Дор-2. Красное озеро. Глава XXIX

Юлия Олейник
— Что, пропёрся? — Сам Эдер был не просто шокирован приказом начальства, он даже всерьёз было допустил мысль о том, что у лейтенанта Трея наконец-то поехала крыша, однако тон очкастого блондина, его мрачность и какая-то непонятная озлобленность подсказывали Фросту, что розыгрышем тут и не пахнет. Что до Артура, тот читал приказ, периодически моргая и жмурясь, точно не веря убористым строчкам. Наконец он поднял голову.
— Эд, это... это какой-то бред...
— Ишь ты. — Эдер закинул ногу на ногу и хмыкнул. — Бред. Пообсуждай ещё приказы, проповедничек. Ты ж собирался во Внешний мир, припасть к истокам и слиться с природой. Вот и сольёшься... во всех смыслах.
Артур вздрогнул, как от окрика, и хрипло пробормотал:
— Да сколько можно уже? Сколько можно надо мной издеваться? Да лучше бы меня казнили, чем каждый день это выслушивать...
— Сопли подбери, тряпка, — посоветовал Эдер, — и слушай сюда. Я тебе добра желаю, богоносец, и я тебе не враг. Я с тобой как с дитём маюсь, с ложки разве что не кормлю, а ты всё смакуешь свои страдания, как неврастеник. Что, всё никак себе не простишь, что те трое по твоей милости погибли? Спроси у капитана, скольких он перестрелял во Внешнем мире, или Дира спроси, тот тоже любитель покуражиться.
При упоминании Дира Артур неосознанно втянул голову в плечи и тихо спросил:
— Но почему я? Мне почти год втирают, что я не готов к работе, что у меня затянулась реабилитация, ты сам то и делаешь, что слюной брызжешь. И я не верю, что Трей посоветовал капитану дать мне такое серьёзное задание. Скорее он сам бы пошёл.
— Ты чего от меня хочешь? — Эдер закатил глаза. — Я, что ли, приказ писал? Тебе чёрным по белому сказано: перекраситься в модификанта, втереться в доверие к девушке из Внешнего мира, сделать ей ребёнка и узнать все подробности её путешествия. Я же не спорю, что это бред сумасшедшего, какие люди во Внешнем мире, но даже если так... Короче. Бери приказ и валим к капитану на инструктаж. Он с этой Айре общался, введёт тебя в курс. 

Вышли из кабинета под шпилем оба в глубокой задумчивости, Фрост даже привалился к стене и сплюнул: "Вот дерьмо!" Артур только печально смотрел в пол, отчётливо понимая, что гарантированно провалит задание, особенно в части близкого контакта с аборигенкой. И хотя Стайн с кривой ухмылкой вручил ему пачку бледно-зелёных капсул "на случай фиаско", оптимизма это Артуру Пейнзу не добавляло, даже наоборот. Он вспоминал свои же пламенные речи о цветах и травах Внешнего мира, об озёрах чистой воды и Природе, не делящей людей на сословия... а вот теперь был вынужден завоёвывать доверие исконной обитательницы запретных джунглей, которая может и лицо расцарапать или укусить, это же порождение хаоса извне. Он вздохнул так тягостно, что Эдер покосился с видимой досадой.
— Хватит целку изображать, пошли.
— Куда? — уныло спросил Пейнз. Эдер снова хмыкнул.
— В парикмахерскую, куда ж ещё.

