— Тихо, Настя. Что-то не то, — прошипела Юлька ей в ухо, — смотри, видишь полоска света на полу? Прямо возле того места, где мой люкс. Похоже, дверь приоткрыта. Интересно, что он там делает?
Они шли по длиннющему коридору «Азимута» освещённому приглушенными лампами.
— Вижу, вижу! Давай потихоньку, на всякий случай!
Крадучись они дошли до двери люкса. Игорь спал, прислонившись к стене. Возле него стоял недопитый стакан кофе.
— А он симпатичный, — улыбнулась Настя.
— Ага. Пересадку мозга только сделать и цены ему не будет, — съязвила Юлька.
Настя не ответила. Она подошла к Игорю, опустилась рядом с ним на корточки и некоторое время сидела просто глядя на него. Потом аккуратно положила свою руку на его лоб.
Юля, стояла в дверном проёме и молча наблюдала. Всё происходящее напоминало ей сцену из фильма о пришельцах.
— Жить будет, — шепотом заключила Настя, не убирая руки, — перебрал немного вчера. Сейчас всё гораздо лучше. Я думаю, если разбудить его прямо сейчас, он не сразу всё вспомнит и не поймет по началу, где находится. Такое с бодунища бывает.
Юля прикрыла дверь номера.
— Он вообще в последнее время живет в какой-то своей реальности, — буркнула она.
— Ладно тебе, Юль! Знаю я отчего он напился. Все ваши головняки начались далеко не вчера, и ты об этом лучше меня знаешь. Постарайся успокоиться.
Мне нужно сказать ему кое-что, когда он проснется. Дай мне пять минут, пожалуйста. И телефон свой включи, очень тебя прошу!
Настя плотнее прижала ладонь ко лбу Игоря.
Юлька развернулась и вышла в коридор.
***
Вагон метро был очень старым. Омерзительного цвета зеленая краска, которой были выкрашены его стены, внушала уныние. Выбитые стёкла и наспех заделанные фанерными листами оконные проёмы усиливали гнетущую атмосферу тревоги, в которую Игорь был погружен.
Несколько «лампочек ильича», болтавшихся на скрученных проводах также не добавляли радости картинке. На привычном месте, у дверей, там, где обычно расположена схема метро, висел деревянный щит с надписью «Информация». Надпись была выполнена белой краской и до безобразия корявыми буквами. Неизвестный оформитель твердостью руки и глазомером не обладал и часть надписи, не уместившись на щите, вылезла на зеленую стену вагона.
Игорь понятия не имел, как туда попал и куда направляется. Вагон был почти пустым. По диагонали, через проход, на сиденье спал бомж. К его руке веревкой была привязана тележка из супермаркета, доверху набитая каким-то хламом. Вторя изменениям положения вагона в пространстве, тележка шарахалась по проходу, веревка время от времени натягивалась, и бомж проявляя признаки беспокойства, поднимал голову и подтягивал к себе своё барахло. Глаз он при этом не открывал.
Прямо напротив Игоря сидела женщина в чёрной мусульманской накидке в пол и никабе. Он украдкой стал разглядывать мусульманку. Плотная, темная ткань накидки полностью скрывала женщину. Игорь мог видеть только её кисти рук и красивые, немного грустные глаза. Огромные миндалевидные, они завораживали. Игорь никогда прежде не видел таких глаз. «Инопланетянка что-ли… — почему-то подумал он. — Где я, вообще?»
Женщина поймала его взгляд. Несколько мгновений они смотрели друг на друга глаза в глаза. Игорь вдруг ощутил, как откуда-то прямо из мозга побежали мурашки, зашевелились волосы на голове, и зазвенело в ушах. Он уже не слышал грохотания поезда в тоннеле и не видел ничего, кроме её глаз. Время словно остановилось. Они ехали уже очень-очень долго, но никаких признаков торможения поезда перед станцией не было. В пол вагона адской кувалдой била сцепка, свистел ветер в выбитых окнах, раскачивались свисающие на проводах лампочки. Поезд набирал скорость.
Глазастая мусульманка, не отрывая взгляда от Игоря, вдруг поднялась с сиденья, несколькими резкими движениями сдёрнула с себя никаб, накидку-абайю, швырнула их на сиденье и, продолжая сверлить Игоря глазами, как ни в чём не бывало села рядом с ним.
Это была очень миниатюрная, молодая женщина, лет тридцати пяти, невероятно красивая. Никакого восточного колорита в чертах её лица, как оказалось, и в помине не было, абсолютно европейская внешность, но если Господь создавал шедевр, это было одно из его лучших творений. Одета она была в очень лёгкую, воздушную блузку изумрудного цвета, джинсы и туфли-лодочки на невысоких каблуках. В руке женщина держала маленькую сумочку-клатч.
— Не говори ничего, — прошептала женщина ему прямо в ухо. — Ты сейчас проснёшься, и ничему не будешь удивляться, а я тебя буду ждать. — Она положила маленькую, теплую ладонь на его лоб. Игорь почувствовал, что куда-то проваливается и… проснулся.