После раздражительно затянувшихся жарких дней, прошел ливень, принесший с собой долгожданную прохладу, казалось не только начавшие желтеть растения в парках, вздохнут с облегчением, но и люди, уставшие от зноя, сделаются добрее, мягче, веселее. Но спустившись с гор и успев спрятаться от обильного, но кратковременного ливня в машину, где она переждала ниспадающие потоки воды, она не обнаружила никаких изменений в лицах, взглядах, даже в движениях городских жителей. Все такие же, усталые взгляды, монотонные движения и выражения постоянной озабоченности присутствовали в каждом облике. Дождь не смыл обязательное присутствие проблем в сознаниях граждан, в половине взглядах улавливалось общее недовольство внезапно промокшей одеждой, в половине читалась какая-то глубокая утрата, будто ливень украл последнюю надежду на теплое завершение выходных.
В горах поведение людей крайне разнится, люди в горах здороваются, возможно, их связывают красивые окружающие пейзажи, потенциальная опасность затеряться, пораниться или даже сгинуть, также сближают. Встречаясь на узких горных тропах, слова «здравствуйте», возникают с периодичностью каждой случайной встречи. Городская озлобленность остается внизу. Хотя, некоторые, конечно, угрюмо отмеряют шаги вверх или вниз, не приветствуя ни кого, кто бы мог помешать их единоличному развитию мнения, как же в горах хорошо, а кто-то был просто приезжим из других городов, где возможно, и с родственниками по утрам не здороваются, а сразу приступают к исполнению будничных обязательств. А кто-то просто не здоровается, что абсолютно ничего не значит, злыми или неприветливыми таких людей называть не стоит, они просто не здороваются, и бессмысленно искать причины этого, также как, кто-то пьет чай, а другой предпочитает кофе, и то, и другое, совершенно ничего не значит, кроме того, что один пьет чай, а другой кофе.
- Мехренсо, высади меня на Ленина, я дойду пешком, хочу прогуляться.
- Давай довезу до дома, вдруг опять начнется?
- Да нет, не надо, хочу пройтись, засыпаю, а мне еще всю ночь рисовать.
- Много еще осталось?
- Где-то 25-30 человек.
- Ладно, пока, завтра напиши, как дела.
- Хорошо, пока.
- Постой, все хорошо? Ты как то выглядишь слишком усталой.
- Да, все хорошо, просто спать захотелось.
До дома идти еще кварталов шесть, надо немного развеяться от нахлынувшего желания провалиться в сон, придется опять всю ночь просидеть, чтобы успеть вовремя закончить картину с изображением большой, дружной семьи, состоящей из 56 человек. До завершения срока, о котором договорилась с заказчиком, осталось два дня, а работа идет тяжело, не хватает положительных эмоций и настроения, соответствующего празднично улыбчивым лицам на фотографии, по которой пишет картину. Она думала, где же взять теперь хорошее настроение, в горах все было прекрасно, как спустилась, так попала в омут всеобщего равнодушия и эгоизма, часто размышляла, почему наш народ такой не приветливый, не улыбчивый, часто угрюмый. Ну и что, что у всех проблемы, у нее самой их нет что ли, но она всегда старается улыбаться и быть дружелюбной. Сейчас, конечно можно об этом поговорить с одним, хорошо знакомым человеком, такое ощущение порой, что он знает все, и становится самой неловко от своей недостаточной образованности при общении с ним, но он как никто умеет повышать радостное состояние, его короткие шутки, всегда оригинальны и чертовски смешные, откуда он берет все эти слова, при описании чего либо, так точно и в нужном месте используемые. Тремя словами дает характеристику человеку или ее картине, тогда как ей понадобилось бы для этого минут 10, как она защищала свою дипломную работу, а он описал изображенную на ней женщину тремя или четырьмя словами. Самое интересное, что все эти слова достаточно не сложные, и она их все знает и тоже использует, но почему они не возникают в подходящий момент у нее в голове, чтобы так соответствующе объяснить происходящее вокруг. Он так умело поддерживает в любую трудную минуту, когда руки опускаются от обиды на что-то, а расстраивалась она довольно часто, ввиду крайне ранимой и чувствительной души. Пожалуешься на кого-нибудь, а он этого человека в таком свете выставит, что и действительно, думать об этом индивиде больше не хочется. Совсем недавно, наоборот, сделал ей комплимент, якобы ему приходиться тратить два машинописных листа, чтобы описать человека, а ей поразительно хватает всего нескольких взмахов рукой, очень было приятно.
Но поговорить с ним уже не получится, после того, как стало понятным, что он ее любит, и уже начал надоедать своими преследованиями, пришлось прервать всякие контакты, да и перед ее парнем как то неудобно. И телефон уже стерла, фотографию удалила, единственную, где они рядом. От его социальных сетей отписалась еще зимой. «Да!», - можно же почитать его стихи, они такие нежные, теплые, некоторые даже, заставляют смеяться, а его рассказ, написанный им также зимой, скорее это даже не рассказ, а ода в ее честь, перечитала сразу два раза. Где-то должен быть на электронной почте еще один рассказ, почему она его не читала? «Эх.., я же все его творчество стерла в порыве общей повальной уборки всего, что могло бы напомнить о нем, вошла в кураж и стерла все произведения». Ей думалось, почему она, да и все остальные наверняка также, стараются избавиться от людей, которые их так любят, но к которым сами ничего не испытывают? С чем это связано? Их не хочется расстраивать своим равнодушием, возможно даже не делать больно отсутствием ответных чувств. Но ведь он ей ни разу не сделал ничего, не то, что плохого, даже намека на появление расстройства, всегда помогал, только пальцем взмахни. Но он староват, уже 40 лет, даже если бы у меня не было парня, вряд ли бы я была с ним. Да и надоел уже порядком, поведение стало навязчивым, утомительным, просто надоедливым. Некрасивый, тело не стройное, худое. Она не бралась называть его коротко - Костя, дабы не сближаться с ним даже на уровне произношения имен, также не называла его Костя, когда только лишь думала о нем. Обращалась только на Вы, также во избежание хотя бы дружеского сближения.
Есть в нем что-то особенное, редкое по своему проявлению, когда он людей своими фразами заставляет замолчать, крепко подумать, улыбнуться от неожиданной заметки или наоборот смутиться от впервые услышанного. И есть иногда, что-то неуловимое в поведении, вызывающее чувство острого дискомфорта, это те редкие моменты, когда при его веселости и добродушии появляются оттенки раздражительности, злобы. В такие редкие секунды она его просто боялась, готова была сквозь землю уйти, лишь бы подальше. Иногда он так кого-нибудь или что-нибудь описывал, и свое к этому отношение, тихо, монотонно, спокойно, что становилось не по себе, нет, он не ругался последними словами, не оскорблял, ни в коем случае не выражал недовольство, просто давал описание человека. Если бы он подобным образом описал ее, она бы плакала неделю, не выходя из свой комнаты. Ей вспомнилось, что как то она выразила недовольство их преподавателем по английскому. Преподаватель указал в шутку на ее невежество, так как она оказывается, не смотрела ни одного фильма из эпической серии кинолент про какие-то звездные войны, чушь какая-то, зачем она должна смотреть это? Неужели это и есть самое полное и яркое выражение современной поп-культуры? Существует не сметное количество других более красивых и емких по своему содержанию творений современного искусства, которые ей больше по нраву, и она не обязана тратить свое время на изучение звездных противоречий. Все это он, ей сразу же идентично пояснил, будто читал ее мысли. Затем он ей писал: «Послушай, Меруерт, этот человек, ты правильно выразилась, не благороден, хоть и родился в Уэльсе, являясь возможно отголоском культуры описанной в романах Скотта. Благородство приобретается двумя способами, это или от рождения, когда в твоих генах уже сидит, передаваемая из поколения в поколение характеристика, возможно зашифрованная каким-то генетическим кодом, который сидит у человека в крови, и он поневоле, с рождения попадает в благородную когорту членов общества. Или это высокое чувство приобретается и воспитывается самим человеком, через накопленный опыт знаний, культурного обогащения и морально-волевого развития, это не обязательно добрый, отзывчивый альтруист, готовый каждый раз на самопожертвование ради другого, особенно другой. Нет, это человек, в чем поведении не проявляется способность угодить всем сразу и каждому в отдельности, который никогда не поставит свои возможности и навыки выше других, принижая возможные достоинства собеседника. Да, он совершит не благовидный поступок, с точки зрения общепринятых моральных норм, и даже нарушит административное и что хуже, уголовное законодательство, но сделает это открыто, а не из-за чьей-то спины, ради поистине вынужденной необходимости, когда по-другому уже нельзя, и открыто в этом признается. В нашем, Меруерт, конкретном случае, о каком благородстве этого Уэльского паренька может идти речь, когда он с удовольствием рассказывает, как он отчаянно материться на английском из окна своего автомобиля на других участников дорожного движения, при этом сожалея, что он находится не в Лондоне, где бы он смог выйти и проучить наглецов. И он на подсознательном уровне, а возможно и сознательно ставит себя выше нас, людей из страны третьего мира, которые страстно желают выучить и наконец, заговорить на языке, на котором он говорит с рождения.
Вроде все просто, понятно, и ей сразу стало лучше, хотя и не привыкла думать о людях плохо, но он ничего про преподавателя плохого и не сказал, только лишь указал об отсутствии одного человеческого качества. Интересно, а считает ли он благородной ее. Непонятно, считает ли он ее благородство врожденным, очевидно, я уже рассказывала о своих родителях, дворянским, их происхождение вряд ли назовешь, и ведь книг я прочитала совсем мало, даже некоторых художников не знаю, которых он упоминает в своих разговорах, стыдно как-то. Также говорил, что не обязательно быть чрезмерно доброй как я, что же во мне благородного, вероятно, то, что открыта, самодостаточна, умна, и чертовски привлекательна, но это он может просто словами играет, трудно вообще понять, когда он шутит, а когда говорит серьезно. Но ведь любит за что то, любит искренне, я бы даже сказала чересчур, вряд ли полюбил бы, не будь я, по его мнению, не благородной, хотя, что это я, сам то он что, прям весь такой благородный что ли. И вообще, что я о нем думаю. Пойду домой напишу парню, поговорю с родителями, братишкой, настроение поднимется.
Дома отец, почему то сразу упомянул о не законченной работе, а завтра и послезавтра у него не будет времени помогать с рамкой. Мама, зачем то предложила приготовить ужин, а она так рассчитывала поесть сразу, так как в горах страшно проголодалась. Еще и живот дает о себе знать не вовремя, эта желудочная болезнь постоянно не к месту. Ладно, ужин я приготовлю, братишке с английским, после помогу. Вулкана покормлю, так звали ее собаку, потом вероятно сразу лягу спать, посплю часа два и затем до утра спокойно поработаю, такие не сложные планы ни как не делали ее настроение более соответствующим предстоящей веселой работе.
- Мама, папа, почему вы думаете, люди в Казахстане так сильно отличаются от европейцев, не знаю, американцев, тех же корейцев, где Жансая живет? – спросила за ужином Меруерт. Почему мы такие менее ответственные, так мало думаем о своем собственном благополучии, кармане, деньгах? Почему мы такие угрюмые, в конце концов
- Мика, - начал отец, (так близкие называли Меруерт), а что ты вдруг об этом. У нас хорошие люди, отзывчивые, а улыбаться каждому, зачем? И мы лучше, гостеприимней, Жансая говорит, там каждый сам за себя, а у нас, если что-нибудь случится, вся семья поможет. Да, они, даже в гости друг к другу не ходят.
- Зато у нас, Бауржан, - перебивает мама, - гостей иногда годами не могут из дома выгнать, поселяться семьями и гостят и гостят, края не видно. У моей сестры, я уже рассказывала, у мужа столько родственников, постоянно кто-нибудь живет, она как рабыня, свою семью кормит и обстирывает и еще, всегда четыре, пять человек посторонних, слава богу, у нас не так много родственников.