*    *    *

Едва зайдя в салон красоты, Артур почувствовал непонятную гадливость. Фрост притащил его в довольно солидное заведение с целым комплексом услуг, включая солярий, и такими же солидными ценами ("Контора платит, выдохни уже!"), на стойке рецепции мило улыбалась специально обученная барышня с идеальной причёской, а сам салон был светлым и просторным, с зеркалами во всю стену и тихой ненавязчивой музыкой. И всё-таки Артур кожей пальцев чувствовал, как ему претит идти в это царство блеска и красоты.
Фрост же, сунув под нос девушке фото Пейнза времён "Истоков", сообщил:
— За два дня этого человека надо сделать таким, как на снимке.
Администратор присмотрелась к смуглому и черноволосому мужчине с экрана и перевела взгляд на Артура. Глаза её удивлённо распахнулись:
— Но... это невозможно.
Фрост тоже вытаращился в притворном изумлении, отчего его мелкие и резкие черты приобрели ещё большее сходство с вампиром.
— В нашем ведомстве не признают слова "невозможно". В каталоге услуг я видел графу "солярий".
— Да, безусловно, — девушка, на бейджике было написано "Лия", продолжала профессионально улыбаться, но в её глазах Эдер Фрост заметил искорки раздражения, — но за два дня невозможно достичь такого оттенка. В солярии можно находиться не более пятнадцати минут, и потребуется минимум две недели...
— У вас есть автобронзант? — перебил Фрост. — Стойкий, чтобы не смывался под душем? Совместите, чёрт возьми, или просто обработайте кожу самым тёмным оттенком. Дорогая Лия, если вы не поняли, мы при исполнении. И мы не шутки шутим. У нас сложное и серьёзное задание, для которого моему напарнику надо изменить внешность. Вот и меняйте. А мне принесите кофе.
Лия чуть поджала губы, но перечить странным клиентам не решилась. Невысокий щуплый тип внушал ей какую-то оторопь, словно он мог залезть в её голову и прочесть мысли, уж слишком пугающим был его взгляд, а внешне он походил на наркомана на стажем. Его "напарник", наоборот, был весьма красивым мужчиной, который сейчас осматривался с видом, будто наступил во что-то мерзкое. Лие на мгновение показалось, что лицо красавчика ей знакомо, но она не могла понять, откуда. Наконец девушка вышла из-за стойки и сделала приглашающий жест:
— Прошу вас проходите. Начнём с окраски волос.

Артур угрюмо наблюдал, как к нему приближается немного манерный, как все стилисты, молодой человек в ярких дизайнерских шмотках и высветленными прядями волос. Чувство гадливости усилилось, хотя стилист был вежлив и предупредителен, он притащил с собой громадный каталог с палитрой цвета, а его улыбка сияла идеально отбелёнными зубами. Артур почувствовал , как начинают неметь кончики пальцев и колет в висках: признак эмпатической волны. Эти приступы Артур ещё не научился как следует контролировать и сейчас пытался сохранить невозмутимый вид, хотя стилист вызывал в нём уже не гадливость, а самое настоящее отвращение. Тот тем временем запустил руку в шевелюру Артура и одобрительно цокнул языком:
— Нечасто можно встретить такие густые волосы. Завидую вам белой завистью. Вы уже выбрали цвет?
— Чёрный, — буркнул Артур, — самый чёрный, какой только у вас есть.
— Сделаем, — стилист придвинул к себе свой инструментарий и начал готовить краску. Внезапно откуда-то сбоку донеслось:
— Брови тоже.
— Как скажете, — стилист послал в угол Эдера такую же профессиональную улыбку и принялся осторожно разделять пряди на голове Пейнза.

