...В ночь на 31-е декабря 1983 года наша рота – рота Главного Военного Советника в ДРА – была поднята по ТРЕВОГЕ. Однако, само выражение – “поднята по ТРЕВОГЕ” – несет в себе чисто формальное определение. Ко времени описываемых событий весь личный состав роты уже больше недели находился в состоянии ПОЛНОЙ БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ: - документация, спецаппаратура, боеприпасы, продовольствие, горючее и т. д. Все получено, проверено, загружено, заправлено. Готовность к выходу буквально в несколько минут. Офицеры и прапорщики роты были переведены на казарменное положение. Спали, не раздеваясь, в полной экипировке с автоматами в обнимку. Все ждали только команды!
В Кабуле, как, впрочем, и по всей стране, чувствовалось напряжение. Вооруженные стычки, обстрелы с гор, в том числе и ракетами типа “земля-земля”, диверсии стали для нас давно уже привычными. Почти каждую ночь звенели разбитые стекла от шальных пуль, да и стены казармы стали выглядеть достаточно пестро.
Как такового фронта, если говорить в классическом понимании войны, в Афганистане не было. Боевые действия на тот период времени активно велись в той или иной части страны, а фактически они распространились на всю ее территорию.
Основным источником угроз и нестабильности было Восточное направление. Это обуславливалось близостью границы с Пакистаном. Моджахеды угрожали преимущественно именно со стороны пакистанской границы, через которую почти беспрепятственно на территорию Афганистана доставлялось оружие, боеприпасы, шли караваны с наркотой, шло пополнение живой силы.
Начиная с весны 1983 года, особое внимание моджахедов привлек г.Ургун. Опять же, по той самой причине – близость к заграничным базам. Обширная Ургунская долина, растянувшаяся на многие километры с Севера на Юг, буквально в 20-25км от пакистанской границы с одной стороны и с единственным выходом на центральные провинции Афганистана через Ургунское ущелье – с другой, делали его лакомым кусочком для лидеров антиправительственной оппозиции и труднодоступным для войск. По сути, моджахеды отрезали г.Ургун с прилегающими селениями от страны, прервав его сообщение с Кабулом и с соседними провинциями. Тем самым создав условия для образования Автономии, не подконтрольной Кабулу, о которой они заявляли во всех доступных средствах массовой информации. Здесь они чувствовали себя спокойно и уверенно: с афганской стороны Ургунская долина полностью окружена горами, а единственная дорога, пролегающая через ущелье длиной 10-12км, сплошь заминирована и заблокирована. Моджахеды хвастались, что сюда не ступала и не ступит нога ни одного “шурави”.
Такое положение вещей не могло не обеспокоить как Кабульское Правительство, так и Управление по боевым действиям Главного Военного Советника в ДРА, а также и командование 40-й Армии советских войск.
С этой целью – с целью подавления очага мятежа – уже в первых числах мая 1983г. в г. Ургун была направлена одна из бригад афганских правительственных войск. При попытке прорваться в г. Ургун бригада была фактически полностью уничтожена душманами. В том тяжелом бою в Ургунском ущелье погиб советник командира афганской бригады подполковник Бородин М.И. и его переводчик младший лейтенант Кирюшкин Г.В. А в осажденный г. Ургун удалось пробиться всего лишь нескольким боевым машинам, в том числе НАШЕМУ(рота ГВС) экипажу БТР-60(КШМ), где командиром был сержант Василий Семенюк. С пробитыми колесами, с помятыми бортами, но живыми. Члены его экипажа особо отличились при обороне крепости г. Ургун в конце декабря 1983г. – начале января 1984 года и были награждены боевыми орденами, а сержант Василий Семенюк – орденом Боевого Красного Знамени…
…И вот то, чего ожидали, к чему готовились (и были готовы), случилось: ночью 31 декабря духи пошли на полный захват г. Ургуна, навалившись на малочисленные остатки от бригады афганских правительственных войск, с трудом вышедших туда в мае. А с ними ведь и НАШИ ребята!!!
