Глава 8 Беда не ходит одна
Лето заканчивается рано или поздно, а вот то, что беда одна не ходит, так Алина говорит, я в том тоже убедился. Как только все стали ждать прихода нового сезона хуккейного, так все и началось. Объявил Макс, кто он такой не знаю, Алина его так называет, так вот он объявил, что Арена наша закрывается на ремонт.
Как это закрывается. Алина так на меня посмотрела, как будто это я в стене дыру пробил.
Нет, я там был, конечно, даже чуть не заблудился помнится, но дворец такой громадный, что там и слон наверное бы не управился, а я тогда еще совсем маленьким был. И все равно под лапой засосало, я понял, что все будет значительно хуже, чем думалось сначала. Вот что теперь будет, если еще всю зиму у нас хуккея не будет. Надо будет лететь куда-то, а меня в самолет не пустят или прививками заколют так, что сам лапы протяну.
В общем, я сразу понял, что стану виноват во всех бедах, а если она меня еще и бросит или кому-то отдаст.
В общем взвыл я так жалобно, что соседи по трубе застучали, они там все больные и уверены, что я вою к покойнику. Примета у них такая есть, бабка начинает мне в ответ выть. А объяснить ей про то, что если кто-то помрет, так это буду я сам, а не они, не могу я, потому что все понимаю, а слова сказать не могу.
- Да ладно тебе, - потрепала меня по голове и почесала за ухом Алина, а то всех соседей уморишь. Ты вон дома сидишь, курицу рубаешь, а парням где-то придется ютиться на чужбине, как они вообще играть смогут?
Я знаю, что не ты стену пробил, но мне от этого легче не становится, - примирительно заговорила она. Посмотрим, что там будет, пока у них выезд, и мы пойдем с тобой завтра на другой стадион, там будет у нас фан=зона.
Успокоила, называется. Когда она сказала про тот стадион «Красная звезда» я прямо передернулся, там были собачьи выставки и мы туда ходили. Но тогда Алина следила за мной внимательно, а тут же хуккей показывать будут на экране, она вообще про меня позабудет, а там сколько всяких людей разных.
В общем приуныл я страшно, места себе не находил до самого вечера, она на меня еще намордник нацепила, говорит, так не пустят. И где это видано, чтобы самый мирный пес на свете с намордником ходил, а мне-то деваться некуда была, не дома же одному оставаться, да соседних котов смешить, и потом это был наш парк, а главное, ее ж там без меня обидеть могли, а мне потом без хозяйки оставаться. Так что намордник, не самая большая беда.
Тот кто пережил хама поэта, уже никого больше не боится, вот и я хуккейных фанатов никогда не боялся, только их было много и они такие шумные под открытым небом, что прям страшно становится.
Как я и говорил, Алина про меня забыла, ее обступили какие-то знакомые, что-то там застучало, завизжало, кто-то мне наступил на хвост так что пришлось отпрыгнуть, и тут хуккисты забили первый гол, что тут началось, все сходились и расходились, я куда-то отпрыгнул в сторону, чтобы еще и лапы не отдавили огромными ножищами. А шум только нарастал, потому что они за пару минут забили второй и третий. Веселилась все, кроме меня. Я даже залаять не мог, потому что рядом были малые дети, да и кто бы там меня услышал. Надо было выть. Но ведь это плохая примета, если они проиграют, то меня и прибьют. Я их знаю, уже не первый год хоккей смотрю, а второй.
Да и выть я не мог, потому что понял, что потерялся окончательно. В прошлый раз хоть куб был и меня показали на той Арене, которую закрыли, а тут и куда никакого.
Но хорошо, что они забивать перестали, раззабивались, блин, нашло что-то на них, все эти люди вскоре успокоилось хоть немного, и тут какой-то мужик с микрофоном схватил меня за поводок и говорит:
- Мне кто-то собаку подарить хочет, и где-то я этого пса уже видел, хоть и не помню где.
Вот если бы не он, не знаю, что со мной бы было, Алина наконец вспомнила, что она со мной пришла, и бросилась к парню. Она была довольно далеко, как оказалось, я молился святому Николаю, это любимый Алинин святой, чтобы они пока хоть ничего не забили, и она меня в этом шуме не потеряла снова.
Ну и конечно, они забили как раз четвертую.
Тут этот красавец поводок выпустил, чтобы снова с ними говорить начать, но я сидел около него, хотя меня от него оттесняли. Что-то там спрашивали, кто забил, что забил. Алина снова затерялась, счастье –то какое, а потом до меня все-таки дошла.
Схватила за поводок, что-то сказала этому парню, и матч окончился, да неужели можно спокойно идти домой. Хотя в такой толпе спокойно не получилось. Хорошо, что поводок она не выпускала, и мы уже не потерялись.
Я надеюсь, что больше на стадион мы хуккей смотреть не пойдем, только если собачью выставку посетим, в то чет мое сердце, добром это не закончится.
Но все было на этот раз хорошо, и мы победили, на радости она даже намордник с меня сняла, заботливая, и я мог разжать пасть и по траве немного повалялся, когда людей стало меньше. Они думали, что это я так победе ястребов радуюсь, говорили, мол, собаки все понимают. Я конечно радовался, но освобождению от намордника, и тому, что у меня все еще была хозяйка, и значит от голода не помру.
Домой мы добрались спокойно, я ее сберег все-таки, а то поздно вечером всякое может быть. Но ни пьяные ни просто дурные со мной не связывались, давно заметил, что они собак боятся.
Как хорошо вернуться домой, не просто с прогулки, а когда столько пережить пришлось. Это и есть собачье наше счастье
ГЛАВА 9 НЕ ПЛАЧЬ, МАЛЫШ
Ну вот, не прошло и двух дней, а у нас снова хуккей. С утра прислушивался ко всем разговорам, и все не верил, что на стадион Алина не собирается. Там было холодно, и дождь на этот раз, образумилась немного. А то ведь так и лапы протянуть не долго, а еще сильные магнитные бури передавали, мне соседский старый пес говорил.
После обеда я улегся спать, ведь вечером - то не заснешь до самой полуночи. Ой, сделает она меня полуночником, ложусь как сова, а просыпаюсь как жаворонок, и пес его поймет, к кому отношусь теперь, а все хуккей виноват.
Но выспался, хоть и снились кошмары, во сне я потерялся на том стадионе, было темно, я все прыгал и метался, но Алины и след простыл. Взвыл от горя и обиды, проснутся, и тогда понял, что это сон, а я дрыхну без задних лап.
Открыл глаза, сидит, по клавишам бьет, наверно сказку про меня пишет. Когда она про котов и мужиков пишет, то не улыбается, а шипит и морщится, а тут улыбается – значит точно про меня. Это хорошо, только как бы мне потом плакать не пришлось. Ведь то, что для Алины смех, для меня может кошмаром обернуться, сколько раз убеждался, примета есть такая верная. С Алиной поживешь, и не такое узнаешь.
Но не успели мы погулять хорошенько, как потащила уже на хуккей смотреть, и неважно успел я или не успел свои дела сделать. Я успел, конечно, но могла и полюбопытствовать, как там любимая собака поживает, все ли у нее в порядке, ведь зверь живой, а не игрушечный, с ним всякое может случиться. Но я не жалуюсь, это так , мысли вслух, как Алина говорит своему бывшему.
-Макар, пошли, что ты упираешься, как баран, - услышал я ее голос, когда на кошку прыгнуть собирался. Ну не люблю я котов, противные они собаки.
Обидной показалась кличка, но деваться все равно некуда, надо идти, а то еще в парк соберется на стадион, тогда мало не покажется.
Как только зашли в хатку нашу, так телевизор ожил, и там уже стоят хуккисты, гимн поют. Ну все, потеряна моя Алина часа на три не меньше. А если игрища затянутся?
Что там было, я даже смотреть от обиды не стал. Но так как она подпрыгивать стала в кресле и матерных слов не говорила, то видно все хорошо было. Ну и пусть развлекаются, мне это совсем не интересно, крыша над головой есть, намордника нет, вольному воля, хоть по паласу валяйся, хоть на балконе сиди, она и не заметит, пока хуккей не кончится. Но на балконе холодно, а валяться расхотелось, чистить его начнет, оглохнуть можно, и специально долго чистить будет, чтобы я осознал, почему ей это делать приходится, вредная, как сто собак у меня хозяйка.
Я дал себе слово на экран не пялиться, но как дал его, так и забрал назад, гляжу, гол забили ястребы, потому что волки были в синем, и с экрана такой страшный синий волк скалится, думал сожрет и не подавится, и тут как раз показали пацана, тоже в синем, стоит он, волка обнял и горько плачет. Я даже про пасть волка позабыл, хотя она все еще была близко.
- Пацан, - гавкнул я во весь свой голос, - да не реви ты, сейчас и твои забьют, ну это же игра, чего так убиваться-то. Но не слышит меня пацан, рыдает, слезы по мордашке размазывает
В это время и Алина заметила плачущего пацана, рот открыла, радоваться перестала, только руками всплеснула, добрая она у меня.
