ЧАСТЬ 1.
"Последнее воскресение" (The Last Station) — немецко-российско-британский художественный фильм о последнем годе жизни Льва Николаевича Толстого, снятый по мотивам одноимённого романа Джея Парини, который, в свою очередь, основан на дневниках Толстого и его родных. Режиссёр Майкл Хоффман.
Слоган фильма: "Реальная история о любви и ненависти, страсти и терпимости, об интригах и вере"
Начинается фильм цитатой из "Войны и мира", которую произносит Лев Николаевич Толстой голосом Алексея Петренко: "Все, что я знаю... я знаю только потому, что я люблю. (Everything that I know… I know only because I love.)"
Владимир Григорьевич Чертков (Пол Джиаматти) создал в Телятинках (два часа пути до Ясной поляны) общину толстовцев, последователей учения Толстого: "Здесь мы все равны! – так учит нас Толстой". Так как люди любят извращать любые великие идеи, то и идея Толстого о простоте жизни у толстовцев превратилась в отречение от всех земных удовольствий, даже от любви, хотя сам Толстой говорил, что в его учении "один общий образующий принцип. Можете угадать, какой? Любовь. Любовь. Всё просто".
Чертков под домашним арестом, поэтому вместо себя засылает в семейство Толстых засланного казачка под видом нового секретаря Толстого - Валентина Булгакова (Джеймс Макэвой),
Чертков Булгакову: "Вы будете информировать меня о том, кто посещает дом... ...о любых разговорах об авторских правах на его труды, о любых контактах с Церковью... ...о всём, что скажет графиня. - О всём? - Она очень, очень опасна. Бог в помощь, мой мальчик. И помните то, что я сказал. Всё-всё записывайте."
И предупреждает: "Никакого секса"; "Что вы! – возмущается Булгаков: Я - вегетарианец!"
Лев Николаевич советует новому секретарю: «Стараетесь? Быть хорошим "толстовцем"? Позвольте Вас уверить, что я и сам-то не очень хороший "толстовец. Вам стоит дважды подумать прежде чем спрашивать моего совета в чём-либо.»
Софья Андреевна Толстая отзывается о толстовцах пренебрежительно, особенно она непримирима к Черткову: «Вы знаете, когда Лев писал это... о, это было так давно... ...задолго до того, как Чертков воздвиг это чудовищное поселение в Телятинках... ..на фундаменте всех этих лже-религий и революционной белиберды." Она говорит Булгакову о толстовцах и Толстом: "Они и слова не поняли из того, что он когда-либо написал."
Толстой хлопает комара на щеке Маши, Чертков возмущается: "Что вы сделали: Вы только что убили живое существо". Толстой усмехается: "Он гораздо более правильный "толстовец", чем я сам".
Софья Андреевна пытается убедить мужа, что он не имеет права оставлять своих детей без наследства, спорит с ним, но не всегда находит аргументы для убеждения, срываясь на эмоции. А Толстой считает, что "частная собственность - корень всех проблем" и от неё надо освободиться.
Хелен Миррен и Кристофер Пламмер играют великолепно. В её Софье Андреевне кипит такая сила чувств, что уже не верится, что однажды Толстой пожаловался в дневнике, что у его жены мало страсти.
Софья Андреевна и Лев Николаевич и к концу жизни сохранили друг к другу сильные чувства, не смотря на разногласия во взглядах на жизнь, например, в вопросах свободы, собственности и религии.
Софья Андреевна может не нравиться, типа, мотает нервы мужу и не даёт ему покоя, но я хорошо её понимаю, и мне странно, что Толстой, знаток женской души (Анна Каренина, Наташа Ростова, Катюша Маслова), не понимает собственную супругу.
Дочь Саша тоже против матери, вторит Черткову: "Мама не понимает целей отца… <...> с тех пор как его работа как писателя отошла на второй план. Его приверженность духовной жизни отталкивает ее. Они спорят об этом многие годы."
А какой же ей быть, если рушится всё, чем она жила и дорожила: "Не удивительно, что я чувствую себя одиноко. Я окружена безумцами".