- Ну опять, началось, куда ты поехала, и что ты опять заладила про свою сестру, устал слушать уже. Это, что получается, будь у меня больше родственников, вы что же? И почему они посторонние? Вы что, с Микой ничего не делали бы?
- Папа, подожди, конечно, мы бы все для них сделали, они бы кушали и спали весь день, как они на своей родине привыкли делать, - решила пошутить Меруерт.
- Нет, Мика, если серьезно, - продолжала мама, - а как трудно семьям, особенно, молодым, которые живут в однокомнатных квартирах, у которых заработок недостаточный?
- Да, я тоже не понимаю, - вторит Меруерт, - видно же что людям и так тяжело, что еще на шее сидеть.
- Ну все, хватит! – опять перебивает отец. – Когда мы в Алма-Ату приехали было не легко, а родственники всегда помогут, а этим американцам нет. Вот и живут они не богато, или богато, но ни с кем не делятся! Жадные - они Мика, а не мы! Каждую копейку считают…
- А что, плохого, если я каждую копейку считаю, и требую полную оплату за свою работу, я должна уважать свой труд. А то наши, как обычно, им цену за картину скажешь, они соглашаются, а когда уже напишешь картину, начинают торговаться, чуть ли не половину хотят все время сбросить с цены, о которой договаривались. У них, что за эти три дня все деньги вдруг исчезли, или не было их, а только думали, что через три дня появятся, небесным соизволением, чтоб со мной рассчитаться. И так во всем, все какие то, как же это слово…, беспечные, и всем на все наплевать!
- Мика перестань, что ты взъелась на наш народ, ты его часть…
- Вот именно, папа, я его часть, и хочу, чтобы мы были более серьезными, ответственными. Меня просто бесит, когда не ценят ни меня, но в этом можно найти простое человеческое объяснение, ни особенно, мое время, которое я трачу, рисуя их портреты, учитывая, что делаю я это в основном по ночам! Я просто хочу, чтобы нас уважали, а не считали вечно опаздывающими лентяями, людьми, абсолютно равнодушными к своей культуре и кто не хочет развиваться.
- Мика, ты и в правду мало спишь по ночам, сколько раз я тебе говорила, - мягко вмешивается мать.
- А еще мама, она со мной по-английски разговаривать не хочет, - подбадривает разговор младший брат, - а Жансая ни с ней, ни со мной не разговаривает!
- Спасибо Мухтарчик, ты очень вовремя, сколько папа я сегодня конфет получу? - уже заискивающе улыбаясь, смотрит на отца Меруерт.
В семье была заведена странная на первый взгляд привычка, переросшая уже в нечто обыденное. Так как все очень любили сладкое, и мама, и Меруерт, и младший брат, и старшая сестра, и готовы были есть бесконечно, отцу уже надоело, каждый раз пополнять запасы продуктов, предназначенных для десерта. Тем более, зная, что большое количество сахаросодержащей продукции очень вредно, решил прятать от домочадцев сладости и выдавать их порционно. Выдавал он их в зависимости от настроения, от поведения близких и еще ряда причин. Поэтому бурное обсуждение кому, сколько достанется, всегда сопровождалось смехом, шутками и веселыми розыгрышами. Каждый мог в стороне от других купить себе сколько угодно шоколадок, но не делал этого, уважая общие, семейные, пусть не значительные, но уже традиционные привычки.
- Мика, тебе только две, критикуешь народ, тебе милая тоже две, критикуешь родственников, Мухтару – пять, он опять, самый молодец, поддерживает папу.
- Это нечестно, - канючит Мика, - я так в горах устала, приготовила ужин, сейчас рисовать пойду, а мне всего две, давай хотя бы восемь, мне всю ночь сидеть!
- Хорошо, дам четыре.
- Мало!
- Тебе пять, маме четыре.
После найденного компромисса, мама отдала часть своих Мике, которая уже начала мыть посуду жуя первую конфету.
Надо бы Даурену написать, наверное, уже закидал сообщениями. Мысли всегда сопровождали ее во время выполнения домашних дел, заодно спрошу, за что он меня любит, и благородная ли я, и вообще как это определить, все это, на мой взгляд, так субъективно, каждый сам возможно вправе оценивать других, как он считает нужным, в зависимости от его личных убеждений. И ее парень точно только хорошее напишет, интересно какими словами. От предвкушения приятной беседы и ласкающих сердце слов поспешила в свою комнату.
Мухтар ждал ее в комнате, приготовившись к погружению в учебники английского языка.
- Мухтарчик, не сегодня, - быстро выпроводив братишку, ответила своему парню кучей сообщений, что уже поужинала, конечно, думала только о нем. Но вот вечерние мысли, постигшие ее во время прогулки домой после дождя, не покидали.
- Даурен, опиши меня, кратко, емко, также скажи, почему любишь меня, - она написала в телефоне, используя программу для переписки и чатов с другими людьми, такую удобную и быструю.
- Милая, ты самая красивая, добрая, отзывчивая, из всех кого я знал, извени, что не говорю тебе это каждый день, - ответ от любимого не заставил себя долго ждать.
- Спасибо большое, Даурен. - Мог бы уже научиться без ошибок писать, вроде высшее образование есть, неприятно читать. И опять эти красивая, добрая, отзывчивая, других слов нет что ли? Этот общий набор слов, уже давно приелся. Опять в голове промелькнула мысль, что пожалуй знает человека, чьи слова не изобилуют оригинальностью, но он их умело сочетает, как например: «Твоя беда, Меруерт, что ты безрассудно добрая, непримиримо отзывчивая, и сногсшибательно красивая», вроде ничего другого, но как звучит, намного лучше и интересней.
- Ну, а считаешь ли ты меня благородной?
- Конечно, милая, ты самая благородная, кого я видел, твои родители, учителя, ты принадлежишь к самому благородному классу! – ответ пришел моментально.
- Спасибо еще раз, Даурен. – Нет, это все не то, хотелось бы услышать что-нибудь новое, а не эти заурядные комплименты. Она, безусловно, благодарна своему парню за столь патетичное отношение к ней. Даурен, все путает, похоже, совсем о благородстве ничего не ведает, при чем здесь опять учителя, сколько из них подлецов, не счесть. А родители ее, действительно, самые добрые, самые благородные люди на свете. Меруерт испытывала самые теплые чувства к родителям, наполненные дочерней любовью, была им безмерно благодарна за все. Учитывая, что ее воспитание и детские годы нельзя было назвать легкими; постоянная учеба, самосовершенствование через книги, и более увлекательное, рисование, нескончаемые домашние хлопоты, редкие похвальные слова, а все больше назидательные требования вызвали бы некоторое недоумение родительским поведением у большинства, но только не у нее. Потом уже узнала, что у других сверстников, родители намного покладистей и менее требовательны. Но не взирая на это, с трепетностью пронесла свою нежную любовь к родителям через все годы. Удивительно, но уже сейчас, в свои молодые годы, сожалела, что еще ничего не сделала для родителей, облегчив или украсив их жизнь, в ответ за все хорошее, что получила от них. Была уверена, что после выхода замуж ни в коем случае о них не забудет, как это заведено в большинстве случаев, а будет заботиться о них ничуть не меньше, чем опекать счастье любимого и своих будущих детей.
Она пробудилась около двух часов ночи, после целых пяти часов сна, что являлось большим периодом, при ее крайне насыщенном распорядке, вероятно, сказалась усталость от похода в горы, обычно ей хватало, около четырех часов ночью, и иногда она засыпала днем, на какое время -- никто не знал, но все были в крайнем изумлении, как можно держаться на ногах, да и вообще жить, имея лишь четыре часа сна в день, о чем она всем говорила, когда ее спрашивали, сколько времени она тратит на сон. У нее и в самом деле был абсолютно не устойчивый режим сна, большинство дней она спала мало ночью или совсем не спала, что также было очень частым проявлением, и когда этого захочет, а вернее появится время, днем. Все дело было в том, что только ночью ее никто не отвлекал от работы, не мешал сосредоточиться, полностью с головой окунуться в себя, в поисках образов для своих полотен, предметов вдохновения, связей реального мира с вымышленными героями ее картин. Но были все-таки дни, когда всю ночь посвящала ночным грезам.
Меруерт, сразу обрадовалась, что ее организм так четко отреагировал на ее пожелание поработать ночью, она хорошо поспала, и было уйма времени, спокойно закончить портрет любвеобильной и чересчур многочисленной семьи. На всякий случай проверила телефон, много сообщений от сестры, парня, им ответит утром, сестре можно пораньше, у нее в Корее на пять часов больше, значит сейчас семь утра. Одно сообщение от знакомой показалось несколько странным: « - Привет, удивительно, помнишь моего брата, ты рисовала по его заказу портрет его девушки на ее день рождение, вот ссылка на ее адрес в инстаграм, посмотри, интересно))».
Она последовала далее по оставленной ссылке, и увидела уже знакомые фото девушки, которую рисовала. Лица всех нарисованных ею людей крепко обосновывались в ее памяти, так как она волей неволей, так или иначе, но оставляла частичку себя в каждой нарисованной ею картине. На другой фотографии узнала ее парня, который заказывал портрет. А вот и то, на что, по всей видимости, она должна была обратить свое внимание, они вдвоем держат выигранный в каком-то розыгрыше сертификат на поездку в круиз по средиземному морю с заходом в – Рим, Марсель, Стамбул и так далее. Оставленные комментарии говорили о том, что этим двоим безмерно повезло, так как они и забыли, что совершенно случайно участвовали в этом розыгрыше. Она не совсем понимала, зачем знакомая отправила ей данную ссылку, оставалось только искренне порадоваться внезапно свалившейся удаче этим двум людям. Это было еще одной характерной ее чертой, она действительно, откровенно, без фальши радовалась любой удаче, любому успеху не знакомых ей людей, безусловно, она не сопереживала им как своим, но победы близких ей людей воспринимала также с удовольствием, как и радовалась своим достижениям.
К утру удалось нарисовать еще где-то пятнадцать фотографических изображений, дело шло не важно, хотя никто не отвлекал. За окном уже давно появилось солнце, начали щебетать птицы, рассвет наступил быстро, незаметно, пришлось просто отдернуть шторы, начало нового дня прошло мимо и не коснулось ее совершенно. Ей нравилось наблюдать пробуждение очередного дня, все как будто оживало, постепенно, не спеша день открывал глаза, вселяя надежду на продолжительное и радужное его проведение. Она часто наблюдала рассвет, представляя себе, что же неординарного сегодня может случиться, а потом часто проваливалась незаметно для себя в сон и пробуждалась когда день был уже в разгаре, когда шум хоть и редких, но все же проносящихся машин по их тихой улочке и различные соседские шумы извещали о самом обыденном дне, что необходимо опять спуститься в свою повседневность с ее вечными заботами.
Она открыла окно, и вот он миг счастья, этот еще свежий утренний запах, он моментально переносил ее в состояние нирваны, становилось очень хорошо, что выражалось в некоем состоянии полного спокойствия, защищенности и уверенности в абсолютном благополучии любого исхода ближайшего будущего. Это состояние стало навещать ее в последний год, и она весь последний год самостоятельно искала причины возникновения столь блаженного состояния всего лишь после того как чувствовала какой либо мимолетный запах, видела перед собой определенное расположение предметов, визуальную ситуацию в любой части ее времяпровождения, слышала характерную композицию звуков. В конце концов, Меруерт обнаружила, что все эти ностальгические кратковременные прыжки в прошлое - ее разум, так точно улавливая различные, но абсолютные совпадения из прошлого с настоящим, переносил ее тело и сознание в сознание той маленькой девочки Мики, которая всегда пребывала в состоянии полного, беззаботного счастья. Эти скачки в прошлое были очень стремительными, буквально мгновенными, но наполняли теплыми приятными волнами все тело еще продолжительную минуту. Она точно и не знала, в какой именно отрезок прошлого переносилось ее сознание, но это было не важным. В тот период жизни человек счастлив и воспринимает мир полным надежд на будущее благосостояние в отличие уже от отроческих лет, когда уже вырисовываются перспективы постоянного монотонного будущего напряжения для получения мирских благ и обретения покоя в старости.