- Да не вой ты еще, - тут же услышал я ее голос, - и даже не заметил, что выть начал. Наверное, и правда начал, потому что баба Люда по трубе застучала.
Что творится, пацан ревет, Алина грустит, бабка стучит – ну что за хуккей такой, скорее бы он закончился.
И тут началось, они забили и второй и третий, все ястребы, пацан начал реветь белугой. Я отвернулся от экрана, ну как на это смотреть можно, и даже не подвоешь ему за компанию, потому что не только баба Люда, но и Алина по голове настучит, ведь выть-то плохая примета, да и как можно слышать вой, когда ястребы побеждают и надо радоваться. Все перепуталось в хуккейном и нашем мире все тоже перепуталось.
Растянулся я на диване, на экран не смотрю, расстроился сильно не только пацана, но даже синего волка стало жалко, потому что ходил он такой печальный и потерянный между рядами, и тоже выть не мог, а ведь, наверное, хотелось, больше, чем мне. Они летели, и летели с крупным счетом.
Но в тот момент наконец-то забили волки, правда, это их не спасло, пацан недолго смеялся, он зарыдал в пятый раз. А его все показывают и показывают, поиздеваться видно захотели на той стороне экрана.
Я убежал и спрятался в другой комнате, ведь сердца разорваться может от такого хуккея. И как они так играют, что дети малые ревут весь матч – стыд и срам синим волкам. Вот, почти стих сочинил, волки и до стихов доведут. Ястребы победили, к Мессингу не ходи. Кто это такой не знаю, но Алина так говорит, когда дело ясное, что дело темное. Это была победа.
Как там пела Алина – это радость со слезами на глазах, вот такой была та самая победа. Но Алина про пацана забыла, она писала свои комменты, радовалась, кружилась по комнате, с кем-то по телефону говорила, а про собаку кто же вспомнит. Хорошо, что сон не сбылся, и я не потерялся, как во сне, а то бы совсем беда.
Заснул я быстро. Только проснулся тоже быстро, когда она только укладывалась, и всю ночь не мог сомкнуть глаз, боялся, что если засну, то синий волк меня сожрет. Только я волосатый и не очень вкусный, а если сожрет Алину, что я тогда делать стану?
Но это все мелочи, ястребы волков заклевали и то хорошо, мы победили, а то, что победа бывает порой такой вот печальной, потому что для кого-то это поражение. И хоть пацана было жалко, но не мог же я против ястребов идти.
Порадовался. А утром Алина про того пацана все-таки написала, и просила, чтобы хуккеисты не огорчали детей, чтобы не рыдали они на стадионе. Но это все мечты, не бывает так, ведь если побеждает одна команда, то друга проигрывает. И не бывает по-другому. Но как сказал Алинин друг: - Хуккей - это только игра. Жаль, что пацану этого не объяснить, да я и не смог бы, если бы даже захотел, потому что все знаю, чувствую, а ничего сказать не могу, как любая собака. Хотя не только собаки, порой и люди бывают точно такими же, не верите, так у Алины спросите.
ГЛАВА 10 В ГОСТИ К СНЕГОВИКАМ.
А потом нам пришлось вообще отправляться в путешествие, и все из-за хуккея. Ястребы прилетели в Новосибирск, куда ехать ну совсем не долго, как уверяла Алина. Глазом не успеешь моргнуть, и мы будем там. Я согласился, а что мне еще оставалось?
Сначала мы хотели на электричке туда поехать, но подвернулся ее знакомый, хороший знакомый, Влад, и мы туда поехали на его машине. Не было печали, так Влад нашелся на мою голову.
Ой, лучше бы я дома остался и от одиночества помер, сожрав весь корм еще до отъезда Алины, потому что меня бы так не тошнило, как в той машине. А это был тихий ужас.
- Что-то у меня пес какой-то вялый, - услышал я голос Алины, когда она обернулась на заднее сиденье.
Я был не вялый, я был вообще никакой, голова кружится, все плывет перед глазами, и видел я уже трех Алин рядом, Змей Горыныч трехглавый, только я залаять на него не мог. Потом совсем вырубился. Им пришлось остановиться. Она мне массаж сделала, в чувства привела, гляжу, голова у нее одна, а не три, вроде все в порядке, поехали дальше.
Всю остальную недолгую дорогу я проспал, чтобы наяву кошмары больше не видеть, только во сне они меня терзали, и то хорошо.
Я стал уже волноваться о том, что потеряюсь на чужом стадионе, где все билеты были проданы, и снова голова закружилась. Но Алина заявила Владу, что меня надо завезти к ее брату или свату, или любовнику бывшему, который на стадион не ходит, потому что его команда все матчи проиграла, и он пообещал, что пойдет, когда они столько же выиграют. Значит в этом сезоне не бывать ему на стадионе, хотя как знать, в хуккее всяко может быть.
Что творится с людьми, когда команда проиграла, мне рассказывать не надо. И почему я должен оставаться с парнем, команда которого опять проиграет? Останусь ли я жив после этого? А то, что ястребы этот хуккей выиграют, сомнений никаких не было вовсе.
Вот и стал я гадать, что лучше, оказаться на чужом стадионе или с маньяком, который решит, что это я во всем виноват. Если бы меня с ним не было, то они бы точно не проиграли.
Но решение принимал не я, а моя хозяйка. Парень на первый взгляд казался мирным, так это только на первый, кто же его знает, как там на самом деле будет, Алина у меня вообще белая и пушистая, когда семь игр подряд выиграли, правда от радости может задушить и к потолку подбросить. А потом еще и не поймает. Говорят, что мужики одну лошадиную силу развить не могут, значит, не подбросит, но на себе мне проверять этого не хотелось.
В общем, железная дверь захлопнулась, и мы остались с этим Сержем в ожидании матча. Лучше бы он на стадион ушел, а я бы один остался, поспал бы спокойно. Что-то меня в последнее время все в сон клонит, странно, уж не заболел ли серьезно?
А картина была такая, Серж сидит перед телеком с банкой пива, вонь от него такая, что меня как в машине тошнить начало, ушел я в дальний угол, где он мне старую куртку постелил и затаился.
Шарф на нем синий со снежинками, на брюхе тоже такая огромная снежинка, сидит, матерится, сначала тихо, потом все громче и громче, чем дальше, тем больше.
Много я новых слов услыхал, жаль, не могу спросить у Алины, плохие это или хорошие слова, скорее всего, все-таки плохие, и одно только радовало, что Алина на стадионе радуется и орет во всю глотку
-Авангард. Ястребы. Омск. Победа, - ну примерно так, эти слова я хорошо помню
Серж словно мои мысли прочитал, повернулся и говорит:
-Слышишь, как твои орут. Может, лопнут от радости, гады такие, никаких шансов нам не оставляют. Третью шайбу уже забили.
Я отзываться не стал, а то запустит этой вонючей банкой и попадет, потому что я не мелочь какая-то собачья, в меня трудно не попасть.
Потом он попрыгал немного, потому что его Снеговик забил. Я еще больше притих, вдруг подбрасывать начнет от счастья. Но Серж, видно, прикинул, что им еще для победы три шайбы требуется, а столько они не забьют. И снова он стих и скис…
- Не засчитали, - был еще один радостный вопль.
Так я из своего угла понял, что эту шайбу тоже ястребы забросили.
А потом у него было такое же настроение, как у меня, когда я на Красной Звезде в очередной раз потерялся, только я тогда не матерился, даже не выл, а он и выл и матерился.
К концу матча он про меня совсем позабыл, что и спасло мне, наверное, жизнь, потому что если вспомнил бы, то не снести мне головы. Я молил всех собачьих богов, чтобы Алина пришла поскорее. И она пришла, радость моя вечная, прибежала даже. Сказала пару слов утешения Сержу, и ко мне повернулась:
- Пошли, мы на электричку опаздываем.
Какие же приятные это были слова, сбежать поскорее, да еще и на электричке домой ехать – это точно началась в моей жизни белая полоса. Я бежал и визжал от радости, как глупый щенок. Все живы, даже не побиты, и мы возвращаемся домой.
Правда, ложка дегтя все же была, уже на вокзале Алина намордник на меня нацепила, чтобы я людей не покусал, но это такая мелочь. Там радовались и шумели ястребиные болельщики. Моя же хозяйка сидела на лавке и что-то писала на белом листе. Это было стихотворение о матче, которое тут же куда-то пропало и к ней не вернулось.
Я готов был покусать того, кто этот лист скоммуниздил, но Алина меня успокоила, сказала, что оно есть у нее в планшете еще, ничего не пропало, мол, и рукописи не горят. И все рано было обидно из-за того, что они так просто взяли и украли Алинин шедевр. Ну что за люди такие, хуже всяких собак. Вот с этим я согласен, собаки значительно лучше, чем люди, и не спорьте со мной, а то покусаю, хотя забыл, что я в наморднике..
Да, стихотворение этой я слышал раз пять, потому почти выучил наизусть, даже провыть могу, если хотите.
Сражались до конца Снеговики,
Арена так отчаянно гудела,
Но Крис решил, пусть дни их не легки,
А мы забьем, и нет до них нам дела.
