На второй день, в номер, где я жил, поселили ещё одного, прибывшего в кисловодский санаторий «Нарзан».
- Георгий, - представился он, улыбнулся и добавил, - а, вообще, лучше просто Жора!
Лет сорока, высокий, ладный в темно-синей форме летчика гражданской авиации – он был неотразим.
«Ну, всё, кранты женскому обществу нашего санатория, - подумал я. - Такой красавчик наведёт в нём шороху». Однако мои предположения на сей счёт не оправдались.
Жорик повесил свою шикарную форму в шкаф, надел футболку и спортивное трико, сходил в магазин, принёс бутылку водки и закуску. Предложил и мне составить ему компанию, но я отказался, напомнив пилоту, что день только начался, а впереди у меня лечебные процедуры и встреча с врачом, на что Жорик заметил:
- Ну, с врачами я пока встречаться не собираюсь, так что выпью.
И он налил почти стакан водки, чокнулся им с бутылкой, сказал: «Будем…» и, выдохнув, махом выпил. Затем, открыл банку шпрот в масле, предварительно постелив под неё салфетку, и принялся закидывать в рот по рыбке, аккуратно вылавливая их из банки двумя пальцами. При этом всё проделывалось легко, с улыбкой и даже с каким-то изяществом.
Я посмотрел ещё немного, ничего интересного больше не увидел и ушёл. А когда, ближе к обеду возвратился, то пустая бутылка и банка покоились в мусорном ведре, а Жорик, укрывшись с головой простынёй, спал, негромко всхрапывая и всхлипывая во сне.
К вечеру он проснулся и снова ушел в магазин. Принёс плоский двухсотграммовый бутылёк коньяка, сыр, фрукты, шоколад. Я его звал на ужин, но Жорик усмехнулся, сказал, что у него всё, что надо имеется, поэтому никуда он не пойдет. И снова пригласил меня составить ему компанию. Но, я сказал, что лучше бы этим заняться всё же после ужина, однако моё замечание Жорик пропустил мимо ушей и я ушёл.
После ужина я прогулялся к водопаду, красивейшему месту в кисловодском парке. Походил там по огромным камням, постоял у воды, а затем и на мостике у пруда, наслаждаясь прекрасным местом, горным воздухом и прохладой.
Летний день заканчивался, и сереющее пространство между деревьев быстро заполнялось темнотой. Зажглись и фонари вдоль аллей, согревая оранжевым светом наступающую ночь.
Я вернулся к санаторию. Здесь на пятачке, напротив «Нарзана» и дальше, на Курортном проспекте Кисловодска, было многолюдно, светло и весело. Магазины, кафе, рестораны, и всяческие увеселительные заведения были открыты, отовсюду звучала музыка и курортная жизнь наполняла всё вокруг беззаботностью и весельем.
Я немного походил, посмотрел на этот праздник жизни, полюбовался и женщинами, среди которых были и такие, что и не устоять. Они проходили мимо, будоража воображение, «звали» за собой, но подходили другие, и всё повторялось.
Однако это не могло продолжаться долго и, сожалея, что забрать хотя бы одну из этих красоток к себе под одеяло не получится, по крайней мере, сегодня, я вернулся к санаторию.
Но подниматься в свой номер и видеть там Жорика мне, как-то не очень хотелось. Поэтому, постояв в раздумье в фойе, я направился в танцевальный зал, где по вечерам собирались любители попрыгать, порезвиться, а, главное, познакомиться, с прицелом на дальнейшее взаимопонимание.
Зашёл в зал, но публики в нём было маловато. Возможно, что время ещё не подошло для танцев, или большинство всё же предпочло променад по бульвару, так что здесь, в основном, веселились мамы с детьми.
Резвилась среди танцующих и моя соседка по столу со своей дочерью, девочкой лет десяти, но такой же рослой, как и мама. К сожалению, у меня с этой мадам произошёл разлад и непонимание с первых секунд нашей первой встречи.
А случилось то, что в санаторий я прибыл после одиннадцати часов дня, так что на завтрак не успел. Поэтому на обед пошел чуть пораньше, чтобы всё оформить и спокойно поесть.
Дежурная диетсестра, сделав необходимые записи, провела меня к одному из столов, в зале и сказала:
- Ваше место здесь, - и пояснила. - За этим столом питаются двое - мать и дочь, вчера приехали, так что два места свободные, можете выбирать любое.
…И я выбрал, сел и взялся за салатики, которые уже стояли на столе. Потом подкатили и борщ, за который я принялся. И вот тут и подошли мать с дочерью.
