(Фото автора)
Суеверная Антонина всегда любила на всём и на всё гадать: на ромашках, на кофейной гуще, на картах… Верила в приметы.
Окончив восьмилетку и уехав в город на заработки, не утратила интереса к своему увлечению. Теперь она пользовалась услугами привокзальных цыганок и других доморощенных предвестников. Правда, твердили они все примерно одно и то же: очень лестное для ушей деревенской простушки, совсем не совпадающее с реальностью. Но Тоньку это не останавливало. Соблазн погадать был выше её сил, и она снова несла убытки от своего пристрастия. Повзрослев, девушка осторожнее стала относиться к обретённой привычке, из-за которой нередко опустошала до нуля свой кошелёк.
…Летели годы. Антонина неудачно вышла замуж, родила ребенка, вскоре разошлась с мужем и одна воспитывала сына. В суете сует не заметила, как он вырос. Приведя в дом молодую жену, сын объявил матери, что вскоре они подарят ей внука…
- Неужели это вся моя личная жизнь, - думала сорокалетняя бабушка, занимаясь малышом и стирая пелёнки. Ну как тут вновь ни вспомнить про давнишнюю слабость. И решила Антонина обратиться к известному хироманту, которого лично знала и порекомендовала ей лучшая подруга. Хиромант оказался в юбке, весьма обворожительной внешности, приблизительно одних лет с Антониной. С первых минут общения женщины нашли общий язык, и перед тем как гадалка взглянула на ладонь Тони, они словно добрые знакомые мило посудачили за чашечкой чая.
- А теперь заглянем в будущее, - со знанием дела таинственно произнесла гадалка. От её уверенности у Тони по спине побежал лёгкий холодок, в сердце закрался страх - вдруг неизбежное будущее уготовило ей что-то ужасное. Живо свернула она «карту» своей судьбы в пухленький кулачок и отдёрнула руку.
-Так-то лучше, меньше знаешь, крепче спишь, - подытожила сеанс прорицательница. - Добрая душа ты, Тоня, нечасто ко мне приходят такие люди, рада буду продолжить с тобой знакомство, заходи коли что. Впервые от гадания и от этой встречи у Тони осталось неизгладимое впечатление. Пошли думки - ну как живут подобные ясновидящие, зная наперёд о себе всё. И однажды, убегая от серой обыденности, она направилась по знакомому адресу. Приветливо встретив Антонину, её новая приятельница отложила все свои дела, и они погрузились в долгую беседу. Удивительно просто и открыто делилась хозяйка с Антониной воспоминаниями о своей грустной юности:
- Моя броская внешность меня и погубила. Ещё школьницей на меня пялились все ребята и мужики. Не сводил хитрых лисьих глаз и наш учитель физкультуры, спортивный мужчина лет тридцати пяти, тот ещё ловелас.
С выпускного вечера он ко мне в провожатые набился. А у меня в голове всё ещё музыка гремит, шампанское играет, в ночной дымке месяц сказочный плывёт, звёзды улыбаются. Да что долго рассуждать… этого часа физрук долго ждал, и наконец, дождался. Потом втихую от жены он стал выкраивать короткие со мной свидания. Таилась от родителей и я. Красиво ухаживал учитель, обещал семью бросить, на мне жениться, а я, дура, до последнего ему верила, пока не поняла, что матерью стану. Отвёз он меня тогда к врачу хорошему. Постарался доктор от души, навек лишил радости материнства. Но о том я тогда не догадывалась - хорошо мама не прознала и то ладно. Боль и разочарование от первой любви в моём сердце развеял Андрей из соседнего подъезда, который вернулся из армии. Через месяц после встречи он меня в ЗАГС повёл, заявление подали, свадьбу в кафе заказали. В ту пору я училась на четвёртом курсе в институте, а в свободное время увлекалась хиромантией.
С Андрюшей мы ладили во всём, любил он меня по-настоящему, и я к нему испытывала самые трепетные чувства. Но чем дольше мы жили вместе, тем сильнее мне хотелось иметь детей. Ожидал их и Андрей. Как гляну на свою ладонь, там вместо ребёнка - «прочерк», а на руке Андрюши ясно видела целых трёх деток. Так, в ожидании несбыточного чуда, я мучилась двенадцать лет, кляла в сердцах и хиромантию, и того врача, и физкультурника, и себя. И в один прекрасный день я отпустила Андрюшу навсегда. Сейчас он удачлив во втором браке, у него две дочки и сынишка, а у меня - одна пустота. Ты, Тонь, не ропщи на свою бабью долю. Тебе Господь и сына, и внука послал, мне бы такое счастье…