И он забил, потом еще одну,
Стоял стеной Мурыгин, и напрасно
Просили шайбу, Боб на них взглянул,
И матерился Андриевский страстно.
Вот это битва ястребов была,
Михеев чуть прибавил в этой схватке,
И третья в их ворота так пошла,
А в третьем пыл атаки, как не сладко
Взлетал Мурыгин, падая опять,
Просили шайбу яростно трибуны,
Но ястребы не стали отступать,
Пелино вспомнил и задор и юность.
В Сибирском дерби было горячо,
Вот может потому Снежинки тают.
Опять атака, и еще, еще
О как нам атмосферы не хватает..
Как трудно жить без дома, но опять
Сражаться им, их ждут уже драконы,
И тигры затаились, и играть
Еще придется дерзким и влюбленным.
Да, мы сильны, да наши Мастера
Любые дерби одолеют, знаю.
Но плачет тихо дождь о том с утра,
Что снова в Подмосковье улетают.
Мы ждем домой красивых гордых птиц,
А эта осень, так она печальна,
Вернись, Арена, навсегда вернись,
Красивой, звездной, светлой, уникальной..
Домой мы добрались быстро, если учесть, что я весь путь назад проспал. Все и на этот раз хорошо закончилось. Алина говорит, что дальше ястребы будут биться с драконами. Хорошо, что болеть мы будем дома, надеюсь, те драконы у нас дома не окажутся. Но я запрыгнул на диван и достал плюшевого дракона, отнес его в свое кресло, пусть охраняет, и скажет тем драконам, что мы из их стаи, чтобы нас не трогали. Алина хотела его забрать, но я не дал ей. Она махнула рукой, и мы стали ждать нового сражения. Дракона пришлось охранять до самого матча, но он мне пригодится на этот раз. Так что все идет по плану…
ГЛАВА 11 АТАКИ ДРАКОНОВ ОТБИТЫ
Почти два дня мы с тем самым драконом в кресле провели. И вот он – день хуккея наступил. Мы уж с ним сжились, я с ним зеленым засыпал и просыпался, и так спокойно было на душе. Только Алина ржала все время, как на нас смотрела. А я не сдавался и не отдавал его, потому что если что – только он нас защитить сможет от живых драконов - хуккистов. Ну одному мне с чудовищами не справиться никак, дракон поможет, если что…
Наступил вечер т ой роковой встречи, а может и не роковой, пес его знает, поживем, поболеем – увидим.
Она прилетела откуда-то вся такая взволнованная, растрёпанная, не опоздала ведь, хотя и могла бы опоздать на половину матча, и я бы спокойно в обнимку с драконом поспал. Но где там. Поспишь с моей хозяйкой, размечтался.
Птицы эти мифические и рванулись в сражение, на экран смотреть страшно, вот вроде дома, и тепло и светло, и не потеряешься, но когда драконы рядом, то ведь это так страшно. Я фильм видел, когда они выпрыгивают прямо в комнату и пожар устраивают.
Гляжу, Алина не боится их, совсем страх потеряла. А ястребы наверное, боятся, потому что никак им забить не могут. Бьют и бьют и все мимо.
- Кирилл, ну забей, дорогой, - закричала она.
Алина вообще думает, что этот пацан один только и забивать должен, какая самоуверенная она у меня. И что вы думаете, пацан этот услышал, наверное, и забил, вот с кресла мне не встать, дракона моего лишиться, а он все-таки забил. Только недолго мы с ней и с Драконом радовались, потому что тут же драконы счет и сравняли, шайбу они тоже закатили.
- Убери дракона, что он перед экраном торчит, - это плохая примета, - стала она на меня наступать.
Ну люди, вот как их понять можно, значит когда ястреб забил это была хорошая примета, а теперь плохая стала? Я дракона широкой грудью закрыл, даже рычать начал, мол, не получишь мой талисман, не надейся даже, не отдам.
Я ей своего дракона не отдал, зубами в него вцепился, а она не могла вырвать его, силенок не хватило. Но попортил маленько дракона, дырка у него на брюхе от моих зубов появилась. Жалко, такой был красивый, а теперь дырявым стал.
Но Алина от нас отстала, потому что в это время еще одну забил третью, уж не помню кто, я ж кроме ее Семенова и не знаю никого больше, одну фамилию только и запомнил, потому что она ее в каждом матч повторяет. Говорит, что только этот пацан доморощенный ее и слышит, остальные все не очень прислушиваются.
Потом она забыла и про меня, и про дырявого дракона, жарко там стало так, что даже у нас в комнате потеплело. Может это те драконы холодный наш дом огнем своим согрели. Я вертел головой так, что она у меня закружилась даже, а ей хоть бы что. То визжит, то прыгает, то ругается нехорошим словами. Но все-таки ястребы под натиском драконов выстояли, хотя те и вторую шайбу забили, но у нас уже три к тому времени было, я когти загибал, когда считал, чтобы не сбиться со счету, а то тут рев и плач начнется.
Сняли они вратаря, и прут на ворота, и здесь ее любимый Кирилл еще одно чудо совершил, как его драконы не держали, вырвался он и забил в пустые ворота, но все равно забил. Ну, радости тут было до самого потолка. Две шайбы в одном матче, да с драконами – она его укротителем драконов стала называть. Я уж и сам хотел на этого парня посмотреть, а его как раз и показали, улыбается, красавчик, а Мастер какой. Теперь я не только фамилию, но и улыбку его победную запомнил.
Алина села стихи ему писать, а я стал дракона покусанного разглядывать, вот что теперь делать с дыркой его на брюхе. И не виноват был этот дракон ни в чем, зачем я его укусил? Он же нам победу принес, за это и пострадал, бедняга.
От обиды и печали я завыл даже. Она подошла, посмотрела, руками всплеснула, когда увидела, что я натворил. Но на радости такой ругать меня не стала, взяла иголку и нитки цветные, и на том месте появился красивый цветок, Анютины глазки он называется. Я в горшке на балконе такой видел, только тот давно завял и отвалился, а этот навсегда с драконом станется, и стал он краше прежнего. А если бы не продырявил, то и цветка бы не было у дракона. Но я все-таки сильно расстроился, Алине пришлось меня даже утешать.
- Да ладно тебе, будешь еще выть, нет худо без добра, сам видишь, лучше стихотворение послушай. Они же победили, дракон раненный стал нашим талисманом. Я ей поверил, а что мне еще оставалось? Главное все целы остались да еще и победили с любимым Алининым счетом 4-2
Отбиты атаки драконов,
Хоть было нам тяжко порой,
Но вел нас в сраженье Семенов,
Он рвался отчаянно в бой.
Когда эти птицы сравняли.
Драконы, ну что же с них взять.
То ястребы чуть растерялись.
И только Семенов играть
Еще продолжал и стремился
Ворота их вновь поразить.
И кипер их словно смутился,
И шайбу не смог он отбить.
От этого легче чуть стало,
Но времени море еще,
Тогда наш Широков устало
Взглянул и забил, горячо
Трибуны приветствуют снова
Победную шайбу его.
Да были драконы суровы,
Но справились мы, ничего.
И пусть их ворота пустые,
Но к ним прорываясь опять
Семенов, о годы младые,
И дубль его будет сиять
И тяжкие, грустные думы
Нависли над коучем их.
Он ястребов душит и душит,
Во первых рядах и вторых.
Но время останется мало.
Но будет победа близка,
Когда там волна пробежала.
Была она так высока…
Улыбка героя прекрасна,
И шайбы его хороши.
Драконы метались напрасно,
Их ястребы чуть придушили
С драконами покончено, но дальше - то у нас тигры будут в гостях, так Алина сказала:
- Оставь дракона в покое, теперь к нам едут тигры.
Я стал искать среди игрушек этого зверя, надо же новым талисманом запастись, тигры хоть и не драконы, но тоже хищники. Он оказался на полке очень высоко. Ничего, время есть, достану его оттуда к понедельнику, будем с тигром за ястребов болеть.
ГЛАВА 12 ТИГРЫ НАСТУПАЮТ
Тигр оказался на полке очень высоко. Алина только усмехалась, когда видела, что я задираю голову и туда упорно смотрю. И нет, чтобы помочь и снять этого полосатого, наоборот, всем своим видом показывала, что делать этого она не станет. Вот какая упрямая все-таки, как будто мы с ней за разные команды болеем, а разве Дракон нам в прошлый раз не помог? Без него могли и проиграть. Ну ничего в хуккее не понимает.
Но я отступать от своего не собирался. Надо было подождать пока она куда-нибудь уйдет, а потом попрыгать немного и схватить его за лапу или за хвост. Тогда и победа будет в лапах и зубах, как этот тигр.
После третьего моего неудачного приземления на меня свалился большой медведь, и хорошо, что он был мягким, шишки на лбу не появилось, а тигр только ухмылялся со своей высоты и сдаваться мне на милость не собирался.
Алина вернулась к вечеру, увидела медведя, которого я успел в угол затащить, и покачала головой:
-Если будешь упрямиться и вазу себе на голову уронишь, то легким испугом не отделаешься.
