пути. Поэтому все мы удивились, найдя на севере такой лакомый и нетронутый серой скверной райский уголок под названием Осмонд. Теперь здесь властвует Империя. И город от этого не стал менее прекрасным. Лишь оживленные раньше улицы стали совершенно пустыми. Казалось, жителей поразила неизвестная хворь, враз уменьшив их радость и беззаботность, заставляя забиться по углам и лишний раз не высовывать нос из дому. И пусть столица сдалась и приняла поражение малой кровью, но в сердцах людей все мы были и остались захватчиками и врагами. Чужаками, которые пришли с оружием в их города, нарушили мир и лишили будущего. И какие бы оправдания я сейчас для себя не придумал, все они во многом правы. И не смотря на то, что за мародерство солдата ждала петля, и был приказ не трогать мирный люд, жители этой страны испили чашу горя сполна. Столицу от погромов и смерти, спасла капитуляция и трусость короля. Другим повезло меньше. Горы трупов и море крови. Десятки городов стертые с лица земли. Вот что принесла с собой Империя. И я был вместе с ней. Раньше был. Можно сколько угодно ненавидеть себя и раскаиваться, но это не делает тебя менее виновным. Ты виновен, и уж точно не тебе решать заслуживаешь ли ты прощения. Хотя говорят, солдат это меч в руках правителя, какой с него спрос? Да и совесть штука индивидуальная. И я даже не буду пытаться обелить себя, так как считаю, что когда своими руками творишь чужое зло, это не умаляет твоей вины.
Я шагал дальше и прелестные дива города меня совсем не трогали. Я бывал здесь раньше по долгу службы и провёл в этом городе почти полгода, и мне ещё тогда до тошноты надоела его красота и монотонность. Я просто сходил с ума от безделья, и даже редкие стычки с несогласными не могли вывести меня из уныния. Поэтому когда на горизонте замаячил мой давний приятель и предложил послужить на пользу империи под началом славного капитана Кеннета, - я согласился, почти не раздумывая. Хотя, моряк из меня был, как из Одноглазого праведник. Но как потом выяснилось, я вполне не плохо справлялся с обязанностями простого матроса. Главное было не крутиться под ногами у нашего квартирмейстера и не попадаться на глаза вечно хмурому капитану. У старика был тяжелый нрав, он был скор на расправу за не выполнение приказов, и не сильно жаловал бездельников, да пребудет его душа с морским ветром. Как оказалось, старый спрут с самого начала вёл двойную игру. Но за полгода скитаний от одного берега к другому, всем нам было плевать на то, что происходило на большой земле. Мы стали настоящим боевым братством и уважали капитана как родного отца. За его острый ум, умелого командира и заботу о команде. Он никогда не бросал своих матросов в беде. И когда власти порта Кардобаса пытались вздернуть на рее Одноглазого, капитан выложил кучу монет, выкупив гнома из крепких лап закона. Как оказалось, гном успел прославится, совершая набеги на местные корабли и берега вместе со своими бородатыми родственничками. Я помню, как правитель отказался принимать выкуп, и как капитан велел направить пушки на его роскошный дворец. В общем, Одноглазого нам вернули почти целого и невредимого. Пострадало лишь его самолюбие. Уж очень злился Одноглазый, за то, что капитан вычел сумму выкупа из его жалованья. Гном кидался на всех на кого падал его свирепый, горящий огнём злобы глаз, считая, что мы должны были отговорить старика платить. А потом был остров Ошеку. Что было после того как мы нашли то что искал капитан я стараюсь до поры до времени не вспоминать. Но теперь мне приходиться выполнять последнюю волю славного капитана Кеннета. И я не могу отступить. Дело здесь не только в чести, долге и прочих вещах. Да, я поклялся продолжить дело капитана, но всё несколько сложней.