Мадам, а это была довольно симпатичная, рослая шатенка лет тридцати, строго посмотрела на меня и грубовато спросила:
- А чего это вы сели на моё место?
- Мне сказали, что здесь два свободных, и предложили выбирать! Вот я и выбрал.
- Но это моё место.
- Вы же видите, я уже ем, что мне теперь передвигать всё это, - сказал я и предложил. - Сядьте на свободное, а в ужин это место будет ваше.
Мадам буркнула что-то, резко развернулась и ушла. Вернулась с сестрой, что приводила меня сюда и, указав на меня, сказала:
- Вот, смотрите, он уселся на моё место и говорит, что это вы его сюда посадили.
- На ваше место я его не сажала, я сказала, что здесь два свободных. Но что он выберет ваше, я, честно сказать не предполагала. Будем считать, что это моя вина, раз не указала ему конкретный стул. Но сейчас, пусть уже доест, а вечером сядет вот на этот стул.
- Но, на нём сидит моя дочь! – опять взбеленилась мадам.
- Значит, пусть выбирает из этих двух. Мужчина, вам всё ясно? Эти два стула - не занимать!
- Яснее не бывает! Вы всё, так доходчиво объяснили, что если и захочешь, то не забудешь, - буркнул я, а мадам опять не выдержала:
- И нечего острить, пересели бы, молча, как было вам предложено и ничего этого не было бы.
- Спасибо за совет, в следующий раз так и сделаю.
После этого мы ели молча, лишь её дочь Викуся болтала без умолку, и один раз даже меня рассмешила, сказав матери:
- Ты ешь, как дядя Гера.
И она показала, медленно жевала и в такт, так же медленно закрывала и открывала глаза.
Я ухмыльнулся, а мадам, заметив это, строго сказала дочери:
- Нечего выдумывать и кривляться, ешь молча!
Сегодня утром, придя на завтрак, я поздоровался. Мадам равнодушно кивнула, а минут через пять они закончили с едой и ушли. Без разговоров прошёл и обед, а затем и ужин.
И вот я увидел их здесь, сел на один из диванов в танцзале, осмотрел публику и отметил, что самой привлекательной из присутствующих, была, всё же моя соседка по столу. При росте метр восемьдесят, если не больше, сложена она была весьма пропорционально, если не сказать отлично.
Да и белая блузка и брючки в обтяжку, весьма эффектно подчеркивали её не хилые грудь и бедра. Так что на общем фоне она смотрелась прекрасно. И лицо было приятное, особенно когда она улыбалась и смеялась, дурачась рядом с дочерью.
Оценил я всё это и, решив, что с моим ростом метр семьдесят, да ещё и с тем, как у нас складываются отношения, ловить мне с ней нечего, а поэтому и переключился на других мадам, находящихся в зале.
Смотрел то я на них, но глаза мои всё же, задерживались на соседке и я подумал, что продолжать игру в молчанку, как-то уже и не по-мужски, и надо с этим заканчивать.
Однако пока я глазел по сторонам и размышлял, соседка исчезла, а дочь осталась с подружкой и её матерью. Я ещё немного посмотрел на танцы и тоже направился к выходу.
Спускаюсь по лестнице, а навстречу поднимается мадам. Смотрит на меня, улыбается и спрашивает:
- Только пришли и уже уходите?
- Но, вы же ушли, а больше там и смотреть-то не на кого, - сказал я.
- Вы это серьёзно?! - спросила он и остановилась.
- Да! Серьёзней не бывает, - искренне добавил я.
Мадам внимательно посмотрела на меня и решительно сказала:
- Я сейчас поднимусь, с Викой определимся, где ей быть и спущусь. Подождите меня внизу.
И она быстро пошла наверх.
Надежда и радость согрели мою душу. «Всё разрешилось в один миг - легко и просто, а главное, она первой протянула руку», - думал я, медленно спускаясь на первый этаж.
А вслед за мной спустилась и она и мы, наконец, познакомились. Звали её Ирина, а приехала она из Брянска и всего на десять дней.
- Мы и в прошлом году здесь были, нам понравилось, вот и в этом решили немного отдохнуть в этом санатории, - сказала она. - И десять дней вполне хватит, да по-другому у меня и не получается. Остальное осенью или зимой догуляю.
