Архангельские поморы

Сергей Веобицкий
               
 


АРХАНГЕЛЬСКИЕ ПОМОРЫ

''Хождение на тот свет''




Возьми бородатую книгу
из бересты, кудрявыми словами писаную,
 и прочти мой сказ
о хождении архангельских промысловиков
на тот свет.
Телефон автора:
(0852) 46-53-18
E-mail: robert_darkkrain@mail.ru





















СКАЗ ПЕРВЫЙ

О дивном Архангельском городе.


Большая вода питается малой. Студеный оке-ан наполняется морями, а те, в свою очередь, из рек свою силу набирают. Наше Беломорье кормится матушкой Северной Двиной, а она спокойна, стат-на, величава, другими младшими сестрами пополня-ется.   
Окрест хозяйки Двины раскинулась земля се-верна – Поморье. Скудна растительностью и пло-дородием округа здешняя. Зато особо крепок край морозами, в зимние месяцы так вступит, что живого человека враз скует, он и шагу больше ступить не может.
В лихие-то годы сюда и потянулись мужички новгородские в поисках лучшей доли и спасаясь от боярского гнета. За ними и церковь наша право-славная пришла, дабы не оставить хоть и беглых крестьян без причастия и исповедания.
На Пур-Новолоке, на прибрежной землице, в сорока двух верстах от Белого моря, на крутом гли-нистом бережку Северной Двины утвердили оклад-ное бревно Михайло-Архангельского монастыря.
Сходили века, обживался край северный, и за церковью к вольной жизни начал к нам перебирать-ся и боярский люд. А там глядишь, и из московских земель потянулся народец. В ту пору к двинскому берегу уж во всю иноземные корабли приходили, торговлю вели. Проведав о богатстве края и о бой-ком рынке с купцами европейскими, царь москов-ский Иван Грозный повелел двум воеводам нашим около монастырской обители ''Город'' поставить, чтобы прибрать к рукам государевым все таможен-ные пошлины и защитить от набегов вражьих твер-дыню царства московского. 
 Короб срубили в один год. Посад с гостины-ми дворами построили, Стрелецкую слободу учре-дили, а мастеровому и всякому сорному люду во-круг стен повелели селиться. Зажили чинно. Дере-вянную крепостницу назвали поначалу Новохолмо-горском, но название не привилось, а устоялось Ар-хангельский город.
Пур-Наволок – смешанное название русско-чудского проис-хождения; примерный перевод: мыс на реке бурной.
Окладное бревно – первое бревно при по-стройке здания.
Город – городом во времена Ивана Грозного называли огороженное окружной стеной с баш-нями место с бойницами, воротами и каланчами. 
Архангельск – пор-товый город, располо-женный на севере Рос-сии, на реке Северной Двине. Основан в 1583 году по указу Ивана Грозного.



Немчик – всякий че-ловек, не говорящий по-русски.
Земля Соломбальская – острова расположенные к северу от города Архан-гельска, между Березовским рукавом Северной Двины и протокой реки Кузнечиха.
Первые ворота Россий-ского государства – так называл Архангельск швед-ский полководец Яков Де-лагерди.

Много раз красный петух прилетал, домо-гался, стены выедал и казенные строения. Пока их в камень не одели, эта напасть от пожарищ и не сгинула. 
 К Петрову времени город расползся по бе-режку Северной Двины, как икра на хлебном лом-те. В середке горка по более, а ближе к краям по менее строения будут. Кроме наших-то, зажили и иноземные граждане, протянули Немецкую сло-боду аж до Успенской церкви. Вот сколько немчиков поселилось. А в самом ее сердце, по-ближе к воде построили они свои церкви, чтобы помолиться сходить, если тоска по родине нагря-нет. 
Полюбил народ архангельский кормилицу-реку Северную Двину, так что старался облепить ее всю, словно пчелы соты. Вот, даже и выныр-нувшую из воды землю Саломбальскую, к северу от Архангельского города, и ту заселили.
Росли, росли первые ворота Российского государства и доросли до деревни Кузнечиха, где Арсений Парфенов, сын Коржавин, проживал, о котором сие собрание сочинений и затеяно.   


СКАЗ ВТОРОЙ

О визите самодержца Петра I и учреждении им в Архангель-ском городе судостроительной верфи.

Восходит солнце, и радость в дом приходит. А на реке уж лед тронулся с места, пошел искать большую воду. Великое веселье в Архангельске го-роде в эту пору сотворяется. Народ посадский вы-ходит на улицу, гулянье повсюду заводит, песни слышны, а гармонь, так та поет без умолку. Торо-пится река от панциря белого избавиться, в узких местах скопиться, и затор получается. Тужится ре-ка, тужится, да все зазря получается, только места прибрежные затопит и все деревеньки близлежа-щие. К маю все это безобразие заканчивается, вода замутится, желта становится, но к лету протечет и чиста будет.
В 7201 году от сотворения мира, в июле меся-це, когда лето в самом запале, пожаловал в наш го-род молодой царь Великия, Малыя и Белыя Рос-сии, двадцати двухлетка Петр. На реке судоходство в самом разгаре, коммерция идет полным ходом, а тут самодержца со свитой притянуло.
Навеселившись на озере в Переяславле тот, что на земле Ярославской стоит, потешной фло-тилией, заразился царь любовью к судам морским. Вот и пожаловал он к нам, где море бушует и ко-рабли со всей Европы, собраны поглазеть и узнать, как да чего жизнь морская течет в нашем городе вольном.
Поселили его в дом на Мосеевом острове, чтобы, как встанет, а из окон вода видна и корабли в парусах снежных туда-сюда ходят. В первый же день, как приехал, побежал на яхту о двенадцати пушках «Святой Петр», которая загодя для него от-строена была в увеселительные прогулки по морю ходить. Обшарил, обсмотрел, обнюхал каждый за-куток, словно кот в новой избе. И велел с первым же караваном иноземных судов, отправлявшихся в Европу, в море сряжаться. Долго ждать не при-шлось, случай сам в дверь постучался. Пришли купцы голландские и аглицкие к царю с поклоном прощаться.
В 7201 году от сотво-рения мира - старое лето-исчисление, в переводе на григорианский кален-дарь соответствует 1693 году.
Европа – от греческого Europe. Этимология слова ''Европа'' спорна, оно происходит от семитско-го слова ''вечер'' . Греки подразумевали свои и фракийские земли, а Эгейское море издавна воспринималось как есте-ственная граница, и по-этому уже в древности Европу отделяли от Азии по этой импровизирован-ной линии. С VI века до Рождества Христова Ио-нийцы распространили название ''Европа'' на все страны к северу от Сре-диземного моря.    



Всепьянейший собор – созданное Петром собрание его приближенных и дру-зей для увеселения и поте-хи в беспробудном пьян-стве.
Апраксин Федор Ми-хайлович (1671 – 1728) – военный и государствен-ный деятель, генерал-адмирал, граф, брат царицы Марфы, жены царя Федора Алексеевича; воевода в Архангельске (1692), участник Азовских похо-дов, начальник Адмирал-тейского приказа (1700-1706).    
Собрали всепьянейший собор, посидели как полагается, а наутро надули паруса и чуть свет отправились в путь.         
Вода снизу несет, а ветер сверху подгоняет - лихо пошли корабли купеческие. Средь них и ях-та «Святой Петр» затерялась с самодержцем на борту. Петр ростом высок – жердь, словно мачта, он как море-то увидел, глазищи выкатил, чуть из орбит не полезли. Веселился как мальчишка, мор-ские просторы все охватить пытался, полную грудь воздуху набирает, а сам весь в неописуемом восторге. Не успел Петр освоиться на Беломорье, как оно их вынесло в Ледовый океан, где откры-лись им заполярные владенья. Здесь путь их и кончился, пушки проговорили прощальные слова купцам иноземным и повернули нос «Святого Петра» обратно. А царь-то все вслед купцам смотрел, душа его так и рвалась полететь за ними, видно, крепко он прикипел сердцем к морскому делу. Вернулся Петр, утвержденный в мысли за-ложить в Архангельском городе судоверфь.
Верфь сработали в заречном районе, на Среднем Саломбале, на самом его мыску. Также в срочном порядке лесопилки построили, расши-рили парусное и канатное дело. Сам же государь взявши топор и заставивши бояр вбить по гвоз-дочку, заложил киль нового корабля названия «Святой Апостол Павел». Основал первое казен-ное адмиралтейство, заказал в Голландии фрегат настоящих размеров. Время проходило, а царь то в кузнице, то на токарном станке работу ладит, то с иноземными капитанами беседу ведет, уезжать совсем не хочет, купцов из Амстердама поджида-ет. А уж как в середине листопада пришел долго-жданный караван, закатил царь пир, празднество. Весь город неделю гулял, Петра провожал. А он, облачившись в костюмы голландского шкипера, положил на двинского воеводу Апраксина завер-шить строительство нового корабля, обещав вер-нуться к весне будущей.
Зима небо заволокла, солнце сокрыла, а мо-лодому Петру горесть принесла. Скончалась его матушка. Облившись слезами горючими, отписал он Апраксину, на чьем попечении оставлен был корабль, о чувствах своих скорбных.


Утешился писанием апостолов святых и дал инструкции по дальнейшим делам судостроитель-ным.
Ручьи потекли, снега сошли, дали вздохнуть земле-матушке, и Петр снова засобирался к Бело-морью. Собрал своих поданных, придворных, ми-нистров, советников всякого сорта, товарищей и еще разного народа, всего получилось человек триста. Нагрузили в двадцать две баржи: пушки, пороху, другого какого оружия и бочек с пивом несчитанное количество - и двинулись к Архан-гельскому городу. 
Только к окрестным деревушкам подъехала вся эта процессия, а народ крестьянский уж во всю толпится, встречает царя своего. По прибытии в город с самого начала Петр во церкви Ильи Про-рока благодатный молебен отстоял. Прославил Бо-га нашего Иисуса Христа и, не мешкая более, по-летел он залетным соколом к реке, а там стоит уж вовсю дожидается отстроенный корабль названья «Апостол Павел». Сердце забилось молодецкое, невтерпеж стало ему, взял кувалду пудовую, выбил подпорки, что держали птицу-корабль, и выпустил чудо-детище своей страсти морской на волю. Гля-нул вдаль, куда река уходит, где ветер-разгуляй но-сится, где свобода в сердце даром заходит. И потя-нуло Петра снова туда, где его молодецкий дух вы-рвется наружу, расправит крылья и придет отдох-новение от затхлой, душной Москвы, скрутившей всю его сущность православную.
Средь ночи, дабы поспеть с отливом, пота-щил Петр всех на палубу. Послали в Кузнечиху, где наш лоцман Арсений Парфенов, сын Коржа-вина, живет. Стащили с печи, растолкали, разбуди-ли, водицею спрыснули, колья в глаза вставили и повели на «Святой Петр». Маршрут у самодержца был задуман к Соловецкому монастырю. Для этих целей и был с собой захвачен архиепископ Афана-сий.
Суровый север не терпит спешки, вот в самом устье Северной Двины-матушки и охладило пыл Петра штилем. Проболтались сутки на месте, а к следующему восходу пошли далее.
Проснувшись от спячки, ветер нордовый сви-репеть начал, с каждым часом налегает.
Соловецкий мона-стырь – основан в конце 20 – 30-х годов XV века на Соловецком острове в Белом море.
Ветер нордовый – ве-тер северный.

…корабельного вожа – так в Поморье называли лоцманов.
Румпель – рычаг для управления судном.
Облака заплакали, тучки посерели, а солнце спряталось, не желая смотреть на хулиганство вольной стихии. Волны ощетинились, взбунтова-лись и давай кидать яхту. Время проходило, а Бе-ломорье все серчало, и вот уже кораблик, щепке подобно заглатывался им и выплевывался обрат-но. Все пассажиры и моряки в испуге, взмолив-шись Господу нашему Иисусу Христу, просили о пощаде, а бывший при них архиепископ давал последнее причастие.
; Эка буря окаянна разыгралась, - ворчал Петр пробираясь на корму. – Кто здесь правит?
; Арсений Парфенов, - ответил из темноты лоцман молодой.
Все люди, бывшие на яхте, слепились в одну кучку в страхе великом и уж ждали светопрестав-ления. Палубу волны заливали кипучие, ветер хле-стал без устали, а Петр с Арсением висели на бал-ке рулевой, управляя досточкой в этой кутерьме. 
; Нам нужно к Унской бухте пробиться, там схоронимся, - прокричал Арсений.
; Куда? – не слышал Петр.
; К Унской бухте, - повторил Арсений.
И оба, налегая на румпель, направляли яхту в заводь тихую. Так стояли они, вместе привязав-шись, пока в воду спокойную не вошли. Молитвы и воззвания к Спасителю нашему Иисусу Христу не пропали даром, и Бог смилостивился над пу-тешественниками, усмирив стихию.
Ох, а как спаслись и вышед на бережок твер-дый, стали благодарить государя за чудодей-ственное избавление. А Петр им в ответ: «Да не меня благодарствуйте, а вот корабельного вожа нашего», - и подзывает Арсения к себе. Тот глаза прячет, кудрявую голову наклонил, нехотя к народу столичному подходит. 
; Чьих ты будешь, Арсений? – стали во-прошать его придворные.
; Коржавина сын, - чуть слышно, едва язы-ком ворочает, ответствует Арсений.



; Да ты не робей, не робей, паря, - говорит Петр, - вижу моряк исправный, места здешние хо-рошо знашь. Быть по сему, отправлю тебя в загра-ницы изучать науки морские. Как, слову церковному обучен ли?
; Так, - ответствовал Арсений.
; Не из тех ли твой тятька, что к Новой Земле моржа ходят бить?
; Так.
Немногословен был Арсений с людьми, при-ближенными к государю. Но разговорив его мало-помалу, вот что из уст его вынулось и кака картина развернулась перед спасенными.
Отец его действительно карбасник, ходит на промысел моржа к землям далеким, рыбу треску, палтуса ярусом добывает; мать-мастерица чинит снасти корабельные. Вот этим и живут. Отроку же девятнадцатый год исполнился, с отцом в море сыз-мальства ходить приучен. Все места беломорские, острова, мели, быстрины, ветра, тела небесные на зубок знает. Вот во прошлом году он и заделался лоцманом быть: разум его молодой, пытливый, и глаз острый давно в Архангельском городе у ино-земных купцов славу сыскал. И Петра везти на Со-ловки поручили ему, потому как лучше-то его нико-го не было.
Отслушав сказ Арсения и увидев смышленость парня не по годам, Петр ему предложил службу гос-удареву. «Вот, - говорит, - подучишься за границами, а как вернешься, сделаю тебя капитаном фрегата. Как, согласен?».
; Дело полезное, - ответил Арсений и, попро-сив дозволения отдохнуть, пошел на яхту.
А Петр в честь спасения своего собственно-ручно выстругал крест деревянный в сажень выши-ной и, взвалив себе на горб, снес его к берегу и там установил, написав по-голландски: «Сей крест со-оружен капитаном Питером летом 1694 года». 
Ругалась вода с воздухом еще три дня, и все это время самодержец со своими приближенными оби-тал в гавани Унской губы. В лес ходили, куропаток били, на оленей охоту вели, а как примирение нашли две стихии разные и солнце выглянуло лас-ковое, так тотчас дальше в путь засобирались.
Карбасник - владелец карбаса.
Ярус – очень длинная веревка, к которой на расстоянии трех аршин друг от друга привязы-вают снасти с большими крючками.
Быстрина – морское течение.
Сажень – русская ме-ра длины, в три аршина, в 12 четвертей, равная 2,134 м, применяемая до введения метрической системы мер.



Паузки – небольшие па-русные суда.
Матрозофа – пушка ма-лого калибра.
К Соловецкому монастырю добрались без приключений. Три дня Петр кланялся святым угодникам, молился за упокой души своей матуш-ки, принес жертву щедрую. Но в скорби и о деле не забывал, познавательное любопытство его и здесь о себе дало знать.
С интересом слушал рассказы монахов об житии игумена Филиппа Колычева, дивясь изоб-ретениям его по инженерному делу. Дрожащими руками прикоснулся к архивным бумагам его и узнал, какова смекалиста голова у игумена. Тут те-бе и мельницы воду забирают с полусотни озер, и кирпичное дело налажено, и механика всяка труд ручной заменят. Сушилка, веялка, трубопровод к пивоварне проложенный, и лошади сами копыта-ми глину мнут. Словом, чудеса кругом.
Поглядев на наследие игумена Колычева и утвердившись в богатстве талантов русского севе-ра, Петр отправился обратно. Проплывая мимо двух приземистых фортов, самодержец снова увидел унылую картину у Архангельского прича-ла: среди лесов мачт океанских судов иностран-ных русские карбасы, паузки, кочи у берегов ко-лышутся, - словом, домострой один. Больно ста-ло Петру, что иноземные суда его приветствуют пушечным раскатом, да таким, что в округе ниче-го и не слышно от их пальбы, а наши ничем, кроме трехфунтовок, и ответить не могут. Держа-ва великая, а флота своего не имеем. И сказал то-гда самодержец: «Торговому флоту в Архангель-ском городе быть!».
А на берегу его уже встречали, хлеб соль подносили и чарку вина не забыли: живем небо-гато, чем можем, тем угощаем и не унываем. По поводу счастливого возвращения закатили пир, и снова весь город пьяным ходил, а как  протрезвел немного народ, то увидели все, как заказанный в Голландии фрегат в устье Северной Двины вхо-дил.
Красавец неописанный, опоясанный о соро-ка четырех пушках и сорока матрозоф. А на кор-ме огроменных размеров флаг вывешен голланд-ских цветов. Заболел с той поры наш самодержец Голландией уже серьезно и надолго. Фрегат по-нравился, назвали «Святое пророчество», дескать, красивое пророчество будущему русскому флоту.

Голова у Петра славно работала, вот предста-вился случай испытать новый корабль в море. Зате-ял Петр проводить до Ледовитого океана англицких и голландских купцов, возвращающихся на родину, и в походе этом спробовать самолично придуман-ную хитроумную систему переговоров на море.
Вперед послали адмирала Бутурлина на све-жесрубленном  «Святом Павле», за ним гуськом че-тыре голлана, далее новый фрегат с самодержцем выступили, потом четыре англикана и в конце по-ставили яхту «Святой Петр» под командованием Гордона, а при нем состоял Арсений наш.
Снова миг счастливый выпал Арсению отли-читься. Гордон, кроме перехода через Ла-Манш, пассажиром в море никогда и не выходил. Потому с перепугу на одном острове углядел кладбищенские кресты и принял их за мачты корабельные и давай рулить вправо – влево чуть корабль на мель не по-садил. Петр, приметив этакую свистопляску, тут же Гордона от командования судном при помощи сво-ей сигнально-флажковой системы отстранил и по-ставил нашего Арсения.  Не подвел Арсений Петра, и до мыса Святой Нос добрались без приключений, а там ветра подули холодные и, устрашившись их, памятуя о соловецком приключении, царь повелел поворачивать восвояси. Грянули пушки пять разов, и скрылись за линией, где небо с водою сходится, иноземные корабли.   
Пришел Петр в Архангельский город и засо-бирался домой: время к осени подходило. Семенов день на носу, пора в обратную дорогу пускаться. Как уже водилось, дали отвальной пир, снова город за здоровье государя выпил, и поутру, чуть свет проводили его.
А дома у Арсения что творилось! Мать, как узнала, что его самодержец с собой берет, ни в ка-кую его отпускать не хотела. «Поперек порога лягу, - говорит, - попробуй переступи через родную мать!». Вот какие противоречия были. Отец тоже весь смурной ходил, ворчал: «На кого теперь про-мысел оставлять?». Ну, да делать нечего, раз госу-дарь зовет на службу, хошь не хошь, а идтить при-дется. Так с мамкиными слезами, с отцовским бур-чанием Арсений и отъехал в Москву-столицу.
Бутурлин Иван Ива-нович (1661 – 1738) – премьер-майор Преоб-раженского полка.
Гордон Патрик (Петр Иванович, 1635 – 1699) – родился в Шотландии, с 1661 года на русской службе, генерал и контр-адмирал. 
Мыс Святой Нос – мыс расположен на Кольском полуострове.
Ромодановский Фе-дор Юрьевич (ок. 1640 – 1717) князь, государ-ственный деятель, воз-главлял Преображен-ский приказ. Снискал неограниченное доверие у Петра.
Семенов день – первое сентября.



Ромодановский Федор Юрьевич (ок. 1640 – 1717) князь, государственный деятель, возглавлял Преоб-раженский приказ. Снис-кал неограниченное дове-рие у Петра.
Заиконоспасское учи-лище – славяно-греко-латинская академия, учре-ждена в Москве в 1687 го-ду греками, братьями Иоанником и Софронием Лихуды.
Голландские Гене-ральные штаты представ-ляли собой в начале XVIII века семь объединенных провинций Северных Ни-дерландов.
Не успела пыль на сапогах его остыть, а Петр близ Москвы у деревни Кожухово военные маневры разворачиват. И наш Арсений туда по-пал, в отряд ополчения, под команду Федора Ро-модановского. Выпало ему крепость, заранее устроенную, оборонять.
Баталия разыгралась нешуточная, бились с усердием, друг дружку не жалея. Оттого и людей покалеченных было предостаточно. В промежут-ках между битвами мужички русские водочкой за-правлялись и к вечеру первого же дня совсем ослабли. Противник же, наоборот, так охмелел, что проснулся в нем дух необнокновенно ратный, и пошли они на крепость в ночь темну. Защитни-ки в это время спали сном богатырским, хоть пушкой пали около уха - не разбудить, вот и взя-ли полки Бутурлина без особой натуги крепость потешную. Наш Арсений пил меньше всех и на ногах стоял еще твердо, но не столько сражался, сколько бегал будил своих товарищей.   
По окончании боев учебных направлен был Арсений наш в Заиконоспасское училище, где его знаниям кириллицы должны были дать оценку. Когда поступил положительный ответ, Арсений был зачислен в штат учеников с выплатой жало-ванья.
Проучившись пять лет, изучив философию, историю и природоведенье и сдав досрочно эк-замены в некоторые классы, Арсений на три года раньше положенного срока закончил весь курс обучения. По получении свидетельства ученого богослова, он был отправлен с бумагою государ-ственной по своему прямому направлению в Гол-ландские Генеральные штаты для изучения судо-вождения, морской тактики и правил строитель-ства кораблей.   
С тем и закончим слово присказное. Далее дорога длинная предстоит, и, значит, здесь оста-новку сделаем и продых возьмем, чтобы зачать потом основной сказ про Арсения Парфенова, сына Коржавина.    


СКАЗ ТРЕТИЙ

О строительстве корабля-фрегата и отплытии Арсения Пар-фенова, сына Коржавина, за Студеный океан.

На чужбине родная землица ближе сердцу ста-новится, особенно по весне, когда почки распуска-ются. От их запаха знакомые образы так в голову сами собой и лезут. Из Московии в Римскую сторо-ну Петра и Павла Арсений выехал в разгар летнего солнцестояния. Через Смоленск к границе пробрал-ся, а там царство Польское Августа Саксонского. Вот и началась просвещенная Европа - нос матери-ка евроазиатского. Далее проскакал галопом Берлин и всю Северну Германию. Голландские Генеральные штаты в аккурат за ней скрываются, они уже цель-ный век в процветании. Первое торговое государ-ство по извозу корабельному. Флаг цветов голланд-ских всех чаще в морях встречается. Но к концу столетия торговля чахнуть стала, а все потому, что аглицкий остров сверху вознамерился узурпировать коммерцию корабельную и первой, в деле энтом, державой стать.
Перемену Арсений не сразу почувствовал, только когда на горбинку носа прибыл, в город Ам-стердам. Увидел море Северное, огляделся вокруг, а город-то наполовину в воде, ее и ковшом не вычер-пать. Так хитрые голланы придумали мельницы всюду установить. Они специяльными насосами, от ветра приводимыми, влагу сосут, море пытаются выпить. Город не город, а острова мостами сшитые. Посмотрел на все это Арсений, голову кудрявую почесал - цивилизация на него давит, аж глазищи режет. Дома-то в немецкой слободе Архангельского города средь захудалых избенок поморских не так выделялись, а здесь, что не дом - все игрушка, акку-ратно выполненная. И чем дальше, тем больше. Мысли скверные сами собой наворачиваются: в дремучем лесу живем, одичали, равно аки медведи какие. Народец здесь хват: кто скоро соображат, де-ла коммерческие прокручиват, деньгу в карман скла-дыват, а кто слаб на голову - с голодным брюхом ходит. Не человече ценность имеет, а звонкая моне-та. Люди же к ней только приложение имеют. Фо-ринты здесь главный интерес составляют. Качества душевные здесь не в ходу, и на красном языке вы-ехать не просто.
Северная Германия – территория современной Германии, входила в со-став Священной Рим-ской Империи. Но к началу XVIII века была раздроблена на отдель-ные, мелкие, практиче-ски не зависимые от Священной Римской Империи государствен-ные образования.
Амстердам – круп-нейший порт и столица Голландии. Впервые упоминается в летопи-сях в 1275 году. 



Шхуна – корабль водо-измещением менее 100 тонн, с узким корпусом и двумя мачтами. 
Из Амстердама по Петрову наказу Арсений в город Саардам выехал. Там, в бухте Эй, кораблей разного калибра целые тысячи стоят. Верфей - тьма, весь город, кажется, корабли строит. Но ар-хитектура корабельная у Арсения здесь не зада-лась, не смог он в корень ее проникнуть.
Нанялся он плотничать, судно парусное строить и понял: голланы по уже готовым лекалам фрегаты собирают, а вот как чертежи корпусов чертить и выдумывать кое-что поновей в кон-струкции оной, никто толком ему объяснить не может, хоть в этом городе и лучшие мастера ко-рабельных дел собраны. Возвратился снова в го-род Амстердам, начал языки иноземные изучать, чтоб свободно изъясняться и судовождение па-русное осваивать. Год прошел, и Арсений по его истечению на корабль торговый завербовался ру-левым, чтоб на практике закрепить знания, полу-ченные из книг да по рассказам в ''питейных уни-верситетах''.
Корабль тот шхуной был, «Пчелкой» назы-вался. Год отплавал на нем Арсений, дослужился до второго помощника кэптена, как по-тамошнему капитанов величают. Посетил земли далекие - Бразилию с обезьянами  и Африку с носорогами повидал, опыту набрался. Однажды, по прибытии из очередного коммерческого рей-са, послание от царя пришло, велено домой воз-вращаться. Арсений со службы уволился, от хозя-ина корабля бумагу–свидетельство получил о за-нимаемой им должности и о знаниях, полученных в плаваньях морских. Долго раздумывать не стал, поутру собрался, да и был таков. Прощай, оран-жевых цветов болото голландское! Здравствуй, Родина колючая!
Дорога домой оказалась вдвое короче, и прибыл Арсений к Москве, деревянной столице с каменным сердцем, в лютые холода месяца фев-раля 1702 года.   
  А в России великие перемены приключи-лись. Побывав за границей, Петр много нового узнал и решил сменить устоявшиеся привычки русские и привнести обнову западную в уклад жизни нашей.


Бороды боярам сбрил, кафтаны всем укоротил, мужчинам предписал надевать камзолы, панталоны, чулки, парики, башмаки и шляпы. Длинные ножи и сапоги запретил. Одел-обул честной народ русский на французский манер в немецкие костюмы. Вот уж где Людовик Король-Солнце победил, и пальцем не пошевелив. Мало тому, что вся Европа его моде следует, так и Россия за ней вслед пошла. Пощадил от нововведений моды мудреной только простой честной люд, патриарха Адриана, который чуть чувств, на это мракобесие глядя, не лишился, и кня-зей двух ближайших.         
Старомосковский календарь подогнал к запад-ному, и новый год теперь в России передвинулся с первого сентября на первое января. И отчет теперь не от сотворения мира, а от Рождества Христова повелел вести.
Въехал в убеленную столицу Арсений на Сре-тенев день, к заутрене самой. Иван Великий звонил без устали посреди уличной тишины, словно беда какая случилась.
В политических раскладах Арсений не си-лен, потому и не знал, пока на чужбине обретался, что после мирных переговоров с Великой Портой был мир заключен. И развязались тогда руки у царя Петра Алексеевича для дел более важных, чем спо-ры с Султаном за право ходить свободно в море Черном. Пора было славу добыть России Великой и сразиться в бою смертельном с врагом шведским, королем Карлом XII, и отвоевать у него море Бал-тийское. Так началась война северна-кровопролитная и долго текучая.
Петр был в Преображенском дворце, который во Кремле стоит. Добравшись до дверей его, Арсе-ний наткнулся на стрельцов, охранявших вход в гос-ударевы покои.
- Передай вседержителю, что засланный в за-границы для учебы Арсений Парфенов, сын Кор-жавина, вернулся по высочайшему повелению и те-перича у дверей дожидается приема, - сказал Арсе-ний.
- Лександр Данилыч, а Лександр Данилыч, - дважды позвал один из грозных стражников.
Где-то в коридоре зашевелились.
- Чего орешь, дура! - раздался звонкий, с хри-потцой голос Меншикова. 
Сретенев день – 2 февраля Сретение Гос-подне - посвящение Иисуса Христа Богу.
Иван Великий – ко-локольня с церковью Иоанна Лествичника и сторожевой башней.
Великая Порта – так называли в начале XVIII    века Османскую империю. В наши дни это государство Турция.
Меншиков Алек-сандр Данилович (1673-1729) – сын придворно-го конюха, с 1686 г. – денщик Петра I. Сопро-вождал  царя в Азовских походах 1695-96 гг. и в «Великом посольстве» 1697-98 гг. С 1702 года - граф.   



Из потемок вышло помятое и заспанное ли-цо любимца Петра.
; Кто таков? Куда тебя принесло? – сыпал вопросами Меншиков.
; Аль не помните, Александр Данилович? Это ж я, Арсений Парфенов…
; Какой Парфенов?
; Из Архангельского города.
   С мороза в тепло всегда плохо переходить. Пьяному с трезвым общий язык найти трудно. Алексашка в похмелье и духоте пребывал, а Ар-сений с холодцу, свежая голова. Потоптались оба немного, посмотрели друг на друга да и обнялись, словно старые друзья. Но вначале Алексашке пришлось огуречного рассолу выпить, а Арсению штоф водки с дороги принять: иначе понимание затруднительно выходило. Поговорили накорот-ке, да более откладывать Меншиков не стал и пошел доложил самодержцу о прибытии гостя долгопутного.
Открылась дверь скрипучая, и пахнуло таба-ком: царь в глубине светлицы на табуретке при-мостился, в бумагах весь утоп и зрение потерял. Арсений ближе подходит мелкими шажками, а в ногах робость проклятая. Вдруг самодержец по-вернулся, встал резво, оглядел пришельца.
; А проходи. Долго же ждать тебя при-шлось. В чем заминка? Смотри, не юли, ответ наперед знаю.
; Как бумагу получил с повелением, не от-кладывая отъехал, - отвечал Арсений.
; Я Головина с оказией еще во прошлом году посылал, а ты вот только здесь объявился, шельма. Почему?
; Послание ваше получил в октябре, как из рейса вернулся, государь.
; Из рейса. Что учеба не пошла? Ответ держи, чему в заграницах научен? Даром деньги государевы потрачены или нет?
Арсений бумагу–свидетельство протянул и добавил:
; Кораблевождению обучен, парусами управлять в разных ветрах, заморскими языками разговариваю.   

Петр ознакомившись, прочтя грамотку, заявил, что таких писем за деньги в Голландии сколько хошь настряпать можно. Пришлось перед государе-вым оком Арсению попотеть и экзамен держать строгий.
Когда самодержец и впрямь убедился, что не лукавит Арсений и не зря в землях иноземных время провел, принял его, как брата родного.   
; Вот спасибо Арсений Парфенов, службу верно несешь, а я поначалу мысль держал, разоделся только так, для мон плезира. Я-то своих всех пере-одел в европейские наряды. Думал - хоть поумнеют, расстараются перед Европой не оскоромиться. А, пустое дело. Все одно: наряды немецкие, ходят как петухи, а рожи глупые, в голове прибавления так и не поступило. Ладно, пустое это. У нас тут дела се-рьезные заварились. Войну со шведами зачали. Да как начали - горе одно! Под Нарвой обосрались, стоило только отъехать мне на день – другой. Ну, да это в прошлом, сейчас праздник. Да ты садись, са-дись, вон перцовочки отведай, за победу выпей Ше-реметева. Ничего наладим дело литейное на Урале, дадим шведам перца в задницу.
Потчевал Петр Арсения нашего, про войну и дела государственные сказ вел. Рассказав все, что в душе накипело, поведал ему о плане ехать в Архан-гельский  город, будто бы шведы готовят там высад-ку военную учинить. И теперь нужно торопиться, защищать твердыню северную. Вот и дело Арсе-нию нашлось – возглавить корабль военный, на верфи заготовленный. 
Лихоимцы и супостаты шведские еще со про-шлого лета пути к Двинским землям искали, о чем Петру не раз отписывал с тревогой воевода архан-гельский Прозоровский. Ну да бог миловал, и отпор шведам чинили с яростью, уберегая город родимый от разорения. Подвиг Ивана Рябова никогда не за-будет земля Двинская, когда враги в бухте прибреж-ной изыскивали прохода безопасного к городу. То-гда Иван Рябов и подрядился к шведам лоцманом, обещав провести в полной сохранности эскадру их мимо цитадели Новодвинской, что в пятнадцати верстах от города строилась.

Под Нарвой – первое сражение русской армии со шведской разверну-лось под Нарвой 4 нояб-ря 1700 года. Тогда штурмующие стены Нарвы неожиданно ата-ковала подоспевшая на помощь шведская деся-титысячная армия во главе с Карлом XII. Из-за нерасторопности и пло-хой организации русская армия, несмотря на свое численное превосход-ство, потерпела пораже-ние.            
Город Нарва основан датчанами в XIII веке на излучине реки Наровы, на правом ее берегу.
Победа Шереметева – в январе 1702 года Ше-реметев одержал победу над Шлиппенбахом под Эрестфером невдалеке от Дерпта, в Ливонии.
Шереметев Борис Петрович (1652-1719) – военный деятель, ди-пломат. При дворе заме-чен с 1671 года; в 1680-90 гг. воевода в Пскове, Белгороде. С 1682 г. - боярин. Генерал-фельдмаршал с 1701 г. Во время Азовских похо-дов и Северной войны командовал крупными войсковыми соединени-ями.
 Новодвинская цита-дель – строительство началось весной 1701 года на острове Линский Прилук в Березовском устье Двины. Строитель-ство каменной крепости было завершено к 1706 году.          


Шнява –  двухмачтовое парусное судно длиной 25 – 35 метров с 10 –18 пуш-ками.
Галиот – длинная, обте-каемой формы галера не-больших размеров с до-вольно высокой скоростью, с одним косым парусом. Вооружен от 2 до 10 пушек. Так же корабль снабжен веслами, расположенными в один – три яруса. 
На Маркове острове – новый дом Петра выстрои-ли на соседнем острове с Линским прилуком. Чтобы из окон была видна строя-щаяся Новодвинская цата-дель. 
Отделились три корабля: один - шнява, а другие - два галиота, для разведки. Шняву Иван ведет, а галиот его сподручник Дмитрий Борисов.
Как только подошли суда шведские и встали аккурат напротив пушек крепостных, тут Иван Рябов с Дмитрием оба корабля и посадили на мель, да так крепко, что и не вырваться никак. Стрельцы и пушкари эту выдумку-идею заметили и давай по кораблям из пушек палить. Враз в ще-пы разнесли, а народ шведский, спасшийся от ги-бели неминуемой, столько страху натерпелся, что, когда добрался до кораблей эскадры своей, сто-явшей в вольной воде, да рассказал адмиралам про приключения свои, те тут же команду ''паруса опускать'' отдали и обратно в свою Швецию ука-тили.
Вот к весне и сподобил Господь в третий раз царю Петруше засобираться и ехать до Архан-гельского города. В апреле месяце, какого числа не скажу, выехал самодержец из столичных ворот целою процессией. Народу набрал великое мно-жество, всю придворную знать собрал вокруг се-бя и еще пять гвардейских батальонов прихватил. Получалось так, что вся Россия ехала защищать наш Архангельский город. Вот до чего дорого сердцу Петрову оказалось поселение северное.
Путь не близок был, хоть частично и водой преодолевался. Прибыл в земли Двинские госу-дарь аккурат только к 18 мая. Воевода Ржевский вместе с гостями иноземными вышед на шлюпках встречать Петра. Когда же в город входил кара-ван с царем, дали залп тройной из мелкого ору-жия, а затем и из пушек всякого калибра отсалю-товали. Хоромы теперь не позорные ждали Пет-ра, а, как полагается, - светлица, хоть и не про-сторна, но все же для жилья пригодна. На Марко-ве острове домик о четырех комнатах отстроили для него.
Город укрепляли, батареи артиллерийские по берегам реки устраивали, засорением устьев Мурманского и Пудожемского занимались, кре-пость Новодвинскую строили. На Троицу два фрегата малых в воду запустили и большой ко-рабль заложили. Во время, для отдыха предназна-ченного, царь развлекался с народом простым.


Бывало, соберет человек сорок народу просто-го, напоит так, что они еле ноги волочат, а затем как загонит всех в воду и туда живых моржей запустит. Пьяные мужики давай спасаться от зверя свирепого, только ноги-то не слушаются. Вот где потеха разгу-лялась, а Петр, несмотря что государь, в самую гущу так и лезет.  За то Петра Алексеевича всякий про-стой люд и уважал, что не гнушался хлеб с ними разделить.
Увлеклись царскими россказнями и об Арсе-нии забыли. А он в обозе государевом ехал и, как только караван в город прибыл, тут же птицею острокрылою полетел в деревню родную, где тятька и мамка находились. Мамка-то, как его увидевши в голландских костюмах разодетого, при дверях сто-ящего, так от счастья нежданного чуть в обморок не попадала, а отец во дворе копался, так словно и не замечат. Только, когда Ефросиния окрикнула его: «Что ж ты, ирод окаянный, сын на пороге, а ты пнем сидишь!» - так и не признает, будто и не родной во-все.
Вся деревня собралась вечером в доме у Кор-жавиных слушать приключения Арсения заморские. Только слушали-то одни бабы, а мужики больше на водку налегали и особо его вопросами бестолковы-ми не беспокоили.
К исходу июля месяца призывает Петр Алексе-евич Арсения к себе. Тот ни ухом, ни бровью не ве-дет, зачем он занадобился царю. Занят тогда он был работою заветной: постройкой фрегата большого о пятидесяти пушках, задуманного им и воплощенно-го в чертежах еще в Голландии, на что он в Москве истребовал дозволения царева на его осуществление в древе сосновом, о натуральных размерах.
; Ну, Арсений Парфенов, настал черед рас-прощаться с тобой, - говорит ему Петр. – Вначале мысль имел с собой тебя взять, да уж ты больно чудной корабль затеял. Лишать дела тебя не буду, но зато и наказ даю тебе строгий… Нет, позже об этом. Хочу сначала сказать тебе, что мне сейчас люди образованные смерть как нужны.
; Куда путь изволите держать? Что в планах задумано, государь? – спросил Арсений.
; Интересуешься?


Каролуса – так русские люди называли Карла XII.
Стекольне – так русские люди называли Стокгольм.
Зело – очень.
Паче – больше.
; Не без этого.
; Не в планах Арсений, само собой просит-ся. В заграницах побывал, аль не слышал, какие разговоры про нас ведутся?
; Что заграница, мне ясно видеть потребно, какие вопросы у государя моего волнительны.
; Вопрос один, Арсений. Выйдем к Балтике или нет. Побьем короля Каролуса, поставим пе-чать сапога нашего в их Стекольне или нет. От-торгнем у шведов ливонскую вотчину к твердому русскому основанию или нет. Соединим три моря единою водой или нет. Что, довольно али еще подбавить?
; Довольно будет, минхерц.
; То-то, Арсений, государство в запустении, дел по макушку, не разгрести мне одному, вот подсобников башковитых и ищу. Ты мне попался думал, вместе дело государственное потянем, ду-мал впряжешься, в одной упряжке пойдем. Видно дороги у нас с тобой разные.
; Да я…
; Молчи, молчи, знаю, все знаю. Сам к мо-рю не ровно дышу, поэтому и отпускаю. И ко-рабль дал добро сооружать… . Ты, вот что, ко-манду через адмиралтейство набирай, там деньги на твое имя оставлены, я уж и указ на сей счет подписал. И следующей осенью, сукин ты сын, возьмешь с собой купцов архангельских и на ост-ров аглицкий дуй. Понял ли?
; Так.
; После этого купцы в Лондоне перезимуют и назад домой пойдут, а ты на Балтику иди, на Ладоге ждать тебя, стервеца, буду. Сейчас дело лихо завернется, до этого все шутки были: там стрельнем, там пальнем – баловство одно. Теперь шведа теснить всерьез начнем. Столица без моря не столица, вот что я думаю, Арсений, зело меня, паче всех мыслей, мучит. Хочу на заливе город основать на европейский манер, чтоб знали все о России, что не лес у нас один и мы не звери лю-тые, а и города не хуже западных имеются и лю-ди не челядь одна. Корабли весной из Голландии, видел, приходили? 


; Примечал.
; Из Европы шлюзовых дел мастеров нанятых привезли, будем реки соединять для судохождения из Черного моря в Балтийское.
; Работа неподъемная, народу тыщи потребно будет.
; А что ж ты хошь даром во время просве-щенное въехать? Нет уж, спали веками, сидели во владеньях своих, носа не показывали, а Европа-то вон куды ускакала, нам теперь знашь сколько поту нужно пролить, чтоб хоть на аршин к ней прибли-зиться! За границей нам ни почета, ни уважения нет, смеются все на нас да удивляются, аки чуду дико-винному, будто не из одного чрева вышли. Тошно мне, Арсений, такой землей управлять. Ты вот не остался в стороне чужой, вернулся на Родину, вид-но, не захотел служить им. Знать, решил положить талант свой на алтарь отеческий, а раз так, значит, этому можно довериться. У меня вот часом такое желание заскочит, что уж лучше туда в матросы от-правиться, чем здесь сидеть и этим хламьем, быльем поросшим, управлять. Вот, как дела-то крутятся. Те-перь давай руку свою и вон иди.
Распрощались они по дружбе и о встрече но-вой зареклись. И на исходе третьего месяца пребы-вания Петра в Архангельске, опровергнув своим по-явлением всякое вмешательство в жизнь мирную нашего города, что говорилось в письмах подмет-ных, отправился царь на построенных кораблях до Соловецкого монастыря. Отслуживши литургию и молебен, встретив праздник Успения Пресвятой Бо-городицы в святой обители, к урочному часу к нему человек посланный подоспел с донесением. Приняв благословение от тамошнего архимандрита, госу-дарь засобирался в дорогу, и утром отбыла эскадра кораблей к Поморскому берегу Онежской губы. Вы-грузили припасы боевые и отправили корабли все восвояси до Архангельска, оставив только два малых фрегата «Святой Дух» да «Курьер». От Нюхацкой пристани через Пул-озеро до Повенца дорога осу-дарева в сто семьдесят верст была выстроена загодя .

Дорога осударева – дорога от Нюхацкой пристани до Повенцов, длиной почти в двести километров. Рубили че-рез леса просеку в три сажени шириной, корче-вали пни, ворочали с насиженных мест камни-валуны, застилали дере-вянный настил. Шесть мостов навели. За пол-тора месяца управился народ крестьянский. До-рога была ровной, иначе невозможно было два малых фрегата прота-щить.      



«Орешек» – мощная деревянная крепость по-строенная в XIV веке нов-городцами на острове в ис-токе Невы. Остров по фор-ме напоминал лесной орех, отсюда и название пошло.
Нотебург – город Орешек переименованный шведами после его взятия в 1611 году и заключения Столбовского «вечного» ми-ра в 1617 году.
После взятия его рус-ской армией под командо-ванием Петра 22 октября 1702 года, город был пере-именован в Шлиссельбург (ключ-город в переводе с  немецкого), ныне это Пет-рокрепость.
Шпангоут – попереч-ные жесткости бортовой обшивки судна, между днищем и палубой. 
Фрегат – Целый класс кораблей строящийся с XV века. Трех мачтовое судно стоящее по своим размерам перед Линейными корабля-ми. В XVII веке на фрегатах располагалось на одной па-лубе от 24 до 38 пушек. Позже число палуб и пушек увеличилось.
Рангоут – мачты, реи и прочие деревянные кон-струкции, способствующие несению парусов.
Такелаж – общее наименование всех снастей (тросы, веревки, цепи) и стрелах. Различают стоя-чий и бегучий такелаж. Назначение такелажа – поддерживать и укреплять рангоут.         

Нагнали народу из прилежащих местностей тысяч пять, а может и более. В полтора месяца леса порубили и мощенное полотно по болотам и трясинам проложили, а через реки мосты пла-вучие навели. Волокли оба корабля в кадках по суше, под полозья бревна подкладывали мужички крестьянские, и многие тогда жизни свои за царев переход до Ладоги положили. Венцом усилий ратных явилось взятие «Орешка»-города, Ноте-бурга шведского, что на острове по выходу Невы реки из Ладоги стоит. Здесь и пошел счет побе-дам Петровым над королем Карлом шведским.
А что же Арсений наш? Весь остаток лета и осень трудился на верфи над корпусом корабля своего. Стук топора, шуршание пилы и грохот кувалд и деревянных молотков надолго впился в его слух. Леса не хватало, судно конструкции особенной было, и не всякая древесина подходи-ла. Пришлось ее за двадцать, тридцать верст под-возить, а иную, для шпангоутов, твердую кедро-вую породу выписали аж из-под самого Урала. Две тысячи возов везли загодя обработанных бревен. Надрывались люди, надрывались лошади, но все же доставили энто дерево диковинное в Архангельский город. Его пока переправляли из далека, оно дюже просохло, а потом граждане за-морские дивились, отчего у Арсения так долго корабль без ремонта обходится и срок службы удлинился. А поначалу-то пальцем у виска верте-ли и смеялись. Через сто лет только его секрет и узнали, а так все из сырого леса корабли-то стро-или.   
Кленом обшивку корабля выполнили, а из сосны смолистой мачты поставили. Арсений сам лак мудреный изготовил промазывать днище ко-рабельное, а в кузне пленку медную заказал, что-бы ею закутать пониже линии воды корпус, дабы уберечь его от протечки в дальнейшем. Много таких специальных работ было сделано, вот и за-тянулась постройка корабля-фрегата. Когда при-шел мороз и дармовое искусство на окнах оста-вил, стоял корабль Арсения, словно башмак без шнурков, без снастей, значит, без рангоута и та-келажа должного.       


Всю зиму Арсений на отборе был. Народу по жестяным грамотам собралось с избытку. Плату обещали щедрую, по пятнадцати рублев в год, во-дочное довольствие, хлебные и кормовые запасы. В подчинении у Арсения офицеры: Берг Гаутман – голландских кровей, другой – английских, Олаф Эйдер, да врач, немец Томас Твит из баварских зе-мель. Вот они втроем смотрины вели, дохлой и ху-дой кабальной челяди набралось множество, так их отсеивали в первую очередь. Брали у кого зубы крепкие и кто ростом высок. Зазря бегал Арсений к своим поморцам, зазывая на службу морскую, не хотел народ вольный в найм идти, на стороннем судне ходить. Лучше дело свое знать, на карбасах плавать, семгу промышлять, чем подневольным быть, не для того он сюда в суровый край забрался.
Для отбора отрядили избу просторную, топи-ли изрядно, в сенях народ толпился, порты сымал, догола раздевался. В горсть срам подбирали и, дверь дощатую отворив, внутрь вбегали, а из комнат пар как из бани валил - на улице мороз суровый хо-дил, за бороды всех брал. Хвать за волосищи и по-седел мужик.
; Кто есть такоф? – спрашивал Олаф Эйдер.
; Поспелко Олексеев, сын Барандыкова, - от-ветил молодой еще не мужичонка, но и пареньком уже не назовешь.
; Какоф от роду год идет? – продолжал ан-гличанин суровой речью допрос строгий вести.
; Мне ужно весной буде о тридцати двух, - от-ветил Поспелко и всмотрелся в Арсения, что за сто-лом с бумагою и пером сидел. – Сенька, черт, ты?
; Поспелко… , - подняв голову кучерявую вы-молвил Арсений.
; Ну ты, князь, ажно работу хлопотну выбрал, а я из Холмогор сюды прикорячился, дядька Про-харий, слава Богу на подводу взял. Да я не один, та-ма вона в сенях еще Первушка Макеев околевает.
Арсений оторопел немного от встречи не предусмотренной и вид начальствующий потерял. Затем оправился, улыбку ребяческую, оставшуюся с юной поры, подобрал и велел Бергу, Гаутману по-звать знакомца своего, с кем по молодости лет при-ходилось путешествовать по окрестным местам и в Холмогоры заглядывать.
Жестяные грамоты – вид объявления для про-стого люда. Жестяная пластина с чеканкой тек-ста прибивалась на столбах.
Карбас – парусно-гребное судно древне-русского образца для речного и прибрежного плаванья.

Боцман – корабельный старший унтер-офицер.

Там и познакомились и сдружились, только ни того ни другого уж с десяток лет как не виды-вал Арсений, забыл и думать про них. А оно вон как вывернулось, сами пришли и в ноги поклони-лись. Приветствия долго не растягивая, Арсений проводил дружков своих в гостевую и велел там дожидаться. А вечером, когда отбор окончен был на этот день, собрались товарищи и за столом хлебосольным выпили по чарке за встречу да и разговорились.
; Вот удача пришла, что вы мне подверну-лись, - сказал Арсений, - а то я уж и не знаю, кого себе в помощь взять, работы много, на офицеров иноземных опора не велика, а с вами уж теперь полегче будет.
; Да мы как узнали, что жалованье хорошее дадут, тут же в Архангельск и засобирались. Сво-их-то карбасов нет, так, чем задарма рыбу удить, лучше на службу осудареву пойдем, вот какая думка у нас созрела. А вот ты каким чудом князем стал? – спросил Первушка.
; Никаким, я в заграницах по Петрову указу обучался и вот приехал сюды корабль строить. Вот что вам, братцы, скажу я. Ты, Поспелка, бу-дешь старшим канониром у меня, у тебя глаз наметан, снежки лихо помню в башку заряжал, а ты Первушка, здоровый бес, голосище у тебя хо-роший, мертвого на ноги поставишь, знать, в боцмана тебя назначим. Как вам такие распоря-жения?
; Да мы согласны, согласны, - отвечали хо-ром друзья, - а ты что, самый главный тута али как?
; На наборе главный, вот обуем в канаты фрегат - и я ваш капитан. К весне оба учиться будете, смотрите, не лениться, ежели замечу, ноздри вырву! Поняли меня?
; Да уж как не понять, дело известное, ко-пейку не задарма дают, - ответил Первушка. 
Поселил их Арсений рядом с собой и отбор с той поры вел в их присутствии и к мнению их прислушивался, хоть и вздор они иногда несли.

К февралю людей набрали на два экипажа и в этот месяц вели уже сортировку на смекалку. Кто на голову не слишком расторопным оказался и не знал, где у него левая нога, а где правая, так их в регуляр-ные войска отсылали, что в Солдатской слободе квартировались. К марту откормили немного народ отобранный, и по солнцу весеннему начали мушт-ровать. В шеренге учили ходить, повороты дружно выполнять обучали и всему такому, что в строю требуется.  А как потеплело более и зашнуровали фрегат-корабль – такелаж, значит, наладили и пару-сину к реям примотали, выпустили его со стапелей в реку и название перед спуском дали - «Петр I». Как с этим делом покончили, приступили к изучению де-ла морского. Заставили мужиков по мачтам лазить – паруса спускать да поднимать по команде. Двое в ходе этакой работе с фор-брам-рей свалились и за-мертво разбились, а так потерь более не наблюда-лось, разве что увечий разных, когда из пушек стре-лять учились. Худо да бедно все ж выучились: и ко-манды различать, и паруса к разным погодам и вет-рам предназначенные ставить, и из пушек палить прицельно. Все вроде налажено было, только самую малость не хватает, штурмана Арсений из добро-вольцев так и не нашел. Здесь человек особый был потребен, учености немалой и практикой морской владеющий, а таковых из прибывших не оказалось. И решил тогда Арсений идти к другу своему Якову Родионову, сыну Бодышки. На соседней улице сруб его стоял, он давно в штурманах у торговцев ходит, единственный, наверно, из русских у немцев на службе был. У него жона немчина, вот тесть, хозяин амбаров крупных и лавок торговых, послал его по воде ходить, для научения наукам морским, чтоб по-сле корабль под его начало доверить. В июле меся-це Яков как раз дома обретался в отдыхе после пе-рехода из гамбургских земель. Но к Якову Арсения не пустил тесть, как только прочуял, куда сманить хочет его зятя Арсений. И вот, гуляя по многолюд-ным улицам Архангельска, наш Арсений надеялся на случай свидеться с другом своим, с которым еще малолетками в лодке вместе по Двине-реке под па-русами ходили.
; Здорово, Яков, - приветствовал Арсений, по-встречав того в Немецкой слободе.
Форм-брам-рей – де-ревянная балка, при-крепленная поперечно к мачте для несения пару-са. Форм-брам-рей - тре-тья снизу рея первой мачты – фок-мачты.
Штурман – корабель-ный офицер, ведавший ходом корабля и рулевым управлением.

