Летом 1998 года я поехал погостить на две недели к двоюродному брату в Тулу. Возвращаясь обратно домой, сел на рейсовый автобус Тула-Москва, чтобы вечером вылететь в Ереван.
Где-то на полпути у придорожного кафе водитель сделал остановку, объявив, что в нашем распоряжении сорок минут.
Я заказал себе порцию шашлыка, сыр, зелень и 50 граммов водочки. Заказ у меня принял подросток, русский парнишка. Я огляделся: чисто, уютно, почти все столики были заняты пассажирами нашего автобуса. Между столиками сновали два подростка-официанта, как сейчас принято говорить, «лица кавказской национальности». Всем троим парням было лет по 14-15. На лицо они были разные, но в них была какая-то неуловимая схожесть.
До моего слуха дошли имена этих мальчишек, как они звали друг друга: Саша, Амаяк и Рауф. Тот, кого звали Амаяком, принёс мой заказ. Я принялся за еду, но не упускал из виду этих ребят. Парни подходили к столикам, бегали на кухню, оттуда, через какое-то время приносили готовый заказ.
Неожиданно дверь в кафе широко распахнулась, и в помещение вошёл крупный мужчина средних лет русской национальности и по-хозяйски пробасил:
– Рауф, с Амаяком обслужите новых клиентов, они расположились во дворе...
Ребята тут же выскочили во двор. То, что это был хозяин, не вызывало сомнения. Я ел и думал: «Интересная ситуация: Саша – русский парень, Амаяк – армянин, Рауф, естественно, азербайджанец... Кто они такие, и почему у них еле уловимая схожесть в лицах...»
Счёт мне принёс Саша. Расплатившись, я вышел во двор кафе и увидел хозяина, сидевшего на стуле в тени под берёзой. Я подошёл к нему, присел на свободный стул рядом с ним. Мы разговорились. Мужчину звали Виктором, жил в Туле, а это кафе, с его слов, он взял в аренду «у армян». Я не выдержал, спросил про ребят. Виктор широко улыбнулся и сказал:
– Понимаю ваш интерес, вижу, вы разобрались, что они разных национальностей. Саша – мой сын, Амаяк – армянин, Рауф – азербайджанец, они мои родные племянники.
Услышав это, я чуть со стула не упал.
Мужчина сделал паузу, закурил сигарету, глубоко затянулся и продолжил:
– У меня две сестры – Катя и Лиза. И так получилось, что первая вышла замуж за армянина, а вторая – за азербайджанца. И все они с мужьями уехали жить: Катя в Баку, Лиза – в один из районов Азербайджана.
Потом у вас там началась война. Сёстры с семьями приехали сюда. Катя – в 1990 году, Лиза – в 1993 году. Естественно, мужья и дети были с ними. У каждого было по ребёнку. Оформили их как беженцев. Приехали без имущества, с лёгкой поклажей. Дом у меня большой, собственный, всем места хватило.
Тут Виктор обернулся, внимательно посмотрев на машину, припарковавшуюся во дворе кафе, и продолжил:
– На первых порах были проблемы между зятьями. У каждого из них была своя обида, своя правда и претензии друг к другу. Иногда их споры чуть ли не до драки доходили. Но я смог их жёстко поставить на место, объяснив, что они не у себя дома, а в Российской Федерации, и у нас здесь свои законы, которых необходимо придерживаться.
Через несколько месяцев зятья с семьями съехали, снимают квартиры. С трудоустройством также я им помог. Мальчики пошли в школу, сейчас без проблем говорят на русском. Вот, кафе взял в аренду и предложил сыну и племянникам, они почти ровесники, чтобы во время летних каникул поработали у меня, заработали бы себе денежек к первому сентября.
Тут подошли Рауф с Амаяком и практически без акцента обратились к Виктору.
– Дядь Вить, мяса в холодильнике осталось мало, – сказал Рауф.
– И хлеба надо бы подвезти, – продолжил Амаяк.
В это время водитель нашего автобуса начал сигналить, собирая пассажиров, чтобы отвезти нас в Москву.
Я тепло попрощался с ними и пошёл к автобусу, чтобы занять своё место, согласно купленному билету...