Как выяснилось, работает она в статистическом управлении. О муже и её семейном положении я не спрашивал, а сама она на эту тему не говорила. Да и зачем, как известно, на курорте всё холостые. Поэтому, в основном, мы говорили о том, как отдыхается, что уже видели, и на что надо бы посмотреть, что нравится, а что нет - в общем, разговор обо всём и не о чем.
А беседовали мы под цветным зонтом одного из уличных кафе напротив нарзанной галереи, где три раза на день собирается жаждущая целебной водички публика и, где вечерами, в кафе под деревьями-шарами и зонтами исполняли свои песни под гитару самодеятельные барды.
Я взял два пива, потому что Ирина тоже пожелала его, а потом добавили ещё и по мороженому. Затем мы прогулялись по бульвару. Я шел рядом, но на дистанции, примерно, с метр от неё, чтобы хоть чуток нивелировать наше различие в росте. Она это заметила и, улыбаясь, спросила:
- А ты чего так идешь, стесняешься меня?
- Да нет, подумал, может тебе неудобно со мной.
- Перестань, мне с тобой нормально и вполне удобно.
- И мне с тобой не только удобно, но и приятно, - сказал я. - Такая женщина рядом идет и, многие мужички, похоже, хотели бы на моё место.
- Ну, раз мы всё выяснили, то, давай, подходи поближе.
И я подошел, и дальше мы шли уже рядом, касаясь друг друга, и ощущения, при этом, были другими.
А затем, Ирина ушла за дочерью, а я, наконец, поднялся в свой номер.
Георгий спал в трико и футболке поверх покрывала, но следов пьянки в номере не было, что уже порадовало.
В следующие два дня всё продолжилось в том же порядке: водку сменял коньяк или вино, только вот закуска менялась. Прибавилось и записок на его тумбочке, в которых ему предлагалось сдать анализы, пройти ЭКГ, посетить врача, но, похоже, что лётчик их не читал.
Я уже грешным делом подумал, что Георгий завис надолго, если не на весь свой санаторный период, как на четвёртый день с утра всё кардинально изменилось.
Уже с ранья мой сосед был на ногах. Он побрился, помылся, переоделся и выглядел, как огурчик. А ещё и взбрызнулся мужским одеколоном, приятной арктической свежести. При этом мурлыкал себе под нос, какую-то мелодию, а временами и насвистывал.
Наблюдая за всем этим, я не выдержал и спросил:
- Я так понимаю, что с выпивкой покончен - и что дальше?
- А дальше посмотрим по обстановке, - сказал Жорик, усмехнулся и хитро посмотрел на меня.
Собираясь на завтрак, он надел свою шикарную форму и спросил:
- Ну, показывай, где тут у вас столовая?!
Мы спустились вниз, пошли по коридорам, и на подходе к столовой, где народу было погуще, Жорик уже ловил на себе любопытные взгляды женщин.
«Всё-таки шорох будет», - подумалось мне:
- Видал, как твоя форма на здешних мадам действует? – сказал я. - Точно красная тряпка на быка.
- Для этого я её и надел, - сказал Георгий, помолчал и пояснил:
- За три прошедших дня я выпил всё, что недопил, будучи в полётах и командировках. Ну и выспался, компенсировав то, что недобрал. А теперь следующие пять дней я посвящаю женщинам. Буду наверстывать то, что недополучил, находясь, частенько, сутками на работе, а ещё и по причине больной головы, кое у кого.
- Но это восемь дней, а ещё остаётся столько же, и что с ними делать будешь, нарзанные ванны принимать? – спросил я.
- Нет, не угадал. На десерт я оставил охоту и рыбалку. У меня товарищ в Новосибирской области живёт, вот к нему и полечу. Я лет пять назад был у него и до сих пор вспоминаю, как там было хорошо. На днях звонил ему, он ждёт, так что все расписано. Только вот с женщинами надо бы по-быстрому определиться, чтобы время зря не терять.
- Лишь бы что, можно найти и по-быстрому, но ты ведь хочешь, чтобы не только к телу, но и к душе прилегала, или тебе эта сторона не интересует?
- Нет, интересует, ты правильно сказал - и душу порадовать надо, а без этого и секс не в кайф, так, физические упражнения.
- Но, чтобы по-быстрому всё решить, надо постараться.
- И тут ты прав, поэтому, не откладывая, мы сейчас этим и займёмся, - сказал Георгий и стал осматриваться.
Двери столовой были ещё закрыты, и народ подходил, наполняя фойе. Чуток сбоку от нас, у окна стояли две женщины: одна пожилая и молодая. Пожилая всё время говорила, а её спутница смотрела в окно и, похоже, что даже и не слушала, о чем та ей рассказывает.
