Пирог

Иван чувствовал, что с Соней происходит что-то странное. В силу определённых обстоятельств они никогда не виделись. Общались только в интернете и по телефону. Их случайное знакомство в роман не переросло, но отношения были дружескими и доверительными. Подруга недоумевала:
 – О чём можно часами разговаривать с малознакомым мужчиной, заранее зная, что у вас нет будущего? Ты не боишься, что он аферист какой или, того хуже, альфонс?
– Нет, не боюсь. Если бы он был таким, не сказал бы, что женат, в гости бы набивался. И уж точно закрутил бы со мной романчик.
– Может, у него тактика такая? Наверное, рассказывает тебе какая у него плохая жена, собирается развестись с ней, а тебя про запас держит. Чтобы было, куда от жены уйти.
– Нормальная у него жена. А ссоры в любой семье случаются. Он не жалуется на жизнь и ничего менять не собирается. Наоборот, пытается разобраться и наладить отношения.
– Тогда тем более непонятно, что вас связывает, – растерянно пожимала плечами Таня.
– Мы с тобой обе женщины. На любую ситуацию смотрим с одной позиции. А с Ваней у нас разные взгляды, и мы помогаем друг другу разобраться в своих проблемах.
– Да в чём вообще могут мужчины разбираться? – Таня, склонив голову на бок, ехидно продолжила, – Если только в футболе, бабах и алкоголе. Одним словом – одноклеточные.
– Ну, не все же.
– Конечно не все. Ваня вот твой не такой, – съязвила Таня.
– Да. Не такой. Хотя и не мой.
А Иван беспокоился всерьёз. Он вдруг отчётливо понял: что-то не так у Сони. В последнее время сама ему не звонила. А когда он, набрав её номер, спрашивал, занята ли она, неизменно отвечала, что свободна. До него вдруг дошло, что уже несколько дней, разговаривая с ней по сотовому, он не слышит звуков льющейся из крана воды, вечно падающей из её рук ложки, только щелчки зажигалки. Раньше Соня говорила ему: «Всё. Посуду помыла, пыль вытерла, теперь можно и перекур устроить». А сейчас перекур стал вечным. Когда он это осмыслил, то чуть было не позвонил, чтобы прямо в лоб задать вопрос, когда она в последний раз ела. Но потом решил не спрашивать, а просто накормить. Дождавшись обеденного перерыва, позвонил:
– Привет, как дела?
– Нормально.
– Чем тебя сегодня в столовой кормили?
– Я не ходила.
– На диету села? – Шутливо задал вопрос.
– Просто не хочу, – не поддержала она шутку, – кофе пью.
– В курилке под сигарету?
– Угу.
Иван знал об этой Сониной слабости и уже не удивлялся. Но сегодня это только подтверждало его опасения. Он заранее знал, что она ответит на следующий вопрос, но всё же спросил:
– Кофе в таких количествах спать не мешает?
И услышал именно то, что ожидал:
– Всё равно бессонница. Чашкой больше, чашкой меньше…
Иван понял, что у Сони депрессия. До причин он вряд ли сможет докопаться. Как вытащить её из этого состояния, тоже не знал. А вот заставить поесть – это ему было под силу. Но пока надо было её отвлечь:
– А я с женой поссорился, – пожаловался он.
– Помиритесь. Не впервой.
– Вечером попробую.
Они поболтали ещё немного, и разъединились.
А позже, подгадав по времени, когда у неё закончится рабочий день, Иван снова позвонил. Соня уже ехала в маршрутке. Короткий декабрьский день давно уступил место темноте. Она отрешённо смотрела в окно. В соответствии с новой модой, деревья были обвешены лампочками, и сияли синим мистическим светом, ещё больше погружая её в странное состояние то ли тоски, то ли пустоты. В кармане затренькал телефон. Вынырнув из невесёлых размышлений, Соня посмотрела на экран мобильного: Ваня. Она всегда радовалась его звонкам, но сегодня не хотелось с ним говорить. Понимала, что придётся, если не разбираться в причинах его ссоры с женой, то искать пути к их примирению. А не ответить было нельзя – Ване нужна помощь. Горько усмехнувшись, мне бы кто помог, она ответила:
– Привет.
– Сонь, ты где? Говорить можешь?
– Не очень. Ещё еду.
– Ясно. Тогда слушай. Я придумал, как помириться с женой. Нужно сделать что-то необычное. Чем-то приятно её удивить. Сначала хотел купить цветы.