Рейд – часть прибреж-ной воды, удобной для сто-янки судов и защищенное от ветра.
; Арсений? Вот уж не чаял встречи, - уди-вился Яков, увидев Арсения, в голландских ко-стюмах разодетого.
; Давно с тобой, Яков, я встречи ищу, - ска-зал Арсений.
; Что так? Аль нужду в чем имеешь?
; Нужду не имею, а потребность в тебе ве-ликую нахожу.
; Во мне? Какого же она свойства, потреб-ность твоя состоит?
; Ты как уж заметил, наверное, на службе государевой я состою. На верфи фрегат особен-ный выстроен, слыхал что-нибудь про это?
; Доходило до меня подобное, но значения не придавал, признаюсь честно.
; Так вот, я капитаном корабля этого по-ставлен государем нашим, Петром Алексеевичем, и осенью этой идем с купцами в Англию.
; Что ж, дело хорошее, и мой тесть хотел, помню, свой корабль в караван ваш пристроить, только воевода не дал согласие на это. Ох, и злой он давеча вернулся.
; Команду я набрал и обучил с Божьей по-мощью, но вот в море выйти не решаюсь пока.
; Что ж так?
; Нет в моей команде штурмана, а без него как-то не клеится у меня работа по воде здешней ходить.
; Это не беда, Арсений. Для опробования сил экипажа и пригодности его к делу морскому, а равно как и фрегата твоего к походу предстоя-щему возьмусь я направлять тебя в синеве Бело-морья нашего. Я пока без особого дела здесь нахожусь, так что дня на два, на три, тесть, ду-маю, отпустит. Когда к испытанию-то думаешь приступить?
; Вот спасибо, Яков. Так через дня два, наверное, приготовления необходимые закончим. Ты подходи послезавтра, как солнце чуть выгля-нет. К рейду, где фрегат наш стоит, там тебя шлюпка ждать будет. 
               


Как и условились, Яков через два дня к восходу солнца на берегу стоял. На шлюпке, посланной с «Петра I», был доставлен на мостик корабельный, где Арсений всей работой экипажа управлял для приведения корабля-фрегата в движение по глади водной.
Спустились по реке благополучно и, как на широкие просторы вышли, тут беда с экипажем, ни разу в море не бывавшем, и случилась. Когда судно-то на якоре обреталось, паруса-то спускать научи-лись, а вот как на ходу-то, да ветер в спину, так зараз четырех с грот-марса-рей и сдуло. Снова без насмерть зашибленных не обошлось. Часа через три только берег из глаз скрылся, волна поднялась и давай корабль-фрегат из стороны в сторону мотать – у народа сухопутного морская болезнь жизнь дала. Кто на рее сидел, так прямо оттуда живот свой чи-стил, а кто на палубе, так тот наполовину за борт свесился и час в таком виде пребывал, пока с зеле-ной мордой обратно не показался. За это время весь корабль обгадили, будто стадо коров паслось на па-лубе. Как закончилось содержимое животов горе-матросов, это безобразие и прекратилось. На ногах стоять осталось после бедствия нежданного чуть менее трети экипажа. 
Конфузно стало Арсению перед Яковом за та-кую команду беспутную. Как теперь разговор начать, с предложением выступить о государевой службе на его корабле. Кто ж после этого захочет в поход морской с отрепьем отправляться. Оставил пока он эту тему горячую до тех пор, пока случай счастливый не подвернется.
На другой день плаванья испытательного чудо дивное случилось: все матросики в строю для работ готовые оказались. Арсений даже думать не смел об этом, а как потом прояснилось, Первушка Макеев, боцман Арсения, всем, кто сможет на палубу под-няться, по полстакана водки выписал. Вот народ как один и встал в общий строй для утренней поверки. И все вроде своим чередом пошло. Арсений настроение переменил и на этот день пальбу из пу-шек назначил.
Подошли к берегу и дали выстрел с правого борта. С десяток деревьев в щепы разнесли и тем остались довольны, затем другим бортом поверну-лись и еще пальнули.               
Грот-марса-рей – тре-тья снизу рея на второй мачте - грот-мачте.


Пушек – двадцатичеты-рехфунтовок – В XVII – XVIII вв. на кораблях стоя-ли три вида пушек: 24-фунтовое орудие, 18-фунтовое, 9-фунтовое. Здесь различие идет не по калибру пушки, а по весу ядра. 24-фунтовое орудие стреляло ядрами весом в 24 фунта, что соответствует примерно 12 килограммам.   
Стрельба на пользу пошла, Яков развеселил-ся и увлекся, а Арсений, не будь дураком, и давай его обхаживать, словно невесту красную. То тру-бу подзорную Якову поднесет: нате, дескать, Яков Родионович, полюбуйтесь. То словцо меткое метнет: мол, на торговых кораблях пушек – два-дцатичетырехфунтовок не имеется, да и палить команда не обучена. А здесь корабль боевой, во-енный, значит, и муштра людей серьезная идет, не ради забавы. Дела великие ждут. Вот так он и вертелся вокруг Якова, словно Луна вокруг Земли-матушки нашей, до конца похода учебного. А ко-гда в Двину заходить начали, вопрос прямо по-ставил. Яков в растерянности был, корабль фре-гат ему с первого глаза понравился, команда, правда, не сильно надежна в управлении парус-ном, но это дело поправимо будет, оботрутся люди в походах дальних. Но пуще всего этого облако сомнения в мыслях его обозначилось в том, что отпустит ли тесть.
; Гнева тестя своего опасаюсь, да и жена моя супротив меня выступит, - сказал Яков, в раз-думьях пребывая.
; Так по началу и против меня контры бы-ли. Мать говорила поперек порога ляжет, а не от-пустит. А сейчас рада не нарадуется, делать дело великое идем, не на печи лежать.
; Тебя Петр Алексеевич призвал, а меня кто?
; И тебя, и тебя он тоже призывает. Я когда говорил с ним, он мне прямо сказал: «Не хватает, Арсений, мне людей толковых, если сыщешь та-ковых, так железными канатами держи и не отпус-кай, я тебе оправдательную подпишу, коли дело до меня дойдет», - вот так прямо и сказал.   
Покочевряжился еще немного Яков, а затем махнул рукой, сказавши: «Будь как будет, тесть не черт, в ад не уволочет. Согласен». Уж больно ему с Петром встречу иметь хотелось.
Вернулись в Архангельск и начали к походу за Ледовый океан готовиться. А тесть Якова, узнавши, что Арсений все ж сманил его зятя на службу военную, так проклинал его на чем свет стоит.            


К началу августа пришло время покинуть места родимые и отправиться в края дальние и незнако-мые. Морских чертежей на те места не имел Арсе-ний, и пришлось просить у купцов иноземных. Изу-чив маршрут пути вместе с Яковом и окончив все остальные изготовления, собрали стол, позвали те-стя и остальную родню и всех чиновных и служи-вых лиц, имевших отношения к фрегату. Опроки-нули не по одной, а пока силы не оставили их. И в этом заседании питейном помирились и облобыза-лись Арсений с тестем Якова, а не то пути не было бы справного. На утро, помолясь и отстояв заутре-ню в церкви Святых апостолов Петра и Павла, под-няли якоря два купчих судна и наш «Петр I» и от-правились с отливом за Ледовый океан до Аглицко-го острова.
Тут ужо и зачинается сказ великий про подвиги неслыханные Арсения Парфенова, сына Коржавина.       








Морские чертежи – так поморские картогра-фы называли морские карты.
Церковь Святых апо-столов Петра и Павла – закончено строительство к лету 1702 года. Нахо-дится на Линском При-улке в крепости Ново-двинской. 

СКАЗ ЧЕТВЕРТЫЙ

О переходе корабля-фрегата через страны ледовидные и о набеге каперов французских.   

Флейт – трехмачтовый двухпалубный торговый ко-рабль длиной 30 – 38 мет-ров.
Юфть – выделанные кожи животных.
Горловина – пролив, со-единяющий северную часть Белого моря с Барен-цевым.
Котлянка – судовая ар-тель охотников на моржей.
Лопский берег – так в старину Кольский полуост-ров назывался.
 Мурман - на месте со-временного Мурманска то-гда стояла деревенька Мур-ман.

Как писано в челобитной воеводы Ржевско-го: «1703-го августа в 4 день вышли из города Ар-хангельска по направлению к острову Аглицкому два торговых флейта, нагруженные мехами, льня-ной пряжей, рогожами и юфтью, под охраной фрегата нашего, для наведения постоянных тор-говых путей».
Распушили паруса, и с выдохом из Белого моря нашли большую воду - тут стихия трудно-сти чинить и начала. Ветер северо-западный про-хода не дает, поперек волны идти пришлось. Вспахал ветер-полуночник все пространство, волна, - словно борозда из-под плуга, высокая. Корабль-фрегат с одной на другую переваливает-ся, к концу дня только в Горловину и залезли. А там воздушная стихия с океана, словно в трубу, дует - идти и вовсе тяжело стало. Тогда Арсений решил вдоль берега править, где не сильно разгу-ляй властвовал. Проскреблись вдоль суши без-людной, тундрой поросшей. Выбрались к Седому океану так: направо - Земля Новая, туда котлянки поморцев наших ходят бить зверье всякое: моржа, тюленя, медведя, если посчастливится; налево Лопский берег лежит, Мурман недалеко.
За мысом Святой нос места мало хожены начались. Насторожился Арсений, на Якова гля-дит, а вдали туман опустился, похолодало. Пару-сов убавили и неспешно пошли, берег издалека виден – значит, спокойно все, не потеряемся в во-дах темных. Так до земель скандинавских на пя-тый день и дошли, а там ветер в спину задул и помчал всю флотилию на берег скалистый. Насилу как управились и отворотили беду неми-нуемую. Вышли в океан, переобули паруса - штормовые поставили, все лучше стало, хоть и сильнее корабли качало. На палубе не устоишь - вода борта заливает, нос в волнах тяжелых зары-ваться начал. Люди все притихли, на мачты взби-раться не спешат, Господу Богу молятся.               

Два дня долой и страна ледовидная началась; затеряешься в море - оно тебя подхватит и на ка-кую-нибудь льдину вынесет. Ты и глазом не успел моргнуть, как глыба белесая сама тебя нашла, вы-нырнет из глубины и проломит борт твой с ребра-ми подчистую. Вот для того Арсений Петра и ослушался и корпус корабля-фрегата мудреной ар-хитектуры выстроил, чтоб торосов не бояться.
Так вот и шли гуськом: впереди Арсений свой корабль-фрегат ведет, позади его два торговых флейта плетутся, еле-еле поспевают. На пятый день посередине Норвежского моря оказались, здесь пи-раты-викинги свой промысел ведут, на суда торго-вые нападают, все имущество купцов отымают. Хо-рошо, если в живых оставляют, а так пропала ла-дейка, море забрало, и спроса не с кого взять. В этих водах Арсений строго за морем следил, людей у пушек расставил и был готов к появлению варягов загодя. Но не показалось никого, и место опасное спокойно прошли. На четвертый день, а по общему счислению на одиннадцатые сутки к морю Север-ному подходить стали. Здесь вся пиковая вершина сказа нашего и началась.
Солнце уходило прочь, небо в багрянец окра-силось, ночь уже по пятам скакала, ветер справа дул -  шли правым галсом, значит. Арсений у штурвала государил, рядом Яков движение корабля-фрегата по секстанту сверял – благо, зазвездилось небо. С каждой склянкой ветер крепчать начинал, в свете еще оставшихся лучей показалось стадо туч замут-ненных. Недоброе всегда приходит скоро и внезап-но. Непогода объявилась так же быстро, сверкнул вдалеке громовержец, Арсений дал сигнал всем на изготовке стоять - час испытания настал. Пора было вспомнить святого Николая, покровителя небесного, чтоб отворотил все беды надвигающиеся.
Волна росла, как гриб после дождя, подпирала корабль-фрегат снизу; снова закачало сильно, вода палубу смочила раз, смочила два, а потом - как да-вай кидать судно Арсения из стороны в сторону. Все смешалось: и небо, и вода - в какой стороне что находится, непонятно. Молния слепит без устали, гром оглушает, а дождь прыснул пудовыми каплями, того и гляди, палубу проломит. Наши матросики, видно, долго страх копили и тут не выдержали и на мачты сиганули. Тонуть корабль-фрегат, им показа-лось, начал.               
Страна ледовидная – Северный Ледовитый океан.
Ребра – шпангоуты.
Торосы – плавучие льдины.
Секстант – ручной астрономический ин-струмент, которым поль-зуются моряки для опре-деления местонахожде-ния судна в море.
Склянки – получасо-вой промежуток времени, обозначаемый одним ударом в колокол. Коли-чество склянок показы-вает время. Счет их начинается с полудня.    

Ванты – снасти стоячего такелажа, которыми укреп-ляют мачты, стеньги и брам-стеньги. Расположены с боков и несколько позади мачт. По ним матросы взбираются на реи.
Облизьяна – обезьяна.
Снасти – все приспо-собления, относящиеся к парусному вооружению судна.
Ют – корма, задняя часть корабля.   
Выше всех взлез Первушка Макеев, боцман, Арсением поставленный. Ему-то надлежало в первый черед за исполнением приказов следить и панику строго пресекать. А он вместо этого рас-толкал локтями всех и сам на грот-мачту взобрал-ся. Пришлось Арсению с Яковом и Бергом, да Олафом самим за штаны матросиков наших, насмерть перепуганных, снимать, порядок наво-дить. Народец темный, облепил ванты, словно мухи коровьи лепешки, и слезать ни в какую не хочет. Тогда из мушкетов палить Арсений с Яко-вом принялись и верной смертью грозить; пока один страх другой страх не пересилил, никто и шевельнуться не мог. Перетоптались и начали люди, как облизьяны, боязливо от снастей отли-пать, вниз спускаться.
После, как очухались, Арсений велел нака-зать тех, кто смуту пустил, а Первушку в каюте капитанской отдельно спрос взяли. Чтоб команда остальная не видела, а не то он грозный вид по-теряет и матросики его слушать перестанут. По-началу пешком по волнам до дому отпустить хо-тели, да Арсений сердцем мягок был, пожалел Первушку. Высекли его, да кол в темное место вставили, дабы не свербило более. Но об этой эк-зекуции все равно догадаться можно было. Он неделю после этого сидеть не мог и часто в от-хожем месте подолгу засиживался. 
Пока команду Арсений успокаивал, корабли купцов из виду потеряли. Ночь в права вступила - и вовсе путь не найти. Так кидало их трое суток; кряхтел, скрипел корабль-фрегат, а все ж бурю выдержал. Правда, пятеро за борт вывалились, один раз голова показалась между волн - и все, не видать паренька больше.
Где были, куда шли, никто не знал. Как небо подобрело и синевой заулыбалось, начали пра-вить на юг. Ночью ориентир взяли, на третий день пять кораблей увидели. Это Яков в трубу, за горизонт смотреть предназначенную, узрел, как они паруса закатали и кучкой стоят, прохлажда-ются. Присмотрелся Арсений и узнал: на водной глади среди пяти судов два флейта наших обре-таются, а к ним три корабля заморских с флагами французскими, на юте вывешенными, прикрепи-лись.

Вроде, земля Людовика далече лежит, что ж они здесь делают? Немного времени прошло, и за-гадка разрешение сама принесла. От кучки отделил-ся одни корабль-корвет и в сторону нашего «Петра I» пошел. А на флагах сигнальных просемафорил, чтобы Арсений в дрейф судно свое положил.
По-французски никто разобрать не мог. Как разговоры вести? Вот вопрос, который застрял в го-лове у Арсения. Делать нечего - стали у борта до-жидаться, когда иноземный гость подойдет. А кор-вет приблизился на два кабельтова, да и тоже паруса убавил и шлюпку спустил. Спустя час на борт под-нимается свита во главе с высоким, даже стройным, как кипарис, если по-тамошнему выражаться, и представительным капитаном ван Стабелем. Усищи у него, как у кота, сам лицом приятный, духами весь пропах – значит, не мужик, а сплошной падеж жен-ского пола. Арсений растерялся немного перед та-ким франтом и глаза в палубу зарыл. А тот напро-тив, осмотрел фрегат-корабль наш, да и говорит:
; Проездная грамота в наличии имеется?
Арсений на всех языках европейских лопотать ученый, а вот французского не вытвердил в свое время, только несколько слов знал. Вот он и давай банжуриться, вуаля туда-сюда, мол, знать не знаем, в буре потерялись. Чтобы подоходчивей получалось и пробел, в словах нехватку восполнить, он еще пальцами себе помогать стал. А промеж привет-ствий спросил на голландском, почему суда наши купеческие в задержке стоят?
Француз понял, что никто на этом корабле на его выговоре понять не может, совет стал держать среди своих подчиненных. Перекинулись словами непонятными, да один из них на первый план вы-шел и на голландском заговорил.
; Вы задержаны французским капитаном-капером на проведение досмотра, а те суда торго-вые, - он показал на два флейта наших, - конфиско-ваны за провоз контрабанды в пользу короны французской.
; Кака тока контрабанда, господин хороший? Мы товары мирные везем, а наш фрегат охрану ве-дет, - возмутился Арсений.

Корвет – легкий трехмачтовый корабль, предназначенный для разведки
Дрейф – отклонение движущегося корабля от намеченного пути под влиянием ветра.
Кабельтов – одна де-сятая часть морской ми-ли, равняется 185,3 мет-ра; в море небольшие расстояния измеряют кабельтовыми.   
Каперство – в воен-ное время преследование и захват частными суда-ми коммерческих непри-ятельских кораблей и судов нейтральных стран, занимающихся перевозкой грузов в пользу воюющей стра-ны.   


Эфес – рукоятка шпаги.
; На провоз товаров разрешение положено, - ответил человек, видимо, казенный, который на голландском говорить умел.
; Там, у купцов наших и разрешение, верно, имеется, спросить надоть, - сказал Арсений.
; Не обнаружено.
; У них грамота государя нашего Петра Алексеевича в сундуках заложена… и товары мы не во Францию везем, а на аглицкий остров и от-бор вести, значит, они должны, а не вы, господин француз, - сказал Арсений, немало разволновав-шись. 
; Здесь территория ничейная и досмотр любой волен проводить, - отвечает ему капитан-капер, а сам руку на эфес шпаги заложил. Почув-ствовал Арсений, что время горячее подступать начало, переговоры в наглость французскую уперлись, и средство, чтоб разрешение найти здесь только в крепком кулаке заключается.
; Значит, грабеж получается, и законом все это вы прикрыть собираетесь? – смекнул Яков.
; Конфискация по согласию обеих сторон, - ответил казенный человек.
; Како тако согласие? Потому ли, что ва-ших кораблей, способных к бою, три, а у нас только один?
; Да. И в этом следствии предложение наше на мирное расхождение нацелено.
; Хотите даром получить то, что по праву нам принадлежит, находальники французские? – уже по нашему не стерпел Арсений и как прило-жился кулаком к лику капитанскому, французски-ми духами вонявшему. Тут его светлый образ по-тускнел и покосился, ноги у него как-то подогну-лись, и он пал без чувств прямо перед стоявши-ми. Что потом было, описывать тяжело. Конфуз страшный, переговоры честные были, а Арсений страстям волю дал. Правилами этикета европей-ского этого недопустимо делать. На Арсения Берг и Олаф с Яковом накинулись, успокаивать давай. А Первушка стоял невдалеке; как драку увидел, тут же подбежал и свой кулак-кувалду на голову человеку казенному опустил.               


Тот рухнул сразу в бессознание, его даже по-том к жизни привести не смогли. Так бревном не-движимым в шлюпку и спустили. Отчалили фран-цузские переговорщики, а Арсений стрелой к пуш-кам усвистал. Паруса размотали, крутой бейдевинд дали, а к корвету в помощь бриг французский по-шел. Скоролучно бой приближался: люди мирного уклада дела оного не сыскали, теперь корабли бесе-ду поведут и из пушки изъяснения весомые посы-лать начнут. У кого первым дерево треснет, тот и к согласию скоро заспешит. Сила железа всегда убе-дительно звучала, правда не всегда на стороне сове-сти оказывалась.
Корабли французские вначале в заминке пре-бывали: как атаковать, решали. Яков управлением маневров командовал, пока Арсений у пушек стоял и это Богом посланное время с толком использовал. Повернул фрегат кормой к французам и ходу дал. Те спохватились и вдогонку бросились. Корвет и бриг чуть правее шли, когда вдруг Яков «Петра I» на новый курс положил, кругаля дал, в полный багштаг вошел и оказался бортом прямо перед бушпритами французских кораблей. Ахнул левый борт, вздрог-нул корабль-фрегат, белое облако к мачтам взмет-нулось - это книпели, в паруса нацеленные, полете-ли. Порвали полотно белое у грабежников - у них ход и поубавился. Те давай поворачивать, борт под-ставлять, чтобы ответ дать, а Яков по ветру пошел и умело за бриг спрятался, да так, что корвету и вы-стрелить возможности никакой не оставил, иначе в своих рисковал попасть.
; Давай шевелись, шевелись, олухи бестолко-вые, - кричал Арсений, командуя подготовкой к зал-пу новому.
Теперь время ядрами пришло окатить врагов злосчастных. У каждой пушки суетились три пуш-каря. Один из них  клоцом ствол чистил. Второй что-то искал, а третий с водой канитель разводил остужая орудие.
; Что ты ищешь, растяпа, возьми пыжовник, вон пенька осталась. Давай, налегай, - продолжая ре-гулировку наводить, орал во все горло Арсений. Че-рез минуту-другую орудие к зарядке готово было. И фрегат как раз к месту залпа приближался.
; Арсений, торопись скоро залп давать! - кри-чал Яков.       
Полный багштаг – курс корабля относи-тельно направления вет-ра в 135 градусов.
Книпели – два пол-ядра, скрепленные це-пью.
Клоц – цилиндриче-ская щетка из щетины, насаженная на длинный шток и служившая для чистки ствола пушки.
Пыжовник – для уда-ления пеньки или пыжей использовали своего ро-да штопор – пыжовник.
Пенка – веревка.




Картуз – платяной ме-шочек с зарядом пороха. 
Пыж – клочок сена или лыка, обвязанный пенькой.
Пробка – деревянный цилиндрический предмет.
Протравник –  игла, снабженная делениями для прокола картуза через спе-циальное отверстие в ство-ле.
Пальник – деревянный шток с намотанный на него фитилем.
Бомбардель – относится к малой судовой артилле-рии. Небольшая пушка вы-полненная из бронзы, смонтированная на вилке.   

 
; Ни живота, ни головы не жалеть! За госу-даря нашего… . Орудия заряжай! - кричал Арсе-ний.
; Картуз! - команду дал Поспелка.
; Есть! – ответили матросики, когда работа закончена была.
; Пыж!
; Есть!
; Пробка!
; Есть!
; Пыж, еще!
; Есть!
; Ядро!
; Есть!
; Протравник бери живей, - сказал Арсений, стоя на изготовке у орудия и держа пальник в ру-ках.
; Готово!
; Мы готовы, Яков.
; Сейчас подойдем.
Как только два корабля поравнялись друг с другом, Яков крикнул: «Огонь!». Арсений поднес пальник к стволу, и орудие вздрогнуло, изрыгнув дьявольскую начинку. Вслед и остальные так же закурились дымом. Двадцать два ядра впились в борт брига, пробив его насквозь, и кое-где па-лубный настил снесли. «Ура!» - троекратно про-кричали матросики наши, обрадовавшись удаче, но ответ последовал немедля. Из десяти пушек, что на борту француза имелись, также дым по-шел, и на корабле-фрегате ощутили, сколь не-продолжительна радость была, как и счастье в жизни.   
Треск-скрипение древа корабля-фрегата от попадания ядер французских разломили сердце Арсения. Хоть и урону немного было, так фаль-шборт в трех местах пробило, да обшивку не-много разодрало; кто-то в крови загибался от ран полученных. С брига не только ядра прилетели, а и картечь, из мушкетов и бомбарделей посланная. За корабль сильно испужался Арсений и подумы-вать начал, не уйти ли подобру-поздорову. Тем паче что превосходство не на стороне нашей находится.               


За корму кораблям вражьим зашли и увидели, как кличут их. Корвет «Ройаль де Дюнкерк» звался, а бриг, уже покалеченный, - «Голубка», так надпись значила. Зайдя им за бак, корабль-фрегат Арсения неожиданно еще порцию железа в нос получил. Решили ответить и подготовили послание. Снова грянули пушки и по «Голубке» ударили, всю корму ей разворотили, аж осела немного. Но корвет еще невредим был и с разворота уже возвращался, наго-тове у него все было, так что снова досталось «Пет-ру» нашему. В двух местах борт пробили ядра не-приятельские, снасти повредили.
В таком событийном движении шло сражение в течение четырех склянок, пока корабль «Голубка» под угрозой утопления окончательного из бою не вышел и к купцам нашим не подался. А вот корвет французский, наипаче, всячески стремился ущип-нуть, заклевать нашего «Петра». Дело совсем худо стало, когда третий корабль французов на выручку пошел на смену «Голубке». В планах стояло ско-рейшее ее потопление, чтоб приступить к корвету, но, видимо, прочуяли французы затею Арсения и все старания канониров его в прах обратили. Те-перь сызнова два корабля невредимых ущерб наше-му «Петру» чинили. Всякая уже возможность на вик-торию при новой обстановке была утеряна. И тут снова подумалось Арсению: «Не пришла ли пора отворачивать, иначе и корабль потеряем и викто-рию не добудем». Уж больно врагам фрегат удалось подпортить, и теперь без ремонта нечего было и сряжаться к морю Балтийскому. Отошли потихонь-ку, а корвет в погоню было бросился, как  новый поворот дела увидел. Но где там! Арсений паруса наладил по ветру и такого стрекача задал, что скоро в точку превратились все преследователи его.   
Поскольку в скорости у «ПетраI» преимуще-ство имелось, направились на запад к берегам Аглицким, авось управу какую найдем на грабежни-ков французских. День шли, два шли - никого, ужо и берег завиднелся, а судов сторонних так и не по-казалось. Словом, мертво море оказалась, корабли как-то не ходили здесь. А на третий день туман за-пустился, глаз застилает так, что не видать ничего далее руки своей навытяжку. Того и гляди, на мель или на корабль какой наскочим.
Четыре склянки – со-ответствует двум часам.


Шли медленно, почти на месте стояли, пока напасть белая не сгинула и проход глазам не освободила. А там продувать начало, и через три дня корабль-фрегат «Петр I» Темза в свои берега приняла. Вот и здравствуй, город Лондон, земля аглицкая! Здесь и сказ наш исход свой берет про путь нелегкий Арсения Парфенова, сына Коржа-вина, к королеве английской Анне.    


СКАЗ ПЯТЫЙ

Про город Лондон далекий, службу иноземную и перемену кур-са корабля-фрегата «Петр I». 

Прежде нежели зачать сказ новый про Арсения Парфенова, сына Коржавина, и продолжить ткать пряжу сочинения общего, не худо бы окантовку вначале наладить и выразить расклад сил политиче-ских на арене европейской, поскольку в неразрыв с ними путь его дальнейший проистекать будет. 
Развернем карту земель иноземных и увидим, что задача перед нами встала многотрудная. Нача-лась война долго ожидаемая коалиций разных, на предмет дележа пирога сладкого – Гишпанской вот-чины. Покарал Господь неуемное королевство като-лическое за инквизицию злопитаемую, проливав-шую с избытком кровь напрасно Богом им вверен-ного народа.
В конце столетия прошлого, дни последние подходили короля гишпанского Карла II. Не дал Господь ему наследника, и теперь зависть съедала других правителей на вотчину богатую гишпанской короны. Сговор держали Людовик ХIV - король французский, Леопольд I - король австрийский и Вильгельм III - король английский, что по смерти Карла II поделят земли по ранее уговоренному пла-ну. И вроде войне не бывать, ан нет: жадность и за-висть всегда к истреблению сторон вели.
Прознал Карл II о заговоре узурпаторов и пе-ременил завещание свое. Запечатал и повелел вскрытию предать только после смерти своей. Дол-го ждать не пришлось, и в праздник католический  всех святых, в год 1700 Карл II испустил дух, завер-шив свой путь на грешной земле. На следующий день вся Европа узнала о содержимом завещания. «Имя, имя…,» - шептали придворные и дипломаты, при дверях стоящие. А как узнали, так и ахнули. Герцог Анжуйский Филипп V - вот новый король Гишпании.
И тогда призадумались Вильгельм III и Лео-польд I о том, что меж Людовиком и Филиппом родственная связь имеется, и не объединятся ли два государя супротив остальной власти и не учинят ли гегемонию над ними.
Инквизиция – (от лат. Inquisiti – розыск) тайное политическое религиозное судилище еретиков в католических странах в 13-19 вв. Осо-бенно свирепствовала в Испании.
Карл II (1662-1700) – король Испании из династии Габсбургов. Время правления 1665-1700 гг. Сын Филиппа IV и Анны Марии Ав-стрийской.
Людовик XIV (1638-1715)  - король Франции с 1643, из династии Бур-бонов, сын Людовика XIII. До 1651 года при нем была регентшей его мать Анна Австрийская, но фактически страной правил до 1661 года кар-динал Мазарини.      
Леопольд I (1640-1705) – австрийский гос-ударь (1657-1705), импе-ратор «Священной Рим-ской империи» с 1658 года, из династии Габс-бургов. Сын императора Фердинанда III
Вильгельм III (Оранский) (1650-1702) – штатгальтер (прави-тель) Генеральных шта-тов (Голландии) с 1674, король Англии и Шот-ландии с 1689 года. Призван на английский престол в ходе Славной революции 1688-1689 года; до 1694 года пра-вил совместно с женой Марией II Стюарт.


 …по ранее уговоренному плану – Тайных договоров о разделе испанских владе-ний было заключено два. Первый - осенью 1698 года, по которому Франция по-лучала Неаполь, Сицилию и не претендовала на ис-панскую корону. Престол переходил баварскому принцу, а императору Лео-польду I  предоставлялся город Милан. Второй дого-вор был заключен в 1700 году, там были внесены лишь небольшие дополне-ния.
Филипп V  (1683-1746) – до коронации носил титул герцога Анжуйского. Ко-роль Испании 1700-1724, 1724-1746 гг. Из династии Бурбонов, сын дофина Людовика и Анны Марии Баварской.
Королева Анна (1685-1714) – из династии Стю-артов. Королева Англии и Шотландии 1702-1707гг. Королева Великобритании 1707-1714гг. Дочь Иакова II и Марии д' Эста. Замужем с 1683 года за Георгом, сы-ном короля Дании Фреде-рика III.          
Силища, конечно тогда необнокновенная получилась бы. Им в один рядок не шибко стано-виться хотелось.
Людовик XIV, словно почувствовав держав-ность свою неограниченную и для острастки недругов своих, предал разорению земли Гол-ландские. Занял давно укрепляемый крепостями рубеж, «Барьером» называемый.
Филиппа V тотчас признал Вильгельм III королем Гишпании, но как только смертушка пришла за ним, так все надежды на мирный исход и истекли. На аглицкий престол взошла королева Анна. Она мая дня четырнадцатого, года 1702 и сколотила оборонительный союз поначалу с Голландией, объявив войну французской короне. Мол, не желаем объединения французских и ги-шпанских дворов и все тут, сами силу имеем не-дюжую. К этому протесту и другие короли, ампе-раторы подтянулись и образовались две стороны, коалициями называемые. В одной, с Англией и Провинциями соединенными, оказались Австрия, Пруссия, Дания и горстка княжеств германских. А в другой - Франция, Гишпания, земля Баварская и Кельнская, да епископ Льежа-города.
Ох и война заварилась, вся Европа огню предана была. Да что Европа! В колониях Амери-канских к сражениям нешуточным готовились, на океанах и морях корабли враждующих сторон встречу искали.
К моменту вхождения Арсения в пределы аглицкие превосходство одной фронды над дру-гой еще должным образом не оформилось. По-этому в лондонском тумане, зарядившим вновь с утра, пребывал не только фрегат-корабль «Петр I», осторожно мелкой поступью ступавший по Темзе-реке, но и вся будущность Европы.
Крепость-форт на берегу Суффолка, столи-цу Лондон сберегавшую от набегов вражьих с моря, увидели августа месяца дня двадцать третье-го, года 1703.
Тут на левом берегу Темзы-реки зрелище малоприятное Арсению и представилось. Людей, в преступной деятельности уличенных, замертво казнили, а потом привязали к столбам и на воду, на всеобщее обозрение выставили 

Прошли мимо, перекрестились, а из башен крепостных уже выстрел-салют дают. Сигнал поня-тен, и Арсений приказал паруса спускать, на якорь становиться. Через часа два на борт «Петра I» пожа-ловал майор, человек второй в аглицкой крепости-форта, разузнать, что да как, зачем в столицу их пришли. Ненать ли лоцмана за плату отдельную для плаванья сохранного, не устроить ли яхту до самого города. 
Арсений послушал оборотистые речи майора, с пивным животиком да Олафа и выставил вперед. Переговоры вести на родном языке куда сподручней будет. Приказал ему, чтобы он от всех услуг плат-ных отказ вел. Как дошло до уха офисера аглицко-го, что граждане иностранные капиталом великим не располагают, а наоборот, от пиратства француз-ского помощи ищут, так улыбку гостеприимную спрятал и строго заявил: «За проход в город Лондон плату полагается внести». Арсений все без перевода понимал потому и спросил сразу:
; За что пошлину требуешь уплатить? Мы люди не торговые, товар не везем. Мы к приему ко-ролевскому попасть хотим. Корабль не собствен-ность наша, мы на государевой службе царя Петра Алексеевича состоим.
Как услышал он, что Арсений по-ихнему раз-бирать и лопотать умеет, так притих немного, голо-ву почесал, потом спросил: «Какой-такой царь Петр Алексеевич?». Арсений ему ответил, что из Россеи мы. Майор глаза выпучил, в толк не возьмет, где така Россея находиться, а как от Олафа уточнение полу-чил, что из Московии прибыли, так заулыбался в момент.
; Царь Питер, с мачту ростом, да, помню. Они с адмиралом Митчеллом здесь на яхту сади-лись. 
Тут понятия и сошлись у майора и капитана Арсения. Сразу суета поднялась, всех звать к себе в крепость начал, встречу по дружбе отметить пред-ложил. В отказ идти неудобно стало Арсению, и пришлось на берег аглицкий сойти для налаживания контактов полезных. А майор тем временем депешу послал в места известные, в надежде получить от полковника, который в отлучке был, распоряжения насчет прибывшего русского корабля-фрегата.
Задержались допоздна, уже звезды выглядывать начали, а комендант все их не отпускает, все потчует и полную чарку пива наливает.
Город-Лондон – наиболее вероятно, был основан римлянами в I веке после Р.Х. с назва-нием Лондиниум. К XVIII в. в Лондоне проживало около мил-лиона человек.
 

… в заводь – большая торговая гавань Пул на ре-ке Темзе или «Лондонская заводь».
Гилдхол – лондонская ратуша, возведена в первой половине XV века. С этого времени из нее осуществ-ляется управление горо-дом.
У Арсения уж все пузо одуло от пития уго-щаемого. Пучило так, что еле-еле терпения хвата-ло, чтобы не оскоромиться, а счет, в который раз по нужде выходить приходилось, и вовсе забыл вести. Не дождавшись гонца, уложились спать прямо в казенном здании, до корабля уж более никто не ходок был.
Поутру Арсений с Яковом глаза разули, глядь, а иностранных офицеров и след простыл. Пошли разузнать к майору на их счет, а он им го-ворит, что знать не знает, куды они подевались. Чуяло сердце, что от них завсегда крамолы ожи-дать можно, ну, да делать нечего. Засобирался Арсений снова на корабль-фрегат и меж делом спросил о проходе в столицу-Лондон и о приеме королевском. Майор помялся на месте, посмотрел в потолок да и сказал, что как только в реку-Темзу войдут, там на якорь становиться нужно и далее своим ходом отправляться следует, а насчет при-ема умолчал.
Делать нечего, отправились в столицу аглиц-кую без офицеров иностранных. В заводь реки-Темзы попали, где иные корабли стоят, так по майорскому наказу якорь бросили и на ялике вдоль берегов камышовых путь до города про-должили. Шли довольно долго, дорога не близ-кой оказалась, и к вечеру только и добрались. Где заночевать? К кому податься? Неведомо.
Решили дорогу править к герцогу-мэру, бо-лее идей не приходило, а к королю прямо опас-ливо идти показалось. Искали, искали, где мэр обитается - не нашли; устроились на постоялом дворе, сняли комнатенку с пятак площадью. За-ночевали, а с первыми лучами снова в путь отпра-вились. Кружили по Лондону - осмотр вели, мно-го интересного приметили.
Город большим оказался, каких Арсению и видеть никогда не приходилось. Его еще римляне зачали. Улицы узкие, а народу, как муравьев в му-равейнике: все друг дружку толкают, вперед норо-вят проскочить. Здания все о двух-трех этажей, каменные, на разный мотив построены. Окна ду-бовым бревном выложены, что не дом - то мону-мент. Камень массивен в стенах заложен, а двор-цы, церкви все крыши к небу свои устремили, словно по стойке вытянулись, кверху смотрят.

К полудню добрались до мэра, он, оказалось, в ратуше названия Гилдхолл сидит. Вошли в по-мещение просторное: потолки высокие, на стенах портреты разных людей висят, словом, красота неописуемых размеров кругом. Поздоровались, сказались секретариусу о желании горячем встречу иметь на предмет вспоможения к ремонту кораб-лю-фрегату, дабы отбыть на родину без дальней-шей задержки.
Секретариус, человек одного примерно года с Арсением, сначала в удивлении пребывал насчет увиденных гостей из Московии.
Долго руками разводил, не видел секретариус разрешения вопроса Арсения в посещении герцо-га-мэра. Пообещав только, что доложит его сия-тельству о хотении их кипучем на прием к нему попасть. Условившись, что ответ будет к завтраш-нему утру готов. С тем и распрощались с ним уно-ся в запазухе надежду, что с сего числа дела на лад пойдут и возвращение их к берегам Россейским уже скоро состоится. На радости этой даже в трак-тир зашли, где и угостились пищей аглицкой, сняв с плеч усталость великую неопределенности, вы-павшей им на земле чужой. 
Чуть день зацветать стал, а Арсений с Яковом снова при дверях стоят, дожидаются встречи мно-горешаемой в судьбе их. Но секретариус что-то не в радости встретил Арсения, снова рукоразвод по-следовал, присоветовав, в госпиталь морской с хо-датайством податься. В душе у Арсения словно пол провалился, до того тошно стало ему, ну, да делать нечего: взяли адрес и направились указанное заве-дение отыскивать.   
Гринвичский морской госпиталь на другой стороне реки-Темзы располагался. Дошли не ско-ро: через чудо-мост, на котором люди в домах жи-вут, идти пришлось. Пока добирались, всякий за-пал к исходу положительному уже растеряли. От-крыли дверь, и там такие же, как у мэра красоты находятся, только народ здесь военный, снует туда сюда без устали. У караула встали и спросили: «Куда бы обратиться, чтобы помощь русским мо-рякам сыскать?». Постовой молчаливым оказался и на вопрос их только невнятными словами ответил, смысл которых так неведом и остался для Арсения.
Гринвичский морской госпиталь – Начало воз-ведения госпиталя отно-сится к концу XVII века. Закончилось строитель-ство огромного комплек-са зданий в начале XVIII века.   


Грейт-Тауэр – улица в Лондоне около Тауэра – массивной крепости, рас-положенной на востоке го-рода.
Постояв с час, хотели в холы двинуться и поискать кого-нибудь, кто подскажет направле-ние, удовлетворяющее их просьбы, но часовой ружье поставил и пускать не стал, стребовав про-пуск обнародовать. Пробовали договориться, да все зазря вышло, только слова добрые и учтивые на ветер выкинули. Все впустую пошло. Хотели до ночлега поворачивать, но тут по лестнице многоступенчатой какой-то человек сходил. У ча-сового остановился и спросил его про Арсения с Яковом на предмет их нахождения в здании воен-ном, куда вход сторонним гражданам строго вос-прещался. 
Постовой, ход стороживший, в струну навы-тяжку дал и от волнения перед незнакомцем оне-мел.
Арсений завидел растерянность человека ка-раульного - решил самовластно в разговор всту-пить.
; Мы, ваша светлость, из России прибыли. В море Северном нападению пиратами француз-скими были подвержены. В бою неравном при-шлось уступить лихоимцам и два корабля торго-вых наших оставить. Вот в городе вашем ищем вспоможения к ремонту для корабля-фрегата нашего, чтоб обратно на родину отбыть.
; С кем имею честь разговаривать? – спро-сил незнакомый человек.
; Арсений Парфенов, сын Коржавина, ко-мандир фрегата «Петр I».
; Питер, царь Московии?
; Так, ваша светлость.
; Что вы стоите, постовой? Представьте ме-ня гостям московским!
; Сэр, Перегрин Осборн, маркиз Кармар-тен! - выпалил часовой.
; Вот и славно, пойдемте, господа, со мной, я с вашим царем на брудершафт сходился. Яхту «Ройял трэнспорт» ему спроектировал, когда он тут гостил у нас.
Вышли на мостовую и пошли на Грейт-Тауэр, в кабак примеченный, где маркизу с царем Петром Алексеевичем заседать приходилось.


После опрокинутого кубка начал Арсений у маркиза выспрашивать, к кому с ходатайством о ре-монте корабля-фрегата обратиться. Маркиз все рас-сказами о кораблях увлекался и на просьбы Арсения мало реагировал, намекая ему, что о главном разго-вор в конце встречи вести следует. Но у Арсения в голове ничего, кроме ремонта, не было, и сказы о новых достижениях в судостроении аглицком его никак не интересовали.
Когда темнеть начало и перцовки уж довольно выпито было, вывалила компания из кабака госте-приимного. А Арсений все еще ответов на вопросы свои, беспокоящие сущность его, так и не заполу-чил.
; Скажите честно, маркиз, можете ли вы ука-зать нам направление на решение беды, тяготеющей сердце наше. 
; Проблема ваша, господин Арсений решае-мая, к волнению причин мало. Плохо только, что у вас с деньгами избытка нет. Ну, да я пробу возьму помочь вам. Вы на корабль возвращайтесь и ждите меня там. А я, как только просвет удовлетворения ходатайства вашего найду, так сразу заявлюсь к вам, и вы уж не взыщите. Будьте в готовности генераль-ской, парад организуйте, чтобы впечатление благо-пристойное произвести.
Расстались с господином знатным, а в голове у Арсения прибыток загадок наступил. С тем под са-мое утро и возвратился на ялике к кораблю-фрегату своему. И как завидел судно свое, так от удивления, молнией поразившей его, рот сам собой и раскрыл-ся. По обоим бортам «Петра I» стояли два здоро-венных в размерах корабля линейных, а на палубе народ кучками стоит, о чем-то шум разводит.
По лестнице веревочной взошел Арсений на борт корабля своего и увидел полковника-командора гарнизона крепости-форта. Прибыл он при полном обмундировании с медалями за заслуги боевые и допрос с Первушки держит.
; По какому праву место на рейде занимаете забесплатно?
; Нас ваш заместник, господин майор Эрик Рондоф уполномочил, - ответил из-за спины пол-ковника Арсений.
Ялик или ял – двух- или четырехвесельная лодка.
Линейные корабли – трехмачтовые корабли длиной свыше пятидеся-ти метров, имеющие на борту более пятидесяти пушек. В Англии ли-нейные корабли дели-лись на три класса по числу орудий на борту.



Английский фунт стер-лингов – единица денежно-го обращения ценностью в 9,458 золотого рубля; де-лится на 20 шиллингов, в каждом из которых 12 пен-сов.    
Ефимки – название де-нег, имевших хождение в России.
; Таких распоряжений господин Рондоф давать не в полномочии. Место, вами занимаемое, денег стоит, и, если желание имеете, извольте плату внести установленную.
; Почем берете?
; Пятьдесят фунтов в месяц.
; Сколько на ефимки в переводе? – спросил Арсений.
; Таких денег мы не знаем, извольте упла-тить нашей деньгой.
; Что ж, рубль у вас не в ходу, значится?
; Нет, форинты можете дать, если имеете, франки в уплату принимаем. Рубли не берем.      
  У Арсения как раз требуемая сумма пол-ковником от Голландского прибытка имелась. Вот он и достал из кармана внутреннего мешочек со звонкой монетой и подал полковнику. Тот развя-зал тесемку красную, пересчитал наличность и, убедившись в правильности суммы находящейся, собрался покинуть корабль-фрегат Арсения. Но у Арсения еще вопрос имелся.
; По какой надобности кораблями линей-ными окружили судно мое?
; Надобности нет никакой. Вы из страны Московии прибыли. Нравы ваши нам не знакомы, и чтоб не натворили чего, к вам и приставлены корабли боевые.   
; Намерения переполох чинить у нас нет. Наоборот, за помощью к вам прибыли. Ремонт кораблю нашему потребен, а вы обдираете нас и так с лихвой пострадавших. Убыток великий из-за экспедиции торговой к вам несем.
; Я не по своей воле такие распоряжения веду, на все порядок законный имеется. Я всего лишь исполнение провожу, за тем и поставлен здесь. Будь воля моя свободна, я бы ничего такого делать не стал, раз уж пострадали. Бог с вами, убогими.
Распрощался Арсений с полковником и сно-ва призадумался о делах своих. Денег на следую-щий срок за стоянку негде взять, кончились запа-сы. Платы в рублях команде всего на три месяца остатка имеется. Что потом делать?

 Исход беды спасительный пока не виден был. Поэтому решил не напрягать голову понапрасну и ждать, когда маркиз в гости заявится. Может, он и принесет нить спасительную, к дому родному веду-щую. День прошел, за ним другой, так неделя про-летела с тех пор, как вернулся Арсений на корабль свой, а маркиза все нет и нет.
Ждать сил уж больше не осталось, и решили тогда на совете офисерском снова в Лондон-столицу отправляться, искать средство к встрече с лицами, власть имеющими. Но на утро из реки-Темзы яхта показалась, в направлении корабля-фрегата «Петра I» волну лихо режет. По проше-ствии часа швартовкой к борту яхта прикрепилась, с нее взошел на палубу к Арсению маркиз Кармартен собственной персоной.
; Отчего радости не вижу на лице? – спросил маркиз Арсения.
; Хлопот с две телеги будет! Откуда радости-то взяться? – ответствовал Арсений.
; Да, положение твое нелегкое, я по всем проходам мне известным по твоему делу работал, ничего не нашел.
; Что, даже кредит никто открыть не может? Пусть проценты повысят, государь выплатит.
; Да, корабль у тебя славный, крепко справ-лен, я бы тоже за него цену хорошую дал. В уплате твоей я не сомневаюсь, вот только банковские хозя-ева поручителя с тебя требуют, либо бумагу какую от государя Питера о твоей полномочности. Есть у тебя такая?
; Откуда? Я, когда к вам отправлялся, ни о чем таком и не помышлял.
; Значит, дело совсем плохо оборачивается, правда, есть еще ход. Можно пробу взять на встречу с герцогом Мальборо, он в парламенте нашем власть имеет и влияние широкое.
; А к королеве на прием попасть никак нельзя?
; О, это дело долгое! Если у герцога на поро-ге окажемся, тогда и о королеве думать можно. Тебе снова ждать придется, пока я расписание приемов и расположение Мальборо узнаю. Если все сложится, встрече скоро, думаю, быть.

Герцог Мальборо – Джон Чёрчилл (1650-1722), герцог. Англий-ский политик и полко-водец, генерал-фельдцейхмейстер (1702).   







 

Церковь Святого Павла – самое высокое здание в Лондоне (111 м). Огром-ный прямоугольный храм с великолепным куполом. Построено за тридцать пять лет (1675-1710). 

; Все это хорошо, - вмешался Яков, - только одно неудобство имеется. За обитание в водах здешних плату непосильную берут, поэтому ждать долго не можем, мы в средствах сильно ограничены.
; Так, - подтвердил Арсений.
; За стоянку платить больше не будете. Об этом  думать забудьте, я с полковником это улажу.
Снова распрощались они, условившись, чтобы Арсений с Яковом через неделю в это же время у церкви Святого Павла его стерегли. 
Время опять ежом по душе Арсения покати-ло, уж больно сильно хотелось возврат домой по-лучить. Да и осень уже напоминала о себе и, зна-чит, легкого пути морского не сулила. Через не-делю, как и уговорено было, стояли Арсений с Яковом, возле ограды высоченной у собора Свя-того Павла. Огромность светелки Божьей пора-жала своими размерами. Дань Господу нашему Иисусу Христу должным образом англичане от-дали и вознесли его имя под самые облака. Хоте-лось пойти просьбу отдать Спасителю, посето-вать на беды непосильные, упавшие на плечи. Да православная душа в храм, иноверческими руками воздвигнутый, не позволяла зайти.
Назначенное время подошло, и к ним подъ-ехал экипаж лошадей шестерка, а в карете маркиз сидит. Знаком Арсения с Яковом приглашает, ря-дом с собой сажает. Удивлению снова конца не было, роскошный кузовок не ожидали видеть. Думали, избавитель лондонский, на которого Ар-сений надежду питал, пешком к ним подойдет, а он, смотри, с какими вензелями повозку подогнал. Как уселись, Арсений о встрече вопрошает, как, ладно ли господине маркиз, получилось. Маркиз с ответом не спешит, к себе в дом на обед зовет, говорит, на пустой желудок разговоры не впрок идут. Выехали за город, по просторам карета по-катила, за окном белые облачка овец пасущихся показались. Через часа два к замку с высокими стенами и башнями могучими подскакали. Вышли из кареты, ноги размяли, внутрь вошли. «Вот, - говорит маркиз, -  это помещение для вас приго-товлено, жить теперь здесь будете».

Арсений с Яковом мало чего понимают, толь-ко по сторонам глядят, красоту и богатство подме-чают. А маркиз их в другую залу ведет, там уж заго-дя стол длинный накрыт с кушаньями изысканными. Маркиз на одну сторону садится, а Арсению и Яко-ву - на другой конец велит. Рядом слуги опрятно одетые стоят, приказаний ждут. Выпили сладко, за-кусили сытно. Тут маркиз разговор о деле повел, а до этого все о безделице говорил.
Встреча с герцогом только через месяц воз-можна. Как услышал это Арсений, так у него ком к горлу подкатил и в животе, словно камень сглотнул, настолько тяжело стало.
; Это ж как возможно, месяц нам здесь в неиз-вестности обретаться! Зачем приехали тогда? Я-то думал, что мы видеть его сиятельство будем, а мы сюда только для того, чтобы новость ядовитую за-кусить, приехали. 
; Беспокойство твое, Арсений, напрасно, и гнев свой притуши. Если через месяц встреча назначена, значит, есть какие-то надежды на по-мощь великодушную рассчитывать. Герцог просто так визитов не терпит: если назначил, стало быть, разговор предмет какой-то будет иметь.
; Что же в вашем Лондоне так дела долго ре-шаются? Мы уж здесь с месяц будем, за этот срок ремонт можно было бы закончить и уж к земле бы родимой отправиться, - сказал Арсений, обиду еле-еле убирая.
; Расстройство твое понятно, капитан Арсе-ний, но и здесь люди не в потолок дым пускают, а дела государственные, уклад полезный ведут. При-бытия вашего никто не ожидал, так что потерпеть придется. Поживите пока у меня, на приемы к граж-данам нашим знатным сходите, театр посетите, го-воря короче, к жизни светской прикосновение иметь будете, когда еще придется, а…? Время летит быст-ро, а там и встреча заветная подойдет.
; Время быстро ходит, только тоска занозой сидит, - сказал Яков.
Зависимость от беды свой курс диктует, поэто-му пришлось согласиться и ждать еще месяц, тем более что покинуть Лондон все равно уже не в со-стоянии.
 



Мальбурка – герцог Мальборо.
 
Но от стен глухих и жизни пышной Арсений напрочь отказался, пожелав вернуться на корабль свой и там дожидаться, когда время подойдет к встрече назначенной. Маркиз спорить не стал и на волю Арсения положился, сказав, что через месяц будет на яхте у борта корабля его.
Снова и снова пришлось обтягивать стону-щую грудь ремнями терпения.
 С тоской невыносимой смотрел Арсений на корабли, покидающие большую торговую гавань Пул, о доме родном так ему и икалось. Люду про-стому  заминку тоже нелегко пережить пришлось. Вначале думали, что отдых в пользу пойдет, и на радостях разрешили водочку принимать, чтобы время быстрей катилось и разгрузка полней наступала. Но потом народ все больше и больше на спиртное налегать стал, и Первушка, чтоб нахальство пресечь, кулаки об головы разминать начал.
К концу срока, маркизом заявленным, боль-ше половины из команды «Петра I» с печатью ку-лака Первушки ходила. Сентябрь с лица земли сполз, накрыл октябрь - снова встреча близится. Арсений уж более надежд на ремонт не питает. Решил он предложение деловое маркизу сделать и, пока зима к морю не подобралась, испытать последнюю возможность домой уйти.
Срок подошел, и вот вновь яхта «Перегрин» из Темзы-реки на выходе показалась. Встреча ти-хо прошла, без восторга на исполнение желания заветного. Погрузились на яхту и снова к городу отправились, а там в карете знакомой к замку, где Арсению уже гостить приходилось, поскакали. Дорогой маркиз рассказал Арсению, что гость герцог Мальбурка, в руках которого находился меч, рубящий все беды Арсения, в гостях у него в замке со вчерашнего дня сидит.
Вошли, за стол длинный сели: маркиз с гер-цогом - с одной стороны, Арсений с Яковом - с другой. Поначалу все о незначительном разговор складывался; тут герцог про войну заговорить из-волил, и тема французская как будто сама всплы-ла. Здесь Арсений возьми и пожалуйся на нахо-дальников, пиратов, прислужников Людовика XIV.