И вот я вновь шагаю по улицам Нордгрита, столицы королевства Осмонд. Я немного ориентировался в его узких лабиринтах и двигался самыми тёмными проулками. Стажи было много, но мне удавалось убраться с их пути, едва заслышав шаги. Как я уже говорил, местных на улицах было не много. Лавки, магазинчики и мастерские были закрыты и если судить по пыльным витринам и тусклым выцветшим вывескам, закрыты довольно давно. Я резко свернул за угол и чудом разминулся с тройкой стражников в имперской форме. Они, кутаясь в плащи, быстрой походкой протопали мимо, даже не глянув в мою сторону. У одного из них в руках блеснул огонёк Искры. Эта штука внешне походила на обычный арбалет, с той лишь разницей, что имела барабан с зарядом на сорок стальных болтов, которые выстреливались с помощью механики и магии. Очень скорострельная и смертоносная вещь. Раньше простым стражникам таких игрушек не давали. Магия в нашем мире очень ценный ресурс .Шаги стражников стихли и я двинулся дальше. Миновав круглую, большую площадь, с статуей рыцаря на коне в центре, и пройдя по горбатому изящному мостику через неспешную речушку, я остановился возле двухэтажного дома. Дом прятался в тени старых клёнов, стены его были увиты плющом, а к крыльцу вела узкая тропинка, посыпанная разноцветными мелкими камушками. По бокам росли кусты не известного мне растения с лиловыми листьями и мелкими голубыми цветочками. Пахли они сладко и омерзительно. Насколько я помню, эти кусты раньше были другого цвета и уж точно не смердели падалью. Я не стал подходить к крыльцу, есть вероятность, что меня заметят из окон. Я собирался проникнуть внутрь не заметно и нанести визит неожиданно. Если хозяин дома меня заметит раньше времени, есть шанс нарваться на ненужные неприятности. Я обогнул дом слева, пересёк небольшой парк и остановился перед невзрачной дверцей, ведущей в крыло слуг. Очень странно, но дверца оказалась не запертой. Непростительная беспечность. Хотя, покажите мне дурака, который без приглашения решится влезть в дом к магу, - и я посмеюсь вместе с вами. Можете начинать смеяться, а я подхвачу. Человека, который жил в этом доме звали Дэйв Лютор. Я пересекался с ним раньше. И он был в списке дневника капитана Кеннета.
И это была еще одна причина не брать с собой Ронеля и гнома. Если что пойдет не так, колдун нас по стенке размажет. А зная скверный характер Одноглазого, идти с ним в гости к магу было самоубийством. Если магу не понравятся мои вопросы, я смогу хотя бы (надеюсь что смогу) покинуть его жилище. Гном любитель покичать, нагрубить, да и почесать кулаки всегда не прочь. Ронель кстати тоже не далеко от него ушёл. Вдруг этим двоим, хватит ума попытаться устроить допрос с пристрастием. Вряд ли их остановит тот факт, что перед ними маг. Эти двое готовы рискнуть и намять бока хоть самому дьяволу. И вот тогда, я не дам за наши жизни и ломаного гроша. Вообще, я здорово рисковал, нагло заявившись в дом мага, но утступать было не в моих правилах, да и несколько позновато. Он был целью наших поисков. Он может пролить свет на многие интересующие нас вопросы. Поэтому я почти без колебаний шагнул внутрь и оказался в доме человека, с которым я предпочел бы никогда больше не встречаться.
Пожалуй, стоит рассказать, как я с ним познакомился. Когда-то мне довелось сопроваждать его до места, где прятались заговорщики из числа горожан. Я, и ещё пятерка стражников должны были орестовать несогласных, и проводить в камеру. Но птичка настучала, что с ними кто-то кто владеет магией и чтобы уровнять наши шансы, лейтенант послал за ним. Так я и побывал возле этого дома и лично увидел этого человека. Он мог отказать нам, тем более заставить мы его не могли. Но у него были какието свои интересы, а может это был вызов его способностям, и он согласился поучавствоватьв задержании неугодных Империи.
Так уж случилось, что парни, засевшие в подвале одного невзрачного трактира, не пожелали здаться и в итоге наломали дров. В нас полетели стрелы, и даже пули, и одного из наших ранили в плечо. Тогда в дело пошла магия и меня отшврнуло в сторону. Всюду ревело, выло и трещало от творящегося на улице магического безумия. Тот кто засел в подвале оказался довольно опытным малым. Он умело швырял в нас разной дрянью. Огненые шары, голубые нитки молний, кроваво-красные смерчи - все это разбивалось о серый мерцающий щит, который вырос перед нами и Лютором. Вскоре маг в трактире вылохся и лютор нанес удар. Серые, позожие на щупальца жгуты, выросли из рук мага и устремились в подвальное окошко. Раздались душераздирающие вопли и через мновенье все стихло. Все было кончено. Когда мы спустились в подвал, то обнаружили семь изувеченых тел. Такого жуткого зрелища я никогда не видел. Перекрученные поломанные куклы. Выглядело это жутко, словно люди лишились костей. Вот так я узнал Лютора, мага, который предал своё королевство и переметнулся к Империи. Но если колдун был заодно с капитаном, то значит, тоже участвует в заговоре? Тогда возможно наша встреча будет более спокойной и менее нервной. Но я не был до конца уверен в этом.
