Ценная бандероль стоимостью в один доллар
Blue Hope/Голубая Надежда
Игры Богов
Расплата и раскаяние
"Обман и сила - вот орудье злых"
(Данте Алигьери)
Наутро Хермуд предстал перед восседающей на троне Хель. Он увидел необычную женщину. Её одеяние в красно - коричневой гамме цвета осенней листвы менялось до черного с серым отливом и плотно окутывало фигуру. Правая сторона её лица и тела была прекрасной и белоснежной, как живая плоть, левая же - тёмной и гнилой, как у трупа, неделю пролежавшего под снегом.
Огромные глаза - один голубой, другой зелёный с огненно-красным отблеском внимательно смотрели на пришедшего. Тонкий ровный нос с аристократически вырезанными ноздрями будто принюхивался к Хермуду.Чувственный рот приоткрывал в иронической улыбке ровные белые зубы.
Длинные серебряные волосы, заплетённые в толстые, тяжёлые косы, прикрывал капюшон. Руки лежали на коленях. У её ног сидел огромный чёрно-красный волк, а на плече - впечатляющих размеров орёл. (1) В волке Хермуд узнал Гарма, охранника ворот Хельхейма.
- Хендраксиль, о великая повелительница мертвых! - с уважением обратился Хермуд к Хель, прежде чем просить вернуть Бальдра в мир богов. - Сам Один послал меня к тебе.
Хель усмехнулась. Модгуд уже доложила, что живой ищет с ней встречи, интересуется Бальдром.
- Мёртвые приходят ко мне и у меня остаются, - бесстрастно, даже безразлично, промолвила Хель. - Что ты здесь делаешь?
Хермуда такое поведение повелительницы мертвых не остановило.
- Я приехал за Бальдром, за своим братом! - начал он несколько вызывающе, но понял, что так не пойдет, резко сменил тон. - Всё живое на свете плачет о нём. Отпусти его обратно в мир живых!
Ни злата, ни серебра смерти не надо,
Ни мудрость, ни ум для неё - не преграда.
Нашёлся бы выкуп для смерти - вовек
Бессмертным бы каждым был человек.(2)
Холодно и спокойно взглянула на Хермуда Хель.
"Один её глаз зелёный, как молодая трава, а другой, глубоко запавший, словно вытек, - тусклый и безжизненный", - подумав об этом, Хермуд вздрогнул.
Хель прочитала его мысли, усмехнулась и невозмутимо ответила:
- Никто не возвращается наверх, в мир живых. Как я могу отпустить Бальдра? -
- О, достопочтимая Хель! Повелительница душ! Поверьте! - Хермуд заговорил просительно. - Во всех мирах (3) скорбят по Бальдру. Его смерть объединила всех: богов и великанов, карликов и гномов, даже люди ждут солнечных дней, которых, как они считают приносит Бальдр - Бог весны.
- Скорбят? Кроме Хельхейма... Здесь он находится и радуется всему, что его окружает. - Хель была невозмутима.
Хермуд вздохнул и продолжал:
- Плачут по Бальдру звери и птицы, деревья и травы. Даже металлы льют кристаллические слезы. Камни грезят о том, что отважный Бальдр возвратится на землю и увидит солнце. Отпусти его!
Хель ответила не сразу. Долго смотрела она на Бальдра своими разными глазами. А потом, наконец, произнесла:
- Ваш Бальдр, теперь мой! Просто красавчик! Таких, как он ещё не было и не будет в моих владениях.
Хель задумалась.
- Но если ты сказал правду и Бальдра оплакивают все миры, то вы получите его обратно.
Хермуд бросился к ее ногам.
- О, благородная госпожа! Спасибо! Спасибо!
На фоне огромного трона, да и высоченного, просто великанского роста повелительницы мертвых, Хермуд казался букашкой на мокрых плитах дворца Хель.
Хель внимательно посмотрела на коленопреклоненного Хермуда.
