Жительнице села Красный Лог Зинаиде Николаевне Тюниной почти восемьдесят лет. Через всю долгую жизнь пронесла она светлый образ своей бабушки Прасковьи, которую односельчане попросту называли Паранькой. Об удивительных фактах её биографии Зинаида Николаевна часто рассказывает своим детям и внукам. Так добрая память о прародительнице в её семье передаётся из поколения в поколение.
Полагаю, и читателям будет небезынтересно заглянуть вглубь времён и узнать о жизни народной целительницы.
Итак, представим дореволюционный облик Красного Лога. Не гудят трактора, не снуют машины, не ревут мотоциклы. Зелёным ковром расстилается по улицам подорожник. Хатки-мазанки тесно ютятся по берегам речушки Красная. В центре села возвышается церковь с колокольней. А недалеко от неё, на противоположном берегу, на месте теперешней автобусной остановки, стоит богатый трактир. Его хозяйка – Прасковья.
Но у односельчан нет ни зависти, ни злости по отношению к зажиточной Параньке. Не ломит она цены на трактирную снедь, задарма потчует бедных и попрошаек. Как-то даже укрыла и накормила у себя беглых политических, на дальнюю дорогу собрала им увесистую котомку с едой.
Бесплатно лечила здешний люд Прасковья, на весь околоток слыла знатной целительницей. Отовсюду шёл к ней народ за помощью. Знала Прасковья целебные свойства множества трав. С ранней весны и до поздней осени пропадала она в окрестных лугах и оврагах, собирая нужные цветки, стебельки и корешки. Их настоями и отварами Паранька изгоняла недуги из людей. Ещё считалась она в селе первой повитухой. Бессчётное число младенцев приняла на свет Божий простая неграмотная тётка Прасковья, с авторитетом которой тогда никто не мог сравниться.
В ту пору Бога признавали все, почитала Господа, любила всем сердцем и Прасковья. Однажды отважилась на пеший ход в святую-святых – Киево-Печерскую Лавру, куда отовсюду стекались паломники. Вдвоём с подругой отправились они в дальний путь.
Совсем близко оставалось до намеченной цели, как товаркам пришлось невольно согрешить, в чём Паранька долго потом каялась.
Смеркалось. Пересекая лесок, завидели они избу лесника, попросились на ночлег. Хозяина дома не оказалось. Его жена, предупредив о вздорном и спесивом характере мужа, пустила путниц переночевать. А в полночь явился и сам лесник. И такое тут началось!
Сурово «зыркнув» на супругу и постояльцев, он схватил нож и со всего размаху вонзил его в столешницу. Затем как гаркнул, растянул меха гармони, повелевая гостьям весело плясать с прибаутками.
Петь и плясать Паранька умела, но тож ко времени и к делу, а тут пост Великий шёл. Но деваться некуда – под страхом смерти пришлось до рассвета потешать богохульника русской «барыней» да «матаней».
…Из Киева Прасковья вернулась с массой неописуемых впечатлений. «Панораму» увиденного принесла домой. Смотришь в глазок таинственного ящичка, и пред тобой открываются святые места Лавры. Пуще всего берегла эту редкостную вещь Прасковья, но не смогла сохранить. Случившийся однажды в её доме пожар уничтожил всё имущество вместе с «Панорамой».
Ещё захватила Паранька из далёких краёв узелок с семенами помидоров, доселе не знакомых в её родном селе. Но выращенная ею огородная «диковинка» поначалу не пришлась краснологцам по вкусу. Параньке же помидоры нравились, каждую весну сажала она их. Так постепенно и прижились томаты в Красном Логу.
…Своим размеренным неспешным чередом протекала жизнь села, пока не ворвался чёрный мор, имя которому – тиф. И пошла «косить» эта страшная болезнь налево и направо и детей, и взрослых. Бессильна оказалась перед её коварством даже Паранька – и её свалил с ног немыслимый жар. К утру третьего дня температура спала, но Прасковья не подавала никаких признаков жизни. Если бы не её муж Дмитрий, похоронили бы спешно Парашу, как и всех умерших от тифа. Внешне незаметное дыхание жены он уловил по слегка вспотевшему зеркальцу, поднесённому к её лицу.
К слову, Дмитрий был очень образованным человеком, хорошо владел французским языком. В Красный Лог он приехал издалека. Его мать, в прошлом крепостная, очень приглянулась своему барину, обольстившему бедную девушку. Когда у той родился сынишка Дима, барыня приказала выслать юную мать из усадьбы. Мальчик же остался при господском дворе. Крепостное право вскорости отменили, но маленькому Мите идти было некуда. Барин-отец не признал его своим сыном, но при этом не обижал Диму, платил даже жалование учителям за его обучение.
…Но вернёмся к Прасковье, впавшей в глубокий летаргический сон. Православные утверждают, что душе усопшего до частного суда и вечного пристанища отводится сорок дней. Ровно столько Прасковья пребывала в беспамятстве, находясь между жизнью и смертью.
Когда пришла в себя, не обрадовалась возвращению в земное бытие. Райскими цветами, садами, рощами и озёрами встречал её потусторонний мир. Некто невидимый открывал перед нею чудесные сказочные раздолья. На миг показал и страшную преисподнюю, но под лазоревый ласкающий закат вернул Прасковью на грешную землю…
После второго рождения Паранька также безотказно и бескорыстно приносила людям лишь добро и пользу, пока силы не покинули её...
----------------
Октябрь 2005 год, с. Красный Лог.
Фото автора. Отреставрированный краснологский храм. Наши дни.