Я оказался в узком, тёмном коридоре, с несколькими дверями по бокам. На стенах висели масляные лампы, но все они не горели, их почему-то никто не спешил зажигать. Я старался двигаться бесшумно, но деревянный пол под ногами предательски громко скрипел. Вторая дверь слева была наполовину открыта и на полу перед ней, застыл бледный луч света. Я заглянул внутрь и выругался сквозь зубы. Это была кухня. Здесь на крюках висели сковородки, кастрюли и прочая кухонная утварь. В углу виднелась потухшая печь. У стен стояли корзины с фруктами и овощами. В центре стоял добротный стол, на котором лежала разделочная доска, и на ней покоился огромный, свиной окорок. Рядом был воткнут внушительный тесак, с тяжёлым широким лезвием. На доске и на тесаке ясно виднелись бурые пятна. Ничего необычного, таким тесаком очень удобно рубить свиные или говяжьи рёбра. Ему самое место на кухне. Но не он привлёк моё внимание и заставил вслух произнести ругательства. Из-под стола, торчали чьи-то ноги. Я осторожно обогнул стол и уставился на лежащее на полу тело. Этот бедняга, безусловно, при жизни был поваром. Об этом говорили и его колпак, и белый передник. Точнее, белым он был раньше, теперь всю его левую половину украшало огромное красное пятно. Кто-то перерубил несчастного от плеча до пояса, видимо, использовав для убийства этот жуткий тесак. Я, может, и не претендую на ученую степень, но смею надеяться, что и не законченный кретин, чтобы не понимать очевидные вещи. Всё было и так ясно.
Значит, я опоздал. Я знал, тот, кто убрал торговца и старого моряка обязательно заявиться сюда. Я предполагал, что статус хозяина этого дома отпугнёт убийцу, или заставит действовать осторожно. Заставит затаиться и ждать подходящего момента. Я надеялся, что встречусь с магом раньше него. Но, я не был готов к тому, что неизвестный убийца, решит действовать настолько грязно и скоро, разбрасывая трупы направо и налево. Некто, похоже, обладает таким же списком, как и я. И методично, хладнокровно убирает всех, кто может помочь мне раскрыть тайну дневника капитана. Действует точно и наверняка. Скорее всего, неизвестный проник внутрь дома тем же путём что и я. Повар его видел, за что и поплатился. Старик моряк был, скорее всего, отравлен, с торговцем Томом Комаром он обошелся немее изящно, но тоже пытался скрыть следы убийства, и устроил пожар. Здесь было всё иначе. Видимо убийца спешил и шёл напролом, оставляя за собой кровавый след. Я убедился в этом, когда наткнулся ещё на два трупа. Пожилой дворецкий в тёмно-синей ливрее валялся под лестницей, ведущей на верхний этаж. Второй, была грузная горничная с печальными застывшими глазами, она сидела в тёмном углу, облокотившись спиной о стену, из проломленного виска на дорогой ковёр стекала алая струйка крови. Убийца спешил. Словно знал, что я иду по его следу и ищу ответы. Какие цели он преследует? Каковы его мотивы? Чем ему угрожали все эти несчастные, что он так хладнокровно расправился с ними? Некто, не желает, чтобы тайна этих людей стала известна кому-то ещё? Куча вопросов и не одного ответа. Мне всегда не везло с ответами. Удача нагло отвернулась от меня, заставив лицезреть свой зад.
Я поднялся по витой лестнице с чудными коваными перилами и очутился на втором этаже дома. Здесь была лишь одна комната, которая занимала весь этаж. Двухстворчатые двери из дорогого чёрного дуба, были сорваны и провалились внутрь. Пол был усыпан битым стеклом и осыпавшейся штукатуркой. Здесь, по-видимому, развернулась нешуточная битва. Стол с массивными ножками был опрокинут и расколот надвое. Книжные шкафы упали, рассыпав драгоценные старинные книги по полу. Занавески из дорогого тяжёлого шелка, от гуляющего сквозняка, болтались сгоревшими лохмотьями. Стены были покрыты трещинами и копотью. Тут, явно поработала магия. Хозяин дома сцепился с незваным гостем и показал, на что способен. Но кто вышел победителем из этой схватки? Я обвёл большую комнату взглядом, но ни каких следов убийцы или мага не увидел. Нужно было делать ноги. Здесь, похоже, мне ловить уже нечего, меня снова оставили с носом. Я развернулся и сделал первый шаг в сторону выхода, когда из-за поваленного кресла с высокой спинкой, раздался хриплый тяжёлый кашель.