; …вот так, ограбили нас, ваша светлость, ни-чего в запасниках теперь не имеем. Как домой вер-таться? Даже ум не по силам напрягаем, только все впустую. Хотели у вас вспоможение посильное ис-кать, - закончил Арсений.
; Господин Арсений говорит о ремонте ко-рабля его. Стоимость, я думаю, расточительной для казны не будет, - молвил для прояснения маркиз.
; Война на европейском театре идет. Ее вели-чество убыток колоссальный несет. Парламент бу-дет против расходов незапланированных. В мирное время вам бы помощь, без сомнения, оказана была бы, но вот перемена в жизни нашей произошла, и с этим не поспоришь.
; Неужели сделать ничего не можно, ваша светлость?            
; Аргументов убедительных нет для Парла-мента. Хотя, конечно, есть у меня к вам предложе-ние, но,  я право, затрудняюсь сказать его вам, гос-подин Арсений. Боюсь честь вашу, не желая того, задеть.
; Говорите, ваша светлость, не распаляйте сердца моего. Если к удовлетворению беды ведет, говорите.
; Мы вас, значит предупредили, господин Ар-сений, поэтому просим выслушать его благопри-стойно. Это, как нам кажется, единственный аргу-мент перед Парламентом, чтобы деньги выделить на ремонт корабля вашего, - сказал маркиз
; Итак, суть предложения моего следующая: вы через меня королеве Анне направляете просьбу на получение каперской грамоты…
; Зачем это? - сорвалось у Арсения.
; Имейте терпение, господин Арсений, - ска-зал маркиз.
; Да, да прощения прошу, теперь умру в мол-чании.   
; Единовременно с этим вы через меня проси-те одного моего знакомого дать вам в сопровожде-ние торговое судно из Гвинейского залива в Амери-ку с грузом черного дерева. В плату за этот рейс вы получаете на верфи маркиза ремонт и дальнейшее содержание вас и вашей команды.
 Парламент – сослов-но-представительное собрание, затем - выс-ший законодательный орган. Впервые был со-зван в январе 1265 году. Парламент имеет двух-партийную систему (то-ри и виги).
Каперская грамота – документ, дающий пра-во ее обладателю гра-бить суда нейтральных и враждебных стран, по отношению к стране, где выдана грамота 
Гвинейский залив – Атлантический океан, находится у берегов Эк-ваториальной Африки.
Америка – впервые встречается в работе Мартина Вальдземюлле-ра в 1507 году, где он с оглядкой на древних, ко-торые делили свет на три части – Европу, Азию и Африку; назва-ния свои они получили от имен женщин. Как писал Вальдземюллер: «Но теперь… открыта четвертая часть Америго Веспуччи… и я не вижу, почему, кто и по какому праву мог бы запретить назвать эту часть света страной Америго или Америкой» (Имя Амери-го по-латыни транскри-бировалось как «Ameri-cus».). Для географов XVI века Колумб и Аме-риго Веспуччи были равновеликими путеше-ственниками; они от-крывали новые земли в различных частях мате-рика.      
 Черное дерево – так называли рабов-негров.



 
; А грамотка от королевы зачем это пона-добилась?
; По нашим законам, мой друг не сможет взять вас, если вы не обладаете английским патен-том.
; А пути другого не имеется, ваша свет-лость?
; Есть и другой.
; Какой?
; На дрова ваш корабль пустите, продайте их, зима скоро - прибыль солидная будет. На эти деньги в Московию и вернетесь. Ха-ха-ха, - начал скалить зубы герцог Мальбурка.
; Предложение ваше рискованное, подумать бы день-другой.
; Что ж, подумайте, но недолго, а то как бы друг мой без вас не отплыл.
; Сейчас, сейчас решать надо, иначе без ко-рабля в Россию вертаться придется. Решай, Ар-сений, - зашептал Яков.
; Мы берем ваше предложение, когда с ко-ролевой встреча?
; Слово джентльмена?
; Кого?
; Э-э, порядочного человека, который дер-жит свое слово, - ясность внес маркиз.
; Мысль про себя держите, что в попятную пойду?
; Нет, господин Арсений, мы так не думаем. У нас так принято, когда сделки заключаются, - сказал маркиз.
; Будь по-вашему, пусть слово мое камнем ляжет неподъемным.
; Так, встреча с королевой, думаю, через месяц состоится.
; Еще одно неудобство существует ваша светлость: холодно скоро, нашу бы команду пере-вести на берег неплохо, - сказал Яков. 
; Я распоряжусь, чтоб их в морской госпи-таль определили, - сказал герцог. – Сколько го-лов?
; Девяносто будет, - сказал Арсений.
Герцог взгляды обратил на маркиза, тот со-гласно головой кивает, мол, места изыщем.

За беседой решаемой кушанья подали, выпили, сделку звоном кубков скрепили. Арсению и Якову маркиз снова в замке предложение свое повторил остаться. Отклонять причин не нашлось, и пореши-ли разместиться в просторных залах крепости мар-киза.
Как и обещано было маркизом, команду рас-квартировали в госпиталь морской. На корабле-фрегате только караул из десяти человек сменный оставили.
Первушка с Поспелкой не пожелали в казенные помещения выехать, при корабле-фрегате остаться хотение горячее высказали. Арсений наперекор не пошел и разрешил быть по их желанию, сказав, что надежа на них с Поспелкой у него крепкая. 
На зимовку пришлось остаться в краю чужом. Что царь Петр скажет? Гнев царя велик, да выбора быть другого не могло. Переживал шибко по пово-ду этому Арсений, весь месяц хмурый ходил, от ви-зитов в заведения барские отказ давал. Так до похо-да к королеве пнем и просидел в замке-крепости.
К назначенному времени явился на глаза Арсе-ния маркиз и объявил о приеме королевском. Арсе-ний и Яков лучшие камзолы из гардероба надели, почистились и вышли к карете, где маркиз их давно поджидал.
Покои королевы в Кенсингтонском дворце находились - туда и направили лошадей. Сказать для порядка требуется, что у каждого аглицкого челове-ка, у которого состояние имелось, площади были для жилья пригодные, зело обширные.
Въехали в ворота, а голландские цветники пря-мо в окна кареты смотрят, душу впечатлениями кол-кими радуют. У парадного входа караул стоит, на твердь ступили, двери слуги отворили в перчатках белых. Вошли и от красоты неописуемой, убранства богатого чуть с ног не повалились! Зал за залом проходят - блеск золота глаза слепит; народу везде множество, словно собрание какое состоится, види-мо, сегодня день парадный был. В углах шепот сто-ит, все уши застилает. Наконец, остановились. Мар-киз при Арсении был, глазами по помещению шныряет, герцога Мальбурку, должно быть, ищет. А его нет! Заволновался Арсений: ситуация к срыву идет, а может, и к счастью, подумалось ему. Сами ремонт произведем, к весне, да и дело с концом.
Кенсингтонский дворец – построен Кри-стофером Реном для Вильгельма Оранского в 1689-1691 гг.
 


Западная Индия – так называли в XVI –XVIII вв. Центральную и Северную Америку.
Нью-Йорк – основан голландцами в 1626 году на острове Манхеттен, купленный первым дирек-тором колонии Питером Минуитом у вождя местно-го индейского племени ирокезов, за безделушки стоимостью 24 доллара, первоначальное название Новый Амстердам. В 1664 году захвачен англичана-ми. Окончательно захвачен в 1674 году и переимено-ван в Нью-Йорк.
Куртуазный – соглас-но средневековому кодексу чести, единство таких ка-честв, как смелость, вер-ность, щедрость, галант-ность, изысканная учти-вость.       

 
Хотел уж было ходу назад дать, как из-за двери золоченой человек показался и во весь го-лос имя и фамилию Арсения сказал. У Арсений от оглашения прилюдного лицо красно стало, за-каменел, шагу сделать не может. Народ боярский стоящий в округе, впился в него, глазищи тара-щит, пальчиками указ ведет. Маркиз его насилу с места сдвинул и к дверям потащил, откуда глаша-тай вышел.
Зашли, комната небольших размеров в пло-щади была. Королева в окно смотрела; рядом с ней двое людей в нарядных одеждах стояли, что-то ей в самое ухо судачили. Маркиз наперед вы-ступил, Арсений за ним плелся шагах в двух. Под-ступили к особе первой, поклон отвесили, и тут узрел Арсений королеву Анну. Женщину, телом - пышную, лицом – квадратную, с черными завью-ченными локонами волос. Здесь вопрос сам со-бой созрел, как аглицкие мужики позволение дали бабе всем наделом земельным и народом честным заправлять.
Ответа не поступило, зато улыбка на устах выросла. Королева за хороший знак почла и раз-говор первой начала.
; Так вот московиты какие! Что, царь Питер всурьез войну с шведами наметил?
; О том, ваше величие, неведомо нам, - от-ветствовал Арсений, смутясь немало.
; С каким поклоном пожаловали?
; О патенте на каперство ходатайство име-ем.
; Под нашим флагом войну французам хо-тите чинить? Чем они вам так досадили? Не мно-го ли будет, с двумя львами схватку вести? 
; Имущество, законно нам принадлежащее, отняли, корабль повредили, назад домой пути те-перь утеряны, средств к ремонту не имеем. Хотим послужить вашей короне и благодарность сыс-кать на починку судна нашего.
; Что ж, патент мы даруем вам коли страсть имеется. Отправляйтесь в Западную Индию к гу-бернатору Нью-Йорка, он работу вам достойную подыщет, до конца войны ногам отдыху знать не будете. Ха-ха-ха. Удовлетворены ли, господин московит?
 

; Благодарствуем.
На том их свидание и окончилось, в голове у Арсения снова туча вопросов кусачих, а до ушей, когда до дверей шли, донеслось: «Куртуазный кэп-тен, ха-ха-ха, неужель в лесах московских все такие простаки живут?».
Патент-бумагу гербовую Арсений вместе с Яковом в канцелярии получили, и маркиз вскоре подскочил да и говорит:
; Вот дела твои, Арсений, и улажены; к весне свой корабль на мои верфи заводи, произведем ре-монт по первому разряду, лучше нового будет.
; Так под твоим началом верфи имеются? – спросил Арсений.
; Да, а ты не в знании, что ли?
; Не ведаем о том. Зачем же королеву с герцо-гом беспокоить стали, если ты и сам мог бы помощь оказать?
; Помощь, оно, конечно, можно было органи-зовать, но плата за работу откуда возьмется?          
; Так возвратились бы в Россею, там и расчет оформили.
; Это еще за горизонтом лежит, там пойди разбери, какую тебе царь Питер встречу заготовил. Прознал, наверное, про твои потери, вдруг осерчал немало. Какая тогда плата? А тут обоюдный инте-рес: тебе корабль починить расходов не нести, а мне деньгу достаточную в прибыль иметь.
; Хитер ты маркиз. А какой антерес у герцога?
; Война идет, лишний корабль всегда пригож будет.
Доехали до замка. Арсений мрачен, понимает, в какое коровье дерьмо по самые уши залез и слово дал, что сидеть до сроку обязан. Яков тоже не в ра-дости находился. Разошлись по разные комнаты, снова глухарями сидеть будут. Да только долго в монахах не пробыли, через неделю маркиз ворвался, шум поднял, жалобу на матросиков наших из госпи-таля принес. И говорит: «Давай, Арсений, подни-майся, иди порядок устанавливай, иначе попрут твоих людей из госпиталя».

 
 

Мастифф – старинная английская порода догооб-разных собак.
 
   
На пороге зима свою бархатную скатерку застилает, воздух прохладой веет, туман все чаще на улицы опускается, небо серчает, визиту белой хозяйки не  рада, дождями гнев срывает. Вот в по-году ненастную и пришлось Арсению к госпита-лю добираться. Пришел к закату, а в дверях уж ожидают, происшествие чрезвычайное, терпение чинов высоких переполнившее, на деле оказалось довольно обычным.
Режим лечебный нарушен: не игрой картеж-ной, курением в помещениях занимаемых, туше-нием окурков в портреты, на стенах висевших, бранной речью, это все как-то стерпелось. Невмоготу стало, когда пришли пьяные с прогул-ки и с собой медведя привели, объявив, что он с сего дня с ними поселится. Как оказалось, наши сердобольные матросики побывали на одном раз-влечении, часто проводимом в Лондоне-столице. Там медведя дикого травят сворой мастиффов и за это зрелище кровожадное плату взимают. Очень не понравилось эта забава нашим людям, и решили они освободить зверя дикого, чем спра-ведливость посильную внести.
Числом превосходящим уделили всем кула-ком твердым, кто рядом был, за души их холод-ные и характеры жестокие. Хозяина же  развлече-ния зловредного собаками по всем улицам гоняли, пока от страха у него сердце из груди не выпрыг-нуло. Потом пошли в первый же паб предстоя-щий и отметили решение верное. Там и медведя напоили, да так, что принесли его уже на руках спящим и положили прямо в кровать, словно че-ловече.
Арсений на разбор был краток, выяснять, кто зачинщик, не досуг, отправил всех под розги. Взлупцевали матросиков наших до крови и по-гнали в холодные подвалы под арест в крепость-форт. С медведем незадача вышла: куда девать зверя лесного - хозяина уже в живых нет. Убивать жаль стало его Арсению, и решили, пока зиму у берега стоим, на корабль-фрегат определить, а там, может, и судьба его дальнейшая к проясне-нию выйдет.
День короткий, ночь длинная сон лихо нагоняет, время ход ускоряет.

Хрустальная пора прошла, новая жизнь звоном среды прозрачной себе путь открывает, к делу зазы-вает. Как оттаяла река-Темза и от панциря ледового освободилась, так сказ наш про Арсения Парфено-ва, сына Коржавина, к концу и подвела. А он ждать сказа нового не стал и начал уже сряжать корабль-фрегат к заходу на верфь, маркизу принадлежащую, и готовность держать к походу дальнему в службе иноземной.


СКАЗ ШЕСТОЙ

Про путь далекий на юг, к поясу земли матушки, к Золотому берегу.

У каждого в голове свой переводчик сидит и с перевода оного свои мысли-заключения ведет. Худо быват, когда переход с иного языка вести потребно и сообразно мысли своей растолковывать, тут по-нимание и вовсе затруднительно. Тяжело Арсению договор вести, с аглицкого на свой переиначивать, а потом обратно. Легче думку думать на их манер научиться.
Понятие обрести правильное, на одной сто-роне с переговорщиками быть, важность имеет большую, составление здесь наипервейшее. В тем-ном лесу заблуждений пребывать начинаешь, коли не так понятие устроено. Душа чувствует что-то не-доброе, а разобрать разуму человеческому не в мочь. Жемчужным туманом все покрыто, и согласие в таком вопросе свое дает лицо оное на ощупь, под-держку ища в гарантиях твердых.
Арсений из этого примера человек был, не за-метил, как в дело поганое влез, на службу черную нанялся. Работорговля в мире оборотистых людей наипаче всех других коммерческих дел прибытку да-вала. Здесь барыш на людских жизнях составление имел, а раз деньга крупная шла, государи, Богом по-ставленные и дьяволом наипаче всех искушаемые, прибрали под свой покров, дело нехитрое - людей с одного берега на другой возить. В Англии целая компания этим ремеслом занималась, но народ про-стой тоже маху не дал и саморучно подряжался и мимо закона, в обход, тайным делом рейсы совер-шал к континенту солнечному на предмет вывоза людей угольных.         
Ремонт ладно завершили, в две недели управи-лись, маркиз дело свое исправно знает. Залатали пробоины, словно и не было. Как корабль из лесов строительных выпустили в реку-Темзу, так на борт человек от купчика пожаловал. Перелез через фальшборт и глазу Арсению представился: не-большого роста, крепкий телом, командор, как по-том представился он, всей эскадры, отправляющей-ся в жаркую сторону африканскую.
В Англии целая ком-пания этим ремеслом занималась… - работор-говлей в Англии с 1663 года занималась Афри-канская компания коро-левских предпринима-телей, с правами на мо-нопольный вывоз афри-канского населения к американским берегам.
…саморучно подря-жаясь и мимо закона, в обход, тайным делом совершали рейсы… - наряду с Африканской компанией вывозом ра-бов занимались контра-бандисты, частные суда, снаряженные для неле-гального вывоза афри-канского населения. Этим бизнесом не гну-шался заниматься даже губернатор Ямайки, в связи с чем он был пре-дупрежден служащим Африканской компании в 1682 году.
Монополия на тор-говлю африканским населением была отме-нена не сразу. Вначале, в 1698 г., английский парламент открыл право на 13 лет для всех, кто заплатит десятипро-центную пошлину от стоимости груза на судне. В 1712 году по-шлина и вовсе была от-менена.   
Фальшборт – про-должение борта, обра-зующее как бы стенку вокруг верхней палубы.       


В кильватере – следо-вать в кильватерной струе идущего впереди судна. Кильватер – струя, остаю-щаяся некоторое время за-метной за кормой идущего судна.
Африка – происхожде-ние слова «Африка» среди ученых существует боль-шие разногласия. Заслужи-вают внимания две гипоте-зы: одна из них объясняет происхождение слова от финикийского корня ф-р-к, который при определенной огласовке означает «отде-лившийся», т.е. указывает на отделение нового горо-да (имеется ввиду Карфа-ген) от метрополии, вторая гипотеза производит слово «Африка» от названия од-ного из древнейших бер-берских племен – авриг или афарик.      
Отличительные огни – красный огонь на левом борту и зеленый на правом борту, зажигаемые на ходу от заката до восхода в це-лях предупреждения столкновений со встреч-ными судами.

; Стив Бран меня зовут. Ты Парфенов? – первые слова прогрохотали пушечным взрывом командора.
; Так., - робея перед звуком оглушающим, ответствовал Арсений.
; Я командор всей флотилии, там ниже по течению два брига стоят, они за тобой в кильва-тере пойдут. Я ирландец, шуток на свой адрес не принимаю, все меня поняли? - и тут глаза коман-дора, величиной с орех, всех, кто был на палубе, осмотрели. - Теперь давай корабль твой смот-реть.
Начало резвое положил командор, Арсений разобраться еще не успел, пошел гостеприимство оказывать. Прошлись по палубе, вниз спустились, где матросы ночуют, посмотрели; командор пых-тел, чего-то в нос бубнил, а потом возьми и ска-жи: «Я у тебя останусь, Арсений, глянулась мне твоя посудина, отсюда команды давать буду. Ска-жи, корабль сам мастерил?».
; Так.
; Ручная работа, я сразу приметил, как толь-ко борта коснулся. У меня на такое нюх.
; Когда исход стояния у берегов назначен?
; Завтра на заре якоря поднимать станем и в путь. В Африку хождение совершал?
; Один раз доводилось.
; Ну, москаль, молодец, а я думал, вы, мос-кали, по морю ходу не знаете. Если далее так де-ло пойдет, скоро в море не протолкнуться будет.
Остался командор у Арсения на «Петре I» и уж более на берег не сходил.
Наутро корабли, к переходу африканскому направляющиеся, паруса надули и за кормой ту-маник аглицкий оставили. В путь отправились. Впереди по носу пролив Ла-Манш проистекал, отделявший землю европейскую от берега бри-танского. Здесь места лихие были, флот француз-ский без отличительных огней ходил. Промысел свой грабежный вел, всем судам сторонним ущерб причинял.
Но вначале - происшествие, незадача вышла одна, о которой не худо было бы рассказать, украсив собрание сочинений наше, на развлече-ние вам представленное.       


Наутро время завтракать пришло. Арсений по привычке вниз спустился, к остальным присоеди-нился, чтобы со всеми вместе хлеб преломить и судьбу, уготованную Господом Иисусом Христом, разделить. На море завсегда важность имеет общее братство с народом простым сохранять. Вода-стихия мудрая, на прочность человека всегда про-верку держит, и одному справиться с ней тяжко бы-ват. Если укаменился ты в одной дружине, так стой до конца, тогда и волна морская стену энту неруши-мую не одолеет.
Командор также выбрался из каюты своей, зайдя в общую комнату, где вопросы решались офицерские, и стал ждать, когда поднесут ему пить и есть. Но никто не пришел к нему, и тогда он от-правился искать Арсения с вопросом о пропитании.  Арсений, как сказано уже было о нем, со всем чест-ным народом  за столом заседал, ложкой в черёпке своей крутил. Командор как его завидел, так удивле-нию огромному предался. А как сошла эмоция налетевшая, он Арсения наверх, на полубак, позвал. Арсению и невдомек было, чего желал от него ко-мандор, и нехотя он со стола приподнялся и за ко-мандором пошел обратно оглядку бросая.
Остались одни; командор вопрос с ходу задал: «Как можно капитану с чинами низшими сидеть, трапезу принимать?»
; У нас так заведено, - ответствует Арсений.
; Я так непривычный, прошу пройти со мной и в каюте для офицеров стол накрыть, и, по-скольку я гость на корабле вашем, просьбу вам адре-сую - компанию к завтраку мне составить. И госпо-дина Якова также за стол зову.
Отказ давать неудобно стало Арсению, при-шлось сойти навстречу просьбе командора. Позвал Якова, объяснил про неудобства, которые командор терпит, и его приглашение к столу передал.
Собрались в каюте, для офицеров предназна-ченной, и уже еду подали, как донеслись до ушей Арсения звуки странные. Вроде и корпус под вол-ной морской не скрипит так, и снасти на ветру, в струну натянутые, не шумят так. Словом, слышно было, что зверь какой-то на палубе нижней вороча-ется. «Какое чудовище на мое судно заселилось?», - подумалось Арсению.            
Полубак – площадка над палубой на носу судна
В каюте для офице-ров – каюты для офице-ров на кораблях XVIII располагались в корме судна на ахтердеке. (Ах-тердек – самая высокая палуба, находящаяся на корабле, расположена на корме) 




Кабестан – стоячий во-рот для подъема якорного каната. К кабестану стави-ли для телесного наказания плетьми, после чего в ис-полосованное тело втирали соленую морскую воду.
Пришлось снова ему ложку оставить и идти узнать, что приключилось на его корабле-фрегате. Приключение, может, и чернил не стои-ло на растрату, но все же, думается, уместно здесь его поместить, чтобы обычаи людей поморских развернуть.
Выбежал на палубу Арсений, чует, что под ногами возня идет. Сбежал вниз, и глаза его уви-дели свалку-потасовку среди команды его. Куча мала образовалась вокруг стола, человек шестьде-сят схватку вели меж собой. А на столе медведь Артемка харч утренний из тарелок матросских подъедает.
Вражда из-за мест за столом вышла. Когда Арсений с командой сидел, споры насчет родо-вой принадлежности не поднимались. Арсения корни из новгородцев шли, а в Архангельском городе издавна борьба идет, кому за столом выше сидеть - новгородцам или москалям. Наслушались люди, из московских земель произошедшие, как англичане всех москалями называют без разбора, вот и решили они на корабле верхушку держать. А тут случай представился: покинул Арсений ме-сто общее, для потребления пищи предназначен-ное. Сели тогда москали выше новгородцев, те обиду не стерпели и давай кулаками махать, мос-кали, в ответ, вот драка и затеялась. Но первый в этой потасовке снова Первушка оказался: он нов-городского рода был, и раздрай, в команде про-изошедший, ему в вину ставить нужно. Хоть при-мером и послужил Поспелко, он во главу стола сел. Первушка ему оплеуху и зарядил за дерзость энту. Москали, узрев несправедливость, взялись дело это наладить, и на оплеуху кулак нашелся. Тут кровь брызнула, а если кровь - знать оскорб-ление. За оскорбление ответ держать полагается, знакома ситуация. Новгородцы в накладе остаться не пожелали, груз на сердце такой носить тяжело-вато будет. И спрос уже со всех москалей взяли. Здесь разговор прямой и состоялся.
; Места свои знать! Смирно стоять! – клик-нул Арсений, как только при дверях оказался.
Как команда зазвучала, тут же драка улеглась, матросы в строй становятся, все костюмы кровью запачканы, лица синюшкой уже покрыться успе-ли. Арсений снова разбор вести не стал, а поде-лил всех пополам и приказ дал: каждого к кабе-стану привязать и вздуть друг дружку плетьми.    


Как взлупцевали от души себя напарники, так после этой процедуры Арсений велел выдать водки, чтобы боль унять и с тем, кто страдание в тебе вы-звал, братание устроить. Так Арсений конфликт ро-довой уладил, и после этого споров, кому выше си-деть, не поднималось. А вот с Первушкой и Поспел-кой снова отдельный разговор состоялся. Тело щи-пать пользы не видел Арсений; здесь надобно сло-вом бить, в понятия их заглядывать, до ума дохо-дить, чтоб далее опору на них иметь крепкую. Первушке последнее прощение выписали, а там вза-правду домой пешком Арсений послать обещал. Просидели часа четыре в беседах задушевных, Яко-ва на помощь призвали, он им урок дал из своего арсенала прожитого. Вышли Первушка с Поспелкой из капитанской каюты очень озадаченные, голову потом еще неделю чесали, соображали, услышан-ное обдумывали.
Один день свою дорогу закончил, другой начало берет. В пролив зашли: справа земля аглиц-кая, слева земля Людовика XIV лежит. Места опас-ность таят, внимания высокого требуют, корабли французские охоту где-то недалече ведут.
; Ставить грот-брамсель, бом-кливер,  крюй-сель и поднять грот-стень-стаксель, - командовал Арсений, обретаясь на корме.
Паруса названные распушили, ветер поймали и по лагу ходу прибавили. Оглядели равнину синюю на предмет кораблей враждебных. В направлении нордовом с борта левого заметили: судна два бегут, курс «Петру» пересекают. Трубу дальновидную взял Арсений и на мачтах их флаги разглядел. Корабль, что впереди шел, голландских цветов окрас, а за ним корабль французских флагов.
; Видать, в погоне француз, - сказал коман-дор, нежданно появившись на шкафуте и так же, как и Арсений, разглядыванием занялся. – Голландцы, союзники наши, помочь бы не плохо. Тем паче, что за шхуной шнява бежит, мы бы могли приз этот се-бе взять: абордаж провести и на корабле наш флаг поднять.
; Ремесло абордажное нам не знакомо, гос-подин командор, здесь мастерством фехтовальным владеть потребно, а у нас никто этой хитрости не знает.               
Грот-брамсель – са-мый верхний парус на второй мачте.
Бом-кливер – перед-ний из трех косых тре-угольных парусов на носу судна.
Крюйсель  - второй прямой парус на третьей (бизань) мачте.
Грот-стень-стаксель -  второй треугольный па-рус, который натягива-ют между грот- и фок-мачтой.
Лаг – приспособле-ние для измерения ско-рости судна или прой-денного им расстояния.
Шкафут – средняя часть верхней палубы.
Приз – так моряки называли захваченный корабль.
Абордаж – брать ко-рабль приступом, вру-копашную.
…мастерством фех-товальным… - система приемов владения хо-лодным оружием в ру-копашном бою.


Курс – направление, по которому идет судно.
Бизань-мачта – послед-няя мачта на корабле.
; Как же ты патент каперский получил, коль на абордаж ходить не умеешь?
; Так и получил. Я разграблять никого же-лания не имею. В честном бою сойтись, пушкам слово дать, это я хоть сейчас готов, а корабли чу-жие в захват брать - мне не по душе. Зачем людей своих зазря калечить, коль затопить его можно и дело с концом!
; Затопить - ума богатого иметь не нужно, а вот взять в приз, а потом продать и деньгу в кар-мане нажить - это куда дельнее будет. Вы, моска-ли, может и в Африке свой глаз оставили, а сме-калки не нажили, опыта чужого не разобрали и хорошего в суму свою ничего не положили. 
; Мы океаны мировые только открытия ве-дем, и, если чего не можем, так научиться этому мы никогда не побрезгуем.
; На помощь голландцам идем или, хвост поджав, с курса свернем?
; С курса воротить непривычно нам, и, коль нуждается сосед ваш в оказании помощи, мы в отказ не пойдем. Как ваши кавалеры в Лондоне-городе мялись из-за дешевого ремонта, канитель на целую зиму развели, - отрезал Арсений.
Через час шхуну голландскую уже без трубы видать хорошо было. Шнява французская посто-янно ее обстрел вела - то с правого, то с левого борта заходила. В скорости избытку перед шху-ной не имела, вот и приходилось ей, как коту воз-ле крынки с молоком, вертеться. Арсений свой корабль-фрегат смело повел и в разрез двух судов  угодил. Пока французы поняли намерения его, уже поздно было: всем правым бортом ударили и бизань-мачту находальнику французскому снесли. Вот и поквитались за разбой с их соплеменника-ми в Северном море учиненный. О погоне уж бо-лее им не с руки было думать, поворот в обрат-ном направлении начали производить. В бегство обратились, живыми бы до своего берега до-браться, о наживе и думать забыли. Голландцы как спасение нежданное почуяли, тут же парусов уба-вили и к кораблю-фрегату направились. На палу-бу к Арсению с поклоном пришли, благодар-ность в денежном обращении преподнесли.   


Арсений, вниманием польщенный, на коман-дора кивает, мол, он задору дал и на действие оное подбил, ему и лавры вручайте, а мое, что ж, дело во-енное.
Посидели они в каюте у Арсения, пива выпили, мнениями обмен произвели и на этом решили рас-статься - пора дальше в дорогу отправляться.
Гостей проводили, командор к Арсению снова подходит, разговор заводит.
; Ты всурьез давеча сказал об фехтовальном мастерстве? Правда, что не владеет никто этой пре-мудростью?
; Так. Что ж скрывать. Я не из дворянского рода и этому предмету не обучен.
; Помочь могу, я эту науку в совершенстве знаю. Дорога  длинная, глядишь, когда в Африку придем, ты это дело освоишь. Может, даже уже и практиковать начнешь.
; Я согласие даю, только и ты потом от сво-их слов не отступайся.
; По рукам.
На том и сошлись. Арсений распоряжение плотнику дал, чтоб клинок для него деревянный из-готовил. А пока работа по дереву шла, командор с Арсением теорию изучать начали, чтоб к практике подойти не с головой пустой. А в голове Арсения чернозем сплошной, семя знания на почву добрую благодатно ложится, корень смело пускает, стебелек познаний лихо к солнцу вырастает. Не ожидал ко-мандор, что богатство такое в Арсении лежит и обучение его в наслаждение превратится.
Зажги костер, смотри как дым поднимается, так и время ход свой набирает. Месяц в плаванье про-шел, за ним берега Европы скрылись. Арсений шпа-гу из дерева крепко держит, фехтует с командором каждодневно, опыту набор ведет. А как приладился к делу новому, так решил Якова, а с ним Первушку с Поспелкой к занятию этому пристрастить. И вот уж на шкафуте четверо бои забавные ведут, саблями из дерева махают.
После сорока дней перехода по океану Атлан-тическому наутро взошел Арсений на бак лисели распорядиться поставить, чтобы ходу еще подба-вить.
Бак – часть верхней палубы судна от носа до первой мачты.
Лисели – прямые па-руса, которые добавля-ются к основным по бо-кам, чтобы добавить скорость.   



Нептун – персонаж римской мифологии. При дальнейшем отождествле-нии с греческим Посейдо-ном стал почитаться как бог морей.
Экватор – нулевая ши-рота (от лат. aequare), делит земной шар между полю-сами на две равные поло-вины.
Дрейф – (дрейфовать, ложиться в дрейф) поста-вить паруса так, чтобы судно, не стоя на якоре, почти не двигалось.      
Слова только с губ сорвались, как вдруг с ног до головы облит водой морской был, а командор с ведром пустым, улыбкой красен, рядом стоит. Не ожидал шага такого от ирландца и с разворота ему прямо в зубы кулаком зарядил. Удар разма-шист оказался, и командор сразу на мягкое место опустился.
; С праздником Нептуна тебя, дикарь беше-ный, - сказал, кровь глотая, командор.
; Экватор?, - остолбенел Арсений.
; Проходим уже, - сказал Яков, появившись только что.
; Ну прости меня, Стив, невзначай я это. Сзади подходов не терплю.
; Я тебе сейчас сам покажу как руками ма-хать надо, - сказал командор, вставая и саблю из ножен доставая.
Видит Арсений, что ситуация нешуточная развернулась, за деревяшку свою хватается, а ко-мандор уже удар наносит. Еле-еле успел Арсений принять и отвести клинок острый.  А затем в от-вет пошел и задал палкой своей работы командо-ру, что тот пыхтел, потом покрывался и от ударов Арсения насилу как отбивался. Какой бы конец здесь был – неизвестно, а только Яков с Первуш-кой взяли ведра и, изловчившись, окатили водой двух дуэлянтов; спесь у них вся сошла, и, объеди-нив усилия свои, набросились на Якова с Первушкой. Поскольку в фехтовании те еще не слишком много мыслили и руками водить не рез-во научились, пришлось им по всей палубе бе-гать, спасаясь от ударов хлестких.
С час носились они, а затем прыгнули за борт, в воду, плавать - праздник Нептуна встре-чать. В этот день парусами управление не вели, фрегат-корабль в дрейф положили, команде от-дых назначили и всеобщее купание разрешили.   
Цветы скоролучно увядают, так и праздники уходят, а солнцепек остатку не знает. В воде бы сидеть, да движение означать необходимость бе-рет. Замусолились бороденки у мужичков от лу-чей жарких, все одежды допустимые поснимали, уж не знают, в каком виде и службу править.            


Хоть голышом бегай, а все равно потно будет. Под ногами сине, над головой тоже сине, небо зер-калом глядит: ни тучки, ни облачка, нигде рисунка белого не видать. А впереди все замутилось, в оран-жевых тонах даль представилась, ветер разленивился - дуть почти перестал. Муравьем до берега Золотого шли. На пятые сутки, нордового направления дер-жась, увидели из гнезда твердыню долгожданную. В воде лодок бесчисленное множество, рыбы промы-сел ведут. Хижины ветхие смотрят, к земле жмутся, к середке кучкуются. Растительностью беден гори-зонт. Впечатление подсказывает: только с деревьев спустились человече, глупыми глазами блестят, че-го-то спросить хотят.   
Прибыли числа двадцатого, месяца июля, года 1704 в африкано - страну слонов и носорогов, в край песка и кактусов могучих, на родину людей угольных. На этом путь дальний окончен, здесь и отпустили якорь пудовый, а с ним в глубину мор-скую и сказ наш ушел.
Займемся новый сказ складывать, слова при-ставлять про Арсения Парфенова, сына Коржавина, о странствиях его далеких и о подвигах его бога-тырских на чужбине.      
Золотой берег – по-бережье современной Ганы. В различных об-ластях Золотого берега выделялись своим ис-кусством «золотых дел мастера». Так же здесь активно процветала ра-боторговля. Крупней-шими посредниками были известные племена фати и ашанти.
Первоначально вла-дение оформилось за португальцами (1481-1482гг.), затем за гол-ландцами (1642 г.). Одна из причин англо-голландской войны, 1664-1665 гг.
Гнездо – (Марс) – корзина для кругового обзора горизонта.



 СКАЗ СЕДЬМОЙ

Про житие близ африкано берега, жалость великую и тайну темную к благоденствию и богатству ведущую. 

Рабство – рабство до прихода европейцев, носи-ло домашний, патриар-хальный характер. В раб-ство попадали в основном военнопленные и люди со-вершившие какие-то пре-ступления, либо за долги. Рабы наряду со свободны-ми общинниками участво-вали в сельскохозяйствен-ных работах, торговле, за-нимались некоторыми ре-меслами, использовались в качестве слуг, носильщи-ков. Часть времени они могли работать на себя, по-этому многим из них уда-валось впоследствии вы-купать себя.   
Обряд – правило, кото-рое существовало при про-даже рабов. Оно заключало в себе некоторые положе-ния, такие например, как продавец всегда получал от покупателя подарок в виде иголок и ниток, по числу покупаемых рабов; рабо-торговля была меновой. За рабов расплачивались то-варами, привезенными из Европы: ружья, порох, дробь, грубая фланель, сукно, бумажная ткань.    
Берег Золотой, берег диковинный, люди здесь во Христовых заповедях не ходят - отсюда их беды и проистечение берут. О грехе не веда-ют, вот и залезла им в головы дурная мысль - лю-дей в рабство обращать и ими словно лошадьми торговлю вести. Обряд даже выдумали и за чи-стую монету дело это выставить пожелали.
Прибыли из Европы христиане, в знаниях библейских посвященные, и залезла им эта зараза в башку. Дьявол-искуситель барыши, выгоду не-сметную посулил. Пожалились их души бренные на доходы невиданные и во грех залезли по са-мую макушку. Забыли окаянные, как прадеды их когда-то, с начала время темного, отказную в этом промысле дали. Блеск золотой разум их заслонил, ослеп народ христов и перенял дело черное, та-ланты в обороте оном даже приложил. А сатана не спит, по пути гибельному так и ведет, богат-ствами засыпать норовит. Ничего не жалеет для совращения с дороги спасительной души челове-ческой. 
Устроилась в бухте флотилия прибывшая, Арсением ведомая, рядом с кораблями другими. На следующий день командор управу всем делом дальнейшим в свои руки заключает и на землю под носом лежащую, отправляется.
Марево солнце затмевает, воздух сухарем в горле стоит, дышать с непривычки тяжело, пол-экипажа «ПетраI» в горячке слегли. Арсений и сам убыток сил чувствует, климата перемена не в пользу пошла. Поглядел на него командор и го-ворит: «Собирайся Арсений со мной, я пока торг дерева черного вести буду, ты врачевателя может изыщешь. Он тебе какого-нибудь снадобья про-пишет, хворь твою и команды излечит».
Так и решили, в шлюпку погрузились, к по-селению направились. Матросики лихо на весла налегают, расстояние с берегом сокращают. Солнце еще над головой не стоит, а они уже к воротам сторожевым подходят.               


И как вошли, так и увидали, факторию, посе-ление. Хаты из хлипкого дерева построены, а здания казенные и народа пришлого из прочного бревна сложены. По дорогам разная челядь ходит, взгляды злые бросает. Жутко стало Арсению, мураши по коже забегали, знак верный: струхнул немного в ме-сте чужом, если прямо сказать. Решил тогда он за командором следовать, авось там, куда ему идти по-ложено, и знахарь отыщется. Командор отговари-вать не стал и Арсения с собой взял. Вдвоем все сподручней будет, ему тоже одному-то ходить охо-ты большой нет. Хоть и не в первой, а все ж оно спокойней как-то: места здесь лихие, люди пропа-дать умеют бесследно, да так, что потом и ротой солдат не найти.
Зашли в дом неприметный, там оказалось по-местный бояре сидит. Командор ему монету золо-тую дает, на незнакомом языке право на торговлю просит. Боярин полуголый на циновке сидел, пузо чесал, на монету смотрел, в рот клал, на зуб пробо-вал. Потом хрюкнул аки свинья, еще раз монету у глаза в пальцах повертел и удовлетворил прошение командора.
Арсений видит разговор к концу подходит да-вай тыкать командора, чтоб тот про врачевателя во-просил. Командор подчинился и на незнакомом языке снова залопотал. Башка мавра поднялась, гла-за навыкате, и в ладонь пальцем тычет. Арсений сра-зу смекнул, что плату внести потребно за сведенья, беспокоящие его. В кармане порылся в самом углу фунт аглицкий сыскался, Арсений его боярину по-дал, тот у глаза его повертел и как крикнет во все горло. Арсений от страха чуть на пол не повалился, а в дом мальчишка чернокожий голышом вбежал. Мавр ему на своем что-то сказал, и тот ветром в дверь вылетел. Арсений ничего понять не может, у командора разъяснений просит.
; Чего это, Стив, он мальчугана послал?
; За лекарем, видимо, - вполголоса шепнул командор, а сам с мавра глаз не сводит.
Стояли долго, мавр уже глаза закрыл и захра-пел, Арсений с командором присели на пол и в такт боярину поместному чуть не вдали звуков сонных, но тут в дверь человек вошел в одеждах европей-ских, а в глазах стекла блестят.   
Фактория – торговое поселение, европейских людей в нецивилизо-ванных странах.
Люди пропадать умеют бесследно… - по-хищение, захват людей силой были одним из распространенных спо-собов заполучить рабов европейцами. Так же небыли исключением пропажи одиноко шед-ших  европейцев в позднее время суток с целью убийства и по-следующего ограбления.
Право на торговлю -  (здесь автор ошибается, право на торговлю дол-жен получить продавец рабов, а не покупатель.) – человек желающий продать рабов должен в первую очередь обра-титься за разрешением к местному князьку и только после этого от-правиться на рынок. Разрешение стоило при-мерно бутылки рома.   



; Здравствуйте, мсье! Мня зовут Шарль Лопе. Я исследователь, путешественник. Чем слу-жить могу, изволите разъяснение дать.
Французская речь комнатенку залила, и глаза сами собой вскрылись не только у мавра, но и у Арсения с командором. Встали, руки пожали, представились как полагается, и после вступлений Арсений о беде рассказал и вопросом закончил:
; Как, господине, врачевать умеете?
; Практикую маленько, - отвечает Лопе.
; Тогда нам прямая дорога на фрегат-корабль, - сказал командор.
Пустились в обратный путь и к солцеувяда-нию были на борту «Петра I». Откладывать на завтра не стали и к осмотру хвори скоро присту-пили. Народу меж тем уже довольно падучая одо-лела. Француз ходит в рот заглядыват, глаза рука-ми раздвигат, спрос берет, где, что болит. Тьма корабль одеялом окутала, только тогда осмотр был кончен. Вертался лекарь к Арсению в каюту и говорит: «Вот вам, господине капитане, порош-ки лечебные, пусть матросики, принимают, да и вам следоват микстуры, мною оставленные, упо-требить, вид у вас больно плох. Через день-другой и вы загнетесь, если меры к излечению не предпримете».
Арсений с неохотой головой кивает, помнит о находальниках французских, гнев к народу Лю-довика еще не прошел. Прощаться начали, Арсе-ний ему и говорит: «Сколь потребно заплатить за старания ваши?» - А путешественник удивленье на лице нарисовал и ответил: «Я знахарь-самоучка, Бог знания дал, деньгу за эту науку не спросил, что ж я с вас буду тянуть, коли мне даром доста-лось».
Диву дался Арсений на слова его, в душе гнев сошел, словно лед на реке растаял, обнял он француза и сказал:
; Воистину промысел Господень нам не ведом.
Арсений в вину французам ставил, что в Африкано плыть пришлось. Если б не ограбили его пираты, он бы уж давно на Родине был. А те-перь француз его экипажу жизни спасает. Вот уж точно не беда его в края далекие занесла, а Гос-подь так управил.   

Знать такова доля Арсения, раз Христос воз-ложил на его плечи крест нелегкий, теперь и нести придется безропотно.
Распрощались хорошими словами, француз обещание дал, что навестит в ближайшее время с осмотром на предмет выздоровления.
Неделя стоянки показала, какова хворь страш-ная напала на корабль-фрегат Арсения. Кабы не француз, пол-экипажа бы скосила, а так всего-навсего двадцать человек в землицу уложили.
Пока Арсений выздоровлением был занят, ко-мандор каждодневно на берег сходил торг покупку вел. Весь день этим занятием занимался, видать цену подходящую выбивал, а вечером на бриги, стоящие подле корабля Арсения, приводили угольных лю-дей. Когда двадцать, а когда и около пятидесяти несчастных.
Как только оправился от холеры, напасти по-ганой, срядился Арсений и Яков с командором на торг ходку сделать для ознакомления правил рынка здешнего и праздного любопытства. Тем паче, что командор мысль-заметку верную подкинул о нехват-ке большой в людях на корабле-фрегате Арсения. Чем черт не шутит, авось удастся из угольных лю-дей матросов сделать.
Солнце еще в полную силу не вошло, а Арсе-ний и Яков с командором уж в помбо сидят, смотр товара живого, тьфу господи, аж противно об этом излагать, производят. Сказать для порядку потребно, что люди, продавцы угольные, страсть к питью имеют немалую и перед тем, как цену оформить окончательную, пьют вначале хорошо за счет поку-пателя и, когда дело заканчивают и покупку оформ-ляют, тут же это дело снова вином закрепляют.
Слабость эту Арсений подметил, возьми и ска-жи: «Вижу государь-вождь, ты пить здоров. Я вот думаю, есть ли среди твоих людей поданных кто те-бя в этом увеселении опередить может?».
Задумался предводитель угольный, башку пальцем чешет и говорит, что у нас все пить умеют задарма хорошо, но вот, кто больше меня выпьет, найти, пожалуй, невозможная задача будет.         
         
Торг рабами – произ-водился следующим об-разом: продавец выво-дит рабов всегда по од-ному, исключение со-ставляет только мать с маленьким ребенком. Когда все рабы показа-ны, покупатель начина-ет с того, что щедро угощает продавца спиртным, в это же вре-мя ведут торг. Пока ве-дется торг и предназна-ченные товары для об-мена не попали в руки продавца, покупатель может осматривать ра-бов. Как только расчет произведен, выбор не-вольников прекращает-ся.  После того как обе стороны сходятся в цене, покупатель доста-ет новую бутылку и до-говор скрепляют ромом, затем производят расчет.
Помбо – дом для тор-говли. Эти дома окру-жены магазинами для склада, хижинами для куплетных рабов, садом и двором, где заканчи-ваются торги.      


 Ром – крепкий спирт-ной напиток, приготов-ленный из дистиллирован-ного спирта и побочных продуктов сахара. Упо-требляется с XVIIвека.
   
; А как разумеешь, командор, тебя опередит в этом деле?
; Этот нет, он пить мало, он хитрый, голову потерять боится.
; А вот, я например.
; С тобой я еще не пил. Может и перепь-ешь, но только сдохнешь потом.
; Почему?
; Потому что один тоже такой к нам при-ходи, рабов покупай, а потом говори мне, что он пить рома может много и спор мне давай предла-гать, что выпьет он больше меня. Я руку дал, сели мы с ним, и он меня перепил, а к солнцу новому его свои под холмик и зарыли. Зачем пил? Никто не знает, зато после этого пить со мной на коли-чество все бояться. Ты хочешь? 
; Я, наверное, не потяну, а вот мой Первуш-ка Макеев, он мастак на это.
; Хочешь его за мет себя выставить?
; Желание есть такое у меня.
; А, что в заклад поставишь, коль проиграть случится? – слово подал командор.
; Зверя диковинного, медведя.
; Что ты, что ты, Арсений, как можно Ар-темку этим чертям отдавать, - зашептал на ухо Арсению Яков в великом беспокойстве.
; Волнение свое Яков спрячь, у меня все предусмотрено, - ответил Арсений шепотом, а сам на вождя глядит. – Ну как, удовлетворяет тебя заклад мой?    
; На кой мне твой зверь. Африка большой, народу много, есть очень, очень мало, еще твоего зверя кормить придется.
; В твоей стране таких зверюг нету, а у тебя как государя будет, другие вожди завидовать тебе начнут, слава, разговоры пойдут.
; Если слава придет, тогда согласен.         
; А ты? – обратился командор к вождю.
; А чего он хочет?
; Двадцать людей угольных.
; Всего-то?

; Да.
; Порукам, ежели согласие достигнуто, - ска-зал командор и спор-пари заключил.
Условились с рассвета начать состязания пи-тейные и, чтоб долго не затягивать, договорились о правилах непреложных. Рюмку Первушка пьет, вслед вождь отвечает, если командор двадцать ша-гов сделает и тот, чья очередь подоспела, не выпьет, тот проиграл. По усам более четверти подтекло, то-гда лишнюю вне очереди опрокинуть следоват.
Первушка, когда об затее Арсения узнал, дюже обрадовался, что на халяву напиться можно будет. И после еще на отрезвление целый день отписан был, со стаканом водки для излечения.
; Смотри, если пропьешь Артемку, головы те-бе не сносить, домой прямехонькой дорожкой тебе путь заготовлю. Если викторию добудешь, тогда проси чего хош, я на все пойду, - сказал свое слово веское Арсений.
День на следующий снова в гости пришли к вождю, слово данное исполнять, договор вчераш-ний держать. И как подошли, а там народу набра-лось с избытком, как семечек в огурце. О споре их прослышало все поселение береговое, вот и собра-лись смотрины устроить на развлечение животов богатырских.    
Первушка супротив вождя-государя сел, в глаза его смотрит, изучение наблюдательное ведет. Угольный царь рюмку в руку могучую берет, до дна выпивает и вверх дном ставит. Первушка следом в ответ спешит отставание не допускает. Так первую четверть от сотни они опрокинули, ни слова не ска-зав друг другу. После этого спина вождя-государя гнуться к полу помаленьку начала. Может в количе-стве он и немало силен в питие сем был, но вот, ко-гда шаги командора в ушах звенят и поспешать ве-лят, тут другие силы потребны. Его-то сиятельство царское вино пить благородно привыкшее и к спешке снаровку не имеют, а Первушка, холопская душа, его дело  известно, что в руки попало ешь или пей быстрей, пока не отняли.
Когда дело к полусотни подходило, государь угольных людей уже на карачках стоял, добрую по-ловину на пол проливал.


Арсений хотел штрафную потребовать, но Первушка, чуя как силы противника на убыль идут и предвидя, что отлив уж не за горами пря-чется, остановил его. И верно, не успели десяток новый зачать, как повелитель рухнул наземь, а изо рта все испитое ранее добро назад полилось. Здесь победу при народно Первушке и присвои-ли. Яков от волнения могучего весь краской изо-шелся, и, когда приветствовать, словами добрыми попотчевать время подошло, он рыбой немой сделался, рот разинул, а звука не издал.
Первушке виктория тоже даром не далась, он после состязаний этих уже встать никак не мог. Глаза вылупил с алтын, икает, людей окружаю-щих не замечает, рука сама собой к следующей стопке так и тянется. Пришлось тогда дюжих братков с корабля-фрегата кликать, чтоб отнесли победителя на покой.   
После этого настал черед расплату возыметь за проигрыш с государя-вождя. Привели как условленно было двадцать угольных человек. Ху-дющих, одни глазищи и кости, более и нет ниче-го. Как увидал Яков их так и ахнул.
; Что не кормите верно? Они вот-вот по-мрут, едва через фальшборт переступят. Зачем такой выигрыш нам, - залепетал Яков.
; Я так понятия держу, коли проиграли, из-вольте монетой верной плату произвести, а не подсовывать нам то, чего самим некуда девать, - недовольно высказал Арсений.
Протест его оспаривать не стали и привели других, но и те не намного лучше оказались. Ар-сений было снова в скандал пуститься, но его ко-мандор остановил, сказав что все такие. Люди угольные неприхотливы и живучи будто кошки, с неделю на корабле побудут, морской похлебки покушают и крепость свою снова обретут.
С неохотой великой согласие дал Арсений на прием выигрыша худого. У него-то Артемка сало на брюхе уже отъел, вес имел значительный, за троих людей предлагаемых.
Но на этом загадки неприятные свое окон-чание еще не дали.

Только Арсений к собственности своей, даже сказать такое невмоготу, подошел, командор ему на ухо шепчет:
; Веревки с рук их сымать не смей.
; Как так? – диву дался Арсений.
Оказывается в обряде торговли людом неволь-ным закорючка-хитрость одна имелась.
Веревки с людей продаваемых снимать только хозяин уполномочен, и, пока этого не сделано они ему принадлежат, хоть за них уже и цена положен-ная уплачена. На хозяина посмотрел Арсений, а тот на брюхе лежит, как боров, и не поймешь, то ли храп от него исходит, то ли хрюканье. Делать нече-го начали будить государя-вождя, чтобы он полага-ющуюся ему процедуру исполнил. 
Толкали долго, много сил потратили, Арсений даже упрел не мало, все испытанные способы пере-пробовали, а пользы нет. Вождь только с боку на бок переворачивается, лопочет чего-то, а глаз не открывает. Вот задача, разломи голову, попалась.
Делать нечего, угольных людей забирать надоть, а хозяина и табуном лошадей с места не сдвинуть. Решил тогда Арсений после собрания умов, у тела знатного предстоящих, пробу взять на поджарку пяток огнем. Пламя поднесли, жизнь сна-чала не обнаружилось только ноги задергались. Та-кой исход не устроил Арсения, решил он тогда ноги подпалить всерьез. И уже смелее факел поднес.
Что тут случилось - вождь, правитель народа угольного, вскочил и побежал на выход, но глазищи раскрыть забыл и башкой в дверь со всего маху вле-тел. Ударился и себя мигом потерял. Люди при-дворные охать и протестовать начали, к государю подбежали, тело на циновку вновь уложили, Арсе-ния за дверь провожают. И чем бы все кончилось, неизвестно, но только предводитель их глаза все ж с потугой, но открыл и процедуру долгожданную, хоть и на коленях стоя, а выполнил.
Связывать Арсений более людей невольных не стал и к удивлению окружавшего его народу объяв-ление неслыханные сделал. Свободу даровал чело-векам, в рабство заключенных, и вслед предложение выдал им о службе на корабле-фрегате русском. Со-гласием ответили они на великую милость Арсения.
Циновка – обычно циновки плелись из тростника, волокон дре-весной коры и соломы.