– Это банально, хоть и приятно.
– Так и знал, что ты именно это скажешь. Поэтому придумал кое-что другое. Тебе это должно понравиться.
– Главное, чтобы ей понравилось.
– Даже не сомневаюсь. Только без тебя не справлюсь. Поможешь?
– Каким образом? – Напряглась Соня.
Они жили не просто в разных городах, а чёрт знает на каком расстоянии. Чем тут можно помочь? Но Иван уговаривал:
– Сонь, я понимаю, что у тебя могут быть запланированы какие-то дела, но, если ты откажешь, мне кранты.
– Да не тяни ты. Говори, что нужно делать.
– Сонечка, хорошая, помнишь, ты рассказывала про какой-то супер вкусный, быстрый и лёгкий в приготовлении пирог?
– Ты хочешь, чтобы я его испекла и на самолете с ним прилетела? Даже, если на метлу сяду, всё равно быстро не получится.
– Сонь, научи меня его печь.
– Ты будешь печь пирог?
– Только боюсь без тебя не смогу.
– Ну, он, конечно, совсем простой, но как я тебе по телефону… Ты же совсем не готовишь. У тебя на кухне жена командует. Сам говорил, что она хорошая хозяйка.
– Сонь, а давай вместе. Ты будешь мне рассказывать, что делаешь, а я всё в точности повторять.
Она немного помолчала, а потом не уверенно сказала:
– Вань, на это всё равно время нужно. Ты до прихода жены не успеешь.
Это была победа. Она не сказала «нет», а убедить её в том, что времени достаточно, дело не хитрое:
– Жена сегодня поздно придёт. Какой-то аврал на работе. У нас есть минимум часа три-четыре. Хватит?
– Но ещё продукты надо купить.
– Так пошли в магазин.
– В какой? – Окончательно растерялась Соня.
– В ближайший. Вообще-то я уже полчаса брожу с корзиной по супермаркету и тебя жду.
– Ты где вообще?
– Сонька, не тупи. Выходи из маршрутки и рули в магазин.
Она вышла на остановке и через несколько минут уже ходила вдоль стеллажей, складывая в корзину всё необходимое, а по телефону давала указания Ивану:
– Вань, яйца дома есть? А мука?
– Понятия не имею.
– Тогда придётся брать, чтобы потом ещё раз не идти.
– Ага. Беру. Что ещё нужно?
Накидав в корзины всё необходимое, они уже шли к кассам, как вдруг Соня скомандовала:
– Стой!
– Стою. Мы что-то забыли?
– Возьми вино, какое жена любит. Желательно белое.
– Почему именно белое?
– Вань, пирог-то рыбный.
– Аааа… Сонь, а ты, какое любишь?
– Не обо мне сейчас речь. Выбирай быстрее.
– Всё. Взял. Что ещё?
– Ещё… Жаль, что цветы нельзя в супермаркете купить.
– Ты же сказала, что это банально.
– В придачу к пирогу, испечённому собственноручно, к вину и свечам… у тебя свечи-то дома есть?
– Есть. А на выходе из магазина ещё открыт цветочный киоск.
– Пошли туда.
– Щас, сдачу только возьму.
Потом они немного поспорили, выбирая цветы. Соня настаивала на одной розе, а Иван хотел непременно пять:
– Ну, что такое один цветочек? – бубнил он.
– Как ты не поймёшь, что один намного выразительнее, – пыталась убедить его Соня, –  огромный букет просто неуместен сейчас. Впрочем – твоя жена, бери, сколько хочешь. Только давай быстрее, мне ещё минут десять по гололёду идти.
– Сонь, а цвет какой?
– Какой она любит?
– А тебе какой нравится?
– Вань, ты, что мне цветы покупаешь? Главное, выбери самую большую и красивую.
– Всё. Взял. Пошли.
Придя домой, они быстро переоделись и взялись за дело.
– Сонь, может, хоть чаю попьём? – просительно сказал Иван.
– Некогда. Мой руки, бери кастрюлю и доставай миксер.
– А у нас нет миксера, – расстроился Иван, – без него не получится?
– Всё получится. Венчиком взбить можно.
– Эту штуку я видел. Где-то должна быть.
– Посмотри в ящике, где ложки лежат или в соседнем.
– Нашёл, – обрадовался он.
Соня терпеливо объясняла, что и как делается. Когда они дошли до соды и уксуса, снова возникла заминка.
– Нет их нигде.
