Это рецензия на несколько статей Сергея Овсянникова
была написана два года назад.
Он попросил тогда написать воспоминания о родном посёлке.
Я постаралась исполнить его просьбу.
Мой посёлок
В перекрёстках старых улиц
Из глазниц пустых домов.
Словно в детство мы вернулись,
Время сдвинув под шумок.
Магазины, клуб и школа-
Дом мой бывший в двух шагах.
Всё так мило и знакомо,
От чего же резь в глазах.
Школы нет, учиться негде,
Да и некому должно быть...
Не упала манна с неба
Вот и больно до озноба.
Нет шахтёрского посёлка,
Всё дворы пенсионеров,
А у клуба снова ёлка
Иглы на снегу мохером...
Я по набережной, к речке,
Пляж на месте, вон - гора!
Скоро сединой на плечи
Ляжет иней горьких фраз.
Мне, конечно, показалось
Что в посёлке нету лиц...
Только вот домам досталось -
Смотрят чернотой глазниц...
ВСПОМИНАЯ БУДУЩЕЕ.
Резенция на статьи Сергея Овсянникова.
Вспоминаю совсем-совсем раннее детство, проезжая по дороге к родителям в посёлке Малышев Лог мимо тех мест, где уже нет, но когда-то были дома, в которых я жила, мимо которых ходила в магазин, в первую школу №20, к своей первой учительнице Расе Иннокентьевне Чемезовой, шахту « Шушталепскую», на которой моё детство и прошло – всё было рядом или через мост… Из Калтанского роддома меня принесли в маленькую комнатку в шахтовом бараке на улице Спортивная, после наводнения в 1969 году, родители решили перебраться повыше – улица Спартака, но там было уж совсем безводно. Зиму и лето воду таскали из колонки в низу улицы. За то зимой мы катались прямо по дороге в низ по склону горы на куске резиновой ленты, вот уж где было море визга и адреналина! А воду добывали обычным дедовским способом – топили снег. Первые приключения, первые впечатления от жизни, первые друзья – всё это осталось там, на улице Спартака… Но всего этого уже нет. Нет шахты – лихие года постсоветской власти… Нет улиц, знакомых и родных – всё перерыто разрезами, кругом лунный пейзаж. Остались ещё немногие дома в логах вокруг бывшей шахты, но жизнь в них почти замерла, ни магазина, ни школы, ни того летнего кинотеатра, в который мы бегали смотреть свои первые в жизни фильмы совершенно бесплатно, ни автобусного маршрута – нет ничего, кроме кладбища, затерянного в сосняке, теперь оно вызывает самые тёплые и нежные ощущения, как бы странно это не звучало…
Ты знаешь, на старом кладбище
Как будто бы ждут меня...
Я к ним не спешу пока ещё,
Стараясь маршруты менять.
Но я понимаю просто,
Что встреча будет радушной,
И обнимаясь с соснами,
Я лягу в ногах послушно.
Сверяя маршруты земные
С путями затерянных душ,
С моими соснами милыми
Я встречи ещё дождусь.
Нечаянно и неуверенно
Я постараюсь явиться.
Заплачут кресты оркестрами
И запричитают птицы.
На встречу не опоздать бы,
Как в старом том анекдоте:
Автобус на час заказан,
А вы всё ещё живёте!
Откружатся злые метели,
Невинно распустится слива,
Ушла- небольшая потеря,
Но хочется всё же, красиво.
Но что увидят мои дети? Внуки? Им достанется хоть немного тех тёплых воспоминаний, которые должен вызывать взгляд на родные места? Мои дети выросли в Прококпьевске, но и туту, как и во многих городах Кузбасса, разруха, лунные пейзажи и безработица… И взрывы… взрывы… взрывы… Что будет дальше?
ВСАДНИКИ
Семь печатей запретных вскрыто
И разорвана связь веков.
Всё что было - давно забыто,
Заждались уже всадников
Кто здесь отменит вскрытие печатей,
Не хлеба алчущих забывчивых господ,
Пройдя сквозь все круги печалей
Зажжёт от сердца тёмный небосвод.