Родители уже уехали по своим работам, папа отвозил маму и часто возвращался часам к восьми, сегодня видимо у самого семинары в институте, который к слову она сама окончила с отличием в этом году и поступила в магистратуру. Самым трудным и беспокойным при поступлении был, конечно, английский язык, и она с успехом преодолела международный экзамен, набрав оценку 7.0, при установленной необходимости набора шести баллов из десяти.
Братишка учился со второй смены в школе, где и она изучала язык Шекспира, посещая их вечерние курсы уже второй год. Он копошился на кухне в поисках моментального завтрака, который не требует никакой тепловой или иной обработки, зачем учиться, даже разогревать еду, если есть любящие и заботливые мама и две старшие сестры. Большой удачей были оставленная со вчерашнего дня выпечка, йогурты, фрукты, а может Мика, свое сладкое еще не съела.
- Мухтар, доброе утро, уже успел найти что-нибудь? Тебя мама кормила, или ты еще спал?
- Нет, Мика, я хочу кушать, сделай что-нибудь, и ты вчера со мной английский не сделала.
- Ну, извини, не было времени, я рисовала, а потом твой уровень английского уже не хуже моего, - спокойным тоном отвечает Меруерт
- Мика, ты не рисовала, ты спала, я заходил, и не стал будить тебя, потому что ты была в горах, устала, а потом ужин готовила, я все знаю.
- Ты моя умница, спасибо, что ценишь, когда я устаю и спать хочу.
- После того, как покушаем, сделаем английский?
- Ничего себе, какой ты хитрый, покормить накормлю, а потом я на работу, дети ждут.
II
По иронии судьбы, работала она в школе, в которой училась до девятого класса. Возможно, она проучилась бы до конца, но вынуждена была оставить школу из-за крайне предвзятого отношения завуча, которая буквально не давала прохода, безрассудно выражая свою антипатию, граничащую с ненавистью к Меруерт. Началось все со старшей сестры, которая открыто, не боясь, вступала в любую конфронтацию, когда видела малейший признак проявления несправедливости. Так как завуч была самодур, которой просто не хватало мозгов и воспитания для нормального построения отношений с людьми, она видела в независимости Жансаи прямую и явную угрозу ее прилежному существованию внутри коллектива. Жансая с огромным трудом добилась окончания школы с золотой медалью, что при прочих условиях она сделала бы с легкостью иллюзиониста, подбрасывающего вверх всего лишь три предмета. После такого фиаско завуч-самодур решительно настроилась отыграться на Меруерт, и буквально пресекала всякие попытки окончить обучение с отличием. Мика все это сразу поняла и решила уйти доучиваться в художественное училище. Негодованию завуча не было предела, у нее отнимали возможность поизголяться над бедной ученицей еще целых два года. Одним из недостатков, как считала эта дивная девочка, было то, что она не жаловалась никому, все держала в себе, и, конечно, тяжело переживала все нападки этой мегеры, которая напутствовала ее словами: «У тебя все равно ничего не получится в другой школе, и вообще из тебя ничего путного не выйдет!»
Обида была настолько сильной, насколько сильным стало желание доказать прежде всего этой несносной дуре, как же она была не права. И вот спустя восемь лет, все стало на свои места. Меруерт имела красные дипломы художественного училища и педагогического университета имени Абая. Она была лучшей выпускницей не только среди своих сверстников, но и, пожалуй, в истории этих респектабельных учебных заведений. Она была не однократным номинантом и еще чаще лауреатом различных международных творческих конкурсов. А завуч смогла за аналогичный период времени развить в себе только еще большую близорукую тупость, леность и нескончаемую глупость, потеряла работу, и теперь ее единственными собеседниками были полулитровые бутылки водки, ежедневно хоть как то скрашивающие ее убогое существование.
Меруерт впорхнула в класс, где ее с нетерпением ожидали восьмилетние дети, ровно в 8.45, едва успев к началу урока. Вообще это было крайне удивительно. При всем ее перфекционизме, а именно, она с такой аккуратностью и ответственностью подходила к выполнению любой работы, начиная с жарки яичницы заканчивая созданием огромного гобелена-триптиха, и при очень требовательном отношении к самой себе, каждая работа получалась идеально. Но таким же диаметрально противоположным качеством являлась ее пунктуальность, правда только с точки зрения своевременного прихода на запланированные встречи, уроки, собрания и тому подобное. Все остальное выполнялось очень пунктуально, ни один заказ никогда не был просрочен. Естественно, на ее опоздания никто не держал обид, когда она появлялась перед любой ожидающей ее аудиторией она дарила всем присутствующим свою обворожительную улыбку, которая сразу обезоруживала каждого. Правда ее улыбку не было видно в темноте кинозала, куда на сеанс кинематографа она тоже всегда опаздывала. В таких случаях она просто громко извинялась перед всеми, хорошо хоть не интересовалась у всех, о чем фильм, кто в нем снимается и что уже успело произойти в ее отсутствие. Однако следует отметить, что опаздывала она часто, но не больше чем на десять минут. Практически всегда, даже с учетом этого гандикапа для остальных участников запланированной встречи, она появлялась на месте предстоящего рандеву первой и еще ждала остальных порой до часа времени. Ее, эта характерная черта людей живших с ней в одной многонациональной стране, крайне раздражала. В заключение описания ее отношения к точному своему сопровождению временных отрезков, стоит отметить, что она искренне сопереживала собственным опозданиям и скорее всего не понимала, что переживать ей незачем, так как одни из тех, кто ее обычно ждал, готовы были ждать ее хоть целую вечность, она была действительно очень красива, другие, обязаны были ее ждать, так как, в том ради чего, как правило, люди собирались, она была лучше всех и без ее участия любое начинание не имело бы никаких результатов.
- Здравствуйте, Меруерт Бауржановна, - хором поприветствовали ее дети, встав со своих мест, хотя она постоянно их просила не делать этого.
- Здравствуйте, дети, - ответила им Меруерт, улыбаясь. Она действительно их всех любила, от самых активных и любящих рисовать, до вечно уткнувшихся в свои телефоны молчунов, отдавших предпочтения гаджетам, а не кистям с красками. Готова была помочь каждому, отдавая не только свое рабочее время. Проникалась участием к каждой работе каждого ученика, для тех, у кого что-то не хватало для полного комплекта художественной атрибутики, докупала все и всем из своей собственной зарплаты, даже если кто-то и не слишком нуждался в новом наборе отточенных карандашей, считая это вполне естественным помогать людям, особенно детям.
Дети, народ очень чувствительный и тонко подмечающий настроение каждого учителя. Они распознают доброго или не очень человека, а порой и злого, сразу и соответственно, вполне зеркально реагируют своим поведением на характер отношения преподавателя к ним. К Меруерт отношение было взаимно теплым, что заставляло удивляться других учителей, которые уже успели зачерстветь и начать относиться к работе, как ко времени выполнения своих не самых приятных обязанностей от одной зарплаты до следующей.
- Меруерт Бауржановна, у меня листочки на дереве не получаются, они большие, а дерево не такое.
- Ха-ха, Лейла, у тебя что лопухи на деревьях растут? – подтрунивает сосед по парте.
- Лейла, солнышко, я сейчас подправлю…, вот так, теперь смотри – макаешь кисточку в зеленую акварель и только краешком кисточки легонько касаешься веточек, которые нарисовала, видишь, получаются зеленые листочки, продолжай пока листочков не станет достаточно, - спокойно склонившись над рисунком, поясняет Меруерт. Видно, что ей все это нравится, она практически не отвлекается на сообщения в своем телефоне, как другие учителя, тем более не начинает устный диалог с собеседником «на другом конце провода» громко, закрывая окна на улицу, чтоб шум улиц не мешал ей разговаривать, а весь разговор наоборот становился более доступным и слышимым для учащихся, которым, естественно, необходимо знать подошла ли новая кофточка к ее остальному гардеробу или нет.
Спустя четыре урока она вошла в учительскую, до заполнить и оставить классные журналы, она обычно занималась этим в учебной аудитории, часто сидела и слушала внеклассное чтение Аглаи Ивановны, одновременно заполняя журналы или просто оставалась одна, так как не очень любила гул голосов наполняющих учительскую. Но сегодня помещение занял другой класс, поэтому пришлось сесть за работу именно в учительской.
- Мика, привет, - тепло приветствует ее Шолпан, учитель химии. Очень добрая и отзывчивая женщина, тепло относилась к Меруерт. Она обычно сама не шутила, но всегда открыто смеялась над шутками Меруерт, что было приятно. У Шолпан была некая проблема с поясницей или бедрами, вроде как, она одно из них сломала ранее, и теперь ее походка была похоже на походку утки, она медленно поднималась и держась руками за поясницу, выгнув спину вперед, шла раскачиваясь из стороны в сторону, широко расставляя ноги. Меруерт всегда представлялся выводок утят идущих вслед за ней.
- Мика, у меня проблема с тем письмом в районо, помнишь, я тебе показывала, и ты помогла его написать. Так вот, директор, Есенгазы Толешович, его опять не подписал, говорит, что я должна написать так, как он говорит, а я считаю, что это неправильно, писать именно так как он хочет!
- Шолпан, ну мало ли что он говорит! - не боясь посторонних ушей, отвечает Меруерт. Она вообще, с некоторых пор, стала говорить все открыто, все что думает, причем при всех, и эта ее появившаяся независимость в суждениях стала нравиться ей самой. – Не соглашайтесь, стойте на своем. А если он по вечерам, у себя дома устраивает сатанинские вечеринки, а после шабаш ведьм навещает его тихое пристанище, вы что же должны и этому потворствовать и начать вместе с этим человеком поклоняться черным силам? Ни в коем случае! – Меруерт еще не закончила свою тираду, а Шолпан уже закатывалась со смеху.
А вот и не добрый взгляд Индиры. Удивительная по своей без альтернативности личность. Ее будущий финал для Меруерт был уже вполне очевиден. При всей доброте, Меруерт не могла не предвидеть ее симметричный со старым завучем исход в алкогольную пропасть. Она как всегда внимательно выслушала ее диалог с Шолпан, точно, уже сделала необходимые выводы, вон даже писать перестала на целых три минуты, наверняка обдумывает услышанное. Почему так долго? Потому, что, опять-таки не хватает серого вещества в одной части тела, где и лицо вдобавок присутствует.