Я пошёл на этот звук, переступая через обломки мебели. Обогнув поваленный шкаф, из которого торчали арбалетные болты, я увидел хозяина дома. Он сидел, опустив голову на грудь, опёршись спиной на обломки, некогда роскошного кресла с кожаной обивкой. Ноги его были привалены упавшим шкафом. Я оценил вес этого шкафа. Не трудно было догадаться, что было с костями того, на кого он опрокинулся. Человек сидел и не двигался, да и похоже уже не дышал. Никаких признаков жизни. С такими-то ранами! Похоже, кашель, был последним звуком, который он издал перед смертью. Я всё же нагнулся к нему, чтобы убедиться, что всё кончено, и он поднял голову и открыл глаза. На нём не было живого места, я насчитал дюжину ран, от которых простой человек давно бы отправился к праотцам. Он был магом, и скорее всего, его магические способности поддерживали в нём ускользающую нить жизни, и помогали не свихнуться от боли. Я не лекарь, но и я прекрасно осознавал, что Дэйв Лютор не жилец. С такими увечьями не живут даже маги. Седая старуха с косой уже стоит за его плечом с занесённой для удара косой.
Тем не менее, тусклый взгляд мага был вполне осознанным, он заметил меня, зашарил по полу и его пальцы сомкнулись на витом коротком жезле, что лежал рядом с ним.
— Спокойно. Я не причиню вам вреда, — сказал я, обратив к магу свои открытые ладони, показывая, что я не вооружен и имею самые благие намерения. — Я могу чем-то вам помочь?!
— Ты... целитель?— спросил он, глухим голосом.
Я мрачно покачал головой, и он нашел в себе силы горько усмехнутся, скривив окровавленные губы.
— Тогда... о какой помощи может идти... речь?
Я, стараясь не делать резких движений, достал из под плаща толстую, небольшую книжицу в коричневом переплёте и показал магу.
— Мне сказали, что вы поможете с ответами, когда увидите это.
Он несколько секунд молчал, уставившись на книгу, после сплюнул кровью на ковёр.
— Эта вещь... Она принадлежит не тебе... Кто ты и как она оказалась у тебя?
— Меня зовут Эдвард Карди. Капитан сам отдал её мне, перед своей смертью,— ответил я, снял с пояса флягу с водой и протянул магу. Он взял ее, откупорил и стал жадно пить, пролив половину себе за шиворот.
— Он нашёл? Нашёл что искал?— резко спросил Дэйв Лютор и даже поддался вперед.— Камень! Он нашёл его?!
— Не двигайтесь. Вы тяжело ранены, — я скинул свой плащ и положил под голову умирающему. — Мы нашли камень. Но он рассыпался в пыль, когда я коснулся его.
Он внимательно посмотрел в мои глаза, и вновь взорвался тяжелым кашлем, а изо рта полилась кровь.
— Теперь я вижу... Это правда. Он снова вернулся в наш мир... древние силы пробудились, — снова заговорил маг, не спуская с меня глаз.
—О чём вы говорите? Что здесь произошло? Кто это сделал с вами?
—Я... не... Я не знаю кто он... У него были две части Розы. Моя... моя магия на него почти не действовала. Но всё же я здорово потрепал его... О, что это была за битва... Я давно не плёл таких сложных узоров... И он сбежал...
— Кто он и чего ему от вас было нужно? О какой розе идёт речь? Это как-то связано со списком имён в этой книге? — спросил я, приблизившись к нему вплотную. Голос его звучал всё тише и не связно.
—Да. Мы произнесли слова... Мы хранили его части, и оно даровало... Я почувствовал, когда ты взял камень... — пробормотал он, и я уже с трудом разбирал его несвязную речь, понимая, что жизнь мага угасает.
— Почему имена этих людей записаны в дневнике капитана?!— я тряс его за плечи.— Почему там ваше имя?!
— Все мы хранили часть оного целого... он пришёл за ним... Теперь оно у него... Ты должен найти остальные... — сказал маг, и указал на мою левую руку. — Он поможет... Провидица... Она сможет рассказать тебе о дневнике… Она знает древний язык.
