Всю неделю перед отъездом, по вечерам, я бегала по магазинам, стараясь не забыть никого из своих старых друзей. Мое лицо не покидала веселая улыбка, и Танька, знавшая о моей поездке, радовалась вместе со мной.
- Ох, и завидую я тебе, подружка! – вздыхала она, когда мы выбегали с ней на перерыв в столовую. – Шутка ли, пятнадцать лет разлуки! Зато теперь какое счастье будет всех увидеть!
- Да-а-а! - умильно вздыхала я тоже, и все подгоняла время, ну когда, когда же я, наконец, сяду в вагон, и Москва, разноцветная и громкоголосая, останется позади…
А в последнюю ночь перед отъездом мне приснился сон…. Я не говорила, что порой вижу вещие сны? Так вот, сижу будто бы я на вокзале, на чемодане с вещами, а рядом стоит какая-то большая сумка, бочком ко мне. Как сейчас помню – белая лаковая сумка с золотистой молнией по краю. А на другом ее боку, том, котором мне не видно, знаю я, что-то написано. Что-то очень-очень важное для меня! И что еще я знаю совершенно точно - что надо мне эти слова во что бы то ни стало прочитать! И вот я, повертев головой по сторонам, легонько так поддеваю сумку ногой и начинаю ее потихоньку к себе разворачивать. А она тяжелая, зараза, еле поддается! Но я ничего, терплю, и когда уже цель близка, и я предвкушаю, что сейчас-то все и узнаю, вдруг, откуда ни возьмись, прямо передо мной возникает огромная собака! Рыжая! С серебряным шнурком на мохнатой шее!
Я, понятное дело, тут же отдергиваю ногу от сумки и с ужасом смотрю на этого пса. А он забрался, негодник, прямо на сумку, зыркнул на меня своими глазищами, сверкнул застежкой шнурка и замер. Замерла и я. Любопытство-то, само собой, гложет меня, а ну как что-то жизненно важное скрыто под рыжей шерстью, но пошевелиться-то я и не могу! Сижу, как истукан каменный, и не могу ни ногой двинуть, ни рукой. Ужас, короче говоря. Жесть, как сказала бы моя Танька.
А пес ничего так себе сидит, спокойно. Только глазами своими моргает. Понимаю я во сне, что долго так могу просидеть. И начинаю ерзать на чемодане. Попой, значит, двигать. А собака, как увидела мои ухищрения, так и заворчала легонько. Ну а мне, честно говоря, как-то даже смешно стало. Неужели, думаю, я не смогу подобраться к заветной надписи с другой стороны? Сползла я потихонечку вниз, а глупое животное, перестав рычать, вдруг как улыбнется мне! Я тут же и села! Потому что оказалось, что не собака это вовсе, а парень рыжеволосый, и на шее у него не шнурок висит, а цепочка серебряная болтается с каким-то камушком блестящим на конце. Забыла я про слова, написанные на сумке, и гляжу только во все глаза на этот камушек, который качается передо мной, как маятник, туда-сюда. И так важно мне стало рассмотреть, что там за камень такой разноцветный, что стала я раскачиваться вместе с ним, вправо-влево, вправо-влево. Качалась, качалась, да и проснулась….
Ну, думаю, и сон приснился! Что еще за собака такая рыжая, к чему она? А потом до меня дошло! Так это же моя Дашка! Ну конечно, Дашка! И сумка, на которую Дашка, то есть собака, уселась – это, наверное, какие-то важные новости, которые произошли за время нашей с ней разлуки. Что ж, на месте и узнаю, что за новости такие!
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/10/02/887