- Встань, герой! Я не отдаю Бальдра. Но не могу вам помешать вернуть его. Есть у меня условие. Если все до одного, без исключения, будут плакать о Бальдре и желать, чтобы он вернулся, я верну его к жизни и к свету дня. Но если хоть кто-нибудь не станет плакать или скажет о нём дурно, Бальдр останется со мной. Навсегда. - торжествующе произнесла последнее слово повелительница царства мёртвых. Но тут же смягчилась, протянув Хермуду красное яблоко. Он даже не заметил, откуда оно появилось.
Хермуд встал. Поклонился и вышел и палат Хель, держа яблоко в руках.
- Мрачная Морось, не зря так называют её дворец, - рассуждал Хермуд.
Мрак и туман в стенах, да и за пределами дворца та же серая картина, лишённая всяких красок. Как поздней осенью, когда всё блекнет и умирает.
Навстречу Хермуду вышли Бальдр, Нанна и карлик Лит. Бальдр медленно, несколько вальяжно подошёл к Хермуду.
- Прощай, брат! Дальше дворца проводить не могу, - произнёс он, медленно произнося каждое слово.
Нанна улыбалась мягко и загадочно. Карлик Лит корчил уморительнык рожи. Но Хермуд не обращал на него внимания. На прощание Бальдр вручил ему кольцо Драупнир.
- Верни кольцо отцу. С его помощью ты сможешь вернуться назад. К тому же, это будет знаком, что ты побывал в стране Хель. Не печальтесь обо мне.
'В смерти нет ничего печального. Печально то, что большинство людей не живут вообще'.(4)
- Осторожней с яблоком, лучше оставь его у ворот, - шепнула Нанна на ухо Хермуду, передавая льняную одежду для Фригг и золотое кольцо для Фуллы, служанки Фригг.
Карлик Лит скорчил кислую рожу и скрылся за спиной Нанны.
И вновь оседлал Хермуд Слейпнира и поскакал прочь от чертога Хель. Перед воротами конь даже не остановился. На удивление Хермуда они открылись сами, хотя такого и быть не могло. Даже сама Хель не ожидала. Она надеялась оставить у себя еще одного сына Одина, чтобы напакостить верховному Богу, изгнавшему ее из Асгарда. Хотя Хель здесь все устраивало, она ведь была хозяйкой и навела порядок в царстве мертвых, приукрасив по своему усмотрению окрестности в цвета Осени, любимое время года.
Но не только это. Хель посадила яблоневый сад. Ее прислужники уже собирали ярко-красные, цвета крови, плоды.
Яблоко, которое дала Хель, Хермуд оставил у ворот, не стал есть, как она расчитывала. Очень хотелось попробовать, но сдержал себя, помня слова Нанны. Да и кольцо Драупнир помогло, как легко покинуть Хельхейм. Кольцо и дальше поспособствовало Хермуду выбраться и из Железного леса, и из Ётунхейма - мира великанов.
Хермуд проехал уже знакомой дорогой – вверх и вверх, на юг. Лес Ярнвид встретил тягучим гулом железных листьев и волчьим завыванием. Но Слейпнир летел как на крыльях и ему ничто не мешало и ничто не пугало.
Вот и золотой мост Гьялларбру остался позади. Хермуд только помахал рукой в ответ на свист - приветствие Модгуд. Слейпнир продолжал скакать, пока Хермуд не увидел солнце и стены Асгарда.
Его встречали настороженно. Прошло уже много времени, как
асы (5) попрощались с Бальдром, а от Хермуда известий не было. Даже Один уже не чаял увидеть сына. Со слезами на глазах Всеотец принял Драупнир. Увидев кольцо, только тогда асы поверили, что Хермуд был в Хельхейме. Он рассказал обо всём, что увидел и услышал в царстве мёртвых. Но с большим интересом Один выслушал о том, что нужно делать, чтобы вернуть Бальдра.
Недолго думая, Один разослал гонцов по всему миру. Главным среди них был Тор. Мчались так быстро, насколько было можно. Даже ветер не успевал. Всех, кого встречали на своём пути, спрашивали об одном:
"Плачете ли вы о смерти прекрасного Бальдра?
И все отвечали:
"Да!"
"Плачьте, горюйте! Только так мы все вместе вызволим душу Бальдра из Хельхейма".