Эдер Фрост некоторое время молча наблюдал за манипуляциями стилиста, потягивая кофе, а потом вдруг встал и резко бросил, заставив Лию испуганно дёрнуться:
— Ну ты и тряпка, Пейнз. Не нравится тебе обслуживание, так и скажи, нечего тут со страдальческим видом морщиться.
На этих словах Артур засопел, а парикмахер возмущённо повернулся к Эдеру:
— Простите, я вас не понимаю. Я делаю свою работу, с чего вы взяли, что она плоха? Я лучший специалист по окраске волос, видите, сколько сертификатов на стенах?
— Я не про работу. — Эдер подошёл поближе и уставился на молодого человека неприятным буравящим взглядом. — Но я убеждённый гомофоб и мой коллега тоже. Просто он слишком стеснительный, чтобы сказать это вслух. — Фрост ещё немного поизучал вытянувшееся лицо парикмахера и добавил: — И мы не гомики в отличие от вас. Так что прекратите нервировать моего напарника своими поглаживаниями. Если уж меня воротит, представляю, каково ему.
Стилист уже открыл было рот, чтобы возмутиться, как Эдер вбил последний гвоздь:
— И на меня смена имиджа Артура никакого впечатления не произведёт даже "для разнообразия". И я вряд ли буду ревновать своего напарника, так что свой тонкий юмор оставьте при себе.
Стилист стал буквально багровым, и в дело поспешила вмешаться Лия:
— Руди, если клиент недоволен, то я поменяю мастера. Прошу прощения, — она натянуто улыбнулась Фросту, — но на чём основано ваше недовольство? Руди прекрасный стилист с тонким чувством цвета...
— Вы слышали о менталистах? — вкрадчиво поинтересовался Эдер, прожигая девушку взглядом. — Такие странноватые люди, которые читают мысли? О нас даже фильмы делают, неужели вы совсем не в курсе?
Лия глупо хлопала глазами.
— А прочесть мысли этого педика не составит труда даже начинающему спецу типа Артура. Что до меня... Хотите, скажу, о чём вы думаете? Думали десять минут назад?
Лия сглотнула и прошипела парикмахеру:
— Руди, позови Элену, пусть продолжит вместо тебя. — Было видно, что она по-настоящему испугалась, что Эдер прочёл её мысли. Тогда владелец салона её точно уволит, хотя он и впрямь сальный похотливый боров с масляными глазками и микроскопическим пенисом. И всё же она не могла оторвать глаз от живого менталиста. Надо же... совсем обычный, непримечательный тип с крысиной мордочкой и прилизанными тёмными волосами... мимо такого пройдёшь и не заметишь... не то что мимо его напарника... только бы он не нажаловался господину Фейду...
— Плевать мне на ваши высокие отношения, — саркастически усмехнулся Фрост, беззастенчиво пялясь на Лию, — а вот мастера смените. Тут, видите ли, надо перекрасить всё, что есть... если вы понимаете, о чём я.
Лия густо покраснела, но постаралась как можно скорее взять себя в руки. С человеком, который может вызнать о тебе всё, просто рассматривая, лучше не спорить.
— Я пока подыщу автобронзант. — И девушка поспешно двинулась к служебному помещению.