Индира, была экстремально неприятной женщиной. Она была методистом, уже в годах, вызывая у Меруерт удивление каким же надо быть не уважающим себя мужчиной, чтоб взять такую женщину в жены, хотя возможно в молодости была покладистей, но навряд ли, люди не могут так кардинально меняться, так что муженек, определенно, такая же сволочь. От подобных мыслей становилось стыдно, но по-другому об этой женщине думать не хотелось и не моглось. Меруерт с очень большим трудом удалось найти с ней общий язык, пришлось применить запредельную даже для нее доброту и отзывчивость. Эта особа была вечно всем недовольна, все происходящее вокруг ее постоянно раздражало. При ее прямой обязанности отвечать на любой звонок, она воспринимала их с таким отвращением, как будто являясь глубоким почитателем творчества Верди, в данный момент прослушивает финальную часть оперы «Аида», а кто-то смеет звонить именно в эти упоительные секунды. По телефону всегда разговаривала грубо, как будто кто-то ее там отчаянно ругал или не хотел понять ее железно логические доводы. К коллегам по работе имела предельно ровное отношение, а именно общение заканчивалось только лишь тем, что у молодых сотрудников интересовалась, когда же те устроят корпоративный вечер для коллектива по поводу устройства на работу, а у пожилых, когда те устроят званый ужин по поводу ухода на пенсию, а также у всех, кто уходил на другое место работы, когда будет прощальный обед? Она не принципиально легко отдавала всем подряд какие-то поручения, все равно кому какое, не взирая, входит ли поручение в обязанности этого человека. Могла учителю физкультуры поручить провести дополнительные занятия по природоведению. А на устное изумление последнего спокойно ответить, что пока дети бегают на уроках физкультуры вокруг школы, они могут спокойно осматривать прилежащие к школе представителей флоры и фауны, также одновременно собирать шишки и желуди для уже дальнейших занятий по прикладному искусству у умницы – Меруерт. Преподавателю пения дать поручения обзвонить родителей и напомнить им о необходимости сдать деньги в фонд школы. А на вопрос учителя: «Почему я, мне им что, петь в трубку что ли?», - спокойно ответить: «Да вы хоть спляшите по телефону, а деньги пусть сдают!».
Со временем ее просто перестали слушать, и обращать любое внимание, но это ее абсолютно не волновало, она с такой же непринужденностью командовала всеми вокруг, отдавая всем, как она была уверена, беспрекословно нужные указания к действиям.
Невдалеке от Индиры присел Куаныш. Тихий, покладистый, никогда ни с кем не конфликтующий преподаватель основ права. Разговаривал он тихо, спокойно, движение были будто замедлены, как могло показаться, его постоянными размышлениями о величии вечности над тленным миром. Хотя его замедленность, очевидно, могла объясняться только лишь общей заторможенностью, скованностью, недостаточно быстрым мышлением и наличием пробелов в общем культурном, моральном, умственном и физическом развитии. Меруерт как то поинтересовалась у него, нравится ли тому его работа. Возможно, из-за желания понравиться молодой девушке, а возможно по другой причине, Куаныш откровенно признался, что нет, совсем не нравится. На вопрос, а кем бы хотел стать, последовал ответ, что он видит себя дизайнером, проектировщиком или что-то в этом роде, может, поэтому он так разоткровенничался перед Меруерт, считая их пристрастия родственными.
- Как же так вышло, Куаныш? Почему же ты не учился на дизайнера? Где ты вообще учился? – спросила тогда Меруерт.
- Понимаешь Мика, мой двоюродный брат, в то время поступал в Карагандинский юридический институт, а я не знал русского языка, и слово юрист, также как и его значения, тоже не знал ни на русском, ни на казахском. Я думал юрист – это значит альпинист, я выучусь и стану альпинистом, круто же, романтично проводить время в горах, как это было захватывающе! Думать о будущем в горах, покорять вершины и так далее. Но потом понял, что ошибся, а деваться некуда, уже первую сессию сдал. Вот так я стал юристом. Год назад, подошел к директору с заявлением на увольнение, но он мне сказал, чтобы я не горячился и остался работать, так как работу сейчас очень трудно найти, особенно, таким как я. Вот сижу здесь.
- Да уж, даже не знаю, что сказать, - еле сдерживая удивление с приступом смеха, и не зная как именно посочувствовать такому недоразумению, ответила Меруерт, - это действительно очень оригинальная история, ты ее, пожалуй, больше никому не рассказывай, да…., - уже не скрывая улыбку, - с тобой, конечно, приключилась на редкость дивная история. Фильм «Ирония судьбы…» пожалуй, можно снять уже с другим, не менее драматическим сюжетом.
- Какая еще ирония судьбы?
- Нет, нет, только, пожалуйста, не начинай думать, - уже по казахски просит Меруерт. – Ничего серьезного, просто вспомнила один фильм, так, ничего существенного.
Народ в учительскую прибывал, уходил, опять прибывал и опять исчезал, броуновское движение в этой комнате, казалось, никогда не прекратится, все было похоже на вокзал, люди, снующие туда-сюда, с одной только им известной целью. И никому нет ни до кого дела, все уверены, что поезд под названием ученичество как то, сам по себе, обязательно доедет до следующей станции, где одна часть пассажиров сойдет для пересадки в учебные заведения высшего порядка, а другая часть пассажиров взойдет на ступеньки отправляющегося состава, и помчится в путь протяженностью в одиннадцать лет.
Вот Мансур, сын, какого то чиновника в Министерстве образования, ему, зачем то понадобился стаж преподавания, чтобы затем быстро взлететь по карьерной лестнице. Держал себя все время с важностью человека, полностью отдающего себе отчет в чрезмерной важности всего того, чем он занят. А как иначе, что может быть важнее предмета, который он преподает – начальная военная подготовка. Судя по тому какую важность, он придает его изучению, завтра непременно быть войне или, упаси господи, некой мировой катастрофе, которая вызовет всеобщий коллапс.
Султан, учитель фехтования, то есть информатики. Меруерт, почему то всегда приходило на ум слово фехтование, когда смотрела на него, он был похож на шпагу, рапиру или саблю, и лицо такое же плоское, но дружелюбное. Он улыбался открыто, приветствуя ее каждый раз. Обожал, почему то петь, при всех. Знал, казалось, все песни, раздающиеся из радиоприемника, пел часто во весь голос, думая, что раз все вокруг улыбаются, значит, он прекрасно поет, но ей это вовсе не мешало, этот поп-артист обычно не подпевал больше двум песням, считая, что и этого достаточно, чтобы все насладились его неувядающим талантом.
Виктория, преподаватель английского. У нее была, тонкая, изящная, фигура, с грациозной талией. На вид ей было лет двадцать пять, двадцать шесть, почти ровесница Меруерт. Почти, потому, что Меруерт было все же приятно думать, что ей самой, пока еще двадцать четыре. И двигалась она под стать этому возрасту, элегантно покачивая бедрами, держа осанку прямо, в общем, приятно посмотреть. Но совершенно странным был отпечаток многолетней каторги на ее лице, это лицо сорокалетней дамы, приводило Меруерт в изумление, оно настолько не гармонировало с ее общим видом и по молодецки звонким, тонким голосом, что заставляло всегда удивляться, как же так произошло. Расспрашивать, конечно, она не пыталась. Обрадовавшись возможности попрактиковаться с кем-нибудь на английском языке, попробовала начать вести диалог с Викторией. Но что-то сразу пошло не так. Она ее понимала с очень большим трудом. Вроде Вика говорила правильно, без твердого русского акцента, когда в общем монотонном потоке слов, трудно вычленить отдельные слова, чтобы затем самой складывать их в смысловое предложение. Но Меруерт, постоянно приходилось додумывать слова, которые слышала, не сразу их разобрав; пока понимала смысл первого предложения, в ушах было второе и третье. Приходилось отвечать общими фразами, что вводило уже Вику в заблуждение, все ли она доступно сказала, все становилось похоже на разговор по неисправному телефону. Однако стоит отметить, что Меруерт, уже с кем только не приходилось общаться, сколько акцентов она уже разбирала, и индусский и филиппинский, и уэльский и естественно казахский и русский, и татарский, но при общении с Викой не понимала добрую половину из всего сказанного. Конечно, ввиду своей естественной порядочности Меруерт полагала, что во всем виноват ее еще низкий уровень, а ни как не слабое владение языком Виктории, что являлось для Меруерт очередным стимулом к еще более упорному изучению английского. Надо отметить, что постоянное совершенствование уже отлично освоенных навыков и глубокое погружение во вновь приобретаемые способности, являлось неотъемлемой частью самого ее существования.
Откуда взялось такое упорство, которое можно ставить рядом с отвагой по преодолению трудностей, чувства лени и желания передохнуть. Где в этой маленькой, хрупкой девочке, сидит такое большое стремление к достижению целей, неуемное желание к самосовершенствованию. Целеустремлённость, запредельная трудоспособность заставляли каждого относиться к ней с уважением. После первого взгляда каждый был уверен, что эта девушка будет просто его слушаться и не перечить при дальнейшем общении, однако вскоре, безо всякого ее на это желание, каждый был вынужден признавать ее главенство, так как она была лучше, смелее, умнее, увереннее, да и просто красивее.
Вот и Жанара, виляя тазом, вплывает в учительскую, левая рука согнута в локтевом суставе, вся походка говорит о том, что она в любую минуту готова пуститься в пляс. Смотрит на всех свысока, очевидно и уверенно полагая, кто здесь занимает центральное место и привлекает вожделенные взгляды мужской части коллектива. У нее были пышные, аппетитные формы, довольно симпатичное лицо, но талия уже не так хорошо просматривалась, хотя была стянута всеми возможными способами. Удивительным, а может и закономерным, было то, что у нее при казавшейся очереди поклонников, чтобы только лишь узнать ее номер телефона, не было ухажера, жила она одна, ни с кем не встречаясь. Возможно, очень трепетно подбирала свою будущую половину, а возможно не заводила романы, тем более не заводила их на работе, во избежание начала распространения всяких слухов и домыслов, на счет ее морального статуса. Люди обожают посплетничать, а когда дело касается самой обсуждаемой персоны в коллективе, делают это с тройным удовольствием, и стоит случиться самому заурядному, не примечательному событию, как оно мгновенно обрастет соответствующими деталями, исключительными подробностями и превратится уже из заурядного события в историю будоражащую сердца всего коллектива. После чего завести настоящий роман будет уже практически невозможно.
Все вокруг, отчего то всполошились, завуч и одновременно учитель истории Казахстана Азамат, вошел в учительскую в окружении большой толпы, преподаватели буквально облепили его со всех сторон, расспрашивая каждый, о каком-то выигрыше, требуя подробностей. Как оказалось, ему на вчерашний день рождения подарили билет национальной лотереи «Бинго» и он к величайшему восхищению обнаружил на вечернем розыгрыше, что он по билету выиграл приз размером в миллион тенге. От него веяло жутким перегаром, сколько же он спиртного залил в себя, впервые в жизни встретив такую удачу? Нужно потихоньку собираться домой, совершенно точно, судя по звону бутылок торчащих из пакетов в его руках, сейчас точно такой же запах будет отвратительно исходить практически из каждого присутствующего. Меруерт сама не употребляла алкоголь, и категорически не выносила запах спиртного, а тем более поведение не то, что пьяных, даже выпивших одну-две рюмки людей, которые, как говорится, были слегка навеселе.
По дороге домой вспомнила, что вчера коллектив подарил Азамату портрет, написанный ею. Она не то чтобы очень старалась, обычная работа, обычный портрет заурядного человека с простоватым лицом, на котором не отображаются глубокие размышления, в общем никакого сходства с «Мыслителем» Огюста Родена. Немного стало обидно, теперь этот портрет ему совершенно не интересен, выигрыш наверняка перекрыл интерес к другим подаркам, зря время потратила.
III
Неделю спустя Меруерт сидела на вечерних курсах английского языка. За весь день было много хлопот, утром провела пять уроков в школе, затем приготовила обед и накормила отца с братом, с папой съездили к заказчику и, в конце концов, отдали портрет семьи в 56 человек. Заказчик попалась слишком требовательная, но это была скорее не требовательность, а капризы, обусловленные не уравновешенным характером. Портрет возвращался три раза на доработку, то складки на шторах на заднем фоне не совсем соответствовали форме штор на фотографии. Надо признать, заказчица – Кульбашим, женщина, справившая пятидесятилетний юбилей, общее фото семьи на торжестве, сделала огромное, форматом А1. У Меруерт портрет получился всего лишь немногим более. То, двоюродная сестра мужа на портрете получилась на вид несколько моложе Кульбашим, а ведь она старше ее на целых два года, нужно немедленно исправить. То полоски на костюме троюродной племянницы не совсем отчетливые.