Четыре всадника, несущие погибель-
Чума, Враждебность, Голод, Смерть.
В умах чудовищное поле битвы
За безыдейность жаждущих идей.
Разрыто всё, разорвано, разбито,
Куда ни глянь - всё вой да темнота.
И даже совесть спрятана, забита,
Чтоб не сказала что-нибудь не так.
Четыре всадника засели в наши души,
Кто остановит чёрную потраву?
Не апокалипсис бессмертие разрушил,
Он уступил нам, смертным, это право.
И у нас даже нет повода поблагодарить хоть одного чиновника или депутата за хотя бы выполнение служебных обязанностей – зимой на многие улицы города проехать просто невозможно, остаётся только с ужасом молиться, чтобы не дай Бог не пришлось вызывать «скорую» или « пожарную» - они не проедут! Ни за что! Да наступления весны болеть и гореть просто нельзя! Не спасут! И ни один чиновник за это не понесёт никакой ответственности. Вот так весело можно жить в 21 веке…
К стати, о датах и топонимике… Видимо споры о том, «когда это было» и «в честь чего вдруг такое название» , будут всегда, или почти всегда, за очень редким исключением. Может быть только, что Санкт-Петербу;рг[ снован 16 (27) мая 1703 года Петром I и назван в честь святого Петра, покровителя царя-батюшки, не вызывает никаких вопросов. А почему «Москва» или « Волга», или ещё почти все названия – благодатная почва для споров, в которых может быть и родится истина, почему нет? Для меня всегда был один перевод названия родной реки « Кондома» значит « я тут переночевал», видимо от того, что в детстве я любила убегать к знакомым шорцам Тартаимовым, (Тартаимов Гаврил Михайлович, 1913-1984. Младший лейтенант. На фронте с 07.1942 по 04.1944 г. в составе 14 отдельной стрелковой бригады 1-ой Ударной армии 2-го Прибалтийского фронта. Народный шорский поэт и собиратель истории шорского народа вообще и посёлка Малышев Лог в частности, До самой смерти работал на шахте "Шушталепская".) ,и они поили меня невероятным чаем, довольно странным для русского человека, и отвечали на детские вопросы, охотнее, чем вечно занятые на работе родители. А поскольку мои родные дедушки и бабушки жили очень далеко и видела я их несколько раз в жизни, я охотно наслаждалась обществом чужих дедушек и бабушек, готовых встретить меня, как родную внучку. Вот я и слушала, и верила, если уж дед сказал, значит так оно и есть.
Чуть позже. В школе, я обожала уроки истории, и русского языка, но вопрос о названиях мучил меня с детства. Не только названиях рек или городов. Но вообще всего! И думаю, самый верный путь будет – это лингвистические исследования русского языка, или языков тех народов, которые жили в данной местности. Выявление самых древних корней слов, их исконных значений, ведь даже в наши дни многие слова меняют свои значения просто мгновенно. Что касается дат – мы все приняли календарь , по которому живём и считаем свои дни и годы.
Многие отлично знают, что наступил год петуха, но мало кто уже вспомнит, что сейчас 7525 год от сотворения мира в звёздном храме, а ведь это наша, славянская история. Не еврейская ( 5778г.) и не мусульманская (1438г.), и всё же не китайская ( 4715г.)… Да и в этой, признанной всем миром истории пропасть тёмных пятен и непонятно когда произошедших событий. Есть даже несколько сотен лет официально считающихся « тёмными веками» за то, что никто из историков не в состоянии сказать что вообще происходило в эти века. Так что тема глобальная и неисчерпаемая, но может быть с выяснения локальных событий и нужно начинать её раскрытие? Правда и то, что все эти исследования держутся единственно на энтузиазме и личном желании отдельных людей, поскольку финансирование науки или местных краеведческих музеев, которые и могли бы восстанавливать хронологию локальных исторических фактов нет никакого, а знать правду хочется всегда.
Пожар далёких одиноких дней
Волнует, словно жизнь за поворотом,
Игрой волшебных, но чужих теней,
На линии судьбы рисуя контур.