— Какая ещё Провидица?! Где мне найти её?!
— Она... живёт в Спящем Лесу... — он вновь закашлялся, и казалось, это кашель окончательно убьёт его, но Дэйв всё же справился с ним, и мутным невидящим взглядом уставился на меня.— Поторопись... Роза не будет закончена без тебя... Главное что он у тебя... — он вновь указал дрожащим пальцем на мою левую руку. Руку, которой я коснулся медальона. Там на острове, в мрачных древних руинах, я был настолько глуп, что дотронулся до кристалла в серебряной оправе.
— Эй, очнись! — я схватил его за шиворот и приподнял голову. У меня была ещё куча вопросов, но задавать их, увы, было уже не кому. Маг, Дэйв Лютор был мёртв.
Его глаза закрылись теперь уже навсегда. Я постоял несколько секунд, глядя на человека, с которым был практически незнаком. Я не знал, каким он был при жизни, благородным и добрым малым, с чистой душой и совестью, или злобным зазнавшимся хамом, который ставил свои амбиции превыше всего, но мне было искренне жаль его. Кем бы он не был при жизни, сейчас он не вызывал ничего, кроме сочувствия и жалости. Я решил отдать ему дань уважения. Его магический жезл валялся у моих ног, и я поднял его, чтобы вложить в руки умершему. Это была плохая идея. О, боги, но почему мои руки всегда хватают то, к чему прикасаться не стоит. Тупоголовый кретин! Жизнь тебя ничему так и не научила. Едва я коснулся жезла, меня словно ужалила ядовитая змея. В левой руке поселилась нарастающая пульсирующая боль. Ноги подкосились, и я упал на колени, а перед глазами всё поплыло. Это продолжалось несколько секунд, боль отступила. Не прошла, нет. Просто затаилась и ослабила хватку. Я поднялся с колен и, шатаясь, побрёл к выходу. Что это было, магический удар? Слава богам, что эта выходка не прикончила меня. Валялся бы сейчас обгоревшей головешкой рядом с колдуном. Видимо маг поставил защиту на свою вещь, чтобы дураки вроде меня не хватали то, что недозволенно. Ну да ладно. Боль эту можно стерпеть.
За развороченным книжным шкафом, я заметил лежащее на полу оружие. Это был миниатюрный арбалет армейского образца. Искра. Такую же игрушку я видел совсем недавно в руках стражника. Я подобрал смертоносное оружие, и внимательно оглядел свою находку. В барабане было ещё порядка двадцати зарядов. В рукояти, в прозрачной стеклянной колбе, искрились синие разряды молний. Без сомненья, это оружие принадлежало тому, кто прикончил мага. Видимо в пылу боя он выронил его, да так и бросил, когда спешно покидал дом. Ну что ж, мне этот арбалет вполне может пригодиться. Я нажал на маленькую защёлку сбоку, и плечи арбалета с сухим щелчком сложились и легли вдоль ложа. Очень убойная, и тоже время изящная вещица. Теперь, арбалет напоминал обычный пистолет, и я спрятал его за пояс. Нужно бежать прочь из этого дома. Некогда уютный и богатый, теперь он казался угрюмым и мрачным, словно умер вместе со своим хозяином.