На самом деле Бальдра оплакивали все: мужчины, женщины, дети. Было слышно завывание и рычание зверей. Птицы небесные печалились о светлом боге, их печальные песни раздавались высоко с небес. Слышался стон земли, шуршали кроны деревьев. Камни были мокры от каменных слёз. Даже металлы трещали - они плакали, как плачет холодный железный меч, если его принести с мороза в тепло.
Все горевали, проливали слёзы о Бальдре. Если бы было возможно собрать эти слёзы - то всех девяти мирах разлились полноводные реки.
И вот гонцы отправились в обратный путь, а на сердце, где поселилась грусть от утраты Бальдра, было легко и радостно: скоро Бальдр вернётся из мира мертвых и вновь будет жить, радоваться жизни и радовать других.
Путь был неблизким. Гонцы-асы объехали уже все восемь миров и очень устали. Слезы окружающих не способствовали быстрой дороги. А тут ещё стемнело. Вот асы и становились отдохнуть на склоне горы, разожгли костёр, вот только не заметили на уступе пещеру. Совсем темно стало. Разожгли огонь, достали свои припасы, стали есть и пить мёд, шутить да смеяться.
- Кто это там? - внезапно донёсся глухой голос из пещеры.
Асы примолкли. Голос был женским, но грубым и неприятным. К костру вышла великанша. Была она очень старой и такой страшной. Но что-то знакомое было в её облике.
"Кого-то она мне напоминает", - подумал ас Улль.(6)
"Что-то в ней знакомое", - думал Видар, Молчаливый ас,как его все в Асгарде называли.(7)
Но ни один из асов так и не вспомнил, где могли её видеть.
- Я - Тёкк, - гордо сказала великанша (а это значит "благодарность"). - Что вы тут делаете? О! И Видар здесь! Твоя матушка помогла Тору победить великана Гейрреда, выдав ему для поединка с последним волшебный посох, пояс силы и железные перчатки.Проклятье всех великанов- ётунов на голову Грид!
При этом великанша зло сотрясала своими лапищами, так что земля ходуном заходила.
Асы не испугались. Тёкк это заметила и криво усмехнулась, обнажив огромные кривые, да к тому же гнилые зубы. Но посланников богов разве можно напугать?
- Я Тор - наследник Одина! - гордо заявил Тор.
- Мы обошли весь свет и всех на свете попросили, чтобы они плакали об умершем Бальдре, - начал Улль.
- Бальдр Прекрасный пал от руки собственного брата, - продолжил Браги, бог поэзии.
- Брат на брата? - усмехнулась великанша. - Слышала, слышала...Только у вас, у асов такое возможно!
- Все мы горюем о нём, как горевали бы о солнце на небе, если бы знали, что оно угаснет навсегда, - с горечью высказался Тор.
- Да. Все его оплакивают, - подтвердил Форсети, Хранитель правды. - Люди, камни, деревья, звери и птицы.
Великанша почесала свой огромный, как груша, нос, прокашлялась и неожиданно для гонцов плюнула себе под ноги.
- Хм... Старая Тёкк не станет плакать о Бальдре, - резко отрезала она. - Мне до него нет дела! Живой или мёртвый, сын старика Одина не принёс мне ничего, кроме огорчений. Я только рада, что он ушёл. Скатертью дорожка! Пусть остаётся у Хель.
Великанша повернулась и, шаркая, скрылась во тьме пещеры. Асы стояли в недоумении.
Не сомневайся, что придёт расплата,
Когда пойдёшь войною ты на брата.
Родство - великий божий дар,
Должно быть человеку свято!
(Розбицкая Наталья)
Гонцы вернулись в Асгард. Тор не мог произнести ни слова. Тогда Форсети рассказал Одину о том, что случилось.
- Отец! Не смогли мы исполнить порученное, - начал он.
- Почему? - грозно спросил Один, один глаз его метал молнии.
Но никто из гонцов -асов не испугались. Форсети продолжал:
- Потому что одна старуха-великанша из горной пещеры не пожелала плакать о Бальдре и не захотела, чтобы он вернулся.
Когда Форсети закончил говорить, все асы наконец, вспомнили, на кого была похожа старая Тёкк. Потому что она и двигалась, и говорила точь-в-точь как Локи, сын ётуна Фарбаути и Лаувейи.
