Повседневные картины города достучались до его сознания. Всё вокруг ожило и обрело особенный смысл. Всё его нутро претерпевало изменения, и он увидел себя как на ладони: съёжившегося и дрожащего, сморщенного и испуганного. Внезапно захотелось расправить себя, вдохнуть жизнь и отпустить "в полёт", словно лепесток.
Столько времени он потратил на внутренние раздумья, на самоизучение. Почти никогда он не был своим союзником, не отстаивал свою точку зрения, не развивал свои интересы, а шёл по тропе саморазрушения. Обретение внутренней гармонии, счастье?
Он спотыкался об внешний мир и реальность вокруг, и постоянно сбивался с курса. Но о да, сегодня он обрёл себя ещё раз, но на этот раз — вдохновляюще. Подъём его духа сопровождался тем ужасом, который он испытал, увидев свою слабость. Он принял себя и жизнь со всеми углами, чтобы раз и навсегда развернуться и выйти из той реальности, которая слепила его таким угловатым и несчастным.
Лепестки жизни...
Она видела себя в той рутине, которую чтила свято, как какую-то древнюю традицию. Шаг влево-шаг вправо от принятой ею истины казался абсурдным. Бросила себя в тюрьму и как попугай схватывала слова и движения окружающих. Другие птицы проносились стаями, неслись куда-то (и это "куда-то" они назвали "вперёд"). Она же довольствовалась видом из клетки.
Сегодня она нашла свою золотую грань: не в стае, не в клетке. Сегодня она вылетела под дождь, что уже серьёзно могло помешать её псевдокомфорту.