– Ты же сказал, что это дома есть, – Соня напряглась, думая, что ему придётся сейчас снова бежать в магазин.
– Да есть. Видел я их. Только где не помню.
– Посмотри в шкафчике или в столе, где хранятся крупы и макароны.
– Вот они. Нашёл. Сонь, а ты откуда знаешь, где и что у нас лежит?
– Ты чудной. Это лежит там, где удобно взять. У меня тоже в этих местах всё хранится.
Наконец пирог был отправлен в духовку.
– Что теперь? Мы заслужили перекур? – С надеждой спросил Иван.
– Теперь вымоем посуду. Она у тебя ещё под кран помещается или уже рядом с раковиной ставишь?
– А это обязательно? – сказал он как-то расстроено.
– Вань, ну, вот представь: приходит жена, ты её встречаешь с шикарной розой, ведёшь к столу, на котором пирог, вино, свечи…  Да она как увидит эту гору посуды, так сразу и пошлёт тебя со всеми твоими свечами и цветами. Пока ты собирался и раздумывал, я уже всё помыла.
– Ну, ты же не будешь без меня курить?
– Да, подожду я. Мой уже, – успокоила его Соня.
Иван загремел посудой и вдруг заявил:
– Ты пока тоже займись делом.
– Это каким же?
– Ну, я уже не школьник, немного изучил женскую психологию. Точно могу сказать, что ты никогда не согласишься на свидание, пока не наведёшь в квартире порядок и не приведёшь себя в надлежащий вид.
– Что ты хочешь сказать?
– Убираться сегодня не обязательно, а вот собой займись.
– Зачем?
– Тебе сегодня предстоит встреча с мужчиной.
– Я никуда не собираюсь и никого к себе не жду.
– Фактор неожиданности ещё никто не отменял.
– Не говори загадками.
– Так я тебе и сказал прямо: готовься к свиданию.
Недовольно ворча, Соня пошла к зеркалу. А Иван подсмеивался над ней:
– Скажи спасибо, что я не заставил тебя наводить чистоту в доме.
– С чего ты решил, что у меня бардак? – возмутилась Соня.
– Если мы общаемся по телефону, это не говорит о том, что мне не понятно твоё недельное сидение за столом с пачкой сигарет.
– Я всё равно никуда не пойду, – ответила она, закручивая тушь для ресниц.
– Ммм… пахнет как вкусно, – сообщил Иван.
– Пирог! Я с твоими дурацкими тайнами забыла о нём напрочь.
Метнувшись на кухню, она открыла духовку:
– Слава Богу, вовремя, – и растеряно добавила, – сыр не купили. У тебя есть сыр?
– Был вроде небольшой кусочек.
– Потри его на тёрке прямо над пирогом.
– А где у меня тёрка лежит?
Соня рассмеялась:
– Логичнее хранить её рядом с кастрюлями, но мне там неудобно. У меня она на полке рядом с кофемолкой и миксером.
– Нашёл.
– Быстро натирай. Равномерно распределяй. Сделал?
– Ага.
– Ставь снова в духовку.
– Так он уже готов был.
– Ты вроде покурить хотел? Вот тебе время для перекура.
Потушив докуренные сигареты, они достали пироги каждый из своей духовки:
– Соня, красота какая! Мы с тобой молодцы! Спасибо, что не отказалась со мной возиться.
Решив, что для семейного ужина пирог из сковороды можно и не доставать, они начали накрывать на стол. Когда оставалось только зажечь свечи, Соня выдохнула:
– Успели.
– Тащи на свою кухню ноутбук, – заявил Иван.
– Зачем?
– Я тебе через скайп покажу эту красоту.
– Не стоит, – голос у неё сразу сник, – я тебе и так верю.
– Ты не привела себя в порядок? Я же просил.
– Так это для этого нужно было? Вот ненормальный.
– Сонечка, пожалуйста.
– Да несу уже.
Она на ходу скинула халат. Натянула джинсы и футболку. Выдернув адаптер из розетки, понесла ноутбук на кухню. Иван все это время улыбался и молчал. Не мешал ей, точно зная, что Соня волнуется за свой вид. До этого дня они никогда не говорили в скайпе. То некогда, то жена Ивана находилась дома. Их вполне устраивали переписка и телефон.
Настроив камеры, они разглядывали друг друга. Он оценивающе, она смущенно. Соне придраться было не к чему:
– Молодец! Всё хорошо сделал. И роза очень красивая. Я не люблю белые, но эта просто шикарная.