Хорошо, что она не о вазе, а о моей голове беспокоилась, хоть что-то при таком бессмердечии.
Она вернула медведя на его прежнее место, тигра тоже подальше задвинула, так что теперь я его точно не достану.
-Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось, - услышал я сказку по радио. Но мышкой тут точно не отделаться, тигр - то большой и тяжелый, хоть и игрушечный. Но неужели она не понимает, что без него ястребы точно проиграют, но упряма, как и сто чертей.
Когда я совсем уж отчаялся раздобыть тигра, появился соседский кот Матвей, он как-то мне помогал барана из-за кресла доставать, или не он, я уж не помню. Но там тоже был кот, их же тут развелось столько, что всех не упомнишь.
Уговорить кота забраться на шкаф и скинуть оттуда тигра, убедив в том, что по сравнению со мной он просто самый гибкий на свете и самый красивый и сильный – труда не составило – лесть творит чудеса. Про красоту я конечно, соврал, но чего ради тигра не сделаешь.
Кот поддался на явную провокацию, и запрыгнул туда, сбросить тигра оказалось не так просто, как я думал. И он полетел прямо на меня, когда я пасть открыл, чтобы еще что-то коту посоветовать. И отпрыгнуть удалось только в последний момент. На ходу я еще и чихал, потому что столько пыли поднялось. Но тигр приземлился на ковер и только хвостом по лапе стукнул.
На кресло затаскивать его мне помогал тот же кот Матвей. Он успел исчезнуть за пять минут до появления Алины. Она руками всплеснула, увидев, что голова моя лежит на тигре, и я типа дремлю. Но чихнул еще раз, и проснулся окончательно. Не умею я долго притворяться.
Выбить пыль из тигра я ей не дал, потому что потом его никто не успеет достать, лучше задохнуться от пыли, чем без тигра хуккей ждать. Она отстала от меня, побежала готовить ужин и рассказывала кому-то о том, как я тигром на матч запасся.
- Я никогда не узнаю, как он допрыгнул и стащил тигра сверху, =убеждала кого-то Алина.
- Конечно, не узнаешь, - самодовольно подумал я, - кот не умеет говорить, выдать нашу тайну он не сможет, даже если бы захотел. Хорошо, что собачий бог нам его послал как раз вовремя.
Как только этот матч начался, я понял, что не зря за тигром прыгал, - вон как они с первой секунды наседать начали, хотя, похоже, что и этот талисман нам не сильно поможет. Когда залетела первая шайба, Алина чуть котлетой не появилась. Я почувствовал, что из-за этих тигров и хозяйки могу лишиться, и будут потом как тот Хатико, сидеть да ждать с моря погоды. Я похлопал своего тигра хорошенько, так что с него снова пыль посыпалась, а потом, пока чихал, они и вторую забили. Ну что за тигры такие, редиски. Алина унесла недоеденную котлету с картошкой, и уселась такая злая, как собака, болеть дальше.
Я лег на тигра, чтобы пыл его немного уменьшить. Помогло.
- Ми- 66, – радостно закричала она и подпрыгнула.
Кто он такой, я не знаю, я ж только Семенова запомнил, но отыграл он одну шайбу. Придется мне еще 40 минут на тигре лежать, чтобы он особо не рыпался ястребам мешать.
№№№№№
Перекурили мы немного в перерыве, и снова в бой. Тигры совсем озверели, третью забили. Это я со своего тигра спрыгнул – вот уж точная примета какая. Запрыгнул назад. А ястребы все мажут и мажут, вроде и от ворот не отходят, а все туда же, мимо и мимо.
Кот заглянул в окно, он по балкону прохаживался, но в дом не пошел, я перевел дыхание, Алина могла догадаться, кто мне помогал тигра добывать. Ну что он за талисман такой. Точно из вражеского стана, вон с драконом как все хорошо получилось, а тут одни только огорчения. Я придавил его капитально, когда забил последний канадец, Алина так его и назвала – последний канадец, между прочим, за две секунды до сирены.
Я соскочил с тигра, отряхнулся, потому что весь уже пропылился. Вот чего только не сделаешь ради победы ястребов. Пока Алина доедала свою котлету, я немного его лапой поколотила, чтобы не такой пыльный был, а то ведь мне на нем еще лежать сколько. Двадцать минут точно.
Ну, поехали, тигр, ястребам победу добывать – третий период начался. Как-то подустали тигры, уже только защищаются, а все равно толку мало, и вот наконец, какой-то совсем молодой ястреб, прям пацан на вид, пробил их вратаря и счет сравнял.
Сколько тут радости было, я прыгал на тигре так, что всю оставшуюся пыль из него выбил. А ведь лежать мне на нем еще пять минут, не меньше, потому что наступал овертайм. Эти тигры нас решили и голодом уморить, и сна совсем лишить. Хотя мой уже каким-то плоским стал, я ж все-таки тяжелый, сплющил его капитально.. Ничего, потом Алина его выколотит хорошенько, как новый будет.
А тут, пока я с тигром беседовал, Сережка вырвался вперед и убежал от всех, и заколотил, снова на последней минуте. Радости тут было, я умудрился не только с тигра соскочить, но и с кресла свалиться. В окне показалась снова морда Матвея, Алина подхватила тигра и подбросила его вверх, чуть на меня не наступила – опасность со всех сторон, а ведь в родном доме все мы находимся, кто бы мог подумать. Но ястребы победили тигров, это главное. А это значит, мы с ней стишок писать снова будем победный, вернее, она писать, а я слушать. Так и вышло
А тигры рванулись в битву,
И был их напор суров.
И словно в природе дикой,
К прыжку каждый тигр готов.
Пусть ястребы злей и выше,
Атаки смогли сдержать.
И вот мы видим и слышим,
Забили, потом опять…
И шайба не шла и с боем,
Хоть тресни, такая боль,
И только Михеев спорил,
С удачей, с мечтой, с собой..
И пас отдает Широков,
Чтоб как-то переломить,
Смотрели они сурово,
Когда удалось забить…
А тигры о третьей грезят,
Мурыгина испытав,
Но станет она последней,
Какой там страстей накал…
Стеною стоит Мурыгин,
Вот только б еще забить,
Когда в обороне тигры,
Нам так усложняют жизнь.
Выходит к воротам Конди,
За пару секунд он бьет,
Он точен, ура, сегодня,
И махом все повернет..
А в третьем Денис на тигров
Бесстрашно опять идет.
Сравняет Зернов, он выиграл
Напор его нас спасет..
Да, силы уж на исходе,
Да, овер нас снова ждет,
И тройки на лед выходят,
Когда Широков забьет.
Там полночь дышит сурово,
Но нам не хотелось спать.
Победу принес Широков.
Улыбка его и стать…
А тигры ушли понуро,
Мы с громом трибун замрем,
Там кони заржали хмуро,
Мы в Питер теперь идем…
Победа, как это сладко,
Как это тяжко порой…
Отдали ей все без остатка,
И каждый ястреб – герой.
Все хорошо, складно получилось, но что она там о конях говорила?
Елки - палки, а коня - то мне где взять, чтобы с ним вместе болеть, среди игрушек плюшевых я точно коня не видел. Может живого, где у полицейских стащить? Да на балконе пока оставить, а потом им вернуть в целости и сохранности.
Надо об этом подумать, ведь если коня не будет, то точно проиграют, не первый же день я за них болею. Но о коне я подумаю завтра, а то уже скоро рассвет, а сна ни в одном глазу.
ГЛАВА 13 Прогулка на Арену
А Бабье Лето все-таки наступило в свой срок, хотя Алина уже сомневалась в том, что будет на улице тепло и солнечно. А я вот верил и ждал, и дождался.
Пока она еще спала, я заскочил на подоконник на кухне, чтобы посмотреть, как там, наступило оно или не наступило – оказалось, что наступило. Деревья золотистые стоят, солнце светит, прямо слепит, остается только жмуриться. Вот погуляем сегодня от всей души, нельзя же дома сидеть в такую погоду, точно нельзя. Не пойду домой, пусть на руках тащит, если что, а сам не пойду.
Но когда она проснулась, то сразу ко мне направилась, вместе со мной полюбовалась на то, что там творится, и говорит:
-А прогуляемся - ка мы с тобой на Арену, как давно я там не была в этом году. Так печально думать, что она одна там осталась, навестим ее, заодно и посмотрим, что там делается или не делается.
Я хотел спросить, зачем нам туда прогуливаться, если ничего там не работает и все закрыто. Но спросить никак не мог. Вот где мне человеческий язык бы пригодился.
- Ничего страшного, посмотрим своими глазами, что там такое происходит, и не смей возражать, сказал, прогуляемся, значит прогуляемся.
Какая она однако храбрая, одни упыри вопят, что Арена совсем уплыла, другие воют, что она разваливается, и прям в любой момент рухнет. Я бы их покусал основательно еще вчера, а вот сегодня, когда мы на прогулку собрались, думаю, а вдруг и правда уплывает и по дороге развалится. Как-то не хотелось мне помереть сегодня, тем более, что завтра хуккей с конями, а у нас еще конь не валялся, то есть я того самого коня, хотя бы пони, не нашел и домой не привел, чтобы было с кем болеть. Для такого сурьезного матча точно талисман нужен, ведь так мы и Драконом и Тигров победили, я позаботится о победе.