- Вот, Кульбашим, посмотрите, я все исправила, пару годков накинула сестре мужа, это просто она переборщила с макияжем в прошлый раз, вот и выглядела моложе, - пыталась пояснить в шутливой манере Меруерт.
- Надо было этой негодяйке лет десять накинуть, вечно она молодится, самой под шестьдесят, а одевается как студентка, мерзавка, а ноги волосатые, - Кульбашим и не пыталась скрыть свою ненависть, а почему у нее здесь ног не видно? Надо было хотя бы одну с волосами нарисовать, чтоб все видели
- Ну как же так Кульбашим, посмотрите на фото ног не видно практически ни у кого, только у тех, кто в переднем ряду, кроме вот той девушки с краю, которая возможно специально выкинула свою левую ногу за пределы общего строя, на обозрение потенциальным ухажерам. А потом взгляд все равно падает на Вас в центральной части картины, ведь вы ее главный персонаж.
- Это да, жаным, я получилась хорошо, спасибо тебе. Но всё-таки цена дорогая, давай еще пять тысяч сбросим, ты рисовала две недели, а договаривались на четыре дня.
- Нет уж платите всю сумму, мы вам и так сбросили уже пятнадцать тысяч, - вмешался отец, - вы зачем то придирались всякий раз к мелочам, которые ничего не значат, то вам шторы не такие, то банты у детей, то кто-то слишком толстый, это – картина. Мы вам объясняли, что на картине не должно быть полного сходства, полное сходство на фотографии. Картина очень красивая, и вы легко на ней всех узнаете, раз так уверенно всех критикуете.
- Ну, хорошо, возьмите деньги, - забирая картину и не сказав на прощание даже спасибо, Кульбашим засунула портрет в кузов своего автомобиля, словно купленную на распродаже электротехнику, медленно и небрежно.
Меруерт передернуло от того, что картина сейчас может пострадать, стало не по себе, что так старалась ради не самого порядочного человека. Но все же вздохнула с облегчением, она совершенно не умела торговаться. В определенных вопросах стояла на своем до конца, но что касалось денег, готова была отдать все ею заработанное совершенно не знакомым людям, которым требуется помощь или которые просят об этом. И здесь была уверена, что в этом конкретном случае, если бы не папа, не стояла бы на своем и уступила бы всю сумму, о которой попросила бы слишком предприимчивая или просто жадная заказчица.
- Вот видишь папа, помнишь, я тебе говорила за ужином, и так всегда, постоянно все торгуются, - выражала свою озабоченность произошедшим уже в салоне автомобиля, где за рулем сидел отец, по дороге на курсы английского.
- Мика, у нас восточная страна, у всех это в крови, например в Ташкенте или в Стамбуле на базарах, если ты не торгуешься, то продавец просто оскорбиться, продать – продаст, конечно, но будет очень недоволен.
- Да знаю я их, прямо уж такой недовольный будет – довольный! В три дорога продаст свой товар. У всех у них слишком активна жилка обмануть, надурачить, схитрить, лишь бы выгоду свою не упустить.
- Опять ты об этом. Ну а эти на западе, у них такие цены высокие, и никогда навстречу покупателю не пойдут, договориться ни с кем невозможно. Ладно, хватит об этом, сколько у тебя сейчас заказов?
- Вчера подружке с английского отдала портрет ее подруги с работы. Сейчас деньги отдаст. Сегодня сяду за заказ, который Мехренсо попросила сделать, к завтрашнему вечеру, думаю, успею.
- Ты, кстати, помнишь, преподавателя по высшей математике, ты портрет его супруги написала, что я просил, который мы три дня назад ему отдали.
- Конечно, его самого я не помню, а фотографию жены, с которой рисовала, помню, - улыбается Меруерт, - портрет же ты ему отдавал. И деньги, как я понимаю, он отдаст, только вместе с новогодней премией или премией на Наурыз, да?
- Мика, это смешно, ты даже не представляешь, он вчера ходил у всех деньги занимал, ну думаю, ничего себе, зачем портрет жены делал, если денег нет, причем мы итак ему большую скидку сделали, неужели не может с нами рассчитаться?
- Вот поэтому папа, я не слишком приветствую твои заказы, - смеется Мика
- Подожди, дослушай, разыгрывались две путевки на туристическую поездку по «Шелковому пути» среди преподавательского состава пяти ВУЗов Алматы, основных, заграничные не трогали, пусть у себя где-нибудь сами отдыхают. И представляешь, кто выиграл?! Тот самый Асылжан! Преподаватель, чью жену ты написала! И, оказывается, он вчера весь день занимал деньги на поездку.
- Не поняла, а чему здесь радоваться, что это за выигрыш такой, если приходиться у всех деньги занимать?
- Да нет, поездка, проживание, экскурсии, все бесплатно. Деньги, возможно он на карманные расходы берет, или что-нибудь там купить собрался.
- Да, что он там сможет купить? Это же не шоп тур. Что там курганы распродают, или они решили возле мавзолея скупить всю сувенирную лавку? Купят там с десяток безделушек, и хватит, наверное. Или они воду из этого священного колодца, забыла название, отправят срочно домой курьерской службой, чтоб моментально все родственники в Алма-Ате быстренько тоже исцелились.
- Мика, что с тобой? Ты в последнее время, часто стала всех критиковать, может с кем-то общаться стала? Ты стала раздражительной.
- Нет, папа, все нормально, не беспокойся, пожалуйста, я такая же, просто работы навалилось, и заказов много. Хорошо, что эти люди, что-то выигрывают, я рада за них, пусть радуются и получают удовольствие, - положа руку на плечо отцу, успокаивала Меруерт. – А насчет, общаться…, в принципе, я разговариваю только с вами и с подружками. На работе, некогда, на английском был один, иногда разговаривали, сейчас его нет, перестал ходить.
- Ладно, приехали, давай, поздно не задерживайся.
- Хорошо, пока.
Занятие как обычно проходили спокойно, опять хотелось спать, проблем с пониманием преподавателя из Уэльса уже не было, да и объяснял он все доходчиво, стараясь употреблять простые слова. Задания монотонно выполнялись, что то переписывалось с доски, тоже не спеша. Было ужасно скучно, все это уже стало какой – то рутиной, хотя каждое посещение стоило две тысячи тенге. Настя сегодня тоже молчит, так хоть она разбавляла своим звонким голоском мертвую обстановку в аудитории университета мировых языков, где проходили курсы. Носитель языка сегодня тоже, отчего то все больше молчал, он часто рассказывал истории, которые с ним приключаются в нашей стране, где он не слишком хорошо еще адаптировался к нашему быту и менталитету. Меруерт было интересно и забавно каждый раз его слушать.
Стоит отметить ее, вызывающее уважение, умение выслушивать собеседника, делала она всегда это с большим вниманием и улыбкой на лице, особенно если человек не был ей хорошо знаком. После чего у собеседника всегда появлялось чувство в крайней ее заинтересованности от своего повествования и естественно всегда появлялось чувство взаимного уважения к Меруерт. В те редкие моменты, когда собеседник нес всякую чушь, она спокойно отвечала, что это его собственное мнение, которое пусть остается при нем и заканчивала диалог. На классах английского, в случае, когда кто-то нес непонятную околесицу, с легким удивлением на лице и мягкой улыбкой смотрела на своего соседа по парте, который все это понимал и также мягко улыбался ей в ответ, пока кто-то не переставал выбрасывать непонятный набор слов на английском.
Прок от занятий, пожалуй, был, только в том, что постоянно изучались всевозможные грамматические языковые нюансы, так подробно описываемые носителем языка, что, где и как корректней употреблять, то или иное выражение более уместно в данной обстановке. Наши преподаватели обладали большим минусом, так как не знали разницу в употреблении практически одинаковых по смысловой нагрузке выражений. Ей не нравилось, что на занятиях практически не общались; только при выполнении упражнений, и то приходилось слушать собеседника, который или которая, порой, говорили что-то совсем непонятное. Уже не один раз посещала мысль, закончить здесь обучение, отдавать по две тысячи тенге за каждое занятие не хотелось. Тем более, после бесплатных подготовительных курсов к сдаче международного экзамена, было с чем сравнивать. Там все было интересней, и она часто и по многу общалась. Но решила, как всегда, довести начатое до конца и пройти полный курс. Вдобавок занималась она у носителя языка, которых в городе найти очень трудно. Есть, конечно, всевозможные языковые клубы, но там общение тоже сводится к пяти минутам за полтора часа, все остальное время сидишь и слушаешь других участников разговорного клуба.
- Мика, ты что, опять засыпаешь? – интересуется ее подружка по парте Евгения. – Опять рисовала ночью?
- Да, Женя, не выспалась что то.
- Ой, я тоже проснулась в пять утра, в Нью-Йорке в это время семь вечера. Проговорила с мужем по видеосвязи часа два, два с половиной, потом уже не ложилась, и теперь тоже весь день сонная хожу.
- Mika, Zhenya, in English, please! – Вмешивается преподаватель
- Sorry, Gareth, how is your husband, Zhenya?
- Oooohhhh! He is……is….., как же это слово, he is all right в общем! Полностью, Мика!
- Entirely, completely, utterly, totally, absolutely, много слов Женя.
- Да, кстати, Мика, возьми деньги за портрет подружки, - уже не заморачиваясь на английском, говорит по-русски Женя. – И ты, не поверишь, она вчера вечером, сделала какую-то покупку в «Каспий Магазине», а там проводилась акция, и она выиграла по ней новый телефон, представляешь! Новый «Samsung» последней марки.
- Классно, сама давно хочу новый телефон, в моем постоянно приходится память подчищать, а что за акция, я тоже, вроде, через «Каспий Банк» что то покупала, надо проверить, - опять улыбаясь, пытается поддержать разговор Меруерт.
- Не знаю, надо посмотреть, повезло, так повезло, ты не думаешь?
- Уже думаю, - ободряется Меруерт. Сегодня один преподаватель в нашем универе, выиграл туристическую поездку по «Шелковому пути», и деньги, не отдает поэтому, за портрет его жены.
- А почему?
- Не знаю, - смеется Меруерт, - папа говорит, что он теперь ходит и, наоборот, у всех деньги на поездку занимает, хотя там все бесплатно и все включено. Собрался, может, провести очередные раскопки за свои деньги и найти какие-нибудь сокровища? А может убежденно полагает, что Туркестан находится на территории древней Персии или, что логичней, в Туркменистане, и еще не совсем уверен, сколько же ему денег с собой взять, не зная в какую неизведанную даль ему предстоит отправиться.
- На верное, - кивает в ответ Женя, урок подошел к своему логическому спокойному концу, все сфотографировали домашнее задание с доски, и медленно последовали на выход, - пока Мика.
- До свидания, Женя, - удивляясь своей длинной тираде, отвечает Меруерт. Что то она в последнее время стала замечать, открывшуюся в себе способность конструировать предложения, посложнее обычных, раньше попроще отвечала. Откуда это взялось, непонятно, да и неинтересно, хотя книжек давно не читала, все никак не возьмется за «Путь Абая», на который прицелилась еще с весны, но времени как всегда нет – диплом, подготовка к поступлению в магистратуру, теперь нескончаемая работа, а в книгу надо погрузиться полностью, а не читать урывками.
IV
На следующий день, Меруерт подъехала к ЦУМу, держа в руках портрет, который заказала для кого-то Мехренсо, лучшая подруга. Она любила Мехренсо, ей нравилось ее независимость, самостоятельность и пробивные способности. Мехренсо, все делала сама, и добилась всего самостоятельно, это и подкупало Меруерт и заставляло уважать ее еще больше. Мехренсо ни от кого не зависела, она была молодой, симпатичной девушкой, возможно не хватающая звезд с неба и не обладающая некими очевидными талантами, но она была сильным человеком, энергичным, в ней была харизма, которая сразу выделяла ее среди прочей публики. Она подняла свой бизнес с нуля, и сейчас спокойно обеспечивала себя и своего возлюбленного, что очень было не по душе Меруерт. Неужели любовь к этому никудышному слабачку так закрывает глаза Мехренсо, что она готова даже обеспечивать его не самую состоятельную жизнь? С Мехренсо ей было спокойно, знала, что та сама обо всем позаботится при встрече, сама составит план действий, найдет транспорт, ресторан, кинотеатр, билеты и так далее. Только следуй за ней и ее решениями. Только в горах Мика чувствовала себя посильней Мехренсо, когда той приходилось неимоверно трудно подниматься по тропам позади Меруерт.
