- Вы, думаете, заметно что я иностранец?
- Здесь не может быть никакого сомнения.
- А моя одежда сшитая английским портным?
- Костюм ещё не всё, хотя нельзя отрицать, что ваша внешность производит впечатление. (А.Кристи, Безмолвный свидетель)
Итак, летом 1993 года мы всей семьёй приехали в пгт Змиёвка Свердловского района Орловской области. Предстояло всем устраиваться на новом месте. Пока же лишь глава семьи, Александр Алексеевич, имел в Змиёвке и прописку и работу. Поэтому для нас самыми срочными делами были: перво-наперво оформить прописку по новому месту жительства; детей для продолжения учёбы устроить в школу, меня же на работу. А уж после будем думать о том как получить гражданство РФ.
Прописку по ходатайству мужа нам разрешили оформить в том же общежитии ПТУ, где он уже был прописан. Нас прописали и тут же выдали продуктовые карточки на сахар и мыло. Мы отоварились и воспрянули духом – дело пошло!
Но всё это, оказывается, были цветочки! Вопрос с гражданством решить было непросто даже по упрощённому порядку. Россия переживала непростые времена – шли лихие девяностые.
Багаж всё не приходил, по-прежнему мы спим на полу, на чужих матрасах, позаимствованных всё в том же ПТУ. Решено было пока не пришёл багаж, привести в порядок новое жильё, хотя бы побелить известью стены и вымыть окна, двери и пр.
В нашей половине дома, что снял для нас Александр, была большая проходная кухня с печью и неплохая комната. В комнате слева от двери выстроен печной камин с дымоходами обогрева, за камином можно было поставить кровать – вот и комнатка для дочери. По приезду на следующий день она уже перетащила туда свой матрац, застелила чистым бельём – устроилась! По этой же стороне была приделана самодельная полутораметровая деревянная стеночка, она поддерживала потолочную балку. Туда перенёс свой матрас сын – вот и он вроде как отделился. Мы с мужем свои матрацы расположили под самым окном у противоположной стенки.
И потом, когда пришёл багаж, ничего не изменилось, все остались жить на прежних местах: за печным камином устроили маленькую тёмную спаленку для дочери и, навесив ковёр от деревянной стеночки до окна, устроили за ним светлую спаленку для сына. В окно его спаленки просматривалась дорога – был вид! Сами обосновались в зале на раскладном диване. Конечно, всё равно это была одна комната и, когда мы расходились по своим комнаткам, переговариваться нам всем можно было, не вставая со своих мест.
Побелку комнат мы давно уже сделали; полы, окна и деревянную веранду отмыли; на дворе в огромном костре сожгли старые вещи прежней хозяйки, освободив этим сарай; новую яму для туалета выкопали и само деревянное строение к ней перенесли; по Змиёвке полазили-походили; в областной центр г.Орёл съездили; на работу меня приняли; детей в школу устроили.
Спали же по-прежнему на полу, на матрацах. Я их, эти матрацы каждый божий день выносила во двор просушиваться, так как мне, привыкшей к сухому азиатскому климату, не хватало сухости степей, знойного ветра, а главное солнца. Отсутствие солнца очень угнетало и вызывало раздражение, постоянно приходилось себя сдерживать и убеждать, что со временем я привыкну и всё пройдёт. (Но так не привыкла. Солнечное голодание до сих пор компенсирую ярчайшим светом электроламп). Количество солнечных дней этим летом можно было пересчитать по пальцам. Каждое утро, раскрыв глаза, даже не поднявшись с постели, я глядела в окно – солнце есть или нет? Не обнаружив солнца за окном, опять закрывала глаза и начинала себя уговаривать, что всё будет хорошо, надо только немного потерпеть. После сухого казахстанского климата донимала сырость, ошушение такое. что ты постоянно потный. В солонке отсыревала соль, перец терял свою сыпучесть и липнул. Баня в посёлке работала лишь по субботам и воскресеньям. а мыться хотелось ежедневно. Мужчины мылись во дворе, а мы с дочерью располагались на верандочке.
А багаж всё не приходил, ходить нам было практически не в чем. Для детей – они за лето подросли - купили осенние куртки, одежду для школы. Дети, таким образом, были на первое время экипированы, а я без нашего багажа просто паниковала, думая о том что скоро наступят холода, пойдут дожди. В чём мне тогда ходить на работу? Погода в августе похолодала, на работу я начала надевать новую, купленную для сына, куртку.