Соединяя точки по прямой,
По вееру очерчены дороги..
И под гитару укротив дымок,
Проходит жизнь, пожаром дней далёких.
ДЕНЬ ШАХТЁРА
Мы приехали в Малышев Лог 25 августа – день шахтёра... Пара поворотов по дороге с автобусной остановки – и вот он мой дом. Муж держал мою руку, я была счастлива и горда. А всю улицу заливал любимый, знакомый до дрожи голос
Взорвано,
уложено,
сколото
Черное
надежное
золото…
До сих пор не могу сказать сколько счастья было тогда во мне и сколько гордости… Рядом любимый муж , и воздух родной улицы заполняет любимый голос.. Впрочем, когда мы ещё ехали с мужем в поезде с Алтая, где я и вышла замуж, я точно знала, что первое, чем встретит меня родной посёлок – будет эта песня. Этой традиции даже не помню сколько лет, но как «Ирония судьбы …» на новый год по телевизору, так и музыка из репродуктора местного клуба на все праздники, и особенно на день шахтёра, это уже неотъемлемая часть жизни, как восходи или снег…
А тогда за те несколько сотен шагов до родного дома, по родной улицы, я вспоминала, как бегали мы тут летом с мячом, футбол, вышибала, и ещё была «резиночка»… а зимой я обожала коньки.. и горка на площади возле клуба – кто это забыл? И тропинка мимо клуба, детского сада и яслей, к реке, сколько сотен раз мы бегали по ней купаться? А к концу лета, когда поспевал урожай в садах, кто не лазил по соседским огородам? Ну, правильно, в своём то яблоки не такие вкусные! Впрочем, я не лазила… я водила девчонок по саду днём показывала какие яблоки можно рвать – вкусны и красивые, а какие брать не стоит, потому что они буду зрелыми только к декабрю, вот на новый год и угощу!, А на утро они будут ворчать, что яблоки у нас не вкусные – опять всё перепутали! А мне было некогда той ночью – я опять читала при лунном свете… А вот ходить за ягодами на гору я обожала… уж не знаю почему – но там я чувствовала себя просто главной. И водила каждый раз кого-нибудь из девчонок в далёкий и трудный поход. Поскольку я могла обходиться весь день без воды, ходила налегке, с одним только бидончиком для ягоды. Даже сейчас мне становится жутко, вспоминать это – кто тогда задумывался сколько опасностей нас подстерегало? Можно было и провалиться в шахту, и заблудиться, и утонуть, и попасть в ещё кучу неприятных историй… но ничего подобного не случалось, и мы с полными бидончиками возвращались, как настоящие добытчики – варенье зимой обожали все. Мой дом и сейчас стоит в самом начале улицы Санаторная. В нескольких метрах от клуба, правда раньше, чуть дальше была ещё и танцплощадка, а ещё- чуть подальше магазина, был всем известный ларёк под названием « Голубой Дунай» - видимо это была самая большая и губительная сеть в Советском Союзе. И местные забулдыги отирались в таких ларьках целыми днями, так что пришедшим с работы шахтёрам уже не находилось местечка, чтобы с устатку выпить пивка или сообразить на троих… 3.62, 4.12… это не пароль и не шифр, это жизнь после… работы… Потом и ларёк, и танцплощадку снесли, и вся эта жизнь перенеслась ещё ближе к нашему дому, очереди за водкой и пивом теперь были в «круглом» магазине, а пил народ частенько у нас возле забора – культурно из нашего стаканчика, ну не из горла же хлестать её родимую! А танцы теперь уже навсегда, на все сезоны переместили с здание подновлённого, расширенного клуба. Открытые кинотеатры и танцплощадки канули в лету…
А вам не кажется, что это была особая жизнь, другой мир, которого уже никогда не будет? Хотя, и того мира детства тоже уже не будет никогда. Теперь походы за ягодой – это уже попытка в трудные 90-е прокормить семью, а не весёлое детское приключение… Но в тот день 25 августа 1984 года мы с мужем ещё не представляли какой будет наша жизнь, мы шли домой точно зная, что она будет счастливой…
Не бойся заблудиться в темноте
И захлебнуться пылью - не один ты!