Иван отметил, что в сравнении с фото она осунулась. Под глазами залегли чёрные круги.
– Сонь, ты меня прости, но я тебя обманул, – она напряглась, пытаясь угадать, какой кроется за этим подвох, – жена сегодня совсем не придёт.
– Всё так серьёзно? А зачем тогда пирог?
– Мы вообще не ссорились. Просто она на выходные к маме поехала. А пирог для тебя. Я хочу с тобой поужинать. Вот только не смог придумать, как заставить тебя вино купить. У тебя ни каких запасов нет?
– Где-то водка была, – растерянно ответила Соня.
– Тащи. Это ещё лучше.
Недоумевая, она достала из холодильника бутылку. Иван тоже заменил вино. Выпили.
– А теперь ешь, – скомандовал он.
Отщипнув немного от куска пирога, Соня, нехотя прожевала, и замерла.
– Наливай, – не давал он опомниться.
Опять выпили. И снова он заставлял её закусывать. Только после третьей рюмки она начала нормально есть. Иван дождался, когда Соня расправится со своим куском, и снова скомандовал наливать.
– Я не хочу больше. Правда, – запротестовала Соня.
– Тогда рассказывай, что с тобой происходит.
– Если бы я знала. Словно за глухой стеной нахожусь. И не хочу искать выход.
– Я завтра прилечу, и будем искать вместе.
Соня даже не испугалась:
– С ума сошёл? – сказала спокойно и безразлично.
– Ты зря думаешь, что я не сделаю этого.
– А жене, что скажешь?
– Тогда уже ничего не нужно будет говорить. Она всё равно не поверит. Соня, давай вместе подумаем. Вспоминай, что могло стать причиной депрессии.
– Не было никаких поводов и предпосылок. Всё шло, как обычно.
– У тебя просто накопилась усталость. Ты весь год из одной беды падаешь в другую. Я смотрел на тебя и думал, что ты железная. Теперь вижу, что живая настоящая.
Соня молчала. Боялась расплакаться. А Иван ломал голову над тем, что сказать ей такого, чтобы, наконец, хлынули слёзы. Помаячив перед камерой пачкой сигарет, спросил:
– Покурим?
Соня, взяла сигарету, щёлкнула зажигалкой. С первой струйкой дыма её лицо снова стало отрешённо-безразличным. Непроницаемым. Она, будто не в камеру смотрела, а в себя заглядывала.
– Эй, Соня, не уходи! Говори со мной, – забеспокоился Иван.
– О чём? – ответила она, сбрасывая оцепенение.
– Ответь, почему ради меня, ты нашла в себе силы не просто встряхнуться, а даже испечь пирог? Когда мы это делали, я слышал твой обычный голос.
– А до этого он был другой?
– Тусклый.
– Не придумывай.
– Не уходи от ответа.
– Ты мой друг. Тебе была нужна помощь. Я, что не должна была тебе помогать?
– Сонька, – Иван удивлённо таращился на неё из монитора, – я понял! Ты способна заботиться обо всех родных, друзьях. Близких и дальних. А вот себя ты не любишь.
– А себя можно любить?
– Нужно!
– Это называется себялюбие. Плохая черта характера. Неприятная. Сродни эгоизму.
– Не путай эти два понятия. Эгоисты только о себе думают. А люди, которые любят себя, могут и другим сопереживать.
– Наверное, ты прав…
– Вот сейчас и начнём учиться любить себя.
– Хорошо. Учи.
Иван задумался. Легко было объяснить, а вот, как подсказать? Соня, видимо, поняла причину его молчания, усмехнулась:
– Вот видишь, сам не знаешь.
– Просто у нас с тобой не принято разбирать полёты, а сейчас без этого никак.
– Давай, разбирай. Только сначала я чайник поставлю.
– Никакого кофе! – Запротестовал Иван.
– А чай можно? – улыбнулась Соня.
Сделав свежую заварку, они снова уселись перед мониторами. Закурили.
– Я понял, почему ты ни с кем не делилась своей болью.
– Она никому не нужна.
– Если бы это было так, я бы не искал глупых отговорок для жены, а поехал вместе с ней к тёще.
– Ты из-за меня? – Удивилась Соня.
– И, если ты мне скажешь, что больше никто тебе всё это время не звонил, не приходил, не пытался расшевелить, я не поверю.
– Не скажу.
– Вот видишь! – Он немного помолчал, а потом озадачил её. - Какой из этого следует вывод?