Торговля рабами – ве-лась разными способами. Существовали торговли: через замок, где в форте заранее закупленные рабы содержались до прихода корабля из Европы, этот способ в основном исполь-зовался Африканской тор-говой компанией.
Торговля с побережья или с кораблей часто осу-ществлялась не законными продавцами и была опас-ным видом торговли: ею пользовались в основном частные торговцы.
Торговля на рынке - наиболее распространен-ный вид торговли. Ею за-нимались покупатели как крупных кампаний, так и частные торговцы.      
Может, впервые радость зацвела на их лицах тогда. Командор не мало удивлен был на ход по-ступков Арсения и головой качал молчаливо, не одобрительно.
; Так полагаться не должно, господине Ар-сений, - сказывал потом командор.
; Чужды православной душе русской, по-рядки дьявольские, - отрезал Арсений. 
В дальнейшем посещения Арсением торгов-ли рабской сопровождали взгляды на него, со стороны угольных людей, уважительные. И вот незадолго до времени, покинуть когда придется берег Золотой. Подошла к нему старая женщина из народа угольного, но по всему видать не здеш-няя была она. Просьбу сердечную сказала на язы-ке понятном Арсению, чтоб вызволил дочку ее из уз проклятья континента черного. Арсений было отмахнуться от нее пожелал, так как уже довольно он таких прошений наслушался.
; Не торопись, мил человек, отказ старухе давать. Я сюда за ней пришла из далеких краев и не задарма милость прошу оказать. Если испол-нишь ходатайство мое, скажу тайну великую, к благоденствию народа твоего ведущую, - молвила она.
; О чем ты женщина? Видно, солнце тебе голову совсем спалило, раз ты сказками прель-стить меня хочешь.       
И хотел было далее отправиться, подав кор-ку ей на пропитание.
; Спешка дьявола слуга, внимание и мило-сердие, Божьи добродетели. Не спеши отмахи-ваться, коль суть смысла понять пока не в силах, - и за руку взяла его старуха.
; О каких сокровищах ты мне толкуешь, старуха? Откуда они у тебя, если за дочь свою цену уплатить не можешь. Отстань Христа ради, не досуг мне.
; Выслушай слова мои, а там руби оконча-тельно, - сказала еще тверже старуха.
; Ладно, добро, будь по-твоему, но затем, уговор, если отказ дам, больше обращений ко мне не имей.



; Согласна я, но и ты слово давай если тайну мою к исполнению примешь, то обязательство да-ешь дочь мою освободить.
; Слово мое - жена пусть тебе гарантией по-служит верной. 
Отошли они в сторонку, чтоб ухо стороннее ничего из сказанного не прослышало и тайна неру-шимой осталась. И вот что открылось Арсению из уст старухи.
Как и было ранее предчувствовано Арсением, не в этой земле ее корень лежит, не здесь она про-израстание свое берет. На Золотом берегу не по во-ли своей оказалась. Беда злая ей путь выстилала и ниточку следовидную протянула.
Прошлой осенью вождь Ноа племени Эве вторгся со своим воинством могучим на земли ее мужа. Воины Ноа убили его и многих мужчин, за-щищавших деревню, так же предали смерти. Из тех, кто остался в живых, была ее дочь. Молодка, боли первой любви еще не знала. Такие девушки особо ценны на рынке невольников. Ее и всех, на чью го-лову еще старость не опустилась, заключили в раб-ство. Жена вождя не стала оставаться на углях де-ревни и пошла в след за дочерью своей, в скорбной надежде питая мысль об ее освобождении.
Не с пустыми руками шла она, в сердце тайну несла, о которой не знали воины Ноа, когда грабеж чинили в деревне ее. В доме их на хранении стояла из цельного куска золота выполненная статуэтка мальчика с руками протянутыми. Предание их наро-да, в прошлом времени многочисленного, гласило: когда мальчик найдет девочку, из куска серебра вы-полненную, и соединятся они, держа в руках крас-ный камень драгоценный, на котором весь мир наш отражение имеет, тогда станет народ, обладатель ценности этой, непобедим никаким другим народом.
Вот тайна, какая была сказана Арсению, и по-сле слов этих достала старуха из одежд своих маль-чика золотого и подала ему.
; Моего народа больше нет уже, возьми его и найди девушку из серебра и вложи в руки их камень красный, и тогда исполниться предание древнее.
; Почему, жена, ты за дочку это не отдашь? Давно бы на свободе она была.
Вождь Ноа племени Эве вторгся со своим во-инством могучим… - межплеменные войны на африканском континен-те велись почти всегда для захвата рабов. С при-ходом европейцев в Аф-рику многие ее народы сделали для себя захват новых рабов основной деятельностью. С этой целью они покупали у европейцев огнестрель-ное оружие, уходили в глубь континента и нападали на первое по-павшееся им племя.   



; Люди с поганым сердце ее увели, зачем таким здравствовать. Итак горя на земле грешной предостаточно.
; Где ж девку мне серебренную сыскать?
; Здесь ее не найдешь, отправляйся на дру-гую половину земли, на тот свет, там и сыщешь.
; Многотрудную задачу ставишь. С какой стороны подступиться, даже не знаю.
; Об этом не думай, сердце открытое дер-жи, оно тебе дорогу и укажет.
; Прислушаюсь к совету твоему, старуха. О дочке волнение свое погаси. Уладим Бог даст. Слово данное не нарушу я. Завтра жди меня на месте этом, принесу тебе товаров, чтобы цену уплатить за дочку свою хватило.
Расстались они на время со старухой, здесь и мы расторгнем сказ наш, чтоб с нетерпением ма-теринским дочь вернуть, вновь встретиться в по-вествовании новом о делах праведных Арсения Парфенова, сына Коржавина.       


СКАЗ ВОСЬМОЙ

Про переход «средний» на тот свет.

Земля-планета, на которой род человеческий обитание свое начал, имеет форму яблока, как и всякое другое небесное тело. И чтоб его на чертеж положить, потребно яблоко это разделению при-дать, на восточную и западную половинку. Земли на востоке человек лихо обжил, здесь люди и в уме преуспели. Облюбованные края, названия Европы дали, здесь как считали, сторона света старая была, все закоулки знакомы. А вот на западной половинке яблока планетного твердь новая была, неизведанная. Часть эта новый свет имя получила, поскольку неве-домо, что в нем откроется для человека прибывше-го.
Мысли-закорючки путанные являем вам для то-го, чтоб все места темные сочинения нашего рас-толкованы были. Так вот, чтоб загадка долго не му-чила разум читателя пытливый, заговорим о Европе несколько иначе и подойдем с ракурса другого. Сторона континента нашего, где история запись имеет по сегодняшний день от рождения своего нам известного, назовем светом этим, раз мы здесь обре-таемся.  Америка, где лежат два берега и куда Арсе-нию путь свой дальнейший править предстоит, на обороте Земли лежит. Когда у нас день, у них, стало быть, ночь, и ежели ранее говорено было о нашем свете этом, значится, Америка тем быть приходится. Вот такое мысленное заключение мы и выводим, и через него видно становится умысел наш незатейли-вый.
День погас, ему на смену новый загорелся. Как и обещался Арсений старухе, был он на том же ме-сте с товарами у командора одолженными. Пошли вместе к купцу тамошнему и откуп положенный от-дали за дочку ее. Взглянул на молодку Арсений, и люба она ему стала, хоть и дегтя цвета была. Зако-лотилось сердце молодецкое, чувства того и гляди наружу выпрут. А та хоть и в радости к маменьке своей прижималась, а все ж на Арсения смотрит как-то по особенному, ответ в ее глазах так и читаем. Арсений уловил разгадку взгляда девичьего и по-краснел.               
…на чертеж поло-жить – картография того времени была в плачев-ном состоянии. Круг земного шара продольно от полюса к полюсу раз-делен на 360 меридиа-нов, показателей долго-ты. Поперечное деление называют широтами – их насчитывают 180. 


Средний переход – пла-ванье через Атлантический океан из Африки к берегам Америки.
Оба брига полны  ра-бов-невольников – на ко-рабле невольников загоня-ли в специальные помеще-ния. В 1788 году англий-ский парламент принял постановление об улучше-нии условий перевозки рабов. По этому постанов-лению мужчинам предо-ставлялась площадь183 см длины и 40,5 см ширины, женщинам 177,5 см и 40,5 см соответственно. Высота помещений для рабов не превышала 70 см, а сидеть невольники не могли. По этому все обычно лежали. 
; Чего избавителя в смущения ввела, - вме-шалась старуха, как только изменения в лице Ар-сения заметила, - не для тебя он уготован. У него судьба в другую сторону смотрит.
Распрощались они с Арсением самыми доб-рыми словами, старуха снова о сердце открытом напомнила ему, а молодка так очи отвести от Ар-сения и не смогла, уходила, а все ж оборачиваясь глазами сверкала, словно за собой звала.
Вернулся на корабль-фрегат Арсений, в пе-чали и подумалось ему о женитьбе, о семье. Не пора ли якорь в какой-нибудь бухточке бросить, хватит бы уже куролесить.
Жажду и мечты о кровле дома своего и о жизни покойной рев командора прервал. Велено было якоря поднимать, паруса распушать и в оке-ан выходить. Пора Арсению настала снова воз-вращать полномочия главные и вести флотилию из кораблей трех состоящую в Америку, где го-род Нью-Йорк стоит.
К полудню зачали «средний переход». Оба брига полны рабов-невольников были, их на нижней палубе, где и встать в рост полный невоз-можно было, разместили. Положили их бедных бочком, чтоб как можно более ушло.
Один раз Арсению довелось на бриг к ко-мандору пожаловать, а он уж туда перебрался окончательно, чтоб за товаром приглядывать. Увидел содержание рабов адово и спросил ко-мандора: «Разве положено с людом простым так обходиться?».
; Это не люд, Арсений, это рабы, а с ними как с вещью обращаться положено. Положил ку-да захотел и пусть лежит до времени пока. Ты вот, когда по Лондону-столице гулял, не думал о том, что в такое положение попасть мог?
; Нет. А я по-вашему в рабы гожусь?
; В рабы каждый человек пригоден, и ты, Арсений, исключению не подлежишь. У нас в Лондоне, как и на берегу Золотом, в африкано континенте, одни правила, если силен или хитер, замани жертву свою, а там в рабство продавай. И был ты вчера человече, а сегодня уже вещь мол-чаливая.


Так что говори спасибо, что маркиз тебя и людей твоих в рабство не загнал, а то первоначаль-но такая идея у них была. На улицах Лондона зна-ешь сколько людей каждодневно пропадает? А? То-то. 
; Хочешь сказать, что и здесь я чудом уце-лел? Я вот сейчас разверну «Петра» своего да пальну по кораблям твоим, тогда посмотрим, кто в рабах ходить будет.
; Я тебе доверено секреты разгласил, а ты головой, словно бык мотаешь. Остынь, все худое уж позади давно, ругаться нам не гоже. Вот до Америки дойдем, город Нью-Йорк в трубу подзорную уви-дим, я тебе такую рекомендацию выпишу, что гу-бернатор щедрую плату тебе предоставит и срок выполнения слова, тобою данного королеве, укоро-тит. Ты уж по слушай Стива, он не подведет. Чем-то добрым глянулся ты мне.
Вот такие разговоры проходили меж Арсением и командором в дни их редких свиданий. Неделя ушла, за ней и Гвинейский залив, подмышка афри-кано берега, скрылась, в океан Атлантический вхо-дить начали. Здесь многие курсы судов, под разны-ми флагами ходивших пересечение имели. Вот на четвертый день пути, если отсчет вести от океана Атлантического, завиднелись на горизонте флаги гишпанские. Два судна-голиона «Петру I» курс пе-ререзать стремились.
Командор сразу беду зачуял и по баку забегал, страху полный короб уже набрал. Арсению давай сигналить, а на лице явный вопрос прочесть можно: «Как думать дальше будешь? Смотри, каки два ухар-ца надвигаются».
Бой принимать, придется без этого не обой-тись, подумалось Арсению. Корабли могучие, пу-шек на борту достаточно несли. Викторию у таких добыть -  задача наисложнейшая, без хитрости обойтись невозможно будет. Решил Арсений ходу добавить, поставили грот и фок ветер имать, к себе в помощь приобщать. Аккурат в промежность ко-раблей метить стали и два брига за собой вести, чтоб довеском к гостинцу пушечному послужили. А гишпанцам что ж, они загодя победу встречать начали, ума особого напряжения не испытывали и над узором задумки Арсения не трудились.               
Судно-галион – тип трех мачтового корабля XVI – XVIII века. Ис-панцы использовали эти корабли для перевозки больших грузов.
Среди недостатков следует отметить низ-кую скорость, трудность в управлении и не спо-собность идти прямо против ветра.
Главным достоин-ством этих кораблей яв-лялось наличие тяжелых пушек. Они служили непреодолимым препят-ствием для нападавших кораблей.
Грот – нижний парус на грот-мачте.
Фок- нижний парус на фок-мачте.   


Багштаг – курс при ко-тором направление движе-ния судна составляет от 100 до 170 градусов с направлением ветра. Ветер в этом случае дует косо в корму.
Абордажная сабля – вид холодного оружия, XVI – XVIII века. Тяжелая, слег-ка изогнутая сабля с заост-ренным клинком и чашеч-ным предохранительным приспособлением у руко-ятки для защиты кисти и запястья от ударов.
Острый клинок абор-дажной сабли делал ее иде-ально пригодной для ре-жущих и рубящих ударов, не требуя от сражающегося высокого мастерства.
Картечь – артиллерий-ский снаряд для поражения живой силы противника, парусов, такелажа и ранго-утов. Картечный заряд представляющий смесь из камней, кусков железа, чу-гунных и свинцовых пуль, укладывался в стальной или картонный футляр, ко-торый при выстреле раз-рывался и поражал своей начинкой цель на расстоя-нии 300 метров      
Видать хотели шарахнуть раза два да в плен без усердия великого взять. О поживе головы их заняты были, а не о сражении. Вот и допустили маневр коварный: Арсений меж кораблей ги-шпанских «Петра I» провел да громыхнул с обоих бортов. Расстояние не велико было, промаха не много дали, все ядра в основе своей в цель легли, а следом бриги посильную помощь оказали и к успеху приложились. Вот с одного захода у ги-шпанцев, людей с половины экипажа к Богу ото-шло, а корабли пробоины, утечки, жизни галио-нов грозящие, получили.
Разворот Арсений назначил, как только рты пушечные опустели. Хоть и задел положен значи-тельный, а все ж решение окончательное еще не вынесено. Галионы силу свою грозную не расте-ряли, а значит могли бед всей флотилии, к Аме-рикану берегу идущей, много принести. Да и ко-мандор отмашку дает, весь позеленел от страха, как меж огней двух с грузом денежным прошел, «мол все, не боец я более, без меня как-нибудь, тебе для этого и плата отчислена, а я в сторону пойду еще парусов прибавлю, авось в полном по-кое уйти доведется».
При таких обстоятельствах один только вы-ход нахождение имел, на абордаж идти. Время подошло знаниям, у командора фехтовальному мастерству полученным, проверку пройти. Как только полный багштаг закончили выполнение, оказался корабль-фрегат «ПетрI» у борта галиона «Барселона». Он первым шел, к нему удобней все-го и подступиться было.
Поравнялись, поцеловались два борта ко-раблей разных. И на палубу галиона наши моряч-ки посыпались, абордажными саблями в воздухе махая, изготовку к битве показывая. Ратный дух велик у нас оказался и гишпанцы растерянность поначалу выказали, а второй-то галион и знать не знал к чему и приложиться. Толи пушкам волю дать, так своего бы собрата канонадой не задеть бы, то ли следом пристать со стороны другой и людьми подмогу оказать, так вдруг на подходе залп громыхнет. Угостит «Петр», корабль-фрегат, да не ядрами, а картечью, тогда и оставшихся людей скосит.


Вот беда неразрешимая встала поперек головы капитана галиона гишпанского «Мария Тереза». И пока метался он в поисках пути спасительного, наши-то матросики ладно свое дело завершили, да-ром не пропали наставления командора. Почти всех гишпанцев перебили, а кто остался, в плен взяли и простыню на корме повесили. Все, значит, «Барсе-лона»  в капитуляции теперь находиться, виктория Арсению досталась.
Долго думать не стали, чего с трофеем делать, решили на дно океана послать, а оставшихся моря-ков гишпанских «Мария Тереза» пусть на борт при-мет. Тем паче, что она пока без дела смотрела на бой сабельный.
Затягивать с выполнением решения оного не стали и обратно на «Петр I» быстро убрались. Залп дали, «Барселона» качнулась, и по всему видно стало, что час ее уже близок. Арсений глянул на горизонт, где бриги командора уносили, да нос в их сторону и направил, а «Мария Тереза» спохватилась и в погоню было броситься собралась, мщением все глаза капи-тана ее залились, да уж поздно стало: на «Барселоне» оставшиеся в живых о подмоге молят, утопнуть боят-ся. Посмотрел на «Петра I», потом на «Барселону» капитан «Марии Терезы» и махнул рукой, «ладно, де-скать, шут с ними, а то как бы русские еще какую шутку не выкинули, тогда совсем не на чем уйти бу-дет».
Солнце уж к западу клониться начало, того и гляди в море утонет, только тогда Арсений и нагнал командора. А он рад-радехонек, что гишпанцам жару дали и целый голеон не у дел оставили в битве не равной. Смешно поражение их, а победа вдвое цен-ней с такими обстоятельствами становится. Арсений в авторитете после битвы сей стал у командора. Так что встреча была теплой и крепкой, вина на обмыв виктории не жалели, праздник на славу закатили. Ко-мандор с радости даже угольных людей из команды Арсения позвал и с ними на брудершафт не раз схо-дился.
Неделю в радости ходили, бой с галеонами не-равный вспоминали, Арсения за премудрость слави-ли.
Дня двадцать третьего, месяца сентября, года 1704, Атлантический океан в свои владения принял флотилию Арсением ведомую.
Начало лихое положил океан, шторма, непогоду объявил.               



…невольников в соле-ную воду сбрасывали – За-кованные, измученные от духоты, жажды, голода лю-ди сходили с ума, умирали от истощения. Плохая пи-ща, жестокое обращение, плохие условия содержания приводили к эпидемиче-ским заболеваниям – дизен-терии, лихорадке, оспе и как следствие к высокой смертности. Умерших или тяжело больных выбрасыва-ли за борт. А иногда вслед-ствие нехватки воды, даже здоровых людей выкидыва-ли в море.    

И как начали волны буйные на дыбы вста-вать, корабли к небу поднимать, людям горе при-чинять, спасу совсем от их напасти нет. Оно, ко-нечно, после жары долговременной ветерком по-дуло хорошо, но в меру бы все, а то свистит так, что того и гляди мозги все наружу выйдут. Мота-ло корабли подответственные Арсению из сто-роны в сторону, даже курс потеряли, куда идти знать забыли. Круглосуточно начеку пребывали, как бы берег носом не найти, а то от африкано не далеко ушли. Но вроде свезло, и буйный ветер и свирепые волны смилостивились перед флотили-ей скромной и в покое их на шестые сутки оста-вили.
Осмотрел поутру горизонт-окружность зем-ную Арсений и не нашел бриги с людьми уголь-ными. Где искать пропащих? В какую сторону пойти? Вот загадка встала, хоть жребий бросай и по воле Господне искать берись.
На север было задумано на совете общем идти, так руль и положили. Совокупная мысль крепкой оказалась и на четвертые сутки силуэты знакомые увидели за занятием дьявольским. Не-вольников с борта в соленую воду сбрасывали. Подошли ближе, Арсений от трубы дальновид-ной глаз не отымает, за действием следит, к бригу, где командор на руле стоит, подойти велит.
; Чего это делаете, господине командор, людей за борт выбрасываете, словно вещи по-требность утратившую?
; Померли скоты собачьи, что ж с ними де-лать прикажете, Арсений.
; По-человечьи, по христианским  обычаям похоронить полагается.
; Может, вы за бортом ямку отроете? Мы бы их туда и сложили и молитву погребальную зачли, - отвечает с язвой командор.
; А еще живых почто, на волны бросаете?
; Так завтра или после завтра сдохнут, ка-кой смысл харчи попусту переводить?   
; А вдруг оклемаются, чего заранее-то к смерти приговаривать.      

; Может, вы их на прокорм возьмете, если из-быток в воде и похлебке испытываете, а у нас каж-дая пинта и кусок солонины наперечет, или заборт-ной водицей поить прикажете?
Упали очи Арсения на гладь океанскую и уви-делось ему, как угольные люди из последних сил брызги поднимают, о спасении молят, а вокруг их уж стая акул круги вертит. Учуяла рыба людоедская запах крови человечьей, и пришла, чтобы брюхо свое ненасытное набить. Да не одна, а цельную дю-жину едоков за собой привела. Как не отмахива-лись, не отбивались угольные люди, а рыба сильней была. Человеку два дела выполнять необходимо и, окромя обороны, плавать еще надо. А зверюге мор-ской, ей только пасть пошире раскрыть, да ухватить побольше, вот и работа вся.
Больно стало на зрелище кровавое смотреть Арсению, хоть и кожи цвет другой, а все ж люди не черепахи какие-нибудь молчаливые.
; Хорош, командоре, представление кровавое чинить, я тех, кто не гож тебе, на свой борт на от-корм приму.
; Хватит ли водицы, чтоб напоить? Самому нехватка будет, тогда ко мне придешь, просить бу-дешь, а я не выдам, учти это, Арсений.
; Продумано уже, командоре, мы к островам мыса Зеленого пойдем, там пополнение водой про-изведем и всякие неисправности в такелаже устра-ним за одно. Командуйте на закрытие представления издевательского над людом Христовым.
Вновь прибывших на борт в православие об-ратили, чтобы знали Спасителя своего. Угольные люди с радостью Христа признали и уверовали всем сердцем своим.
Из привезенных было человек тридцать, но до островов желанных, куда флотилия Арсения теперь путь правила, не дожила и половина. Горестно было на шкуре своей ощутить слова командора о судьбе их дальнейшей. Горьким пророчеством легли они на плечи Арсения, единое только утешение было, что не как зверье безмолвное уйдут, а как люди от-крывшие Отца сотворившего их.    
Пинта – мера объема жидкости в Англии она составляла примерно 0,5 литра.
Острова Зеленого мыса – острова у запад-ного побережья Африки. Общая площадь около 4  тыс. квадратных кило-метров.




Прая – столица государ-ства Острова зеленого мыса (Кабо-Верде) расположена на острове Сантьягу.
Сантьягу – самый боль-шой остров государства Кабо-Верде. Входит в груп-пу подветренных островов.
…выгнать повелел ко-мандор всех узников ниж-ней палубы… - израненных цепями людей, ослабевших от недоедания и болезней, выгоняли на палубу и за-ставляли плясать и прыгать, тех, кто отказывался или не мог это сделать, нещадно избивали.      
Духовного наставника не было на корабле-фрегате и погребальных обычаев толком не зна-ли. Более всех в молитвах искушен был Яков, ему и выпало провожатым последним быть покинув-ших корабль-фрегат «Петр I». Завернули несчастных в ткань холщовую, к ногам ядро пу-шечное примотали, прочли напутствие последнее и отправили за борт.
День на следующий острова из дымки пока-зались и на твердь ноги сами запросились. К го-роду Прая подошли острова Саньтьягу, там и вы-грузились.
Примечательного ничего не нашли, воды взяли, такелаж, рангоут поправили и снова в путь пустились. Теперь дорога в пересечении океана состояла, проходить с вниманием особым нужно, потому как далее уж земля только Америка впере-ди лежит и более нет ничего.
На третий день паруса надули, благослови-лись и отправились. Половину пути лихо одоле-ли, океан не серчал, а в корму ветер толкал, скоро всех подгонял. За бригами командорскими неот-ступно рыбы людоедские шли, ждали, когда по-мершего раба им на обедню скинут. Командор, как Арсений бедолаг к себе на борт увез, уж более обреченных на растерзание акулам не давал. Вид-но,   стыдно стало, перед русскими моряками вар-варство свое выказывать, поэтому в спокойствии давал людям угольным к Богу отойти.
С середины пути число за борт отправлен-ных сильно приумножилось. Начал тогда коман-дор голову чесать, мысли в кучу собирать, нахож-дение ответа на вопрос его тревожащий изыски-вать. «Если так и далее дело продвигаться будет, груз дерева черного не довезем до Американо бе-рега, одни щепы в трюме останутся», - сказал опечалено весьма командор, и в даль, синевой окрашенную, заглядывая. Вспомнилось ему тогда, что движения не хватает людям подневольным, застоялись под палубой лежавши. И на утро сле-дующего дня, выгнать повелел командор, всех уз-ников нижней палубы темной, чтобы бегали, пля-сали да кости свои разминали. Арсений эту забаву увидел и зело возрадовался, милосердию Божье-му.               


Помчался на корабль-бриг командора и По-спелку захватил с гармоникой, чтоб музыку извлек из инструмента и веселья общего подбавил. Распля-сались люди подневольные, а с ними и команда брига командора в задор упала. Арсений кругами ходил песни русские заводил, я там бывал и одну для вас записал.
Из-за моря, из-за леса, выплывали корабли,
То Арсений где-то ходит, ищет промысел судьбы,
Расступились волны цветом, о небесной красоты.
Ветер правит, подгоняет нас на встречу с дальним кра-ем,
Мы принять всегда готовы все послания твои.
И во славу, Христа ради, с миром головы склоним.

Если горестно придется и польется жизнь слезой,
Знать это враг угрозу кажет,
На поморское добро покуситься норовит.
За владенья, Богом данные, животы беречь не будем,
Встанем все мы на защиту и отпор дадим великий,
Чтобы не было повадно никакому чужаку.

Велика страна далекая,
Край наш северный полуночный,
Солнцем, светом обделенный.
Здесь ветра раздолье знают,
Льды и воду все гоняют и покоя не дают.   
Здесь морозы крепким посохом закаляют русский дух.
Твердость помыслам ретивым окончания берут.

Если ты забрел к нам в гости не с войною, а с добром,
Примем мы тебя как брата, хлебосольно угостим
И покажем все красоты нашей северной земли.
Будешь ты пригрет навеки светом снега и звезды.
И на родину отказом на возврат ответишь ты.

С этим напевом, перепевом и пересекли реку-океан Атлантический, а угольные люди как в пляс ходить начали, так за борт отправленных весьма убавилось.
К месяцу декабрю 1704 года увидели берега нового континента, где поселение Новый Амстер-дам начинание свое взял и пышным городом Нью-Йорком к приходу Арсения расцветал.
Земля новая уж в ботинки просится, сторона диковинная ветрами тихими да ласковыми привеча-ет. Кончен значит путь дальний. Здесь и наш сказ о переходе многострадальном Арсения Парфенова, сына Коржавина тоже заключение свое требует.             
Новый Амстердам – первоначальное назва-ние города Нью-Йорка.


СКАЗ ДЕВЯТЫЙ

С командором прощание душевное, знакомство с губернато-ром и его тайной сердечной. 

Континент Американо господине Колумбом от-крыт – в два часа пополу-ночи 12 октября 1492 году Родриго Триана, матрос «Пинты», вдали увидел землю. Это был остров, как потом его назовет Колумб Эспаньола, современное его название Гаити    
Новая Англия – область расположена на восточном (Атлантическом) побере-жье Северной Америки, открытая в 1583 году, засе-ленная пуританами и ква-керами бежавшими из Ан-глии в 1620 году. В то вре-мя английская колония, ныне штат США.
Девица, девка – (wench) – этим словом с XIII века в пиратской среде называли женщин легкого поведе-ния, или проституток. С XVIII века в Америке этим словом называли только черных и цветных жен-щин.
Континент Американо господине Колумбом открыт и не шибко еще обжит был. Здесь люди европейские с населением индейским борьбу за земли вели. Загнали бедных в уголки далекие, а те как тараканы только по ночам из щелей вылезали, чтобы отомстить за притеснения свои несносные.
Нью-Йорк в земле Новая Англия стоит, ве-ликий город оказался, весь из деревянных постро-ек выросший. Дома здесь особой архитектуры были, и ничего ранее Арсению видать не доводи-лось. Людей грубого нрава и девиц с поведением непристойным с избытку на улицах, более, навер-ное, чем в городе-столице Лондоне обреталось.
Подошли к причалу, а в порту уж народу до-вольно было, кораблей разных много стояло. Кто грузы получат, а кто отгружат. Как швартовы на кнехты намотали, командоре тут же насчет дерева черного распоряжение дал и Арсения к губерна-тору повел на знакомство.
В городе Нью-Йорке народ городской все больше жил, не плантациями, как на юге конти-нента, а коммерцией себе на хлеб зарабатывал. Поэтому зданий, роскошью обряженных, много в городе было, и дом, где губернатор обживается, не скоро нашли. Да и Стив запамятовал из-за вре-мя долгого отсутствия. Походили, посмотрели, заглянули в разные сторонушки, поспрашивали людей прохожих и на исходе дня все ж сыскали его. На крыльцо взошли, дверь отворили и в се-нях прямо у бочки с водой увидели Его сиятель-ство. Командоре, как положено, представил Ар-сения, доложил как добрались, как в приключение с гишпанцами попали и какой Арсений моряк справный.
Губернатор не разговорчив оказался, толи настроение не то, толи дела какие в голове дер-жал. В общем сказ Стива должного впечатления не произвел и распрощались они очень скоро.


Губернатор только бросил Арсению: «Мол, позову, как надобность в тебе обнаружу, а пока от-дых прими и обсмотрись немного.»
Вышли за порог, командоре извинения сказал за то, что должного приема не получилось, и рас-прощаться хотел. Но Арсений за рукав схватил и говорит: «Как же так, господине командоре, вместе океан перешли, соленой воды с бочонок испили и теперь вот так разойдемся в стороны разные?».
Оно, конечно, нехорошо так поступать, поду-малось командоре, он-то тоже, чай, не каменный, и душа у него уже приклеилась к Арсению. Извинения еще одни выложил командор и предложение сделал в таверну сходить, переход обмыть и расставание горькое скрасить.
Этот ход мыслей в нужном русле был, Арсений раздумывать не стал и согласие без всяких заминок выдал. Зашли в ближайший закуток: впотьмах искать не очень хотелось, и тут Арсения мысль верная по-сетила: «Что ж они вдвоем-то только сидеть будут, надо бы и Якова с Первушкой позвать». Задумка за-летная по нраву командоре пришлась и поэтому скоро послали на «Петра I» гонца с приглашением, а пока, чтобы время даром не терять, решили пер-вым бутылкам волю дать и разговор по теме озна-ченной зачать. 
; Вот и время прощальное подошло Арсений, смотри глаза и разум свой почаще протирай. Преж-де чем ответ давать, обсмотри все условия повнима-тельнее, а то тебе еще подсунут договор какой-нибудь кабальный, - наставлением заговорил коман-доре.
; Теперь мух ловить не буду, на родину воз-врат хочу добыть, только эта мысль и точит меня, - ответствовал Арсений.
; Ты с губернатором осторожность соблюдай. Я хоть тебе рекомендацию и дал хорошую, но все же смотри как бы он тебя в свой оборот не пустил.
; Ты же с ним в приятелях ходишь.
; Это было когда, а сейчас пойди разбери че-го у него в голове крутится, какие виды имеет.
Вот в этих темах их беседа и проходила, когда Первушка с Яковом на пороге появились.


Мужская любовь – (го-мосексуализм) – точных доказательств существова-ния гомосексуализма в среде моряков неизвестны, но все же имеются сведе-ния, что многие капитаны неразрывно в течение мно-гих лет ходили с одним и тем же слугой. Известны также случаи, когда плен-ных молодых мальчиков некоторые пираты все вре-мя держали подле себя.
   
После чего сели они вчетвером да навали-лись на вино командором угощаемое, так о вре-мени и думать забыли. И все бы сидели, может, до нового солнца в разговорах провели, но тут к ним какой-то мужичок подошел и Арсения на вопрос интимный позвал. Арсений разумом понять не мог, чего хочет детина, и без мысли задней с ним к стойке, где хозяин вино разливает, отошел.
Как остались они с глазу на глаз, ему незна-комец в самое ухо и шепчет:
; Вы, господине, очень мне понравились. Я за вами уже какой час наблюдение веду, хотелось бы ближе вас узнать, если вы не против.
Замысел незнакомца в тумане лежал для Ар-сения и просьбы суть не уловил, поэтому, чтобы не обижать его, Арсений отказ не дал, а уточня-ющий вопрос ввел для прояснения мысли его.
; Это как поближе? Уж не довольно ли я близко и так стою. Может, хотите узнать, откуда я родом так извольте… , - и хотел было так и ска-зать по чести, что из поморья прибыли, из края северного, но человек незнакомый договорить не дал и ясность о намереньях своих сам внес.
; Я хотел бы, чтобы вы стали моей женщи-ной, то бишь в некотором образе.
; Это как это? – у Арсения глаза в яблоки превратились от просьбы такой.
; Это в смысле низких удовольствий.
; Это каких удовольствий? Чего тебе баб на улице не хватает? Зачем тебе мужик потребовал-ся?
; А сюда женщины и не ходят, они больно строптивые и мужской любви понимания не ве-дают.
; Ах ты прелюбодей, да за такие помыслы на кол сажать…, - и тут зажглось солнце в голове Арсения и весь тайный замысел незнакомца ясен стал как отче наш. Закипела душа молодецкая, ку-лаки сами дорогу нашли к лицу непристойному, и завертелся мордобой не шуточный. Первушка, как увидел, что Арсений разговор суровый ведет, тут же на подмогу подоспел и о голову незнаком-ца бутылку с недопитым добром разбил.   


Один на один разбор дела не в ходу у наших и, если товарища задели, то вся дружина с ним при-бывшая на защиту встает. Так и пошло: Яков, Первушка и командоре на подхвате. Осерчали наши на всех тем паче, что таверна только для мужских прелюбодеев и предназначена была. Задали всем соловья, выгнав их на улицы. Хозяин с перепугу под лавку забрался, когда ему штык-вопрос задали: «Уж сам-то он не из тех, что сейчас на дороге валяют-ся?». Задрожала душонка меленькая в попятную по-шла, открестился ото всех разом.    
Вот так расставание и отметили. Теперь здрав-ствуй новый свет, новые привычки, новые порядки. Арсений с роду родов об этой пакости не слыхивал, а тут собственными глазами Содом и Гоморру узрел.
Командоре сказал, что и в Европе разврат по-добный имеется, только тщательным образом скры-тый. Распрощались они теплыми словами, да после приключения пережитого уже все не то было, по-мыслы трогательные ветром сдуло и в горле пер-шить начало.         
Снова зиму коротать на новом месте Арсению придется и год новый на другой стороне яблока планетного встречать надлежит. Родина вдвое дальше теперь оказалась, как там город Архан-гельск? Какая жизнь течет? Какие перемены насту-пили? Как там маманя с папаней его живут? Уж не схоронили ли его и за память долговечную по ста-канчику в годину пропажи его не выпивают ли?       
Мыслями тревожными и тоской глубокою тер-заемый, решился Арсений известие о себе на роди-мую сторонушку послать и про приключения свои рассказать. Чтобы знали, что живой и не сгинул в бездне морской, а наоборот еще домой помыслы имеет вернуться.
Отправил весточку-голубку домой и как-то по-легче стало, все ж хоть и через письменное руко-творство, а оно общение с родными поимел.
Короткие дни, длинные ночи настали, а губер-натор к себе так и не зовет. Торчал корабль «Петр I» в порту города Нью-Йорка словно заноза в паль-це, себе пользы нет, а окружающим одни хлопоты.      
Содом и Гоморра – два библейских города у устья реки Иордан, жи-тели которых погрязли в распутстве и разврате, за это они были испепеле-ны огнем, посланным с небес Богом.   



Разговоры вести об от-делении от английской ко-роны земель американских – очевидно после знамени-того восстания Леслера, произошедшего 31 мая 1689 года, когда восстав-шие захватили форт Нью-Йорк и потребовали изби-рательного права всем сво-бодным поселенцам не за-висимо от их националь-ной принадлежности, раз-говоры об независимости колониальных земель были на подъеме. Само востание было подавлено в 1691 го-ду присланными из Ан-глии войсками.
Раскольник – последо-ватель раскола. Человек который вносит раскол, разлад в какое-нибудь об-щее дело.       
Наши матросики к жизни и нравам тамош-ним непривыкшие и говорить приучены к тому, что думают. А в питейных заведениях и домах светских принято разговоры вести об отделении от английской короны земель американских. Вот наши и давай пенять раскольников, к уму призы-вать, что не гоже от короля или королевы, Богом поставленной, отделяться. Если все такого ума наберутся, худо будет тогда люду христову, пока-рает их Господь. Но вразумлениям их не последо-вали господа американы, и теперь если наших за-видят на улице тут же бить все принимались. Не в почете смиренность русская оказалась, и при-шлось из-за этого с корабля носу более не пока-зывать, чтобы в споры не нужные не вступать.
Все проходит на этой земле, вот и зима прошла, и как только свет капель увидел, губерна-тор объявился призывом Арсения к себе в рези-денцию.
Как свиделись, так губернатор обходные с  взбросом намека разговоры повел. Долго понять и разуметь, к чему клонит его превосходитель-ство, не мог Арсений, пока тот о службе срока укороченного не заговорил.
; Скажите, капитане Арсений, что вы думае-те о возврате вашем на Родину.
; Хотелось бы скоре вертаться, на порог дома показаться, родных обнять, - ответил Арсе-ний.
; А если, скажем, я вам возможность верную дам на Родину вернуться и за это поручение одно тайное исполнить. Возьметесь?
; Отчего же отказную-то давать?
; А тайну обязательство хранить дадите?
; Так оно и будет.
; Поручение опасное дать вам хочу и на честность вашу мне положиться необходимо бу-дет. Как смогу ли довериться без страха под шан-тажом вашим жить?
; Так командоре же вам дал обо мне атте-стацию и в красках дела мои расписал. Вот и су-дите.
; Рекомендацию его я получил конечно, но все это как-то на чувствах было сделано и под-тверждения вещественного в этом не имеется.               


; Какой же вам заклад потребен?
; Хотелось бы что-то существенное…, ну скажем бумаги какой…
; У меня грамотка только одна есть, о службе в каперстве под началом вашим.
; Нет, нет вы не поняли меня господине Ар-сений. Я вам вот поподробней скажу, чтобы для вас все сразу ясно стало. Я к вам с предложением иду сладким, а вы честность мне на предоставление дае-те. Если выполните мое задание вашей службе сразу конец приходит и возвращаетесь вы обратно к себе в Московию, да еще и десять процентов от приве-зенного вами добра на борт берете. Как вам такие рассуждения.
; Как же честность вам мне свою предста-вить?
; Так необходимо бумагу с обязательствами составить.
; На какой это предмет мне снова что-то подписывать. Может опять в силки меня затянуть хотите? – нахмурился Арсений и командора предо-стережения сразу на ум пришли.            
; Нет, нет вы зря опасливость имеете, дело взаимовыгодное перед вами лежит. Вам свобода по приезду сразу предоставлена будет, да еще и награда немалая.
; Тогда выкладывайте все без остатка, если чего утаите, я сразу отказ даю и более на темы по-добные не говорю. Лучше уж больше времени по-служить, чем на скорую руку на освобождение по-льститься с черным замыслом закабаления пожиз-ненного.
; Тогда извольте выслушать, но прежде со-гласие дайте принять предложение мое.
; Это же как возможно, господине губерна-торе?
; А так. Я вам со следующего года освободи-тельное письмо сейчас вручу, а вы собственноручно бумагу составите, где укажите, что если вы не верне-тесь к дате мною указанной в порт нашего города, то вы отказываетесь от всего имущества вам при-надлежащего и от Московии, а полагаетесь теперь в пожизненном служении королеве Английской.               


Корсар – морской раз-бойник. Корсар - это чело-век, имеющий корабль, ча-ще всего бывший торговец, получивший законное пра-во от своей страны на нападение на корабли дру-гих государств, находящих-ся в состоянии войны с его страной. Добыча, получен-ная в ходе удачных нападе-ний передавалась в призо-вой суд.
Уильям Кидд – дата рождения не известна (око-ло 1645). Знаменитый пи-рат, выслужившийся из ни-зов, во время суда над ним открылись факты участия королевских чиновников в неблаговидных делах, по этому поводу в Англии раз-разился огромный скандал. Осудили его за убийство судового офицера, а бума-ги, подтверждающие уча-стия королевских особ в черных делах, так и не всплыли.
Повешен 23 мая 1701 года.
Золотой путь – так называется путь, по кото-рому следовали испанские галеоны вывозившие золото из Американских колоний в Испанию.       
; Опять крамолу задумали?
; Да нет же, Арсений, я о сохранности тайны поручения пекусь, а не о вашем закабале-нии. По мне доставите груз мною указанный, так идите на все четыре стороны и бумагу вами под-писанную я отдам тут же. Сомневаться нет при-чины.
; Сказывайте дело, вот сейчас роспись свою вам даю.
; Вот и вы примите.
И оба обмен грамотками совершили.
Дело оказалось и впрямь верное, губернатор обману не подсунул. Предстояло Арсению со знакомцем давним губернатора, который в корса-рах английских ходил одну дальнюю ходку со-вершить. В море Карибском на острове Канава, который ни одному чертежу морскому не изве-стен, есть где-то шахта. Если ее найти и под зем-лю опуститься, то там в проходах темных сокро-вища лежат зарытые, пиратом Ульямом Кидом добытые в битвах и в нападениях на испанские корабли Золотого пути. В обязательства Арсения вменялось приложить все усердие в отыскании шахты золотой, в подъеме всех ценностей на борт и сохранность их доставки до порта города Нью-Йорка.
; А ну как не сыщем богатства вами обещанные? Где гарантия, что вы меня на каторгу не отправите? Нет, такие соглашения заключать опасно, потом себе дороже встанет. 
; Вот уж и тайну мою узнали, а все в со-мнениях пребываете. Напрасно, Арсений, вы меня в чем-то все уличить пытаетесь, я человек добро-го нрава. Вот что скажу вам: окончательную ре-золюцию дадите после того как встречу иметь будете со знакомцем моим господином Гарри О' Нилом, будущим компаньоном вашим, если, ко-нечно, примете предложение мое.
; Где искать мне его?
; Он в портовой таверне обычно окола-чивается.
В раздумьях глубоких Арсений покинул гу-бернатора, два мнения борьбу вели за право госу-дарить в голове его.         


С тем и дошел до места, губернатором указан-ного, в противоречиях весь и терзаемый необходи-мостью снова выбор судьбоносный делать. Открыв дверь, с самого порога увидел во глубине помеще-ния старика, сидящего за кружкой с трубкой вели-кой во рту. Видимо, какую-то думу окучивал старик, раз даже на нового посетителя глаз своих не поднял. Арсений тянуть не стал и к хозяину за стойку подо-шел с вопросом, где на якорь встал Гари О' Нилл. Тот сразу на старика и показал. Не думал Арсений, что разговор вести придется с ним, но делать нечего и заказал рому для обоих. Подойдя к столу, Арсе-ний, как принято, представился старику, доложив, что идет к нему прямо от губернатора. Старик Гар-ри расцвел в улыбке и указал на стул рядом стоя-щий.
; Если губернатор тебе направление к моему борту дал, сдается мне, сынок, что он решился наконец экспедицию срядить.
; Он-то может уже и решился, да вот я не очень еще согласен.
; А зачем тогда привалил сюда и время мое тратишь попусту? Иди дорогой своей и забудь о гу-бернаторских рассказах, скоро вылазка к Ньюфа-ундленду острову назревает, пойдешь с остальным людом французам задницы жарить.
; Я отказную не дал и почти решился уже, но хотелось бы сведений побольше получить.
; Сынок, в этот поход, чтобы пойти со мной, многие бы капитаны дорого бы заплатили, а тебе даром счастье плывет только из-за того, что не здешний ты. Боится губернатор братков наших, что обманут и половину из сокровищ, на острове зары-тых, скроют от глаз его.
; Вопрос меня интересует, почему уверен-ность такая в вас сидит, что сокровища есть, может все байки одни.
; У меня карта есть, где остров находится, а у губернатора карта, где место указано шахты золо-той. Оба этих плана собственноручно Уильямом Киддом выполнены.
; А много ли народу о кладе великом знания имеют?               

Ньюфаундленд – (Новонайденная земля) – остров у атлантического берега Северной Аме-рики; Открыт Каботом 24 июня 1497 году. Ан-глийское владение с Утрехтского мира 1713 года. 


Купидон – в древнерим-ской мифологии бог люб-ви.
; Да весь город уже наслышан.
; Как же так, и ты до сих пор в живых хо-дишь? 
; У губернатора карта где-то в железных ящиках с секретными замками скрыта, а у меня в голове цифры острова засели, вот попробуй и кончи меня. Ты не об этом разговор ведешь, со-гласие давай и в море собирайся выходить.
; Папаша, а не хватит ли пить на сегодня? Смотри трюм весь заполнишь, опять на дно пой-дешь, - зазвучал за спиной Арсения голосок про-исхождения женского. Арсений обернулся и уви-дел девушку красоты необычайной, волосы ог-ненные вьются до плеч, а глаза озорные, словно у нашкодившего мальца. С первого взгляда купи-дон стрелу метнул в сердце Арсения, и загорелась душа у него любовью к девушке незнакомой.
; Это дочка моя Грейс, хороша чертовка, а?
; Разговор не обо мне. Ты опять соблазн о сокровищах сеешь в приезжих? Не слушайте его, господин, он всех здесь призывает на поиски кла-дов, которых нет и в помине.
; Если мы отправимся, ты с нами тоже пой-дешь? – спросил Арсений.
; А куда деваться, мне с отцом везде быть приходиться, он уже в летах и присмотру требует.
; Ты, дочка, не верещи понапрасну и в раз-говор мужской носа не суй, иди-ка ты отсюда.
; Я тоже участник и без меня ничего ре-шить вам не удастся, так что либо при мне дого-вор закрепим, либо один в море пойдешь. 
; Вот чертовка, знает чем старика взять, ладно оставайся, только не встревай, пока тебе слова не дали.   
Дочка старика Гарри вовремя свой образ явила и все сомнения на пути к согласию принять участие в экспедиции расчистила. Добром отве-тил Арсений, уж больно люба она показалась ему, и не хотелось расставаться, а, наоборот, сой-тись поближе желание возымелось. Старик обра-довался, что настало время к походу великому и, чувствуя богатство скорое, напился в этот же ве-чер до омертвения.               


Мадагаскар – большой остров в Индийском океане, отделен от восточного бе-рега Африки Мозамбикским проливом. Открыт в 1506 году Лоренцом Альмейдой.    
Арсений, пользуясь духовным отстранением старика, (пьяный дым весь разум его обволок), пригласил на прогулку Грейс под точками-звездочками. Девушка отказом не ответила и предложение Арсения на гулянье при луне с ра-достью приняла.
Проходя мимо окон затушенных, росло лю-бодеяние Арсения к Грейс, а она, словно и не по-дозревая об этом, улыбалась, ему рассказывая о походах морских с отцом. Много чего он узнал от нее: и про гибель безвременную матери ее, и о пиратстве отца, и про карту, как она досталась отцу от Уильяма Кидда, когда тот на Мадагаскар отправлялся.
Оказалось, мать свою Грейс потеряла, когда ей пошел год четырнадцатый. Ее на смерть за-шиб чей-то экипаж, лошади мчались по узкому переулку и схорониться было негде, вот под мет-ровыми колесами и закончила она свои шаги на земле грешной. Отцу ничего остаться более не могло, как взять Грейс на борт, чтобы тело ее, бе-лое и невинное, не придали на поругание всякие охотники до девичьей чести, коих в городе Нью-Йорке превеликое множество.  Хоть на корабле таких же лихоимцев и было предостаточно, но все же отец ее капитаном был и притронуться к его кровинушке никто бы не посмел. Теперь ста-рость на голову и на тело его опустилась, в море выходить не часто стал и уж думал продать свою шняву, да вот случай подвернулся: карта Ульяма Кидда в руки его попала. Загорелась в душе у не-го надежда разжиться награбленным добром и конец свой в достатке встретить. Да и приданым дочь свою снабдить, чтобы вышла не за проще-лыгу какого, а за господина, хоть и не с великим, но все же с капиталом.      
 Прогуляли всю ночь до рассвета, а как люди по улицам заходили, дела начали свои вершить, пришло время расстаться молодым, и нам с вами подвести черту в сказе этом, чтобы встречу иметь в сказе следующем об Арсении Парфенове, сыне Коржавине.         



СКАЗ ДЕСЯТЫЙ

Отправление в путь за кладом неведомым к острову Канава.

Сокровища, счету которым нет, всегда манили к себе искателей приключения континента Амери-кано. Много легенд сложено с той поры, как золото начали вывозить с земли новой, из-за чего и раз-грабление расцвело в этих местах. Путь греховный легкой наживы прельстил многих, вот и Арсений не устоял перед соблазном роковым. Предстояло ему отправиться в воды Карибского моря, где в поисках рыскали пираты судов торговых. Не думал Арсений, что снова ввязался в дело черное, где дьявол правит балом и расставляет всех на те места, куда ему угод-но будет.
На утро протрезвел старик и на борт «Петра I» взошел.
; Какова посудина у тебя, - оглядывая все кру-гом, с восхищением сказал Гарри, - ты смотри, я ду-маю Том не зря подбил тебя на общее дело. На та-ком корабле страшиться нечего.
Арсений еще отоспаться как следует не успел и с неоткрытыми глазами на палубу вышел. А там Первушка к старику уже подлетел и давай шпынять его, чего, мол, приперся, корабль короне англий-ской не принадлежит, здесь надел русский положен. Арсений остановил его, когда тот чуть уже за борт Гарри не отправил.
; Повремени, повремени расправу, Первушка, этот человек дельный и встречу ты ему не ту поло-жил.
Как только отстранился Первушка и Гарри одежду свою руками разгладил, то сказал Арсению замечание, что гостеприимства такого отродясь он не знал. Не спросив, не разузнав, уже мордой за борт суют.
Долго еще сетовал старик на Первушку, преж-де чем о деле беседу зачать задумал, но Арсений, чувствами питаемый любовными к дочери его, со смирением ангельским и извинениями глубочайши-ми выслушал все обиды его. И как все недовольства свой конец обнаружили, он возьми и спроси:
; Ты давеча ответ обдуманный дал или так сдури согласие выписал?
Пираты – морские разбойники. Отчаянные люди решившиеся путем грабежей сколотить со-стояние. Как правило, пираты заканчивали свою жизнь на виселице или же в очередном абордажном бою.


Карта кладов – Пираты никогда не зарывали свои сокровища, поэтому они не нуждались в подобных кар-тах. Карта кладов это бел-летристическая уловка пи-сателе.
Но несмотря на это, до сих пор в мире есть очень много людей, которые пы-тают надежду найти пират-ские клады и по сей день.

Поворот скорый не сразу соображение Ар-сения вызвал на ответ ожидаемый старика. А тот так с глазами младенца чистыми и нетерпеньем съедаемый весь к нему так и подался со словами во взгляде застывшими: «Не обмани надежд ста-риковских, Христом Богом молю».
Арсений догадку взял на предмет настрое-ний Гарри и, уловив важность ответа изрекаемого, не стал мучить старика кривляньями своими и вердикт-подтверждение согласия своего тут же выдал. Напряжение спало с тела Гарри, разум в состояние покоя вернулся и рассудилось тогда ему вот как.
Перво-наперво гонца потребно к губернато-ру послать с уведомлением об учреждении экспе-диции, начинаемой с Его высокого позволения. Запасы съестные, воды пресной пополнить зано-во не худо бы было, ну и струментом землекопа-тельным обзавестись.
Все приготовления к походу велись с со-блюдением секретности строгой. Так необходимо было, чтобы все смеялись над стариком Гарри и напев о сокровищах, якобы не существующих, намеренно по всему городу разнесли, чтобы мысль о подлинном кладе никто даже и в голову себе взять не мог. Когда Ульям Кидд аресту пре-дан был, то невесть откуда разнесся слух, обеща-ние его: кто дорогу к свободе ему обеспечит, тому уплачена будет цена великая из сокровищ, что на острове одном тайном до поры до времени схо-ронены.
Получив известия от джентльменов, удачи ищущих, губернатор на «Петр I» день на следу-ющий прислал человека аккуратно, при параде одетого с кейсом в руках, в покойном сохранении о двух морских офицеров. Человек этот оказался специальным поверенным Его сиятельства и имел в ответственности высокой карту с обозначением места, где клад с драгоценностями схоронен. Приняли как положено, отвели каюту отдельную со всеми полагающимися его чину привилегиями.
Вот как все уготовления были закончены, в темную ночь числа 23, месяца апреля, года 1705 корабль-фрегат «Петр I», Арсением ведомый, по-кинул пределы морские города Нью-Йорка.            



Во избежании огласки уговорено было идти порознь до островов Багамских и только там, спустя недели две, у острова Нью-Провиденс составить флотилию совместную и двигаться уже в направле-нии общем. «Петр I» отходил первый, значит день запаса имел, отсюда исходит, что сутки лишние придется ждать, пока старик Гарри не приведет ко-рабль свой. Но случилось хуже на много: к острову встречи намеченной подошли позже дня на три, и как теперь дожидаться, никто знать не знал. Такой исход заранее рассмотрен не был, вот и решили с неделю у суши, из моря вынырнувшей, покрутиться, тем паче что других вариантов не имелось. День прошел, другой на смену тянет, мимо корабля-фрегата Арсения сторонние суда парусные прохо-дят, разглядывают. В водах моря Карибского хоро-шие корабли ценность великую имеют. Вот стоял, стоял корабль-фрегат «Петр I» в одиночестве, ветра не ловил, как облюбовал случайно увидевший его один капитан-пират голландский. Вода гряды ост-ровов Багамских короне аглицкой принадлежала, и думали хлопот особых с кораблями пиратскими не будет, ан нет обмишурились. Хоть и управа закон-ная существует, а разбой цветет здесь пышно.
Солнце уже к закату клонилось, когда голланд-ский находальник вознамерился нашим «Петром» завладеть. Арсений сразу недоброе почувствовал, как только пират из-за острова Свиньи вышел и в сторону, где «Петр I» обретался, склоняться начал. Но голландец хитер был на расправу и подошел как положено. Салютный залп выдал сначала, семафор флажковый с вопросом поднял на предмет цвето-вых принадлежностей флага. Как ответ получил, а за время это он уже довольно близко свой корабль, сугубо направления военного предназначенный, подвел, то залп уже не приветственный дал, а для обнародования дел своих черных. Лихо пришлось «Петру» и команде всей, залпом этим двадцать чело-век замертво упали, а борт правый пробоины полу-чил немалые размером. Каким только чудом мачты выдержали ураган заряда железного с расстояния близкого выпущенного. Не одна трещину не дала, значит еще можно было в ответную сцепиться с голландцем проклятым и показать силу правды свя-той.               
Багамские острова – острова расположены в близи восточного побе-режья полуострова Фло-рида.
Нью-Провиденс – остров, входящий в группу Багамских остро-вов. Площадь около ста двадцати квадратных ки-лометров. Лежит в двух-стах милях к востоку от полуострова Флорида. 