Вперед и вниз! Мы будем на щите -
Мы сами рыли эти лабиринты!
Взорвано,
уложено,
сколото
Чёрное
надёжное
золото
И шуточку даёшь стране угля
Мы чувствуем на собственных ладонях!
Владимир Высоцкий.
Даёшь угля! Забой, отвал,
Луч пробивает тьму,
Кто у чертей в гостях бывал,
Те вас вполне поймут.
Тут шутят горько или зло,
И не болтают зря.
Кому вернуться повезло,
Те знают вкус угля.
В руках обычных горняков
Тепло и свет страны,
И сотни ярких угольков
В своей душе храним.
Богата на своих людей
Кузбасская земля,
Не шутим мы, встречая день,
ДАЁМ СТРАНЕ УГЛЯ!!!
МОСТ
Когда закрываешь глаза и уносишься на волнах воспоминаний всё дальше и дальше от сегодняшнего дня, как будто отматывая плёнку старенького кинопроектора, который стоял в те времена в каждой школе и они, как кадры, вспышками выплывают из далёкого прошлого, такого родного и знакомого …
Я увидела в интернете фотографию нашего подвесного моста, которого уже больше 13 лет не существует на свете «благодаря» наводнению, бушевавшему весной 2003 года, и щемящая тоска кольнула в груди… Я помню на нём каждую дощечку, каждый лист дырявого металла, каждый стальной прут, вывернутый какими-то неведомыми мне силами, уж скорее всего не природными, а человеческими всемогущими руками…
Я помню страх, который сжимал детское сердечко каждый раз, как мне предстояло ступить на это скрежетавшее в постоянном движении сооружение, (а случалось это обычно 2- 3 раза в день, или больше…) и очень хорошо помню азарт – добежать да самой середины моста и стоять у самого края, глядя в муть, несущей свои воды реки, представлять, что стоишь на бушприте прекрасного старинного корабля, плывущего в бескрайнем море, и подставляя лицо под ласкающие лучи и ветер, ощущать мерное покачивание моста, и слушать удары собственного сердца, готового выскочить из груди от страха и восторга. И мечтать, что скоро появится устье реки Лилианы и в лучах рассвета загорится горизонт алым парусом, извещающим, что чудо произошло, и всё плохое в жизни уже закончилось, и впереди ждёт только любовь, счастье и... новое плаванье… Сколько их было, этих детских наивных фантазий, готовых в любой момент украсить тусклый серый день волшебными красками прочитанных сказок… А в ледоход можно было до головокружения разглядывать льдины, с бешеной скоростью проносящиеся под ногами так близко, что казалось ещё чуть-чуть и можно будет ступить на них прямо с моста, а потом с недоумением вертеть головой, соображая куда же я шла и на какой берег реки мне сейчас нужно бежать… И опять чувствовать приближение нового приступа страха от того, что предстоит бежать ещё пол пути по этому железному, вечно надрывно дышащему монстру…
Я до сих пор не знаю, что мне нравилось тогда больше: преодолеть свой страх, и сделать шаг вперёд или забыть обо всём и мечтать… Но я научилась делать и то, и другое… Спасибо ему, этому старому, уже несуществующему, но такому живому и удивительному сооружению, соединявшему когда-то два берега реки Кондома в посёлке Малышев Лог… Я помню тебя, родной мой и любимый, подвесной Мост!
Мосты
Ажура и металла взвесь
Пространство режущие строчки,
Сомнений и надежды смесь-
Мостов железный росчерк.
Сквозь города, в потоках лет,
Как будто связь воды и неба,
Мостов пронзающей стреле,
Откроются веков секреты.
Когда их жгут, когда лелеют,
Когда, как памятники, чтут,
Мосты скучают и болею,
И берегут, и ждут... нас ждут...
Взлетая ввысь, на зависть птицам,
Они меж небом и водой
Парят, читая наши лица,
Меняя лики городов.
Металл, сплетающий веками
Сердца влюблённых, хорошеет,
Мосты, что встанут между нами,
Нам тайны вечные доверят.