– Так я и знал, что это Локи, – сказал Тор. – Как же я не понял? Кто же ещё, как не он? Конечно, Локи - как всегда!
Тор взвесил на руке свой молот Мьёлльнир.
- Эх, я бы пустил в ход свой меч, - еле слышно пробормотал Тор.
"Локи. Огонь. Огонь - такой переменчивый, такой непредсказуемый. Огонь, не ведающий грани между добром и злом. Огонь, дразнящий и манящий, обогревающий и опасный"
(Рута Неле "Локи Асгардский")".
Один созвал всех богов, чтобы всем вместе отыскать Локи и отомстить ему. Но не зря Локи был богом хитрости и обмана.
- Локи будто провалился сквозь землю, - доложили Одину.
А Локи был далеко от Асгарда, радуясь тому, как ловко он провернул свою затею, и дожидаясь, пока все не забудется само по себе.
"Однажды отнятую жизнь уже не вернуть, потому огонь души угаснет. Смерть - это конец. Конец всему"
(Серый кардинал (King's Maker)
Бальдр остался среди мертвых, и боги всё ещё горевали о нем. От их печали испортилась погода. Если в Ётунхейме всегда царила зима, в Хельхейме стояла поздняя, промозглая осень, то в Асгарде Один провозгласил весну и лето. А сейчас от горя серый дождь лился с неба день за днём, смывая краски радости в Асгарде.
"У наказываемого не остается повода упорствовать против исправления, если он сознает, что наказан не в порыве гнева, а на основании беспристрастного изобличения"
(Плутарх)
Локи не первый раз совершал злые поступки. Ещё до смерти Бальдра морской великан Эгир пригласил богов-асов на осенний пир. Боги и эльфы-альвы (8) каждый год собирались пить пиво из волшебного котла. Котёл Тор давным-давно принёс из страны великанов. Пришёл на пир и Локи. Напившись допьяна, он погрузился в чёрные думы. Когда стали боги хвалить Фимафенга, Эгирова слугу, за проворство и усердие, Локи вскочил из-за стола, ударил Фимафенга ножом, тот умер на месте.
Боги, ужаснувшись, прогнали Локи из зала. Ушёл он в тёмную ночь.
Пир продолжался, но у всех было тяжело на сердце.
Прошло совсем немного времени, как от дверей донёсся какой-то шум. Боги и богини повернули головы и увидели, что Локи вернулся. Он стоял в дверях зала и смотрел на них с недоброй улыбкой.
- Тебе здесь не рады, – сказал Эгир. - С хозяином лучше не спорить!
Локи не ответил, будто не слышал. Пройдя через зал, он приблизился к Одину, сидевшему на самом высоком месте, и промолвил:
- Когда-то, давным-давно, мы смешали с тобою кровь, Всеотец. Не так ли?
- Так, - кивнул ему Один.
Локи улыбнулся еще шире.(9)
- И ты, великий Один, поклялся тогда, что не сядешь за пиршественный стол, если не нальют пива и мне, твоему побратиму. Не так ли?
Серый глаз Одина уставился в зелёные глаза Локи. Не Локи, а Один отвёл взгляд первым.
- Пусть отец волка* сядет с нами за стол, - угрюмо произнёс Один. - Видар! Сын! Освободи для Локи место.
*Волк - Фенрир - сын Локи и великанши Ангрбоды.
Видар пересел, а Локи с злобной ухмылкой плюхнулся рядом с Одином.
- Пива мне! Пива! - потребовал он и резко опрокинул чашу себе в рот. - Вы сидите тут все, такие белые и пушистые? Ага! Трусы, глупцы и распутницы!
Злобно ухмыляясь Локи принялся оскорблять сидящих за столом, одного за другим. В каждом оскорблении было ровно столько правды, чтобы оно ранило по-настоящему.
Локи напомнил богам и богиням о постыдных тайнах, которые казались им давным-давно и надежно забытыми. Никого не щадя, он насмехался над каждым. (9) Все, даже Один, молчали в немом оцепенении. Так продолжалось до тех пор, пока на пир не прибыл сын Одина Тор-громовержец. Сотрясая Мьёлльниром, он пригрозил смутьяну:
- Локи! Закрой свой злобный, поганый рот! Иначе один удар молота и ты окажешься в чертогах Хель. Она давно тебя ждёт. Будешь веселить мёртвых своими злыми шутками.
