Приехал в Лейпциг, поселился в огромном пустом отеле, который мне посоветовал мой работодатель. Пустые коридоры, сверхвежливый и словно немного заикающийся от вежливости персонал, машущий мне ручкой вслед, когда я ухожу на свой этаж, попив кофе в холле: «…wenn Sie noch Fragen haben—» — как будто я завтра улетаю в космос, и они знают что-то о моей миссии, чего не знаю я — что-то роковое и драматическое, что заставляет их как бы уже заранее начинать рыдать обо мне и восхищаться моим подвигом.
Внезапно меня посетила странная мысль: а что если это все — огромный проект инопланетной цивилизации, которая давно и пристально следит за мной? Они поселили меня здесь, внедрили в неиспользуемые участки ДНК моих родителей, подтолкнули яйцеклетку, обеспечили мне сносное детство в более-менее терпимой эпохе и позаботились о том, чтобы я получил достаточно травматичного опыта в мои подростковые годы, чтобы стать артистом и не обзавестись семьей. Они провели меня по тоненькой досочке над гулкой бездной профессий, искушений, кредитов, купленных фолловеров и мгновенного успеха, они помогали мне удерживать равновесие и фокусироваться на практике каждое утро даже в самых трешовых условиях жизни, они показывали мне в моих снах скупые выдержки из моего многомерного мира, где все — прошлое, будущее, настоящее — лежит на одной ленте, как гора здоровой пищи в супермаркете «ALDI», они посылали мне, когда выдавалась возможность, открытки из своих вынесенных за скобки человеческого сознания мест, кое-как склеенные из моих собственных воспоминаний и ощущений, порезанных на части и составленных в причудливые пазлы, вовремя отклоняли мои нежелательные банковские транзакции и разворачивали не туда отправленные мейлы. И вот, после того, как я собрал нужный объем данных, пришло время меня эвакуировать.
Они создали отель «Travel24» в городе Лейпциге — тупо врезали его в спокойное и ровное пространство-время средневеково-социалистического ландшафта вместе с его гугл-ревью, страницей на букинге, двумя постояльцами и смешливо-слезливой девушкой на ресепшене, они вышли со мной на связь, помогли мне сделать визу и оформить разрешение на работу, нашли — больше для подстраховки — веселого дядьку, который должен был решить для меня квартирный вопрос, сделали так, чтобы я прилетел, разулся, упал и заснул после изнурительного перелета, раскинувшись на бескрайней queen size в нужных координатах — и начали обратный отсчет.
10… Ранним утром я вышел из отеля и начал пересекать пустую Richard-Wagner-Platz напротив торгового центра H;fe am Br;hl. Несколько атомов пришли в движение в одной бессмысленной точке, расстояние от которой до Земли не имеет смысла, просто потому что все не имеет смысла, когда миры параллельны.
9… Я миновал окно магазина «Adidas», пронося глаза мимо открывающихся глаз сотрудника торгового зала, смотрящего на раннее германское солнце, чьи лучи создают радугу между ресниц.
8… Я двигался по брусчатке, везя за собой смыкающийся поток воздуха, смешение миров и взаимопроникновение культур.
7… Я думал о том, что, возможно, сейчас, в одной из линий Сан-Франциско, на антресолях какого-нибудь старого дома, сочится из бутылки простая вода. А где-то в Москве, еще спящей, блестит одиноко соленый монорельс.
6… Я скользил, открыв вдруг в себе способность скользить, не касаясь земли, вдоль по улице Barfu;g;;chen, приближаясь к юридическому адресу моего sozusagen офиса, sozusagen потому что все знают, что это никакой не офис, а самый обычный вход в межюниверсальный терминал, выполненный в форме приятного тессеракта, где меня ожидает быстрое перемещение назад.
5… Назад в мою родную реальность, где есть другие формы жизни, и другие задачи, другие проекты, светящиеся девушки с очень большими глазами, ни разу не похожие на персонажей «Звездных войн» или «Стартрека», но по-своему красивые, по-моему красивые, по-нашему, по-мультиверсовски…
4… Я поворачивал за угол, если это все еще можно назвать углом, когда ты во всей своей одиннадцатимерной красе входишь в визуальный контакт с твоим грандиозным материнским спейсшипом, ожидавшим тебя все это время и посылавшим тебе все эти сигналы, и вот теперь предстающим тебе воочию, если это слово вообще может передать хотя бы одну одиннадцатую часть того, что тебе предстает—
3… На крыльце тоталитарно-готического здания, возле тяжелой двери, я видел табличку с логотипом той самой компании, которая скрывалась за моими настоящими работо- (а также учебо-, любове-, френдшипо-, унижение-, драко-, царапино-, страхо-, порно-, сахаро-, протеино-, кардио-, альвео-, циано-, карбо-, гидро- и, в общем-то, жизнедателями).
2… Я протягивал к ней свою космическую перчатку, возрастая на фоне спирализующихся галактик, разрушающихся углеводородных цепочек, крошащихся ароматических колец и извергающихся ноль-исторических вулканов.
1… Я опускал палец в форму пальца, нажимающего кнопку, размещенную на стене, вырывающейся из брусчатки, устилающей улицу, пронизывающую город, лежащий в центре Европы, занимающей точку, реально точку на челе точки, ну правда, соринки в солнечном луче — a. k. a. Earth — в луче, торчащем из черноты, обволакивающей складки / аккуратных джинсов / за неимением / более точной иллюстрации / четырехмерной мембраны.
0… Я отпускал руку и слышал, вернее, видел, вернее, чувствовал, вернее, верил, всеми своими очами открываясь наступающему свету, что где-то впереди, за шумом и грохотом вселенского транспортного сообщения, за перипетиями межзвездных лайнеров и трансконцептуальных перемещений, за рекой и за лесом, за холмом и за оврагом, лежит моя, никуда не уходящая, никому не принадлежащая настоящая жизнь.