И сложатся как кружева,
Сюжетов и мостов цепочки,.
Ажуром вырастут слова,
В пространстве оставляя росчерк.
ПЛЯЖ
Запах… Запах счастья и наслаждения – это первое, что чувствуешь, подходя к реке в жаркий летний день… По дорожке мимо клуба, потом магазин, через улицу Покрышкина, и вот уже чувствуешь этот пряный, пьянящий аромат, предвкушая целый день непревзойдённого удовольствия! На том берегу возвышается любимая гора, исхоженная вдоль и поперёк, но каждое лето притягивающая к себе вкусом спелых ягод дикой клубники и ароматом разнотравья, на скалах нависших над водой то и дело появляются горные козлы( до сих пор не знаю как они там живут и как вообще можно скакать по отвесным скалам, но это зрелище каждый раз заставляет затаить дыхание и взволнованно следить за их пируэтами ), а под обрывом, почти под ногами уже слышатся голоса тех счастливцев, которые вырвались от домашних забот раньше меня. А я пока посуду мыла, сделала в огороде обычные дела – поливка, прополка, да ещё и успела почитать ( а как же можно начать день без любимой книги?), но наконец и я сейчас погружусь в ласковую воду Кондомы…. Потом будут песчаные процедуры - мы закапываем друг друга в прохладный слой песка, чтобы хоть немного охладиться и не получить солнечного удара. За всю жизнь на реке я ни разу не обгорела и ни разу не заработала солнечный удар, хотя частенько проводила на пляже многие часы до самого момента, когда гора закроет собой солнце и уже точно пора домой, и есть очень хочется, и особенно – пить. Но даже жажда не идёт ни в какое сравнение с наслаждением, получаемым от связи с водой. Когда каким неведомым чувством начинаешь ощущать эту связь с вечностью, и просто не в состоянии порвать эти крепкие нити и уйти с берега….
Но в этот раз всё было по другому. Когда я спустилась по крутым отвесным ступенькам с обрыва к песочку, первыми кого я увидела на пляже были художники! Настоящие художники с мольбертами, масляными красками, очумелым набором колонковых кисточек и палитрой. Откуда они взялись в нашей глущи? Приехали к кому-то в гости или просто городские жители выехали на пленэр, я до сих пор не знаю, но тогда вокруг них собрались почти все обитатели пляжа – всем было интересно. Время от времени мы убегали окунуться в воду и возвращались, чтобы дальше наблюдать как всё то, что мы видим каждый день, превращается в картину маслом…Та же гора на холсте смотрелась ярче и веселее, вода была почти живой, искристой, притягательной, облака были похожи на воздушные замки, а воздух обрёл свой неповторимый , но реальный цвет… Может быть тогда я в первый раз посмотрела на всё вокруг другими глазами, когда видишь не только то, что привык, но и что-то скрытое, золотистое, звенящее где-то в высоте, и зовущее куда-то в даль… Когда закрываешь глаза в любом месте и видишь всё, что только пожелаешь, в не зависимости от расстояния и времени – километры, века, границы – всё это не имеет никакого значения для полёта души, а там краски и звуки совершенно другие, ярче, насыщеннее, выше, звонче… Всё так просто – достаточно захотеть, и вот уже летний жаркий день, любимая гора, вечная вода реки, визги детей, обрызгивающих друг друга на мелководье, крики мальчишек, ныряющих в воду с полуразрушенных ряжей, плеск воды и запах… Запах счастья и наслаждения…
Рябь воды заволновалась бликами,
С небесами синими в обнимку.
Я давно по белу свету мыкалась,
Только счастья не видать и близко.
Круг прошла нехожеными тропами,
А за ним ещё второй и третий…
Вот теперь, соскучившись по родине,
Я вернулась в солнечное лето.
Обнимая, словно бы любимых,
Нежусь на сверкающих волнах.
Ах, умела б я писать картины,
Ах, умела б я стихи писать!
Где- то в детстве, было или не было
Это счастье - нежная волна...
Рябь воды тогда искрилась весело,
Как могла я счастье не узнать?