ч.3
Прогулка больных во дворике продолжается уже около получаса. В двЕри, из отделения в прогулочный двор, нескончаемым потоком снуют туда-сюда пациенты. Одни - во дворик, другие наоборот - в отделение.
Вообще-то так не положено по правилам отделения. Если уж вышел на прогулку, то изволь гулять до конца, пока все не соберутся возвращаться на отделение по команде персонала.
Также и если кто-то опоздал собраться вместе со всеми на прогулку - то уже не положено было его выпускать во двор. Двери раньше закрывались на время прогулки. И ни туда и ни сюда. Вышел во двор - значит гуляй до упора, пока все не нагуляются. И лишь только потом, всем скопом, всей гурьбой, идут в отделение.
Но на эти теперешние мелкие нарушения и попустительства медсестёр и санитаров, врачи и заведующий отделения часто не реагируют должным образом, чтобы не портить отношения с сёстрами, санитарами и санитарками.
В свою очередь, на мелкие нарушения и проступки пациентов средний и младший медперсонал также стал смотреть сквозь пальцы и старается не обращать внимание и не конфликтовать лишний раз с психбольными.
После довольно долгого спокойного периода в жизни отделения и отсутствия всяких серьёзных ЧП, дисциплина малость подрасшаталась.
*************************
Среди снующих в дверь отделения туда-сюда появился Серёга К. Он медленно и осторожно, пошатываясь, вышел, скорее даже выполз, во дворик. На полусогнутых, как говорится. Придерживаясь руками за всё, что можно, чтобы ненароком не упасть.
Ему влепили очередную лошадиную дозу какой-то психиатрической дури в таблетках или же в уколах, поэтому он был вял и заторможен. Но желание подышать свежим ветерком и поглядеть на божью зелень всё же пересилило медикаментозную вялость и апатию.
*************************
Ему около 37-39 лет. Он постоянно стрижёт свои светлые волосы под ноль, т.е. наголо. Не даёт им отрастать даже на какой-нибудь там сантиметр. Пусть голова дышит, как он говорит.
Ростом он выше среднего, худощав, неулыбчив. Но и не злобен. Относится к другим доброжелательно и с пониманием. В связи с постоянными ударными дозами препаратов, он постоянно вял и апатичен.
Вот и сейчас, ему снова ввели в первой палате (надзорной, с интенсивным наблюдением), где он в данный момент лежит, какую-то лекарственную дрянь в его организм. Короче говоря, закололи вконец.
Лет 12 назад он был столяром-краснодеревщиком. Но потом всё пошло наперекосяк в его жизни.
Он увлёкся фотографией, чувство прекрасного возобладало в нём и взыграло. Фотографировал закаты и восходы, реки, озёра, горы, леса и поля своей "доброй и ласковой" Родины.
А что может быть прекрасней на свете, чем здоровое и молодое человеческое тело. И он перешёл на фотографирование человека. Снимал девушек и юношей, девочек и мальчиков на фотоаппарат. Без полного оголения объекта фотосъёмки, но и не в ватнике и шапке-ушанке, конечно. Догматов соцреализма он не придерживался. Вобщем снимал молодёжь и детей в полуобнажённом виде. За то и поплатился.
Его бдительная мамаша, женщина "старой закалки", заметила его увлечение снимками молодых и здоровых людей и детей и, как истинная патриотка и женщина советской закваски, немедленно сообщила о сыне куда следует и всё, что надо было сообщить о нём компетентным органам. Этакий Павлик Морозов наоборот.
Хотя, повторяю, никакой порнографии не было в его фототворчестве. Это было даже не назвать стилем "ню", как это называется в цивилизованных странах. Просто фотографии красивых и молодых людей и детей. Ничего криминального, если смотреть объективно.
Но... "органы" пошли навстречу "встревоженной" матери, и... открыли уголовное дело. То ли о разврате малолетних и несовершеннолетних... То ли о детской порнографии... Вобщем, влип Серёга по самое нЕкуда в этом уголовно-процессуальном дерьме. Сам виноват. Знал, в какой стране живёт. Стране "строгой, но справедливой".
Началось следствие. Сергей около года был под домашним арестом на время следственных мероприятий. Следак его пожалел и не сунул в СИЗО (следственный изолятор, следственную тюрьму ). И то, слава Богу!
Статья, которую вменяли ему в вину, "очень нехорошая" с точки зрения постоянных тюремных сидельцев, и там бы его попросту замучили бы. Как они выражаются на своём стадно-обезьяньем жаргоне - "опустили" бы.
Т.е. он подвергся бы сексуальному насилию мающихся от безделья бандитов, воров и убийц, этих постоянных обитателей тюремных камер.
Среди этой "отмороженной" публики имеется достаточное количество активных педерастов, с нетерпением желающих чужую голую мужскую задницу, и почему-то гордо считающих себя "настоящими мужиками".
Тюремная жизнь их отнюдь не угнетает. Им и женщин не надо, подай им только мужика для утехи своей поганой плоти и гнилой примитивной душонки.
Для них это было бы очередным развлечением в их убогой до безобразия жизни - от тюрьмы до тюрьмы... от срока до срока... от одной мужской задницы до другой...
Судьба сохранила Сергея от этих нечеловеческих унижений в следственной тюрьме. Судьба и... не до конца растерявший остатки гуманности, следователь.
(Продолжение следует)
***********
02 окт 2018
СПб