Алина позвала своего друга Влада, и вместе с ним мы отправились на Арену. Этот Влад, скажу я вам, всегда такой отзывчивый, когда хочет Алине доброе дело сделать, а мне гадость какую сотворить, так мгновенно отзывается, гад такой. Вот если бы не отозвался, мы может быть и на арене бы не оказались, но где там, явился, не запылился.
До Арены мы добрались быстро, помахал нам Влад, да и умчался неизвестно куда, как корова языком слизала.
Алина про меня сразу и забыла, хорошо, что поводок был, хотя и длинный, но все-таки поводок, можно подергаться и о себе напомнить. Стоит она окаменелая, и с места сдвинуться не может, все на нее, покинутую всеми, смотрит. А тут как что-то шарахнуло над головой, я и рванулся в сторону, она поводок выпустила и даже не заметила как. Если она помирать на Арене собралась, то у меня такого желания не возникло пока. Вот и побежал сам не знаю куда, но в сторону Арены точно, вот бывает такое, когда от страха уже ничего не соображаешь и делаешь то, чего и делать - то не надо. Как я и куда забежал, черт его знает. Остановился, когда в мужика в каске уткнулся носом. Сразу понятно, что мужик этот был какой-то начальник у них, кричит:
-Откуда здесь собаки взялись, кто собаку привел, жить надоело. Я вам покажу, как собак разводить.
Мужик говорил про журналистов, которые везде ходят, вынюхивают, фотографируют, велел меня поймать, вдруг на мне какая камера установлена и все записывается и снимается. Шпионских фильмов что ли насмотрелся.
Ну, я так сразу не дался в руки, мы там еще побегали немного с парнем молодым, его помощником. Потом он все-таки за поводок схватил. Мне показалось, что эта Арена точно уплывать начала. Там ведь речка какая-то раньше была, которую строители засыпали, а вдруг она прорвалась, да решила им всем и нам заодно отомстить.
Меня досмотрели со всех сторон, ничего подозрительного и посторонних предметов на мне не нашли. Они бы мою хозяйку так упорно искали, как над ее псом измываются, сыщики. Но обозвали меня Джеймсом Бондом и стали полицию вызывать, чтобы сдать меня туда. Ну что за люди такие, и чего я в их полиции не видел, просто вышел погулять в Бабье Лето, хотел им сказать, что когда у хуккиста Жердева собака пропала, так ее всей командой искали. Я сам нашелся и за это в полицию сдавать? Порадовались бы, что бродячим псом не стал, да Алину нашли бы поскорее.
А тут уже и полицейский идет, и Алину с собой ведет. Оказывается, она еще раньше полицию вызвала, чтобы меня из беды вытащить. Догадалась, что без них меня ей не отдадут, сообразительная.
- Это моя собака, и без нее я никуда не уйду, - заявила она решительно, - Макар, я вижу, ты тут себе уже новых хозяев нашел, не выйдет ничего.
Ага, размечталась, видал я этих хозяев в гробу в белых тапках.
Мужик, в которого я врезался стал говорить полицейскому, что собаку сюда запустили специально, чтобы проникнуть на объект, сфотографировать и потом в сети выложить информацию . Полицейский с голубыми глазами смотрел то на меня то на Алину, прикидывал, что с нами делать, шпионы мы с ней или не шпионы. Лучше бы маньяков искал, вон говорят, снова на женщин нападают, а он тут с нами возится.
Алина сказала, что мы просто пришли взглянуть на пустую арену, потому что ей без нас скучно и одиноко оставаться, и никакие мы не шпионы. Не знаю, поверил он или нет, но нас в полицейскую машину посадили и увезли. Там он сначала писал какие-то бумаги, довез нас до парка, того самого, где была «Красная звезда», где я уже успел потеряться, да и выпустил. Предупредил, что если мы еще около Арены гулять будем, то он нас в обезьянник посадит.
Я аж взвыл от такой угрозы. С обезьянами вместе мне оставаться не хотелось, это Алина их любит, визжит, когда видит, а я думаю, что с этими тварями точно ужиться не смогу. Так что лучше уж на арену пока не ходить, а мне так с ней и вовсе катастрофически не везет.
В парке было тихо и спокойно, настоящее Бабье лето, солнце, птички, даже мои любимые бабочки пролетали.
- Мы с тобой отделались легким испугом, - заявила Алина, когда уселась на лавочку. Напишу - ка я стихотворение про Арену. Ведь этого он мне делать не запрещал, а что не запрещено, то разрешено.
И она написала, пока я воробья гонял и резвился, радуясь солнцу и теплу. Стихотворение так себе, потому что там все про Арену и ничего про меня не было. А разве может быть хорошим стихотворение, если там ни слова про собаку?
- Про тебя я завтра напишу, - успокоила меня она, - это чтобы нас с тобой в полиции не опознали и в обезьянник не посадили.
И она написала, ну а мне своего стихотворения придется подождать до завтра
Как тихо на Арене в эту осень,
Ей только снятся наши крики вновь,
И в Балашиху звон победы приносят,
Ей дарят и надежду и любовь…
А что же ты, красавица-Арена,
Покинута, пустуешь в этот час,
Омск в ожиданьях светлой перемены.
Строители угрюмые молчат…
Затихла ты, и гром трибун лишь снится,
И что нас всех избавит от тоски?
Что оживит те славные страницы,
Впусти нас снова в свой предел, впусти…
Мы в Омске ждем грядущие сраженья,
Нам без Арены очень плохо жить.
И в этот час какой же злобный гений,
От ястребов пытался отлучить?
Как тихо все, как тишина пугает,
Мы навсегда запомним этот год,
И что еще верхушки там решают,
И почему безмолвствует народ…
И в Балашиху звон победы приносят,
Ей дарят и надежду и любовь…
Как тихо на Арене в эту осень,
Ей только снятся наши матчи вновь.
Пока я стихотворение слушал, мимо нас проехал парень какой – то верхом на коне. Не полицейский, а просто парень.
Я взвыл прямо, намекая на то, что нам надо украсть этого коня и забрать с собой, ну чтобы болеть вместе с ним
- Да поняла я тебя, - заявила Алина, - ты так и хочешь, чтобы мы в отделении полиции завтра хоккей смотрели. Знаешь, что за этого коня нам светит.
Это напоминание пыл мой остудило, но мы зашли в магазин игрушек, который был недалеко от парка, выбрали и купили плющевого коня, и только потом отправились домой.
Ну разве жизнь не прекрасна, теперь у меня был свой конь, и ястребы обязательно победят. Нет, собачья жизнь определенно хороша.
Глава 14 Табун коней против стаи ястребов
Я вам уже говорил, что накануне после побега с Арены и прогулки по парку, когда Алина отказалась воровать коня, мы зашли в магазин игрушек и купили там плюшевого рыжего коня. Примерно под мой окрас подбирали, белого не хотела Алина, я ж его замараю еще до матча, черного как-то стремно было покупать, потому на рыжем и остались. Да и конь-огонь у них тоже рыжий, так что у нас была его маленькая копия, значит можно в него иголки или когти вставлять, если все пойдет не так, как нам хочется. Но я наделся, что до крайности дело не дойдет, все-таки в спорте надо побеждать честно, а не при помощи чародейства.
Весь день я в кресло поглядывал, где конь оставался пока в одиночестве, боялся, что стащит его кто-нибудь, а одному мне болеть не хотелось. Но коня у нас никто не своровал, и на том спасибо, судьбе.
Пока я поглядывал на коня, Алина смотрела на икону Николая Чудотворца и о чем-то с ним договаривалась, последний раз так было, когда ястребы чуть мимо плей-офф не пролетели, тогда она тоже с ним договаривалась, и ведь договорилась, не пролетели все-таки. Вот бы еще узнать, что она ему тогда пообещала.
Но тогда судьба решалась, а сейчас только один матч из всех, как говорил ее любимый Раймо, без поражений не бывает побед. Я его сам правда не застал, но сколько о нем всего сказано, и фотография в рамке на журнальном столе стоит, все время любуюсь. Но Алина тут со мной не согласилась, ей Николай Чудотворец понадобился.
День прошел в суете, трудах, заботах, даже часть вечера на это ушло, а потом и началось. Шарфы, хлопушки, от которых мы с конем подпрыгивать стали, она мне на шею даже шарф повязала, и пришлось терпеть, а куда деваться? Жарко, душно, но если бы я его стащил, а ястребы проиграли, то она бы меня тем шарфом удушила точно.
Конь сидит смирно и только черным глазом косит то ли на меня, то ли на телевизор, кто его поймет.. Напряжение не спадало пока кони не забили, а потом и вообще мог взрыв произойти замедленного действия. Как мне хотелось заглянул в финал матча и сказать Алине, чтобы она сильно не переживала. Но не заглянул, так интереснее, интрига сохраняется. Я сам аж чесаться начал, неужели мы зря этого коня покупали, сколько корму мне можно было купить, а Алине винограду, а мы тут с ним возились, как дурак со ступой. Разозлился я и за бок его укусил, чтобы не издевался он над нами. И тут вопль Алины услышал, думал она на меня ругаться начала, а оказывается там канадец забил, пробил их непробиваемого и счет сравнял. Вот не зря же я его кусал, получается.
