Я проснулся от странного ощущения. Густая темнота давила на мои глаза, и непонятное чувство побуждало подняться. Ощупью пробираясь по тихому дому, я свернул направо и еще раз направо. И я уткнулся в зеркало. Оно смотрело на меня и ощущение, разбудившее меня, усилилось. Что-то необычное происходило со мной. Не совсем мной, только с лицом. Я пытался понять, что именно оно хочет, как от меня, так и вообще. Наконец желание моего лица окончательно сформировалось, и я с изумлением понял, что оно хочет меня покинуть и оставить наедине с собой. С тихим шелестом песка оно начало осыпаться мне под ноги. Стираясь на глазах. Пока, собственно, не остались одни глаза. Вот и они, словно слезы, подобающие моменту, выкатились из глазниц и медленно упали на пол, вспыхнув облачками пыли. Только хрусталики раскатились, вызвав прощальное недоумение в голове. Вот и все. Из зеркала на меня таращился скалящийся и блестящий, точно полированный, череп. Я тронул его рукой, странное костяное впечатление. Провел пальцем по жизнерадостной улыбке. Тронул зубы. Открыл рот и укусил себя за палец. Почувствовал боль и понял, что все-таки жив. Ну что ж, теперь я , по крайней мере, всегда улыбаюсь.
Тут зеркало дрогнуло, словно мембрана. Из центра начал расти переливающийся сгусток и тянуться ко мне. Он становился все длиннее и начал приобретать форму руки. Зеркальная конечность дрожала и двигалась в воздухе, из нее вытянулись пальцы, легко подерижировали передо мной и сжались в кулак. Зеркало несколько подумало и создало себе зеркальный лоб. На секунду блестящая скульптура замерла.
Вздохнула.
И изо всей силы ударила себя кулаком да по лбу.
Звонким шепотом Зеркало потекло в пыль у моих ног и успокоилось там. И в каждой его капле, большой и маленькой, красивой и не очень, отражалось мое новое, вечно улыбающееся, лицо.