Настя проснулась за двадцать минут до будильника. Встала, взяла из сумки смартфон и сунула его под подушку. В квартире было сумрачно и прохладно (отопление ещё не включили), за окном шумел проспект. Настя забралась под одеяло и опять задремала.
Ей снились красные пятна, над ними зелёная полоса, вдалеке — голубая. Поднявшись вверх, Настя поняла, что это помидоры в огороде её родного дома и зелёный холм над Окой. Её стремительно несло к реке и, прежде чем она упала в ледяную воду, под подушкой запел смартфон. Настя выключила его и лежала ещё минут десять. Важно было не закрывать глаза.
Собираясь на работу, она успела сварить на ужин лапшу и поджарить печень.
На улице моросил мелкий дождь. Как всегда, её оглушил проспект. У метро на перекрёстке возвышался дом-«свечка». Впервые Настя увидела подобную многоэтажку во Владимире, когда ей было лет пять. Над его крышей проплывали облака, казалось, дом падает. Проходя мимо, маленькая Настя ухватилась за пальто мамы. Высоты она боялась и сейчас.
В метро Настя думала о прошедшем отпуске. И на работе в разговорах с коллегами и по дороге назад Настя вспоминала одно и то же. За стеклянной стеной офиса ходили люди, если поднимешь глаза и встретишься с кем-нибудь взглядом, надо было улыбнуться. Нина, её подруга, нашла так себе мужа. Настя сходилась с людьми труднее.
Она ушла в отпуск в середине августа, чтобы продлить себе лето. Из полупустынного ослепительного Кипра прилетела в раннюю косматую; переупаковала чемодан в Москве и отправилась в родной Муром.
В их деревянном доме было две квартиры. В каждой жило по семье с детьми.
Старший сын соседей Денис дружил с Настиным братом Кириллом. Оба они давно уехали в Питер. Впрочем, Кирилл вернулся и нашёл работу во Владимире. «Ни солнца, ни отдыха». — объяснил он свой поступок.
— А ты ещё не надумала вернуться? — спрашивала Настю мама.
— Зачем?
— У тебя что изменилось почти за шесть лет? А тут всё-таки дом.
Настя не нашлась что сказать. Она чувствовала, что застыла, тупеет. Если кто-то хотел с ней посоветоваться, она терялась и сама не любила говорить о личном. Даже здесь, дома, она не понимала, что происходит. Её жизнь — карусель, не спрыгнуть, не оглядеться.
Вечером Настя любовалась Окой, пока река не поменяла цвет из голубого в мрачно-серый, золото куполов не погасло, горизонт не растворился, а пышные ивы не превратились в седые косматые головы. Дома было пусто, чего-то не хватало. Муром, с его узкими шумными улочками, кричащими вывесками, которые закрывали собой скромную красоту старых домишек, казалось, стыдился самого себя. Это вызывало у Насти какую-то горькую нежность.
Она поняла: здесь было всего достаточно, а стало много лишнего, неуместного и надрывного. В Москве это лишним не казалось, там растворялось всё.
Перебраться в столицу ей предложила подруга Нина. Они вместе работали в бухгалтерии на заводе. Неужели в целой Москве не найдётся места для двух образованных, хорошеньких девушек?
Они снимали комнату, когда работали в цветочном магазине; устроившись по специальности, сняли квартиру. Всё благодаря Нинке. Через полгода она вышла замуж и уехала в Дмитров.
Коллеги помогли Насте найти квартиру подешевле. На работу она добиралась теперь полтора часа: на метро, трамвае и пешком. Первое время она так уставала, что хотела уволиться. Старшие коллеги отвечали на её жалобы сочувственными улыбками.
Но ко всему привыкаешь. Настя вошла в ритм и не пыталась его менять. И честолюбия у неё не обнаружилось. К повышению она не стремилась, однообразная работа её успокаивала.
Настя вернулась домой в половине восьмого. Проглотив ужин, она долго сидела перед телевизором и пила чай с дорогим шоколадом. Это была единственная приятная привычка, которую она приобрела в Москве. Хорошо бы погреть ноги в горячей воде, по дороге она промокла, да не хотелось вставать.
На экране кипели чужие страсти. Красивые, хорошо одетые люди не находили своё место в жизни. Пошла только третья неделя с отпуска, а Муром и Кипр казались далёкими, как детство.
Настя редко посещала московские красоты. Домашние дела и подработка занимали много времени. Иногда гуляла в парке с двумя девушками, с которыми подружилась на работе. Ездила к Нине в Дмитров. Та была поглощена семьёй, о Москве не мечтала. Она пыталась знакомить Настю с мужчинами, та отмахивалась. Фотографии незнакомцев и слова Нины её не трогали за душу.
Отправляя в рот сладкий кусок, Настя вспоминала последние разговоры дома. Она сама спросила о соседях, надеясь услышать о Денисе. Он обещал приехать на Новый год. Папа выразил надежду встретить праздник семьями, как раньше.
Как давно это было! Зима была в тот год неморозной. Они жарили на костре замаринованное мясо. Денис дразнил Настю. В детстве он всегда её дразнил, пугая лешими и домовыми. Вот и тогда он уговаривал своего младшего брата жениться на ней. Только она перемолчит всё его нытьё. Настя посматривала на него поверх языков пламени и не молчала.
«Разве ты не видишь, что я уже взрослая. Мне шестнадцать лет. Я единственная девушка в этом доме», — говорили её глаза с золотыми искрами в глубине.
Отец Дениса в шутку предложил сыну самому жениться на Насте. Денис смутился. Настя нахмурила брови. Это было необычно для них обоих.
Она снова увидела Дениса полтора года спустя. Избалованный красавец делал ей новомодные комплименты, она с упрёком смотрела на него. Денис был сбит с толку. Не понимает дружеских шуток девушка.
И всё-таки он вызвался пойти с ней на рынок, помог нести сумку. Она делала вид, что озабоченна выбором продуктов. От смущения болтала без умолку. Он больше молчал. В кафе она уронила ему на брюки мороженое и стояла, как потерянная, с вафельным рожком, хлопала ресницами. Денис рассмеялся. Какой, должно быть, дурочкой она ему казалась.
Было около двенадцати, когда закончился второй фильм. Только сейчас Настя заметила, что включили отопление. Под одеялом было душно спать — Настя простудилась. От жарких сновидений с Денисом в главной роли она не могла избавиться до утра…
Много времени спустя майской ночью Насте снились красные башни. Она гадала, что это. Надо посмотреть сверху. Стены крепости окружены зелёным, значит это монастырь. Сбоку под кронами деревьев виднелись большие серые камни и молчаливые белые фигуры. Кладбище. Невидимый поток понёс Настю вниз, чтобы швырнуть на каменную плиту…
Тихо запел смартфон. Настя нашарила его рукой и выключила. Как обычно, лежала с открытыми глазами.
— Денис, давай на праздники в Москву съездим. На пару дней, а? Я соскучилась. Лёшку с мамой оставим.
— Лучше в Питер. Там вечером знаешь, как красиво. Город весь в огнях, рестораны, музыка. И гостиницу найти подешевле можно.
28.09.2018