Василий Семенюк в создавшейся трудной обстановке смог выйти по радио на УС “АЛМАЗ” группы управления ГВС (г. Кабул) и сообщить открытым текстом, что гарнизон подвергся нападению, что духи прут из всех щелей, как тараканы…
Вот мы и дождались команды – команды на срочный выход! Через 20 минут последняя машина роты ГВС пересекла черту контрольно-технического пункта полка. Мы пошли! Пошли в Ургун! По пути зашли в Министерство Обороны ДРА, прихватили нескольких офицеров из группы Управления боевыми действиями, и – на выход из Кабула, в направлении Гардеза. Здесь к нам прицепили (как всегда, куда же мы без них!) афганский батальон со всем “цыганским табором” и с баранами в нагрузку тоже. Ночь. Темнота. И как назло погода, как тот бутерброд с маслом, разыгралась не в нашу пользу. Зарядил снег, тяжелый, мокрый. И ветер в придачу. Фары зажигать нельзя – маскировка, идем, чуть ли не на ощупь. Генерал-лейтенант Шкруднев Д.Г.(ДЕД) по радио торопит: - Где вы? Давайте поднажмите! Мы все прекрасно понимаем, осознаем, глаза из орбит лезут, чтобы что-то разглядеть, голова вот-вот открутится от вращения туда-сюда, не врезаться бы в своих (что случалось, не без этого). Да связаны мы по рукам и ногам – друзьями нашими, товарищами по оружию. То бурбухайка у них какая-нибудь заглохнет, то баран вывалится из грузовика – да, да – самый настоящий, живой баран! ОНИ, помимо всякой травки-муравки да риса, возили с собой и живых баранов, деловые люди – консервов не надо. Свежак с собой всегда под рукой. Вот и гоняются за бараном, пока рога ему не обломают и в грузовик не закинут. Баран – это же целое богатство! А время, время – то идет! А им все по барабану! Пока не отматюгаешь их семиэтажным – не сдвинутся. Так и хочется сказать: “ Кто в Армии служил, особенно в Афгане, тот в цирке не смеется!”
Ко второй половине следующего дня дошли до Гардеза, выставили посты, сделали привал – осмотреться, оглядеться, все ли живы, никто не потерялся. Перекусить, чайку горячего попить, ведь как вышли из полка, так во рту “росинки маковой” не было. Вместе с замполитом, техником роты, зампотехом, старшиной пошли “вставлять фитиля” моему другу Атикуле (моему несостоявшемуся тестю), ведь это он был командиром того батальона. Ну, поговорили по-мужски на “международном уровне”, без переводчика, потому что наш русский матерный язык самый понятный, самый доходчивый и самый интернациональный!!!
…Ближе к ночи вошли в ущелье. И здесь погода опять сыграла с нами злую шутку. Снежные заряды, ветер воет, темень - глаз коли. Иван Сусанин сказал бы: “ не видно ни зги…” Выстрелы слева, выстрелы справа, где-то пулемет строчит, вдали что-то грохочет, гремит, ухает, как-будто горы проваливаются! Опять стали останавливаться периодически: “друзья – товарищи”!!! Только уже не баранов НАМ приходилось ловить и собирать, а самих афганцев! То намаз у них, то чай приспичило пить, когда кругом все громыхает! Сплошной геморрой с ними. Я уже плюнул на НИХ, мне своих ребят надо выводить, как можно скорее, пока еще не рассвело и нас не так уж видно. Вызвал по радио замполита Мурзина В.А. и приказал ему вплотную заняться “защитниками Саурской революции”: - Валера, делай что хочешь, но не давай этим воякам разбегаться, тормозить движение колоны! Хошь кулаками, хошь пинками, хошь матюгами, можешь даже пулеметом попугать, но не давай им возможности отстать!”
