Есть две бесконечные вещи — Вселенная и человеческая глупость. Впрочем, насчёт Вселенной я не уверен.
Альберт Эйнштейн
***
Он не любил самого процесса. Все эти бесконечные ёрзанья вперёд-назад, вечные смены позиций. Не трудоголик же он, в самом деле? Нет, он любил совсем другое - наполненные гормональным всплеском финалы, ощущение победы! Он просто не мог не принять вызов, посмотреть в глаза нового партнера, развернуться спиной и спокойно уснуть ночью после этого. Спать и видеть сны со льдом Эйяфьятлайокудля. Поэтому его гордые, исполненные радостной уверенности точки порою превращались в бесконечные многоточия.
А он любил расставлять точки над "i", его слово должно было оставаться последним. В своё совершеннолетие он настоял, чтобы в полученном паспорте из его природной, наследственной фамилии убрали первую букву - "У". Отец не разговаривал с ним месяц...
Точкин сделал ход конём. Партнёр, как там его? - он посмотрел на табличку - Лев Уткин, был в цейтноте, Точкин видел это отчётливо и ясно. Ещё пара ходов и великолепная комбинация Точкина будет блестяще реализована. И вот, в его мыслях зазвучал "Полёт Валькирий" Вагнера, а грудь наполнилась первобытной радостью - он продвинул слона по диагоналям чёрно-белых клеток и объявил:
- мат! Шах и мат! - Точкин чувствовал - Судьба снова улыбается ему во все тридцать два зуба!
Точкин оторвал глаза от доски и увидел направленные на себя озадаченные взгляды. Раздался смешок. Потом другой. Третий...
Герман вновь опустил глаза на доску - никакого белого офицера не было! На его месте стояла простая, лаконичная как точка, пешка...