*    *    *

Через несколько часов Эдер придирчиво осмотрел товарища и результатом остался доволен.
— Даже лучше, чем был. Ну, теперь в оптику, за линзами, а потом опрокинем по кружечке, отметим, так сказать, твоё первое задание.
— Я с ним ещё не справился. — Артур предпочитал не смотреть на своё отражение в витринах, настолько ярко оно напоминало ему о главной ошибке в его жизни, чуть не погубившей его самого и множество людей. А если прибавить эти мерзкие пальцы на своей коже, осторожно и незаметно поглаживающие, это чуть прерывистое дыхание около уха и мурлыкающие интонации Руди, становилось совсем невесело.
Эдер уловил эту волну тоскливого уныния и хлопнул Артура по плечу:
— Ты что, до сих пор со рвотным рефлексом воюешь? Да забудь ты этого гомосека как страшный сон.
— Я видел его мысли, — тихо ответил Пейнз и сморщился, как будто откусил что-то подгнившее, — они как... как файлы, открывались и проходили передо мной. Я прочёл его, Эд. Сам себе не верю.
— Вот, значит, как, — присвистнул Эдер и даже остановился, недоверчиво глядя на напарника, — а Трей всё голову ломал, как тебе ускорение придать. Значит, вот он, твой триггер. Хм... — Он задумчиво почесал подбородок, а потом ободряюще кивнул. — Ты не переживай, я не вуайерист-извращенец и выспрашивать тебя не буду. Тем более в башку к тебе лезть. Но, надо признать, вовремя ты психанул, глядишь, и эту Айре прочитаешь. Знаешь, а я вот тебе даже завидую. Я многих читал, даже этого ублюдка Дира, но вот по-настоящему интересных заданий кот наплакал. У нас же конвейер, мать его, одного сталкера вскрой, другого вскрой, а они все на одно лицо в плане извилин. А тебе первое задание и сразу гость из Внешнего мира! Да я бы уже на столе отплясывал с таких дел, а ты всё вздыхаешь как примадонна.
— Мне, между прочим, надо не только к ней в голову влезть. — Артур помнил лицо Айре из примечаний к приказу и признавался себе, что странная круглолицая девушка с иссиня-чёрными волосами и непривычным разрезом глаз его совершенно не привлекает. Тем более, что туземка выглядела совсем молоденькой, и Пейнзу казалось, что ему придётся совращать ребёнка, отчего во рту непроизвольно возникал вкус желчи. Эдер на товарища косился, но похабных шуток, до которых он был большой охотник, не выдавал. Больно вид у Артура Пейнза был сумрачный.
— Приказ есть приказ. Девчонка должна забеременеть. Да ты меньше думай об этом. — Фрост прищурился, вытянул шею и, наконец, увидел, что хотел: небольшое кафе с открытой верандой, притаившееся в тихом переулке. — Хотя, конечно, вся эта история та ещё засада.
— Зачем им это всё? — пробормотал Артур, машинально сворачивая за Эдером в переулок. — Они что, ставят на ней эксперименты?
— Конечно, ставят, — усмехнулся Фрост, — денно и нощно. Это ж уникум. В конторе, небось, весь исследовательский корпус на ушах ходит. И капитан с ней лично вёл контакт.
— Так почему перестал? — Артур выбрал столик в дальнем углу, не желая, чтобы на него глазели.
— Есть у меня одна мыслишка, — усмехнулся его куратор, — но я тебе её не скажу. Я, знаешь ли, интимную жизнь командира не обсуждаю. Ты давай, выбирай, что пить будешь. Мы с тобой в начале славного пути. И учти, Арчи, если ты вскроешь эту девчонку, с тебя весь отдел пылинки будет сдувать, станешь знаменитым и бабла огребёшь — что б я так жил.
— А ты всё про бабло, — Артур наконец выбрал напиток по вкусу, — приземлённый ты человек, Эд.
Его товарищ расхохотался, словно услышал на редкость смешную шутку, и махнул официантке.

*    *    *

Эдер Фрост и не подозревал, насколько его слова про эксперименты были близки к истине. В то время, когда Артуру красили волосы, а сам Эдер копался в гнусных мыслях парикмахера, Дору на стол лёг очередной доклад из гематологической лаборатории. Он состоял буквально из пары фраз, но Дору хватило и их. Он схватил телефон и набрал начальника лаборатории.
— Зайдите. — бросил он отрывисто и снова изучил короткий доклад. Через несколько минут кабинет огласился мелодичным звоном.

Митт Хайден, заведующий гематологической лабораторией, догадывался, что сейчас он вступит с капитаном в неравный бой. Результаты повторных анализов крови Айре выявили то, на что в первый раз попросту не обратили внимания в круговороте новостей. Но теперь настала пора поговорить об открытии, и доктор Хайден был готов на всё, лишь бы Дор Стайн согласился с его доводами.