До сих пор неизвестны точные причины, отчего писатель сильно преклонных лет покинул дом и уехал куда глаза глядят. Чаще всего причину видят в том, что Толстой ушёл из дома, чтобы начать новую жизнь, для этого он отрёкся от религии, от дворянского титула, от собственности и даже от семьи. В новой жизни он решил исповедовать вегетарианство, аскетизм и целомудрие. Но уехал, не предупредив Софью Андреевну ... испугался, струсил ... Она сочла это предательством.
Я сочувствую Софье Андреевне и стою на её стороне. Она действительно в одиночестве. Её окружение (дочь, Чертков, толстовцы) из благих побуждений стараются поссорить С.А. с мужем и овладеть наследством Толстого (книги, письма, документы), якобы в интересах человечества.
Но над всеми семейными неурядицами возвышается чувство Любви!
С.А. - Ты любишь меня?
Л.Н. - Да, да, да.
С.А. - Я хочу, чтобы ты любил меня.
Л.Н. - Я люблю.
Булгаков спрашивает Толстого: « Лев Николаевич. Можно мне задать Вам вопрос, не имеющий отношения к работе? Вы любите свою жену?»
- Понимаешь, когда я ухаживал за Софьей... ...она была так юна и чиста... ...невозможно было даже подумать, что она когда-нибудь станет моей. Я не хотел признаться ей в своих чувствах, и в то же время... ...я не хотел говорить с ней ни о чём другом. Поэтому я написал строку из букв... ...и спросил её, может ли она ее расшифровать. Сперва она совершенно ничего не поняла и думала, что это какая-то игра. Тогда я дал ей подсказку. Всего одну. "Две первые буквы "M", сказал я, "означают 'милая' и 'молодость'"... ..я только это ей сказал. И тут... ...случилось совершенное чудо. Она просто произнесла всю фразу: "Милая, молодость Ваша и Ваше стремление к счастью... ...безжалостно напоминают мне о моем возрасте... ...и невозможности счастья для меня." Всю фразу великом, всю мою фразу. Как будто она прочитала мои мысли. В это мгновенье мы оба поняли, что всегда будем вместе. И первые несколько лет мы были... ...невероятно... ...ужасно... ...счастливы. И вот теперь всё это.
Если кто читал "Анну Каренину", то наверняка помнит бессловесный диалог между Китти и Левиным мелом по сукну столика ... это Лев Николаевич запечатлел на века свой разговор с Софьей Андреевной!
Причина ухода Толстого из Ясной поляны, показанная в фильме, меня не убеждает. Он уехал якобы из-за беспокойной обстановки дома, но он не понимает, что сам её создал. Из эгоистического желания быть полезным всему человечеству, он идёт на поводу сектантов в лице Черткова ("мы просто хотим распространить труды Толстого... ...среди возможно более широкой аудитории"), и добровольно отказывается от всего, что составляло его жизнь.
Когда Толстой, уезжая, целует в воротах яснополянскую землю, я ему не верю, это позёрство и самообман. Права Софья Андреевна, когда говорила ему: "Ты вновь и вновь причиняешь мне боль. Ты отрываешь от меня кусок за куском, так что скоро ничего не останется. Я уже не знаю кто я теперь."
Бедная Софья Андреевна! Слава Богу, что в дочери Саше проснулись человеческие чувства, и она пустила мать к умирающему отцу. Хорошо, что Софья Андреевна застала Льва Николаевича ещё живого и успела ему сказать, что всегда его любила и любит, не смотря ни на что.
Заключительная сцена разговора Софьи Андреевны с мужем потрясает. Любовь неистребима, если она настоящая!
ЧАСТЬ 2.
Читаю всё подряд про Толстого - не Толстого, а о Толстом. Дневники, письма, воспоминания, мнения ... Пробую понять Толстого не как писателя, а как человека. Хотя ... мнение о нём я уже составила: Толстой-писатель - это одно, Толстой-человек - это другое. Продолжая читать "о нём", я ищу подтверждение своему мнению и не нахожу. Все пишут одинаково: Лев Толстой, "матёрый человечище", сильная личность, литературный гений, человек высокой нравственности. Так всегда пишут о великом человеке, о великих - только хорошее.
Такое впечатление, что никто не анализировал дневники самого Толстого, Софьи Андреевны, их дочерей и тех, в окружении которых Толстые жили долгие годы, того же Черткова. Неужели никто не заметил "горя от ума" Льва Николаевича, не обратил внимание на душевное самоедство, эгоистичность натуры этого непримиримого старика, заблудившегося в своих мыслях?
