Варька не уловила иронии Алексанжа или просто сделала вид –мало ли, что Артюша наплел про нее. Лучше не вникать. Она воткнула штопальную иглу в угол выгоревшей свастики и отложила знамя в сторону.
Алексанж примостился на парчовом краю чего-то из дворца и еще раз обвел комнату взглядом. На этот раз он заметил, что это не просто комната, а комната с лофтом, на который вела абордажная лестница с крюками на конце. На лофте, у самого края вертикально стояли два гигантских чемодана, похожих на саркофаги. Варька в предчувствии возвращения Артюши в комнату с чайником энергично убирала все с поверхности стола, чтобы не быть застигнутой врасплох. Под горой старых журналов и газет была намертво приклеенная временем шелковая скатерть. Она была сработана из парашюта. Об этом можно было догадаться пытливому разуму по обрезанным стропам на углах. Именно из-за постоянной заваленности стола чем-то, скатерть выглядела чистой.
Алексанж кашлянул для приличия и спросил у Варьки, что они хранят в тех саркофагах наверху, если не секрет. Оказалось, что не секрет: в саркофагах была Варькина коллекция этнической одежды народов северной Европы, которую она унаследовала, уходя из шотландской рок группы годы назад.
В комнату вошел Артюша с чайником наперевес и на ходу спросил, есть ли у них чего-нибудь съедобного к чаю. Варька ждала подобного вопроса и без запинки ответила «Только пол пачки мини вафель Скороед», сделала паузу и добавила … твоих любимых.
Алексанж в предчувствии возможного раздражения Артюши театрально воскликнул: « Скороед» - так ведь это и мои любимые. Как странно, я всегда думал, что кроме меня такое никто не ест.» Артюша было улыбнулся и сурово спросил… у вас тут что – сговор?
Пока зеленые комочки чая заваривались в индивидуальных глиняных горшочках, Артюша давал пояснения гостю о художественной лепке на потолке над окном, которая резко обрывалась с одной из сторон. По его разумению и другим устным фактам, эта комната была когда-то частью большой залы, но после революции все помещение квартиры было поделено перегородками гегемоном на комнаты-клетухи, чтобы расселить здесь как можно больше народа. Варька, как бы в противовес, сказала, что комната Моисеевны со всех сторон состоит из кирпича. Артюша посмотрел на нее и сказал, что в ней когда-то была гардеробная, а потом –пыточная. Алексанж отхлебнул чая и вопросительно посмотрел на Артюшу, который откусывал от одной из своих мини вафель, продолжал… в двадцатые годы в этой квартире работали и жили чекисты. В главной комнате – зале стояли столы для дело производства и всякой там бухгалтерии, на кухне ели и спали, а в комнатах бывшего ординарца жил их комиссар типа со своей революционной подругой. Там сейчас Филипп живет, фарцовщик в законе. Я вам про него говорил. А в гардеробной у них пыточная была для малосознательного элемента, кто добровольно червонцы и камушки отдавать не хотел. Таких отбирали из населения по доносам соседей или просто по людской молве. Их запирали в комнату Моисеевны человек по двести, но только женщин. Не давали им еды, а только воду и не выводили по нужде. Никто в обморок упасть не мог, потому что стояли они очень плотно. Некоторые прямо там и умирали, но большинство сознавалось и отдавало, что у них там было. Таких комнат в Питере было несколько. Про них ходили ужасные слухи, и многие, не дожидаясь особого приглашения, сами понесли сдавать свои ценности.
Варька посмотрела на Артюшу с упреком – ты мне никогда этого не рассказывал. Он отвечал, что она и так слишком впечатлительная и скрипит зубами по ночам.
Они допили чай, и Артюша повел гостя осматривать квартиру. В коридоре был кое-какой слабый свет от лампионов на стене. Артюша давал пояснения, что во время приборок всех общественных мест они пользуются яркой переносной лампой, такими на стройках сушат сырую штукатурку. Он также сказал несколько слов о высоте потолков в квартире и практической недосягаемости паутин на потолках современными средствами. Жители квартиры предыдущего поколения обсуждали этот вопрос в прошлом веке и решили с паутинами не бороться до ремонта. Что касается обоев, то несмотря на их, можно сказать, плачевное состояние менять их на другие или реставрировать никто не собирается, ведь на них записаны номера телефонов и адреса, которые на стенах найти значительно легче, чем в дюжинах записных книжек или на обрывках газет и журналов. Сказал он и несколько слов о дверных ручках: что у них нет такого, как в армии. Допускается полная свобода, вплоть до использования веревки, сообразно пожеланиям конкретных жильцов. Алексанж слушал пояснения в пол уха и вспоминал свое детство в квартире на Манежной площади. Проходя мимо дверей уборной, Артюша крякнул и помянул недобрым словом запахи в туалетах ресторана невозвращенца Чичваркина в Лондоне. Алексанж тоже видел эту передачу в сетях, но сознанием был далек от понимания проблемы запаха помытых рук после посещения туалета при приближении их к носу во время поглощения пищи. Медленно, но верно они дошли до кухни с десятком столов и разномастных холодильников, пара из которых была опечатана сургучом. У одной из стен стояли две газовые плиты на восемь конфорок. Плиты были соединены между собой на уровне ножек приваренными к ним уголками. Артюша продолжал вещать. Он сказал, что благодаря большой пощади и высоте потолков на этой кухне можно курить и жарить любой свежести рыбу одновременно, и запах не распространится никуда. Алексанж заметил два черных сплошных квадрата на стене под потолком и сам догадался, что под слоями копоти там могут быть вентиляционные решетки. Разумеется, их никто не чистил по сходным с паутинами причинам. Приглядевшись в полумраке, он увидел двух мужчин. Один из них, в шелковом халате, варил душистый кофе. Другой сидел в распахнутом пальто на одном из столиков и курил сигарету. Первым был фарцовщик в законе. Его звали Филипп Аркадьевич, а в народе - Филл. А вторым был Юрик – хозяин двух интересующих Артюшу и Алексанжа комнат. Глядя на Юрика Артюша подумал, что тот выглядит слишком хорошо для пьющего мужчины его возраста. Может быть, работа в консалтинге делает с ним такие чудеса. Одет он был, однако, как и всегда в демисезонье: драповое пальто, пурпурное кашне из кашемира и черные туфли с зеркальным блеском.
- На ловца и зверь бежит. Я даже не предполагал, Юрик, увидеть вас сегодня. Вот пригласил к себе в гости Алексанжа без всякой задней мысли. А ведь он один из интересантов покупки ваших комнат. Если бы знал, что встречу вас, то привел бы и двух других.
В ответ Юрик сочно затянулся сигаретой и утонул в клубах дыма, как какой-то Гендальф.