Здесь, на улице Жибек Жолы, не было проезжей части, только пешеходная, и горожане называли эту улицу Арбатом. Сходство с московской улицей добавляло большое наличие свободных художников, выставляющих и продающих свои работы прямо на мостовой. Меруерт любила побродить среди картин, многих творцов она знала не только в лицо, но и, не видя их, просто взглянув на работы, узнавала создателя по технике написания картины. Пока шла, думала, почему их называют свободными художниками. О какой свободе идет речь? Оттого что они нигде и ни на кого не работают, не зависят от рабочего распорядка и какой-либо пунктуальности? Рисуй, что хочешь, сколько и когда хочешь. Но свободными, обычно называли художников, писателей, музыкантов, которые в основном рисовали, писали, играли, что-то, что идет в разрез с политической, общественной и даже моральной системами государства, за что их впоследствии часто преследовали, они страдали, были гонимы и практически всегда изолированы от общественного внимания. Здесь же на лицо чистейшая рыночная конъюнктура, как назвать этих страдальцев свободными, инакомыслящими творцами, если они в основном рисуют лошадок, девушек, девушек.., похожих на лошадок, сцены казахского быта, горы, горы, еще горы, хоть бы кто полянку какую нарисовал что ли. Вот эту красивую девушку, уже видит не в первый раз, художник шлепает ее портреты как фотографии, настолько сильно набил руку, что нарисует ее с закрытыми глазами. Юрта, еще юрта, кривая юрта, совсем кривая юрта, возможно, тот, кто нарисовал, мечтал стать импрессионистом, а стал тем, кто просто рисует очень кривые юрты. Белая юрта, желтая, черная, серая, которая когда то была белой, но никак не продастся уже три года.
В здании центрального универмага ранее была проведена полная реструктуризация и ремонт внутренних помещений, после чего первый этаж стали занимать самые респектабельные бутики в городе. Цены в них были настолько дорогими, насколько мало покупателей появлялось в них. Люди просто боялись входить в столь шикарные пустые, торговые залы, тем более они там никого не видели, и знали, что просто посмотреть, прицениться, не получиться, сразу окружат два три консультанта, и если даже они отстанут, все равно весь персонал будет на них глазеть, что конечно не способствует спокойному выбору одежды. Трендовые бутики вытеснили торговые ряды продавцов сотовых телефонов и атрибутики для них в подвальные помещения, но спустя года три, все стало на свои места. Дорогие бутики перестали платить аренду, и на их месте опять началась активная распродажа телефонов, напоминавшая обычный базар, уже при богатом, отремонтированном антураже.
Мехренсо владела одной из таких точек для продажи телефонов. Меруерт быстро нашла ее глазами и помахала издалека, естественно улыбаясь.
- Мехренсо, привет, - чуть растягивая слово привет, произносит Меруерт, это значит, что настроение у нее хорошее.
- Привет, Мика, также дружелюбно отвечает Мехренсо.
- Вот, держи, я нарисовала, посмотри, вроде твоя подружка хорошо получилась.
- Получилось, как всегда, замечательно, очень красиво. Да, ты, кстати, не представляешь, что с ней произошло сегодня. Она только что звонила мне. Утром, ей сообщили, что она каким-то образом, выиграла грант, предоставляемый по национальной программе по конкурсу, среди около пятисот претендентов, и теперь будет бесплатно учиться в каком-то очень престижном Лондонском университете два года. Учитывая, как она говорит, что совсем не готовилась, сдала тест от балды, собеседование прошла, как бог на душу положит. Она изначально была уверена, что грант достанется какому-нибудь сыночку или дочке высокопоставленного чиновника, поэтому особо не готовилась. А тут почему-то выбрали ее. Она в шоке. Кричит в трубку от радости, одновременно плачет, в общем, у нее, как я поняла, просто истерика от произошедшего.
- Нет, я очень хорошо представляю. Это ты не представляешь, что происходит! - с огромным негодованием и растерянно восклицает Меруерт. – Происходит что-то совсем непонятное и чрезвычайно странное. Я уже думала обо всех этих выигрышах, теперь еще одно, это уже…, подожди, пятое совпадение!!! Я сбита с толку, я не знаю, что думать, это что-то невообразимое, совершенно немыслимое!!
Меня преследует, какое то мистическое стечение обстоятельств. Я тебе, сейчас, все поясню. Все, кого я рисую в последнее время, почему то обязательно что-то выигрывают. Где-то неделю назад, брат моей знакомой заказал портрет своей девушки. Потом, оказалось, они выиграли круиз по средиземному морю. В этот же день, я узнаю, что в школе один учитель выигрывает миллион тенге в лотерею «Бинго», а до этого, я его рисовала, и в день выигрыша вручила ему портрет. Затем, спустя неделю, папа рассказывает, как их преподаватель выиграл туристическую поездку с женой по «Шелковому пути», я написала до этого портрет его жены, дня за два три до этого, в общем не знаю когда именно они узнали о поездке, но я уверена, что это произошло в одно время, как я им, вернее папа отдал портрет.
- Ну, ничего себе, Мика, все что-то выигрывают, как только ты нарисуешь их портрет, что ли?
- Это – какая-то мистика! Дослушай, пожалуйста, после того, как я узнала о преподавателе в универе, я на курсах английского узнала от соседки по парте, что ее подруга, за день до этого, что-то приобрела через «Каспий Банк» и выиграла последнюю модель телефона «Samsung»! Именно в тот день, когда я написала ее портрет. И теперь, твоя подруга сегодня выигрывает грант, а вчера ты ей отдала портрет, который я написала.
- Подожди, не пойму, кто всё выигрывает, тот, кого ты рисуешь, или тот, кто заказывает?
- Нет, те, кого, рисую. Но в первом и третьем случаях, заказчиками были их близкие люди, и они выиграли, соответственно круиз и поездку каждый раз на двоих.
- Что за первый и третий случаи?
- Ну, парень – заказчик и его девушка, и еще преподаватель с универа – заказчик и его жена.
- А остальные?
- Учитель в нашей школе, и две подружки – твоя и Жени с английского. Они выиграли сами, а заказчицы, то есть ты и Женя – ничего. А в школе, решение нарисовать учителя было коллегиальным. Никто ничего не выиграл, и я в том числе.
- Мика, это ерунда какая-то, этого не может быть, чтобы вот так просто, ты кого-то рисуешь, и они потом что-то выигрывают.
- Да, я тоже так думала, это невозможно. Все это простые совпадения. На первый и второй случаи, я не обратила никакого внимания. После третьего, какая-то мысль закралась в голове. После, по дороге домой, как узнала на английском про этот выигранный телефон, уже всерьез задумалась, что-то вокруг меня происходит непонятное. А сегодня, ты меня окончательно добила сообщением об этом гранте.
- Вот это, да! Мика, это волшебство! Я всегда знала, что ты настоящая волшебница! – не скрывает свое искреннее, по наивному девичье удивление Мехренсо.
- А может – ведьмочка? – отшучивается Меруерт, - делаю людям добро, в обмен на что-то, не знаю на что. Дьявол, насколько помню, забирал души. Вот только, если говорить про души, то я совсем не уверена в порядочной душевной организации учителя с нашей школы, да и преподаватель в университете, тоже думаю, тот еще супчик, абсолютно не придающий значения своему душевному развитию. В нашем институте, тотально, не сыскать порядочных, умных преподавателей, кроме, разумеется, папы.
- Ты, что то в последнее время как-то витиевато общаться стала иногда, - абсолютно, тотально, душевная организация, развитие; ты где этих словечек набралась? Общаться стала как какой-то ученый на симпозиуме.
- Да, я тоже, замечаю, может потому, что всякие словечки приходится переводить с английского, а потом их употреблять в английской речи. Наверное, русские аналоги в голове застревают, и я их уже в повседневной жизни использую. А что, Мехренсо? Я магистр или не магистр уже, пусть все знают, с кем разговаривают, – смеется Меруерт.
- Аналоги? Это что за слово, ладно, говори, как хочешь. Так, что думаешь теперь делать со всем этим чудом, Мика?
- Я не знаю, что делать хотела у тебя спросить. Вроде, я не делаю ничего плохого. Но как теперь дальше быть? Все подряд будут что-то выигрывать что ли. Это похоже на аномалию, хоть фильм про меня снимай и показывай по всем каналам.
- А ты зря смеешься, это действительно всем сенсациям – сенсация. Да тебе надо храм после этого строить, паломники со всего миру к тебе толпой хлынут. Твое имя будет постоянно в новостях по всему миру, ты представляешь, Мика? Серьезно, ты теперь как богиня, которая любого может сделать счастливым!
- Подожди, какая богиня, и разве это счастье? Эти призы не могут осчастливить людей, скрасить их жизнь в какой-то определенной краткосрочной перспективе – да; а во всей их жизни не произойдет счастливого ознаменования наступивших перемен к лучшему. Разве только, этот алкоголик из школы станет поистине счастливым, пока не пропьет весь миллион, а там он уже не сможет адекватно отличать действительную суровую реальность от пьяного угара, в котором будет доживать свой век.
- Знаешь, а мне уже нравится твой новый сленг, красиво говоришь. Может тогда перестать рисовать, начнешь писать, если в книжках будет такой же язык – успех обеспечен.
- Мехренсо, я не шучу, я очень серьезно, мне не по себе, мне не уютно, даже страшно и я полностью растеряна, не знаю что делать, помоги.
- Секунду, я тоже серьезно, давай убедимся, ты еще кого-нибудь нарисуй.
- Ты, естественно, на себя намекаешь?
- А почему нет? Я готова пожертвовать собой ради тебя, выясним до конца, правда ли это.
- Думаю, правда. И что то мне уже выяснять не хочется. Стоп, подожди, все эти люди на картине, их там 56 человек! Это, что же, они все что-нибудь выиграли?
- Давай узнаем.
- Но как?
- Как, как, позвони этой своей заказчице, не бойся что она злая, просто спроси.
- Но, как ты себе это представляешь: «Здравствуйте, это Меруерт, вспомнили? Хочу спросить, вы случайно, что-нибудь не выигрывали за последние два дня, ну так, микроволновочку например, хотя ваш дом итак укомплектован вполне, есть все, кроме доброго расположения, а может поездочку в Калифорнию, или полет на луну, где вам и место. А ваши родственники? Не могли бы заодно у них, а точнее у каждого из пятидесяти пяти поинтересоваться, не произошло ли что-нибудь необычного в их жизни также за последние два дня? Мехренсо, это глупо и неудобно как-то.
- Да, пожалуй ты права. Остается только нарисовать кого-нибудь. Есть у тебя кто на примете. Хотя, стой какие приметы, у тебя сейчас кто на заказе?
- В том то и дело, что никого, твоя подруга последняя.
- Она не последняя, она крайняя, не говори так, а то больше никого не будет, чтоб нарисовать.
- Что за чепуха, почему все стали заменять слово последняя на крайняя? Есть первый, есть последний, последний, пока еще кто-нибудь не появится, это простая меняющаяся очередность, а не кем-то утверждённые и навечно закрепленные места в их строгом порядке. А слово крайняя, вызывает сомнения, крайняя какая? Первая или последняя? Ведь у всего два края – начало и конец, какой край брать, а у круга вообще сплошной край, тогда все и первое и последнее.