Я эту парочку видел и раньше, как здесь у столовой, так и на процедурах и, похоже, что это были свекровь и невестка. Пожилая женщина явно пасла молодуху, не отходя от неё ни на шаг, и всё чему-то учила. А молодая демонстрировала покорность, но временами, похоже, что внутри у неё всё клокотало и «клапан» могло сорвать в любой момент.
Если говорить о внешности молодой, то была она среднего роста, плотно сбитая, и довольно фигуристая. Волосы тёмные, гладко зачёсанные и стянутые сзади. А кожа лица смуглая и, скорее не от загара, а от природы. Глаза карие, нос прямой с тонкими чувственными ноздрями. И губы выразительные, хорошо очерченные, и лишь слегка тронутые помадой.
А ещё в её облике присутствовало что-то древнее, столбовое – этого не объяснишь, но подобное чувствовалась. Единственный изъян, который несколько портил общую картину, так это то, что она слегка прихрамывала на левую ногу.
Георгий тоже обратил внимание на эту пару и, кивнув на них, сказал:
- Вон, та, чернявая, мне бы точно подошла. Царицу Тамару чем-то напоминает. Недавно в Тбилиси летал, а в гостинице проспекты грузинские смотрел, и там в одном был её портрет. Сейчас глянул на эту, и подумал, вроде как уже где-то видел? И вспомнил тот портрет. - Жорик примолк в раздумье, и добавил. - Ну, что, рискнём, где наша не пропадала!?
- Да, мадам приятная, есть в ней что-то такое, что притягивает, - сказал я - Только там, рядом с ней цербер, не отходит ни на шаг. И, потом, эта царица грузинская, немножко прихрамывает.
- Ну, это ерунда, я же ни на тур вальса её приглашаю, да и с цербером разберемся, - сказал Георгий и решительно направился к паре у окна.
Подошел, поздоровался. Женщины как по команде обернулись. Вопрос, удивление и любопытство читались на их лицах.
Обратили внимание на этот финт лётчика и многие дамы, стоящие в фойе.
Георгий начал о чем-то говорить женщинам, улыбаться, смеяться и молодая в ответ тоже улыбнулась, а затем и засмеялась, а свекровь напряглась. Но Жорик и ей что-то сказал, и лицо её несколько обмякло, но настороженность не исчезла.
Дверь в столовую открыли, народ зашевелился. Направилась в зал и пара, а вместе с ними и наш летчик. При этом молодая шла медленно, и от её хромоты не осталось и следа.
После завтрака я подождал Георгия в фойе, но он появился опять в компании этих двух женщин и, подмигнув мне, прошёл мимо, направляясь с ними к лифту.
Мы встретились с Жориком перед обедом, и он рассказал, что молодую, как ни странно зовут Тамара. Так что он угадал, когда подойдя, сказал, что она напоминает ему царицу Тамару, чем удивил и развеселил. Хотя, как она сказала, род её весьма древний, грузинский, и что родилась она в Грузии, но сейчас живет в Осетии. А цербер, которого зовут Мира Аслановна действительно её свекровь.
А ещё Жорик сказал, что Тамара согласилась прийти к нему сегодня после 15 часов, когда свекровь будет спать.
- Представляешь, я ей шепнул на ушко, может, заглянешь ко мне, а она говорит хорошо, после трёх, когда моя охрана заснет. Так что теперь всё от тебя зависит, сможешь нам часик выделить, погуляешь, где-нибудь, когда она придет?
- Ради такого дела можно и погулять.
Но за обедом, моя соседка по столу Ирина предложила по окончанию трапезы немного передохнуть, а затем сходить в долину роз. Так что вопрос с освобождением номера разрешился сам собой, о чем я и сообщил Георгию.
В долину роз мы сходили, где действительно цветов было немерено и красоты они были неописуемой. А назад возвращались, ещё и на водопадик завернули, так, что в санатории появились уже ближе к ужину.
Жорика я застал лежащим на кровати в одних трусах. Он улыбнулся и показал большой палец, в смысле «всё вот так!», а затем и пояснил:
- Только ушла. Не баба, конь, да ещё и не объезженный! Вот, смотри! - Жорик перевернулся и показал спину с полосами от ногтей. - Как вцепилась в меня, думал и порвет. Такие азартные мне ещё не встречались.Как разошлась, начала вскрикивать, всхлипывать, побелела. Я, честно, испугался. Тормознулся, стал успокаивать, а она, ничего страшного,говорит, это я от удовольствия, давай, не останавливайся.
