118-7. Давший веру по вере моей работает надо мной

Вячеслав Абрамов
Восьмистишием руководит буква заин, о которой Творцом сказано: «Не создам тобой мир, потому что есть в тебе сила войны... И ты, как буква нун, которой не создан мир, потому что она – это свойство падения» (книга «Зоар»).
То есть с помощью этой буквы хорошо «вести войну», и это необходимо – вести войну (в духовном, конечно, смысле), но это явно не то свойство, с помощью которого исправляется мир.

Свойство «заин» также включает исправление, называемое «и не будет очищено», потому что нужно усилиями удостоиться такого исправления, доказать что «не вернётся более к глупости своей». А тот, кто уже удостоился, становится «очищенным».

В восьмистишии есть и сражение с тёмными и нечистыми, и очищение от «глупости своей» с приближением к Господу настолько, насколько позволяет достигнутый уровень исправления.

"Вспомни слово Твоё к рабу Твоему, на которое Ты повелел мне уповать:"

В прямом переводе – «…которым Ты поддерживал меня».
То, что Бог «повелел уповать», имеет более выраженный смысл Божьего руководства. Повелел уповать – обетованием и Своей благодатью зародил упование и побудил ожидать великого.
Давид вложил в строку дерзновение: тот, кто принял Божие обетование в свою душу, вправе ссылаться на него.

Дерзновение основано на вере: поскольку Господь произнёс слово, Он неминуемо обратит его во благо. Воспламенивший устремление к духовному – неужели не  поддержит на этом пути? Вселивший упование на духовные благословения – неужели их не даст? Господь, Духом Своим зародивший во мне веру, по вере моей работает надо мною.

По ощущению милости и благодати Господа неминуемо приходит упование, упование по Его слову.

"это – утешение в бедствии моём, что слово Твоё оживляет меня."

Кто испытывал на себе действие живительного слова, находит в нём благодатное утешение. Это утешение не имеет ничего общего с оглушением сознания вместе с душою какими-то психоделическими методиками. Это утешение оживляющее, пробуждающее к высшей уЧАСТИ. 

Оживление – это действие высшего света, освящение. Слово Его, полное благодати, поведёт к святости. Оно оживило меня, когда я был мёртв во грехе, оно оживляет меня к благому, когда я противлюсь ему или становлюсь безразличен.

"Гордые крайне ругались надо мною, но я не уклонился от закона Твоего."

«Злодеи осмеивали меня чрезвычайно» – даёт прямой перевод с еврейского текста.

Верующих в Бога осмеивают или показывают презрение. Но… «я ещё больше унижусь, сделаюсь ещё ничтожнее», – сказал Давид Мелхоле, когда та высмеивала его за набожность. Кто не может вынести ради Господа грубого слова, слишком мало может вынести ради Него.

"Вспоминал суды Твои, Господи, от века, и утешался."

Суды Божьи, которые суть действие высших (духовных) законов, как видно по прошествии времени, всегда проявляются в милости. В милости Своей Он привёл нас туда, где мы есть, и, без сомнения, доведёт до цели.
Само осознание этого утешает. А если вспоминать Божьи суды от века, утешение становится в один ряд с благоговением, ободряет в пути.

"Ужас овладевает мною при виде нечестивых, оставляющих закон Твой."

«Дрожь охватила меня из-за нечестивых, оставляющих Тору Твою» – переводится в Теилим.

Любое нечестие, или грех есть оставление закона, но есть и сознательный грех с отвержением закона, полным пренебрежением понятий правды и добра.

Вред, причиняемый душам людей, прежде всего самих нечестивцев, презревших высший закон, вызывает у всех праведных и освященных ужас, подобный присутствию при чьей-то физической гибели. Так же ужасно наблюдать за гибелью духовной.
Давид говорит о физической дрожи, ведь он не только духовно ощущает падение порочных, но и страдание, которое их беззаконие наносит Всевышнему.
Так относился к этому и Иисус: «Злословия злословящих Тебя пали на Меня» (Рим. 15:3).

"Уставы Твои были песнями моими на месте странствований моих."

Перевод еврейского текста даёт несколько иной смысл строки: «Песнями были мне законы Твои в доме, где обитал я».

Да, в целом этот мир есть «место странствований», и мы здесь надолго не задержимся.
Но есть глубокая необходимость человеческой души – это чувство общности и защиты, которую символизирует дом. Дом в духовном определении – это исправленное желание, которое можно наполнить светом. И наша земная работа – выстроить такой «дом», или духовный орган восприятия, в котором мы раскроем духовное. Если он будет плох – свет из него исчезает, а песни не звучат. Если дом ДАЁТ: тепло, радость, защиту – в нём хочется петь.

Уставы Творца Давид воспринимает песнями, и выражает в своих псалмах. Уставы красивы, как песни, и наполняют душу высоким смыслом, которым она живёт.

"Ночью вспоминал я имя Твоё, Господи, и хранил закон Твой.
Он стал моим, ибо повеления Твои храню."

«Вспоминал я имя Твоё» – ощущал Господа. Божье имя – открытие, памятование о Господе, которое полезно вспоминать ночью, когда общаешься с собственным сердцем.
Когда человек памятует Божье имя, предшествующее закону, это оказывает огромное влияние на соблюдение самого закона: ночью вспоминал имя Его - днём бережно хранил закон.

«Он стал моим» - это пробуждение соВЕСТИ, которая повеления Бога хранит. И не только хранит – работает во мне, меня исправляет и направляет. Если что-то делаю вопреки повелений, совесть царапает меня изнутри.

Чем больше открывается нам в Своём слове Господь, тем чаще вспоминаем имя Его. Чем лучше мы узнаем Его, тем больше мы любим и храним закон Его, желаем соблюдать волю Его.
Повиновение Ему – это благословение, «имея обетование жизни настоящей и будущей» (1 Тим. 4:8).