Локи, злобно щурясь, бросив проклятие в адрес хозяина пира, морского великана, произнёс:
- Хорошее пиво ты сварил, Эгир. Но больше не бывать здесь осенним пирам! Лишишься ты всего, чем владеешь. Даю тебе в этом моё слово! И вы, боги, ждите Рагнарёк! Скоро ваши миры погибнут!
Локи повернулся и скрылся во тьме.
"Зло на совершившего тяжко ляжет,
Ибо никто не знает, что и будет"
(Библия. Ветхий завет. Екклезиаст)
Утром Локи вспомнил, что натворил прошлой ночью. Стыдно ему не стало, ибо Локи не ведал стыда. Однако он понял, что зашёл слишком далеко.
- Боги мне не простят. Что делать? - думал Локи. - Надо выждать, пока обо мне забудут.
Но как он заблуждался!
"Источник зла есть тщеславие, а источник добра - милосердие..."
(Франсуа Рене де Шатобриан)
Асы узнали, что стрелу из омелы Хёду дал Локи, что он же, обрядившись великаншей Тёкк, не стал оплакивать Бальдра, и решили наказать злодея. Но нигде не могли его найти.
Был у Локи дом недалеко от моря. Дом тот стоял на вершине горы, четыре двери выходили на четыре стороны света, чтобы издалека можно было увидеть приближение врага. Локи спрятался там. Ночи Локи проводил в своём доме, а днём превращался в лосося и скрывался в водопаде.
Кто костер зажёг, на костре сгорит,
Яму вырыл - в яму сам угодит,
Другого поджёг - сам себя сожжёт,
Бил прутом - себя дубиной побьёт.
(Довлетмаммед Азади)
Но всё-таки разгневанные боги сумели изловить злодея. Его связали и приковали цепями к скале, а над головой повесили ядовитую змею, из пасти которой постоянно капал яд.
- Так и будет страдать Локи в цепях вечно! - заявил Один.
Своей местью боги остались довольны, хотя радости она им и не принесла.
И качалось коромысло
На плечах добра и зла.
(Григорий Корин)
На помощь и в поддержку мужа бросилась вторая супруга Локи Сигюн. Она взяла серебряную миску, яд попадал в неё, а не на лицо Локи. Когда миска наполнялась до краев, Сигюн сливала яд. Пока она это делала, Локи корчился в мучениях. Он рвался с такой силой, что сотрясалась вся земля. Люди назвали это землетрясением.
"Чтобы делать зло, необязательно быть злым. Чтобы делать добро - обязательно быть добрым"
(Хань Сян-цзы)
И Хёда, убившего Бальдра стрелой из омелы, тоже ожидала расплата. Его убьёт Вали, сын Одина и Ринд.
Ринд - в скандинавской мифологии богиня, дочь великана-странника Биллинга, "хозяина торговли". Ринд не похожа на своего отца. Биллинг привык к океану и побережьям, а Ринд предпочитала жить в его зимнем чертоге в снежных северо-восточных горах Ётунхейма. Она - могучая чародейка, холодная и суровая, в её власти управление погодой, снегом и морозом, но главный её дар - способность перемещаться во времени в определенных пределах.
"Даже самые светлые в мире умы
Не смогли разогнать окружающей тьмы.
Рассказали нам несколько сказочек на ночь -
И отправились, мудрые, спать, как и мы"
(Омар Хайям)
А у датского летописца Саксона Грамматика (10) Ринд - человек, дочь короля рутениев, русов. Он совершенно по-другому рассказал историю Одина и Ринд.
Итак, Одину предсказали, что именно от Ринд родится мститель за Бальдра, и потому решил овладеть ею. Он переоделся человеком и пришёл к русам как полководец, выигравший решающую битву.
- В качестве награды награды я требую Ринд, - потребовал Один.