Сравнять-то сравняли, но ведь надо бы еще забить, а забили снова ястребам, так и ничего удивительного, вон кони как носились всем табуном, и тот, кто забил, на радости такой клюшку об коленку поломал. Кони, что с них взять-то, дикари они какие-то.
И как-то тихо и грустно стало, полночь уж близка, а Семенова все нет, я может какую бы другую фамилию назвал, но никакой другой больше и не знаю.
И Алина тут же закричала :
-Семенов, забей!!!
Она всегда так кричит, даже когда Семенова на льду нет, а тут он был я сам видел этого белобрысого красавца, и вот не спрыгнуть мне с кресла – он тут же забил и сравнял. Я прям, на коня запрыгнул и стал его за ухо кусать от радости, – ну ведь могут, когда захотят, все могут.
Конь подо мной прогнулся. Где-то за стеклом ходил тот, который Огонь и так печально на свои ворота смотрел. С коня я решил не слазить, пока матч не закончится, ведь не могут они теперь проиграть, когда Семенов сравнял или все-таки могут.
Сирена прозвучала неожиданно. Конь мой стал похож на диванную подушку, правда, мягкую и очень удобную. Ястребы и кони доигрались до буллитов.
Алина обычно не волновалась во время буллитов, а тут на месте ерзает, потому что у коней там есть мужик, который меня лично оскорбил, когда заявил что-то типа того, что собака лает, а караван идет. Это Алина мне рассказывала, что из-за этого она его любить стала меньше. А я бы вообще покусал, если бы мы встретились. Так что ему повезло. Вот есть же и другие хуккисты, которые собак любят больше, чем людей и чем хуккей сам. Так что мой любимый хуккеист Жердев. Жалко, что его сослали куда-то, где собак вообще едят, потому Алина и советовала ему собаку с собой не брать, это же какой кошмар, им что куриц и свиней мало, они собак едят. Но вот этот самый, который про лающую собаку говорил первый и забил, пришлось мне коня еще раз с досады укусить, нет справедливости в мире.
И как только я его укусил, так и забил какой-то Серега, я его имя запомнило. Конь, наверное, не хотел быть покусанным, остальные мазать начали, а наш Ми-66 не промазал.
Вот тут и началось всеобщее ликование. Мы победили. Я спрыгнул с коня, он ведь нам все-таки помог, да еще как. Не стоило совсем из него подушку делать, да и победа, все-таки победа, какая же она приятная..
Потом Алина сочиняла вслух стихотворение и мне прямо на ходу читала, а потом села печатать, а я заснул рядом с конем в том самом кресле, что-то притомился. И снились мне буйволы, ястребы к ним полетели. Пора было подумать, где мне буйвола взять, но это завтра, у кота Захара спрошу, где они обитают и как на них охотятся
Пред этой битвой все стихало,
И рвались кони в новый бой,
А ястребы смутясь сначала
Оборонялись и собой
Все шайбы их перекрывали,
И знали, что наступит час,
Когда покинут нас печали,
И боги будут вновь за нас…
Под рев трибун они забили,
Все по сценарию? И вот
В своем неповторимом стиле
Тальбо ответит и забьет.
И начиная все сначала
Самоотверженно и зло,
Арена полная стонала
Дышали кони тяжело..
В начале третьего Якупов,
Пробьет устало вратаря,
Он ястребам все карты спутал,
Но Конь-огонь резвится зря.
Ведь как всегда придет Семенов,
Чтобы сравнять, решить, спасти.
Фортуна будет благосклонна,
И он сравняет, нам везти
Не перестало в этой битве,
Да, были ястребы сильны,
, В буллитах были кони биты,
Сбываются лихие сны.
Широков выведет сначала,
Михеев увеличит счет.
И в полночи звезда сияла,
Когда мы вырвались вперед.
И улыбнулся Боб трибунам,
И Макс смотрел на этот мир.
И ястреб вился в небе хмуром,
И конь огонь бежал за ним.
Созвездье ястребов все выше,
Пегас дотянется едва ли…
Они поймут, они услышат,
Как мы в Сибири ликовали
Глава 15 Зубры против ястребов
Все началось не так, как хотелось, в последний день сентября. Зубра я не нашел за тот день. Только Алина показала мне в компьютере этого странного зверя, сначала на груди у тех парней, а потом на картинке. Чудовища пострашнее драконов будут, скажу я вам, и как ястребам с ними прикажете сражаться?
Я пока разглядывал их, почувствовал, что у меня вся шерсть дыбом встала. Но сначала это заметила Алина, рассмеялась, и говорит:
-Ну ты и трус, Макар. Надо будет тебя живым зубрам свозить, раз ты даже этих так боишься, а там живьем посмотришь.
- Не надо меня никуда везти, = хотел пролаять я, но пасть не открывается, от страха онемела. Интересно, как их не бояться, вон морды какие, а пасти, а зубы. Может и хорошо, что такого зверя не нашлось, мне даже с плюшевым лежать было бы не сильно уютно, того и гляди, что за бок цапнет. Все время надо оглядываться,
Болеть пришлось без талисмана, но может и так сойдет.
Сразу почувствовал, что не сойдет. За окнами тьма кромешная, в тот день тучи какие-то стальные были, ни один фонарь не горит, их включить, наверное, забыли, тли сэкономить на людях и собаках хотят. Хорошо, что мы погулять уже успели, а то там точно только маньяки да зубры ходят. Так и живым домой не вернешься.
Пока я матча ждал, заснул, потому что Алина что-то там поспешно дописывала и отправляла и все была занята, на меня ноль внимания.
Сплю я, значит, и вижу во сне лес какой-то глухой страшный, речку и около той речки те быки здоровенные ходят, и все на меня смотрят и мычат, и каждый готов наступить на меня, вот прыгаю я от одного, а там другой появляется, а там еще. Вот в лес я и запрыгнул, думал, туда этот зубр не пойдет, а он за мной несется, деревья трещат, ломаются, и я все дальше бегу к болоту. Около самого болота остановился, а он уже жогоняет.
Тут и проснулся, потому что Алина уже телек врубила, а там как раз этот зубр, пусть и плюшевый, и с мужиком внутри, как она рассказывала, но раскатывается взад и вперед, народ пугает. Ну правда, мне было страшно. А он к детишкам бросился, фотографируется с ними, они его совсем не боятся, тогда и я устыдился немного, успокоился, и решил, что не так страшен зубр, как его малюют. Нельзя псу быть таким трусливым.
Страшный, не страшный, а матч тяжело так начался. Тучи черные повисли не только за окном, но и у нас дома тоже. Алина сидит, молчит, даже булочку жевать перестала, аппетит у нее видно пропал. И что теперь делать прикажете.
Засмеялась Алина где-то ближе к концу первого периода. Я тявкнул, интересно, что ее вдруг так рассмешило, когда сидела мрачнее тучи все время.
- Да защитник зубров прямо Кириллу на клюшку шайбу выложил, вот он и забил.
Диктор уже называл фамилию нашего звездного принца, и я тоже взвыл от радости. Ну, кто же еще нас с Алиной мог порадовать? Конечно Семенов. Какой же он все-таки молодец, а то уже чуть в уныние я не впал от всего, что и в мире, и на экране творится. А так попрыгать, порадоваться, да просто размяться можно, лапы –то в кресле затекать стали.
Доиграли этот период с шайбой звездного принца, так Алина его называет, а там и второй период подоспел. Но одно плохо, что больше никак забить не могут. А одна шайба это как-то очень мало и хлипко для победы, это я даже понимаю. А зубры, ну зверюги настоящие, все прут и прут, уже и Семенов со льда подняться не может от их силовых приемов, гады такие, и еще кто-то из забивших в прошлом матче с конями, фамилию не помню. И тут так разозлился канадец Коди, дальше не помню как его там, что как вдарит по шайбе, она и вратаря их, наверное, пробила насквозь, а все-таки в ворота залетела. И так ушли на второй перерыв. А вот в третьем да прямо на первой минуте зубр все-таки нашего Игоря пробил. Ему тут титул самого надежного обещали, будем надеяться, что как обычно пропустил он только одну шайбу.
А времени - то еще сколько, мать моя собака, весь период, считай впереди. Да что это такое, да где та самая справедливость-то, куда она потерялась. Ведь сколько они шли к тем воротам и все мимо, и все никак им зубры не давали забить.
Алина надела свое кольцо с рубином, она его достает только в самых тяжелых случаях, так с изумрудами все время носит, потому что изумруды под цвет ее глаз и очков, а тут рубин кровавый на пальце сияет, вспоминает слова каких-то бабушкиных заговоров. А зубры наседают, тренер их дергается, что-то кричит на английском, словно ее кто-то там слышит и понимает.