А его отношение к жене и вовсе подлое. Тёмной осенней ночью он тайно и спешно убегает от жены, пока она спит.
В фильме "Последнее воскресенье" показано это бегство и объясняется причина. Причина настолько странная, насколько и примитивная: очередная ссора с женой. Жена, которая до последнего билась с взбалмошным мужем за покой на старости лет, за счастье и обеспеченность своих детей, за право уважения к себе, за право быть рядом с ним, вдруг стала ненавистной.
Типично мужская точка зрения считать жену виновницей возникновения семейных драм. А я считаю наоборот: жена - это отражение своего мужа. У хорошего мужа и жена золото.
Говорят (и считают это мудростью), что муж - голова, а жена - шея, куда повернётся шея, туда смотрит и голова, то есть шея-жена управляет головой-мужем. В отношении Толстого и Софьи Андреевны эта мудрость не работает, потому что, если в голове рождаются дурацкие мысли, то в первую очередь приходится плохо шее.
В ситуации "Толстой и Софья Андреевна" я на женской стороне, потому что не вижу мудрости со стороны мужа. Прожить 48 лет в любви и согласии, начхать на всё это, возненавидеть жену так, что сбежать от неё осенней ночью куда глаза глядят - глупость неимоверная.
Бегство Толстого из Ясной поляны оправдывают самыми благородными словами: поиск свободы, сбрасывание семейных цепей, стремление к новой жизни, слияние с народом, желание обрести себя и т.д.
Смешно! Старый упрямец пошёл искать свободу? Он, известная в стране личность, с запоминающейся "толстовской" внешностью, где он собирался найти свободу? Если он такой умный, каким предстаёт как автор гениальных произведений, то должен знать, что нет свободы в пространстве, есть только личная свобода в глубине себя.
Убежал от Софьи Андреевны, потому что она его "достала"? А где же смирение перед испытанием, которое посылает верующему Господь Бог? Как же с непротивлением злу насилием? Толстой порвал с Церковью, но в Бога-то продолжал верить! К чему тогда такое несоответствие между якобы передовым мировоззрением и поступками?
А как же бедная Софья Андреевна? Она уже не в счёт? Верная жена, помощница во всём, переписывала его рукописи, тащила на себе заботу о муже, о его здоровье, кормила с ложечки, когда он болел, пеклась о многочисленном семействе, воспитывала детей, управлялась хозяйством, занималась домом, старалась создать мужу удобства, волновалась: "Кто же теперь Лёвушке маслица подаст?" ...
Да её ни во что не ставили в яснополянском доме. Толстой находился под влиянием Черткова, который ненавидел Софью Андреевну за то, что она сопротивлялась решению мужа завещать всё толстовцам и оставить собственных детей без средств к существованию. Где он, отцовский долг?
Самая младшая дочь Саша активно поддерживала отца, симпатизировала Черткову и выступала против матери.
Пример. Когда начались волнения среди крестьян в 1905-07 годах, Софья Андреевна выставила в Ясной поляне стражников для безопасности домочадцев, Толстой был против ("был тяжёлый разговор с Соней"). Дочь Александра поддерживала отца: "Убийства и жесткость всё усиливаются и усиливаются. Как же быть? Как остановить? <...> Они будут бить, грабить. А я, с поднятыми по их приказанию кверху руками, буду умолять их перестать жить дурно."
Александре было 23 года, молодая, неопытная, мать не была для неё авторитетом. Она же, Александра, не пустила к умирающему в Астапово отцу приехавших из Оптиной пустыни священников. Возможно, этим поступком взвалила на себя тяжкий грех ...
А бегство из Ясной поляны? Как могла расценить этот поступок Софья Андреевна? Ясно как - предательство. Нож в спину. Как после этого жить! Вконец истерзанная поведением мужа, бедная женщина впадает в панику. Женские нервы тоньше мужских, они чаще рвутся.
Хелен Миррен потрясающе показывает смятение Софьи Андреевны. Всё! Смысла жить нет. Письмо Толстого, написанное им не от любви, а из чувства вины, лишь усиливает отчаяние Софьи Андреевны. Отчаяние не рождается на пустом месте. Оно растёт постепенно, медленно, из маленького клубочка вырастает в глыбу, которая еле держится, чтобы не упасть ... малейший толчок, и глыба катится в бездну, увлекая за собой жизнь.