- Совсем ничего не поняла.
- Знаешь, я тут подумала, я нарисую не тебя, а Константина, это парень, ну как парень, взрослый уже, я тебе о нем рассказывала. Он на английский со мной ходил.
- А почему его, почему не меня?
- Потому что, с тобой не хочу экспериментировать, а он, уверена, согласен на все, о чем бы я не попросила.
- Но ведь ты не будешь его ни о чем просить. Почему его, а не друга?
- Послушай, он столько всего сделал для меня, помогал, когда было трудно, всегда предлагал помощь, даже когда и не нужно, а так я, получается, хоть чем-то его отблагодарю. И он об этом даже не узнает, чудно получится, не считаешь?
- Ну, вообще логично, он как я помню, тебя постоянно подвозил. Фотография то осталась?
- Нет, но, я придумала, возьму в «инстаграмме» у Ержана, он раньше с нами занимался, и фото об окончании нами третьего уровня выложил на своей странице. Заодно попрошу его позвонить Константину, пусть узнает, выиграл ли он что-нибудь.
- Постой, а как ты собираешься ему портрет вручать?
- Да, я как то не подумала. А, ты и вручишь, скажешь – это подарок от меня в благодарность за все, прощальный подарок только, а то опять начнет писать или звонить, а я приболела и сама не смогла вручить.
- Ерунда, конечно, но какая разница, главное вручить, где он живет или работает?
- Живет, не знаю, только примерно. А работает в налоговой, он туда давно устраивался, с зимы, кажется.
- А в какой налоговой, какого района?
- Какого-то центрального, здание находится чуть ниже «Детского мира».
- А знаю, там Медеуская и Алмалинская, в какой из них?
- Не помню, там у кого-нибудь спросишь. Он наверняка, там самый умный. Да и такой весельчак точно всем известен, тем более людей с его национальностью в наших государственных органах практически нет.
- Он, что – чукча?
- Нет, не важно, у него две национальности, в общем найдешь.
V
Портрет совсем не получался, как на зло, и как всегда, когда делаешь что-то, что действительно хочешь сделать хорошо. Меруерт давно не рисовала кого-нибудь вот так, бесплатно, поэтому хотела очень хорошего результата. Спустя рукава она ничего не делала, и вдобавок захотелось, чтобы Константину этот рисунок очень понравился, как ей нравились его произведения. На фото было не совсем то лицо, которое она привыкла видеть, какое то отстраненное, безучастное, легкая, безразличная полуулыбка, а во взгляде ничего, как будто вычисляет в уме сложное логарифмическое уравнение. На нее он смотрел всегда так, как будто изучал, взгляд всегда был заинтересованным, внимательным, иногда, когда говорил, глаза становились более открытыми и большими, будто удивленными – это значило, что сейчас последует какая-нибудь шутка или он опять пошутит над ее поведением или сказанным ею только что.
Ночью портрет так и не удалось закончить, утром даже попросила ее заменить на последнем уроке, так ей хотелось быстрее закончить рисунок. К обеду все же она завершила работу, ей приходилось по долгу сидеть, пробуждая в памяти этот его характерно внимательный взгляд, который хотела перенести на картину.
Вечером Меруерт во второй раз за день встретилась с Мехренсо.
- Мехренсо, ну как, отдала ему рисунок?
- Да, сначала зашла в центральный вход, там менты, ничего ни про кого не знают. Пошла в Медеускую, там сказали, что здесь такого нет, потом, одна сотрудница услышала мой разговор с молодым модератором и сказала, что он теперь в Алмалинской. Пошла туда, там нашла быстро. Он действительно, как ты и описывала, высокий, забавный мужчина. Очень долго рассматривал портрет, потом сказал: «Какой взгляд, ни на одном фото такого нет, она подтверждает свой класс шикарного художника!». Кстати, кто такие модераторы, как то по матершиному звучит, консультанты, что ли?
- С английского – это посредник.
- В смысле посредник? Через них что, можно деньги отдавать инспекторам, чтобы те на взятках не попадались?
- Не знаю, Мехренсо, давай по делу.
- А, ну потом, все набежали, стали восхищаться портретом, говорили, что он на картине очень красивый, он сразу сказал: «Вот смотрите; люди, после консультаций со мной, садятся писать стихи в мою честь, пишут благодарно мои портреты, учитесь, что значит, быть учтивым, вежливым и грамотным человеком на работе!»
- Да, это на него похоже, - улыбается Меруерт. Он любит привлекать всеобщее внимание.
- Я сказала, что ты приболела. Он просил передать, что это самый оригинальный, потому самый лучший подарок в его жизни. Спросил о твоем здоровье, потом спросил, все ли в порядке с твоим желудком. Был очень любезен, сказал мне спасибо и я ушла. Вы много друг о друге знаете, подозрительно.
- Ну, о чем то же надо было разговаривать, когда мы виделись.
Меруерт позвонила Ержану и попросила на завтра позвонить Константину и узнать как у того дела, и так далее. Решили звонить завтра, так как были сомнения, что Константин уже сегодня что-нибудь выиграет.
- Меруерт, а если он не захочет рассказывать Ержану о своем выигрыше, Ержан ведь ему по сути, никто, и он может считать не нужным, делиться с ним подобными вещами.
- В таком случае, я сама ему позвоню, и спрошу. Скажу, что я просто хочу знать, мне он не откажет и всегда говорит правду.
- Почему ты так уверена?
- Потому, что, если бы ты читала его стихи, знала бы, что он любит меня больше жизни. Мне, поэтому так неудобно и не хочется с ним лишний раз видеться.
Весь вечер Меруерт было не спокойно, когда рисовала тех пятерых, не знала об их грядущей обреченности на различные выигрыши. Здесь все было по-другому, она заблаговременно знала о возможном результате и неизвестный еще исход затеянного, заставлял нервничать и искренне волновал. Все ли она правильно делает? Вернее сделала. Она переживала в жизни по любому поводу, а здесь тем более не могла найти покой, так как не вольно являлась вершителем чьей то судьбы. Говорила себе, - не громко ли сказано, дорогая, «вершительница судьбы». Между прочим, искала себе успокоения в мыслях, - что же ей теперь вообще никого, не рисовать что ли? Рисование и прочие виды прикладного искусства были всей ее жизнью, неотъемлемой линией всего ее существования. Она рисовала, сколько себя помнит, и не представляла себя ни в чем другом.
Также можно подумать, что я действительно его нарисовала не из желания вручить выигрышный билет, а просто так. Почему я давно этого не сделала, мне он всего столько написал, и, кстати, просил подарить ему мои этюды, те в которых я играла с перспективой. Почему они ему так понравились, я не придавала особо значения этим работам. И было видно, что этюды понравились не из чувства вежливости, а по-настоящему. Да, я нарисовала его в благодарность за рассказы и стихи, посвященные мне.
Ночь прошла ужасно, новый заказ пока не стала брать, неизвестность и неопределенность свалившегося с неба дара – пугала. Пыталась позаниматься английским, новые слова не запоминались, текст не читался, посткарды не слушались, грамматика и вовсе вызывала отвращение. Попробовала поставить фильм, отвлекло ненадолго, читать книгу не имело смысла, все равно сосредоточиться не получится. Глаза предательски не слипались, хотя не спала толком уже трое или четверо суток, под утро все же уснула, когда именно, уже и не вспомнила.
Но кошмары начались на следующий день, у Константина весь день был отключен телефон. Ержан, который названивал ему все время, пытался успокаивать.
- Меруерт, он каждую неделю ходит в горы, начиная с августа, я каждые выходные просматриваю его новые фото, кстати, они, классные, почему вы вдвоем не ходите, ты же вроде тоже по горам ходишь? Хотя, он так далеко ходит, через какие-то перевалы перелазает, я и таких мест не знаю, и почти всегда один. Ты же маленькая, наверное, за ним постоянно не успеваешь, - как всегда очень остроумно и к месту пошутил Ержан. С чувством юмора у этого человека всегда была беда, думает, что шутит, а говорит черт знает что.
- Нет, Ержан, я не знала, что он начал в горы ходить, не видела его с июля.
- А почему сама не позвонишь, что то случилось между вами, поссорились, у вас роман начался все-таки?
- Да нет, ничего у нас не начиналось не романы, не греки, мне не совсем удобно поэтому попросила вас, - Меруерт уже пожалела, что вообще вспомнила о Ержане, но делать уже было нечего, - Ержан, будьте добры, как только дозвонитесь, сообщите мне пожалуйста.
- Ok, Мiка, of course, I will say you? See you.
Ержан очевидно, не оставил бесплодные попытки освоить английский. Он отстал в обучении от них с Константином, найдя, как ему казалось справедливую причину в том, что они вдвоем ранее уже изучали язык и не преминул в этом обвинить только почему то Меруерт.
Странно, говорит, я скажу тебе, а потом тут же прощается. Скорее всего, придется самой звонить. Мысли крутились в голове молодой леди десятками, все они были разрозненными и никак не собирались в одну исключительно возможную картину складывающихся событий, удобную для самой Меруерт.
Вот уже стемнело, по себе знала, с гор в это время необходимо уже спуститься, если ты не вышел на горнолыжную базу или высокогорный каток, откуда практически совершаются все горные походы в Алма-Ате, и где сотовый телефон уже отлично принимает сигнал, это становится очень опасным. А с ночевкой Константин вроде не ходит. Она уже просмотрела фотографии в социальных сетях. Константин, везде налегке, с небольшим рюкзаком, и стоит всегда уже высоко в горах, где выпал снег, почему то в спортивных трусах, что не могло означать поход с ночевой. И баскетбольного мяча в руках не было, Меруерт знала о его славном спортивном прошлом, значит, на баскетбольное рандеву в горах тоже не задержится.
В конце концов, раздался звонок.
- Мика, я дозвонился, все нормально, он в больнице.
У Меруерт, после слова «больница», на мгновение внутри все похолодело и сердце не чуть, а совсем остановилось, она поняла, что теряет сознание, такое у нее уже было раньше, но все больше от переутомления, она была сногсшибательно стройна, но все же по общим меркам – худенькой. Сосуды неважно работали, пока не начала в горы ходить. Затем ей удалось удержаться на ногах, в мозгу отчетливо дали о себе знать первые слова Ержана – «Все нормально».
После того как первые эмоции прошли, в голове и на душе, все равно, не стало больше пространства для разумного и спокойного осмысления всего произошедшего. Мысли накладывались одна на другую, каким то вихрем, все они беспорядочно носились и не делали никаких выводов. Мысли стали похожими на людей в кинозале, которым объявили о срочной эвакуации, позабыв включить свет, и открыть двери наружу, они все орали, бегали туда-сюда бес толку, предвкушая предстоящий взрыв.
Просидев в полной прострации еще какое то время, Меруерт, решила не сидеть больше в неведении, а самой во всем храбро разобраться. Восстановила номер телефона у Ержана и позвонила Константину.
Через некоторое время она была уже у врача, которую иногда навещал Константин, и к которой он ее приводил пару раз. Это была врач, занимающаяся частной практикой, и излечивающая как он говорил от любых недугов.
- Здравствуйте, Константин, как ваши дела? Я уже по телефону спрашивала, но разговор получился каким-то сумбурным.
- Привет, Меруерт, да я не успевал отвечать, ты сделала паузу только после вопроса, где именно я сейчас.
- Вы говорили что-то про колено, как оно, Ержан сказал, вы его сломали.
- Ержан, неправильно меня понял, я сказал ему, что оно забарахлило, и я идти не могу, а это не значит, что я его сломал.
- Как это случилось?
- Помнишь, я говорил, что на баскетболе всегда были проблемы с коленом, нестерпимо болело при малейшей травме, потом здесь я его подлечил, но сегодня что-то нагрузка, возможно, оказалось большой, хотя далеко не пошел, на озеро Маметовой, ты знаешь, где это.