Я выскочил на улицу, и побежал по дорожке прочь от дома мага. Мелкая цветная галька неприятно скрипела под сапогами. Кусты с лиловыми листочками пронеслись мимо, обдав меня своим гнилостным ароматом. Меня снова скрутило от боли, а левое запястье обожгло болью и огнём, словно я сунул руку в горн к гномам. Боль раскаленными клещами вонзилась в кисть руки, да так, что перед глазами заплясали разноцветные круги, а ноги подкосились и я тяжело дыша остановился, прислонившись к шершавой стене. Да что, это со мной? Я же своими глазами видел как камень рассыпался в пыль от моего прикосновения. Я, стиснув зубы, снова понесся по пустым улицам Нордгрита. Блеснула молния, раздался оглушающий рокот грома, и с неба ливануло как из ведра, а я вмиг промок до нитки. Стало значительно темней от черных туч закрывших небо. Над городом будто разверзлись врата в преисподнюю. Свинцовые тучи словно закручивало спиралью, и в небе не было не единого просвета. Тучи выглядели мрачно и даже зловеще, озаряемые частыми вспышками молний и громкими резкими раскатами грома. Мрачную картину дополнял завывающий ветер и косые струи, вставшие непроглядной стеной на моём пути. Через минуту по мостовым побежали потоки воды, и вот я уже несусь хлюпая по глубоким лужам. Ненавижу грозу. После острова Ошеку, я не жду от дождя ничего хорошего. Теперь для меня дождь всегда будет напоминанием того что я видел на проклятом острове. Я взглянул на свою левую руку, облаченную в потертую перчатку из кожи, от нее шел пар, и это обстоятельство ещё больше напугало меня. Значит ли это, что колдун сказал правду? Камень, за которым капитан сунулся на остров, камень из-за которого сгинули все наши братья, проклятый булыжник за которым охотится Империя, все это время был у меня!? Теперь я понимал почему Империя устроила за нами охоту. Плакаты простых дезертиров и предателей не вешают на стены городов, и тем более за их головы не обещают тысячу золотых. Ланс! Вот кому я был обязан за это. Проклятый ублюдок сдал нас с потрохами, пусть серая скверна сожрёт его! Он находился рядом и видел как я коснулся медальона! Боль в руке прошла так же внезапно как и появилась, осталась лишь незначительная дрожь и легкое покалывание. Я нырнул в первую попавшуюся подворотню и сорвал с руки дымящуюся перчатку. Странно, но она покрылась инеем и была очень холодна. Я без сожаления отбросил ее в сторону и теперь с упавшим сердцем смотрел на свою ладонь, подставив ее под холодные струи дождя. В моей ладони был ромбовидный кристалл, тот самый, что когда-то лежал на груди черного гиганта. Я, прогнав все суеверия и предрассудки, внимательно изучал то, чем мечтали владеть сильные мира сего. И всё же, это был не совсем тот кристалл. Это был будто призрак того камня, прозрачный, отливающий едва заметной глазу синевой, мерцающий в такт моему сердцебиению. Гранённый ромб с острыми углами. Он парил в дюйме над моей ладонью, не касаясь её и слегка подрагивал. Моя нервная дрожь в пальцах передавалась ему, и он отклонялся из стороны в сторону. Я словно наивный ребенок, затряс рукой, пытаясь избавиться от страшной игрушки. Несколько раз сжимал и разжимал ладонь, и совсем не ощущал в своей руке камня, он не был материальным. Но и избавиться от него я не мог. Призрачный ромб невозможно просто взять и выбросить, он слился с моим телом и стал частью меня самого. Я это прекрасно понимал. Так! Нужно успокоится и всё хорошенько обдумать. Что даёт мне эта штука на руке? Какая сила в нем? Он точно обладает какой-то силой раз кто-то спрятал его подальше от всех на острове, и раз за ним охотится сама Императрица. Я прислушался к своим ощущениям и никаких изменений в себе на почувствовал. Я не знаю что мне дал этот поселившийся на моей руке артефакт древности. Капитан знал. Я вспомнил его предсмертные слова. Надежда. Вот что было на кону. Удача или смерть. Негласный девиз, на несуществующем знамени нашей сгинувшей команды. И мне выпало судьбой, нести это знамя и надежду не кануть в забвение нашему делу. Делу всей жизни капитана. Как жаль что старый спрут не рассказал мне всего. Он не мог взвалить на кого-то свою непосильную ношу. Его гордость и честь не позволяла, передать свою тайну кому либо. Он лично собирался нести это бремя. Теперь я понимал причину его молчания. Слишком велика ответственность и слишком малы шансы на успех. Но я не опущу рук. Нам все-таки удалось достать то, ради чего капитан рискнул всем. Признаюсь, я был зол на него, за его молчание. Он ушёл на тот свет и унёс с собой в могилу свою тайну, оставил меня в неведении. Я не знал, зачем ему был нужен медальон из древних руин. Я ничего не знаю и о артефакте, что разделён на шесть частей. Почему его осколками владели люди совершено разных слоёв общества? Старый моряк, контрабандист, маг. Что могло их связывать? Они где то пересекались, и в там получили от кого-то части, разбитого чего-то. Зачем неизвестный охотится за ним? У него теперь три части разбитого чего-то. Маг назвал это Розой. Что ещё за Роза? Видимо шестеро людей хранили осколки этой Розы и ждали, когда капитан найдёт кристалл и прейдет за ними. Ну, всё это мои догадки. Я не приблизился и на шаг к разгадке этой тайны. Одно я знаю наверняка. Опасность возросла в несколько раз. Вернее она всегда была рядом, но стала явной и материальной. Теперь, когда я знаю что камень у меня, я словно ощутил те проблемы, которые по большому счёту всегда были со мной. Просто я о них не знал.
