Брильялось небо, слизюки
Втишняк жирнявались в хрустах,
А мимзи и горбатюки
Мерзлели в гронких выблаках.
Сын, берегись – вон Жабервошь
Порхает над твоей башкой!
И Бандершницель, хошь не хошь,
Готов позавтракать тобой.
Но меч над головой взметнув,
Бравурный отрок в стойку стал.
В тени Тум-Тума прикорнув,
Горючим мыслям волю дал.
Вдруг из сплетения ветвей
На парня прыгнул Жабервошь
С глазами, полными огней,
С зубами, острыми как нож.
Герою робость не к лицу.
(К тому же был он на чеку).
Мечом треклятому врагу
На раз-два-три он снёс башку.
“Ты Жабервоша замочил! –
Воскрикнул с гордостью отец, –
Теперь вдвойне мне будешь мил.
Дай обниму тебя, юнец!”
Брильялось небо, слизюки
Втишняк жирнявались в хрустах,
А мимзи и горбатюки
Мерзлели в гронких выблаках.
(оригинал)
Jabberwocky (author Lewis Carroll)
’Twas brillig, and the slithy toves
Did gyre and gimble in the wabe;
All mimsy were the borogoves,
And the mome raths outgrabe.
“Beware the Jabberwock, my son!
The jaws that bite, the claws that catch!
Beware the Jubjub bird, and shun
The frumious Bandersnatch!”
He took his vorpal sword in hand:
Long time the manxome foe he sought—
So rested he by the Tumtum tree,
And stood awhile in thought.
And as in uffish thought he stood,
The Jabberwock, with eyes of flame,
Came whiffling through the tulgey wood,
And burbled as it came!
One, two! One, two! And through and through
The vorpal blade went snicker-snack!
He left it dead, and with its head
He went galumphing back.
“And hast thou slain the Jabberwock?
Come to my arms, my beamish boy!
O frabjous day! Callooh! Callay!”
He chortled in his joy.
’Twas brillig, and the slithy toves
Did gyre and gimble in the wabe;
All mimsy were the borogoves,
And the mome raths outgrabe.