Наш Боб стоит спокойный и прямой, не нервничает, чтобы это не передалось хуккистам. Вот так вот все двадцать минут и простояли, забить больше никак не могут, хорошо хоть не пропускают. Алина в рубин вцепилась и молчит. Она вообще редко когда молчит, то по телефону говорит, то со мной, а тут ни звука. Может и правда онемела? Я тявкнул на всякий случай. Как-то с немой хозяйкой не очень приятно оставаться.
- Да отстань хоть ты, - услышал в ответ, - разговаривает все-таки и ладно.
А время тянется бесконечно. И зубра не покусаешь, потому что его нет под лапами. Но прям извелся я весь и извертелся. А тут сирена, столько ждал, а прозвучала она все-таки неожиданно, вот бывает же такое, нарочно не придумаешь.
Гляжу, ястребы нам с большого экрана машут, меня точно Семенов увидел, потому что прямо мне звездный принц улыбнулся, и я погавкал ему в ответ, как все-таки хорошо, когда они побеждают, да еще в таких тяжелых матчах. И хотя была полночь давно, но кажется, тучи над головой растаяли, так тепло, так светло сделалось.
Все, до свидания зубры, вы проиграли, хотя и такие страшные, но ястребы были сильнее. Надо забыть этот матч и к новому готовиться, там мужики будут в кольчуге – витязи, прорвемся как-нибудь, если с вами справились ястребы, то и с ними справятся.
30 сентября Зубры против ястребов
Был трудный бой, отбившись от коней,
На зубров наши ястребы напали,
Проверить в этой схватке, кто сильней,
И кто уйдет в тревоге и печали.
Там, в Минске, все серьезней началось,
Чем было прежде, зубры ведь не кони,
Но бились птицы, подавляя злость.
Всю тяжесть этой битвы каждый понял.
Ошибся зубр, на клюшку пас отдав,
Не растерялся звездный наш Семенов,
И он забил, когда страстей накал
Переходил в ту ярость, окрыленный
Наш ястреб к небесам тогда взлетел,
Но снова продолжалась эта битва.
И отличиться Коди захотел.
Была вторая в этот миг забита.
А времени - то сколько - врет табло,
Над нами издевается, я знаю.
И в третьем зубрам дерзким повезло,
Нет сухаря, Бобков тут пропускает.
И вот теперь скрещенье воль и сил.
Нам удержать, а им сравнять так надо.
Период третий так тяжел всем был.
Но выстояли ястребы, наградой
Победа стала, Минский мир суров,
И в силовой борьбе не уступали,
Перебросали, мы за пацанов
Лишь кулачки в сраженье том держали.
Какая радость - вой сирены вновь,
Какой была отчаянной победа.
В Подольск пора, ведь там грядущий бой,
Ждут витязи, Сибири мощь отведав..
Они не кони и не зубры но,
Сражаться с ними ястребам крылатым,
И в Омске в полночь, будем все равно
Болеть и ждать победы, как расплаты..
Глава 16 Как были витязи разбиты
На этот раз, когда уж наступил октябрь, как Алина сказала, и какой-то еще стих на нашу страницу забацала про то, как мы гуляли по парку, и я потерялся в листопаде, потому что был таким же рыжим, как те листья.
Это поэтическое преувеличение на самом деле, потому что я не такой золотистый, и совсем уж не красный, как листья там, просто погнался я за белкой, а развелось их в парке так много, что отстреливать можно, не заметил небольшого оврага, листьями заброшенного, туда и провалился. Алина была далеко, она тоже не видела этого оврага, и решила, что я в листьях зарылся. Пришлось выть, потому что сам я оттуда, сколько не прыгал, выпрыгнуть не мог, а был-то без поводка. И хорошо, что без поводка, а то и не знаю, как бы она меня вытаскивала оттуда.
И когда она мой жалобный вой услышала, то и пошла туда, а мужик, который по парку пробегал, и говорит:
- Там ваша собака в овраг упала, спасайте, а я не могу вам помочь, милая, у меня тренировка.
Вот такие мужики пошли, хотя я бы не дал ему себя спасти все равно, меня Алина должна спасать, она ж моя хозяйка.
Поводок был у нее в руках, она сбросила ошейник туда, я за него зубами вцепился, хорошо, что зубы у меня крепкие, и потащила наверх, сильная она у меня, но я ей тоже как-то помогал, уж не помню как. Вытащила, спасла, хотя сам не пойму как. Там один старичок стоял рядом, и советы ей выдавал, как собаку можно вытащить. Хорошо, что он сам туда не свалился, а то не знаю, что бы мы с ним делали.
Но тут все обошлось, с листом, прилипшим к спине, я из того листопада и выбрался.
- Так мы с тобой на хоккей опоздаем, если ты еще куда-то провалишься. Давай, перебирай лапами быстрее, -скомандовала она, а я так притомился, пока по оврагу прыгал и выбирался, но бежал, торопился. И все-таки на Алину успел обидеться. Она так говорит, как будто я каждый день куда-то проваливаюсь, только в первый раз случилось такое безобразие. Но ладно, зато стихотворение у нее родилось. И там очень даже все мило и не обидно получилось.
По дороге она мне рассказала, что играть будем с витязями, это мужики такие героические, которые в древности сражались и свой мир защищали от всяких там пришельцев, которые их покорить хотели.
- Ну, мужики это все-таки люди, а не дикие звери, с ними попроще будет договориться, - решил я про себя, забыв о том, что люди могут быть хуже любых зверей. Ну не хочется о них плохо думать, вот хоть убей ты меня, а напрасно.
Врубили мы телек и улеглись поудобнее. В первом периоде хуккеисты дали мне отдохнуть немного и в себя прийти после всех провалов.
Сначала все было тихо и мирно, и как говорит Алина, они свои задницы едва по льду возили, эти самые герои с большой дороги. А потом, когда период закончился, и у нас все было по нулям на табло, вылетели ястребы на второй период, и как давай забивать. Чтобы не спутаться, я начал когти на лапах загибать, едва успевал за ними. Сначала Денис какой-то, успел только загнуть, там уже Ми-66 забил, этот вообще у них на вес золота, золотой ястреб, за него все клубы бились, Алина все лето переживала, а он с нами остался. Сижу с двумя когтями загнутыми, про Семенова думаю, что--то отстал он от своих товарищей. Алина ту же и кричит:
-Семенов, молодчина.
Я третий коготь загнул. Если так дальше пойдет, то мне когтей на одной лапе не хватит. Может не надо так сильно стараться, а то эти витязи обидятся, да драться начнут.
Вот была у меня такая мысль тоже, и угадал, как и по гол Семенова, прям, как в воду глядел. Потому что голы для Кирилла, и драки для витязей с большой дороги – это дело обычное и даже обязательное.
Правда тут еще какой-то защитник аж две забил, у меня когти на одной лапе кончились, пришлось и вторую подключать для счета. Еще один понадобился, чтобы все их шайбы посчитать, пять и одна –сколько это будет? Я только до пяти считать научился.
А тут витязи злые, как собаки, но собаки точно такими злыми не бывают, поняли, что не отыграются, много напускали уже, начали на ястребов бросаться со всего размаха.
Алина давай кричать и возмущаться. А ничего не помогает, одному парнишке, совсем молодому буйвол их попал прямо по голове, врач к тому бежит, да что это за дела-то такие… Гляжу на Артема лезут, самого легковесного, у меня когти сами разогнулись, зубы показались, рычать я начал, вот бы броситься да за ту задницу, которую он едва возил по льду, когда шайбы напропускал и вонзиться, защитник называется, лучше бы вратаря своего защищал, а то проснулся, схватился. Я бы их точно разжимать не стал, хоть рвите на мелкие кусочки.
Но оттащили разошедшегося упыря, и за решетку его спрятали, а тут снова заварушки, и что вы думаете, Семенова бьют. Это я даже без Алининых воплей это понял, я его на экране узнал сразу, такой красавчик только один там. Досталось нам сегодня с Семеновым, точно, беда одна не ходит.
Ой, как мне захотелось на том стадионе оказаться, прямо зачесался я весь от желания такого, потому что мне бы те, в полосатом все равно ничего не сделали, я ж собака, а не хуккеист, мне можно. Хотя может быть, Алину бы наказали, за то что она меня привела, намордник не надела, да еще и отпустила. Но ведь куклы их плюшевые там бегают, я может быть, за такого бы сошел, но кусал бы этого, которого упырем называют, по-настоящему - это точно, ему бы долго еще играть не пришлось, или бы стоя только на лавке запасных хуккей смотрел.
Наконец, это безобразие закончилось, сирена прозвенела, отгрузили им ястребы аж шесть шайб, ворота свои засушили, раны боевые зализали, да и домой отправились.
Эти гады тоже домой пошли, надеюсь, местные псы их все-таки покусают хорошенько. Вот бывают же такие люди, которые хуже зверей всяких, они витязями называются, запомните и другим передайте
И вот тогда мы с витязями в бой
Отправились из Минска в Подмосковье,
И Бабье лето исполняло роль
Еще отважно. И с такой любовью
Болели мы за ястребов лихих,
Которые в Подольске воевали,
Белов выводит витязей своих.