А ещё рассказал, что лечится Тамара от бесплодия. Без малого десять лет замужем, а детей нет, вот и гоняет муж по врачам, да лечебницам, а сам не проверяется, говорит, что у него всё в порядке. Хотя, как сказала Тамара, его причандал, частенько и вовсе не фурычет. Так что со мной, говорит, она, наконец, узнала, что такое настоящий мужчина. Вот и не могла сдержать себя, и вцепилась в меня своими когтями.
Георгий посмеялся, ещё раз показал спину и добавил:
- Да, представляешь, цербериха прибегала сюда - стучала, звала, видно в регистратуре мой номер узнала.
- И что теперь будет твоей Тамаре?
- А я почем знаю, это их проблемы, путь решает, договаривается. Я идею подкинул, пусть скажет свекрови, что если она Тамару заложит, то и она не будет молчать. Скажет, что бабка сама в загул ушла, а её бросила.
Так что свекровь не меньше виновата, в том, что невестка с цепи сорвалась. И получается, что обеим лучше помалкивать, и тогда всё будет хорошо. Вот такую я и дал ей наводку. Ну а там, пусть сами договариваются.
- Резонно, - согласился я с доводами Георгия, и на эту тему мы с ним больше не разговаривали.
Но если мы тему закрыли, то бабка и не собиралась. Поиски невестки продолжались всё пять дней, пока Георгий и Тамара были в загуле. Они прятались, а бабка их искала и об этом, похоже, знал весь санаторий. Так что летун, навёл всё же здесь шороху, хотя к этому и не стремился.
Что касается меня, то наши прогулки с Ириной продолжались, и только на третий день после ужина мы никуда не пошли. Накрапывал дождик, и мы устроились на балконе её номера. Викуська ушла к подружке, было тихо, покойно. Вечерняя сумеречность заполнила номер, но свет мы не зажигали.
Ирина стояла на балконе напротив двери, а я сзади на дверном проёме, и поэтому был выше её на пол головы. Положил руки ей на плечи, а затем опустил и ниже, просунув их за майку, под которой ничего не было, кроме сись, на которые и легли мои ладони.
Ирина молчала, затем, слегка поводила плечами, и сказала:
- А я думала, что ты и не решишься ко мне прикоснуться.
Я промолчал, но руки мои опустились ещё ниже, скользнув за резинку трусиков. Ирина глубоко вздохнула и расслабилась, предоставив мне полную свободу действий.
Мы еще немного повозились на балконе, а затем перебрались в номер, где я снял с неё всё и продолжил ублажать,присев и поставив одну её ногу на подлокотник кресла, а затем мы перешли и на кровать.
Я не спешил, сдерживая себя и наслаждаясь всем, что досталось мне, а это было большое, горячее и прекрасное тело. И в благодарность за обладание им, я и старался, как можно больше не только получить, но и доставить удовольствия и этому телу. И оно откликалось: млело, таяло, затем напрягалось, начинало мелко дрожать и прерывисто вздрагивать и снова таяло и млело, и напрягалось…
Где-то, через час, постучала Викуська. Я быстро оделся и вышел на балкон. Ирина по-быстрому уложила её спать и вышла ко мне, и мы обнялись как родные
Вика немного покрутилась и заснула. Мы вернулись на кровать, где Ирина шепотом сказала:
- Делай, как делал: медленно и с чувством - у тебя это хорошо получается, а я от этого просто тащусь…
И мы продолжили наши любовные утехи, где было много чего...
А через пару дней, я зашел вечерком к Ирине в номер и увидел там рослого пранюгу и его дочь – ровесницу Вики. Девочки играли на балконе, а мужик сидел, расслабившись в кресле с чашкой чая .
- Это Денис, сосед по этажу, вчера приехал, и тоже один с дочерью, - сказала Ирина. - Вот девочки нас и познакомили.
Денис привстал, протянул руку. Я пожал её и сел на свободный стул. Разговор был ни о чём, да не сильно я в него вникал, лишь понял и почувствовал с первой минуты, что это конкурент и тягаться мне с ним и его внешними данными, да ещё и при поддержке такого аргумента как дружба дочерей, будет не просто. Хотя, в любом случае выбор остаётся за Ириной, подумал я и успокоился.
Побыл я в этой компании около часа, понял, что Денис уходить не собирается, поэтому и ушел первым, но не по-английски, а попрощавшись.