Кулеврина – огне-стрельное орудие среднего калибра с длинным ство-лом. Появилась во Фран-ции в XV веке. Кулеврены производились как стацио-нарные, так и переносные. Предназначались для по-ражения живой силы про-тивника на близком рас-стоянии.   
Мушкет – кремневое ружье, заряжаемое с дула. Порох насыпался на так называемую полку, а удар курка высекал из кремня искру, падавшую на полку. Несмотря на всю неуклю-жесть этого ружья, обучен-ные люди могли произво-дить шесть выстрелов в минуту.   
Бейдевинд – курс, при котором направление дви-жения судна составляет угол от 10 до 80 градусов с направлением ветра; ветер дует спереди и сбоку. Раз-личают полный бейдевинд, когда ветер почти боковой, и крутой бейдевинд, когда судно идет под более ост-рым углом к линии ветра.   
Корабль пирата уходить уже начал, когда слово свое твердое пушки «ПетраI» сказали и, хоть угол неудобен был для ответа, все ж цель свою многие послания нашли и результат стрель-бы тот час виден стал. Борт левый его пробили, народу с десяток замертво упали, сраженные стрельбой из кулеврин и мушкетов. Но голландца пыл этакий отпор не охладил, и он пошел в кру-той бейдевинд, чтобы с другого борта залп дать. В пушках его корабль преимущество имел, и от-ступать ему не хотелось.
; Упертый черт попался, - сказал Арсений, разворачивая свой корабль-фрегат по ветру.
; Несдобровать нам, если запалиться серь-езно, - добавление сделал Яков в трубу дально-зоркую глядя на маневр голландца.
А тот только-только в азарт входил и уж намерился залп дать, как Арсений в порядке срочном все паруса поставить повелел и корму ему под борт поставил. Отменил стрельбу гол-ландец и в погоню бросился, да не заметил, как с другой-то стороны Гарри на бриге своем пока-зался.
Грейс сразу корабль-фрегат Арсения приме-тила и наблюдение уже с этой минуты положила пристальное, а как пальба меж кораблями завяза-лась, так сердечко ее ход жизни увеличило. По-краснела, заволновалась, значит, и давай старика и всю команду торопить, чтобы ход изыскали в способе добавить.
Голландец в хвост уже к Арсению пристро-ился и погоней всерьез уж занялся и по сторонам не глядел, внимание свое на «Петре I» все средо-точение ведет. Не заметил, как бриг Гарри с бор-та правого зашел и залп из двенадцати пушек своих дал, да не простой залп, а бомбовой: ядра горят, а как в цель попадут взрываются.
Прилетели адовы заряды на корабль гол-ландца и такую суматоху в его команде подняли, что они о всякой погоне и забыли. А Арсений это вовремя узрел, разворот дал и перцу для задору из своих пушек подбавил. Вдвоем с Гарри они быстро сладили и на абордаж голландца взяли. 
Всю его команду, кто уцелел, до острова в ручную плыть заставили.



Затем в трюм спустились и ахнули: товаров разных, табака, сахара, хлопка полные закрома набиты. Видать голландец в порту Нассау товар награбленный собирался сбыть, да, видимо, заминка какая-то вышла и решил пока новым кораблем обза-вестись. Но не вышло: сам пропал и корабль поте-рял. А корабль у него хорош оказался. Гарри по-смотрел на него и сказал: - «Беру».
; Хорошо, Гарри, тогда нам весь груз полага-ется, - сказал Арсений.
Гарри спорить не стал и согласился. Теперь необходимо было в порт идти, чтобы сбыть бриг Гарри и товар Арсению принадлежащий. Но гос-подин при параде одетый от губернатора прислан-ный сначала супротив стал и требование предъявил экспедицию продолжить и даже в позу встал, чтобы его слова больший вес возымели. Что делать, этот господин хоть лицо и официальное, а все ж коман-ды давать его никто не уполномочил. Решили тогда ему заявление-предупреждение сделать: «Мол, поход сложный предстоит, и вы сами изволили убедиться в этом, так что, ежели вы все время наперекор нам будете ходить, мы это учтем и, когда минута слож-ная для вас придет, руки нашей для оказания помо-щи вам не ждите. А теперь решайте…». Поко-чевряжился, помялся господин казенный и подчи-нился общему желанию, только пискнув на проща-ние что, мол, если что - я был против всякой затяж-ки экспедиции.  На том и порешили, и в порт уже к ночи самой прибыли. Там на берег сошли и в гос-тинице ближайшей номера для ночлега сняли, что-бы на утро делами торговыми заняться.
Но не все на отдых отправились: Арсений по-сле разлуки долгой с Грейс жажду увидеть ее и по-говорить при тет-а-тет имел неукротимую. Потому с нетерпением великим и без всяких протоколов прямо ей и заявил об этом. А она только этого и ждала, душа ее голубкой аж так и вспорхнула от ра-дости. По городу чужому на ночь глядя гулять опасливо, и решили тогда молодые закрыться в но-мере в одном, под самой крышей расположенном, и встретить рассвет при обоюдном согласии. Заказа-ли вина молодого, жаркого, пир-веселье устроили, даже музыкантов позвали.
Нассау – главный го-род острова Нью-Провиденс. Современная столица Багамских ост-ровов.

Вестовом - стороны све-та имеют следующие названия: зюйд – восток, вест – запад, норд – север, ост – юг.
Куба – самый крупный остров в гряде Больших Антильских островов, ле-жащих в Карибском море. Открыт Колумбом 28 ок-тября 1492 года. Колония Испании до 1898 года.   
А как нарадовались вдоволь, так всех выгна-ли и сдружились телами своими. Вставил Арсений свой ключик в скважину ее и завел пружинку сердца любовную в направлении нужном, и вос-пылала она к нему всей нежностью великой, что Бог душу ее одарил.
На утро проснулись, помылись и пошли в город сбыт товару и бригу искать. Мечту имели найти живо покупателя, а на деле оказалось, что не так-то и просто сторговаться. Цену положи-тельную давать никто не желал, предложения бы-ли только за половину от назначенной уплатить.
День переговоры торговые вели, другой, нет продвижения в продаже. Гарри ворчит недоволен коммерцией в городе, совсем моряки повымерли здесь, корабль славный брать задаром хотят. А Арсений кажется и рад задержкой, он каждоднев-но с Грейс беседы задушевные ведет, о торговле даже и не думает. Счастьем сердце его наполнено, женой ее назвать хочет, только где бы церковь православной веры найти, чтобы Грейс под венец за ручки ее белые подвести. Нет нигде божьего строения, как ни спрашивал Арсений у всех, а то бы бросил всякие задумки об экспедиции и о кла-дах драгоценных и помчался на корабле-фрегате вместе с Грейс в ту сторону, где правильно Бога славят.
Выждав еще два-три дня, терпению торговцев пришел конец, и решили тогда обойтись полови-ной ценой, и сбыли все в тот же час. Как только деньгу в карман заложили, тут же якоря подняли и отбыли в море открытое для продолжения пути начатого.
В продолжении седьмицы продвигались в направлении вестовом и достигли берегов Кубы острова.
Поднялся Арсений с утра и на палубу вышел, глянул в даль морскую и узрел: острова не остро-ва торчат из воды. Стало быть рифы какие-то - дьявол охоту на зевак ведет, к себе заманить но-ровит.
Гарри вышел так же на палубу, а он после торговли и схождения Грейс с Арсением решил присмотреть за дочкой и волю ей не давать и обоснование положил свое на корабле-фрегате «Петре I». 




Так вот он так же в горизонт глаза упер, знако-мые рифы признал и тут же заорал:
; Крестное знамение избавит нас от соблазна дьявольского…, крестное знамение избавит нас от соблазна дьявольского…
; Что ты, Гарри, орешь как полоумный? - подбежал к нему Яков.
; Всем креститься, всем крещение надоть пройти, чтоб беда стороной прошла.
; Это куда уже креститься, итак во Христа крещеные уже? – спросил Арсений немало удивля-ясь.
; Посвящение, тропик Рака проходим, смотри на мель наскочим.
Арсений понять ничего не может, экватор проходили, водой уже с избытком обливались, те-перь снова процедуры какие-то испытать велят.
Делать нечего: нарядили Первушку в наряд об-рядовый, балахон одели из мешковины сшитый, рожу сажей вымазали, на шею ожерелье из гвоздей и всякого барахла нацепили, в правую руку меч де-ревянный, а в левую горшок с гадкой мазью вложи-ли и церемонию зачали.
Оказалось, что каждый, кто в здешних местах не был, должен пройти посвящение-таинство это. Первому, конечно, Арсению было предназначено, он клятву зачел, мечем по лбу получил и водицею забортной спрыснут был немало. А после этой экзе-куции еще и за борт вниз головой швырнули, чтобы целиком местность коварную прочувствовать. Вот такие привычки образовались у люда здешнего.               
Грейс на него смотрела и хохотала будто ре-бенок малый, от души и без помысла худого. По скончанию процедуры сей праздник объявили, сто-лы прямо на палубе накрыли, и дело это, новое для русского народа, ромом закрепили.
А как глаза заново вскрыли, дорога уже ладно проходила: отмели, рифы, заводи неизвестные окончание свое подписали, далее залив Мексикано спереди открылся.   
Остров искомый, Канава названия, недалеко лежал и в полторы недели управились. А как завид-нелась земля кладов и сокровищ, так и подвела сво-им появлением сказ наш про Арсения Парфенова, сына Коржавина, к завершению.
Тропик Рака – это се-верный тропик. Тропи-ки это параллельные эк-ватору линии, между которыми осуществля-ется видимое движение Солнца вокруг Земли. 
Мексиканский залив – расположен между Се-верной и Центральной Америкой, на востоке. Наибольшая глубина 3822 метра. 

СКАЗ ОДИНАДЦАТЫЙ

О житие и поисках клада на острое Канава.

В писании Светочем сказано, что сотворил Бог землю в семь дней. Наша земля искомая обнаруже-ние дала только на вторую седмицу поисков до за-мутнения глаз.   
Власть суши над морем воссияла нежданно. В тумане даль морская пребывала и точка на море из дыма показалась. Поначалу пятном темным, потом росло, росло и оказалось, что кусок скалы это из воды выглянул. Оно не оно, знать никто не знал по-ка по солнцу не определились да ближе не подо-шли. А как подобрались, так и узрели: он, остров обетованный, в чьем чреве должны быть скрыты бо-гатства великие. Обозрели и ахнули на жизнь цве-тущую и пышущую во всех красках известных оку человеческому.
Вот где сады райские обретаются, здесь, зна-чит, и род людской проистечение свое ведет. Отку-да и изгнан был Отцом создателем из-за помыслов греховных. Взлелеял с той поры человече мысль о возвращении обратно в обитель Божью, но только помыслы-то свои черные так и не оставил.
Видно сразу: природа от создания мира не тронута рукой человеческой, не успела родимая еще покрыться язвами болезненными, и в сохранности при полном упокоении пребывает дух ее. Но грядет и ее час, вот уж и корабли, из дерева сложенные, на рейд встали и к высадке на берег спешат моряки. А как к чему притронется рука человеческая, так и ис-поганит все. Словно не Бог его сотворил, а адово порождение какое-то на землю сошло в облике гос-поднем с дьявольской сущностью.   
Первая нога, что на песок встала, была нога Гарри. Ему еще на корабле не терпелось твердь сы-пучую ощутить и тем самым приближение к богат-ству иметь.
За ним и остальные на остров высадились и любованием растительности, произрастающей в изобилии, занялись. 
Пока по солнцу не определились – долготу определяли с помощью хронометра. Полуденное солнцестояние сверяется с часом, показанным идущим по гринвичско-му времени хрономет-ром. Расстояние в 4 гра-дуса равно одной мину-те. Такое определение долготы очень не со-вершенно и остается только удивляться каким образом кораблям уда-валось точно находить порт своего предназна-чения. 


Цитроновые – старорус-ское название цитрусовых.
Всяких деревьев пород разнообразных и трав многообразие облепили весь островок раз-меров крохотных. С мили две длинной будет, да с полмили шириной, вот и все владения его. На за-паде самом гора Носорог высится, а к востоку по-верхность к равнине сходится, тут и распростра-нились пальмы конфигураций особенных и дере-вья фруктовые и цитроновые. А где раститель-ность обнаружилась, там и зверье к жизни стре-мится. Чрезвычайное множество свиней на ост-рове бегает, и всякой мошкары летучей. Птички забавные на ветвях сидят, почти человечьим го-лосом говорят, а иные до того малы в размерах, так их хоть в коробку из под спичек сажай.
Как сошли все путешественники на берег, Арсений тот час лагерь приказал ставить, а сам вместе с Грейс пошел красоты осматривать, наслаждение получать. Он уже ею всурьез болен был и о кладах все думы оставил. Помыслы его лежали теперь только в любовной стороне, а в сердце грусть о расставании скором засела. Не хотела Грейс с ним к российской земле подавать-ся, вот он и обдумывал теперь, как ему быть, и каждой минутой любования красотой ее дорожил пуще всяких бриллиантов.
А старик Гарри напротив, как только вещи потребные для поисков сокровищ прибыли с ко-раблей, не медля более времени, подошел к гос-подину при параде одетому и потребовал явить ему карту острова Канава с обозначением места клада  Уильяма Кидда зарытого. Растерялся гос-подин губернатора доверенный, приказ у него был секрет этот огласке предоставить только Ар-сению самолично при интимных обстоятель-ствах. И как приказано было Его сиятельством, так и объявил он это Гарри. Старик услышав но-вость сию в гнев впал неистовый и хотел даже пристрелить господина при параде одетого, но морские офицеры, рядом стоящие и сохранность тела лица доверенного исполнявшие, тут же пре-секли развитие мысли богохульной и не дали гре-ху свершиться.
С той поры зло великое в сердце Гарри по-селилось и начал он обдумывать план крамоль-ный, как бы стать ему единоличным обладателем драгоценностей в земле острова Канава сокры-тых.

Когда Арсений узнал о скандале сем, огорче-ние имел он великое. Не хотелось ему ссору затевать с тестем будущим и миром исход раздора решил за-ключить. 
Встретились они с Гарри, Арсений и говорит:  «Не гоже отец нам врагами ходить, общему делу только вред принесем». Послушал слова эти старик и вид сделал, что вразумления Арсения принял и обещал более не чинить раздор, а сам при своих мыслях остался. 
Меж тем Первушка заминкой в продолжении экспедиции воспользовался и красотами дивными увлекся. Соблазнился рассказами о воде гремучей за дарма испить и к винным пальмам с одним знатоком таким потянулся. Ушли от поселения организован-ного на расстояние далекое и там найдя дерево ис-комое спилили его и на пне надрез сделали. Пусть значит оно теперь соком исходит, а мы потом его пить будем. И пока этой работой занимались, по сторонам не смотрели, а живности в округе, гадов всяких тьма тьмущая. Вот и подобрался один к Первушке, с виду паук вроде, но с клешнями, как у рака речного да хвост из места заднего торчит. Ни-когда Первушке такого урода видеть не приходи-лось, он возьми и хвать рукой его, чтобы поближе рассмотреть. Только зверюге видимо это не по нра-ву пришлось и он из хвоста жало выпустил, да и во-ткнул в руку его. В миг онемела вся рука ниже локтя Первушки, упал в страхе великом навзничь, лежит детина и не шевелится. Пришлось сподручному та-щить до поселения Первушку, а тот уж почти и ды-хания своего не показывает. Весь остаток дня с ним провозился, дотащил насилу как.
И тут ночь остров накрыла, а с ней комаров, мошек кровососущих целую тучу принесло. Компа-ньоны на корабли спать не пошли, остались прямо под открытыми небесами ночевать. Вот всю ночь в ловле мошкары бесовской и поучаствовали.
Встали на утро все искусанные и толком не вы-спавшиеся, куда теперь клады идти разыскивать, ко-гда ни один работу делать ладно не может. Одна только радость: Первушка не сдох от укуса зверюги дьявольской, а как оклемался, так сок из пальмы винной пить побежал.
Винная пальма – пальма с тонким у осно-вания и очень толстым по мере подъема в верх стволом. В высоту не бо-лее 15 метров. Названа потому, что из утолщен-ного ствола можно до-быть очень много винно-го напитка. 



Москиты – название происходит от испанского слова moscas – муха. Так испанцы называли всех комаров.
До обеда все на корабли отдыхать пошли, а Гарри не до сна, он по острову ходит, исследова-ние ведет, план коварный обдумывает, крамолу ткет.
Откушали полуденных харчей и на остров вернулись для возобновления поисков сокровищ, тайно схороненных. До середины острова дошли, на лужайке оказались, здесь Арсений велит госпо-дину при параде одетому из ларца карту, губерна-тору принадлежащую, достать. Гарри рядом сто-ял и глазки его так и забегали в ожидании колдов-ском бумаги бесценной.
Развернули и увидели чертеж острова Канава, и надо же случиться: место, где бриллианты, ру-бины зарыты, на изгиб пришелся. И от долгого пользования и хранения чертежа истерся совсем, того и гляди дыра появится.
; Не уберегли, не уберегли, - завопил пер-вым Гарри. И так расстроился, что в горячку впал. Пришлось откомандировать его на корабль, для восстановления сил душевных.
Призадумался Арсений, хоть место и извест-но теперь, но не в точных координатах, округа, где поиски вести придется, с полмили в размерах составляла. Задача не простая возникла: камешек в сугробе сыскать. Но решили в уныние не впа-дать и тут же, прямо здесь ход к богатству изыс-кать. Разбили на квадраты местность прилежа-щую и общий смотр земли произвели на предмет нахождения примет особых. До вечера розыски вели, все глаза затупили, а похожего чего на ука-затель места богатств зарытых не нашли.
Повечеряли и спать разошлись, но и на ко-раблях насекомое противное покоя не дало. На утро проснулись с лицами от укусов заплывшими - вот беда опустилась на головы. Где избавления искать? Пока не догадались костры разводить и дымом едким москитов угощать, так от холеры этой спасу и не знали.
Солнце новое на небе зажглось, день при-шел на остров Канава, время сыском заняться ве-лит. Снова на берег сошли и места исхоженные проверять начали. Может, и до зимы ходили бы, пока случай не привел к богатству захороненно-му. А получилось все вот как.               


В который день они поляну знакомую уже ха-живали, и Арсений мимо французского дерева про-гуливался, но тут его нога во что-то мягкое угодила и провалилась. Выдернул Арсений ногу и в ямку по-смотрел, оказалось ход есть под землю ведущий. Зачали шурф копать - и открылось перед ними шахта в тринадцать футов в окружности. Стали дальше рыть землю и наткнулись на доски, из дуба выполненные. Они, видимо, как пробка в бутылке ход дальнейший преграждали, насилу как их отрыли и на свет белый вытащили. Дальше землю копать начали и через двадцать футов на еще одну пробку наткнулись, древесный уголь преградой на сей раз послужил.
Неделю копали, с тех пор много чего вынуто из земли было: и шпаклевка, и волокно кокосовое, и палки еловые, только сокровищ никаких нигде и следа видно не было. Хоть бы монетку какую разме-ром с осьмерик отыскать - все ж надежда, а то, как кроты, в землю уже с мачту корабельную ушли, и толку нет.
Решили совет держать на предмет, продолжать сокровища изыскивать или же прекратить, вещи со-брать да обратно вертаться. Тем паче, что уже средь команды смешки пошли и азарт клад найти дюже упал.
Высказались все, кроме Арсения, мнений ока-залось столько же, сколько и людей собравшихся. Но везде проскакивало одно: пора бы прекратить да поискать другое место, авось не здесь золото Кидда зарыто. У Арсения свой план был, ему чутье внут-реннее подсказывало, что здесь, именно здесь брил-лианты схоронены. Потому он предложение свое выставил, еще три дня в этой канаве рыть, и если не найдем, то в другие места подаваться будем.
Три восхода срок небольшой и возражений протестующих со стороны других не вызвал. Взя-лись за дело сызнова, и уже всех, кто на корабле был, на работы земляные подрядили. И в три дня твердыню вскрыли на туже глубину, как и за неделю прошлую.
Солнце уже за макушки деревьев спряталось, как лопата копателя последнего во что-то твердое уперлось.
; Клад, клад, - заорал тот и всех людей со-брал вокруг себя. Когда огня больше дали, то и уви-дели, что не клад это вовсе, а кости людей уже до-вольно долгое время здесь захороненных.               
Французское дерево – (Покхаут) разновид-ность Lignum Sanctum L. – кустарник, из сока ко-торого приготавливали настой для лечения ве-нерических болезней.
Шурф – вертикальная подземная выработка в виде колодца, обычно малого сечения. Как правило, уходит в землю на небольшую глубину.
Фут – английская линейная мера, равная 30,48 см.
Осьмерик – испан-ская монета, восемь реа-лов, стоимостью в один доллар.      

Пуд – старинная мера веса равная 16 кг. 38 гр.
Вот загадка-удивленье обнаружилась. Что делать теперь? Многих людей кости человеческие напугали, разговоры пошли о том, что проклят, знать, остров этот. Если они подобру-поздорову не уйдут, так и их смерть неминуемая ждет здесь.
Арсений тоже мертвых убоялся, но дела оставлять не хотел, потому что знал: если их кто-то на такую глубину положил, значит неспроста это сделано.
Немало сил потребовалось, чтобы вернуть людей к шахте, сколько пальм винных срублено было для поднятия настроя народа. Все бутылки вина из припасу, что на кораблях находились, из-расходовано было, чтобы привлечь сызнова на работы земляные людей простых. В трезвом уме и в доброй памяти никто, даже под угрозой рас-стрела, в могильник опускаться и не хотел.   
Подняли наверх около восьмидесяти мертве-цов. Упокоили как положено, каждому по отдель-ному холмику вырыли. После этого продолжили углубление штуфа. И вот уже спустя час как толь-ко работы заново зачали по изысканию сокро-вищ, наткнулись землекопы на железную плиту. Расчистили подход и надпись узрели: «Здесь по-коится действительное состояние прославленного пирата морей и океанов мировых Уильяма Кид-да».
; Нашли, нашли, - заорали во все горло копатели. Арсений не медля на дно шахты спу-стился и плиту железную внимательно обсмотрел.
Тяжела железяка оказалась, пудов почитай тридцать не меньше. Поднимали всем миром, и не подняли, только один край от земли оторвали, бревнами подперли, да так и оставили. Заглянули под нее и ахнули. Внутри пещера оказалась, тем-нота кругом ни зги не видать. Подали огня по-больше и открылось: черепов, костей множество, а под ними россыпи богатств: каменья, жемчуга, золото, посуды всякой дорогой, сундуки откры-тые полнехоньки набитые деньгами стоят. Вот счастье привалило, здесь на многие миллионы счет идет.
Гарри один из первых в кладовую сиганул и как залез так обратно и вылезать не хотел, и все приговаривал: «Мое, мое, мое», - вот до чего его уже болезнь довела.    


Ночевать остался и уж больше наверх не под-нимался, сутками там время проводил, золото пере-считывал.
Как находка россыпей драгоценных обнаружи-лась, так господине при параде одетый велел, чтоб как положено опись всего содержимого была про-изведена и только затем подъем на корабли был осуществлен. Спустилось на дно шахты десять пис-цов, под руководством господина поверенного гу-бернатора и принялись за работу, а в окрест шахты людей с мушкетами поставили, чтоб другие смель-чаки поживиться найденным негласно не захотели. Когда слитки разбирали да сундуки отодвигали уви-дели, на самом дне из земли торчащие камни, фор-мы овальной, с надписями непонятными. Арсений как их узрел так сердце его забилось, душа ему го-ворит: бери скорей эти камушки. Писари их небрежно в угол откинули, а Арсений гласно объ-явил, что желает эту находку в свое пользование употребить. Господин, при параде одетый, посмот-рел на Арсения и разрешения дал на присовокупле-ние им найденных камней. Он потом, как оказалось, их в ведомости даже не занес. Арсений не будь ду-раком их к себе в каюту снес и в сундук, где мальчик золотой покоился, заложил.
Три дня ушло на подсчет, раскладывание по ранжиру всех предметов дорогих с занесением их в бумагу гербовую. Грейс все это время в тревоге сре-ди деревьев ходила за отца своего. Сколько Арсений не пытался словами добрыми и успокоительными ее беспокойство погасить, все попусту. Она даже о своем любодеянии к нему из-за старика забыла. Хо-дила по земле островной, словно искала что. Одна-жды на противную сторону от кораблей, в бухте стоящих забрели они, на выступ скалы поднялись, чтоб окружность морская видна дальше была.
Смотрели, смотрели вдаль, слов не говорили и вдруг увидели паруса кораблей чужих. Всего их три было и на всех ветрах к острову стремление имели. Что делать? Чьи корабли? Беда или добро к ним идет? Вот вопросы, ответов которых ум требовал.
Час спустя принадлежность их выявили: на гроте флаг черный обозначился, пираты, стало быть, пожаловали.               
Камней – эти камни представляли собой больше каменную пла-стину, нежели обычные камни. На их рабочей, отполированной сто-роне и были выполнены при помощи клинописи таинственные знаки.
Флаг черный – до 1700 года пираты Ка-рибского моря чаще все-го выходили под флагом своей Родины. Черный флаг со скрещивающи-мися костями и черепом явил миру Эдвард Ингл-энд. Потом этот символ несколько раз видоиз-менялся, приобретая разные по характеру до-полнения, например, рисовалось полностью человеческое  тело с ру-ками, держащими кро-воточащее сердце и пе-сочные часы.   




Прибежал Арсений к яме денежной, где все находились, и новость печальную сообщил. Гарри как услышал, так совсем сума сошел, заторопился, засуетился, в карманы деньгу стал насыпать и наверх торопиться.
; Говорил я, что поднимать скорей следу-ет, здесь золотой путь гишпанский проходит, вот они сюда, наверное, последние приготовления зашли сделать перед тем, как на разбой отправить-ся. Теперь пропало все, до приходу их не упра-вимся весь клад поднять не поспеем, плакали наши денежки.
На разговоры больше время тратить не стали и изготовились в спешке драгоценность подни-мать. На скалу человека послали, чтоб сигнал дал, когда корабли пиратские совсем близко будут.
Дело худо ладится, если бес в голове сидит. Вот так и тут: подняли камни дорогие, слитков зо-лотых с десяток, и здесь, в работу Гарри вмешался. Закричал, чего мелочь, мол, тащите, потребно о главном заботу знать, коли время в обрез. Сам на дно полез, сундук, который размеров всех превос-ходящих был, зацепил и давай тягать, что мочи в теле старческом осталось. Увлекся работой и не посмотрел на бревно, что плиту чугунную подпи-рало, а сундук-то размеров хороших был и крыш-кой своей бревно задел. Уперся сундук и наверх никак не идет, а Гарри невдомек глянуть, и как по-тянет да еще и людей вызвал в подмогу себе. Ну бревно не выдержало и выскочило из под плиты, а плита как ахнет на место свое прежнее. С боков откуда не возьмись вода полилась, земля сыпаться начала и весь ход к плите завалила, да так, что от-рыть никакой возможности уж более не осталось.
Арсений в это время на корабль партию слитков золотых сопровождал, и у ямы кладовой только Яков обретался. Бросился он с людьми ра-ботными снова землю рыть сокровища спасать, да где там -  вода поверху земли оказалась, черпай ее не черпай все одно на убыль не идет.   
Гарри всех больше усердствовал в спасании сокровищ, нежданно погребенных, и даже, когда всем наглядно видно стало, что похоронены они безвозвратно, он продолжал землю рыть.               



И только, когда Арсений вернулся и увидел го-ре, постигшее всю экспедицию, то настоятельно ве-лел прекратить Гарри все его попытки к возврату бесследно утерянных богатств. Гарри к Арсению слабость к внушению питал и ослушаться его не по-смел. Тем паче, что и смотрящий с горы вернулся и доложил о кораблях пиратских, которые уж доволь-но к берегу подошли.
; Если незаметно остров покинуть в мыслях затею такую имеем, то время уже пришло сделать это, - сказал Арсений.
Собрались скоро, и корабль-фрегат «Петр» с кораблем военным, Гарри принадлежащим, уже меньше чем через час с противоположной стороны острова в море широкое на всех парусах вышли.
Гарри долго в сторону острова глядел, глаз не отрывал, пока он за горизонт не ушел. «Сокровища, утеряны, возврата уж более к ним не сыскать. Что делается? Что делается? Как пропасть они могли, когда уже в наших руках были? Горе мне, горе мне, шансом разбогатеть судьба одарила, а я, растяпа, все злато проворонил. К чему теперь жизнь, если сча-стье мое теперь на острове том погребенным оста-лось», - причитал Гарри, стоя на коленях, головой о палубу стуча.      
Три недели к ряду обратно в город Нью-Йорк добирались. Во всем продолжении пути этого дол-гого Гарри совсем духом пал и в горячке бредовой до самого американо берега обретался. Поначалу он вовсе недвижим полными днями лежал, думали апо-плексия хватила. Грейс напугалась и хлопотала во-круг отца своего и про Арсения нашего совсем за-была, но потом старик вроде отошел. А Арсений уже и головой поник, думать начал, не потеряла ли она к нему чувств сердечных. Знать не худо бы ей напомнить о себе, только как, вот вопрос, какой за-сел в голове у него. И решением сомнений, терзав-ших душу его, занялся во время отведенное в плава-нии до стороны американской. Но дорогу к Грейс так и не сыскал и решил тогда Арсений повреме-нить с этим до возвращения в город Нью-Йорк.
И мы по его следу ступим и передышку возь-мем и заключительное слово скажем в сказе этом. Чтобы уже  в сказе новом открыть дальнейшую судьбу Арсения Парфенова, сына Коржавина.
Апоплексия – удар, паралич части или всего тела. Апоплексическому удару чаще всего спо-собствует полнокровие. 



СКАЗ ДВЕНАДЦАТЫЙ

О знаках потаенных, на камнях выполненных.

Лето венчало год 1705. Снежные паруса ко-рабля-фрегата Арсения завиднелись с пирса го-рода Нью-Йорка в месяце августе. Экспедиция за богатством Уильяма Кидда окончилась крахом, и теперь компаньоны назад возвращались.
Мечта о скоролучном обогащении за счет награбленного сокровища с треском в пропасть провалилась и бесследно там сгинула. Покрутил дьявол у носа мешочком с монетками золотыми, да и был таков, спасибо, что в живых оставил.
Беда, как и радость, тоже прохождение свое имеет. Слезы высыхают, а улыбка пропадает. Од-но испытание ушло, а на горизонте уже следую-щая волна идет. Снова на изготовку становиться потребно, чтоб не захлестнуло и в этот раз.
Расставание горькое назревает, и его не обойти, и не объехать стороной никак. Только к человеку душой прикипишь, а с ним уже проща-нья час наступил. Арсению нашему тоже грозило с Грейс вскоре разминуться. И видит Бог, что не готов он ни умом, ни сердцем к этому моменту скорбному, но у Господа своя воля и с человече-ской она редко, когда в совпадение попадает.   
Туманно будущее, и человеческим сознани-ем понять, куда дороги дальше ведут, сложной за-дачей представляется. Но если глаза прищурить и вдаль посмотреть, а особливо еще и под ноги се-бе заглянуть не худо бы было, то ключики завет-ные к вратам, что завесу молочную грядущего разогнать способные, найти можно.
Завалились в порт города Нью-Йорка к ве-черу. Гарри уже в который день в беспамятстве был, потому его домой тут же отправили. Арсе-ний Грейс за руку остановил и в таверну предло-жение сделал зайти. Она вроде сначала отказ да-ла, но через мгновение другое, согласие изрекла и на милость снизошла. И только порог переступи-ли, а им хозяин уже сообщает, что губернатор их с отчетом ожидает. Здесь и человек при параде одетый появился, и знаком просит за ним просле-довать.

Делать нечего,  придется разговор о чувствах отложить и к Его сиятельству с докладом обратить-ся. Прошли улицами уже знакомыми, завернули не-сколько раз в проулки и у дома губернаторского оказались. А Его сиятельство уж который день Ар-сения поджидает, все дела свои привычные на ум ему не идут, в голове только гадание о цифрах, определяющих размеры богатства, скрытого на острове Канава. Дурная весть по городу, словно за-пах от щей, только что сваренных, не успела еще долететь до ушей Его -  вот он в колком нетерпении и пребывает, и от любопытства душа губернатора сгорает. Арсений в хоромах появился, а губернатор уж тут как тут за руки берет, в кабинеты самолично его провожает.
; Слава ли Богу добрались до острова? Помех не было ли учинено проходимцами да лихоимцами разными? – усаживаясь в кресло, издалека о теме ин-тересующей заговорил губернатор.
; Ладно путь до острова был, господине гу-бернатор, - ответствовал Арсений, а сам соображе-ние имел о том, как новость печальную Его сия-тельству преподнести, чтоб не так горько ему на сердце стало.
После часа вопросов важности второстепен-ной, касательно обстоятельств экспедиции, кофе напиток изысканный подали, здесь губернатор и спроси:
; В какую сумму богатств вами привезенных определилась цифра сия окончательно?
; В долларах, сумма размеров скромных вы-шла и на состояние даже одного человека никак не тянет, - осторожно вымолвил Арсений.
; Как же такое быть может? Уильям Кидд вполне состоятельным человеком был, и слава о его похождениях по всему Карибскому морю ходила. Может нашли не все сокровища и дополнительных расходов требуется, так вы Арсений, друг мой, не стесняйтесь и откройте все потребности.
; Вертаться на остров причин нет более. А ка-сательно положения в обществе Уильяма Кидда, то бывает так, что человек нарочно о себе слухи рас-пускает о капитале своем солидном, чтобы приемы иметь на уровнях высоких.
Доллар – в XVIII ве-ке почти международная денежная единица, при-близительно равная то-гдашней английской кроне – пяти шиллин-гам.




Малярия – заболевание, вызванное заражением от насекомых простейшими одноклеточными паразита-ми. Характерны приступы лихорадки и анемия.
; Как же понимать вас изволите? Хотите ли сказать, что ожидания мои несколько преувеличе-ны в размерах оказались? И где ваш отец, Грейс? Почему он не удостоил меня своим посещением?
; Аппетиты у вас, господине губернатор, конечно завидные, и сказать мне, что они не оправданы, трудно.
; Так и что же. А где Гарри?
; Гарри слег в болезни падучей, - ответила Грейс.
; Малярия должно быть? Бедный Гарри, это, наверное, моя вина, здоровье у него уже не то, конечно.
; Приступ скупости его одолел, - выпалил Арсений, а затем все на прямую, как дело случи-лось, в купюрах крупных и изложил.
Что тут было! Его сиятельство как узнал, что клад на десятки миллионов долларов тянул и те-перь он не досягаем стал, так прямо ничком из кресла на пол и повалился. Дурно ему очень стало от мысли, что это привезено бы могло быть, если б не оплошность Гарри, что он заорал в неистов-стве:
; Полк солдат на остров послать, рабов всех, что имеются в наличии, отправить! Пусть все землю роют, хоть до ада докопают, а клад мне этот сыщут непременно и вы, да вы, Арсе-ний, во главе их пойдете! Слышите меня, вы тоже непременно пойдете, и я с вами пойду! Сию ми-нуту и пойду!!!
После этого он неожиданно заглох и уснул как младенец. Слуги подбежали, губернатора под-няли и в кровати мягкие унесли. Потом перед Ар-сением и Грейс, рядом стоящей, приказной чело-век появился и о судьбе сокровищ, на корабле-фрегате доставленных, на предмет отгрузки заго-ворил. Но Арсений отказную на разгрузку кораб-ля своего дал. Дескать, сначала хорошо бы расчет произвести, а затем и привезенное богатство пользовать. Полномочий у человека приказного на сей счет не имелось, и тогда решено было по-звать лицо особо доверенное, но и он, отслушав требования Арсения, рассудил, что к Его сиятель-ству с таким прошением следует обратиться.          




Ситуация тупиковая оказалась и выходов по-ложительных для обоих сторон не имела. Позволе-но было тогда Арсению в передней ожидать, когда чувства и рассудок здравый Его сиятельство обре-тет. И на осуществление этого были скорые причи-ны: к нему в почивальню уже доктор пожаловал.
Так и случилось: губернатор часа через два продохнул и себя обнаружил. Арсения одного при интимных обстоятельствах на тему щекотливую пригласили говорить в опочивальню губернатора.
; О каком расчете изволите говорить, когда экспедиция в тартары улетела? – хриплым голосом спросил губернатор.
; Вы помнится при любом исходе обещали некое вознаграждение.
; Освобождение от службы спрашиваешь? Так извольте, бумага у вас на руках, я вас более не держу, если где еще подпись для утверждения окончатель-ного надобно поставить, так давайте и это сделаю.
; В подписи вашей мне нет необходимости, вы лучше мою грамотку отдайте, где мои обязатель-ства записаны на счет службы вечной короне аглиц-кой.
; Ах, я про нее и забыл как-то совсем. Вот возьмите, она ни к чему мне теперь, ступайте на ро-дину. Как ласточку не корми, а она все одно на юга улетит, так и вы Арсений, чего тогда вас силком держать.
; Спасибо, господине губернаторе, слово ва-ше честное век помнить буду, разрешите осведо-миться на счет личного дела.
; Это какого же?
; Когда на острове клад раскопали, нашел я среди сокровищ в земле камни, знаками потаенными расписанные. Неведомо ли вам о значении сих надписей и происхождение в общем смысле загадки этой?
; О, да вы еще пуще меня оказывается мифами о богатстве и власти все держащей бредите.
; Да нет, государе губернаторе, смысл этой за-гадки неведом мне.             
    
Миф – сказание, пе-редающее верование древних народов. 




Поверье – передаваемый из уст в уста, от поколения к поколению рассказ о бы-лом.
Египет – древнее госу-дарство в северо-восточной Африке. В нижнем течении реки Нила. Египет - один из древних очагов челове-ческой цивилизации. Рас-цвет Египта приходится на 15-16 век до нашей эры, когда были завоеваны Си-рия, Палестина. Падение древнего Египта произо-шло в 30 году до нашей эры, когда начала расцве-тать Римская Империя.
Аравия – (Аравийский полуостров) самый боль-шой полуостров на земле. Его площадь равняется 2,7 млн. кв. км.. Расположен на юго-западе Азии.
Авраам – библейский персонаж, родоначальник всех евреев.   
Ноев ковчег – по преда-нию, праведник Ной по-строил ковчег огромных размеров для спасения се-бя, своей семьи и разной твари по паре от всемирно-го потопа.
Фараон – титул царя в древнем Египте.
Жрец – человек, зани-мающийся отправлением древнего религиозного культа. 
; Ладно, помогу тебе немного, Арсений, хотя я и сам неискушен в этих поверьях, а так только краем глаза ознакомлен. Но изначально хочу, чтоб ты свое слово мне оставил о разгово-ре, который впереди состоится, никому, ни, ни. Разглашение такое, никак нельзя придать, особ-ливо в городе Нью-Йорке.
; Слово, о сохранности сведений из ваших уст полученных, даю вам твердо, потому как и сам того же желаю.
; Тогда, вот что тебе скажу: эти камни со-держат одну тайну древнюю, которая принад-лежность имеет к временам зарождения цивили-зации человеческой. Как на сей день известно нам, человечество мало-мальски образованное поселение свое начало то ли из Египта, то ли из Аравии, не знаем пока мы в точности, но суть не в этом. В те времена, когда еще и Авраам не рож-ден был, и ковчега у Ноя не существовало, обре-тался на берегах Нила-реки великой Африкано континента, народ один, сильно в мыслях-идеях продуктивный. Но не только об изобретениях уклада жизни и прогресса технического увлечено оно было. Высшей степенью мудрецы-знахари считались те, кто с потусторонней силой в обще-ние вступает. Как мозги не развивай, а без выс-шей воли придумать диковинное возможности мало имеется.
Так вот, одолели однажды враги смертонос-ные набегами на царство их опустошающими, и поставил фараон или жрец верховный задачу мудрецам-знахарям об избавлении от племен этих. Долго мысли свои они закручивали и в об-щении с духами или силою нечистою пребывали и, когда кончили сеансы свои, пришли к царю с подарком. Представили они его глазу деву из цельного куска серебра выполненную и юношу из цельного куска золота. В руках они камень красный, цены великой, держат, а на нем вся наша планета отражение имеет, то бишь континентов расположение. И сказали мудрецы-знахари фара-ону: «Статуэтка в ансамбле этаком сделает наш народ непобедимым ни одним врагом». Так и случилось: враги с той поры все чаще и чаще по-ражение терпеть начали и набеги свои вскоре со-всем прекратили. Потому как народу у них совсем убавилось.               

Не долго в радости народ ходил древний: ста-рый фараон жизнь к окончанию вел и на смену ему два его сына-близнеца подрастали. Случилось так, что в голову им идея лихая пришла о расширении владений отцовских, чтобы в последующем разде-ление их по совести положить промеж собой. И начали они войну успешную, но не знали, что им удачу в сражениях приносит. Когда отец к предкам в поход уже окончательно собрался, призвал он детей к себе и раскрыл тайну великую, и тогда горе при-шло в народ их, потому как увлеклись оба брата за-воеваниями и возмечтали они о господстве миро-вом. А мудрецы-знахари еще при вручении статуэт-ки этой предостерегли отца фараона-правителя, что если в голову западет идея такая, то не стерпеть по-том несчастий. И вот пошло разорение окрестных земель, во все стороны скоро расширялись границы царства их, и достигло оно уже невиданных разме-ров. Но вместе с этим и проклятье в силу вошло, и рождение мальчиков вовсе прекратилось. Все чаще и чаще болезни стали посещать города их, и выми-рало население достаточно, что войну продолжать уже некому стало, всему царству угроза нависла. И тогда собрались братья коллективом общим обду-мать, как далее быть, и порешили с миром разой-тись: один - на запад, другой - на восток. А фигурки положили разделить меж собой и более никогда не воевать.
Старший брат в Аравию ушел, а младший в Америку подался, там он с племенем индийским ин-ков сроднился, а те статуэтку, помня о предостере-жении великом, спрятали. Но чтоб не забыть в по-следующем, на камнях языком брата написали, где девочку сыскать можно, если надобность возникнет такая. Вот, наверное, и все сведения о сем артефак-те, которые мне известны стали.
; А как же смысл надписей познать?
; Здесь чтецов таких не сыщешь, надобно тебе к гишпанцам подаваться, на остров Кубу, и там в Гаване-городе возможно есть люди, сведущие об загадке этой. Ты теперь человек свободной воли, вот и собирайся в путь, только не забудь, что ги-шпанцы в войне с нами сейчас. Приема доброго не жди и на стороже будь всегда.
Отблагодарил Арсений губернатора и вышел из апартаментов его.
Артефакт – (лат. arte-factus – искусственно сделанный) предмет, сделанный кем-либо при несвойственных обыч-ным условиям природы.
Гавана город – самый крупный порт на острове Кубе. Также Гавана яв-лялась административ-ным центром генерал-капианства Куба. Осно-ван в 1515 году. 

А на улице Грейс его уж заждалась с вопро-сом о доле отцовской в привезенных сокровищах. На ногах удовлетворять любопытство не хотелось Арсению, тем паче, что еще и другая тема у него в голове к ней была. Потому пошли они обратно в таверну, из которой к губернатору направление взяли, чтобы там в обстановке спокойной обсу-дить все.
Как уселись за стол дубовый и вина с харча-ми подали, Грейс вопрос свой воротила.
; Что губернаторе о доле отцовской сказы-вал? – спросила Грейс.
; О доле его мне ничего не известно, ты са-ма знаешь, что привезено мало, да и расположе-ние губернатора не сулит о процентах думать.
; Ты знать, когда один с ним был, даже не вопросил о сем.
; Не стал я его об этом тревожить, потому как натура у Ео сиятельства тонкая, боялся, что он сызнова в припадок впадет.
; Хорош индюк. Я тебе поверила, думала, в тебе суженного увижу, который озаботиться моей судьбой, а ты волком обернулся. Справил нужду и дальше себе побег.
; Грейс, о чем ты, Бог мой. Я чувства к тебе глубокие питаю, и бежать без тебя мне не больно хочется. Предложение к тебе имею серьезное, хо-чу замуж тебя звать. На родину в Россию поехали, по нашим законам обвенчаемся, заживем отрадно.
; У тебя страна темная, люди там с медведя-ми в дружбе ходят, пришлых не жалуют. Оставай-ся лучше ты здесь. Отец поправится, будете в море с ним ходить, а как денег количество потребное на приобретение фермы накопим, осядем на юге где-нибудь.
; Нет, Грейс, я присягу Петру давал, не могу ослушаться царевой воли, и так уж в задержке до-вольно времени пробыл, да еще и в переплет по-пал. Поехали со мной, царь добрый, увидит какой ему подарок преподнесу, вознаградит с избытком, жить как бояре будем.
Так уговаривали они друг друга до самого ве-чера, пока оба к мысли не пришли, что ни один из них место обжитое покидать стремления не имеет.

Надо было как-то расходиться, но Арсений за собой вину чувствовал, что не справился про отца Грейс на счет процентов, от сокровищ привезен-ных. Решил тогда он самовольно отсчитать ей день-гу из сундука, что в трюме корабля его покоится. Взошли на корабль, взяли по совести, что Гарри принадлежит, потом в каюту капитанскую зашли, чтоб прощанье окончательно оформить, и тут на Арсения чувства снежным комом навалились. Заиг-рала душа его на инструменте неведомом мелодию жалостную, руки сами в ход пошли и стан Грейс к себе притянули. Она отбою не дала и позволила себе в поцелуе сладком с ним сомкнуться. Откры-лись врата, и выход любовь нашла, что в душе их томилась. Поцелуй лишь прелюдией стал к дей-ствиям дальнейшим, где уже границы приличий вся-ких стираются, и приходит царство сущности чело-веческой, в которой все их мысли обнажаются. Ночь для любовных утех всегда короткой была, а для страсти кипящей и вовсе вдвое короче стала. Солнце к мачте уж взошло, а Арсений, с Грейс все в каюте его ночуют. Но как не сиди, дело все равно свое возьмет, и вот на корабль человек приказной от губернатора прибыл и спросил Арсения чтобы тот команду дал для отгрузки сокровищ привезен-ных. Тогда взошел в каюту Арсения Яков и напом-нил ему об обязанностях капитанских, чем и поло-жил окончание того, на что они сами все решиться не могли.
Долго смотрели Арсений с Грейс, в глаза слез полных, но поделать с собой ничего не могли. За-ключили чувства в силки медные и на добром слове расстались. Знал Арсений, что теперь ему жену отыскать трудно будет, потому как Грейс глубоко в его сердце запала и теперь перед глазами всегда об-раз ее золотой стоять будет. 
Люди расстаются, но любовь в чувствах зало-жена, там она продолжение свое имеет, хоть и по-рознь уж оба человека оказались. Так и мы незамет-но к разлуке подошли в сказе этом, но сочинение общее еще не окончено, и если у читателя зародил-ся интерес к дальнейшему чтению сего труда лето-писного, то продолжится оно и в сказе следующем, про Арсения Парфенова, сына Коржавина.   
               


СКАЗ ТРИНАДЦАТЫЙ

Про поход в Гавану-город и обстоятельства с этим увязанные.

Справедливое слово всегда в людях уважение встречало, потому как оно струны в сердце заде-вает и что посеяно Богом в человеке, к жизни возвращает.
Мечта о верховной справедливости, как и о рае на земле-матушке, издавна взлелеяна челове-ческим разумом. У нас на Руси, где погань черная, а где святость лебяжья лежит, решает осударь Божественным евангелием утвержденный и вла-стью Богом наделенный. В римской стороне  Петра и Павла доверие к правителям народа за годы их правления поиздержалось. Удумали они тогда Господне изволение судом мирским заме-нить. Разделение, значит, положили промеж дел духовных и материальных. Мыслят видать, оно вернее выйдет. Ну да, после реформ таковых справедливости ни на мизинец не прибавилось.
На человека должна благодать Божья сни-зойти, тогда он прозреет и укажет всем путь вер-ный. И границу проведет меж дьявольским ухищ-рением и добродетелью христовой.
А так, если ученых на посты назначать, все одно будет. Человек - существо слабое и падкое на взгляды да интересы свои. Вот он и рассудит, исходя из своей стороны, и на дело глянет с вы-соты своего рассудка, а значит не в силах будет объять всех обстоятельств, и вердикт его к истине станет занимать место только приближенное.
Справедливо ли за девкой, из серебра вы-полненной, на поиски отправляться или же по-скорей на Родину с поклоном к царю следует вертаться? Вот дилемма, разойдись дороги, перед которой Арсения разум предстал. Выбирать по-требно из двух путей, а какова концовка никому неведомо. Как по совести рассудить? Что вы-брать? Загадка.
Одному всегда разгадку искать трудно, к этой догадке и Арсений подошел, и решил тогда он дружиной общей заключить, в каку сторону далее направление держать.               


Мужички наши все, как один, на родную сто-рону показали, даже Первушка с Поспелкой, не-смотря на желание очевидное Арсения поиски про-должить, солидарность с простым народом не оста-вили. Только Яков с Арсением да угольные люди хотение выказали в море Карибском еще походить.
И уж отчаялся Арсений сохранить затею ма-нящую ансамбль драгоценный собрать, как старый Гарри на борт «Петра I» заявился.
; Здоровье желаю, господине Арсений, - с пу-ти приветствовал Гарри, - дочь сказывала мне, что намерено у тебя в Гавану-город портовый отпра-виться. Так ли это?
; Вопрос этот под решением у нашей дружи-ны состоит. Ты, я вижу, оклемался и на ногах твердо стоишь. Почто тебе знать пристало о дороге моей?
; Говорить в открытую стану с тобой, Арсе-ний, закрывать мне от тебя нечего. Решил я к сто-роне пиратской податься, раз на мирной службе фарт не идет. Ты, чай, с окрестностями острова Ку-ба не знаком, а мне с тобой по пути выпало, потому как в надбровных островах стоянку свою пираты учредили, в совокупи с буканьерами. Может вспо-можение тебе какое окажу. Гавана гишпанцам при-надлежность имеет, ход туда опасен, хорошо бы обдумать сначала все и совет у людей знающих спросить.
; Мысль, конечно, верная тобою изрекаемая, - к разговору добавился Яков, - что сделать для этого потребно? Есть ли проекции у тебя, как быть нам следует.
; Думаю, не худо бы вначале пиратов найти, с ними разговор иметь на счет безопасного в Гавану-город вхождения.
; Каково теперь решение наше будет? – спро-сил Арсений у народа честного, собравшегося по выбору пути-дороги дальнейшей.
Помялся люд, помялся, поскворчал малость меж собой, да утверждением воли Арсения ответил. Тут, значит, время и подступило сряжаться к остро-ву табака. В три дня фрегат-корабль подготовили и при утренних часах в океан Атлантический вышли.               
Буканьер – француз-ское слово от глагола – жарить тушу целиком; жарить мясо. Первона-чально так называли охотников, незаконно кочевавших в западной части острова Эспань-ола. Изначально полага-ли, что название букань-еры происходит от слова ''буканы'' – так называ-лись места, где эти охот-ники солили, коптили мясо убитых животных. Большинство буканьеров не нападало на корабли своей страны. Капита-нами буканьеров были в основном англичане, французы и голландцы.   





Филадельфия – город расположен в низовьях реки Делавэр, штат Пенсильва-ния, в 160 км от побережья Атлантического океана. Основан в 1682 году.
Береговое братство – так называли себя якобы пира-ты. На самом деле это вы-мышленное название. Нет никаких документальных подтверждений, что пираты когда-либо себя так называ-ли.
Джентльмены удачи – еще одно вымышленное название морских разбой-ников.
Эскадра – соединение кораблей различных клас-сов, подчиненное одному лицу.