- Да, знаю, я там была.
- Да, ты на фото в синей клетчатой рубашке что-то в телефоне набирала.
- Вы и это помните, ничего себе, да это моя любимая рубашка, в ней тепло.
- Да, ты говорила. Когда я начал спуск, колено начало побаливать, затем сильнее, спустя еще время, уже шел с большим трудом. Добрался до плотины кое-как, я помнил, что там иногда таксисты бывают. Но мне повезло еще больше, там как раз в этот момент находился директор стройки всей этой плотины – Игорь. А мы с ним и с его семьей познакомились на озере две недели назад, разговорились, обменялись телефонами. Так вот он, меня с удовольствием и довез до «Медео». А дальше я сам. Хорошо, что колено левое, за рулем левая нога не нужна. Вот я и здесь, пожалуйста не переживай, сейчас врач боль облегчила и я скоро поеду домой, естественно тебя сначала довезу.
- Ничего себе, классно, что вы познакомились с этим Игорем, и он оказался в нужном месте в нужный час. Хорошо, что все так случилось, то есть, я хочу сказать, что не произошло худшего, вы бы и спасателей вызвать не смогли.
- Там, есть метеостанция на ней всегда люди, и у них есть рация, так что не переживай, в горах бы не остался, - пытается улыбаться Константин.
- Мне вам надо все же рассказать кое-что, возможно к вам это и не имеет отношение, я надеюсь, что не имеет, но мне ваше мнение, крайне интересно, - после некоторой паузы, уже спокойно, после первых приветственных слов начинает диалог Меруерт.
- Что случилось? Надеюсь, ничего серьезного, что бы тебя расстроило?
- Нет, нет, вернее как…, я сегодня расстроилась, но теперь, не знаю, успокоилась что ли. В общем, слушайте, это займет некоторое время, вы же не торопитесь?
- Нет, конечно, как можно, впереди такая захватывающая, чувствую, история.
- Перестаньте, все очень серьезно. В последнее время со мной происходит что-то невообразимое. Я рисую людей по их заказам, вы знаете, и последние пять человек, которых я нарисовала, непременно что-то выигрывают. Двое выиграли тур поездки, один пьющий учитель - миллион тенге, одна новый телефон и одна грант на обучение. И все это с ними случалось как раз в тот момент, когда я их нарисовала и отдала им портрет. Почему так происходит, я понятия не имею, и не знаю что делать, может, вы подскажите? – и не много спустя видя, что Константин все еще молчит, - вы мне не верите? Считаете, что все это ерунда, наверное?
- Меруерт, я верю тебе, безусловно, всегда и во всем. Иначе, какой смысл вообще разговаривать с тобой. Если ты даже скажешь, что знаешь теперь какого цвета рассветы на Юпитере, я безапелляционно буду тебе верить и попрошу нарисовать это, будучи твердо уверен, что это очень красиво. Такой восхитительной девушке как ты, могут в голову приходить только такие же сочетативно твоей красоте прекрасные образы.
Теперь об этих пяти случаях. Почему ты решила провести шестое тестирование именно на мне, мы поговорим позже.
- Да, давайте позже, - смеется Меруерт.
- И ведь, как ты благородно, не начала шлепать собственные автопортреты, но меня это не удивляет, ты такая и есть, сделаешь лучше кому-то, а не себе. Что касается этих, действительно, удивительных случаев, тебя это, вижу, очень гложет, я попытаюсь успокоить тебя, давай размышлять. Что это – череда непредсказуемых необъяснимых случайностей или намеренное, естественное изменение твоих способностей предопределять чей-то рок и судьбу? Натуральным больше кажется чудесное совпадение этих пяти случаев, так как, в твоих историях, размышлять о способности бессознательно, управлять ходом событий не предполагается, люди не привыкли думать о сверх способностях других или точнее сказать, верить в то, что выходит за рамки общего понимания бытия.
Я спокойно верю в твои открывшиеся способности, но об этом тоже чуть позже. Поговорим о твоем восприятии случившегося и о намеренности предназначений, ты можешь успокоить себя тем, что эти люди не обязательно что-то выиграли, да с ними произошли эти события, но так ли они хороши для них, а мы знаем только о твоих самых добрых намерениях к любому человеку, соответственно тебя не должно удивлять именно их выигрыши, было бы удивительным их потери. Те, кто выиграли круизы, могут в них пропасть. В незнакомой для них обстановке, существует большая вероятность, что с ними произойдет что-то плохое. Та, что выиграла телефон, стала самым лакомым объектом для уличных воров. Неизвестно, что случится с девушкой получившей грант, у нее власть предержащие люди могут все отнять и вдобавок навредить чем-нибудь. Судьбинушка же учителя из школы вполне мне очевидна, жить ему осталось год, два, не больше, он сопьется, это стопроцентно.
- Константин! Я вас прошу перестаньте так говорить, мне становится плохо. Теперь получается, я вообще обрекла их всех.
- Извини меня, Меруерт, я это просто описал, чтоб показать тебе, что у них возможно, не единовременные случайные совпадения на выигрыш, а определенная, совершенно нам не известная последовательность их жизни, в которой мы с тобой ни как не участвуем. В таком случае нам остается только лишь удивиться поистине невероятным совпадениям их событий с одновременно нарисованными тобой портретами.
И вот сейчас Мика, о другой стороне. О твоих способностях, то есть о твоих намерениях, они чисты, ты удивилась и совпадениям и выигрышам в том числе. Но почему тогда, эти люди именно что-то выиграли, а не проиграли. Вот здесь, выходят на первый план твои намерения, вернее – добрые намерения. Существует некая теория - все, что с нами происходит уже определено, и мы просто бумажные кораблики, несущиеся кто по спокойной глади широкой реки, кто по отрогам горного потока, а кто-то падает с водопада свое короткое время. Все называют это судьбой. Но есть некие размышления, и они достаточно распространены у интересующихся людей, я в них не слишком подкован, но попытаюсь объяснить попроще, чтобы и мне было тоже понятно.
Все что нас тобой окружает, это не общая реальность, а твоя и моя, они отдельные, и то, как мы с тобой воспринимаем этот мир, индивидуальное дело каждого, если сейчас нас тобой поменять местами, возможно, мы тут же сойдем с ума, но чтобы этого не случалось и не возникали между нами споры, об окружающем нас вокруг, мы с тобой находим компромиссы и всегда приходим к единому знаменателю. А в глобальном масштабе, нам с тобой с детства уже заложили программу восприятия действительности, и она у всех людей практически одинакова. Все знают, предназначение любого предмета, явления и поведения. Наиболее одаренные начинают докапываться до сущности всего происходящего. У всех восьми миллиардов людей на земле уже найдены компромиссы на любое явление, так намного удобней.
Но все же, у нас тобой все еще осталась какая та часть индивидуальности и мы не впадаем во всеобщий конформизм. А иногда, можем с тобой о чем то порассуждать. Я говорю - порассуждать, а не спорить, так как, сама знаешь, спорить с тобой я не осмелюсь, потому что сильно люблю тебя. Меня вполне устраивает твоя реальность. А может быть реальности, такой как мы ее видим, вообще не существует, а все какая - то супер отформатированная компьютерная игра.
Но давай о тебе. Мы не будем называть все твоей судьбой, по упомянутым мной размышлениям выходит, что ты сама можешь управлять своей реальностью, чем и занимаются монахи-даосы высоко в горах. Они годами медитируют ведь не для какого-то божественного откровения, тем более у них его нет, а они очищают свой разум и сознание от всех этих программ с детства, глобальных компромиссов и так далее. После того как они очистятся, наступает прозрение, и они видят истинную реальность, а может видят, что ее нет, и создают сами свои события.
- Что то все очень сложно, Костя.
- Извини, опять не много не туда, и спасибо за Костю. Итак, в отличие от судьбы, есть вероятность существования целого набора возможных событий, связанных именно с тобой, их миллионы вариантов, поверь, уже всё предусмотрено. И все эти возможные события пусть, скажем, находятся в некоем поле событий. Почему принято всегда показывать наверх при упоминании о месте хранения всех событий, которые могут с тобой случиться? Не знаю, почему они не могут спокойно лежать под землей, или следовать всегда рядом с тобой.
Ты, своим поведением, решениями, выбором, поступками постоянно предопределяешь появление того или иного события в твоей жизни из того самого событийного поля и подсознательно дергаешь ниточки событий оттуда, которые с тобой происходят, что означает что ты творец своей судьбы. Но это не так, ты делаешь это не осознанно, и события в твоей жизни все же складываются не зависимо от твоих желаний, мечт и так далее. Но они все возникают именно из этого насыщенного событиями поля, которые предопределены случаться в твоей жизни, а какое именно случится – зависит от тебя самой.
И вот теперь на первый план выходят твои намерения, а точнее насколько они сильны, тверды, и насколько ты ими уверенно и неотступно следуешь, чтобы достать из поля событие, которое тебе нужно. Во всем твоем поведении, я знаю, характере поступков и так далее и что важнее намерениях четко описывающих линию твоей жизни, прослеживаются добрые, искренние побуждения, ты доброта и отзывчивость в высшей степени проявления этих слов, ты, конечно, можешь с кем-то повздорить, даже поругаться и даже заявление в милицию написать. Но при всем этом, внутри остаешься чистейшей доброты человеком. Таким образом, принимая все это во внимания, скажу, что твои добрые намерения вычленили и объединили события, которые произошли с этими людьми, но рядом с тобой, задев и твою реальность, а значит это и твои события тоже. Ты на подсознательном уровне им всем, отчего то желала добра, и это проявилось в конкретном их материальном воплощении. Все понятно?
- Процентов 95. Я сама, не ведая, спроектировала добрые события. Но как дальше? Будет ли это повторяться?
- Как видно, умышленно не повторяется, я материально богаче не стал сегодня. Но, думаю, тебе не стоит в дальнейшем удивляться, если кто-то рядом с тобой внезапно окажется счастливее, чем он был до этого.
- А, получается, у этих даосов, и никакого событийного поля рядом нет, они сами все создают?
- Именно, моя умница, но это высшая ступень самопознания. Лучше подумай о себе, как развивать умение управлять намерениями. Помнишь, я в ресторане говорил тебе, что ты можешь в принципе, менять чужую реальность, что ты и сделала. Я рассказывал тебе, что ты можешь изменить мою реальность, спокойно доказав, что желтый цвет, на самом деле коричневый, а затем убедить в этом весь мир.
- Да, я хорошо это помню.
- Ну что, тебе уже не так не по себе, как было до этого?
- Да, Константин, спасибо большое, и вы опять все через комплимент мне пояснили. - Меруерт улыбнулась.
- Да, Мика, настала очередь теперь поговорить о моральной стороне твоего поступка, ты решила рисовать меня, заметь, без моего согласия.
- Но, вы ведь ничего не выиграли!
- Прекрасное оправдание. А почему ты считаешь, что я ничего не выиграл, ты приехала узнать обо мне, а это лучше всякого выигрыша.
Меруерт во время продолжения разговора стала чувствовать себя, как это бывает по утрам, ей было очень спокойно, уютно и легко.
- А где же врач?
- Она уехала, сторож потом запрет дверь, я не мог не дождаться тебя.
- Я себя чувствую виноватой перед вами.
- Здесь, я тебя полностью поддерживаю. Врач сказала, что я не смогу ходить еще дня три-четыре. Так что, у тебя есть шанс полностью искупиться. Мне с собакой ходить некому, будешь приезжать утром и вечером выгуливать ее. А сейчас поехали, отвезу домой, завтра машину мою заберешь, чтоб быстрей добираться.
- Да у вас действительно с ногой все удачно вышло. Хорошо я завтра приеду, хотя как всегда не обещаю, ведь я вечно опаздываю, сегодня, я уверена, что, наконец-то спокойно усну и хорошо высплюсь.