Мои родители всегда называли город, в котором они жили до войны, Двинском. И так его называли все их земляки, перебравшиеся в Ригу. Поэтому, я однажды стал спорить с одной латышкой, которая доказывала, что уже после революции город назывался современным именем – Даугавпилс. К моему удивлению, она оказалась права. Это говорит о том, что переименовывать города не имеет смысла – горожане до конца жизни будут называть его так, как знали с детства.
Непременным атрибутом любого маленького провинциального городка является местный сумасшедший. Эпитетом «Мишугинер» (сумасшедший) родители нередко награждали некоторых своих знакомых. Например: «Вы слышали, старик Александрович женился на молодой? Мишугинер». В Двинске тоже был свой «Мишугинер». Звали его Йоська. В отличие от старика Александровича, который хоть и женился на молодой, но в остальном был вполне нормальным человеком, Йоська был настоящим сумасшедшим. Одним из признаков его безумия было то, что он ко всем без исключения людям относился доброжелательно и всячески старался угодить. В частности, когда он видел, что хозяин зовёт свою собаку, а та не реагирует, он подходил к собаке, наклонялся к её уху и говорил: «Вам зовуть!»
Жил он с того, что прохожие кидали ему подаяние. Одет он был, как и все нищие, в лохмотья, но однажды она дама подарила ему настоящую шубу. Шуба была женская, слегка покусанная молью, но Йоську это не волновало, и пока были холода он проходил в шубе, как какой-нибудь король. Однако, следующую зиму он опять встретил в своих обносках. Когда сердобольная дама его снова встретила, то, конечно, поинтересовалась: «Йоська, а где же твоя шуба?», он безмятежно ответил:
– А я её обменял”.
– Как?! Почему?
– А было лето. Жарко.
Сумасшедшие более счастливые люди, чем мы. Они не заглядывают слишком далеко в будущее.
И ещё у Йоськи был собственный бизнес. Когда горожане перебирались на дачу, они поручали Йоське дотащить до железнодорожного вокзала их баулы. Взять извозчика стоило дорого, а у Йоськи всегда была одна такса. Сумму не помню, но это не важно, пусть будет 50 сантимов. Однако, некоторые жители, зная, что имеют дело с сумасшедшим, пытались сэкономить.
– Да ну, какие 50 сантимов? 25 тебе хватит.
Йоська никогда не спорил, двадцать пять, так двадцать пять, взваливал поклажу на плечи и шёл к вокзалу. Однако, пройдя ровно половину пути, он сбрасывал вещи на землю и сообщал: «Усё! Вокзал здеся».
Вот и всё, что я знаю про этого человека. Хотя, нет. Когда фашисты вошли в город, то он стал первой жертвой среди еврейского населения. Его застрелили прямо на том месте, где Йоська постоянно обитал, прося милостыню. Он не знал, что на свете существуют фашисты, всех продолжал любить, и даже не думал убегать и прятаться. А для немецкого офицера еврей, да еще сумасшедший – это был, что называется, недочеловек в квадрате. И, наверняка, этот немец был уверен, что его жертву никто оплакивать не будет. И вот тут он ошибся. Мои родители дожили до преклонного возраста, и частенько вспоминали безобидного двинского сумасшедшего. И для меня он тоже частица того города, где когда-то жили мои предки. А вот того бравого офицера нынче стараются забыть даже на его родине. И этого не понимают все убийцы - как прошлые, так и будущие. Их самих вычеркивают из памяти, как позорное грязное пятно. А об их жертвах помнят. Даже таких, как сумасшедший Йоська из маленького провинциального Двинска. Или Даугавпилса – кому как нравится.