Альберт Вартанович часто поглядывал на часы и отмечал про себя, что время летит предательски быстро.
Самвел звонил в министерство здравоохранения, в Совет министров республики, в общественные организации с просьбой помочь в поисках лекарственных препаратов, которые могли бы уберечь Гарри от ампутации ног.
Наира, супруга Самвела, расспрашивала подробности о препарате и стремительно делала наброски в своём блокноте. Записав названия лекарств, она присела у телефонного аппарата и ловким движением пальцев стала крутить диск.
– Скажи хотя бы, куда ты собираешься звонить? – спросил Самвел у супруги.
Наира хотела что-то сказать Альберту Вартановичу, но, услышав голос в трубке, переключила внимание на невидимого собеседника.
– Здравствуйте, это гостиница? Будьте добры, Виолетту Артёмовну… Виолетта Артёмовна? Привет, Виола!
Наира взяла телефонный аппарат в руки и вышла вместе с ним в другую комнату.
– Может быть, она придумала что-то дельное, – предположил Самвел.
– Дай бог, дай бог, – прошептал Альберт Вартанович.
– Виолетта, милая, ты только подскажи, как нам нужно действовать, и мы подъедем к гостинице, – договаривалась Наира с всемогущей Виолеттой.
– Кто она, эта Виолетта? – поинтересовался Альберт Вартанович у Самвела.
– Подруга детства, бывшая бакинка. Теперь она директор самой престижной гостиницы в городе. Она может всё. Я думаю, Наира правильно определила, кому нужно позвонить.
Альберт Вартанович мысленно молил Бога об излечении Гарри. Он всё больше ощущал свою беспомощность. Но верил, что двоюродный брат и его супруга сделают всё возможное для спасения сына.
Закончив разговор, Наира вошла в комнату. По её озабоченному виду Самвел заключил, что она обдумывает дальнейшие шаги, поэтому не стал её расспрашивать прежде, чем она сама определится с ответом.
– Самвел, нужно ехать в гостиницу. Всё не так просто. Виолетта нам организует встречу с людьми, которые могут помочь. Однако всё зависит от нас самих, – сказала Наира.
Андраник встал со своего места, давая понять, что готов ехать куда угодно.
– Альберт, может быть, останетесь дома? Вы так устали, – предложила она.
Но он категорически отказался.
В гостинице Огановых встречала всемогущая Виолетта Артёмовна. Она предложила мужчинам посидеть в холле, а сама отвела Наиру в сторону. С присущей ей деловитостью она объясняла, что им предстоит сделать.
Наира была несколько удивлена деловому тону, которым говорила её подруга. Вглядевшись в её лицо, она поняла, что Виолетта сильно устала. Очевидно, она не спала несколько дней. Словно подтвердив мысли Наиры, Виолетта, слегка улыбнувшись, сказала ей, что уже забыла, что такое домашний уют.
– Вам придётся ждать в холле. Если даже сам Горбачёв попытается проникнуть в гостиницу, то только после того, как поговорит с вами, – с оптимизмом заверила Виолетта.
– А ты уверена, что нас станут слушать? – засомневалась Наира.
– Весь мир сейчас хочет как-то помочь нашему народу. Неужели твоему племяннику, молодому парню, позволят резать ноги. Извини, мне надо работать.
Наира подошла к ожидавшим её Альберту Вартановичу и Самвелу. Те вопросительно смотрели на неё.
– Надо ждать, – лаконично ответила она и села в кресло.
Андраник прогуливался возле гостиницы, заглядывая в холл, и всё думал, с кем им придётся встретиться для добычи спасительных лекарственных препаратов.
Альберт Вартанович послушно сидел в кресле, ежеминутно поглядывая в сторону входа. Спустя час он стал сомневаться в правильности выбранного метода и сожалеть, что обратился к Самвелу с просьбой.
«Я сижу здесь, в мягком кресле, а время идёт, здоровье сына ухудшается. Если я буду медлить, то гангрена подступит ещё выше. А мой брат преспокойно будет неизвестно кого ждать в этой фешенебельной гостинице».
– Самвел, – обратился Альберт Вартанович, – ты уверен, что здесь нам помогут?
– Не нервничай, Альберт. Если бы у нас были ещё шансы, мы бы и их использовали. Кстати, чтобы ты знал, в Москве тоже ищут эти препараты.
– Моя дочка ищет?
– Нет. Элле мы ничего не сообщили. Достаточно того, что она с февраля месяца находится в постоянном напряжении.