О, как им молодые забивали.
Сперва Зернов, потом Михеев бил,
Семенов там не мог не отличиться.
И витязи, давно лишившись сил,
Но не пробив Бобкова будут «биться».
Им молодежь лишь наша по плечу,
Такие вот отважные герои.
Молчит их Черномор, и я молчу,
Ну кто ж с судьею, как всегда поспорит?
Они красавцы, витязям под стать.
Слепы и глухи, часто так бывало.
Но будет им Семенов забивать.
Чудинов их пробьет еще сначала,
Потом опять, защитникам везло,
Они себя в той битве показали,
Вояк бесславных распирало зло,
Стоял их Черномор в немой печали.
Мартынов подведет итог на льду,
Шестую шайбу закатив в ворота.
И вот тогда бесславные пойдут,
На пацанов, подраться им охота.
И судьи зачарованно молчат.
Свяжись, тебе достанется, я знаю.
Но кто сказать, что там играть хотят?
Им бы подраться, вот и не играют.
Закончен бой неправедный, и там
Сухарь засушит наш вратарь сегодня,
И ястребы летят, сквозь дикий гам.
И витязи понурые уходят.
Нас ждет Динамо Рижское в тиши,
И новой битвы ярость боевая.
На стадион скорее поспеши,
И посмотри, как снова забивают
Семенов и Михеев и Зернов,
И ветераны с ними снова рядом.
Порадуемся мы за пацанов,
Они для нас надежда и отрада
Глава 17 Гол на первой минуте
Обычно всегда умудрялся теряться я, а тут пропала Алина. И нет ее и нет, хоть тресни. Сначала я не сильно переживал, а потом сильно и места себе уже не находил. Если бы не приближался хуккей, я бы еще не так волновался, а тут уже до него родимого лапой подать, а ее все нет. А ведь перед ним нам надо еще погулять. Я что по ее милости должен так оставаться что ли? Без прогулки мне никак нельзя, а она ведь не пойдет, если там уже сражение началось, мать моя собака, что делать-то ума не приложу.
Ну наконец-то, услышал, что явилась не запылилась в последнюю минуту, куда бежать, кому что сказать?
Смотрю, дверь открывается так поспешно, я туда со всех лап, а она явилась, да не одна, рядом с ней какой-то парень высокий стоит. Она ему и говорит:
-Пока я буду готовить ужин, ты с Макаром погуляй, а то он нам покоя не даст. Собаке прогулка, как воздух нужна.
Вот тебе и раз, я должен неизвестно с кем гулять. Но тут придется выбирать, либо без ужина оставаться, либо без прогулки, решил, что надо и то и другое успеть, отправился в этим странным типом гулять, практически с первым встречным, точно от судьбы не уйдешь.
Ну и потянул этого парня, он едва за мной поспевал, ворчит, но бежит следом. Я со злости хотел от него вырваться сначала, а потом понял, что они меня искать не станут, там ведь хуккей уже начинается, и решил не вырываться. Ведь капризы могут мне же боком и выйти. Потому погуляли мы чинно да ладно и домой скорее, тут не разгуляешься сильно.
- Что - то вы быстро, - усмехнулась Алина, словно я с ним там ночевать должен был. Не дождешься, сама его развлекай.
Я прямо в свое кресло, где со мной там дракон оставался, так как мы не успели выяснить какой у них зверь, то дракон сойдет, тем более, он победу уже приносил, и на полке ниже стоит, чем разные кони, я его легко достал и сам в кресло утащил.
Алина на кухне суетится, там телек врубила, а мы тут здоровый тоже включили. Гляжу, они уже там гимн поют. Алины нет, ничего не понятно, Гриша этот уткнулся в свой комп, сразу видно, что ему на хуккей плевать. А напрасно, как только Алина об этом узнает, так он долго с нами не продержится. А может и хорошо, хотя парень спокойный, собак не боится, жалко немного. Достанется какой-нибудь псих, которого кусать придется, кому от этого легче? Но не я же выбираю этих парней, мне даже право голоса не дано, хотя я его сам всегда брал своими лапами и зубами, так сказать.
Пока я нашего гостя разглядывал, прикидывал, подойдет он нам или нет, они уже и побежали
- Гол, - закричала Алина из кухни.
Я тявкнул от досады, из-за него все просмотрел, и главное кто там забил-то. Я же должен знать, кто у нас такой шустрый оказался, что прям сразу и забил.
- Не рычи, это Сергей Широков забил, пока еще не Семенов, - услышал я голос Алины, и тявкнул в ответ.
Гриша удивленно посмотрел на меня и спросил у Алины, которая несла тарелки с едой на стол.
- Ты хочешь сказать, что твоя собака понимает хоккей, и отливает игроков по фамилиям?
- А как же, мы с самого его рождения смотрим матчи, и когда забивает Семенов, он визжит радостно. Сам увидишь, если Кирилл сегодня забьет.
И только она успела проговорить это, как Семенов забил. И я взвизгнул, правда, все случилось само собой. Не потому что я этому парню хотел что-то там доказать.
Гриша так и не донес до рта кусок курицы, я его поймал на лету, от радости, и слопал, чтобы они не забрали его у меня.
Алина засмеялась еще громче,
- Ты ешь, а то останешься голодным, а Макар своего не упустит. Собаки все понимают, только сказать ничего не могут.
Тут период закончился, они доели все спокойно, мне больше курицы не досталось, пришлось есть собачий корм, а она была вкусная, Алина ее еще с вечера готовила, а тут только разогрела.
Второй период смотрели, гоняя чаи. Тут снова канадец отличился, уже в который раз, прямо так конкретно забил со всего размаха, Алина захлопала в ладошки. А потом полетел Ми-66, как реактивный истребитель, и снова забил. Теперь можно было и успокоиться немного. Но тут Гриша включился в хуккей, наверное, ему стало стыдно оттого, что я разбираюсь лучше, чем он. Алина ему рассказывала и показывала, как и что там происходит, а тут рижане забивали стали. Видно он невезучий парень. Одну забили, вторую. Я опять начал возиться и тявкать, они, что не видят, что так проиграть можно.
- Не проиграют, - повернулась ко мне Алина, - столько не забьют.
И как только она это сказала, так и все наладилось. Полетел еще один ястреб к их воротам, да и пятую забил. И пошла волна по стадиону. Но я все равно спокойно лежать не мог, потому что из-за Гриши этого Алина отвлекалась и плохо болела. Ястребы, наверное, это чувствовали. Но все-таки держались из последних сил. Ничего больше не забили, выстояли.
- Теперь нам с конями играть надо.
Мы вместе с Алиной посмотрели на верхнюю полку, где стоял конь.
- Не знаю, поможет ли, тут другая команда будет, но тоже кони.
И Алина стала рассказывать Грише, как я в первый раз того коня стащил с верхней полки и болел вместе с ним, и как это помогло победить. Про то, что это сделал соседский кот, она не знала, потому я так и остался невероятно ловким и прыгучим в его глазах. Сомнений высказывать он не решился, поверил, что я все понимаю, и цапнуть могу, если будет сомневаться.
- Ну и сказочники вы, - усмехнулся Гриша, - но это даже интересно, приду с вами поболеть за ваших ястребов.
Когда он так сказал, я даже и не знал, радоваться или огорчаться, вроде парень и не плохой, одна беда, в хуккее он ничего не понимает, и как только такой уродился..
Но нам надо ждать теперь коней и болеть хорошенько, кони они есть кони, ведь и затоптать могут нас с Алиной или ястребов. Но может все обойдется, и мы победим.. Всегда надо верить в лучшее, ведь и на коней ястребы найдутся.
И ястребы рванулись в небеса,
Не мудрено, царило Бабье лето.
Творец чудес, являл он чудеса,
Широков в первый миг забил с разбега.
Рижане сникли, мерз Мурыгин вновь,
Стремился в бой отчаянно Семенов,
И вырастали крылья за спиной
У Мастеров, и отзывались стоном
Трибуны в Балашихе в этот час,
Мы продолжали яростно сражаться,
Была удача с нами и за нас,
И Коди не сумеет удержаться.
Защитники в атаке там опять…
И сам Мурыгин, пасы отдавая,
Чтоб не замерзнуть, он решил сыграть
И полевым, как прежде помогает.
Вот это битва, это звездный час.
Михеев вратаря их огорчает.
Была Фортуна в эту ночь за нас,
Она лишь сильных снова привечает.
Лишь в третьем доберутся до ворот,
Рижане будут яростные биться.
Но Покка к ним прорвется и забьет…
Пять шайб в ворота Риги там забиты..
И по трибунам катится волна,
И гром оваций долго не стихает.
И в Омске в полночь, мы, лишившись сна,
Любуемся как ястребы играют..
Соперник грозный поджидает нас,
Аншлаг, и будет схватка боевая.
И кони ржут, и ястребы сейчас
Над ними в тишине Арен летают..
Забыв победу, снова рвутся в бой,
И над командой Боб, как маг, колдует
И каждый ястреб у него –герой.
Когда сраженья ураган бушует..