После того как Толстой покинул родовое поместье (читай, Софью Андреевну), она совершила самоубийство, но дочь Саша и секретарь Валентин Булгаков вместе с дворовыми людьми вытащили её из воды.
Икнулось ли бездушному Толстому в этот момент?
Из дневника Валентина Булгакова:
"Когда я утром, часов в одиннадцать, пришел в Ясную Поляну, Софья Андреевна только что проснулась и оделась. Заглянула в комнату Льва Николаевича и не нашла его. Выбежала в "ремингтонную", потом в библиотеку. Тут ей сказали об уходе Льва Николаевича, подали его письмо.
— Боже мой! — прошептала Софья Андреевна.
Разорвала конверт письма и прочла первую строчку: "Отъезд мой огорчит тебя…" Не могла продолжать, бросила письмо на стол в библиотеке и побежала к себе, шепча:
— Боже мой!.. Что он со мной делает!..
— Да вы прочтите письмо, может быть, там что-нибудь есть! — кричали ей вдогонку Александра Львовна и Варвара Михайловна, но она их не слушала.
Тотчас кто-то из прислуги бежит и кричит, что Софья Андреевна побежала в парк к пруду.
— Выследите ее, вы в сапогах! — обратилась ко мне Александра Львовна и побежала надевать калоши.
Я выбежал во двор, в парк. Серое платье Софьи Андреевны мелькало вдали между деревьями: она быстро шла по липовой аллее вниз, к пруду. Прячась за деревьями, я пошел за ней. Потом побежал.
— Не бегите бегом! — крикнула мне сзади Александра Львовна.
Я оглянулся. Позади шло уже несколько человек повар Семен Николаевич, лакей Ваня и другие.
Вот Софья Андреевна свернула вбок, всё к пруду. Скрылась за кустами. Александра Львовна стремительно летит мимо меня, шумя юбками. Я бросился тоже бегом за ней. Медлить было нельзя: Софья Андреевна была у самого пруда.
Мы подбежали к спуску. Софья Андреевна оглянулась и заметила нас. Она уже миновала спуск. По доске идет на мостки (около купальни), с которых полощут белье. Видимо, торопится. Вдруг поскользнулась — и с грохотом падает на мостки прямо на спину… Цепляясь руками за доски, она ползет к ближайшему краю мостков и перекатывается в воду.
Александра Львовна уже на мостках. Тоже падает, на скользком месте, при входе на них… На мостках и я. Александра Львовна прыгает в воду. Я делаю то же. С мостков еще вижу фигуру Софьи Андреевны: лицом кверху, с раскрытым ртом, в который уже залилась, должно быть, вода, беспомощно разводя руками, она погружается в воду… Вот вода покрыла ее всю.
К счастью, мы с Александрой Львовной чувствуем под ногами дно. Софья Андреевна счастливо упала, поскользнувшись. Если бы она бросилась с мостков прямо, там дна бы не достать. Средний пруд очень глубок, в нем тонули люди… Около берега нам — по грудь.
С Александрой Львовной мы тащим Софью Андреевну кверху, подсаживаем на бревно козел, потом — на самые мостки.
Подоспевает лакей Ваня Шураев. С ним вдвоем мы с трудом подымаем тяжелую, всю мокрую Софью Андреевну и ведем ее на берег.
Александра Львовна бежит переодеться, поощряемая вышедшей за ней из дома Варварой Михайловной.
Ваня, я, повар увлекаем потихоньку Софью Андреевну к дому. Она жалеет, что вынули ее из воды. Идти ей трудно. В одном месте она бессильно опускается на землю:
— Я только немного посижу!.. Дайте мне посидеть!..
Но об этом нельзя и думать: Софье Андреевне необходимо скорее переодеться…
Мы с Ваней складываем руки в виде сиденья, с помощью повара и других усаживаем Софью Андреевну и несем. Но скоро она просит спустить ее".
Строчка из письма Софьи Андреевны к мужу:
"Левочка, голубчик, вернись домой, спаси меня от вторичного самоубийства".
Иллюстрация - кадр из фильма:
в роли Софьи Андреевны Хелен Миррен, в роли Льва Николаевича Кристофер Пламмер.