Багаж пришёл лишь через два месяца, впритык к началу учебного года - 31 августа. Муж договорился о машине, привёз багажный контейнер со станции г.Орла сюда, в Змиёвку, здесь скорей-скорей разгрузились и пустой контейнер увезли назад в Орёл – за каждый час простоя железнодорожного контейнера надо было дополнительно платить.
Вещи, по-простому домашний скарб, разгружали сами, всем нашлась работа. Подтянулся нам на помощь чуть позже Юрий, взрослый сын наших соседей. С его помощью мужчины вынесли из контейнера тяжёлую мебель, помогал и водитель.
После мы даже посетовали, что не продали свой скарб перед отъездом, поехали бы налегке, здесь бы купили, если не новые, то поддержанные вещи - их много было в продаже. Зато сейчас, через 25 лет после переезда, я наслаждаюсь своей старой мебелью, за каждой стоит история моей жизни. Правильно писал Константин Паустовский:
- Вещи усиливают ощущение времени. Часто они живут дольше нас.
Мебель сразу ставили на место, вещи же, не вместившиеся в комнаты, впихнули в сарай, где они и простояли до следующего лета. Спустя год мужу на работе выделили 12 миллионов рублей для покупки своего дома.
Только мы успокоились: дети учатся, мы работаем, с квартиры пока нас не гонят, как случился шокирующий случай.
Ранним утром стук дверь. Милиция! Мы наспех накидываем на себя одежду и открываем милиционерам двери.
- Что вы можете сказать о ночном происшествии? – с ходу спрашивают они нас.
- О каком происшествии?
- Разве вы ничего не слышали? Какой-нибудь шум за стенкой? Звуки, голоса?
- Ничего мы не слышали, все спали. Да объясните вы нам, что там приключилось? – недоумеваем мы все.
- У соседей ваших, вот за этой стенкой, старик-отец зарубил топором своего сына Юрия (Юрий нам помогал разгружать вещи).
Мы все остолбенели! Дикое дело. Муж проработал народным судьёй около двадцати лет в Северном Казахстане, но таких убийств в своей практике не помнит, не было такого чтобы отец сына зарубил.
Сын в мусульманских семьях – опора престарелых родителей, сын – их гордость, за сына отец голову положить должен, всё обязан предпринять для его воспитания и обучения. Лишь в книжках мы читали о таких убийствах.
Вечером, шокированный этим случаем, муж долго рассказывал о нынешних судебных исках:
- о том как мужа с женой разводил и они по суду делили даже ложки с вилками;
- о том как взрослый сын у престарелой матери комнату отсуживал, чтобы ту либо внаём сдавать, либо продать ей же;
- о том как соседи с вилами друг на друга шли из-за неподеленной межи и пр.
В растерянности говорил, что таких склочных дел за 20 лет работы судьёй у него никогда не было. Бывало, что уходит муж из семьи, бросит жене квартиру, а сам уедет на новое место. А о том чтобы посуду в суде делить – это курам на смех, людей смешить.
Случалось и хорошее. В начале октября я вожусь на кухне, готовлю обед, для забавы в окно посматриваю. Вдруг мимо окна прошёл кто-то. Фигура знакомая, вроде кто-то к нам идёт на моего старшего брата Юрия Михайловича похожий.
- Откуда он здесь может быть? – не верю я своим глазам, - Он же в южном Казахстане в Чиилях живёт с семьёй. А это… - я поразмышляла, - в общем, три года скакать до Чиилей и не доскакать.
Я мужу кричу:
- Саша, к тебе кто-то идёт! Выходи, встречай!
Александр открывает дверь и лицом к лицу сталкивается с моим старшим братом Юрием Михайловичем. Мы остолбенели! Откуда? Чудеса да и только! Бросились навстречу друг другу, обнимаемся, радуемся, кричим. Дети выбежали из своих закоулочков посмотреть что тут такое радостное происходит, и, увидев родного дядю, тоже зарадовались. Все говорили наперебой:
- Вот те на! Юра, привет!
- Ты откуда взялся? Как нас нашёл?
- Я из славного города Курска! Тут от вас неподалёку. – смеётся он, - Мы, оказывается, с вами в одно и тоже время из Казахстана перебрались. Я с сыном Алексеем, вот в Курск перебрался. Жена с дочерью остались пока в Чиилях, потом когда устроюсь и их перевезу. Мы с Алексеем в общежитии комнату получили. Нормально устроились, жить можно.
- Да как же ты нас нашёл? Мы же тебе не писали о своём переезде.
- А я пару дней назад с Алма-Атой по телефону разговаривал, мама и сообщила, что вы в Змиёвке. Я, недолго думая, в первый же выходной сел на электричку и приехал.