– Какой? – растерялась Соня.
– Оберегая дорогих тебе людей от своей боли, ты заставила их страдать от бессилия и непонимания, как тебе помочь. Девочка моя, даже мне, имеющему возможность только слышать твой голос, было неспокойно. Я представить боюсь, что испытывали твои друзья, общаясь с тобой в реале.
– Я дура. И эгоистка, – расстроилась Соня, поняв, что Иван прав.
– Будем работать над ошибками?
– Думаешь, ещё не поздно?
– У нас в запасе почти двое суток. Успеем.
Соня улыбнулась:
– Я не об этом.
– Да понял я, о чём ты. Думаю, что не поздно. Начинай!
– Что начинать?
– Рассказывать. Всё, как на духу.
Соня задумалась. Иван не торопил, давал возможность собраться с мыслями. Вздохнув, она растерянно сказала:
– Даже не знаю с чего начать… Что обозначить причиной.
– А ты начни издалека. Например, со школы. Тебя там не обижали разве?
– Это давно отболело.
– А ты забудь, что мы работаем над ошибками и ищем причину. Может, тогда она легче найдётся.
– Хорошо. Попробую.
И Соня начала рассказывать. О школе, об отношениях в семье, о первой любви… Иван старался не перебивать. Лишь иногда вставлял краткие определения. Как правило, относящиеся к мужчинам. И самым мягким из них было: «Вот козёл!» Она уже не сдерживала слёз. Под утро они все были выплаканы. Докуривая последнюю сигарету из пачки, Иван сказал:
– Как же твоё сердце всё это выдержало? И душа не зачерствела, не обозлилась на весь белый свет?
– Разве это не одно и то же: сердце и душа?
– Абсолютно разные понятия. Сердце – это орган. Его можно не только чувствовать, но и слышать. И даже увидеть. Прооперировать можно. Все знают, где оно находится. А душа… Её никто не видел. Она вроде и болит, и летает, но кто может утверждать, что она существует? На переживания они реагируют вроде и одинаково, и в то же время по-разному. Сердце сгорает в инфаркте, а душа… это только сказать можно, что она почернела от горя. Душа – лишь образ. Религиозно-поэтический образ.
– Ого! Да ты философ!
– Как мне тяжело чувствовать своё бессилие, и понимать, что я идиот. Придумал этот дурацкий пирог. Думал, что ты поешь, и все пройдёт, наладится. Надо было ещё утром к тебе лететь. Сейчас не в монитор смотрел бы на тебя, а сидел рядом и обнимал за плечи.
Соня, улыбнулась:
– Я бы со стыда сгорела, если бы ты увидел мой беспорядок.
– Странный вы народ. Мужчина для чего напрашивается в гости к женщине? Думаешь, чтобы чистоту оценить? Нет. Чтобы без платья её увидеть. Ласкать кожу не взглядом, а руками. Чтобы не говорить слова утешения и поддержки, а пить со щёк всю соль и отчаяние души. Посмотри на меня. Я хочу глаза твои увидеть.
Соня подняла голову и почти простонала:
– Я устала быть сильной. Устала…
Больше всего ему сейчас хотелось усадить её к себе на колени, обнимать и целовать. Понимая, что бороться с собой сил уже нет, вдруг сказал:
– Скайп это, конечно, хорошо, но лучше бы его не было. Что мне теперь делать с желанием раздеть тебя?
– Ванька, не надо об этом. Потому что у меня нет ни малейшего желания сопротивляться.
– Я хочу, чтобы ты мне помогала.
– А я бы помогла, Вань. Но тогда нашей дружбе пришёл бы конец.
– Да. Это была бы уже не дружба. Ты думаешь, нам от этого стало бы хуже?
Соня молчала. А Иван думал о том, что Бог, наверное, специально делает так, что люди, необходимые друг другу рождаются в разных концах земли и в разные времена. Почему? Ограждает обоих от чего-то? Проверяет: будут они бороться за своё счастье или остановятся на работе над ошибками? Соня, будто, прочитала его мысли:
– В жизни ничего случайного не бывает. Мы нужны друг другу именно, как друзья. Поэтому и живём в разных концах света.
И снова они молчали. Только думали теперь об одном и том же: как бы не пришлось потом снова работать над ошибками, исправляя сегодняшнюю нерешительность. Обоим было абсолютно всё равно, что сейчас рвётся на части, сердце или душа. Унять желание было нечем.