"Грубое физическое желание вспыхивает мгновенно. Но желание вкупе с нежностью требует времени"
(Альбер Камю "Записные книжки")
Один был нетерпелив. Ринд это совсем не понравилось. Когда он к ней приблизился, Ринд попыталась защититься, оттолкнула Одина так, что он сильно ударился подбородком об пол. Отправить его в прошлое, не удалось, бог ведь, не простой человек, как Один не рядился. Но такое к нему отношение только его разозлило. В гневе Один коснулся Ринд руническим заклятьем, написанным на коре дерева. После этого девушка не просто заболела, а впала в безумие. Этим Один воспользовался, он переоделся женщиной - знахаркой и предписапл безумной Ринд особенное лекарство.
- Эта микстура очень горькая. Чтобы больная приняла лекарство, не вырывалась, вы привяжите её е кровати, - посоветовал Один в образе знахарки родителям Ринд. - И уходите. Я сам дам микстуру.
Что не сделают родители, чтобы спасти своё дитя? Они так и сделали, как советовала "знахарка", привязали дочь к кровати. Вот тогда Один и взял Ринд силой. Но не все Боги поддержали Одина. Они были так разгневаны поступком Всеотца, что до рождения ребёнка его изгнали из Асгарда.
Ринд тем временем родила сына и назвала его Вали. Рос мальчик не по дням, а по часам, возмужал за ночь. Едва исполнился день от роду, как Вали разыскал и убил Хёда. "Мститель в возрасте ночи" отомстил Хёду за убийство Бальдра.
"В каждом человеке есть искра добра, которую не тушит пепел заблуждения, как бы он ни был густ. В каждом человеке остаётся частица любви и истины, как бы он ни погряз в злодеяниях, насколько бы ни ушёл с прямой дороги"
(Рейхани Амин)
(1) читайте описание Хель Владимир Беляев 4 "Зов крови 11" на стихи.ру
(2) Юсуф Хасс Хаджиб Баласагуни (1015 - 1070) - выдающийся тюркский поэт и мыслитель. Жил в XI веке в государстве Караханидов,* в городах Кашгар (Китай) и Баласагун (средневековый город, близ современного города Токмак Чуйской области Кыргызстана.
Ни злата, ни серебра смерти не надо,
Ни мудрость, ни ум для нее - не преграда.
Нашелся бы выкуп для смерти - вовеки
Бессмертными были бы знатные беки.**
* государство Караханидов - средневековое государство на территории Центральной Азии.
** бек - дворянский титул у некоторых народов Ближнего Востока и Средней Азии
(3) о 9 мирах читайте на Проза.ру Рута Неле "Локи Асгардский" Глава 1. Сын Северных Ветров
(4) цитата о печали с сайта "Цитата info" Мирный воин (Peaceful Warrior)
(5) Асы - в скандинавской мифологии основная группа богов, главным из которых является Один. Асы противопоставляются ванам (богам плодородия), великанам, карликам и низшим женским божествам.
(6) Улль - в скандинавской мифологии один из асов, сын богини Сив, лыжник и лучник
(7) Видар - бог мщения и безмолвия, сын Одина и великанши Грид. По легенде в день Рагнарёка Видар отомстит за своего отца, убитого волком Фенриром.
(8) А;львы (или альты) - так в германо-скандинавских языках называли эльфов.
Альвы - нестареющая, обладающая магией, прекрасная раса, живущая как и люди, на Земле, а именно на её Северном материке, на Оси, отсюда же и название Асы - люди-небожители.
В "Старшей Эдде" противопоставляются высшим богам - асам. В "Младшей Эдде" упоминается деление на тёмных, живущих под землёй, и светлых альвов, живущих в небесном чертоге. Тёмным (или подземным) Альвам было отдано царство Свартальфхейм, а светлым — Льесальфхейм.
(9) сайт: b-reading.ru Фантастика и фэнтези > Фэнтези
Нил Гейман "Скандинавские боги"
(10) Саксон Грамматик (ок. 1140 - ок. 1216) - датский летописец, автор шестнадцатитомной хроники "Деяния данов" (лат. Gesta Danorum), где он излагает древнейшие саги. Один из мотивов был использован Шекспиром для создания трагедии "Гамлет"