- А как ты нас нашёл? – удивляемся мы.
- Ну, вы, родственники, даёте! Кто ж в посёлке судью может не знать? Я в милицию зашёл, они мне и адрес ваш дали и дорогу указали. – Юрий Михайлович начал выкладывать на стол подарки. До сих пор я пользуюсь подаренным мне тогда набором кухонных ножей и всяких там принадлежностей.
Долго сидели мы, рассказывая о своих переездах, как кто устраивался. Мужчины на радостях не просто выпили, а по выражению Юрия Михайловича, напились до поросячьего визга. Как же – радость! не одни мы здесь в новых краях, у нас родня неподалёку! На следующий день после домашнего обеда проводили Юрия Михайловича к электричке, наказали привезти в следующий раз сына Алексея.
Приезжали они к нам на ноябрьские праздники с Алексеем. Оказывается, Алексей, когда отслужил на КТОФе и в 1992 году демобилизовался, сразу после службы уехал сюда в Курск с первой волной переселенцев. Юра уже потом в 1993 году к сыну приехал, с ним в общежитии поселился.
Алексей, скучая по домашней еде, попросил меня узбекский плов приготовить. И как-то слово за слово, сам и взялся за его приготовление. Хороший плов приготовил, сели мы за стол и получился праздник! ведь мы все соскучились по семейному общению. С этих пор мы на все праздники ездили друг к другу, радовались нашим продвижениям в закреплении на новых местах.
Наступила зима. Дни покатились своей чередой. Утром все расходились по своим делам. Первыми из школы приходили дети. Славик затапливал печь, Ксюша прибирала дом, потом делали уроки. Попозже возвращалась и я с работы, готовила ужин. К ужину приходил с работы Александр. После ужина продолжали заниматься своими делами, готовились к завтрашнему дню.
В декабре пришло известие из Курска.
- Алексей женится, 25 декабря мы вас приглашаем на свадьбу.
Что ж, несмотря на двадцатипятиградусные морозы, надо ехать в Курск. Муж Александр был в отпуске, подлечивался в санатории, мне с детьми предстояло ехать самой. Вечером согрели воду, тут же на кухне все в тазу выкупались. На первой утренней электричке поехали в Курск. Денег взять такси пожалели - немного их у нас было - поэтому долго плутали по незнакомым улицам Курска, но в конце-концов нашли их общежитие. В красном уголке этого общежития и была свадьба.
На свадьбу сына приехала из Чиилей Лидия Александровна с дочерью Анастасией. Юрий Михайлович в Москву их встречать ездил. Потом мне рассказывал:
- Представляешь, я их встретил, всё нормально, разговариваем. Дочь, семиклассница Настя, вытаскивает из кармана шоколадный батончик твикс и показывает мне: «Папа, смотри что у меня есть!» Я отмахнулся – эка невидаль и дальше своё рассказываю! А когда они назад в Казахстан уехали, я вспомнил от каких пустых магазинных полок они приехали, как они там без денег сидят и до меня дошла Настина радость от шоколадного батончика. Представляешь, у меня слёзы полились. Лежу на койке в общежитии и думаю, что незачем их там держать одних, надо как вы снять жильё и перевозить семью. Надо поддерживать друг дружку, обустраиваться вместе надо, Анастасии надо российскую школу заканчивать, российский аттестат получать.
Летом 1994 года Юрий Михайлович снял в Курске жильё, съездил на неделю в Чиили, по-быстрому за три дня продал квартиру с дачей, отправил вещи железнодорожным контейнером, и вернулся сюда в Курск уже с семьёй.
Казалось, что всё теперь у них будет хорошо. Они ещё не знали, что их трудности только начинались. Лишь через восемь лет, в 2002 году он сумеет купить недостроенный дом, и долгие годы будет его достраивать.
Свадьбу отыграли. Скоро Новый год - праздники! Алексей с женой остались в Курске – им, молодым, не до нас было, поэтому мы забрали с собой Юрия Михайловича, Лидию Александровну с Анастасией и поехали все вместе в Змиёвку. К Новому году должен был вернуться из отпуска Александр Алексеевич – все вместе соберёмся, праздники проведём. Так и получилось. Новый год с Рождеством встречали в Змиёвке вместе. Готовили вкусные обеды и разговаривали; побывали на новогоднем гулянье, как это заведено в Змиёвке; узнали что такое колядки. Тут вечером под Рождество, мы не знали – в Казахстане такого нет, люди наряжаются и по домам ходят, колядуют. А было так.