— "Золотая кровь". — Дор ткнул пальцем в убористые строчки результатов. — И вы ухитрились это проморгать. Мои поздравления. Пока генетики пляшут от счастья, выявив истинную функциональную тетрахроматию и мутацию в гене LRP5, который "подарил" Айре суперпрочные кости, такие, что она уцелела в чудовищном шквале, не сломав даже пальца, вы проходите мимо нулевого резуса. Я готов принять вашу отставку.
У Митта Хайдена неприятно взмокли ладони. Он, конечно, ожидал выволочки от командования за то, что он забыл проверить кровь дикарки на резус-фактор, но отставка?! Митт вытер капли со лба и тихо произнёс:
— Я готов подать в отставку, но... Эта женщина... Она же может спасти тысячи жизней!
— Я вам не позволю. — Дор встал и подошёл к доктору вплотную. — Я не позволю вам выкачивать из неё кровь, точно она дойная корова. Скоро я верну Айре обратно в лес, где она будет высматривать хищников своими чудо-глазами, сможет дышать привычным воздухом и есть привычную пищу. И её кровь останется при ней. Не перебивайте, я знаю, какая редкость найти человека с Rh-null, я физиолог, если вы забыли.
— Но сколько людей можно спасти! — гнул своё Митт Хайден, мысленно заполняя рапорт об отставке. — Патологии беременности, переливания после аварий... это же нулевой резус, господин капитан! Кровь, подходящая абсолютно всем! Подумайте о редких группах крови, как тяжело найти доноров...
— Отставить. — Дор прекрасно понимал, какая фантастически ценная кровь течёт в жилах у Айре, но всё его существо восставало против того, чтобы использовать девушку как бесправного донора. Он покосился на бледного от нервного напряжения Хайдена и сообщил:
— Люди с нулевым резусом могут воспринять только такую кровь. Если с Айре что-то случится, спасти её мы не сможем. Во всей Ойкумене нет ни одного человека с Rh-null. Айре слишком ценна, чтобы мы пользовались ей как пакетом крови.
— Так точно, — понуро опустил голову гематолог, — и всё же, господин капитан. На одной чаше весов одна-единственная женщина, на другой же — вся Ойкумена. Клиники заплатят сумасшедшие деньги за нулевую кровь.
— Эта женщина из Внешнего мира, — отрезал Дор, — она человек, но разительно отличается от нас. Она одна большая и сплошная мутация, и я бы не советовал вам переливать кровь уроженки из-за Грани хоть кому-то. Вам всё понятно?
— Так точно, — подтвердил Митт Хайден, — мне жаль, что я не смог вас убедить. Разрешите идти?
— Возвращайтесь на рабочее место. Я распоряжусь о штрафе с максимальным коэффициентом. Не за ваши попытки выжать Айре досуха, а за прощёлканный резус. Свободны.

После ухода доктора Дор вывел на экран изображение из комнаты Айре. Девушка сидела в окружении лиан и цветов и снова что-то рисовала в планшете, но что именно, разобрать было нельзя. Дор понадеялся, что это не очередной его портрет, хотя после истории с оборотнем Айре могла в нём сильно разочароваться. "Сколько ещё в тебе сюрпризов, маленькая дикарка? Что ещё мы не нашли, проворонили, как твою уникальную кровь? Что бы там ни было, я верну тебя домой в целости и сохранности. Иначе какой из меня капитан."

Несколько минут он наблюдал за девушкой, а потом резко встал и направился в гостевую. Что бы там ни кричала Сая ему в лицо, он не мог не попрощаться с туземкой, сдав её с рук на руки Артуру Пейнзу.

