Глава I. Часть 1-3: http://www.proza.ru/2018/09/29/1853
4
Давайте оставим Максима на некоторое время. Сейчас он держит стакан, в котором всего пару десятков секунд назад в коле с коньком таяли кубики льда, а теперь с его дна скапывает вязкая почти чёрная кровь. В глазах парня догасает озлобленность и похоть и совсем скоро воспламенится страх.
Мы пойдём к Пете Гаврилову, который нас не увидит. Он голоден, хотя об этом не знает, так как поглощён очередной серией «Лунтика». Сидит в кресле в большой комнате в полосатой пижаме, закутавшись в плед.
Совсем забыл – пока не закончится полуденный блок мультфильмов в сетке местного телевещания – что сегодня утром проснулся от криков родителей. Его сердце сразу забилось чаще, а сонный мозг заволокла паника. Мальчик охнул и забрался с головой под одеяло. Стало только хуже: ругательства мамы и папы вовсе не стали тише, зато через несколько минут под одеялом было жарко и трудно дышать. Петя откинул покрывало и просто закрыл уши руками и зажмурился, однако папа, как будто почувствовав попытки сына отгородиться от скандала, закричал:
- Шалава, чтоб тебя я больше здесь не видел!
На что мама завопила:
- Это моя квартира!
А затем послышался стон разбивающихся тарелок.
Петя задрожал от крика, и слёзы выступили из-под закрытых век. Захотел убежать далеко-далеко от громкой ссоры, но не придумал ничего лучше, чем залезть под кровать. Замотался в одеяле и шагнул на ковёр. Теплые ворсинки защекотали стопу.
«Под кроватью будет лучше», - подумал.
Но тут же разбилась очередная тарелка, и мама взвизгнула. Петя не заметил перемены, которая произошла внутри него, но которой нельзя не восхищаться: страх испарился, будто никогда его и не было, сердце уже не билось как мышиное триста раз в секунду, а качало кровь решительно и спокойно.
Петя побежал в большую комнату, а одеяло с Микки Маусом развевалось за ним, словно плащ супергероя.
Он оценил ситуацию за долю секунды: паркет, усыпанный осколками тарелок, мама с разбитой губой и краснеющей (от нескольких ударов раскрытой ладонью) левой щекой. Мама лежала, облокотившись о батарею, а на её белом махровом халате веснушками выделялась кровь.
Папа же стоял над ней, высокий, сильный, злой. Будто в замедленной съёмке Петя видел, как он замахивался на маму, а она смотрела остекленевшим взглядом на паркет перед собой и не пыталась закрыться от удара.
- Не трогай маму! – закричал Петя. Он и вправду бегал как супергерой, потому что почти мгновенно оказался перед мамой, принимая удар на себя.
Папина ладонь с силой опустилась на ключицу, обжигая болью, похожей на укусы крапивы, и сбивая маленького супергероя, которого единственной, а одновременно всесильной суперспособностью, была любовь. Петя упал на пол со звуком ненароком упущенного мешка картошки.
В глазах Ивана Гаврилова, узнавшего полтора часа назад от собутыльников, что Машка «скорей всего нагуляла», мальчик не увидел раскаяния и малейшего сожаления оттого, что ударил собственного сына. Однако Ивану никогда не было и уже не будет так страшно, так не по себе и так стыдно как в тот момент, когда Петя встал, вовсе не кривясь от жгучей боли (хотя полтела и болело ужасно), когда Петя посмотрел прожигающим взглядом отцу прямо в глаза. Маленькое, тощее тельце в полосатой пижаме и одеяле, запутанном в ногах, горело пламенем ненависти и отвращения к этому «папе». Кислый запах пота, чернеющие круги под глазами, морщины, из-за которых он выглядел на пару десятков лет старше.
Иван шагнул назад под влиянием силы, что исходила из мальчика. И мужчина почувствовал страх. И стыд. Он посмотрел на жену, избитую и почти без чувств, а потом на Петю, стоявшего перед ним как первобытный человек, отпугивающий саблезубого тигра единственным оставшимся оружием – бесстрашной силой духа.
Иван потупил взгляд. Последней каплей стали разбросанные по полу осколки фарфора. Поджав хвост, он закрыл беззвучно входную дверь за собой.
Петя не понимал, что тем ранним утром он оказался сильнее любого супергероя. Он победил, не сказав ни слова, ни разу не ударив.
А теперь Петя сидел в той самой большой комнате и смотрел «Лунтика». Показывали как раз серию о том, как Лунтик с друзьями сделали масло из молока.
Маму он отвел в спальню, чтобы она отдохнула; а осколки аккуратно замел на совок и выбросил в ведро под раковиной. Петя был всего лишь ребёнком, оттого – как все дети – замечал много деталей, незаметные для большинства взрослых, однако умел об этих деталях забывать до поры до времени, чтобы вспомнить о них в самый неудобный для родителей момент. Особенно хорошо ему удавалось забывать тогда, когда по телевизору шли мультики.
Поэтому только когда мультипликационный блок прервала реклама, и на экране появилась тётя, моющая волосы, мальчик вспомнил о маме. Как она с усилием встала с пола, как на батарее остался чёрный след крови в том месте, куда прислонялась мамина голова, как мама не могла идти прямо и постоянно натыкалась на кресло, диван, шкаф, как оперлась о дверь спальни, чтобы не упасть, как держалась за стену, когда шла к кровати.
Петя её укрыл и что-то пробормотал, а потом услышал «Однажды на Луне родился необычный малыш…» и поспешил к телевизору.
Теперь же тётя говорила, каким шампунем нужно мыть волосы, чтобы они были сильными и шелковистыми, и это было абсолютно неинтересно, поэтому беспокойство насчёт мамы вернулось, и мальчик пошёл в спальню.
Мама сидела на кровати и зрачки её куда-то пропали – вместо них блестели одни белки. Халат сползал с её плеч. Она что-то говорила бесслышно.
- Мама? – Тревога надломила голос Пети, а страх по какой-то причине запрещал подходить ближе, поэтому мальчик повторил: - Мама?
- И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свошест. И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих. И цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор, и говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?
Петя слушал, как мама говорила не своим голосом, громко и безразлично, будто была плюшевой игрушкой, которой нужно нажать на живот, и она скажет: «Меня зовут Винни Пух, и я люблю мёд». Петя спал с Винни Пухом, пока батарейки в нем не испортились и его голос не превратился в шумящий свист. Именно так теперь говорила мама.
Потом она резко замолчала, закрыла глаза, затем открыла. Знакомые зелёные глаза. Мама улыбнулась, попыталась встать, но её ноги подкосились, и она рухнула на кровать, аж пружины застонали. Петя увидел красные пятна на белой простыни и пододеяльнике, увидел, что рыжие волосы слиплись от крови.
«… и случилось так, что он попал на Землю, где нашёл много новых друзей…»
Мальчик подбежал к кровати и начал трясти маму за плечи, пытаясь её разбудить. Петя ещё не знал, что когда мама встанет во второй раз, он пожалеет об этом.
- Мама, пожалуйста! – плакал мальчик. Через секунду Ангел вострубит в ответ.
Часть I. Часть 5-6: http://www.proza.ru/2018/10/04/1869