Мы, взрослые в тёплой комнате сидим, за жизнь разговариваем. А дети наши во дворе ошиваются, свои разговоры ведут. Вдруг двери распахиваются, они все разом залетают, весело так смеются и рассказывают, перебивая друг дружку, что какие-то страшные люди к нам заходили. Они даже напугались, даже спрятались от них за сараем. Потом рассказали поподробнее.
- Темно. Мы во дворе на лавочке сидим и на дорогу смотрим. И видим что по улице компания большая идёт, люди какие-то выряженные, одежда наизнанку надета, лица как у папуасов раскрашены. И заворачивают прямо к нашей калитке. Идут к дому и поют: «Коляда, коляда! Отворяйте ворота…
- Потом нас увидели и говорят: «Коляда к вам пришла, отворяйте двери. Видели коляду?».
Славик рассказывает:
- Девчонки испугались, бросились прятаться за сарай, в туалет уличный закрылись, а я схватил полутораметровый дрын и иду на ряженых.
- А уж когда мы все поняли, что компания спрашивает какого-то Коляду, из-за сарая вышли и Ксюша с Настей. Мы этим ряженым всё толково объяснили: «Уходите отсюда, здесь такие не живут. Нет здесь никакой Коляды». А они всё уходить не хотели. Я тогда дрын повыше поднял, они и повернули назад. Вот так мы их и прогнали. Ужас!
Выслушав их, мы весело посмеялись и постарались объяснить им смысл колядок. Что мы могли им объяснить, когда сами никогда колядок не видели и в колядовании не участвовали. А дети даже не расстроились.
- А нечего по чужим дворам ходить! – подытожили они.
Были в Змиёвке ещё два летних праздника, смысл которых я так и не смогла понять.
Первый - Солнце-караул - приходится на Петров день. В ночь этого дня молодёжь ходит по улицам и безобразничает. Может дрова разбросать, калитку снять и забросить к соседу, лестницу унести. У нас как-то такое было. Было что и картофельные кусты повыдергали, цветочную клумбу оборвали и тут же цветы бросили, было что и калитку в соседний огород унесли.
Второй праздник в день на Ивана Купалу. Всех обливают водой. Дети ходят с вёдрами, с бутылками, из них плещут водой на прохожих. Брызгают водой в окна проезжающих машин и автобусов. Вот в такой день как-то я шла из школы домой мимо уличного колодца. Возле него собралась группа учеников моего класса. Весёлые стоят, меня ждут, в руках держат полнёхонькие вёдра. Им смешно и радостно. А что им? Жара, праздник, весело.
- Наталья Михайловна, мы вас обливать будем, потому что праздник сегодня! – предупреждают меня и смеются.
Я остановилась, не доходя до них, и говорю:
- Э, нет, ребятки, тогда я сейчас в обход пойду. Не надо меня обливать.
А они уже и вёдра повыше поднимают, предвкушая удовольствие. Я продолжила, их на страх беру:
- Вот кто из вас хоть попробует на меня водой даже плеснуть, то 1 сентября готовьтесь! Всем сразу по математике двойки вкачу!
Ребята посмотрели на меня, осознали серьёзность моих намерений, опустили вёдра и разрешили пройти.
- Проходите, Наталья Михайловна, не бойтесь. Мы двоек не хотим.
Новогодние праздники закончились, Юрий Михайлович снова съездил в Москву, посадил жену Лидию Александровну с дочерью Настей на поезд. Они поехали назад в Казахстан, а он вернулся в Курск. Опять потянулись будни.
Весной, наконец, мы получили гражданство, стали гражданами РФ. А летом купили дом. Конечно, его предстояло перепланировать и достроить, но это был уже свой дом, своё жильё – мы успокоились и почувствовали себя равноправными гражданами, наряду со всеми жителями России. Хотя дом этот нам пришлось достраивать и перестраивать несколько лет, внутреннюю же отделку доводили мы с детьми-студентами сами. Мужа уже не было с нами, разбился в автоаварии.
P.S. Прошло лет десять. Я ехала из Орла в Змиёвку на электричке. Разговорилась с женщиной, сидящей напротив, она ехала дальше в Глазуновку. Говорили о детях-студентах, о Змиёвке, о ценах в магазинах, о погоде. Уже когда я стала готовиться к выходу, попутчица вдруг спросила меня:
- Скажите откуда вы родом? Вы же не змиёвская, не из местного населения.
- Почему вы так решили? – заинтересовалась я.
- Я по профессии хормейстер. Я слышу чужой акцент, чужие речевые обороты. Здесь так не говорят.
Пришлось признаться ей, что я переселенка из Казахстана.
- Я так и подумала. – улыбнулась она, - Всего вам доброго.