*    *    *

Айре удивлённо распахнула глаза и отодвинула планшет. Её лицо озарила такая светлая и радостная улыбка, что Дор почувствовал себя последним мерзавцем. Он подошёл поближе и слегка помахал рукой.
— Привет.
— Ты пришёл! — Айре была так неподдельно счастлива, что чуть было не расплакалась. — Я боялась, ты больше не придёшь. Так сказала твоя женщина.
— Я оборотень, — тихо ответил Дор, — я просто боялся тебе сказать. И я связан кровью с Саей. Прости, Айре. Я просто трус.
— Ты сильный и храбрый! — Айре пододвинулась, но не слишком. — Твоя жена думает, что можно приручить оборотня. Нельзя! Рыжий волк самый сильный зверь! И может делать, что хочет. Никто не перечит рыжему волку. И тебе не перечат. — Она придвинулась ещё ближе, свернулась клубком, как котёнок, и положила голову ему на колени, еле слышно всхлипнув. — Я знаю, что ты больше не придёшь.
— Откуда, — опешил Дор, машинально гладя девушку по волосам.
— Просто знаю. — Айре так и лежала у него на коленях, тихонько вздыхая. — И мне не снять проклятия.
— Ты его снимешь, — пообещал Дор, — я как раз хотел тебе сказать. У меня есть... друг, он очень добрый и хороший человек. Он скоро к тебе придёт. Он снимет с тебя проклятие, а ты покажешь ему, что ты нарисовала и расскажешь о своём путешествии. Ты помнишь Сайруса, моего духа-советчика? Он долго искал нужного тебе человека и, наконец, нашёл. Его зовут Артур. И он не оборотень.
— Я не хочу Артура, — прошептала Айре, — я его не знаю. Кто он?
— Мой друг, — повторил Дор, — которому я доверяю больше всех. Я никогда бы не позволил подойти к тебе тому, кому не доверяю. Так что не бойся. Артур не причинит тебе зла. Иначе я его убью.
— Хорошо. — Айре понимала, что не сможет удержать Дора, как бы ни старалась. Оборотень с голубой кровью, он больше не пугал её, но Айре знала: эта женщина, которая говорила с ней, никогда не отдаст свою добычу. Она подняла на капитана блестящие чёрные глаза.
—Ты главный здесь. Ты всё решаешь. Ты можешь говорить с духом и можешь за одну ночь вырастить цветы. У тебя сила рыжего волка, и ты победишь любого из них. Мне будет плохо без тебя, но я тебя ещё увижу. Я знаю. Я дочь шамана. Мы ещё встретимся. — Она опустила голову, чтобы Дор не видел предательски дрожащих губ и покрасневших глаз. — Я запомню тебя, Дор. И буду вспоминать.
Дор как можно нежнее переложил девушку, замершую в странной задумчивости, на травяной ковёр и отвернулся. Айре безропотно принимала свою судьбу, оплакивая несостоявшуюся любовь, но не смея возражать. Когда он покосился на неё, она уже уселась на полу, обхватив колени руками и низко опустив голову. Дор знал, что по её щекам текут бессильные слёзы. Он встал, погладил её по жёстким волосам и быстро, чтобы не было соблазна вернуться, вышел. Сейчас Дор Стайн чувствовал себя распоследним негодяем.

*    *    *

В полицейском управлении Западного квартала уже битый час продолжался допрос гражданина Касберта Вилкса, который заявил о нападении и грабеже, которые произошли, когда бармен закончил работу и направился домой. Старший дознаватель Кайл Рогет уже натурально взмок, но всё никак не мог выудить у манерного молодого человека с татуировкой в виде скрипичного ключа подробности происшествия. Помощник Рогета и в будущем его преемник Дик тоже устало таращился в стену, в очередной раз слушая душераздирающую историю. Когда Касберт завёл свою волынку в пятый раз, Дик не выдержал.
— То есть вы утверждаете, что не видели нападавшего, не слышали его голоса, а напали на вас там, куда не дотягивается камера видеофиксации. Простите, но с такими вводными мы никогда не найдём преступника.
— Но вы же полиция! — взвизгнул Касберт. — Как вы можете не найти?
— Нужно больше данных, — устало сказал Кайл, — мы с этого и начали, но вы только себя слушаете. Мне нужно больше сведений.
— Он подошёл сзади, накинул мне что-то на голову и начал бить! — Касберт и рад был бы показать ссадины и кровоподтёки, но неизвестный злоумышленник сработал на редкость чисто, и только намётанный глаз Рогета мог заметить следы побоев. Благо, насмотрелся за сорок лет службы. — И он украл мой бумажник!
— Я всё это знаю, — проворчал дознаватель, — у вас был конфликт с одним из клиентов. Он вам угрожал?
— Он сказал, что если я ещё раз косо посмотрю на ту помешанную, он мне глаз на жопу натянет!
— О господи, — не выдержал Дик, — у нас нет ни одного доказательства, что это сделал тот клиент. Из ваших показаний каши не сваришь, Ваш охранник говорит, что гость не бузил, не был пьян, только несколько развязен. Ну простите, это Запад. И ваше заведение вообще не отличается строгим фейс-контролем.
— Посмотрите камеру из бара ещё раз! — Касберт заломил руки. — Эта рожа там как на ладони! И я его раньше у нас не видел! Ну конечно, это он! Кому ещё я мог помешать?
— Вам виднее, — пробурчал дознаватель, — ладно, Дик, давай ещё раз глянем. А то эта свиристелка не успокоится.
Дик заржал, не обращая внимания на побагровевшего Касберта, и запустил воспроизведение. Внезапно Кайл резко нажал на "стоп".
— Так, вот тут увеличь. Ещё чуток. Да, так нормально. — Кайл с Диком внимательно разглядывали будто бы случайно выпавшее удостоверение чересчур знакомого дизайна. Полицейские переглянулись, и Рогет сообщил:
— Нам надо кое-что проверить, посидите пока здесь. Если что, кофеварка исправна.
И они вышли в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.