Ирина вышла за мной, виновато улыбнулась, и шепнула:
- Приходи завтра с утра, после шести, дверь будет открыта.
На душе полегчало и, прежде чем отправиться спать, я немного прогулялся по Курортному проспекту, заглянул и в одну из кафешек, где выпил стаканчик пива. А на следующий день с утречка и пошёл к Ирине. Тихонько зашел и нырнул под одеяло, где мы тихо и занялись делом.
А, немного разогревшись и войдя в азарт, Ирина показала мне пару способов секса в условиях малогабаритной квартиры, что меня позабавило, а её, похоже умилило, особенно, занятие этим в туалете.
Она усадила меня на крышку стульчака и села на меня, сначала передом, а затем, попрыгав, повернувшись и задом.При этом смеялась и забавно комментировала.
Но вечером, вчерашнее продолжилось, хотя и немножко по-другому. Не дождавшись меня и, возможно намерено, Ирина и Денис вместе с детьми ушли гулять.
Направился в парк и я, и вскоре, на одной из аллей встретил мадам Веру - этакую пухляшку, с которой познакомился накануне на процедурах. Она была мила, говорлива и демонстрировала симпатии ко мне. Так что, встретив, тут же пригласила присоединиться ним, а была она со своей соседкой по номеру.
Прогуливаясь, встретили мы и всю компанию Ирины, мило улыбнулись друг другу и мирно разошлись, но надежда на продолжение встреч под одеялом в душе моей ещё теплилась.
Дело в том, что вечером за ужином я сказал Ирине, что сосед по номеру Георгий досрочно уехал, и я несколько дней буду один, поэтому завтра с утра она может заглянуть ко мне.
- Разумеется, если будет желание, - сказал я и вопросительно посмотрел Ирине в глаза. А она не отвела их и, усмехнувшись, сказала:
- Ладно, до завтра ещё далеко, а там посмотрим.
И вот эта неопределённость, и таила в себе надежду, с которой я мирно и уснул, а проснулся уже утром от тихого стука в дверь. Встал, открыл.
Ирина вошла, на ходу сбросила халат и с ходу повалилась на кровать. Потерла глаза, лицо, сказала:
- Еле проснулась, вчера хорошо погуляли, - примолкла, посмотрела на меня и добавила, - но и тебя обижать не хотелось, так что пришлось вставать.
Я не стал ничего говорить, укрыл её, согрел и стал потихоньку заводить. Ну а когда она взбодрилась, то уже сама взобралась на меня, уселась верхом. И когда уж совсем её разобрало и она, зажмурившись, прыгала на мне, зазвонил телефон в кармане её халата.
Немного притормозив, Ирина достала телефон и откликнулась. А затем, разговаривая и продолжая потихоньку качаться на мне, она стала с кем-то ругаться.
Вообще-то картинка была ещё та, и было большое желание заснять всё это на мобильник. Но, решив, что подобное будет уж за гранью, я лишь посмеялся этому.
Но, вот Ирине, похоже, было не до смеха. Под конец, она в сердцах сказал своему абоненту, что сейчас, следуя его совету - выйдет и ляжет под первого встречного.
-Козёл! - в сердцах сказала он, выключив телефон и бросив его на кресло. И, продолжая раскачиваться на мне, уже, скорее по инерции, стала говорить, передразнивая, того,с кем говорила и обозвала козлом:
- Ирочка, лапочка, езжай, отдыхай, ни о чем не беспокойся. А на третий день стал названивать и то хотя бы днем, а вчера уже и вечером звонил, а сейчас и с раннего утра. И начинает талдычить: «А, где ты, а с кем ты, а я тут уже не могу, скучаю!». Хотя сам постоянно отрывается и где шляется - непонятно. «Всё нормально, всё о,кей!» - дежурные его ответы.
- А это кто, муж? – спросил я.
- Если бы муж, так, … сожитель. Вообще-то мужик он не плохой, но с закидонами, как видишь.
В общем, концовка нашего свидания была скомкана и спущена на тормозах. И после этого Ирина исчезла. На завтраке была, а на обеде уже не появилась, хотя оставался ещё день до их отъезда.
Я сначала подумал, что может на экскурсию куда поехала, но их не было и на ужине. Поднялся к номеру Ирины, постучал, но в ответ тишина. Не видно было и Дениса и его дочери. Не появилась Ирины и на следующий день. Вот тогда мне уже и подумалось: «Что ни делается, всё к лучшему», - и я успокоился.