Я бежал по лужам, вздымая промокшими сапогами тысячи брызг. Дождь набирал обороты, и шелест падающей с небес воды заглушал все звуки. Я довольно быстро добрался но порта. Здесь я собирался затеряться в злачных нагромождениях хлипких домиков и складов, а после двигаться вдоль берега и покинуть город с южной стороны. Мои друзья должны были ждать меня за городом, с лошадьми и припасами.
И тут я, нос к носу, столкнулся с целым отрядом стражников. Солдаты в имперской форме выскочили слева от меня, и я остановился как вкопанный. Их было полтора десятка, все вооружены до зубов. С правой стороны, из дождя вынырнул ещё один отряд. Этих было ещё больше. Целая маленькая армия. Они разбились парами и каждая пара несла на плечах тяжеленные, длинные аркебузы. Я насчитал шесть орудий. Всё. Добегался. Сопротивляться не имело смысла. Я уже готов был сдаться, когда вся эта кодла пробежала мимо, не обратив на меня должного внимания, (мне досталась, лишь пара тройка хмурых взглядов) и помчалась в сторону берега. Солдаты быстро скрылись за водяной завесой, а я стоял с открытым ртом. Через миг, с берега раздался залп пушки и свист ядра. Секунду спустя послышался другой звук, словно ядро угодило в медный колокол. С кем они там воюют? Кто-то дерзнул с моря напасть на город? Но кто? У повстанцев, насколько я знал, всего пара тройка хлипких судёнышек. На таких, штурмовать город, где берег охраняет целая батарея гномьих пушек, решится только больной на голову придурок. Моё любопытство, когда-нибудь доведёт меня до могилы. Я помчался к берегу, стараясь быть ближе к домам, где залегли густые вечерние сумерки, и можно было спрятаться. Пока я бежал, с берега раздалось ещё несколько залпов. Им вторили аркебузы и обычные пистолеты. В ответ, как я понял, никто огонь не открывал. Вскоре я увидел пирсы и слева, откуда-то выше меня, снова заголосили пушки. Батарея из пяти мощных орудий, находилась на высоком холме, ярдах в трёхстах от берега. Дорога спускалась с крутого холма и поворачивала у самой кромки берега. От берега в море вели несколько широких сложенных из каменных блоков пирсов. К ним вели шесть широких каменных ступеней уходящих в воду.
Море бесновалось от непогоды, там гуляли высокие волны, и не было ни единого корабля. Тогда по кому палят пушки и ружья? Сквозь сизый дым я увидел в воде нечто, и меня прошил озноб, а волосы на голове зашевелились. Я знал что это. Я уже встречался с ним, там на острове Ошеку. Только он тогда был всего лишь мёртвой статуей, тысячу лет лежащей без движения и наполовину засыпанной камнями. Чёрный гигант из неизвестного метала, на груди которого некогда покоился медальон с голубым камнем, ромбовидной формы. Камнем, который теперь у меня.
Гигант стоял, по пояс в воде, едва различим за пеленой дождя, а в прорезях глаз горело живое голубое пламя. Он стоял не двигаясь, опустив голову, словно раздумывая, как ему поступить с людишками, которые копошатся на берегу. На груди и животе, виднелись чёрные пятна от попаданий снарядов. По-моему, ядра не причинили великану абсолютно никакого вреда. Снова раздался гром пушек и ему ответил настоящий гром, разрезав небо синей, кривой молнией. Одно ядро упало рядом с исполином, скрыв его поднявшимся водяным столбом. Другое ядро, издав металлический звон, попало в плечо, лишь слегка развернув его и заставив отступить на шаг. Великан продолжал стоять, не двигаясь, только огонь в глазницах разгорался всё ярче и поменял свой цвет с голубого на красный. Он поднял руку и с его ладони сорвался ослепительно белый, узкий у основания и широкий на конце, луч. Я стоял не дыша, глядя как белый луч ударил надо мной, туда, где находилась батарея пушек. Взрывом подняло огромные камни, разметав вокруг несколько домов и испарив на мгновенье сам дождь. Батареи пушек больше не существовало. Небо там коптил чёрный столб дыма. Солдаты на берегу забегали в панике, я даже отсюда слышал их проклятья и крики. Но тот кто ими командовал, был опытным и бывалым командиром. Он смог собрать солдат в кулак и они стали полукругом, нацелив в море дула аркебуз. Тем временем великан начал движение в сторону берега.