Пока «Петр I» к походу сряжали, Арсений на берег ноги не ставил, хотя желание жгучее имел заключительный раз с Грейс сношения иметь. Узнал он, что после прощания с ней, она с отцом своим в контры вошла и теперь собиралась в го-род Филадельфию отправиться для устройства жизни своей последующей. Хотел было Арсений на последок свидеться, да раздумал в минуту крайнюю. Чувствовал он в душе страх великий, что как увидит голубку свою, так сил более рас-статься не найдет.    
Остров табака, акулой-молотом под Багам-скими островами притаился, а Гавана-город по-чти на ее хвосте расположился. Переход мно-готрудный оказался, ветра к осени в противопо-ложную сторону дышать начали. Добрались до островов, убежища братства берегового, к концу сентября месяца. Море к этому времени совсем одичало и волнами окучивало корабли недруже-любно.
Высадились на землю малую и сразу к пред-водителю джентльменов удачи отправились. На берегу поселок-деревня выстроен был, там, оче-видно, пираты зиму намерены коротать. Посреди домов в месте лобном на бочке их атаман в окру-жении людей особо доверенных восседал. Здоро-венный мужик, голова размеров немалых, выбрита чисто, ни единого волоска нет. Блестит на солн-це, зеркальным зайчиком ослепляет. Звали такого богатыря Норман Ричард. 
; Здравствуйте люди вольные, мы к вам с предложением пришли, - начал Арсений.
; Кто послал тебя? – спросил его атаман Норман.
Арсений отрекомендовался, как положено, и в словах коротких передал суть жизни своей по-следней, но о кладе и находке, что для губернато-ра искали, умолчал. Погладил голову гладкую Норман, посмотрел на прибывших взглядом ко-сым, с компаньонами переглянулся и спросил:
; Какой вопрос у нас желаешь разрешить?
; Вы люди вольные, грабежами и разбоем кормитесь. Вот я к вам с предложением и пришел: влиться в эскадру вашу с условием, что мы на го-род-Гавану ходку сделаем.

; Эка прыткий какой, а если у нас свои планы имеются? Мы не сегодня завтра паруса надуем да на юг подадимся.      
; Хорошо, атамане, вначале ваши дела обде-лаем, а затем за мое возьмемся.
; Вот прореха, чего тебе в Гавану-город идти занадобилось, из тамошних верно кто насолил? Ме-сти желаешь?
; Гадать беретесь? Девку мою там отец держит в заключении, за меня замуж не отдает. Хочу с вой-ной придти и силком забрать. Вам добыча, мне же-на.
; А она, что ж, согласна?
; Так. У нас давно все полюбовно решено?
; Да есть ухорцы, что и без согласия под ве-нец ведут. Ладно, паря, корабли конечно, у тебя се-рьезные, мне уже доложили. От прибавки хорошей во флоте своем я, конечно, не отказался бы. Только на Гавану-город мы не пойдем.
; Что так?
; Город-Гавану крепко сторожат три форта, людей там великое множество, даже если и ты к нам подбавишься с народом своим, все равно маловато будет. Если это убеждение тебе негоже покажется, то посмотри вокруг: осень пришла, пока собираем-ся, уж зима будет, кто ж зимой в море выходит и набеги делает. Мы вот здесь до весны будем мясо коптить, надумаешь с нами дальше быть, приходи.
Не обрадовал ответ Нормана Арсения и начал он думать, как бы в город-Гавану сходить. Решение взял он в одиночку следовать, чтоб внимания к себе не привлекать особенного.
Попрощался Арсений с Гарри, взял свой ко-рабль-фрегат и в означенном направлении, на по-иски человека, об золотом мальчике ведающем, от-правился. Расстояние не велико было, и уж день на следующий земля кубинская в глазах видна была. Перед самым городом, в лигах расстояние около двух будет, спустили шлюпку. В нее сел Арсений и к берегу далее самостоятельно на веслах добирался, а Якову дал назначение привести корабль-фрегат к этому самому месту ровно, день в день сроку, через месяц. Договорились и разошлись, корабль «ПетрI» поворачивать в обратную дорогу начал, а Арсений к острову Куба устремился.
Лига – равняется трем географическим милям, то есть 22, 281 километра. 



Тесак – короткая сабля с толстым обухом.
Пинта – единица объема в системе английских мер. Английская пинта равняет-ся 0,57 литра, американская 0,47 литра.
Остров табака растительностью от осталь-ных островов моря Карибского не отличался. Пришлось Арсению с зарослями деревьев фрук-товых в конфликт войти, чтобы путь себе даль-нейший обеспечить.
Часа два он тесаком орудовал, руки деревян-ные рубил, что двигаться мешали, пока на дорогу песчаную не вышел. А как выбрался на середину, в сторону города Гаваны, не медля, зашагал. Час ноги переставлял, другой, устал землю топтать, а тут еще и дождь некстати зарядил. Уселся на обо-чине и стал окрестности разглядывать, смотрел, смотрел, и тут до его ушей крики жалобные доле-тели.
«Что такое?» - подумал Арсений и во весь рост поднялся. Огляделся вокруг и в дали увидел, посереди поля тростникового, стоят к столбам привязанные с десяток людей угольных, а по их спинам плеть так и гуляет. Округ их народ с во-оружением серьезным стоит, что-то промеж себя говорит. «Непорядок, - подумалось Арсению - надо разузнать почто невольников истязают». 
; Здорово хозяева, - сказал Арсений, к лю-дям приближаясь.
; Чего надо тебе прохожий? Иди себе дальше, здесь милостыню не подают, - ответил ему человек приказной.
; Я милостыню не прошу, день сегодня знойный, смерть как напиться охота, нет ли у вас воды в пинту размером?
; Дождь только кончил, не напился, тогда к морю пойди, - ответил ему хозяин.
; А почто людей угольных наказываете же-стоко или в воровстве были уличены?
; Тебе что за дело? Работают плохо, вот урок даем, чтоб больше не повадно было.
; Не хорошо это, учить словом полагается, а не плетью.
; Проходи себе далее и в дела сторонние не вмешивайся, - ответил человек приказной.
; А может он к ним присоединиться хочет? – шутку отпустил другой.    
Не понравилось это Арсению, напиться не дали, людей подневольных на мучения обрекли.



Пистолет – XV – XVII век имели калибры от 12-16 мм, длину от 30 сантимет-ров до полуметра. Заряжа-лись с дула медными, свин-цовыми и железными пуля-ми круглой формы. Переза-рядка пистолета требовала значительного времени, по-этому пираты или солдаты носили с собой несколько пистолетов.
Вконец настроение испортилось, а до Гава-ны-города еще путь не близкий. Взял тогда Арсе-ний дубину, что возле него без дела валялась, и как начал охаживать всех людей наемных. Потом народ угольный развязал и хотел было сказать им, чтоб шли они себе куда-нибудь, где хозяева доб-рее окажутся. Но не тут-то было, дело другой оборот приобрело, люди подневольные, как на свободе очутились, на него здесь и накинулись. И как давай его ругать, мол, зачем вмешался, зачем развязал, зачем приказного человека на поруганье выставил. Оказалось, что им идти никуда нельзя, потому как их хозяева в сыск обратятся и если поймают беглецов, то потом взыщут еще больше, чем сейчас.  Арсений, не ожидав такого одобре-ния с их стороны, совсем растерялся, а потом махнул рукой и своим путем пошел.
Дорога в горизонт упиралась, а на нем еще города-Гаваны не видать. Солнце уже другую сторону планеты торопилось обогреть, как наткнулся Арсений на людей при оружии, в укры-тии потаенном сидящих, от пиратских нападений с суши Гавану город сберегавших
; Стой! Куда идешь? Каких званий будешь, если служивый? Отвечай! – нежданно спросили Арсения.
Огляделся по сторонам Арсений, нет нико-го, подумал, что послышалось и дальше пошел.
; Стой, говорим, или пальбу тот же час от-кроем.
; А вы кто? Я не вижу вас, выходите, пред-ставьтесь, как положено, тогда на ваши вопросы отвечать стану.    
Вышел из укрытия человек в гишпанскую форму военную одетый, при пистолете. Отреко-мендовался караульным поста засады за номером четыре. Арсений ему честно сказал о том, что умысел имеет в Гавану-город попасть к тамошне-му знакомцу, а  идет он от плантатора, что в двух милях от сюда живет. Прослушав объяснения его, пропустили Арсения, не задержав излишне.
При звездах только добрался Арсений в го-род-Гавану. Тьма кругом, хоть ослепни, не видать ничего. Куда податься? Где ночлег искать?    



Какая дверь первая попалась, в ту и постучал.
; Отворите хозяева дорогие, мне бы лечь, где до утра покемарить, - говорит Арсений, а из-за две-ри женщина эксцентрических тонов как заголосит:
; Уходи, челядь вонючая, и без тебя здесь продыху нет.
Что делать при таком ответе, даже на возраже-ние аргументов не сразу наберешь. Отправился в потемках Арсений далее, и снова дверь рука нашла, опять стук по стук в нее. Тишина, ответа нет, Арсе-ний взмолился о койке на ночь, даже уплату предла-гал щедрую. Но голоса человеческого так и не по-следовало, тогда к третьей двери подошел и проце-дуру прошлую повторил. Там уже ответ, видимо, за-годя был готов, посоветовали Арсению к барабан-щику через два квартала в «черный ящик», так его жилище называли, обратиться, там всегда места сво-бодные имелись за плату сносную.
Проплутав с часа два и растревожив все насе-ление в округе, Арсений все ж к порогу барабанщи-ка подошел. Дверь открылась, свет тьму разогнал, и увидел Арсений размеров исполинских человека угольных кровей при голом торсе. Отслушав прось-бу не хитрую, впустил барабанщик его внутрь, на лежанку рукой огромной показал и в соседней ком-нате скрылся.
Когда место заднее Арсения опору мягкую нашло, в тот же миг он счастье сказочное, отдохно-вение души в полной мере и ощутил. Закрыл глаза, вытянул члены свои и задремать приготовился, но не тут то было - барабанщик с кружкой кофе горя-чей пожаловал. Давай Арсения угощать и вопросы, любопытства проявления, задавать. Недосуг было Арсению языком ворочать, усталость так на плечи налегла, что и пошевелиться было трудно. В благо-дарность за кров предоставленный, пересилил себя Арсений и в беседу с барабанщиком пустился, за которую возблагодарил Господа Иисуса Христа впоследствии, что даровал ему еще сил сверх того, что уже было.
Воспроизводить полностью разговор здесь мы не станем, так как потребности в дословном пере-сказе автор умысла великого не видит, но о существе ее немного скажем.               





Адмиральский час – так с петровских времен и по-чти до революции назы-вался в Архангельске пол-день.
Узналось Арсению о том, почему человека, его приютившего, зовут барабанщиком. Он, как и несколько других угольных людей, бьет в бараба-ны большие, возвещая городу Гаване о наступле-нии часа адмиральского. Также в беседе полуноч-ной имел Арсений возможность вопросы задать, интересующие его, о деле камней расписных. От-веты были при этом получены неясные, но все ж надежду давали на скорое отыскание человека, знающего о истории происхождения их.
Проговорили почти до утра, так что удалось Арсению только несколько часов от ночи ухва-тить, а там уж пора было сряжаться на розыски.
Присоветовал ему барабанщик пойти в лав-ку, где всякий антиквариат, ценность имеющую в обществе европейском, продают.
Улицы, заметил Арсений при солнечных лу-чах, очень узкие, дома в желтый цвет повсюду окрашены. Пробираться в них при скоплении народу очень затруднительно, а зданий похожесть в заблуждение вводит туманное. В постоянстве вопрос в голове верится, проходил ли уже здесь или же нет. Плутал Арсений, плутал и вышел к площади, и вдалеке табличку с надписью «Редкие товары» узрел. Зашел в магазин, а там одни вещи диковинные стоят, а продавца не видать. Ходил он, ходил, словно на выставке, предметы разгля-дывал, как из-за спины, нежданно хозяин появил-ся.
; Желаете что на приобретение взять? – спросил его человек роста небольшого с боро-денкой козлиной.
; В покупке товаров ваших я не нуждаюсь, скорей хочу вам вопрос задать, как специалисту, о происхождении вещицы одной.
; Ответов на справочные вопросы даром не даем, молодой человек. Все ныне денег стоит.
; Что ж, я плату произведу установленную, коли ответ будет вполне удовлетворительным.
; Задавайте вопрос, а ему уж цену я подбе-ру.
; В моих интересах о надписи вот на этом предмете узнать, - и Арсений камень из-за пазухи вытащил.       



Как увидел продавец товаров редких камень с надписью, языком неведомым заложенной, так за-трясся весь. И сам вопрос задал:
; Каким чудом вам его добыть удалось?
; Сие сведенья секретные, и они даже за мно-гие деньги не продаются, - важно ответил Арсений. – На сколько вопрос мой, монет потянет?
; Возьму по совести - десять реалов. Азбука эта мне незнакома, сразу говорю, но думаю, смогу указать человека, который может и разберет эти знаки. Потребно вам предпринять путешествие в Вице-Королевство Новая Гранада, к городу Мара-кайбо. Там и сыщите человека ученого, лингвисти-ческого направления, его имя Самуэль Берто. Ска-жите, господине, у вас все тринадцать камней или же только один.
; Все, при полном комплекте, не извольте бес-покоиться.
; Уильям Кидд хитер был, прикинулся, что не владеет ничем. Вам, к стати, известно, при каких об-стоятельствах ему удалось ими завладеть.
; Нет, сии сведенья мне неведомы.
; Я бы, за дополнительную проплату смог бы вам их открыть.
; Достаточно и того, что уже получено, более я уже не желаю иметь. Прощайте, господине прода-вец, мне пора в дорогу собираться.
Не думал Арсений, что судьба так скоро улыб-нется ему. Корабль-фрегат с Яковом только через месяц в уговоренном месте будет, а он уж на вторые сутки управился. Что теперь делать? Решил Арсений тогда от забот всех отдохнуть, арендовал номер в гостинице и красотами города-Гаваны залюбовался. При деньгах оно везде жить приятно, а особливо в городе не последнем на всем Карибском берегу. Пробыл Арсений цельный месяц, отдыхал, загорал, в воде соленой купался, пейзажами любование про-изводил. Местные колориты и обычаи изучал, а особенно все пытался разузнать о фортах, что го-род в спокойствии сберегают.
Но вот кончилось время, Богом отпущенное для развлечений духовных, подошел срок к месту, обговоренном с Яковом, вертаться.
Реал – серебряная монета XV – XIX века. Имела обращение в ис-панских колониях.
Вице-королевство Новая Гранада – назва-ние бывшей испанской колонии, занимавшей территорию современ-ной Колумбии и части Южной Венесуэлы.
Маракайбо – город-порт, центр испанской колонии Генерал-капитанства Венесуэлы. Основан в 1571 году.
Лингвистического направления – ( языко-знание) наука изучаю-щая общие законы, есте-ственные человеческие языки, строение и их функционирование.

Планшир – брус, прохо-дящий поверх фальшборта судна.
Собрался Арсений без излишнего промед-ления, тем паче, что его местный человек обязал-ся на бричке за монетку мелкую подвести. И в установленный час обретался он на берегу и уж горизонт в трубу дальновидную рассматривал. Долго угадывать не пришлось, Яков, взобравшись на планшир, так же в линию моря и неба смотрел, жгуче торопился сызнова с ним встречу скорую иметь.
И как завиднелись паруса «Петра I», дев-ственные на горизонте, кругом лежащем, так и мы углядели конец сказа этого, про Арсения Парфе-нова, сына Коржавина.    







СКАЗ ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ

Про следование до города Маракайбо.

Проста кажется дорога стороннему наблюда-телю, и только тому, кто по ней идет, открывается вся потусторонняя ее тяжесть. Начинаемый путь все-гда имеет свою половину и свое окончание.
Движение природы - залог ее жизни. Вот она и переходит из одного состояния в другое. Вода, ис-паряясь, превращается в облака, охладясь заново, становиться водой, а если случился перебор в стуже, так и вовсе льдом закроется, но стоит пригреть солнцу ясному - и вот она уже протекла ручьем. Это возвращение в точку исхода и составляет полный ее круговорот.
Деревья осенью листву сбрасывают, а весной по-новой обретают. Птицы в теплые края отлетают, а спустя время, снова воротятся. Здесь видимо и та-ится умысел верховный, чтобы все по кругу, эллипсу, шло. Постичь эту мысль в движении человеку и предстоит, а он сродни законам божьим стремится куда-то, при сем стараясь оставаться в точке исход-ной. А течение жизни, сродни потоку горному, вно-сит свои коррективы, и избежать ее, как стихии, мало возможности в наличии есть. Но если удалось тако-му лицу в пользование приладить их, тогда выдержит человек все перемены, оставаясь верный своим по-стулатам, что в голове его сидят; и даже больше то-го, сумеет укрощение положить судьбе суровой.               
Арсения нашего совсем забыли за мыслями ку-черявыми, что на бумагу сами собой брызнули, а он меж тем уж середочки приключений своих достиг и к точке родной стремление свое, незаметно для себя, положил.
Возвратясь на остров к поселению пиратскому, он объявил о желании на город Маракайбо нападе-ние сделать. Норман удивился переменам желания его и одобрительно сказал, что к весне не дурно бы осуществить задуманное. А пока осень уж во всю на престол земной заступила и море пересекать смысла мало оставила. Задержка в продолжении пути наме-ченного снова в задумчивость Арсения ввела, не хо-телось ему сиднем сидеть и в пустую землю топтать.         
Эллипс – геометри-ческая фигура, плоская овальная кривая.




Седьмица – старорус-ское название недели.
Молодецкое сердце терпения мало содержа-ло, наоборот, все больше требований имело к по-ступкам побуждающим. Не просто сладить с вет-ром ураганным стороны эмоциональной, кото-рый крыши домов сметает, словно кот сливки из крынки молочной слизывает.
Хотелось Арсению немедля в поход пу-ститься и тем же путем, что и в Гавану-город проникнуть. Всем миром, включая и старика Гар-ри, пытались его отучить от затеи роковой. По-тому, как край совсем незнакомый для всех, кто с Арсением в окружении был. Опасность, значит, ждать следует уже не только с гишпанской сторо-ны, как на острове табака было, а и с любой, даже если она и показалась на первый глаз безобидной.
Более всего на Арсения не уговоры дружины его подействовали, а замечание Якова, верное сделанное, о том, что кораблю-фрегату чистка днища требуется от червей, древесину точащих, и ракушек, прилипших за время плаванья их долго-го. Количеством своим несметным они скорость «Петра I» снижают, и положение уже таково ока-залось, что полный ход уже на треть как в упадке находится.      
Зима остров не угадано окутала, небо накук-силось и полилось. Холода на поясе земли не хо-дят, как у нас в поморье. Небо только воду низ-вергает в количествах массовых. Восемь с лиш-ним седьмиц природа устали не знала, поила с избытком, но к началу месяца февраля задобри-лась погода, и солнце, тучи разогнав, улыбнулось, наконец. Как устоялась температура положитель-ная и трава подсыхать начала, так и ремонтом ко-рабля-фрегата занялись.
Вытащили его на берег, уложили набок и начали всем миром чесать брюхо ему. Процедура эта долгая и утомительная, так что пришлось да-же отложить заготовку провианта мясного. Пол-зали много, пока роговые наросты все не счисти-ли, а как к завершению пришли, так время наста-ло в поход сряжаться. Люди пиратского призва-ния ждать наших не больно рвались и всегда находили словцо лихое, чтобы как-нибудь уко-рить за простой грозящий.               

У Арсения росток терпения не велик был, а у Первушке он и того в двое короче оказался. Одна-жды не стерпел он насмешек язвительных, подошел к говоруну такому и с ног сбил его кулаком в грудь. Оторопел вначале обидчик, а затем, как заорет во все горло, тревогу поднимая. Оскорбитель с кораб-ля «Кровавая стрела» Нормана Ричарда оказался, у него вся команда головорезов набор специальный, вот они за сабли свои схватились и на подмогу к своему побежали. Собралось округ нашего Первуш-ки народу в две толпы: с одной стороны наши му-жички, а по другую - Нормана люди. Стоят, не зна-ют, кому первому начинать следует.
Арсений заметил, что его дружина куда-то на сбор идет, тоже пошел. Разузнать, в чем дело долго не удавалось, другие люди, в компаньонах числящи-еся, с Норманом  также на подход торопилась.
Тот, что Первушку нашего задел, орет во все горло, мол варяги силу берут:
; Мало того, что идем в город ими указанный, ждем их, пока они свои дыры залатают, так они еще и руки тянут и оскорбления себе позволяют, - про-должал он в словах подобных подбивать своих на поучение наших морячков. И с каждым словом его крепчали лица сторонников, а руки твердели в кула-ках. Чувствовал Арсений, что сорвется вот-вот ко-рабль раздора со стапелей и в плаванье кровавое пойдет.
; Чего орешь свиньей резаной? Кипишь, со-чинил невиданный, будто тебя донога раздели, – спросил Арсений, чтобы время на раздумья, как ссору уладить, еще приберечь.
; А ты, кажись, в капитанах у них? Хорош вождь, медведей предводитель, не знает даже устава братства берегового. Оскорбление не позволитель-но наносить сообщникам своим, а если таковое сде-лано, то кару серьезную должен понести за посту-пок свой.
Люди за спиной стоящие, в поддержку его слов зарокотали.
; Ты очумел видно, - влез Первушка, - еще раз домогаться шутками своими будешь, я тебя в бара-ний рог согну. Не ты ли, вошь поносная, меня сло-вами обидными первый поносил. 
Варяг – (переносное значение) приглашен-ные посторонние люди для помощи, усиления чего-либо.
Устав – соглашение, договор, которой состав-лялся между пиратами, где они регламентирова-ли не только условия де-лежа добычи, но и своего поведения в общей среде своего обитания, т.е. на корабле.   



; Как было изначально, узнать пристало мне, - в разговор перед всеми вышел Норман.
Когда одну картину событийную с двух сторон художники стараются отобразить, то получается она справедлива только для того, кто рисовал ее. И значится он в ней в приглядном образе, а тот, кто в противниках у него состоял, расписан ви-новником во все грехах смертных. Так что для понятия реализма происходящего Норману при-шлось отказаться от услуг обоих фигурантов и обращение иметь к людям, интереса в конфликте этом не содержащих.
Пара человек отозвались на его просьбу и в свидетели пошли. Тогда картина в красках раз-вернулась перед ним, и рассудилось ему, что шут-ки, отпускаемые в адрес наших поморов, и вза-правду могут сподобить любого на поступок Первушки. Решение долго зреть не стало, и на публику Норман его в тот же час обнародовал, как оно у него в голове составилось.
На том сходка, последствий страшных со-держащей, конец свой обнаружила. Команду на расхождение дал Норман, чем на корню пресек всякую возможность на восстановление своей правды с подмогой кулаков.
; Ссора в стане нашем только врагам вы-годна, так вам скажу. Мне же от вас поручитель-ство твердое надобно иметь, чтобы вы звеньями нерушимыми одной цепи стали, которой и скуем город Маракайбо в скорости. Ежели не надежно хоть одно звено окажется, завалимся все, и про-падут наши жизни ни за грош, - вот почти до-словный ответ Нормана, который венцом всего собрания стал.
Влияние Нормана на все сборище пиратов на острове велико было, и после сего конфликта ни один шутник более около наших морячков не появлялся.
В спокойствии и безмятежности душ коман-ды «Петра I» работа спориться вдвойне стала. Весна еще только с намеками на острове заяви-лась, а корабль-фрегат Арсения уж в общей гава-ни с другими кораблями стоит при полной готов-ности в широты морские выйти.


Не за горами начало похода пряталось, а ря-дом за ближайшим деревом ожидало, когда миг подходящий настанет. Вот, как он в гости пожало-вал, так и паруса распушили, цепи якорные намота-ли и на южные берега Вице-Королевства Новая Гранада в самое Генерал-капитанство Венесуэла и отправились.
Путь не близок, почитай все море Карибское пересечь потребно, но для начала попасть в про-межность островов Эспаньола и Кубы предстояло. Те места хороших новостей мало отсылали. Ги-шпанские эскадры охоту ведут на людей вольных, которые поживиться за чужой счет мечту лелеют и шанса своего счастливого ищут. Окромя грабежни-ков и лихоимцев, также гишпанов корабли умысел содержат в причинении всяческого вреда любым судам, принадлежащим государствам, что в дружбе с короной их не ходят. К таким и Россия-матушка причислена была, когда разделение наследия ги-шпанского состоялось. 
И вот помянули мы недаром в таком отступле-нии скучном про обстоятельства политики европей-ской. Поскольку не далее, как на шестой день похо-да объявились со стороны западной три корабля линейных, отрекомендованных во флагах опознава-тельных в принадлежности к родине инквизиции святой. На пересечение курсы свои держали с фло-тилией Нормана. Гарри и Арсений со своими ко-раблями позади всех остальных, как младшие по времени проведенному в братстве береговом, шли и грозу с запада не сразу приметили.
События не медлили, и обозначения намере-ний кораблей гишпанских ждать долго не при-шлось. Они парусов подбавили, и выстрел из пушек калибра малого произвели, чтоб вся флотилия Нормана в дрейф легла для возможности свободно-го досмотра кораблей его на определение груза и выяснение порта, в котором точка их всего пути бу-дет поставлена.
Приказу оному повиноваться никто не стал, и поскольку силы не равны были: эскадра Нормана пять кораблей содержала, из них классу фрегата только три соответствовало - решили от греха, при посредстве ветра и легкости судов, в отрыв уйти.               
Генерал-капитанство Венесуэла – самоуправ-ляющая территория внутри испанской коло-нии Вице-королевства Новая Гранада, распола-гавшаяся на территории современной северной Венесуэлы.
Промежность остро-вов Эспаньолы и Кубы – имеется ввиду навет-ренный пролив.








Аруба – остров распо-ложен примерно в двадцати километров от побережья Венесуэлы. В то время при-надлежал Вест-индийской (голландской) кампании.
Вымпел – длинный уз-кий флаг с косицами под-нимаемый, на брам-стеньге.
Слабость нашу учуяв, бросились душегубы гишпанские в погоню, но день, и солнце вместе с ним, не на их стороне в этот раз были. Тучи бу-рые уже к третьему часу нагонять всех стали, ве-тер, властитель всего хода морского, многократно силу свою увеличил, мачты гнуться начали под напором его неудержимым. И если одним словом сказать, чтобы кратко описать все творящееся в стихии, то будет это так: и наступила тьма, и скрыла свет Божий в чреве своем, и взбунтова-лось все вокруг не зная более меры, и тогда при-шло время апокалипсиса для всего живого в окру-ге.   
У человека свой порядок намечен, а у при-роды свой, и приходит час, когда стихия не наме-рена считаться с ним и устанавливает свои прави-ла, в которых сама хозяйка.
Разметала, разбросала все корабли и флоти-лию Нормана и линейные суда флота гишпанско-го, по разные стороны. Хорошо, что пираты уго-вор имели на случай такой, если море в гнев вой-дет и нарушит общий порядок их, то собраться у острова Аруба надлежит, что не вдалеке от мате-рика Южной Америки вынырнул.
Арсения к востоку от курса, ранее намечен-ного, совместно с Гарри отбросило. Они уже к следующему утру друг друга завидели и, соеди-нившись в ряд, далее до острова, выше упомяну-того нами, и проследовали.
Об остальных пиратах из флотилии Норма-на, известно немного, рассказывали потом Арсе-нию, что один корабль даже был проглочен вол-нами урагана. Но это узнается много позже, когда Арсений с Гарри сыщутся и в общем строе обре-тут себя, а пока небольшое приключение вышло, о котором сейчас разговор и пойдет.
Двое суток шли корабли Гарри и Арсения на юго-запад, ни одного вымпела видать не было и вдруг случилось, что на востоке парусом забеле-ло. «Из каких таких стран корабль идет?» - озабо-тился Арсений вопросом и прокладку курса его положил отслеживать. 
 Капитане судна незнакомого на море прямо смотрел и, как корабли Арсения и Гарри узрел, сразу к ним на встречу заспешил.      



У Арсения мыслей опасливых не возникло на маневр его, и он продолжил следование курса свое-го неизменно. Когда подошли корабли на расстоя-ние слова, тогда голландец флаг свой поменял на черный, и оказалось, что рядом уж не судно гражда-нина честного, а разбойника, который умысел имеет грабеж учинить.
Арсений впереди дорогу правил, а Гарри поза-ди - вот пират, разбойник к его борту и причалил, потому как сподручней ему было. Как два борта по-целовались, так люди вынырнули Бог весть откуда и на корабль Гарри с захватом посыпались.
Арсений видит: разворот событий в драмати-ческую сторону поворачивается, стал способство-вать, чтоб хоть как-то Гарри вспоможение оказать. Обстрел вести грабежников корабль никак нельзя, потому как судно Гарри повредить можно. Прибли-зиться к нему также затруднительно: пираты ядрами плеваться начали. Решили тогда со стороны другой зайти и людьми помощь оказать, с двумя-то коман-дами справиться - оно труднее будет. Как задумано, так и сделано: высадились с противоположного борта и давай сечь головушки разбойникам. А они упертые, хоть и в числе уже силу потеряли, а все ж стояли на смерть, да и в фехтовальном деле боль-шую выучку демонстрировали.
Два часа битва жила, кровью питалась, затем с трудом великим наши морячки положили конец ей, победив окончательно находальников. Остатки га-дов черных утекли на корабль обратно и отбыли в сторону неизвестную. Много наших людей в этом бою головы положило, с чем теперь на штурм го-рода Маракайбо идти - вопрос, на который ответа не сыскать.
Сколько не думай теперь, а прибавки в людях не будет, так что оставили решение на дни будущие и отправились к острову на прибавление к флоти-лии Нормана.
Два дня еще в пути пробыли, на третий при полуденном солнцестоянии землю завидели, а в га-вани, словно в люльке, корабли рядком качаются. Далее думу предстоит изобрести о складном напа-дении на город Маракайбо. Нам же в очередь свою, здесь точку надобно поставить и обдумать, в каких словах расписать сказ следующий, про подвиги и приключения Арсения Парфенова, сына Коржави-на.               


СКАЗ ПЯТНАДЦАТЫЙ

Про участие Арсения в деле душегубительном. 

Судьбою называют дорожку, что в окамене-лом прошлом пролегла. Если час последний пробьет для человека, то обращает он свой взор на былое и вопросом задается значительным. Что сделано? Что не сделано? В каких мотивах и ор-наментах жизнь его заключена? Употребляя па-мять, смотрит он вдаль застывшую, обходя былое.
Потом в будущее глянет человек и там ему кажется, уж все предрешено и остается только путь свой совершить. Фатальность исхода он уже себе предрек и только смиренно дожидается, ко-гда время означенное подступит.
Арсений Парфенов не из таких был, он хоть и чувствовал, что минута роковая скоро придет, а все ж знал наперед, чтоб в живых остаться в по-ходе на город Маракайбо, где опасность великая притаилась, если конечно на то благоволение Божье будет, ему озаботиться о себе необходимо, и тогда при осмотрительности и мудрости рас-судка сложится далее его жизнь и судьба будет удачливой.
Есть и другой путь - вверить себя на Божье рассуждение и положиться на исход им предна-значенный. Но только Господь увидит тебя, что ты руки положил и ожиданием занимаешься, ко-гда все само по себе сложится, тогда будет тебе по слову его. «Раз не захотел сохранностью жиз-ни своей дорожить, получай тогда результат та-кой, как стакан с водой разольется, упав со стола. Если не замочит тебя, значит повезло в живых тебе ходить в этот раз, а коли капля упала на одежду твою, тут жди неприятностей зависящих от количества воды попавшей. Места, где замокли лохмотья твои, там раны и обнаружатся». 
У острова Аруба собрались все корабли Нормана и уже к пути далее изготовку вели. Ост-ров этот к голланам когда-то отошел, и они на страже земли своей гарнизон численностью ма-лой держали.               




Местные поселенцы на скудных угодьях земли островной скотину разводили: овец, коз - тем и пи-тались С народом разбойничьим в ладу они были и себе в пользу торг меновой с ними вели. Норман не был исключением, и он, знавши места эти, велел за-пас мясной пополнение произвести. Ко времени прибытия кораблей Арсения с Гарри вся флотилия Нормана готова почти была к начинанию нападе-ния на город Маракайбо, и с рассветом следующим якорные цепи из воды хотели изымать. Но, прознав про приключения Арсения из уст его рассказанных, решили время отрядить для того, чтобы и им необ-ходимые приготовления сделать.
Арсений торопился свидание иметь с челове-ком, который на камнях надпись разберет, и поэто-му сильно прикладываться к работам торговым и корабельным не стал. Всего день они с Гарри взяли у пиратов Нормана на отдых от перехода дальнего. И по ходу времени этого находка к Арсению на ум пришла, и с ней он спешно со всеми поделился. 
Сердцевина разворота ее состояла в следую-щем: предлагалось Арсением с лучами предрассвет-ными в озеро Маракайбо зайти, чем вызвать пере-полох в стане противника. Идея доброй показалась Норману, и он умом дружинным положил ее еще раз обдумать, чтобы затем решение окончательное принять. И для верности дела человека из индейско-го народа нашли, который среди выступов подвод-ных дорогу знает, проход в лагуну.
Посидели, обсудили меж собой пираты наход-ку Арсения и приняли ее к исполнению. С закатным солнцем паруса спустили и направились к городу Маракайбо.
Прежде, нежели продолжить ход рассказа, да-дим читателю представление о географическом расположении города этого и обстоятельств мест-ности прилежащей.   
Город Маракайбо спрятался в Венесуэльском заливе, местное название, устоявшееся меж людьми живущими в этих краях, - бухта, или же озеро Мара-кайбо. В длину оно пролилось в шестьдесят миль целых. На его правом берегу и был заложен город Маракайбо, а чуть в глубь если ступить, то уже на левом берегу сыщется поселение Гибралтар, где местные помещики сочные плоды выращивают.                               
Озеро Маракайбо – перед так называемым озером Маракайбо сна-чала лежит бухта, кото-рая носит название Ве-несуэльский залив, но пираты прозвали его бухта Маракайбо.
В длину она достига-ет примерно двадцать, а в ширину шестнадцать миль. Само озеро Мара-кайбо значительно больше, его размеры определяются следую-щими цифрами: длинна около шестидесяти, а ширина тридцать миль.
Гибралтар – неболь-шой город на берегу озера Маракайбо. Чис-ленность населения на тот период времени со-ставляла около полутора тысячи человек.      


Два больших острова – имеется ввиду восточный, который называется Исла-де-ля-Вихилия, что означает остров Стражи, и западный - Исла-де-Паломас – Голубка.
Добыча – способ дележа добычи между пиратами существовало множество. Но чаще всего пираты заго-дя подписывали некий до-кумент – соглашение, в ко-тором определялась доля каждого в зависимости от важности выполняемой им работы. За потерю правой руки пострадавшему выда-вали сверх его пайки 600 пиастров. Это была самая большая премия , а самая низкая премия составляла 100 пиастров за потерю гла-за или пальца. Так было рас-писано за утерю каждой ко-нечности, где соответствен-но и была определена сумма вознаграждения.
Вход в озеро стерегут два больших острова, и довольно опасно расположены потаенные от-мели. На острове Стражи  дозорный пост учре-жден был, глядящий на море; а на другом остро-ве, Голубка, выстроен форт, имеющий стены могучие и пушки калибра немалого. Так что ес-ли какой чужак пройти задумал с целью грабежа, то ему непременно вначале с грозной стражей крепости-форта поговорить придется, ибо дру-гого пути в залив Венесуэльский не имеется. Кругом мель предательская залегла, того и гляди словит тебя и тогда уж не отпустит.
Подошла флотилия Нормана на расстояние полуденного глаза к стражу могучему, благо фи-тиль в избушке дозорной горел, чему рады все и оказались, поскольку он ориентиром в тьме ноч-ной службу им и послужил.   
Расстояние до крепости хоть и не велико было, а все ж достаточным будет, чтобы тревогу поднять и пушечный заряд пустить в гостей непрошеных. Решили потому на хитрость пойти и скрыться под личиной флагов гишпанских. Мол, срочное донесение имеем до генерала-капитана! Задержка в смерть всех обратить гро-зит, пропуск давайте немедля!
Пока глаза гишпаны протирали, что, да как, флотилия Нормана уже к форту-крепости впри-тирку подступила, а там путь известен, ахнули с борта пушками всеми и кошки на стены послали. По ним молодцы из команды Нормана и взобра-лись; оказавшись за стенами могучими, открыли сабельное дело по гарнизону солдат гишпан-ских. Те, разбуженные средь ночи, толком в ра-зум взять не могут, в чем состоит задача их. К солнцу расцветающему справились пираты Нормана со всеми стражниками крепости-форта. Не откладывая на завтра, в путь на Мара-кайбо двинулись они. В городе к полудню уж во всю стрельба и звон металла кованного слышна была.
Арсений на добычу богатую расчета не имел, поэтому людьми своими не разбрасывался и вперед не ходил. Единственно, чем озабочен ум его был, так это не представили бы к смерти человека ему нужного.               


Хоть и уговор на сей счет подписан был, а все ж доверием к пиратам его душа не тяготела. Потому как знал Арсений, что в запале греховном про обя-зательства помнить не с руки становится. Вот в свете этой декларации и разослал Арсений людей своих во все части города Маракайбо с единственным строжайшим указанием: сыскать ему живым челове-ка направления в науке лингвистического.   
Людей в городе Маракайбо с четыре тысячи проживало, дома там к самой воде теснились. Из-за скал близости селились люди плотно в городе, так что тесно было.
Разбуженные пиратским криком, люди из до-мов на улицы проезжие повылезали. Спросонья гла-за таращат на бесчинства, творимые разбойниками нежданно заявившимися. Потом, как соображение верх взяло, кинулись кто куда жизни свои спасать. Народ Нормана на расправу короток был: за молча-ние, на вопрос, где богатства заложены, тут же голо-вы с плеч долой рубил. Все мостовые кровью окра-шены потом были, зверства такие пираты чинили, что Арсений едва сдерживался от призыва к мило-сердию.
Последняя капля терпения из сердца вышла, когда джентльмены к госпиталю и к монастырям подступили. Вломились в обитель Божью и давай монашек насиловать, а отцов святых истязать. Они хоть веры и чужой были, католической, но все ж равную истину с православными исповедали, с од-ного корня взросли. На богохульные действия не удержалась вода смиренья в душе у Арсения, и всту-пился он за народ католический, хоть на них и кровь инквизиции еще не просохла.
; Почто люди лихие отцов святых на поруга-нье пускаете? - возопил Арсений.
; О чем ты, Сеня, терзаешься, они добра нажили, пусть поделятся, как им Бог заповедовал. Мы наказание для них несем, чтоб потом им, как принявшим муки тяжкие, увековечение в святых иконах принять. Они нам еще и благодарствовать обязаны. В грех ради их славы себя ввергаем, - от-ветствовал один сподручный Нормана.
; Не допущу вертепа и разбоя в обители Бо-жьей! - и сказавши сие, отрубил Арсений руку од-ному пирату, что к чаше Господней прикоснулась.      
Монастырям – в го-роде Маракайбо на тот временной отрезок, в котором разворачивают-ся события сказа, нахо-дилась одна церковь, четыре монастыря и один госпиталь.



Заповедь – данный текст принадлежит Еван-гелию от Матфея, Глава 18, Стих 6.   
Никогда люди западные не смогут с людом русским дела вести, поскольку от избытка чувств  на поступки разные в обход договора склонение можем иметь. Публика европейская открыто де-кламирует просвещение, милосердие, а как до де-ла денежного доходит, так всем их принципам смерть разом наступает. Русский человек, если ж и уверует, так всей сущностью своей и до глуби-ны дойдет в деле этом. Кривить душой и помыс-лы дьявольские не в его характере, потому если на веса веру и деньги положить, то вера избрана рус-ским человеком будет не смотря на нищенскую жизнь его.
Наивен русский человек в поступках своих словно ребенок. Потому и заповедь Христос дал, словно в даль грядущего народа нашего глядел: «А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше бы было, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской».
Договор меж пиратами существовал чтоб ру-ку на своих не подымать и, когда в деле общем участвуешь, в сору не вступать. Арсений все это позабыл, когда сердце его кровью облилось, глядя на безобразия, в монастыре творящиеся. Норман неподалеку был и, увидев раздрай в отношениях, дабы не усугублять конфликт, повелел всем поки-нуть место святое и уделить внимание поиску добра, запрятанного гражданами города Мара-кайбо.
Повернули обратно и среди народа посадско-го разбой в продолжение пустили. Только вице-губернатор с приближенными лицами скрыться в горы поспел, благодаря солдатам, что дом его стерегли.
Когда все дома облазали и всех граждан на лобное место согнали, тогда и кончилась карусель беспорядков, пиратами чинимых. Среди народа отыскать не только людей знатных не удалось, но и человека потребного Арсению. Из расспросов о нем открылось, что он где-то в лесах обретает-ся, проводя время в изучении языков индейских.




Сряжать пиратов все равно пришлось на поис-ки особ высоких для полного денежного удовлетво-рения от набега в город Маракайбо. Потому Арсе-ний и решил следовать со своей дружиной в одной партии с Норманом.
Чтобы поиски оказались скорыми, пираты до-прос затеяли людей оставшихся на предмет убежи-ща нахождения вице-губернатора. Мало кто знал об этом, и большинство пыток с поджиганием ног, из-биением палками до полусмерти, распятием на кре-сте даром пропало. Норман в отчаянии даже на кус-ки мужика, особо упертого, изрубил, и только от одного бывшего раба губернаторского польза об-наружилась. Он дорогу верную обещание выдал по-казать.
Нашли беглецов скоро, они в милях пяти от города в лесах схоронились, их дым от костра еще издалека выдал. Обложили особ высоких по кругу, им и деваться некуда стало, пришлось всей знати города Маракайбо сундуки свои раскрыть и в обмен на жизни свои, все нажитое добровольно отдать.
Получив долю свою, Арсений направился да-лее на изыскание человека ученого, в науках направ-ления лингвистического, а Норман в голову взял еще в поселение Гибралтар сходить и там дань с жителей возыметь. Условились, что друг друга в Маракайбо ожидать будут, на все про все обоим де-сять дней отпускалось.
Углубившись в лес, на четвертый день встреча с индейцами случилась. Первых трех людей Арсе-ния, что шли в авангарде отряда всеобщего, стрелы отравленные нашли. Пали они замертво сразу, даже стону прощального не издали. Загадочные обстоя-тельства насторожили Арсения. Какие такие у ин-дейцев стрелы, что людей зараз намертво кладут? Осторожно ползком местность прилежащую об-смотрели и убийц приметили, они затаившись на деревьях сидели и новые заряды уже изготовили. Мушкетами прицелились и одним залпом четверых уложили, остальные в бега от страху подались.   
Прошли еще с полдня, на гору взобрались и увидели вдалеке поселение их густое. Дома стран-ные, без удобств, по чертежу шалаша выстроенные. Решили с утренним солнце в гости к ним наведать-ся, а пока разбили свой лагерь.               
Пытка – пиратское средство убеждения. На протяжении истории пытка применялась как средство для получения необходимых сведений. Пираты применяли пытки для того, чтобы узнать, где местные жи-тели прячут свои сокро-вища. Видов пытки так же существовало вели-кое множество, начиная от завязывания веревки на шеи до того момента, когда у пленника глаза лезли на лоб, заканчивая простым избиением до полусмерти с измором голодом.    



Людоеды – на самом де-ле в те времена, лишь в не-которых местах Централь-ной Америки жили племена индейцев, которые упо-требляли в пищу человече-ское мясо.   
Но задумка Арсения в прах обратились; бег-лецы, очевидно, донесли своим о приближаю-щихся людях и все племя на охоту отправилось.
В отряде Арсения всего пятнадцать человек было, на ночь дозор, как полагается, выставили, и на сон все остальные улеглись без всякой опаски. И вдруг в глухую темень выстрелы и людей крики будят Арсения, он поднялся, а в глаза тьма колет так, что не видать ничего.
Числом превосходящим взяли басурманы наших молодцов, веревками пленили и препрово-дили к жилищам своим. Посадили всех рядком, руки развязали и своим делом занялись. Заутреня наступила, и животы у пленников подвело. Ин-дейцы тоже голод почувствовали и начали приго-товления вести, здесь вся правда о них и откры-лась. Оказалось, индейцы людоедами были и те-перь товарищей погибших Арсения употребить собирались. Как увидели это дело, так и ахнули, знать и нам вскоре съеденными быть. Тут к Арсе-нию человек вида европейского, со стеклами в глазах подошел и расспрос затеял: как, мол, да че-го, откуда пришли?
; Из поморов россейских, мы, - ответство-вал Арсений, - каким чудом ты здесь уцелел?
; Меня зовут Самуэль Берто, я лингвист, изучаю языки индейцев… .
; Вот удача! - воскликнул Первушка, - мы за твоими знаниями и пришли.
; В чем надобность свою имеете? – спросил Самуэль.
; Дело у нас к тебе непростое, господине Берто, потребно нам одни закорючки, на камнях выполненные, расшифровать, - сказал Арсений и на свет Божий камень вытащил.
Повертел у глаз камень ученый, посмотрел и обратно отдал.
; Сия грамота неизвестна мне.
; Как неизвестна, мы тут из-за тебя сейчас на жаркое пойдем, а ты: «неизвестна». Нам на тебя точно указали. Отчего прочесть не хочешь, или у тебя какой интерес есть, так выкладывай, сторгу-емся, - сказал Арсений.             





; Интереса к камням вашим я не питаю. Мне и вправду буквы не знакомы, не индейской это азбу-кой писано.
; Мы и сами знаем, что не индейской. Этой грамоте почитай не одна тысяча поколений испол-нилась.   
; Кто ж вам обо мене сказывал?
; Да есть один человек, в городе Гаване про-живает.
; Лавку старинных товаров имеет?
; Так.
; Он известен как обманщик, под видом анти-квариата худой товар продает. Он надул вас, деньги за зря вы ему уплатили.
; Вот пройдоха, теперь-то чего делать. Ты может знашь, где человека нам сыскать, чтобы эти аз, буки, веди разобрал?
; Вас к вечеру съедят, а вы про камни думу не отпускаете.
; Нет, не съедят, тебя же не съели.
; Я другого сорта человек, я друг им, я их в летопись историческую впишу, а вы кто?
; А мы к тебе в гости наведаться пришли. Ты им подтверждение дай на сей счет, - вставил слово Первушка.
; Не поможет это, бежать вам следует и чем скорей, тем лучше.
Посовещались с часок и решили, когда индей-цы на сон послеобеденный улягутся, надо же при-вычку, как у нас, возымели, тогда все пленники, кто по нужде, а кто помыться соберется. Обычно охранникам в эти часы идти, лень и в сопровожде-нье отряжают самых молодых воинов, их хоть и много, а все ж справиться будет просто, если Са-муэль им оружие их возвернет. Как договорились, так и поступили, отошли на положенное расстояние и задумку о побеге обнародовали. С Арсением во-семь человек, включая Первушку было, одного в хо-де битвы освободительной потеряли. Остальные же, как от опекунов своих отвязались, так задали стрека-ча до самого Маракайбо. Но прежде чем работу но-гам задать, Арсений все ж выпытал у Самуэля, куда ему обратиться, чтоб смысл надписи на камнях постичь.               
Аз, буки, веди – пер-вые три буквы старорус-ского алфавита.
Сон послеобеденный  - во времена Петровской России было очень рас-пространен после обе-денный сон. В эти часы буквально вся Москва засыпала.


Город Панама – испан-ский серебряный порт. Го-род Панама основан ис-панцами в 1519 году, насе-ление Панамы к началу XVII века составляло около 6000 жителей. 
Не просто было эти сведенья у Самуэля вы-удить, поскольку не ведом ему был умысел Арсе-ния насчет прочтения надписи, на камнях выпол-ненной. Ну да кривляться сроку мало было, и ре-шил на веру он положиться, и открыл место друга своего старого, который еще с давних времен в родни состоит с индейским народом, и много он чего слышал о тайнах его. Жил, оказалось, этот человек в городе Панама и звали его Клементо - Смелая голова.
Узнав, куда теперь путь держать, отправился Арсений с легким сердцем восвояси и прибыл в город Маракайбо уже к третьему закату.
А как свиделись Арсений с Норманом, так и мы окончание сказа про Арсения Парфенова, сы-на Коржавина, увидели, а впереди уже сказ новый вырастает, старый так и подпирает.      



СКАЗ ШЕСТНАДЦАТЫЙ

Где найдена дорога ко спасению душ.

Греховная дорожка рядышком с праведной стелется и оказаться на ней всякому суждено. Иной раз увлечешься делами, как на первый глаз кажется, богоугодными и за ними не приметишь, как границу зыбкую уже перешел. Вопрос встает многотрудный, как же можно было так случиться? Под стягом Бо-жьим шел, на свет проход для всех прорубал, а тут, нате, возьмите, исход отрицательный вышел. А все случается потому, что человек на солнце взгляды устремил, пошел на него и не заметил, как лаптями в чернь угодил. И вот он никак в толк не возьмет, как же так, шел на свет, а оказался весь грехом попутан.
Дьявол в пустяках таится, вот и не замечает его за большим делом человек. А потом начнет человек разбирать, распутывать клубок, в который попал и увидит, слепились пустяки воедино и опутали его греховными нитями.
Иной после этого выход ищет в покаянье, а другой еще более в грязь, по самые уши, лезет. Обида его с каждым шагом на все и всех растет и, запутавшись в конец, плохо такой человек кончает. Тот же, кто в слове Господнем смиренностью путь свой промышляет с верою твердой и отречением от поступков былых дьявольского содержания, всегда на свет Божий выйдет.
Возвратился Арсений в город Маракайбо, и картина перед ним новыми глазами увиделась. Все улицы кровью человеческой политы, всюду тела зловонным духом источаются. Понял тогда Арсе-ний, что через грабежи и разбой люда мирного у сатаны причастие принимаешь. А уж когда Норман из городка Гибралтар прибыл с добычею богатою и вовсе страшно стало ему, поскольку ворота ада так перед ним и раскрылись в рассказах широковеща-тельных и песнях пиратских. В том походе и Гарри участие принял и, вернувшись, имел достаточно ве-селый вид, поскольку удалось ему разжиться за счет разбоя.
Для назидания наглядного, думается нам, по-требность есть развернуть картину грабежа города Гибралтар.               
Пиратские песни – все моряки всех стран часто пели песни во время работы. Это были полу песни, полу речи-тативы; содержание их, как правило, примитив-ное.
Во время отдыха пи-раты пели баллады, в ко-торых была слышна тос-ка по дому и по погиб-шим товарищам.


Водяной – в славянской мифологии сказочный пер-сонаж, живущий в болоте. 
Разминулись Арсений с Норманом, когда до городка поселения Гибралтар не более пол дня пути оставалось. Жители его уже прослышали о пиратском нападении на город Маракайбо и из-готовку к обороне уже загодя вели, благо солдат сто гишпанских было рядом.
Наткнулся Норман с отрядом своим на заса-ду и собратьев своих с десяток потерял, но не остановился, а далее пошел. На подходах к горо-ду их уже пушки ожидали, и как только пиратские головы показались, выпустили огонь из пушек солдаты гишпанские. Первый штурм толку не дал, а только раненых и убитых среди пиратов приба-вилось. «Худо дело», - понял Норман, но сдавать-ся он не собирался, и опыт его дел грабежных подсказал ему, что надобно тропы найти секрет-ные, которые тайно в город ведут. Что такие имеются, знал он наперед еще по другим походам в местности подобной.
Провели розыск в округе и обнаружили не-приметную дорожку, что в болото идет. Страх поначалу напал на всех: «как» - мол, «через тряси-ну к водяному в гости идти можно, там и навеки остаться недолго».
; Кто приказа моего ослушаться пожелает, того зарублю прямо здесь! - крикнул Норман своим.   
Призыв его услышан был и окончательно всех в страх ввел. Делать нечего, пришлось порты замочить и через болото дорогу править. Мест-ность не хожена была, проводников не было, вот, кто неугоден был водяному, того он на дно и утащил.
Пропащих пятеро оказалась, цена, видимо, довольна была, поскольку вывел их хозяин тряси-ны прямо за спины обороняющимся. Как вступи-ли на твердую землю, так и в атаку пошли. Ги-шпанцы маневра такого от пиратов не ждали, тут же все рядком, как один, и полегли. Ворвались пираты в городок-поселок Гибралтар, а там пу-сто, хоть помелом мети, все добро бабы с собой в леса забрали. Где теперь их искать, в какую сто-рону смотреть?               

Кто дело черное задумал, тому и дьявол в под-могу. Посмотрели на убогих, что на улице остались, и взяли с них спрос на предмет нахождения осталь-ных жителей. Применили к ним пытки святого Ан-дрея, а другим горло стягивали так, что глаза на лоб лезли. После истязаний таковых стали находиться знатоки, желавшие место искомое указать. Но не верили им пираты и хлестали их подожженными пальмовыми ветками до тех пор, пока облик чело-веческий убогие не потеряли. И, когда только один из нищих подал идею, как вернуть весь народ со скарбом их в городок поселение Гибралтар, муче-ния прекратились.
Суть ее заключалась в том, чтобы выпустить голубей белых в небо, это и будет знаком всем жи-телям на возврат в городок-поселение их.
Сделали так, и, как говорил челядь, так и слу-чилось. Уже на следующее утро все жители у горо-да показались, тут пираты на них и накинулись. Зверствовали они три дня, мучая, насилуя, истязая и убивая прибывших. Отняли все добро, бывшее с ними, а что унести не в мочь было, сожгли. Баб раздеваться заставляли, те же, кто не пожелал уни-зиться добровольно, поджигали юбки, и они уже сами обгоревшие оставались в виде новорожден-ном.
Дрожь проступила на теле Арсения от сказа та-кого, и повелела душа его призвать всех к покая-нию. Пираты услышав возглас его к молитве о прощении грехов рассмеялись во все лица. Сказали разбойники ему , что грехов у них столько, что им вовеки веков не отмыться от черни поступков своих дьявольских.
Знал Арсений, как и всякий праведный человек, что кара Господня за содеянное не преминет настигнуть их. Так оно и вышло, срядилась вся флотилия на выход из озера Маракайбо к воде большой, а там три корабля линейных гишпанских флагов, что до бури страшной им встретились, сто-ят, проход караулят. Из поступившего письменного уведомления от гишпанцев следовало предложение о добровольной сдачи всего награбленного в обмен на пиратские жизни и корабли; если же разбойники пожелали ослушаться сей резолюции, то через два дня они начнут их травить, как лисицу из норы.