– Все эти десять месяцев она переживает за нас? – с удивлением спросил Альберт Вартанович.
– А ты как думал? После Сумгаита все переживают за своих бакинских родственников и ждут, не дождутся, когда все вы переедете.
– Бедная моя дочь, – с дрожью в голосе сказал Альберт Вартанович после некоторого молчания, – если бы я знал, что так всё будет, я бы уехал даже на край света от этих проклятых событий.
Самвелу стало жаль брата. Он взял его за плечо и сочувственно похлопал по нему.
– Не переживай. Всё будет хорошо. Вспомни, что мы пережили в своё время, а теперь стараемся не вспоминать об этих ужасах.
Альберт Вартанович кивнул головой в знак согласия.
Наира, не принимавшая участия в разговоре, вдруг оживилась. Она во все глаза смотрела в сторону вестибюля, привстала и попыталась подойти к Виолетте. Но та ей сделала знак, чтобы она находилась на месте. Директор мило беседовала с мужчиной в дублёнке, который стоял спиной к холлу. Рядом находилась девушка, очевидно, переводчик, готовая в любой момент подсказать нужное слово собеседникам.
Наира глядела во все глаза на свою подругу словно тигрица, готовая наброситься на свою добычу. Альберт Вартанович, увидев замешательство невестки, засуетился.
– Успокойся, Альберт. Я тебе говорю, что всё будет хорошо, – успокаивал брата Самвел.
Наконец, директор гостиницы жестом показала в сторону холла и о чём-то умоляюще просила. Мужчина кивнул головой и направился вслед за ней.
Наира была немного ошеломлена, когда узнала в мужчине знаменитого французского певца Шарля Азнавура.
Узнав о трагедии армянского народа, великий шансонье приехал на историческую родину оказать посильную помощь. Он отозвался на просьбу директора гостиницы спасти молодого беженца. Несмотря на усталость, приободрился и подошёл к Огановым. Наире показалось, что он, Шарль Азнавур, даже смутился, когда поздоровался с ними.
Альберту Вартановичу показалась знакомой внешность великого певца, но он не мог вспомнить, откуда знает этого симпатичного человека, который согласился спасти его сына.
– Вы можете мне дать список необходимых лекарств? – спросил Азнавур на армянском. Голос его был нежным. Он говорил сочувственно, а проникновенный тон вызвал в Альберте Вартановиче оптимизм.
Когда директор рассказала, что Гарри приехал из Баку и оказался под развалинами в Ленинакане, Шарль Азнавур содрогнулся. Его округлившиеся глаза с жалостью смотрели на Альберта Вартановича. Он догадался, что это и есть отец пострадавшего парня.
– Поверьте мне, – сказал он Альберту Вартановичу, – если эти лекарства могут помочь вашему сыну, то я немедленно сообщу об этом в Париж. И уже завтра утром они будут доставлены в аэропорт Звартноц.
Альберт Вартанович кивнул в знак благодарности.
Шарль Азнавур улыбнулся и направился к лифту, где его поджидала толпа поклонников.
– Кто это? – спросил Альберт Вартанович, глядя ему вслед.
– Альберт, это ведь Шарль Азнавур!
Он посмотрел недоверчиво на Наиру.
– Да, это он, – повторила она, – Шарль Азнавур, он же Шахнур Вахинак Азнавурян.
Утром следующего дня Наира встречала пассажиров из Парижа с табличкой: Harri Oganov. К ней сразу подошла женщина, держа в руках объёмный пакет.
– Вы ожидаете лекарства для Гарри Оганова? – спросила она по-французски у Наиры.
– Да, это я, – ответила Наира, краснея за свой скудный французский.
Француженка передала ей пакет. Затем к ней подошёл мужчина и передал второй пакет, объясняя, что это дополнительные лекарства, рекомендованные парижскими врачами.
Самвел, немного осмелев, подошёл к Наире и помог ей нести пакеты. Он улыбнулся иностранцам и почтительно кивнул головой в знак благодарности. Французы были счастливы, что смогли оказать услугу.
– Самвел, может быть, гостей нужно пригласить к нам? Предложи, будь добр.
– Не стоит, – вмешался мужчина с короткой стрижкой, – мы распорядимся сами.
Самвел не стал спорить. Очевидно, этот мужчина был уполномочен встречать французов.
Уже через двадцать минут лекарства были доставлены в больницу.