Каждая дорога когда-то заканчивается.
Ещё засветло, в один из первых январских дней, большой обоз, проделав немалый путь, медленно втягивался в обширный двор особняка Степана Ивановича.
Встречать прибывших высыпало всё семейство, включая так же и слуг. До кабинета хозяина, где он в это время находился, весть о возвращении сына дошла позже всех. Поэтому из дома на крыльцо глава семейства вышел последним. Увидев кучу приехавшего народу, Степан только крякнул, и ироничная усмешка на минутку скривила его физиономию, но тут же придав лицу, кабы не смущать гостей, выражение благодушного хозяина, неспешно спустился по ступенькам, чтобы приветствовать прибывших.
По пути он, однако, заметил шутя слугам, что глазеть-то конечно хорошо, только не мешало бы им поспешить, и для всей прибывшей оравы, баньку подтопить, да воды побольше приготовить. А прибыли они явно не сытые, поэтому стол необходимо накрыть, да самоварчик поставить и желательно поскорее.
Его жена Аграфена, успев обнять сына, теперь со слезами радости прижимала к груди мать и свекровь. Настя, с Таней поприветствовав брата и не зная никого из остального вновь прибывшего народа, растерявшись, в смущении стояли в сторонке.
Крытый возок, в котором ехали пожилые женщины, остановился как раз у середины крыльца. Так что первой Степан нежно обнял мать, с чувством прошептав ей на ухо:
- Как я скучал по тебе мама.
Потом громко промолвив:
- Очень рад Анастасия Яковлевна, что и вы к нам переехали, - он заключил в объятия тёщу.
Затем взглянув, на несмело переминающихся с ноги на ногу дочерей, взбодрил их словами:
- А вы что стоите, как не родные и бабушек не целуете.
Те сразу поспешили восполнить упущенное, а потом повели, вместе с матерью, пожилых женщин в дом.
- Ну, привет! – С мужской грубоватостью, приобняв, похлопал рукой по спине отец подошедшего сына, и была в этой показной грубости, такая любовь и гордость за него, что у парня даже сил прибавилось, и усталость отступила.
- Здравствуй отец, рад видеть тебя во здравии.
- И ты гляжу, жив - здоров, давай знакомь со своими попутчиками. - Предложил Степан, глядя на, стоявших в растерянности, приехавших с сыном людей. – С Макаром можешь не знакомить, я его знаю. Привет Макар! – И, улыбаясь, пожал тому руку.
- Ах да, верно, - спохватился Иван и подвёл отца к кучке прибывших с ним переселенцев. – Это, - он показал рукой на крепкого и хорошо сложенного парня, - твой двоюродный брат, Тарас, младший сын Никиты Ивановича.
Бровь Степана поднялась вверх:
- Вот так раз. Когда я за семьёй приезжал, тебе года три исполнилось.
- Да, чай четыре уж минуло, большой был, - с улыбкой возразил Тарас. –
Здравствуй Степан Иванович.
- Здравствуй брат!
И они обнялись. Только успели разомкнуть объятия, как Иван вновь огорошил отца, указав на молодую девицу:
- Василиса, дочь Тимофея Ивановича, то бишь, тоже твоя двоюродная сестра, - не успел ещё растерявшийся Степан до конца осмыслить прозвучавшие слова, как сын добавил нового сюрприза, - а теперь ещё и жена Макара.
- Ну, вы ребята даёте, вижу, весьма плодотворно время провели. – Только и смог вымолвить хозяин дома, обняв сестру.
- Знакомься отец, глава семейства Игорь Ефимович, - смущённо проговорил Иван. – Его жена Евдокия. Сыновья; Семён, Кузьма, Юрий. Дочери; Софья, Ольга, Арина. Невестка Клавдия и два очаровательных внука.
Степан пожал мужской половине руки, а женщинам доброжелательно кивнул головой.
- Рад был познакомиться, - под конец произнёс он. – А я, как вы наверно уже поняли Степан Иванович, отец Ивана.
- Они приехали сюда крестьянствовать, ты поможешь им с получением земли. – Сын настороженно и с надеждой посмотрел на отца.
- Попробуем что-нибудь сделать, - прищурился, вздохнув, Степан. – Сибирь землёй конечно богатая, но здесь тоже трудиться нужно.
- Чего-чего, а труда мы не боимся, - обронил Игорь Ефимович.
- Ну и добро, - подвёл итог хозяин дома, заметив вновь вышедших на крыльцо дочек. – Сегодня о делах не слова, на это завтра время будет. Сейчас женщины и дети идут отогреваться, а мужики одни с возами и лошадьми разберутся. Таня, Настя проводите гостей в дом. Потом ужин, банька. Благо она всегда топлена бывает, и вода в бочки налита, потому что там либо моют что-нибудь, либо стирают, либо корм для скотины готовят. Жаль только попариться, не получится, для этого у нас другая есть, но ту топить долго пришлось бы. После баньки и на отдых, знаю, что такое дальняя дорога, и как она выматывает человека.
