1
«Ливо-о-о-нцы! Ливо-о-о-нцы!»
Горланил всадник криком заполошным
И грязный снег летел из-под коня…
Натурой князь всегда был осторожной
И никогда себе не изменял.
Лазутчики, дозоры, охраненье….
Отец учил: «Не дай врасплох застичь»,
Поэтому во всех, потом, сраженьях
Он был охотник, а не дичь.
А всадник, подлетев, чуть не свалился –
Коня одёрнул так, что тот присел
И бесом под наездником крутился,
Пока его он плёткой не огрел.
«Идут ливонцы, князь. Их много,
Черно и не видать хвоста…
И на санях, и конных… Вся дорога
Забита ими. Я считать устал».
Занервничал чубарый конь под князем,
Прядёт ушами, шею круто гнёт
И в сторону косится карим глазом,
Кусает удила, копытом бъёт…
«Гони, давай, скорей за лес, к Андрею,
Скажи, что немцы будут здесь вот-вот,
Пусть ждёт и раньше времени не смеет!
А больше ничего. Он всё поймёт».
Морозец утренний густой и колкий,
Давяще-гулкая над полем тишина
И, кажется, округа вся примолкла,
Вся неизвестности подчинена.
«Ну, вот и час настал. Пусть Бог рассудит
Кому остаться, а кому лежать.
Здесь трусов нет, испытанные люди
И не себе они принадлежат.
Попались, если, немцы на наживку,
За силы главные сочли заслон,
Хоть поздно, но поймут свою ошибку,
Когда их бить начнём со всех сторон.
Дружины конные ошуюю, одесну;ю
Противнику не будут в явь видны,
Сегодня немцы здорово рискуют
И могут очень быть посрамлены.
Так что ж. На всё здесь воля Божья,
А промысел его не ведом нам
И предрекать чего-то невозможно,
И предаваться просто словесам».
Полки стояли плотно, неприкрыто,
Клубился пар над головами изо ртов,
Плечом к плечу мужик и родовитый…
Одна судьба, одним теперь гуртом.
В рядах возникло, пробежало оживленье,
Нервозность ожиданья позади.
Зависит всё от личного уменья,
Единого желанья - победить.
2
Армада всадников, одетая в «железо»,
Похожая на клин или «свинью»,
Грозою надвигалась рысью резвой,
Держа порядок в боевом строю.
Без кличей, выкриков, в молчанье полном,
С крестами на щитах и на плащах,
Скакали ряд за рядом строи-волны,
В неробких душах, возбуждая страх.
Казалось, что на свете нет преграды,
Которая способна устоять,
Но утешала мысль, что ход угадан,
И оставалось время своё ждать.
Когда осталось метров всего триста,
Навстречу взмыла уйма жадных стрел.
За выстрелом сменялся тут же выстрел,
И воздух от вибрации гудел…
Тараном врезалась армада в ополченцев,
Пробила брешь и ринулась вперёд,
И рыцари, часть с ними пеших немцев,
В пылу атаки вынеслись на лёд.
Но масса основная наступавших
Увязла и дралась на берегу,
И не вставал, однажды хоть, упавший,
И спину не казал никто врагу.
Поднялся страшный шум над снежным полем,
Ломались копья, руки и щиты,
А вопли раненых, от дикой боли,
Неслись над ним до самой темноты.
Звериный зов проснулся в людях будто
От вида крови ли, врага? Налечь,
Настичь, убить его… От злобы лютой
Ещё разительней оказывался меч.
Кололи, резали, рубили и крушили,
И сдёргивали рыцарей с коней,
А на земле те неуклюжи были
И их приканчивали тут же поскорей.
Пыряли лошадь, коль не удавалось
Стащить железного наездника с седла,
Она от боли падала, брыкалась
И за собой хозяина влекла.
Ряды давно сломались и смешались,
Дрались за всех и каждый за себя.
Четвёртый час пошёл… Пока держались
И всё же стали подаваться вспять.
Теснили крестоносцы ополченцев,
И тех всё больше оставалось на снегу,
Ещё чуть-чуть и под напором иноземцев
Они не выдержат и побегут.
Дружины фланговые кинулись в атаку
(князь Кербету с гонцом послал сигнал)
И с новой силой разгорелась драка,
А враг неутомимо налегал.
Побоище, не битва разыгралась,
Кромешный ад теперь стоял кругом,
И Невский бился, невзирая на усталость,
Как рядовой, орудуя мечом.
Сместилось незаметно место боя
Под берег озера, на талый лёд
И он не выдержал. Ливонцы воя
Тонули в ледяной пучине вод.
Такого Гюнтер, повидавший крови много,
Увидеть не хотел бы даже в снах,
И рыцарь черствый безотчётно вздрогнул,
А снег краснел буквально на глазах.
Заметил поздно он дружинников в кольчугах,
Галопом мчавшихся (откуда чёрт их взял!)
Над ними знаки княжьи и хоругви,
И понял вдруг, что битву проиграл.
В нём сразу рухнули мечты-надежды
На земли, роскошь и послушных слуг.
От резкой боли за грудиной, веки смежил,
Поводья выпустив из ослабевших рук.
Удар пришёлся точно по затылку,
Забрало лязгнуло, спадая на глаза,
На шлеме Гюнтера зияла дырка
И он, цепляясь за седло, на снег сползал…
Засадный полк летел своим на помощь
На свежих, застоявшихся конях
И немцев бил до полного разгрома,
Не празднуя победу на костях.
А рыцари, кто избежал пучины,
Помчались через озеро назад,
И их семь вёрст гнала дружина,
Стремясь, до одного, всех наказать.
Поставим точку в небольшом рассказе
О славных воинах в истории Руси.
Мы с ними памятью в незримой связи,
И временем её не погасить.
Март-апрель 2010 г.