Пытка святого Ан-дрея – пытка, в которой фитили загоняли про-меж конечностей и под-жигали.




Брандер – обычный ко-рабль, на бушприте кото-рого установлена мощная пороховая бочка.
Кровавый флаг – под-нимается, когда пираты не принимают ультиматум о сдаче. Принимая тем са-мым решения не жалеть никого и биться до послед-него.
Паника вспыхнула в отряде пиратском: что делать, где исход к воде большой изыскать. За-перты оказались грешники в заливе бутылочном, время расплаты уже в плотную подступило. Вспомнили тогда слова Арсения и обратились к нему за советом, как миновать им смерть лютую.
Дело худо было, выход закупорен гишпана-ми надежно. Выбраться из ловушки возможности мало оставлено, разве что по небу голубому пти-цей перелететь.   
В поисках новых мыслей отправился Арсе-ний в монастырь, что разграбить пиратам вос-препятствовал. Пал на колени пред алтарем Бо-жьим, молитву прочел, раскаялся полным серд-цем, и дух святой одарил его мыслей верной, как на волю корабль фрегат «Петр I» выпустить. 
Вернулся Арсений новой думой вдохновен-ный, велел он все малые корабли, что в заливе обретаются, собрать воедино. Еще поручил са-мым находчивым раздобыть, сколько смогут, смо-лы, воска и серы.
Этим снадобьем зарядили малые корабли, например брандера. Намерено у Арсения было их впереди всей флотилии пустить, чтоб огненным тараном они послужили. Всю ночь изготовку проводили, а к утру, глядь, затуманился весь берег и проход к воде большой окутал. Еще пуще ра-дости прибавилось в стане пиратском, почувство-вал разбойничий люд освобождение скорое.
Как ранее нами помянуто было, запустили вперед корабли с начинкой адовой, а за ней вся эскадра, флаги кровавые подняли и помаленьку двинулись. Гишпаны в тумане не разглядели при-ближения судов смертоносных и очнулись, когда все корабли их повзрывались на месте ровном. Паника, сутолока произошла страшная, люди на ходу горели, крик, ор стоял страшный. Корабли еще утонуть не успели и в беспорядке движения ходили, тут их мели и словили.
Арсений время терять не стал и, как завидне-лось пламя от костров адовых в дымке туманной, так отмашку дал на выход из темницы залива Ма-ракайбо.       
      



Проходили мимо кораблей гишпанских и опасливо смотрели как еще за жизнь люди служивые борются. Страшна картина пред глазами проплыва-ла: корабли линейные ладно сложенные, пламя огня беспощадно их поедало. Единственная опаска была, как бы стрельбу прощальную не затеяли гишпанцы и случайным ядром не пустили бы на дно корабль из флотилии проходящей.
Но нет, все обошлось, вырвались на просторы морские, обласкал ветер-гуляка, паруса надули пира-ты и пустились прочь от места гиблого, куда пода-лее.
Отошед на расстояние достаточное, к острову Бонайре подошли, на твердыню выгрузились и со-брали совет, на котором и разделили по совести все добро, кровью добытое. Потом стали решать, как далее быть, где отдых взять и нажитое потратить. Услышав речи такие, Арсений отвод взял, сказав, что в празднестве время проводить станет, когда на Родину вернется. А теперь его путь в город Панаму лежит, и он со следующим приливом выходить в море намерен.
Не ждал Гарри от него таких речей и не чаял так скоро к расставанию с ним подойти.
; Что ж если крепко решил идти, тогда, ко-нечно, семь футов тебе под килем, а если в мысли своей еще не укоренился, так может сначала на Барбадос с нами пойдешь, там девки с крепкими задницами живут и плату не высокую берут.
; Ополоумел ты что ли, отец, или запамято-вал, что я намерение взял дочь твою под венец ве-сти? Пока добыть ее мне не удастся, даю тебе зарок, что ни к одной более красавке страсть к любодея-нию иметь не буду.
; Это конечно ты правильно молвишь, но мужчине иногда и положено после дел ратных в расслабление пуститься и о клятвах всяких позабыть пока, поскольку для здоровья его душевного это только на пользу будет.
Не сошлись они мыслями в вопросе этом, но распрощались по доброму, не помня зла друг на друга.
Дождавшись, когда Арсений разговор с Гарри закончит, подошел к нему Норман со своим словом.
Остров Бонайре – небольшой остров, при-надлежащий голланд-ской Вест-индийской кампании, находится в сорока милях от побере-жья Венесуэлы.
Барбадос (Бородатые) – остров в группе Малых Антильских, открыт пор-тугальцами около 1600 года. Английская коло-ния с 1625 года.



Проколю тебе сердце – поединок на шпагах один на один пираты никогда не практиковали. Моряки ис-пользовали абордажные сабли и шашки, офицеры носили рапиры. Это оружие имело заточенный край, и противники в основном ру-били друг друга, а не нано-сили колющие удары.       
; Ты Арсений на голову молодец, я уже ду-мал, что схоронят нас гишпанцы в озере Мара-кайбо.
; Все сделано Божьим дозволением, а я только в исполнение это произвел. Восхвали лучше не меня, а Господа нашего Иисуса Христа милосердного и в голову себе возьми не мараться больше разбоями греховными.
; Мир во грехе и без меня лежит, я только червяк, который пожить в достатке пытается. Ты вот затронул разговор, о котором я забыть хотел. Я ведь признаться рад, что уходишь ты от нас, потому как хотел тебе предложить добровольно от нас отойти. Когда мы из монастыря вышли, поклялся я, что как только с добычей уйдем, про-колю тебе сердце за неисполнение заключенного договора о единстве в действиях совместных. Но раз уж ты нас выручил и путь спасительный ука-зал, иди, Арсений Парфенов, сын Коржавина, на все четыре стороны. Нож за спиной на тебя бо-лее не держу.
Так они и простились, не понимая друг дру-га, но уважая глубоко. По утру корабль-фрегат «Петр I» ходу дал, отправившись к берегу панам-скому; но сначала, прежде чем путь держать в направлении этом, велел Арсений всем людям своим бочки, что пустые были, заполнить водой морской.
Выстроил на палубе весь люд, что в подчи-нении у него находился, и сказал им о том, что пасть всем на колени потребно и провести к ряду шесть часов в молитве покаянной за грехи свои, содеянные в городе Маракайбо. А в завершении всего приказал всем в бочках с водою морской, освященные распятьем Господнем, омовение произвести.
Хотел Арсений не только себя, но всех сво-их подчиненных от греха смертного избавить, вот и затеял он эту процедуру мудреную.
Потом, когда все исполнилось, направил он корабль-фрегат свой к берегу и в первом попав-шемся поселении людском роздал все награблен-ное богатство, что выше потребностей их было.
Немало удивления произвел он поступком своим на жителей местных, ибо отродясь не ви-дывали они, чтоб добро само в дом приходило.               



Окончив дела сии, в которых облегчение и очищение души проступило, направился Арсений скорой дорогой в город Панаму на розыск старика, сведущего о надписях, что на тринадцати камнях выполнены.
Места американо центральной не далече лежат и через седьмицу пути, открылся Арсеньеву глазу берег своими красотами дивными. И задумался тогда наш Арсений, как же города Панамы достичь ему? Задача мудреная перед ним предстала, потому как придется всю страну пешим перейти, чтобы по-пасть к морю южному, где на его берегу и вырос город богатый Панама.   
Здесь мы слово свое остановим, чтобы время отпустить Арсению Парфенову, сыну Коржавину, на думы его, а заодно и самим мысли воедино со-брать, чтобы сказ про него следующий сложить.      
Всю страну пешим перейти – город Панама находится на побережье Тихого океана. Через Панамский перешеек лежит кратчайший путь к Атлантическому побе-режью.


СКАЗ СЕМНАДЦАТЫЙ

Про затруднения открывшиеся в деле прочтения надписей, ис-полненных на тринадцати камнях.

У каждого человека задумка-мечта какая-то имеется, ибо без нее худо жить. Иной прилагает самые большие усердия к ее исполнению, а иной сидит в аллюзиях и ожидает, когда Господь спо-добит приблизить к нему заветный миг осуществ-ления венца его ожидания.
Про второй пример слов тратить не станем, а раскроем лучше судьбу человека, кладущего свои силы на постижение жизни, следуя зову Гос-поднему. Чтобы не быть сразу уличенным в напрасном словоблудии, произведем сортировку на предмет отделения людей, увлеченных кра-мольными идеями, потому как глаза алчность сле-пит, а в душе и сердце такого человека соблазн дьявольский поселился. В рассмотрение возьмем только высший сорт народа, которого занимает цель не ради наживы и тщеславия своего, а ис-полнение замысла руководца вышереченного.
Вспомним Господа нашего Иисуса Христа, который пошел на крест, ради воцарения царствия Божия на земле-матушке. Это пример в высшей степени показательный для бренных и слабых людей, в обретении своей мечты стремя-щихся. С верою человек вдвое становится сильнее и все невзгоды, будь то тяжелые удары судьбы или забвения часы, переносит гораздо достойнее, чем тот, у которого нет в сердце ничего. Душа такого человека скитается в одиночестве, не найдя ника-кого пристанища, и только в увеселении или за-ботах надуманных забывает он кратко о тяжелой своей безысходности.
Стремящемуся к осуществлению своей за-думки, идеи, вера - это мощеная дорога для него. Идет такой человек по ней, стремление выказыва-ет не шуточное, все препятствия и буераки пре-одолевает, и вот видит он, уж засветилось вдалеке исполнение. «Конец, - думает человек, все, насту-пит скоро время долгожданное: два перевала - и веселись душа, праздник твой настал».

Усиливает он ход, последние силы тратит, то-ропится к мигу заветному, даже не верит он, что уж конец-то близок. И вот два перевала уж позади, как открылась перед очами его полностью гора завет-ная. У подножья стоит, смотрит он на вершину, и здесь мысль лукавая приходит: не думал он, когда дорогу правил к мечте своей, что испытания, кото-рые на пути выпали, шалостями наивными покажут-ся ему потом. Задача главная в подъеме на вершину состоит, здесь опасности многотрудные сокрыты. В таких случаях человек и проверяется: иной, подо-шед к подножью, к дому поворачивается, успокаи-ваясь мыслью, что к горе все ж дошел. Не крепок такой люд в мыслях своих, и доверие ему в такой же мере Господом отпущено. Тот же, кто к вершине полез, с избытком свою веру закалил, далее его жизнь ничего такого не преподнесет, чтобы смогло его сломать и в адову пропасть свергнуть. Даже если и сорвется он с высоты небесной, то подхватят та-кого человека ангелы и разбиться в раз не дадут.
Наш Арсений Парфенов, сын Коржавина, так же к горе мечты своей подбирался и не ведал он пока о том, что еще к вершине подъем не легкий ему предстоит. Голову его другие мысли занимали, путь через всю страну пролегал. Местность неведо-мая, чертежей на нее не имелось и человека прово-дящего нет, а дорога через крепость гишпанскую на реке Чагра стоящую струилась.
Та фортификация на горе высокой возведена, стены в окружении насыпей и туров. Чтобы с суши подобраться к ней, надобно через ров по узкому мостку проходить, где одному человеку места раз-вернуться мало. Четыре башни грозной стражей береговой дозор несли, всякому врагу отпор дать готовы были. Если с моря по реке взять мысль кто-то решится, то и на этот счет бастион у самого бе-рега имелся и глядел восьми дулами пушек о трид-цати шести футов.
Ни пройти, ни проехать спокойно мимо кре-пости невозможно было, обозрев издалека оплот обороны гишпанский, сделал заключение Арсений. Что ж, тогда придется на берег выйти и договор с губернатором крепости заключить на проход ко-рабля-фрегата «Петр I».
.
Фортификация – во-енно-инженерные со-оружения.
Туры – плетеные из прутьев цилиндриче-ские корзины, запол-ненные землей. Упо-треблялись как укрытия от ядер. 




Кабальеро – (исп. Cabal-lero) в Испании – госпо-дин, дворянин, кавалер. 
Прибыл Арсений в покои особы высокой аккурат в послеобеденный час, когда Его сиятель-ство строевой смотр гарнизона крепостного про-изводил Как аудиенцию в таких обстоятельствах заполучить? Вопрос редкой сложности был. Спросился Арсений у адъютанта на предмет раз-говора с губернатором, и тот ему присоветовал через него за уплату соответствующую записочку с прошением подать.
Другого исхода в голове Арсения не сыска-лось, и пришлось рукописное письмо составить и деньгой его для верности подкрепить.
Что добрая воля сделать не может, то деньга исполнит. Так и покупает дьявол души человече-ские, имей звонкую монету - и желание твое ис-полнится.
Спустя час, у губернатора образовался пере-рыв от дел государственных, тут Арсения к нему и сопроводили.
; Каких желаний преисполнены, кабальеро? – сходу прямо без протокола, губернатор Арсе-ния спросил.
; Имею желание скромное. Проезд мимо крепости вашей совершить.
; Проезжай себе, а ко мне зачем пришел.
; Корабль мой, флага о российских цветов, как бы чего не вышло и за врага меня не приняли.
; Из Московии, откуда ты здесь. Чего дела-ешь? В Панаму нос держишь?
; Из Архангельского города мы. В Панаму-город идем, это вы, Ваше сиятельство, верно мысль взяли. Имеем нужду свидеться с человеком преступного нрава, чтобы возмездие осуществить за убийство графа Гордона, - слукавил Арсений.
; Чего это убийца, так далеко запрятался? Откуда у вас сведенья, что он в городе Панаме обретается.
; Место сие указал один человек в европах проживающий, а запрятался он так далеко, пото-му что имеет великий страх перед самодержцем нашим Петром Алексеевичем. Убиенный граф из приближенных к царю был и в любимцах у него ходил..               



Знал убийца заранее, какой гнев на себя навле-чет, вот и зарылся, словно вша у быка в яйцах
; Значит тебе велено поквитаться со зло-умышленником?
; Нет, расправу в первопрестольной учинят, а мне велено изловить дьявола и доставить его живым к ногам государевым.
Много еще вопросов любознательных задавал губернатор Арсению, видать, одолела его скукота в крепости могучей, хотелось ему хоть про какие-нибудь интриги европейские узнать. Вот и при-шлось Арсению сходу врать, чтобы скуку Его сия-тельства развеять, надеясь в тайне, что после этого даст он дозволение проследовать без задержек вся-ких. Но рассказы Арсения только чуть дело все не попортили: сначала губернатор вопросом задался не шуточным, а не грозит ли это чем гишпанской короне, и ее интересам. Потом начал размышлять о Франции, как бы в следствии выдачи преступника союз с ней не испортить.
Уж как только Арсений не исхитрялся, чтобы убедить губернатора в полной безвредности прово-димого мероприятия, даже упрел немало. Когда все страхи и опасения за благодатное существование гишпанской короны улеглись, взял в голову губер-натор новую мысль: царь русский, видимо, припла-тил Арсению не худо, чтобы в такое путешествие отправиться, а раз так, надо бы за проход по реке установленную пошлину единовременную внести.
И как цену за проход объявил, так Арсений чуть со стула не упал от удивления на аппетиты гу-бернаторские. Мнение его было таково: легче на эти деньги флот срядить и крепость боем взять, чем платеж отпустить, еще и в прибылях не малых ока-жешься.
Губернатор макушку почесал, головой дело раскидал, еще чуток подумал и платеж назначенный в двое убавил. Но Арсений не отступал и новые ар-гументы выдавал. Так они еще с час торговались о цене, пока не сошлись на цифре пригодной для кошелька Арсения.
Даже та сумма, которая была выплачена губер-натору, очень того обрадовала.
Первопрестольной – так называлась Москва. 




Дубок – выдолбленная из древесного ствола лодка
Удовлетворенный переговорами и посетовав на неимение чертежей необходимых, выделил гу-бернатор человека, берущегося сопроводить Ар-сения до города Панама, обещая полную сохран-ность доверенных ему лиц.
Вышли уже с новым рассветом и направи-лись прямо в леса дремучие, где человеку, чтобы ногу поставить, необходимо вначале топором из-рядно поработать. Людей работных мало было взято, о чем уже на вторые дни пути Арсений горько сожалел, потому как продвинулись не больше, чем на десять верст в заросли зеленые.
И спросил тогда Арсений у человека дорогу знающего, а нет ли другого ходу какого. Человек показал на реку невдалеке и сказал, что можно и по ней несколько дней пойти. Но вот задача вста-ла: где лодки раздобыть? Решили из стволов де-ревьев могучих на пример индейского народа ду-бок рубить.
В день управились и дальше уж по воде начали править, но и здесь трудностей не меньше встретилось. Супротив течения идти пришлось, сил не мало потребовалось, чтобы преодолеть силу реки. А в воде мутной здоровенные змеи плавают и если ногу свесить, то в раз за нее ухва-тят и на дно потащат. Еще опасно на берегу спать: зубатые рептилии из воды по ночам выхо-дят, так после первой же ночлежки на утро четве-рых работных людей недосчитались.
Через три дня река на восток уходить нача-ла, и тогда сказал проводник, что пора на берег сходить и уже по суше идти. Опять через леса не-проходимые идти пришлось, комаров и насеко-мых всяких кровью своей кормить. Они здесь та-кие здоровые, почти с корову величиной летают. Искусанные и поцарапанные, вышли на поляну и обнаружили, что все припасы, годные к употреб-лению, уже съедены. Решили тогда повернуть к ближайшему селению индейскому, чтобы раз-житься едой. Пришли и никого не нашли, только одна старуха слепая сидела около дома своего. От нее и узнал Арсений, что все племя ее в бега по-далось, потому что гишпанским солдатам в под-чинение входить больше не желало. 


Здесь отряд и сел, ноги больше землю топтать не желали, сил для продолжения пути уж не оста-лось.                Что делать в условиях таких, когда ни питья, ни еды нет больше и брюхо так сводит, что и двинуться уже нельзя? Вся экспедиция под угрозой смерти оказалась, придумать надо было что-то, иначе дни Арсения так и кончатся здесь, среди комариного царства и деревьев вечнозеленых. 
Посмотрели вокруг и решили гадов, которые под ногами ползают, в пищу употребить. Тараканов здоровенных в великом множестве отловили, червя-ков белых нашли и всех их съели за раз. Давились правда немало, без воды они трудно к желудку путь находят, но все ж проглотили, а к утру дождик про-капал, тут жажду и утолили.
Срядились дальше двигаться, шли на юг и к за-кату на стадо диких свиней наткнулись. Изловили с десяток этих животин и запас харча произвели. Как достаток в еде наступил и думать, чем брюхо запол-нить ни к чему стало, так дорога живей пошла. К полудню третьего дня, месяца июля, года 1706, уви-дели крыши домов города Панама.
Тут  бы в поиски удариться, цель близка, ан нет, сил уже не осталось, хотелось бы скорей в кой-ку лечь и выспаться в чистых простынях. День, дру-гой отмывался Арсений, приобретая благородный вид, чтобы не стыдно было на глаза человеку уче-ному показаться. 
А сыскать  его, трудом пудовым вылилось, как оказалось потом. На все расспросы о нем сторон-них людей никто толком и в понятия не входил, о чем их спрашивают. В тупик Арсений попал, вот уже седьмица пребывания в городе Панама к исходу идет, а ученого человека так и не сыскали. Отчаянье в душу Арсения поселилось, не уж то сбрехнул Са-муэль в страхе перед смертью и нарочно завел их к чертям на рога. Как бы дело обернулось, если б Ар-сений себе эту мысль в основание ума положил, не ведомо нам, только случилась одна история с Первушкой, она-то разрешение загадки и положила.
Как всегда из дому Арсений с лучами рассвет-ными отправился на поиски и всех своих сподруч-ных также разослал справки наводить.            




Первушке выпало в этот раз к самой окраине города Панама идти. Путь не близкий, а тут еще, как на грех, солнце палит, дров не жалеет. Пот ведрами стекал, во рту язык, рыбой на берег вы-брошенной, иссыхал. И вот, чтоб хоть как-то промочить его и зашел Первушка в таверну одну. Там хозяин щедрый оказался и первым стаканом вина, как гостинцем одаривал, а потом еще и каж-дый пятый без уплаты всякой наливался. Вот и позарился Первушка на угощение такое и при-клеился к бутылке, что муха к дерьму. А как узнал хозяин, что он из Россейских краев прибыл, так и вовсе денег за выпивку больше брать не стал, особенно, когда Первушка, все, что было у него уже в кассе заведения питейного, оставил.
Обнаружив карман пустой, Первушка было домой засобирался, но аппетитом своим не дю-жим наш русский парень сердце гишпанское по-корил, да так, что хозяин таверны еще ему и в до-рогу вина всех сортов собрал. И только Первушка за порог одну ногу занес, хозяин его возьми и спроси:
; Что ж ты, человек русский, посидел, вы-пил хорошо, а не рад?
; Камни, числом в тринадцать, мы имеем, росписи не обычной, видно история там какая-то сокрыта. А вот азбуку эту проклятущую разо-брать не в мочь нам. Ищем человека, с ног уж сбились, знатока великого в тайнописи сведуще-го. Я тут вино жрал, а товарищи мои, наверное, снова в который уж день под пеклом солнечным в поисковой круговерти маются.
Не один хозяин Первушку слышал, и когда задумался хозяин и люд, пришедший в таверну, его осмотрел, то поднялся один человек из-за стола и сказал Первушке, что здесь его им сыскать не удастся. Нужно было от города Панама, на во-сток отойти дня на три, и там на горе, в хижине ветхой, живет искомое лицо.
Вернулся Первушка далеко заполночь, Ар-сений на него ястребом смотрит, того и гляди насмерть заклевать норовит, а он одно только слово твердит: «Нашел, нашел».
Решил Арсений дознание с утра провести и потом повинность ему в окончательном отчисле-нии из отряда отбывать назначить.



Первушка, словно грех свой зачуяв, проснулся раньше всех и, отпив вина, немало с собой прине-сенного для устранения недуга головного, отпра-вился сам на доклад к Арсению.   Повинился тот же час в грехах, как полагается, принял на спину с деся-ток ударов кнута жгучего, а затем разложил перед Арсением весь разговор, что при дверях таверны с хозяином случился.
Не остыл еще Арсений от гнева своего и по-тому Первушке не поверил вначале, но потом, рас-судив уже здраво, решил принять сведенья им добы-тые и подвергнуть их проверке. Для этого срядился он с Яковом в сторону, хозяином таверны указан-ную.
На третий день, точно как Первушка проро-чил, увидели гору, а на ней с боку правого, хижина ветхого вида стоит. Поднялись, в дверь постучались, зашли и глазам не поверили - ожидали человека ученого, при камзоле вышитом увидеть, а перед ни-ми сидит земляной старик с прядями волос серебра.
Поклонились ему в пояс и сказались о нужде своей. Долго шамкал губами старик, слов не говоря, Арсений уж подумал, не глух ли он.
; Зачем вам знать, что на камнях выписано? – проскрипел старик, отчего Арсений напугался от неожиданности.
; У нас есть мальчик из цельного куска золота выточенный, хотим девку из серебра сыскать и кам-нем красным их в один ансамбль составить.
; Это ясно, а цели какие имеете, заполучив сие достояние?
; Преподнести в дар царю нашему Петру Алексеевичу, чтобы добыть викторию над свеями и отечество родное защитить, а то достали окаянные набегами опустошительными.
; Благородством расположение мое купить хочешь, но я-то умысел твой знаю, в обман меня ввести мысль положил.
; Побойся Бога, старче, ответствую тебе, как на духу, что в сердце заключено, то и с уст моих сходит.
; Разобрать знаки эти мне под силу, но чем пожертвовать готов за работу такую?
; Требуй уплаты какой хочешь, добуду любые сокровища для тебя.
Кнут – длинный ре-мень из сыромятной ко-жи с рукоятью, применя-емый для телесных нака-заний в России, XV – XIX век.
Земляной старик – древний старик, про ко-торого говорят: «в землю смотрит, по краю могилы ходит».   


Полуночный – север-ный.
; В разбой снова падешь?
; Если надо, то любой грех на себя возьму, только открой, что камни говорят. 
; До тебя Уильям Кидд приходил, также, как и ты, в клятвах рассыпался, золотом завалить меня грозился, драгоценности великие сулил. Но я не открыл ему тайны камней, потому как мысли злые он имел. Послал я его для начала на поиски маль-чика золотого. Видно сгинул, в поисках, раз не приходит, вот уж который год.
; Он сгинул, а я отыскал. Откроешь мне тайну камней или какую загадку задумаешь?
; Нет у меня загадок для тебя человек полу-ночный, есть только желание одно, врагу руки укоротить, чтобы не рубил больше головушек не-винных.
; Назови имя его, и я тебе принесу удовле-творение.
; Не под силу тебе это будет, думаю, уй-дешь и, как Кидд, пропадешь. Может, откажешься и оставишь затею смысл писанного на камнях постичь?
; Говори имя, а там и отказаться не поздно будет.
; Тритон - Черная голова, - прошамкал ста-рик.
Как имя заветное прозвучало, так конец сказа мы и услышали, а где окончилось одно, там дру-гое начинание свое берет. Страницу другую зач-ни и сказ новый тебе она откроет, где и узнаешь в какую дорогу пустился Арсений Парфенов, сын Коржавина.


СКАЗ ВОСЕМНАДЦАТЫЙ

Про изыскание дорог ведущих к Тритону – Черная голова.

Земля-планета, матушка, задумана Господом давно была, и, прежде чем человеку на ее лицо явиться, Богом было учреждено две горы, высотой в облака упирающиеся. Сотворил Он их для нагляд-ного отделения рода людского, занятого помыслами худыми, от послушного слову евангельскому.
Греховная гора на пол корпуса человеческого выше праведной была, да и подъем на нее не такой крутой. Знать, на ее вершину все легче карабкаться, вот и смотрит Господь, куда сей род человеческий пойдет, где жилье своих желаний обоснует. Здесь разделение и положено: кто на вершины правды ле-зет, локти сдирает, а кто ко лжи стремление свое направил, подъем все проще расположен, да и воз-можность возвыситься существует. Только не знает народ христовый, что гора с вершиной греховной в ссудный день, прямо под землю уйдет и посереди адовой лавы встанет. Потому как она не надежно стоит, ложь никогда твердой основой не была, а правда святая всегда камнем верным служить будет.
Всех ждет расплата за грехи свои содеянные, не разобрать нам чертеж, по которому Господь пра-вит, и потому мы всякое неведомое за волю Его принимаем. Но бывает так, что еще при жизни сво-ей человек достаточно пакостей наделает и уже явно на службу к дьяволу вступит. Тогда и вручает Созда-тель меч карающий другому человеку, чтобы поверг мерзавца и по счету совершенных им поступков черных оплату взыскал.
Так ли было с Арсением Парфеновым, сыном Коржавиным, не знакома нам сторона дела этого. И вспомянули мы это только ради того, чтобы парал-лели совпадающие провести и читателя на ум и со-весть его навести.
Возвратясь в город Панаму Арсений скоро срядился и отправился в дорогу обратную. Снова леса и реки, комары и змеи, жажда и дождь без кон-ца одолевали его отряд в течение всей седьмицы пу-ти.               




Тортуга – современное название острова Тортю. Пиратское убежище около 1620 – 1713 годов. Пло-щадь около 85 квадратных миль. Скалистый остров, отделенный узким проли-вом от северо-западного берега Эспаньолы. Назва-нием остров ''черепаха'' обязан своей форме. Фран-цузская колония.    
Знакомая дорога вдвое короче становится, особливо, если к дому она ведет. Прошли теми же тропами, и в устье восьмого дня от исхода из го-рода Панамы увидели синеву моря Карибского. По леву сторону крепость Чагра стоит, где скупой губернатор сидит. Решил Арсений к нему зайти, с вопросом о месте нахождения пирата Тритона – Черная голова.
Высокое лицо уже и забыть Арсения успело и поначалу в приеме ему отказано было, при-шлось вновь к средству денежному, которое все двери открывает, прибегнуть. На следующий день все устроилось, и Арсений предстал перед взором высоким. Задал вопрос сокровенный, в надежде хоть какой ответ получить, а то прямо и не знашь, куда податься, сыск вести. Немного из губерна-торских уст вынулось: сказал Его сиятельство, что рассадник пиратства на острове, Тортуге цветет, а есть ли там человек, Арсением искомый, ему наведано. Ушел от него Арсений в размышления погруженный насчет действий своих дальнейших.
На следующий день пустились по волне в сторону северную, окончательно не определив направления своего. 
Три дня целой дружиной разумом в рассуж-дениях бродили, зерно истины изыскивали, чтобы короткой дорогой придти к Тритону – Черной голове. И вот какое заключение Арсений вынес из общего соображения: в сторону острова берего-вого братства Нормана сперва сходить следует и разузнать, может атаман их и знает, где берлогу Тритона отыскать можно.
Шли весело, лето в округе стояло, погода лучезарно улыбалась, ветра паруса ласкали, ско-рости сверх меры подбавляли. На исходе месяца августа уже были во владении островов надбров-ных, и из трубы дальнозоркой завиднелась стоян-ка их и корабли на якорях оставленные.
С садились на твердь островную пошли прямо к Норману с разговором.
; Скажи, атаман Норман, не укажешь ли нам, где стоянку обозначил свою пират лихой Тритон – Черная голова? - спросил Арсений.



; По какой нужде он тебе занадобился? Хо-чешь теперь с ним в кампании удачу искать? - во-просом ответствовал Норман.
; Разбойничьи дела меня на интерес не берут. Я с ним поквитаться желаю за дела его черные.
; Видать, Тритон нагрешил столько, что суд небесный терпеть уж более невмочь и тебя заслал для исполнения приговора своего. Так что ли по-нимать твой интерес? Каким это чудом ты со служ-бы аглицкой на повышение пошел? Теперь, верно, в ангельском воинстве состоишь? – замешался Гарри в разговор.
; Где моя работа идет, это уж мне знать, и от-чет составлять я не намерен перед вами. Отвечай, Норман, знашь чего о Тритоне или нет?
; Отпустил я тебя с миром Арсений, думал, что более не свидимся с тобой, а ты сам заявился, да еще и вопросами меня припираешь. Это скверно. Ты видно забыл, что у меня обида на тебя имеется. Я хотел схоронить ее, а ты взял и напомнил. Шпаги скрестить с Тритоном хочешь, смерть ему принести умысел положил, а он, будет тебе известно, мне ко-гда-то жизнь возвратил. Хочешь, чтобы я на него беду навел? Не бывать этому. Проваливай, Арсений, отсюда и дорогу навсегда позабудь, иначе, если Бог сведет меня с тобой еще раз, миром, думаю, больше уж не разойдемся.
Ответ наполнил сердце Арсения обидой до краев. Повернулся он, ни слова более не сказав, и зашагал восвояси. Даже прилива благоприятного ждать не стал, повернул корабль-фрегат на галсо-вую сторону и отправился в Порт-Ройал. Это место ему Гарри на ухо шепнул, когда они на берегу, прощаясь, стояли.
Остров Ямайка, где и основан был Порт-Ройал, вынырнул как раз в середине моря Карибско-го. Арсений, чертежей не имевший земель сих, про-плутал с месяц, прежде чем землю ямайскую увидел. Подошед ближе, тут и удивился немало: где городу стоять положено - место пустое лежало, только об-ломки камней всюду из земли торчат. Вот новость, так новость, на берег вышли и народ местный разыскивать начали, чтобы хоть какие-то сведенья узнать о случившемся. «А может и не туда пришли и где-то в другом месте искать следует», - подумалось Арсению.               
Галс – сторона с ко-торой дует ветер.
Порт-Ройал – так называли группу рифов и песчаных отмелей, об-разующих полуостров на юге Ямайки непода-леку от Кингстона. По-сле завоевания Ямайки в 1655 году англичане сильно укрепили полу-остров. В 1671 году гар-низон форта составлял 3000 человек.  Пират-ской убежище1657 – 1680 годы. В 1692 году после сильного земле-трясения большая часть полуострова оказалась под водой. Погибло около дух тысяч чело-век.         
Ямайка -  (от индей-ского «Хаймака» – стра-на духов) – остров в Ка-рибском море, открыт Колумбом в 1494 году. Был английским владе-нием с мадридского до-говора 1670 года, фак-тически, с захвата в 1655 году. 


Нашли одного смерда и от него узнали, как покарал Господь город разврата, разбойников и лихоимцев.
В 1692 году от Рождества Христова испол-нился гнев Божий, и разверзлась земля, и погло-тила она весь Порт-Ройал со всеми, кто обитал в нем. С тех пор пустует это место, лишь волны бе-рег точат.
Оглядел всю местность прилежащую Арсе-ний, тяжело вздохнул и отправился на Тортугу. Ничего не поделаешь, коли выпало в дьявольское место идти, так уж более сворачивать бесполезно здесь.
Снова фрегат-корабль «Петр I» на север пошел, а погода с каждым днем все хмурится и хмуриться. Осень свои права берет, вот и попало судно Арсения в шторм жестокий. Три дня мота-ло его из стороны в сторону, волны выше мачт плясали, а берег острова Эспаньола к себе притя-гивал. Сколько раз земля грозилась растереть ко-рабль Арсения в щепы, но Бог миловал и ката-строфы избежали. На четвертый день увидели остров искомый и к нему править начали.
Земля эта и взаправду дьявольской оказалась: прежде нежели в бухту зайти, нужно мимо скал, клыками торчащих из воды, пройти. И каждый зуб так и норовит с твоего корабля пробу взять.
Забрались в залив, а там судов сторонних, на якорях стоящих, множество большое, еле-еле ме-сто кораблю-фрегату «Петру I» сыскалось.
Поселок на берегу размеров небольших, до-ма, как и в местах подобных, к воде и друг к друж-ке жмутся. На скалах поднебесных крепость-форт грозный выстроен для охраны клочка этого зе-мельного.
Взошел Арсений на возвышенность эту и прямиком к французскому губернатору отправил-ся. Снова его судьба с народом французским све-ла, как будет на этот раз - прибыток ждет, или на убыль пойдет свидание грядущее?
На удивление Арсения, пошлину за встречу оплачивать не потребовалось, разрешение даром выдали. Это уже обнадежило на счастливый ис-ход и радость, инеем утренним на душе просту-пило.            


Узнал губернатор, что Арсений из далеких российских краев, обрадовался несказанно, кофеем потчевать начал, вопросами, с умыслами разными, засыпать наровит. Растерялся вначале наш Арсений и даже не знает, как на тему, его интересующую, разговор перевести. Губернатор больше его гово-рит, о чем-то потустороннем сказывает. Так целый час просидели и о деле ни единым словечком не обмолвились. Наконец, когда терпение у Арсения все утекло, он возьми и встань во весь рост.
; Довольно, господине губернаторе, я о деле говорить с вами намерен.
; А мы с вами, позвольте узнать, о чем гово-рим?
; Пустой разговор идет, прибытку от него ни мне, ни вам нет. Я сведенья хотел бы от вас полу-чить о пирате широко известном Тритоне – Черная голова. Мне сыскать его персону очень важно, хотел бы от вас указание на этот счет получить.
; Желание имеете в эскадру его влиться? Сразу говорю, не советую. Лучше других капитанов по-ищите, с ними спокойнее вам будет.
; Нет, на другие имена у меня интереса нет. Прошу, всенижайше, определение по вышесказан-ному дать.
Этот человек у самого дьявола в слугах ходит, видно, жизнь вам своя совсем не интересна, раз та-кое стремление крайнее имеете к нему на услужение поступить. Был он у нас по весне, народ к себе в команду собирал; хотел, я слышал, на казначейские корабли гишпанские напасть. Одним разом стать богатым, мечту взрастил. Не знаю о нем более ни-чего, слышал только, что прежде чем поход этот начать, собирался он к острову Нью-Провиденс от-правиться. Там у него корабли заготовленные стоят, его приказа дожидаются. Если собираетесь, Мсье Парфенов, с сатаной встречу иметь, отправляйтесь по северным кубинским водам к городу-порту Сан-Хуан-Де-Улуа, там эскадра флота серебряного за-гружается. Может, Тритона и встретите, если он уже счастье свое не сыскал и не отправился рыбам на корм.               
Казначейские кораб-ли – караваны испанских кораблей, загруженные товарами и пассажирами, курсирующих два раза в год из Америки к берегам Испании.   
Сан-Хуан-Де-Улуа – испанский порт, Мекси-канский залив; XVI – XVIII века. Начато стро-ительство в 1535 году. Из его порта вывозилось в больших количествах серебро из мексиканских рудников. Большую часть времени это был маленький и не особо процветающий городок.   




Эльдорадо – (по-испански eldorado означает ''позолоченный человек'') легенда о счастливой золо-той стране.
Койку получить – полу-чить место на службе.

Отблагодарил Арсений губернатора и от-правился к кораблю своему. Сведенья верные по-лучены, и теперь надеялся он в раз сыскать Три-тона – Черную голову. Проходя по улицам мно-голюдным повстречался ему один матрос в под-питии хорошем и вот увязался так, что ничем его не отвадишь. А говорил все он о стране Эльдора-до названия, где золото и серебро в количествах несметных лежат. Просился на корабль, желал койку получить и, при отступной цене неболь-шой, обещал место Эльдорадо указать.
Сколько не гнал его Арсений от себя, а он все не отходит, так привязался, что никакого сла-ду с ним не было. Пришлось, скрипя сердцем, взять его на корабль-фрегат, а то как бы он в плавь за «Петром I» не отправился. Звали этого матроса Эрик - Рыжая борода, поставили его в команду к канонирам. «Пусть в деле себя покажет, тогда и о золотой идее разговор продолжим», - сказал Арсений.
Как матроса взяли, так и сказ конец свой об-наружил и к следующему повелел пройти, где развернутся самые грозные испытания, выпавшие на долю Арсения Парфенова, сына Коржавина.            


СКАЗ ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ

Про неожиданную находку при обстоятельствах мести.

Будущие дни сродни пряже белесой: непонят-на картина грядущего, держимся за нить хлипкую, оборачивая вокруг нее шерсть, и ждем. Что сложит-ся? А меж тем Господь лишь пути готовит человеку, дорогу же выбирает он сам. Отсюда и следует, что за рисунок жизни его, который в завершении всего выйдет, в ответе получается только человек. 
Человек на дело греховное срядившись, вдвое нервы свои натягивает, нежели человек, праведное дело исполнить задумал. Потому как на его стороне Господь наш Иисус Христос. Благодать его всегда верной помощницей служила нашему люду. Отсю-да и подвиги великие народ русский совершал, здесь и ключ к разгадке мудрости народной. Заклю-чил в душе терпение и доверил себя смирению, пе-ред тяготами выпавшими, человек и пошел на дело богоугодное не заботясь более о будущем.
Успех в сегодняшнем дне лежит, и если озабо-тился человек увидеть свою жизнь в красках других, то он уже с момента сего принятия решения, ищет разрешения своих мыслей заветных. Бывает дело дьявольское верх берет, и уж, кажется, что не бывать празднику евангельских речей; но, как ни свершится сие, и даже, если виктория на стороне недругов за-жжется, все одно промысел Божий искать следует. Потому как не напрасно поражение пришло, из бе-ды тоже пользу взять можно. Особливо запомнить следует, что никогда Господь наш Иисус Христос не оставит праведника. И если черный умысел хозя-ин дня сегодняшнего, то знай, что человек, испол-нивший сатаны замысел, страдания испытывает ве-ликие. Поскольку посеянное зерно божье в нем сне-дает его за грех, соделанный еще до ссудного дня.
Мирские страдания, которыми подвержен че-ловек, заповедями христовыми выстилающий путь себе, не так тяжелы, как ноша совести нечистой.
Вот наш Арсений Парфенов, осушив якоря, направился с сердцем легким по следам Тритона – Черная голова в полной уверенности, что сыщет окаянного басурмана и сполна с него взыщет за проступки его  дьявольские.

Флот индийской армады – испанская эскадра XVI – XVIII века. Военно-морское соединение ''флот для охраны индийских морских дорог'', охранявшее амери-канские казначейские ко-рабли.
Пассат – устойчивые на протяжении года воздуш-ные течения в тропических широтах. 
Порт Сан-хуан-де-улуа на мексикано побе-режье стоит, там власть гишпанская, серебро, до-бытое в землях индейских, на корабли грузит и в королевство свое отправляет. Много искателей приключений пытались изловить и ограбить флот индийской армады, но удача не всем благо-волила.
С восточным пассатом корабль-фрегат Ар-сения «Петр I» прошел мимо гребешка острова Куба и к поздней осени года 1706 в заливе мекси-канском очутился.
Ясно стало с первых миль пути, что при волнах огромных в сезоне этом корабли гишпан-ские уж более не ходят. Значит, надо сыскать ме-сто для обоснования зимнего, и по весне уже по-иск кораблей пирата Тритона – Черной головы сызнова вести.
В этих местах уже приходилось бывать Ар-сению, тогда он пытался поднять клад Уильяма Кидда на свет Божий. И рассудилось ему вот как:  почему бы к острову Канава не подойти и там за-готовкой провианта не заняться, а заодно и зиму переждать. Совет собрали и решение утвердили: быть по сему, направляться на остров знакомый.
Через дня четыре среди волн морских вы-глянул остров искомый. К солнцу закатному уже весь народ на тверди островной стоял. Мешкать было некогда: вода с неба капать начала, пора об жилище думать. Зачали сразу и в недельный срок устроили всем дома пригодные, чтобы зиму пе-реждать.
Настала пора об отдыхе подумать, но Первушка - душа, характер буйный свой и здесь проявил. Соблазн о сокровищах Уильяма Кидда утраченных в печаль разум его вгонял, вот он и срядился однажды на место, где добро схороне-но, сходить и посмотреть, нельзя ли сделать чего для их возвращения. Дошел по памяти, знакомый куст узнал, здесь значит яму рыть надо, чтобы пробу взять на исследования грунта.
Земля рыхлая была, словно дьявол копытами натоптал, углубился Первушка по пояс и золотую монетку отыскал. Застучало сердце у него от находки дорогой, стал он копать еще усерднее, чуть ли не головой землю роет. Позабыл обо всем на свете, вот как жажда обретения богатств его обуяла. 


Копался Первушка в земле в запале остервене-лом долго бы, может и до оси земной верно дошел бы. Только провалился он под землю в скорости, как монетку в карман себе заложил. Смотрит на свет белый и разумом понимает, что выбраться ему из ямы никак невозможно самому. Потребна здесь по-мощь людей других. Заорал он во все горло, что мочи в нем было, на выручку Арсения стал звать. С час горло драл, пока не охрип, а подмоги так и не поступило. В лагере, меж тем, уж хватились его, все на поиски пошли, но как яму под кустом приметить - вот задача. Обыскались до вечера, нет Первушки. «Сквозь землю что ли провалился?» - подумалось Арсению. А сам у древа заветного стоит и как на землю глаза опустил, так ход под твердь и углядел.
Вытащили, спасли Первушку, а он в одиноче-стве немало уже расстроился, мысль взял себе в го-лову, что теперь до нискончания света здесь куко-вать останется. Смеху было на всю округу, когда сказ он повел о приключениях своих горемычных. Простили, пожалели Первушку и спать отправили, тем паче, что погода ужо хмуриться затеяла.               
В тропиках зима не зима, белых мух не летает, только вода с неба землю заливает, да ветра с ног сбивают. Солнце редко, когда из-за туч высунется. Вот еще один год минул, а к возврату на родину в Россию даже и лучика надежды не видно. Стала то-гда наш народ тоска заедать, и настроения у людей совсем упали. Все чаще и чаще стали разговоры промеж люда русского ходить: мол, носимся по мо-рям, словно псы гончие, все ищем кого-то, уж оди-чали совсем, а конца этому безобразию все нет и нет. Надо бросать это все и в Россию подаваться, благо, свободны уже давно, иначе сгинем в один прекрасный день.
Приуныл и Арсений и уж взаправду думал, не повернуть ли восвояси и не оставить ли попытки к собиранию ансамбля заветного. А то еще чего доб-рого, народ взбунтуется, тогда и остановить будет его невозможно.  И, когда тоска совсем душу рус-скую снедать начала, собрал Арсений сход общий и сказал:
; Знаю, о чем вы мысли свои держите, не пора ли в родные края подаваться, какой уж год без свя-того причастия ходим…


Вице-королевство Перу – испанская колония в Южной Америке, занимав-шая территорию современ-ного Перу и западную Бра-зилии в районе бассейна реки Амазонки.

; На службу осудареву подряжались, а тут совсем в чужой стороне пропали, - из толпы кто-то слово вставил.
; Знакома мне песнь сия, я и сам подпевать готов, только вопрос важности великой ножом вострым все мои чаянья душевные на корню за-рубает. С какими оправданиями явимся к царско-му оку? Что скажет нам наш самодержец на от-лучку в три года? Всех на дыбу зашлет и конец. К этому ли стремление имеете?
; Нет, нет, нет…, - заверещали голоса.
; Не знакома мне сторона духовная, неве-домо мне, то ли дьявол крутит нас, то ли Господь на прочность берет. Но верится мне, что если дойдем до конца, то добудем славу великую для России-матушки, и тогда не стыдно будет пред-стать перед государем, а там, как Бог положит, либо рубит, либо милует. Как вам сей расклад за-ключений моих?
Смысл изречения Арсения всем по душе пришелся, одобрили тут же и терпением впрок запаслись.
Но кроме этой беды еще одна история при-ключилась. Эрик – Рыжая борода к Арсению с мечтой о стране диковинной Эльдорадо названия приставать стал. Спасу от него не знал Арсений, всюду Эрик за ним ходит и сказ свой ведет о со-кровищах несметных в горах Вице-королевства Перу. Как ни гнал его Арсений от себя, а все напрасно, прилип, не оторвать никак. Одно сред-ство было только от него свободу знать, - это обещание выдать, по нахождению ансамбля дра-гоценного, сразу выйдем на поиски страны ска-зочной.         
Дожди и ветра свирепые переждали и в мар-те месяце, года нового 1707, зачали новый заход по поиску Тритона – Черной головы. Натянули паруса и волны резать пошли, чуяло сердце Ар-сения, что найдет он обидчика скоро и задаст то-гда ему урок нешуточный.               
Весь месяц март в бесполезности ходили, только рыбацкие суда примечали, а как наступил новый месяц, апрель, так удача вместе с ним при-шла. Четвертого дня заметили шпили мачт и по-шли на сближение, но догнать их задачей мно-готрудной оказалась.


У кораблей этих ход хороший, им ветер в спи-ну задает, и весла из бортов работают в подмогу.  Цельный день гнались; мысль, что за ночь уйдут су-да под покровом темноты, Арсения в опаску вгоня-ла. И как ни старались, а расстояние сокращалось с трудом. Солнце ушло, фонари зажгли, и корабли незнакомые ту же процедуру повторили. «Петр I» шел им в след, а они, стервецы, видимо, погоню учуяли и с рассветом поворот начали выполнять. Судов в их флотилии оказалось шесть штук, но все они о десяти пушках состояли. И все же шесть на одного схватка неравных сил получалась - в щепы корабль-фрегат Арсения могли разнести. Что де-лать? На их флагштоке флаг черных цветов разви-вается -  пираты значит. Может, Тритона банда, а если нет, тогда кровь задаром прольем.
Порты у пушек открывать не стали, Арсений выдумал хитрость одну: вначале узнать, что, да кто капитанит, а уж затем только грохот поднимать. По-дошли на расстояние голоса, спросили: «Кто такие? Куда путь держите?».  А они в ответ вопросы давай задавать: «А вы кто такие, чего хотите?».У Арсения байка уже давно на этот счет заготовлена была. Мы, мол, к известному пирату Тритону – Черная голова примкнуть хотим, вы не видали его?
Корабль-фрегат Арсения глянулся разбойни-кам, и они всю правду сразу выложили. Так и узна-ли, что корабли эти Тритону принадлежность име-ют, и, чтоб убедились наши мужички, он сам на па-лубу вышел и пару слов скверных проорал.
Узрели и очумели: Тритон здоровенных раз-меров мужик оказался, голова, как у быка, волосы, словно пакля, торчат во все стороны. Арсений даже растерялся, с таким сладить много сил потребно, а тут еще и в кораблях преимущество не имеем. Но отступать было поздно и, взглянув на небо, Арсений к атаке изготовку объявил. Отошли на расстояние безопасное и пушкам волю дали. Такого разворота Тритон не ожидал, придя в ярость, он приказал всем атаковать сходу. Бросились пиратские корабли на «Петра I», пушками взять им его трудно, так они на абордаж задумали. Народу разбойничьего у них в избытке, с верхом было и если удастся им маневр хитрый, и окажется черный люд на палубе корабля-фрегата Арсения, то викторию точно они заполу-чат.
Пушечный порт – от-верстие, в которое про-совывалось жерло пуш-ки.



Поэтому пираты и старания вкладывали ве-ликие, но Арсений умело корабль свой вел и не давал им спуску, обстреливая из пушек с обоих бортов. Даже корабль один после часа боя зато-пить удалось. Время проходило, и мысль до Ар-сения доходить начала, что, как веревочке не виться, а кончик рано или поздно сыщется. В от-рыв за горизонт кораблю-фрегату его не уйти, ядра в погребах к исходу скоро подойдут, да и ночь уже на пороге стоит, и тогда уже избежать набега пиратского не придется. Решил Арсений на хитрость великую пойти и одним разом со всеми кончить. Тритон уже так рассвирепел, рас-палился, что сладу с ним его подчиненным ника-кого не было. Он сам того и гляди по воде до «Петра I» пойдет и в бой вступит.
Указал Арсений видимость, что ошибку до-пустил и корабль на котором Тритон – Черная голова находился ближе, чем положено к себе подпустил. Разбойники за слабость ход Арсения приняли и сразу на борт «Петра I» взбираться начали.
На руле Яков государил и, как первые пира-ты во главе с Тритоном на такелаже повисли, ко-рабль-фрегат в сторону поворотил, чтоб осталь-ным ходу не дать. А перед этим Арсений команду дал, чтоб на шкафуте человек с двадцать оста-лись, а остальных под палубу прогнал и там при-казал им до поры, до времени схорониться.
Тритон – Черная голова первый на ноги встал и в атаку всех разом повести вознамерился, но Арсений его голосом остановил и предложе-ние сделал на шпагах один на один силу выяс-нить. Взглянул Тритон на капитана нашего и рас-смеялся, а у самого из волос дым так и валит. Пальнул в Арсения он из пистолета, да промах оказался, затем вынул саблю и давай рубить, тех кто стоял к нему близко из команды «Петра I».
Арсений испугался вначале, потому как здо-ровый детина Тритон и сражаться с ним затея пу-стая. Но делать нечего, окликнул он народ, что его обороняли и сам вперед выступил. Скрестили оружие стальное, и с первых мгновений Арсению на ум пришло, что выстоять супротив Тритона ему долго невмочь будет.



Потому и ноги его сами в попятную пошли, и как бы дело закончилось, если б не секрет один ра-нее уготовленный, одному только Богу известно. Отступил Арсений за люк, что под палубу ведет, и, как Тритон вслед за ним зашел, открыл его Первуш-ка и из пистолета выстрелил. Да только это не по-могло, обернулся Тритон и хотел Первушку насквозь проткнуть, но Арсений рот не разевал и момент поймал, чтоб, как вепря дикого, заколоть пирата. Народ разбойничий, завидев обман крова-вый, кинулся было на выручку своему атаману, но за их спинами вылезли матросы корабля-фрегата «Петра I», которые под палубой сидели и числом превосходящим усмирили пиратов. Потом из всех бортов залп открыли и остальным людям из банды Тритона его голову на показ выставили. То-то испу-гались разбойники, потеряв вожака своего, в рас-сыпную они кинулись и так резво, что и догонять не надо, сами в суматохе друг на друга натыкались, ру-гались и дрались.
Корабль Тритона близко оказался, и взяли его абордажным боем матросы Арсения, пока те бегали стороны света искали. Остатки разбойников, кто погибнуть не пожелал в трюме пленили, остальных, бездыханных, в морской воде схоронили. Ступил на палубу судна Арсений и прямиком в каюту Тритона – Черная голова отправился, там обыск произвел и обнаружил в одном из сундуков камень размеров с орех грецкий необычайных красот. Цветом темно-красный рубин оказался, на гранях его искуснейшим образом золотыми нитями весь мир наш располо-жен.   
«Вот это находка!» - подумалось Арсению, он даже от восторга на стул присел, чтобы от радости на пол не свалиться, и потом еще немало времени смотрел на камень, словно завороженный. Вернулся Арсений на корабль-фрегат свой настроением вы-соким преисполненный, выказал находку Якову, Первушке и Поспелке. Те глаза вылупили и диви-лись долго, не скрывая чувств своих.
Как разобрались с делами этакими, черную го-лову Тритона на бушприт повесили. Вздохнул тогда Арсений облегченно и уже поворачивать назад за-думал, как другая беда на глаза явилась. Беглые раз-бойники на запад пошли, а со стороны этой ги-шпанские корабли с грузом серебра из Мексики им на встречу вышли.
Рубин – драгоценный камень, прозрачный ми-нерал, разновидность корунда, окрашенный примесью хрома от розо-вого до густо-красного цвета.
Бушприт – наклонное или горизонтальное ран-гоутное дерево, торча-щее вперед с носа судна. Служит для крепления тросов, удерживающих мачту спереди, и выне-сения вперед косых тре-угольных парусов – кли-веров и стакселей. 