— Что скажешь? — Кайл требовательно посмотрел на помощника. Дик скривился.
— Скажу, что дело висяк. С этим дерьмом лучше не связываться.
— Думаешь, он и впрямь из Отдела? Морда самая что ни на есть бандитская.
— Да и пофиг. — Молодой полицейский посмотрел старшему товарищу в глаза. — Подделывать ксивы бригады будет только конченый идиот. И я ни за что не поверю, что красногалстучник начнёт грабить добропорядочных граждан посреди ночи. Они ж элита, на чести мундира повернутые.
— Поживи с моё, наслушаешься про их порядки, — Кайл задумчиво закурил. — Там отбитых больше, чем в любом из сателлитов. Но ограбление и впрямь не лезет. Если только это не прикрытие.
— Ты что, всерьёз думаешь, что он отделал этого пидора из-за девушки? Боже, Кайл, да это же конченый гомосек, я скорее поверю, что он сам решил лапы распустить, вот мужик и психанул.
— Давай решать, — перебил его Рогет, — вызываем мы этого субчика на допрос или нет. Извиниться всегда можно, мол, проверяем все версии.
— Ты старший, тебе решать. — Было видно, что такой поворот Дика не сильно радует. Молодой полицейский искренне надеялся спустить дело на тормозах.
— Мне четыре месяца до пенсии, — вздохнул Рогет, с силой затягиваясь, — неохота, конечно, с висяком уходить, ну да я его на тебя и перепишу. А там сам думай. Только мой тебе совет: если есть возможность с Красным не связываться — не связывайся. На всю голову отмороженные, особисты, мать их в печёнку. Что смотришь? Я не хуже тебя знаю, что этого мужика надо вызывать и брать у него показания. Только ты учти: эти твари даже по убийствам проходят белыми и пушистыми. Был у меня случай... хотя ладно. Не буди лихо.
— Так что пидорку-то сказать? Он же сейчас опять истерить начнёт.
— Скажи, берём дело в производство. Четыре месяца проволыним, а потом ты закроешь за недостаточностью улик, не мне тебя учить. Дик, помяни моё слово: ни один отмудоханный пидорок не стоит ссоры с Отделом. Даже если этот тип там уборщик в туалете.
— Понял, шеф. — Дик шутливо приложил ладонь к виску. — Только как бы этот сладенький в общий департамент не обратился, если мы тянуть будем.
— Кишка тонка. — Старый дознаватель мог сходу просчитать дальнейшие действия практически любого человека, сталкивавшегося с полицейской волокитой. Манерный барменчик мог только брызгать слюной да визжать как болонка или заламывать руки. На более решительные действия такого рода мальчики не осмеливались никогда.
— Иди, скажи. что дело в производстве и мы с ним свяжемся. — Кайл прикурил новую сигарету от бычка, проводил Дика взглядом и вызвал в памяти плоское некрасивое лицо с приметным шрамом на подбородке. "Дай пять, мужик. Хоть кто-то этих заднеприводных к ногтю прижать смог, развелось дерьма, толерасты хреновы. Даже если ты не из Красного, всё равно дай пять".
Вдали послышался возмущённый писк Касберта и умиротворяющее бухтение Дика, который всеми силами выпроваживал из управления жертву гомофобии.



Продолжение: http://www.proza.ru/2018/10/08/1696