А вечером пухляшка Вера, увидев меня, загадочно улыбнулась и спросила:
- Что, потерялась твоя гренадерша?
- Да, куда-то пропала.
- А я знаю, где она.
- И где же?
- В городе, квартиру сняла, а тот, который рядом с ней со своей дочкой крутился, помогал вещи отвозить.
- И откуда ты всё знаешь? Тебе бы, Верочка, в разведке работать.
- А что, думаешь, не справилась бы.
- Я в этом даже не сомневаюсь, ещё как справилась, не хуже Штирлица.
Мы посмеялись, и пошли с ней гулять…
А потом, всё у нас развивалось по уже отработанному сценарию. Да и что здесь может быть другое. Ведь в большинстве своём, а я не исключение, в подобных ситуациях, мужики: врунишки, хвастунишки и ловеласы, если даже и не были такими. В общем, «Козлы ещё те!», как говорят женщины.
Так что и у меня всё было в рамках курортного сценария, где в конце тепленькое прости, прощай и никаких последствий, чего нельзя сказать о моём незабвенном соседе по номеру Георгию, но об этом я узнал только через три года.
Летел я из Иордании и завис на три часа между рейсами в Домодедово, и вспомнил, что Георгий трудится в этом аэропорту. Нашёл у себя номер его телефон, а он мне дал, когда покидал санаторий, и позвонил, и мне повезло - он был на месте, в аэропорту.
Мы встретились и засели в одной из кафешек, здесь же - я с пивом, а он с кофе. Георгий не изменился, был таким же франтом в своей лётной форме. Только вот статус его стал другим.
- Со здоровьем проблемы появились, так что с полётами пришлось на время завязать, - сказал он с грустью. - Не знаю, как оно дальше будет, но пока тружусь, в так называемом ситуационном центре, всякие нештатные проблемы разруливаем.
Вспомнил я и Тамару. Георгий внимательно посмотрел на меня и, помедлив, сказал:
- А ты знаешь, что она здесь?
- Откуда мне знать. Один раз я пытался до тебя дозвониться, но абонент был недоступен, а больше и не звонил, вот только сегодня.
- Уже почти год, как здесь. - Георгий погрустнел, нагнул голову, покрутил чашку с кофе и заговорил:
- Можно, сказать, что влип я тогда с этой царицей грузинской. Забеременела она после наших утех. Но с цербершей своей, они, вроде, как договорились, что та будет молчать и всё это, по возвращению и близости с мужем, выдали, как за хорошее лечение на водах. А когда Тамара родила, свекровь все же не выдержала и сказала сыну, что, возможно, ребёнок и не его, ну и рассказала всё, как было.
А тот, не долго думая, отхлестал Тамару ремнём, посадил её и ребенка в машину и отвёз матери, в село в горах, где она и жила почти год, перебиваясь на пенсию матери.
Это я всё потом узнал, когда она позвонила мне и рассказала. Радости, конечно, было мало от того, что я услышал, как холодной водой окатили. Да и сомнение тоже появилось, а мой ли это пацан?
Но, она фото сбросила на мобильник, посмотрел я на мальца, а он копия моего сына, когда тот был маленьким, а сейчас ему уже пятнадцать. Но у меня еще и дочь есть, вот и задумался.
Георгий, помолчал, допил кофе, заказал ещё и продолжил:
- Проще всего было бы закрыть глаза на это всё и забыть, сказать себе, что пацанёнок не мой и гори всё ясным огнём, но не смог. Деньги стал высылать - с премий, доплат. А потом, когда мальчонке два года исполнилось, стала проситься помочь с работой, где-нибудь в Москве или рядом. Её мать, вроде как согласна была с ребёнком побыть, и ей надо было свою жизнь, как-то менять, о будущем подумать.
Хотя я ей сразу сказал, чтобы на меня в этом плане не рассчитывала. Потому что устроить её жизнь при мне - не получится, семья для меня дело святое, но помочь - не отказываюсь.
Она сказала, что прекрасно все понимает и никаких претензий ко мне не имеет. Но, что и я должен понять, в горном селе, где три десятка домов ей вообще ничего не светит и всё равно ей придется куда-то уезжать, а лучше, чем Москва нечего и не найдёшь.
В общем, поговорил я тут в одном месте, другом, а она торговый колледж окончила, ну и нашёл ей работу по специальности, и восемь месяцев, как она здесь. Подыскали ей и комнату в поселке, неподалёку, и деньжат, пока есть возможность, на доплату жилья даю. Ну и сам иногда захожу в гости, когда время есть и она свободна. Вот такие у меня, брат, дела.