Крюйтс-камера – склад боевых припасов на кораб-ле.
Караван большой о пятнадцати кораблях при охране двух галеонов и других судов по-меньше. Приметили гишпанцы пиратские флаги и давай с разбойниками в перебранки вступать, благо превосходство на их стороне было. А заод-но и корабль-фрегат Арсения, до кучи общей, решили утопить. Что тут делать, уж почти все яд-ра и порох поистратили, пусто в крюйтс-камере. Матросам отдых, после маневров известных, по-требен, а здесь смерть на пятки ступать начала. Пробу взяли уйти, да не вышло ничего. Отстре-ливались, отбивались, как могли, а потом возьми Арсения храбрость, и пошли они напрямик на неприятеля, положившись на волю Господню - если помирать суждено, то чего от смерти бежать, все одно догонит.
Не ждали гишпанцы такого маневра от Ар-сения и растерялись сперва, а пираты, заметив, как «Петр I» в атаку идет, духом воспряли, в викто-рию веру обрели и за ним не сговариваясь по-шли. Чуяли басурманы, что если сообща за ги-шпанцев не взяться, то всем погибель верная гро-зит.
Как принялись за работу огневую дружно, так и сумели один галеон на дно отправить. А на этом корабле командир всей эскадры был, ги-шпанский адмирал при орденах и погонах. В об-стоятельствах таких уж более не до пиратов ги-шпанцам стало, они затею посчитаться с разбой-ничьим людом бросили и занялись всецело спа-сением особы высокой, поскольку возвращение без него в королевство гишпанское им большие беды сулило.
Заметив перемену в приоритетах, Арсений дал отбой команде и повернул руль и к берегам панамским.
Хотели разбойники за Арсением увязаться, даже предложения отсылали атаманом главным их сделаться, потому как они уже стадо без вожака и к подвигам более не способны. Но Арсений от-водную дал и им присоветовал за честное ремес-ло взяться.
Послушали или нет его они, эта сторона де-ла скрытой от глаз наших осталась. Но другое нам уж наверняка открылось и увиделось воочию, и был это конец сказа девятнадцатого про Арсе-ния Парфенова, сына Коржавина.   


СКАЗ ДВАДЦАТЫЙ

Про исполнение желаний обоюдоострых.

Ожидание добра ниже его сотворения. Воздей-ствие зла меньше его обладателя.
Простому народу кажется, что добрых дел и честных людей в нехватке, а черного и крамольного в переизбытке. Так ли оно? Думается, что в иллюзи-ях здесь утверждение лежит. Зло человек долго помнит и на боль, ему причиненную, острей реаги-рует, а добро мимо, под час, его глаз проходит. Вот и взяло себе в постулат человечество о власти дья-вола на земле, меж тем святое писание говорит и ве-ру вселяет в насаждение царства Божьего.
Видать, первородный грех в каждом так сильно засел, что, несмотря на искупление его сыном чело-веческим, мысль, образ его, в уме так и остался, и не в силах отречься от него люд простой.
В этом и заключается вся идея жизни нашей, чтоб дать отводную греху и возлюбить жизнь пра-ведную для осуществления царства Христа и обре-тения жизни вечной под его покровительством.
На деле получается обратный разворот, когда вроде по следам праведника мысленно идем, а ноги плотские в грех направляем. А потом перед судом честным слабостью своей хотим оправдаться, в по-каянии счастливую судьбу надеемся обрести. Только кающийся кающемуся рознь, здесь все нюансы учтены будут, и, несмотря на понимание и отрица-ние соделанного, зависит очерствела или же нет душа его. И, если так, что толку тогда кидать зерна и поливать водой землю неплодородную, лучше чер-нозем, сулящий прибыток верный, вспахать.
Доброе дело в обмен на доброе не красит че-ловека и заслуг ему не прибавляет. Вот и Арсений вез черную голову Тритона, не рассчитывал на ми-лости, а думал только о высвобождении мира от насильника и дьявольского пособника. И радовался, что выпала ему возможность призвать к ответу негодяя и тем самым справедливость поставить за тех, чья голова слетела от руки этого басурмана.               





Южное море – так ис-панцы называли Тихий оке-ан. В XVI – XVIII веке. Этим названием также поль-зовались англичане и гол-ландцы.
Страна Анд – горная си-стема на западе Южной Америки, самая длинная на земле (9000 км.), высота са-мой высокой горы (Акон-кагуа) составляет 6960 м..   
Место, где злополучное сражение разыгра-лось, в небольшом расстоянии находилось. На юг все время Арсений правил и через месяц уперся в берег Панамский.
Крепость-форт Чагра снова увидели и вспомнили о губернаторе. Хотел Арсений его навестить, но потом от мысли этой уклонился, потому как не вздумал бы, стервец, какую еще пошлину ему уплатить.
Пуще всех берегу Панамскому рад был Эрик –рыжая борода, сказал он, как только на твердь вступили, что недалече теперь лежит страна Эль-дорадо. «Надо, - говорил он, - Панаму пройти, Южное море увидеть и на корабль с парусами скорыми сесть и через месяц в стране Анд, Перу будем. Там в горах мне одному известна тропа потаенная, ею пойдем и средь жемчугов и драго-ценностей окажемся».
Но такие разговоры недосуг были Арсению, он мысль положил, что как только старик о нахождении девочки серебренной узнает, тотчас с Эриком распрощается. Потому что, думалось ему, место, где она запрятана, на другом конце света находится. Так что скорого окончания по-хода не ждал Арсений.
Якова за капитана оставили, собрали отряд о двенадцати душ и на встречу со стариком земля-ным отправились.
Дорога знакомая, ориентиры понятны, до-брались без приключений на восьмой день. Снова город Панама и постоялый двор тот же, хозяин, как уговор с ним был заключен, комнаты знако-мые загодя приготовил. Первушка, как только обоснование положили, к знакомцу своему в та-верну отпросился на предмет новостей каких но-вых.   
Отдых всем с дороги Арсений сразу объ-явил, а сам Первушку стал поджидать. Сидел до рассветных лучей, а там сон одолел, и повалился он на пол, да так и остался лежать, пока Первушка не вернулся.
Возвращение Первушки состоялось уже к времени, когда народ мастеровой к работе при-ступает. Внесли нашего паренька чуть живого шестеро здоровенных мужиков.


Проснулся Арсений и к Первушке в миг под-скочил. Что с ним? Вопрос в голове так и вертится. А паренек наш пьяный мертвецки лежит, только дышит чуть слышно, а так, каких других признаков жизненных и не подает даже.
Ох и разозлился Арсений на Первушку, и в первые часы даже будить пытался, да проку мало было. Тогда оголил зад ему и давай его стегать пле-тью из кожи свиной, но и эта пытка не вернула Первушку к полному осознанию себя.
До полос кровяных бил Арсений Первушку, пока гнев его весь не вышел, потом успокоился и с мыслью примирился, что поход на день отложить придется.
Спозаранку дня следующего Первушка очнулся и в разум пришел, тут горе свое на заднем месте и обнаружил. То-то худо было парню, он теперь ни сесть, ни лечь, даже в отхожее место без испытаний болезненных сходить не может.
Уроком серьезным порка ему послужила, уж более он к спиртному не прикладывался, и даже, ко-гда мимо таверны знакомой проходили. Он на хозя-ина глянул украдкой, тот заметил и давай ему рукой в радости махать, Первушка тут же голову в испуге понурил и креститься давай. Мол, избави Господи от греха, огради от искушения и помыслы мои в чи-стоте сохрани.
Еще день растеряв, в путь отправились, голову черную Тритона старику понесли. Она подпорти-лась уже довольно, смердела так, что близко стоять невозможно было. Доверили ее в назидание Первушке, чтоб хорошо запомнил мудрость: лучше твоя голова в твоих руках состоит, чем в чужих на сохранении.
Три дня долой, и у порога в хибару они оказа-лись, снова постучали, но ответа не дождались и пришлось так войти. А как зашли, так и ахнули: ста-рика болезнь падучая взяла, он уже дня два, как не ел ничего, лежит чуть живой. Уж не до расспросов по-ка здесь было, изначально известные процедуры, к знахарскому делу относящиеся, исполнить потреб-но. После них старик, вроде, в себя пришел и поро-зовел с лица немного, но все же понятно всем стало, что конец его уже даже не за порогом стоит, а где-то рядом, минуту свою роковую дожидается.               



Потому и рассудилось Арсению здраво, что откладывать более нельзя, иначе тайну нахожде-ния места девочки из серебра выполненной, уне-сет с собой старик.
; Вы я вижу старче меня дождаться не дума-ли, хотели верно мысль о расплате лиходея Три-тона оставить? – вопросил осторожно Арсений. Старик поначалу вроде и не слышал, что сказал Арсений, но потом заворочался, поднялся с ле-жанки своей и сел через силу. Ему подушки под спину заложили, чтоб удобней было, а он губами зашамкал, глаза прищурил и заговорил:
; Пришел человек северный, не сгинул, а я вот уже собрался было отойти без тебя. Зачем ко мне сунулся? Взял ли спрос с душегуба или с пу-стыми руками пожаловал? Если так, то не умоляй меня, напрасно это. Без его головы я тебе тайну камней твоих не выдам, с собой заберу, так надеж-ней будет.
; Что ты старче, разве я на порог посмел бы к тебе заявиться с руками пустыми.
; Тогда яви злодея.
; Вот извольте самолично удостовериться, - и Арсений, Первушку с улицы призвав, собствен-норучно вынул из ткани холстяной голову черную Тритона. Тутже запах тлетворный на всю комнату распространился, старик закашлял громко, аж по-синел.
; Убери, убери заразу с глаз, а то помру в минуту эту.
Голову в тряпицу завернули и на воздух вы-несли.
; Голова в сохранности плохой, откуда знать мне, что она Тритону принадлежала. Ты меня в обман ввести хочешь. Небось загубил чью-то ду-шу неповинную, а теперь с меня расчет получить вознамерился. Нет, не открою тебе сведений о де-вочке серебряной.
; Старче, погляди на голову еще раз и убе-дись в правде моей, - и хотел команду дать, чтоб повторно внесли голову.   
         




; Нет уж, избавь, избавь лицезреть уродство адово.
; Хорошо ли рассмотрел? Тебе приметы какие его известны, может обнаружатся…
; Видел я в достатке, кабы это он был, я его сразу бы признал, но это не он.
; Помилуй, старче, обманывать мне не с руки тебя, я жизнью своей в неравном бою рисковал, чтоб добыть трофей сей. Смеешься ли ты надомной или глаза твои так негодны, что разобрать тебе не по силам, где басурман лежит, а где молодец стоит?
; Глаза мои ты оставь, на них не списывай по-роки лжи свои. Если Тритон это, как утверждаешь ты, то где камень рубиновой породы с указанием всех континентов. Давай его и спор закончим.
Покопался в карманах Арсений и извлек пла-ток, а развернув его, камень неописуемых красот старику явил.
; Вот это дело, теперь довериться я рад, ка-мень здесь, знать встречи не избежать. Тритон этот камень у меня похитил, тому назад годов пятнадцать. Доверие мое ему ключом послужило для обретения камня сего, с тех пор в тоске я пребываю. Ты чело-век полуночный, избавил меня от терзаний совести и теперь спокойно я могу глаза закрыть и судьбу свою дальнейшую вверить в распоряжение Гос-подне. Старик закрыл глаза и на бак повалился.
; Подожди, подожди, а как же мне теперь. Ты тайну камней открой и уходи куда захочешь, - заве-рещал Арсений в страхе, что старик сейчас умрет и тайну с собой унесет. Услышав призыв его, старик глаз не открывая, поднялся и голову к полу накло-нил.
; Не бойся, уж при дверях стоишь, хотя и путь нелегкий впереди, - прошептал старик. Жизнь его уже водопадом уходила, будто он ее до момента се-го берег, а теперь открыл ворота и держать уж бо-лее не стал. Затребовав палку, начал чертеж на полу выводить. Арсений смотрел и ничего не понимал, какие края отобразить старик силиться на земле. Ко-гда закончил он водить палкой, сказал только, что в горах Перу, где народ инков укоренился и до при-хода люда европейского обитал, там пещера есть.
Инки – представите-ли аристократии народа кечуа; возглавив союз нескольких племен,  подчинив другие пле-мена кечуа, покорив со-седние народы, к 1438 году организовали крупнейшее из всех ин-дийских государств площадью около 2 млн. кв. км.   


Расположение вершин он теперь нарисовал и место тайное отметил. И чтобы уж в точности путь сыскать, дал он Арсению шнурок разноцвет-ный, мудреными узлами завязанный. «Здесь, - прошамкал  старик, вся дорога записана». Сказал слова сии последние, потом вздохнул тяжело и уже с душой своей выдохнул. Выпала палка из рук его и тело повалилось, тут смерть и объявилась.
Арсений спохватился и начал выпытывать, крича, место, где пещера в точности находится, да только напрасно все усилия его пошли. Старик уже холодный был, и тело его уже в затвердении проявлять себя начало.
Вот загадка новая встала, где сыскать гору, в пещере которой, девочка из серебреяого метала зарыта. Думы покамест отогнал от себя Арсений и чертеж земляной на бумагу перенес, потом ве-лел голову черную Тритона на стол старику вы-ставить, а самого хозяина хибары в землю по христианскому канону положить. Для этой цели взяли его и снесли в церковь ближайшую, где местный отче и поручился за него, и обязался без изъянов церемонию полагающуюся провести.
Облегчили душу и вернулись в город Пана-му, там Арсений в комнате своей закрылся и в об-думывание пути дальнейшего углубился.
Здесь и нам неплохо бы чтение про Арсения Парфенова, сына Коржавина, приостановить и припомнить былое, чтоб достойно подойти к венцу всего сочинения. Потому как в сказе два-дцать первом он нам и откроется.               




СКАЗ ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ

Что долго ищется, то обязательно сыщется.

Достичь небес, задача в непроходимых лесах лежит. Если оглядеть все разом и направиться впе-ред, и более уже не поворачиваясь, не вспоминая прошлое, может и хватит мужества пройти и свер-шить задуманное.
Но, когда станешь обладателем мечты своей, не охватит ли тоска по тому, что уже некуда идти. Кончилась дорога, а вместе с ней и жизнь. Многие молодцы в таком ключе головы свои потеряли и сгинули неведомо куда.
Доброе дело всегда с трудностями делается, но от этого оно дороже сердцу становится и прилипа-ешь душой к нему так, что и оторваться уже невмочь.
Черное дело страху более всего нагоняет, зато выполнение его куда легче. Порой решающими в таких обстоятельствах минуты становятся, и если счастливой стороной монета ляжет, то сияет звезда исполнения.
Суть всех измышлений наших таковы будут: в добром деле Господь наш Иисус Христос на про-верку человека берет. Терпение, смирение, упор-ство, воля и вера его нешуточную инспекцию про-ходят. И если по завершению всего предначертан-ного выполнено человеком, тогда и наступает вели-кий момент осуществления задуманного.
Если измельчал человек и выхода доброго не находит из окружающих его обстоятельств, то бе-рется он за греховное начало и по нему путь свой дальше правит. Здесь Дьявол его стережет и экзаме-нует на страх; пробу выдержки, жестокости, изво-ротливости и лицемерия берет, а уж Господь силами доступными дорогу, через совесть, ко спасению ука-зывает. Играет сатана с человеком, заманивает, удачу посылает, бывает из пепла возрождает и только для того, чтобы в деготь его сызнова опустить.
Навеселится бес с избытком и бросает челове-ка на произвол, а тот уж более без него и не может. Ищет потерянный ум, мыкается, удачу, везение, успех кличет, а их и нет нигде.


Город народа мертвого – очевидно, имеются ввиду индейские города-государста.         
               
Вот и пропадает такая душа в тоске и в за-бвении. И ладно, хоть жив сам человек остался, это уже счастье великое, потому как может он на путь истинный через покаяние сердечное засту-пить. А бывает, что гибнет народ людской, по-павшись на искушение дьявольское, и тогда уж о его спасении только в молитвах испросить воз-можно.
Наш Арсений Парфенов в размышлениях два дня блуждал и на третий только отрезал.
; Решено у меня вступить в город народа мертвого. Посему отдаю команду к выходу в направлении моря южного. С рассветом завтраш-него дня изготовиться всем надобно. Гонца, Первушку пошлем к кораблю-фрегату с донесе-нием о заминке на срок неопределенный, - высту-пил Арсений перед лицами его сопровождающи-ми.
Причина долгих разворотов умственных у Арсения только одна была: вступать на землю неизведанную и направиться в места дикие без чертежей подсобных - дело смертную сторону всем сулило. Думал Арсений о дьявольском за-мысле, опасался, не попал ли он к нему в сообщ-ники, не заводит ли его черный ангел в место адово, обещая награду великую.
И только, когда с Эриком – рыжая борода он в разговор пустился и разузнав о крае Вице-королевства Перу, и как он уже людьми европей-скими мало-мальски обжит, тот час в мысли, про-должать поход, утвердился.
Бухта в городе Панаме, где на отдых стано-вятся корабли сторонние, так добра, что места всем пришлым судам находится. Море здесь, напротив капризно, с отливом уходит аж на милю в расстоянии. Весь берег ракушками, рачками по-крыт, идешь по нему идешь, а воды не видно.
Пришли поутру в порт и спросились на предмет корабля, отплывающего к берегам Вице-королевства Перу. Оказалось, что кораблей, намерено назначенных народ возить туда, не име-ется, и, если только плату стороннему судну вне-сешь, может и возьмут тебя на борт. Денеги, слава Богу, у Арсения имелись в достатке.



Не размышляя более напрасно, объявил он ко-манде своей, что, мол, всем направить усилия свои на уговор какого-нибудь капитана отправиться до берегов вышеозначенных.
Поискали, поспросили находящихся в свободе команданте и оказалось, что выходить в сторону Перу не намерен никто. Одного, правда, сыскали, так он плату спросил размеров с корабль. Что тут делать было, где судно найти, все, как один, отказ-ную идти дают.
Выждали с неделю, может, кто и отыщется, но седьмица долой, а исход один. Корабли из Перу идут, но в городе Панаме только остановку делают и дальше направляются. В обратную сторону, как потом узналось, суда в город Панаму не заходят, по-тому и отбыть в направлении необходимом Арсе-нию все никак не случится.
Исходив берег панамский в поисках решений, отрезал Арсений все свои мучения приобретением барки. Хоть и лежал впереди путь, опасностей мно-го сулящий, но все же пришлось в риск войти и на ветер и море положиться.
Помолясь с утра всей командой, обратив свои взоры ко Спасителю и покаявшись в делах, если имелись таковые неправедные, натянули паруса и вышли с приливом благоприятным в просторы ши-рокие, где один ветер хозяин.
 Две седьмицы кряду без приключений прави-ли, а вот на третью тучи обиделись и заплакали, тут ветер рассвирепел и давай водой всех, кто на палубе был, хлестать. Паруса намокать начали, море взды-билось, шторм приближение свое определил. Барка размеров невеликих была, с гневом стихии могла и не справиться, вот от мысли этой страху и натерпе-лись, ожидая исхода гибельного.  Проклинали все: и зачем судна крепкого, и капитана, места здешние знавшего, не дождались, и поиски девочки из сереб-ра выполненной. Буря не на шутку концерт задала, грозила в щепы разметать барку Арсения, здесь народ в команде совсем портки от страху намочил, и быть бы беде, если б настроения вольные совсем верх одержали. Но Арсений начеку стоял и всех смутьянов грозил за борт отправить, коли делу ме-шать станут.               
Команданте – (Исп.) командир.
Барка – общее назва-ние грузовых плоско-донных судов с тупо скругленными на концах отвесными боками и штевнями. Барки быва-ют одно- и трехмачто-выми.   




Брас – снасть для пово-рота реи.
; Если Господь так определил, что сгинуть нам здесь суждено, значит смириться должны пе-ред волей Его, коли рожденье свое от крещения Христова признаем, - заговорил Арсений, когда у народа совсем туго с настроем стало. Одни уже хотели в море кидаться, не видя другого пути, ви-димо, так страх их заел, что они были готовы да-же на смерть, только бы больше этого не терпеть. Другие убить Арсения сговариваться начали, видя в нем корень всех злоключений своих.
В суровое время, где опору искать? Бывает в солнечные дни окружен знакомцами завсегдаш-ними, за друзей их принимаешь, а придет гроза и на выручку совсем другие люди вступают. Так и с Арсением вышло, встал на его сторону только Эрик – Рыжая Борода в конфликте бунтовском. И не из благородных чувств он к Арсению при-мкнул, а по воле мысли: страну Эльдорадо сыс-кать. Знал Эрик – Рыжая Борода, что только у Арсения отваги хватит в неприступные леса всту-пить.
Наши мужики на голову слабы оказались, они в какую сторону ветер дуют, в ту и идут. Увидели как Эрик – Рыжая Борода к Арсению переметнулся и о заслугах его заговорил, а вдоба-вок еще и обещание выдал о награде скоролуч-ной, что в горах Андах их ожидает.
Предложения высказаны, заслуги капитана отмечены, о достоинстве напомнили; выслушали люди, голову почесали и бунт прекратили. Взя-лись за дело дружно, натянули брас, паруса про-сушили, штанов более не мочили. День, два еще злилась стихия, а потом все как-то улеглось. Вздохнул тогда Арсений облегченно и уж думал расслабление голове назначить, но не тут-то бы-ло, следующие дни показали, как ошибался он.
Страну, в которую срядились они, видно в самом углу света лежит, а может и вовсе на обо-ротной ее стороне. Буря отошла от барки, а вол-ны окиянские все никак не улягутся, вздымаются, окаянные, корабль поднимают, как в колыбели людей качают. Небо плакать перестало, но хму-риться желание не отменило. Солнца ясного, солнца прекрасного какой уж день не видать.



Жутко стало без чертежей плыть, где земля ле-жит неведомо, только знание есть, что где-то на за-паде. Три дня прошло, и вдали окиянской чудеса открываться стали. И такие волшебства, что все, кто в команде был, рты поразевали. Вначале цельную стаю русалок увидели, наши мужики по бабам так изголодались, что уж хотели пехом, прямо по воде пуститься и только Арсений с Эриком – Рыжая бо-рода у них на пути встали, сказав, что на погибель они вас завлекают. Страх смерти народ и образу-мил, а так никакие уговоры не помогали, будто заго-воренные все разом хотели идти. А те хитрые ба-бенки голосом так и приманивают, один раз у Ар-сения сердце не выдержало, забылся парень, но Господь уберег, Эрик его у самого борта изловил.
Пять дней в соблазне пребывали, потом эта напасть сгинула. С дня два продохнули, пот обтерли и новую заразу обнаружили. Справа по борту увяза-лось за баркой чудище огромных размеров. Голова формы яйца, а из нее с дюжину червей гигантских отходят. Это страшилище, каких еще и свет не ви-дывал, и увязалось за кораблем Арсения. Поначалу только круги вертела, в оглядку играло, а затем, вид-но, освоилось и давай на барку покушаться. Своих червяков на борт запускает, те людей обхватывают и в окиян уносят. Так потеряли четверых матросов из угольного народа. Как отпор чинить монстру этакому, никто не знал, взялись за мушкеты, сабли и давай со зверюгой сражаться. Отрубили ей пять червяков, людей еще две души на откуп отдали, только после этого холера и отступила.
В плаванье уже три недели пробыли, у Арсения было замерено, что после этого срока пора на во-сток воротить землю Вице-королевства Перу искать.
От земли, видимо, довольно отчалили, если берег себя только опосля седьмицы пути обнару-жил. Высадились на твердь и ахнули - горы почти к самой воде подходят. Такую местность Арсению обозревать еще не приходилось.
Обследовали все ближайшие дороги на пред-мет людей или поселений. До заката всю округу ис-ходили, но найти никого не удалось. Решили так за-ночевать, а уже с рассветом отправиться по одной из дорожек каменной.


Кипу – с помощью свя-зок разноцветных шнуров с узелками инки хранили информацию. Кипу не бы-ли случайным изобретени-ем. Они появились до ин-ков, а принципы мышле-ния, лежащие в основе «узелкового письма», тесно связаны с присущими ин-дейцам Анд календарно-астрономическими пред-ставлениями, с особенно-стями их социальной орга-низации.       
Куда Господь приведет, значит там и место исходное будет. Ночью ураган налетел, дождь все припасы измочил, ветер барку о скалы, из воды торчащие, в труху превратил. Пришлось впоть-мах глубже на берег перебираться и временное укрытие изготавливать. Провозились до рассвета, тут дождь с первыми лучами и закончился. Изму-чились все, устали и весь день проспали. К вечеру головы подняли, есть захотели, хватились, а харчи вместе с баркой океан сожрал.
Посмотрели друг на друга и отправились по дороге, камнем мощенной. Шли день целый, краюхи хлеба за этот срок не пришлось отведать, только водой дождевой голод утоляли. К вечеру сверились по солнцу, оказалось, дорога на юг ве-дет, головой повертели, по сторонам посмотрели на предмет нахождения поселения людского. И вдруг вдали дымок узрели, тут весь отряд бросил все силы на достижение деревни обнаруженной.
Поздоровались как положено с одним из вышедших им на встречу и спросили еды. Тот слов Арсения не разобрал и в ответ только улы-бался. Арсений ему снова про еду втолковал и для понимания деньгу дал. Человек, видимо, таких де-нег не признавал и, посмотрев на фунт аглицкий, назад отдал. Тогда в подмогу Арсению Эрик – Рыжая Борода вступил и на руках просьбу о хар-че передал.
Видно, что-то понял человек, раз камзол Ар-сения спросил. Отдал, не колеблясь, просимое Арсений и, как только чужеземец напялил на себя одеяние его, тут же убежал. Все думали: «Нет одежки, знать теперь протягивай ножки». Но нет, пришел черт и земляных плодов принес, наелись до сыта, только крепости в животе не почувство-вали.
Потом сыскали хижину удобную для ночле-га, там и в сон опустились. На утро вся деревня собралась посмотреть на Арсения и его команду. Тут ему в голову мысль верная и пришла: а не по-казать ли им наудачу шнурки разноцветные, узла-ми премудрыми завязанные, может, знают что. Подошли к старшему и явили ему кипу пред гла-зами его.


Увидел он предмет сей и пальцами по шнуру забегал, начал узлы перебирать, а как кончил, так в ноги им опустился. И чтобы наверняка было, о чем старый человек скажет, решили сначала выяснить, где город гишпанский стоит. Как старик в летах по-нял суть вопроса, так взял Арсения за руку и за со-бой повел, и через два часа пути пред их глазами открылся город размеров средних, названия Лима.
Спустились с горы и в гишпанский город во-шли с целью обретения человека, который слова индейские инков разбирать умел и в местности при-лежащей толк знал.
Искать не долго пришлось, здесь каждый этой наукой владеет. Передохнули с дня два, обсмотре-лись и на розыски отправились. Человек, который взял на себя смелость сопровождать отряд Арсения, сказал, как увидел кипу, что оно завсегда на шее болталось у Атауальпа – царя всего инкского наро-да. Так же поведал, как прочел сие писание вере-вочное, скрытое от глаз народа простого: пока си-дит уака - золотой мальчик и держит в руке девочку, из серебра выполненную, не будет конца царства инков.
Арсений, как услышал про девочку серебря-ную, так забеспокоился и в нетерпении вопрошать начал, где, где, мол, сия особа покоится. Но человек посмотрел на него блаженным взглядом, глаголя, что не сказано здесь об этом, нужно продолжение вязи изыскать в городе Куско, там, на алтаре-усну, должно быть указано.
Не мешкая более, отправились в город указан-ный и через седьмицу были там. Исходили всю гору пирамидную из камня выложенную, ничего указа-тельного на счет нахождения божества не нашли. Пригорюнился тогда Арсений и пробу взял рас-спросить у простого люда, где их божество сидит. Чем больше спрашивал, тем больше узнавал о по-гребенных заживо детях. Из них народ индейский и сотворил божества свои, притом отбирали для про-цедуры этой только хорошо сложенных ребят и из семей не рядового достатка.
Сжалось сердце православное у Арсения от этих богомерзких обрядов.
Лима – столица ис-панской колонии Вице-королевства Перу. Осно-вана испанцами в 1535 году.
Атауальпа – один из местных лидеров инков. 
Уака – так назывались божества-первопредки в древнем Перу.
Куско – первоначаль-ная столица государства инков.
Алтарь-усну –  трибу-на-алтарь, по форме напоминающая усечен-ную наполовину пира-миду высотой около два-дцати пяти – тридцати метров.




Кахамарка – столица царства  Чимор.
Ускаран – горная вер-шина в Кольдильере-Бланка, на западе Анд Пе-ру, высшая точка страны (6768 метров). На склонах – сухая высокогорная степь. С высоты 5200 м. покрыта вечными снегами.   
 

Возопила душа его и хотел уж бросить все и отправиться назад домой и забыть, что живет народ, который лучших своих сынов и дочерей заживо на смерть мучительную обрекает, а потом их прославляет. И не один, два примера рассказа-но ему было, а около сотни. Где же сыскать среди стольких мальчика золотого? Без подсказки вер-ной, здесь не обойтись, но как не искал, так и не нашел он ее. Отчаялся Арсений и не знал, чего делать, пока Эрик – Рыжая борода не подошел и об Эльдорадо речь свою не повел.
; Искать все одно, что эльдорадо, что дев-чонку серебряную. С ней пока успеха не вышло, пойдем, может, на север, Эльдорадо найдем? Там тоже, чай, люди живут, вдруг слышали о ней.
Подумалось: «И верно, пока идем, расспрос ведем, авось, что и узнается, да и денег лишних не мешало бы получить».
; А, где твоя Эльдорадо лежит? Если дале-ко, то уж лучше домой поворотить.
; Эльдорадо, здесь, на севере, в Кахамарке, там гора есть, клад прямо в ней и зарыт.
Отправились, благословясь, и через три дня проклял все Арсений на свете. Идти пришлось только полагаясь на веру, Эрик – Рыжая борода путь не знал, только о городе Кахамарке у него сведения имелись и о горе Ускаран. Заходили в селения, спрос вели, но вскоре расхождения вы-явились: гора в одной стороне стоит, а город дальше ее лежит.
Проклял Арсений и Эрика, и Эльдорадо, и девочку серебряную, пока шли. Люди болеть начали, запаса харчей не хватало, одежду всю ободрали. Думал Арсений: «Если даже сведенья о девке добудем, на розыски уже сил не осталось, придется другую команду сряжать. Пусть Яков Родионов спробует, может, у него чего выйдет».
Так размышлял он, проходя по горам вели-ким, и когда к означенной вершине подошли, то в живых были только Арсений с Эриком да про-водник их, все остальные, кто двигаться далее не мог, оставлены были в селениях индейских. Како-ва их дальнейшая судьба, нам не знакомо. Упер-лись в гору, ввысь взглянули и вопросом озадачи-лись, как на такую высоту могучую взобраться?

Гора - чудо была: внизу трава растет, солнце пригревает, а наверху снега лежат, морозно, видать, там. Как такое возможно было, загадка, вроде к солнцу ближе, а холодней. В голове такие чудеса не помещаются, может, дьявол нарочно их туда при-манивает, тогда подъем смертью может обернуться, и уж хотел Арсений отступить, ознаменовав себя крестом спасительным. Но Эрик подошел, сказав, что завтра уж при деньгах будем, ему, дескать, тропа потаенная известна, и, чтоб Арсений не пугался за-зря, вперед проводника послать предложил.
С рассветом встали и восхождение с беды за-чали: проводник далее идти отказался, пришлось самим дорогу править. Не думал Арсений, что снова трудности на голову его падут, но только пока шли, он еще пуще прежнего словами бранными, которые при людях боярского рода произнести стеснение возьмет, ругался. На чем свет все и вся костил, всех дорогой вспомнил: и старуху, что ему золотого мальца дала, и Эрика, что в такую даль заманил, и себя, дурака, что на уговоры из воздуха сотканные прельстился .
Все коленки и локти избили, обовшивели, оди-чали, замерзли до костей, а все ж дошли. Не хватит сорта слов, чтоб изобразить картину, в каком виде жалостном они перед моментом эпохальным пред-стали.
К лазу приблизились Арсений, Эрику – Рыжая борода сказал:
; Смотри, если денег не окажется, я тебя, су-чий сын с этой горы прямо вниз головой спущу, - вот как осерчал Арсений, уж чувствовал беса в груди своей.
Откопали вход, вошли и тут же в страхе вели-ком выбежали. Посреди пещеры сидела мумия, не мумия, мальчик: весь золотом покрыт. Сразу впоть-мах даже и не разобрать, то ли человек настоящий, то ли скульптура. И держала в обоих своих руках скульптура-человек девочку из цельного куска сере-бра выполненную, а вокруг разных драгоценностей и камней породы редкой на многие тысячи насыпа-но.
Увидел сие Арсений и остолбенел, слезы из глаз его покатились, улыбка на лице проявилась. Гу-бы как-то сами собой зашевелились, а из горла одно слово только и выродилось: «Нашли!». 
Открылась пещера, и сказ наш об Арсении Парфенове, сыне Коржавине, собою прикрыла.    

СКАЗ ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ

Про возвращение Арсения Парфенова, сына Коржавина, в ме-сто, ранее с царем, Петром Алексеевичем, уговоренное.

Чанка – индейский народ, живший по сосед-ству с инками.
Куско – первоначальная столица инкского государ-ства.
Пачакути – в переводе значит «эра», «эпоха».
Тауантисуйю – это сло-во имеет несколько значе-ний – «четыре стороны све-та» или «четыре четверти».   
Чимор – могуществен-ное царство на севере Пе-ру.
Кахамарка – столица царства Чимор.   
Минчансаман – прави-тель царства Чимор.



Вотчина народа Инков сложена была во дни царствования сына Василия Дмитриевича, велико-го князя Дмитрия Московского, проложившего через Куликово поле освобождение Великой Руси от Золотой Орды. 
В те великие лета собиралась воедино земля русская, чтобы супротив басурман татарских встать и свободную волю отвоевать.
В такое время, видно, не только в наших краях было лихо, но и на конце света люди покоя не знали. В году 1438 от Рождества Христова по-лучил викторию над народом чанка, коронован-ный правитель Куско, сын вождя – Виракочи Ин-ки. Имя ему, как и при крещении, дали новое – Пачакути.
Отсюда и пошла временная лента разматы-вать дни становления осударства Инков – Тауан-тисуйю, со светлицей города Куско.
Основу славы народа своего положил сын Пачакути Тупака Юпанки, он много племен по-корил; и особо выделить последний поход здесь нужно. На севере от границ Тауантисуйю лежало царство народа Чимор. Богатый город Кахамарка давно инкам покоя не давал. Силен был их прави-тель Минчансаман, потому приготовления инки вели длительные и не скоро на войну с ними ре-шились. Но вот накопили войска достаточные и ворвались во владения Чимор, и пала Кахамарка в году 1471 от Рождества Христова. Этим набегом подведена черта была под завоевательными похо-дами великими, дальше правителей Тауантисуйю занимало более внутреннее устройство осудар-ства их.         
Великие земли заключило оно в себе, более 10 миллионов человек проживало здесь, с севера на юг протяженность имело немалую, о тридцати, а может и о сорока тысячах верст.



Три великих вождя Пачакути, сын его Тупака Юпанки и внук его Уайна Капака успели только от-государить здесь, а потом пришли гишпаны – кон-кестодоры и навели свою управу.   Раскрыли глаза люду темному на истину великую, чтобы узрели те лик Христа и, приняв его в сердце свое, спасли душу себе.
Панорама, в пещере открывшаяся, ослепила Арсения и Эрика – Рыжая Борода блеском сокро-вищ царства инков. Но сердца их по разную сторо-ну лежали, одному кроме девочки серебряной ниче-го и не надобно было, а другому золотые украше-ния, каменья дорогие подавай. Драгоценностей бы-ло полна пещера насыпана, как тянуть сей воз с го-ры, никто не знал. Арсений уж в обратную дорогу собирается, а Эрик – Рыжая Борода мечется из угла в угол: то одно на себя нагрузит, то другое на себя примерит, кое-что в руки возьмет, потом опустит, поглядит по сторонам и понятно ему становится, что одному, да хоть даже и с Арсением, этот воз не потянуть. Что избрать из того, что лежит перед но-гами? Вот вопрос, который мучил его голову.
; Пора, Эрик, отходить нам. Путь не близкий впереди лежит, давай, возьми себе что-нибудь и от-правимся в дорогу. Дышать здесь сильно затрудни-тельно, кабы вреда здоровью какого не было, - ска-зал Арсений, беря поклажу. 
; Да что ж взять-то, я никак избрать не могу?
; Что сердцу ближе, то и бери. Что пригляну-лось глазу, то в карман и клади.
; Мне все любо, мой разум в колебаниях утоп, будто корабль средь волн кипучих. Одно в руки бе-решь, вроде самое ценное, думаешь, прихватил, а глаз уже на другое зарится.
; Прельстился на блеск металла, глаз не ото-рвать, а как в писании сказано, если правая рука со-блазняет левую, тогда руби не жалея. Лучше в царствие Божье с одной рукой войти, нежели с дву-мя в аду гореть. Выколи глаза себе, Эрик, коли они тебя с пути спасительного свести хотят.
; Не дам я себя уродовать, лучше ты мне их завяжи, а в руки дай, что подвернется, и ходу отсю-да, пока я здесь окончательно не пропал.

Конкестодоры – исп. Conquistador – завоева-тель. Испанские завоева-тели Центральной и Южной Америки.



Так и поступили, глаза лентой черной Эрику – Рыжая Борода, Арсений перевязал, в руки ему предметы, что на первый глаз пришлись, вложил, и пошли они долой из этого гиблого места. Отошли от пещеры шагов на триста, Эрик повяз-ку долой и первым делом глядь, что в руках у не-го. Посмотрел и закочевряжился:
; Что ты дал мне такое? Это же в стоимости невелико. Что я выручу за это? Чем страдания свои утешу. Сумма, боюсь, выйдет неудовлетво-рительная. Там и подороже что-то было.
; Я не антиквар, Эрик, что в руки Бог по-слал, тем и будь доволен.
; Ты не Господь! Много берешь на себя! Возомнил о себе во сколько! Если писание при-помнить можешь, это еще не значит, что ты здесь такой, весь при уме состоишь. Я тоже могу сло-вами евангельскими сказать, и что, истина, дума-ешь, будет на моей стороне?
; Если к делу скажешь, то да, а если свою крамолу какую подкрепить задумаешь, то скажу тебе, что богохульник ты есть.
; Откуда тебе ведать, что в голове моей со-держится? А? Это только Он да я знаю. А раз так, пойду назад и возьму что-нибудь побогаче, неже-ли эти предметы, - хотел было повернуться ли-цом к пещере Эрик – Рыжая Борода и обратно пойти.   
; Если уйдешь, то назад не воротишься, - остановил его Арсений
; Только черт, наверное, и знает назначение этих предметов. Даже куда приладить их, место сыскать трудно. Нет, все, решено у меня, я воз-вращаюсь, - и уже окончательно он отвернул от Арсения.
; Не ходи, пропадешь! - еще вдогонку крик-нул ему Арсений.
; Я сейчас. Скоро. Подожди меня здесь. От-дохни пока что, присядь, а я в миг обернусь.
Арсений сел на снег, руки дыханием греет, а сердце беду чует. Прошел целый час, но Эрик – Рыжая Борода так и не вернулся. Что делать? За ним идти или без него к земле спускаться?


Подумал Арсений, что не хорошо бросать друга, надо на выручку поспешать. Вот снова по су-гробам и зашагал он к пещере, а как подошел, так чуть с ног от удивленья не повалился. 
Эрик – Рыжая Борода, будто малое дитя золо-тыми предметами играется, камешки по сорту раз-бирает, в кучки складывает. Позвал его Арсений, а тот как кинется на него с вопросом:
; Что, за сокровищами моими пришел? На-ка, выкуси, не получишь ничего. Пошел прочь, собака, все мое. Ты беден, а я богат, богат, сказочно бо-гат… .
Посмотрел на него Арсений и понял, что опу-тал его дьявол золотыми нитями и теперь в ад так и тянет. Затмил ему разум блеск сокровищ, все, знать пропал человек. Нужно уходить скорей, а то и са-мому недолго здесь подле него остаться. Подумал так Арсений и, перекрестившись, вышел вон из пе-щеры, направившись к земле-матушке на свиданье.
Вниз не вверх, дорога проще дается, а если еще и при состоянии немалом находишься, то ноги сами тебя вниз несут. К деревне подошел Арсений на исходе третьих суток пути, отдохнул с денек, а там поворотил к городу Лиме.
Закономерность странную он по этой дороге выявил, когда со средствами туго приходилось, то и продвижение к цели желанной с великим трудом да-валось. А теперь, как деньги в неограниченном ко-личестве завелись у Арсения и тратить можно было, ума не прикладывая на нужды созревшие, то весь поход до города Лима в прогулку приятную превра-тился. И удача, случай – король вывертов разных, на службу к нему поступил.
Не пришлось долго Арсению маяться в поис-ках лица церковного, чтобы ему довериться можно было. Нашелся сам, как только Арсений в город вступил, тот у первого же дома на осле сидел, будто его и дожидался.
Им оказался святой отец Антоний, он здесь по делам миссионерским пребывал, сказ вел народу ин-дейскому о вере нашей христовой. Поговорив на коротке, убедился Арсений в его честности и спра-ведливом уме.
Миссионер – духов-ное лицо, выполняющее обращение иноверцев в свою религию.   



; Сеньере Антоний, церковь католическая конечно, дюже преуспела в освоении мест сих, паствы здесь, видать, великое множество, за не-имением православных лиц, хотел бы вам одно поручительство доверить.
; Если к сердцу принял меня, тогда прошу, говори потребное тебе.   
; У меня здесь, в местах сих, оставлены мною в недобром состоянии людей с дюжину, о их судьбе мне неведомо. Но сердце мое надеждой питается, что кто-то из них оклемается, и тогда, может, они на родину пути искать станут. А раз так, знать в средствах испытывать затруднения начнут, хотел бы вам я доверить сумму хорошую, чтобы вы, если случится вам встретить людей, служивших при капитане Арсении Парфенове на корабле «Петр I», выдали бы им деньги эти в их личное употребление.
; Как распознаю я их? Что верным ключом послужит к доверию.
; Такие тонкости я в уме своем не находил. Что, разве достатку нет, если он скажется, при ка-ком капитане и на каком корабле ему состоять приходилось?
; Можете их всех поименно вспомнить?
; Да где ж всех упомнишь, у меня в команде о девяносто душ ходит,… хотя постойте, отче, кажется, память у меня не дурна и те, кто рядом, имена всегда на слуху.
Тут Арсений присел, на камень, что близко лежал, вынул карандаш и написал всех на бумаге. И потом особо просил, людей угольных в прось-бах их также на равных правах со всеми осталь-ными удовлетворить. Затем выпотрошил весь правый карман, где всякого добра навалом было, и отдал отцу Антонию. Условие еще такое поста-вил Арсений перед лицом церковным: если по исходе пяти лет ему не придется встретить или узнать о людях, за которых Арсений ходатайству-ет, то пусть средства, им полученные, будут упо-треблены на нужды дела святого.
С тем и распрощался Арсений и пошел на берег окиянский корабль искать, способный его к панамскому берегу доставить.

Как и помянули мы выше про удачу, здесь она тоже улыбнулась Арсению, и галеон гишпанский скоро сыскался. И уже при утренних лучах следую-щего дня, стоял Арсений на его борту, прощаясь за-спанным глазом с городом Лима и всем берегом Вице-королевства Перу. А далее, как подхватил ве-тер-пассат названия Эльнинье и понес скоро галеон к земле города Панама.
На второй седьмице, что в пути были, откры-лись глазу Арсения берега знакомые, и уже к воскре-сению был он высажен на твердь. Заночевав в гос-тинице знакомой и потратив день следующий на сряжение отряда из люда индейского, специально нанятого, отправился Арсений на пересечение пе-ремычки земляной, что два великих окияна раздели-ла.
В пути пробыл пять дней, на шестой к крепо-сти Чагрес подошел. Взглянул на море и следов от корабля-фрегата «Петра I» не обнаружил. Что про-изошло? Где корабль? Вопросы от обиды и потря-сения так сами в голову и прыгали.
Три дня Арсений на берегу свой корабль-фрегат караулил, без устали в даль морскую всмат-ривался. На ноги вставал, как какое судно покажется, и все пытался в силуэте его знакомые черты распо-знать. Но нет, здесь фортуна отвернулась от Арсе-ния и не давала ему более ни единого шанса на счастливое обретения себя в роли капитана.
Решил тогда Арсений на постой отправиться к губернатору крепостницы Чагрес и с ним за прият-ными беседами время скоротать, а заодно и рас-спрос провести на предмет корабля своего.
Открылись ворота, зашел Арсений за стены могучие и прямым ходом к выше названной особе направился. По пути деньги щедро раздает, и велит, чтоб наперед доложили Его превосходительству о его появлении.
Губернатор при туалете был и сам на порог жилища своего вышел, руку крепко пожал и в покои свои немедля пригласил. Зашли, расселись на места, заранее уготованные, и Арсений без протоколов, сразу о корабле, речь повел.
; Не располагает ли Ваше благородие какими, хоть пусть и незначительными, сведеньями о моем корабле-фрегате «Петре I».


Сельдевой караул – по-морское название охранни-ков нарушителей закона. 
; Сведений я никаких не имею, к прискор-бию сказать, но слухи до нас кое-какие доходили.
; Если хоть что-то известно, скажите мне, я покорно благодарствую Вам заранее.
; Сказать вам труда великого я не испыты-ваю, но есть тайна государственных масштабов, понимаете, и разглашать такие данные мне за-труднительно.
; Я бы вознаграждение назначил и клятвою себя обязал, сохранить в неприкосновенности расположение вашего доверия на предмет тайн масштабов осударственных.
; Мне ужасно неудобно о деньгах речи за-водить, но если только в качестве вознаграждения, за понравившиеся вам наши условия для прожи-вания и обеспечения безопасности, тогда я пожа-луй приму сумму размеров скромных, - и цифру, потребную, на клочке бумажки написал.
Арсений, несмотря на удивление свое от цифры, губернатором заявленной, все ж выплатил ее немедля и изготовился выслушать сказ его, но комедия здесь с вывертом его карманов и закон-чилась.
Встал Его превосходительство, как только деньги им были получены, и громко захлопал в ладоши, призвав охрану. Затем, объявив Арсения преступником Его католического величества ко-роля Гишпании и предал его аресту.
Хотел было восстать Арсений на обман та-кой и покуситься на жизнь особы высокой и стребовать деньги назад, но число охранников было столь велико, что управу на них даже на луне не сыскать.
Определили Арсения в сырую темницу у во-рот караул сельдевой выставили, и думал он уже остаток своих дней, что Господь ему отпустил здесь провести.
Кто озаботится о его судьбе в этом краю глухом?
Так просидел Арсений с неделю и однажды к нему в камеру зашел команданте – воевода, по нашему, всей крепостной охраны и объявление сделал: через месяц, мол, корабль придет, и Арсе-ния в кандалах препроводят на борт, после чего он будет доставлен к мадридскому двору, где и произведут над ним правосудие.

Был на Олимпе счастья и нате, получите пода-рок, оказался в заточении, хорошо хоть добытые сокровища не отняли и при нем сохранили, а то бы совсем, хоть в петлю загодя полезай.
Судьба переменчива - сегодня свезет, а завтра пропал. Бранился на своих мужиков Арсений на чем свет стоял, себя проклинал, что на берегу безлюд-ном не остался, но все это как-то не утешало. Решил тогда он ухо востро держать и при случае, если та-ковой улыбнется, предпринять попытки к бегству.
Седьмица в заточении долой, и как-то в один из дней, слышит Арсений пальбу пушечную и муш-кетную. Что случилось? Кто там в войне участвует? Выглянул в окошко и глазам не поверил.
Первушка своей саблей во все стороны махает, гишпанов рубит, что лес дровосек. Вот это да, отку-да такое явление и чудо избавление? Арсений от ра-дости так запрыгал, что головой о потолок ударился и чуть было в минуту освободительную чувств не лишился.
Как только вызволили Арсения из темницы, тут же ему объяснения выдали: мол, стояли цельный ме-сяц, как и приказано было, но потом к крепостнице корабли испанские подошли. На одном из них ад-мирал какой-то был, в нас он пиратов признал, что на Маракайбо-город напали. Вот он и явился с тре-бованием подчиниться закону гишпанскому и пре-даться в руки правосудия их на добровольной осно-ве.
Спустили адмирала с корабля вниз головой в ответ на такие оскорбления и поскорей в море вы-шли. Корабли испанские за нами, насилу как от по-гони ушли. Потом раскинули умом и поняли, что ситуация не в пользу нашу поворачивается. Об Ар-сении подумали: как он на берег явится, его чуть теплым и возьмут. Тогда и зачали план штурма кре-постницы. А теперь потребно уходить с мест сих, а то как бы вспоможение гишпанам не подоспело.
Так и поступили: на фрегат-корабль сели и направились отзимовать на остров известный – Ка-нава, а там как весна в окна постучала, так в Европы и отправились. Три месяца окиян поперек резали, многие шторма и бури грозились «Петра I» на дно пустить, но не дался корабль поморский, выдержал ветра свирепые.
Олимп – из греческой мифологии; гора, на ко-торой обитали Боги. 

Нева –  по-фински озна-чает «болото».
Васильевский остров – название острова, по-видимому, связано с давним владельцем острова новго-родским посадником Васи-лий Селезня, казненным Иваном III еще в XV веке. Это название упоминалось еще 1500 году в Перепис-ной окладной книге Вод-ской пятины Великого Нов-города. Финское название острова – Хирвисаари или Лосиный.   

К месяцу сентябрю года 1708 от Рождества Христова вошли в воды пролива Ла-Манш, а там морем Северным на Балтику пришли. Свеев сто-роной обошли и к исходу октября, к началу но-ября, в Финский залив зашли, до упора прошли и, вот нате, чудо город названия не известного угля-дели. Люди прямо на болоте живут, комаров кор-мят по распоряжению высочайшему. Не город, а Амстердам-Венеция на русский манер отстроен-ный.
Хотели в воды реки Невы, близ Васильевско-го острова на якорь встать, но куда там, говорят: «Камни подавай, тогда стоянку разрешим».
Сказал Арсений, чтоб царю доложили о прибытии корабля-фрегата из Архангельска, но и это не подействовало. Тогда решил он другие камни в ход пустить, но и тут не проняло. Пода-вай камни настоящие, в городе с этим туго, тогда и о стоянке речь поведем.
Пришлось людей отправлять, камни за дра-гоценности покупать. На следующий день коли-чество потребное приобрели и место кораблю-фрегату отвели.
С первых же шагов по тверди российской отправился Арсений прямо в домик царский, на Васильевском острове выстроенный, к Петру Алексеевичу с докладом, а ноги так и дрожат от страха, по спине холодок бегает, вопросы каверз-ного содержания так в голову и лезут.
Доложился, как следует, и в отведенный час открылась дверь, куда он и зашел в покои цар-ские.
; Разрешите отрекомендоваться, Петр Алексеевич: Арсений Парфенов, сын Коржавина, прибыл в место, вами означенное, пять годков назад в городе Архангельске, когда вашим изво-лением я был послан сопровождать суда купцов наших до аглицкого берега.
; Каков таков, Арсений? Где в означенные годы пропадал? Здесь кораблей нехватка, знаешь ли, отвечай, шелупонь земляная.
; Так, я, Ваше… .
; Ладно, прощаю, чего теперь спрос с тебя брать, десять палок для острастки, и довольно, думаю будет.

; Повинен. Каюсь, осударь. Готов со смире-нием принять любое наказание от тебя.
; Каяться потом, о корабле доложи, о полном ли оружии? Готов ли к рейдам к берегам шведским?
; Как прикажите, немедля выступим в указан-ное Вами место, осударь.
; За это хвалю, а мы тебя уж схоронили, Ар-сений Парфенов, знашь аль нет?
; Неведомо нам это.
; А ты вот явился и не испужался царева ока! Хорош! Ладно, палки снимаю с тебя, живи, пес ко-рабельный. Кабы не страсть твоя к морю, опреде-лил бы тебя в казематы.               
; Не стою я таких кумплиментов. Позвольте, Петр Алексеевич, сувенир, безделушку из далеких стран, что удалось, не жалея живота своего, для Вас русскому люду добыть и Вам преподнесть.
; Недосуг мне до подарков, Арсений, дело го-рит, шведы на пороге, того и гляди в Парадиз мой с моря войдут.   
Но Арсений диковинный ансамбль уж из-за па-зухи достал и на стол поставил. Царь увидел и обомлел: «Откуда такая дорогая штуковина у тебя?» Здесь уже разговор по-другому строиться начал:
; Вот удивил, так удивил Арсений Парфенов, сын Коржавина. Ну, тогда давай, теперь сказывай, где носило тебя? Раз такой подарок привез, значит есть толк в расспросах. Чур, уговор, не таить ниче-го, выкладывай, как на духу, знать все хочу, как слу-чилось!!!
После такого вопроса Арсений все и обсказал царю, о чем вы сами из моих уст и слышали.
На сем событийный ряд про Арсений Парфе-нова, сына Коржавина, окончен, и настала мне пора на уста свои печать молчания наложить, и только дырочку просверлить, чтобы горлышко промочить.   
   
   
Парадиз – так Петр, называл Петербург.