Двигался он, широким не спешным шагом, неумолимо приближаясь всё ближе и ближе к перепуганным на смерть имперцам. Высокий сержант обнажил клинок и поднял остриём в небо, и когда гигант подошёл достаточно близко, опустил его, командуя огонь. По-моему мнению, глупая затея. Если мощные пушки не остановили его, то аркебузы будут для него что троллю дробинка. Сержант тоже, скорее всего это понимал, но офицерская честь не давала ему права отступить. Скольких простых солдат угробили такие офицеры со своей никому не нужной честью. Если исход битвы решен, зачем погибать? Чтобы показать врагу свою доблесть и решимость? Я понимаю, когда, идут на жертвы ради тактического преимущества. Удержать высоту. Прикрыть отступление. Продержаться до прихода резервов. Но дохнуть вот так, когда в этом нет никакого смысла и пользы. Когда, даже дураку ясно, что всё кончено и есть смысл отступить и сберечь людей. В общем, сержант на берегу решил корчить из себя героя и идти до конца. Грянул залп десятка аркебуз, и берег затянуло дымом. Гигант, всё же остановился, и будто с интересом посмотрел на солдат. Уж не знаю, заметил ли он, что в него попали тяжёлые пули аркебуз или нет, но выглядел он озадаченным и видимо раздражённым. Если честно, то никаких эмоций глухой шлем не мог передать. Это было моё воображаемое виденье его мыслей. Хотя, скорее всего и мыслить эта штука тоже не могла.
Он, видимо, снова разозлился, сжал свои кулачищи и весь затрясся, а вокруг его рук замерцали прозрачные вращающиеся круги. Гигант издал рёв, от которого заложило уши и с силой ударил по воде, сразу двумя руками. Этот удар был такой силы, что от него образовалась высокая волна, которая разбросала имперцев как тряпичных кукол. В общем, чёрный великан устроил на берегу небольшой шторм.
Гигант не спеша выбрался на берег. Один шаг, и вот он уже стоит на каменных ступенях, поглядывая на разбросанные тела солдат. Они легко отделались, хотя и были основательно потрёпаны, но вроде все остались живы. Некоторых волна смыла в море, и они барахтались в воде у берега. Теперь я хорошо видел того, кто пришёл по дну моря от самого острова Ошеку. Я догадывался зачем он здесь. Он явился за своим камнем. Я стоял под непрекращающимся дождём, и смотрел на замершего на берегу исполина. В три человеческих роста, с головой похожей на приплюснутый жёлудь, весь покрытый водорослями. Он выглядел неким подобием рыцаря, одетого в тяжёлые чёрные панцирные доспехи. Но таких, кому бы эти доспехи пришлись в пору, в нашем мире не существовало. Голова покоилась между больших круглых наплечников, ни носа, ни рта не было, шеи не было тоже. Круглый нагрудной панцирь был украшен восьмиконечной звездой. Именно в центре этой звезды некогда лежал кристалл, что теперь живёт в моей ладони. Массивные руки с широким предплечьем, ноги тумбы с плоскими круглыми ступнями. Он выглядел нелепым и неуклюжим, слегка сгорбленным и казался не поворотливым, но после того, как он без особых усилий стёр с лица земли пол квартала было ясно, что скорость и ловкость ему не к чему. Он поднял голову и стал внимательно осматривать дома на холме. Солдаты что ползали у его ног, его совершенно не интересовали. Его взгляд коснулся меня, стоящего в тени, на секунду замер и продолжил прощупывать холм. Он не мог меня видеть. Потому что меня там уже не было.
Я улепётывал со всей доступной мне скоростью, боясь обернуться. За спиной грохотали шаги, от которых содрогалась земля. Проклятый Остров Ошеку. Его призраки вцепились в меня мёртвой хваткой похлеще голодного глода. ( Глод, - зверь с той стороны. Порождение Серой Скверны. Раньше, возможно, это были волки или бродячие собаки. Заражённые Скверной, они превратились в некое подобие дымящихся серых призраков. Иногда покидают границу Скверны и бродят неподалёку в обычном мире. Кровожадные и опасные твари.) Тогда тоже шёл дождь...