Георгий, наконец, расслабился, откинувшись на кресло, усмехнулся и в глазах его появились чертики, и стал он, наконец, тем летуном, которого я знал по санаторию.
- Да, интересное продолжение получилось у вашего мимолётного романа, - сказал я. - Хотя, честно сказать, он изначально был весьма необычным, написанным не по курортным сценариям.
- Это точно, я как вспомню, что мы с ней вытворяли, как с цепи сорвались!
- А мне сейчас вспомнилось, как вы из нашего номера вышли, а бабка караулила вас в коридоре. Вы - бежать, а она за вами, кричит: «Тамарка! Вернись, хуже будет. Вернись, сучье отродье». Ну и ещё, по-разному обзывала.
- А я, честно, этого не помню.
- Вы-то всё время от неё бегали, так что детали уже и не припоминаются.
- А мне запало в память, как мы пристроились за каким-то огромным деревом и занялись любовью. Но я и по сторонам поглядываю и вижу, как метров в десяти от нас за кустами парень с девкой спрятались и смотрят на нас, хихикают. Я им подмигнул, чуть сдвинулся и продолжаю кочегарить.
А один раз на вершину горы забрались, ну и там, тоже не удержались, на уступчике сообразили.
Георгий, засмеялся, помолчал и продолжил:
- Точно бес в нас вселился, а ещё щенячий восторг распирал, вот и резвились, дурачились, бегали, прятались. Если бы товарищу в Новосибирске не пообещал, что прилечу, да и билетов не было бы на руках, точно не полетел бы, так она меня раззадорила.
И здесь, иногда заверну к ней, а она мне такой приём устроит, что душа и тело просто фигеют от удовольствия.
Мы ещё немного поговорили, посмеялись, вспоминая их приключения. Я допил своё пиво, а он кофе и Георгий сказал:
- А хочешь её увидеть? Пойдем, если сегодня работает, то и увидитесь. Да, кстати, мы и с её хромотой разобрались. Показалась она московским ортопедам, они что-то там подправили на сухожилиях и мышце и сейчас всё нормально, ходит прекрасно.
Между прочим, это её муж калекой сделал, под удар подставил. Выскочил на своём авто на встречку, а там машина, он влево ушёл, и подставил под удар строну, где она сидела. Ей ногу и зажало, болгаркой вырезали, вот и хромала после этого.
Мы прошли по аэропорту и завернули в один из ресторанчиков, прошли в подсобку и увидели за столиком с компьютером и канцелярскими принадлежностями весьма интересную женщину, в котором я с трудом и узнал Тамару. Изменилась она, можно сказать, кардинально. Модная стрижка, лёгкий, но выразительный макияж, да и одета была довольно приятно.
Увидев Георгия, Тамара заулыбалась, поднялась ему навстречу, а на меня, если и глянула, то лишь мельком.
Мы поздоровались и Георгий, кивнув на меня, спросил:
- Узнаёшь этого товарища?
Она посмотрела, пожала плечами:
- Вроде видела, а где не припомню.
- А санаторий «Нарзан» в Кисловодске помнишь?
- Теперь вспомнила! Вы жили в одном номере с Георгием, так?!
- Да, так, а вы к нам в гости приходили.
- Да, было такое, - она усмехнулась, добавила. - Для меня - это всегда приятные воспоминания, они и жизнь мою изменили. А вас, признаться, я смутно помню. Да и кроме Георгия, я тогда больше ни на кого и не смотрела.
А Георгий, услышав её последние слова, вроде как смутился, крутнулся, сказал:
- Ну, вы тут поговорите, а мне надо бежать.
Он пожал мне руку, сказал: «Звони!» и быстро ушёл.
А мы ещё немного поговорили, и я знал, что Тамара собирается забрать к себе и сына.
- Есть возможность определить его в садик, пока в частный, а там, может и в муниципальный получится, - сказала она. - И вообще, здесь мне нравится…
Да, странными и неожиданными бывают повороты в жизни. Случился такой зигзаг и в судьбе нашей «Царицы» Тамары, когда она пошла наперекор судьбе. Вот только неопределённость в личной жизни несколько напрягала её, и это я почувствовал по некоторым фразам и оценкам Тамары, однако уточнять не стал. Мне было достаточно и того, что я узнал от Георгия.
А что там будет впереди, и как сложатся их жизни в дальнейшем, это, как говорится, уже другая история.
Кисловодск,Курортный проспект, фото из интернета