Вскоре воза, с более ценным грузом, определили в большой сарай с двумя сквозными воротами, он как раз был практически пустой, остальные завезли за дом.
А лошадей поставили в конюшню.
После сытного ужина, прибывшие смыли с себя дорожную грязь, и впервые, полностью расслабив мышцы и жилки, в приготовленных для них мягких постелях словно провалились в сон. Лишь дорогому дитяти отец не дал сразу отправиться в свою кровать, а увёл в кабинет. Там попросил его рассказать, что тот знает о семействе Игоря Ефимовича и, услышав их историю, заметил:
- Да, уважаю таких мужиков, для которых честь и достоинство выше сложившегося благополучия. Знаю теперь, в каком месте предложу ему землю застолбить. Мне самому то место нравится. Глядишь, может и деревушка когда-нибудь на том участке вырастет.
- А что же сам тогда не возьмёшь эту землицу, коль нравится?
- Она и так условно моя, но одно дело любоваться и восхищаться определённым участком земли, другое дело обрабатывать его. Вот что не дано мне, то не дано, так пусть хоть другие воспользуются дарами природы.
- Странно говоришь ты отец, но надеюсь, поможешь им с обустройством.
- Ладно, иди спать, вон вижу, глаза сами закрываются. Помогу, конечно, в том, что от меня может зависеть. Спокойной ночи, - и выпроводил сына из кабинета.
Сам же Степан решил сходить и проверить всё ли нормально в хозяйстве, сыты ли кони и скотина. Спустившись по лестнице со второго этажа, он застал в прихожей, одетого в полушубок и почти готового к выходу, гостя.
- Что, не спится Игорь Ефимович? – окликнул его хозяин.
- Хочу вот сходить на лошадок взглянуть, есть ли сено в яслях, и поить их, наверно, давно пора, времени много прошло с дороги.
- Думаю и кормлены и поены они, конюх у меня старый опытный, голодной скотину не оставит. Но ты прав, лучше проверить, я тоже по этому делу решил выйти. Погоди минуточку, полушубок накину, да фонарь прихвачу, вместе и сходим.
Только лишь вышли, сразу же крепкий морозец игриво начал пощипывать нос и щёки. На ясном лазурном своде небес несчётное количество звёзд сверкало, словно рассыпанные алмазы, испуская свет, придавая тёмной ночи красоту и таинственность. Полная луна довольно хорошо освещала засыпанную снегом землю, особенно на чистых не затенённых местах.
Возле колодца, расположенного буквально в десятке метров от бани – прачечной, они заметили конюха, а потом и дворника подошедшего к нему с пустыми вёдрами. Когда приблизились, то не успели ещё и рта раскрыть, как конюх предупредил их вопрос:
- Лошади напоены, сено им положено, так что не извольте беспокоиться.
- Что, подвалило работёнки?
- Мы, Степан Иванович, к работе привыкшие. Конечно, давненько столько лошадок в конюшне за раз не стояло, почитай целая дюжина с вашей будет. А каждую из них напоить, одним ведром не обойдёшься. Бочки в бане, считай, полностью опорожнили, чтобы не давать им ледяную воду, вот и наполняем их теперича с Пантелеем. Он мне весь вечер помогал управляться.
- Так, когда снегу много выпадает, ты мне тоже пособляешь его убирать. – вставил слово дворник.
- Много ещё воды черпать нужно?
- Вёдер с десяток осталось унести.
- Давай-ка я помогу, - подхватил наполненные вёдра Игорь Ефимович.
- Справились бы чай, - вымолвил Пантелей, потирая озябший нос.
- Идите, отдыхайте мужики, сами дополним ёмкости. – Потеснил Степан от колодца конюха. – Вам сегодня и так забот хватило, не молодые, поди, уже, завтра утром снова работ невпроворот будет.
- Да, справились бы, не кисейные барышни. – Обмолвился дворник, глядя, как хозяин заполняет водой ведра, вернувшегося гостя, из только что поднятой бадьи.
- Свой-то фонарь тогда из бани забираем? – вопросил конюх.
- Валяйте. Только наш светильник поставьте там, вместо своего, а на улице и так хорошо видно от ночного светила. Трубу-то закрыли хоть, не выстыло бы до утра?
- Закрыли. Не должна остыть, ведь задолго до рассвета вновь затопим.
Работники, поменяв фонари, направились к себе в каморку, находившуюся в домике, расположенном между конюшней и баней. Остальная часть помещения, которого, была предназначена для хранения и просушки конской сбруи, седел и хомутов.
Вскоре закончив работу и хозяин с гостем вернулись в дом.