Обойдя афганцев, я повел своих, как только позволяли условия и местность, на выход из ущелья. Снег так и продолжать валить. Но нам это было уже на руку – какая-никакая, а маскировка! Незадолго до рассвета вышли из ущелья, вышли туда, куда указал Д.Г. Шкруднев еще перед выходом из Кабула. Там уже была установлена штабная палатка, уже дымилась полевая кухня. Старшина сработал качественно. А почему ОНИ там оказались раньше нас? Так еще, будучи на остановке в Гардезе, Д.Г. Шкруднев распорядился: все - только самое необходимое для работы штаба управления, для элементарного функционирования ПХД – запихнуть в пару вертолетов МИ-8. Вот таким образом, под прикрытием “советской” пары МИ-24, они оказались там раньше, чем туда пришли мы, пройдя Ургунское ущелье.
…Спешившись, осмотрев свое войско, убедился, что все МОИ ребята в наличии, а главное – живы! Синяки и ушибы - ни в счет! До свадьбы заживет!!!
И замполит тут, на месте. Вижу афганские машины, кучку афганских офицеров вместе с Атикулой (друг называется), нескольких солдатиков их задрюченных. В.В. Маяковский при виде такой картины сказал бы:- “… Вижу людей половины, а где ж половина другая?.. Вот и я спросил Атикулу: - “А ГДЕ…..половина другая?”
Подозвал замполита:- “Комиссар, ты всех пригнал или…?”
- Командир, всех, кого только смогли выковырнуть. Забились по щелям, как сверчки за печкой. Да и не разглядеть при такой погоде, где они прячутся. Вот кого смогли, тех и притащили. Во главе с их “храбрыми” командорами.
…Ладно, черт с ними! Пошел на доклад к ДЕДУ. Захожу (радостный такой – все-таки рота пришла в район в целости и сохранности). Докладываю – так, мол, и так, товарищ генерал….
- А афганцы вышли? – спросил ДЕД.
- Не все еще, вот командиры их здесь, к нам “присосались”, с нами и вышли, товарищ генерал.
- Так это что же получается, тудыт твою налево!? ТЫ их бросил там, в ущелье!? – вспылил ДЕД, да как грохнет кулаком по столу, что аж огромный алюминиевый ящик с документаций подпрыгнул и очень удачно приземлился как раз на большой палец моей правой ноги. Даже водолаз в своих свинцовых ботинках почувствовал бы всю прелесть удара, который обрушился на мой палец! (а я был, к моему великому сожалению, всего лишь в кроссовках на один носок). А ДЕД продолжал метать громы и молнии, но я этого уже не слышал, на тот момент у меня были совсем другие ощущения, отнюдь не радостные. Если бы великий художник – маринист Айвазовский И.К. видел со стороны, как болтало в эти минуты штабную палатку, то, наверняка, в Третьяковке мы увидели бы со временем картину “ Девятый вал – 2”!!!
Я сразу ВСЕ понял – не дурак. Выйдя неуверенной походкой от ДЕДА, призвал пред свои очи замполита. Приняв такой же грозный вид, как и генерал, нахмурив брови, молвил: - “ Комиссар! Бери пару БТРов-70, дуй вперед, вернее - назад в ущелье. Делай что хочешь – хочешь на руках, хочешь на пендюлях, хоть на привязи, хоть под конвоем, но приведи ты этих абреков, этих горе-вояк сюда! Иначе второго падения ящика с документацией я просто не переживу!”
- Сделаем, командир!”- ответил замполит и, не долго думая, определил какие экипажи пойдут обратно в ущелье на розыски отставших (или попытавшихся специально быть таковыми).
Все были уставшими, просто валились с ног, особенно, водители. Но никто не проворчал, никто не возразил, а молча заняли свои места в БТРах. И ушли! Нашли и привели всех! Не знаю – снимал ли ДЕД “ стружку” с афганских командоров. Мне это было уже не интересно! Своя рубашка ближе к телу!
В качестве примечания: прошло уже столько лет с той поры, а мой дорогой КОМИССАР до сих пор обращается ко мне, хоть при личном общении, хоть по телефону, хоть в письмах, не иначе, как КОМАНДИР!!! Сам не знаю - ПОЧЕМУ!!!