Воспоминания тем и хороши, что имеют свойство материализоваться из какого-нибудь полузабытого пустяка.
Сидишь на облаке разобранной постели, никого не трогаешь, целуешь свою кошку в мягкое пузичко, рассматриваешь гербарий пятилетней давности из трав того самого места, куда нас однажды завёл без навигатора немолодой "немец". Удачно завёл.
Лежала в вереске. Жук копошился на верхушке соцветия, прямо у глаз, тащил какую-то былинку... Куда тащил? Его купоросовые бока в свете закатного солнца источали еле заметный ореол и чихать хотели на мою заинтересованность. Проблески паутины в воздухе и мягкое покалывание чертополоха сквозь штанины лёгких джинсов. Травы начинали преть, и пахло осенью. А потом запахи смешались в вороте твоей рубашки. Маленькая пуговица прыгала на нитке перед моими глазами, и я рванула ее, чтобы не мешала...
В темноте забыли в каком месте съезжали с шоссе. Долго пыхтели, взбираясь почти вертикально на его рыхлую песчаную насыпь, пока не тормознули какой-то джип. Водитель оказался отзывчивым малым, прицепил трос и в секунду вытащил нашу колымагу на дорогу.
Прощаясь, он насмешливо улыбнулся, бросил на меня скабрезный взгляд и, пожимая тебе руку, голосом плохого трагика произнес:
- Вот до чего доводит блуд...
...Возвращаясь домой, мы хохотали всю дорогу. На заднем сидении подрагивали стянутые травкой стебельки вереска, несколько шапок потемневшего конского щавеля и разлохматившийся ковыль. Время от времени я прикладывала йодовую салфетку к твоей разбитой брови и говорила, что этот чудак хоть и левой бьёт, но сейчас не только бровь подтирает.
- Ладно, - ты довольно вжимал распахнутой ладонью руль. - Главное, разъехались. - и тут же ровным голосом в подставленную мною трубку. - Сынок, ты же у нас дядька взрослый. Ничего не случилось. Связь плохая. Мы с мамой уже на подходе.
И погладил мою ногу. И посмотрел так, что я всё поняла про предстоящую ночь и отвернулась, чтобы ты спокойно вел машину...
Аккуратно отлепляю от пергамента плоскую веточку вереска. Не от кого таить грустной улыбки - было, было, но прошло, о-о-о... чеканный голос украинской певицы, вылезший какого-то черта на свет из глубин далёкой дискотечной юности, заставляет предаваться ностальжи в который раз за короткий промежуток времени.
Кошка, дремавшая под боком, подняла голову, потянулась носиком к вереску, сосредоточенно обнюхала лишенное влаги воспоминание и бесцеремонно дала по нему лапой.
Засушенная печаль спланировала распадающимся пеплом к моим ногам. Я проводила ее взглядом, встряхнула ступнями и нырнула под одеяло. Кошка улеглась на мою руку. Заурчала. Чмокнув любимую пушистую щёчку и легкомысленно подумав, что останки с пола можно смести и завтра, я моментально уснула.
С благодарностью за редакторскую правку
автору Рою Рябинкину:
http://proza.ru/avtor/kazimirow