Алая река
Приникнув к чужим губам, Юичиро, закрыв глаза, жадно насилует рот Микаэля. Злость облизывает своим горячим языком внутренности, распаляя безумное желание. Неистовство накаляется еще сильнее, когда, вместо того, чтобы воспротивиться, зажатый им у стены парень, начинает отвечать ему на поцелуй так, словно он всю жизнь его ждал. Он не пытается вырваться, он только расслабляется, говоря без слов - «делай со мной что хочешь, я весь твой».
Их языки сплелись, мокрый, рваный поцелуй, при котором можно лишь жарко дышать друг в друга. Юу отпускает запястья Шиндо и перемещает руки на талию партнера. Засасывая его губу, Амане проводит языком влажную дорожку к скуле, а затем к шее. Микаэль в свою очередь послушно запрокидывает голову, позволяя тому, беспрепятственно совершать свои действа. Дыхание Микаэля немного сбивчиво, положив ладони на плечи Амане, он закрывает глаза, чувствуя, как по его шее скользит шершавый язык, как губы Юу оставляют цепочку коротких поцелуев на ней; как его руки, судорожно, впивающиеся в его бока, теперь заскользили выше, оглаживая его тело. Полы, не застегнутой рубашки Мики, мешают движениям Амане. Когда он шарит руками, по груди и животу, они все время задевают её и это раздражает, словно ставя преграду на пути к желанному. Юу это надоедает, и он резко распахивает её и спускает с плеч, но лишь наполовину. Доступ к телу полностью открыт.
Невозможно удержать себя и свои желания в узде, а потому, Юичиро, слабо соображая, что он сейчас делает, просто наслаждается чужим телом. Телом, о котором он не раз думал. Таким долгожданным и всегда казавшимся ему чем-то недосягаемым, как и сам его обладатель. Но болезненная правда, убийственно бьет под самый дых, Мика вовсе не такой уж и неприступный, каким он его считал. Он легкая добыча в чьи-либо руках, и как бы это не было омерзительно, а Юичиро в эти минуты не в силах отказать себе в удовольствии тоже насладиться им сполна, ведь Микаэль здесь, перед ним и, несмотря ни на что - нравится ему это или нет, - а он тихонько постанывает, закусывая и без того припухшие губы, что еще больше разжигает жажду, воспроизводя в голове самые откровенные и похабные образы.
Похер, что это неправильно, похер, что Юичиро впервые вытворяет такое с парнем, до этого считая подобное чем-то противоестественным и вообще мерзким, но здесь и сейчас ему просто рвет крышу, от того, что он ласкает именно его, а не девушку. Юичиро оставляет дорожку мокрых поцелуев на груди Шиндо, а затем ведет горячим языком вверх, достигая ключичной ямки, а затем покусывает острые ключицы. Все это время его руки, скользят по бокам, содрогающегося от ласк парня, который сейчас несколько скован, спущенной с плеч рубашкой. Он сдавленно шипит, когда Юу то вжимает его в холодную стену, то отстраняется и вновь впечатывает его в неё, царапая обнаженные руки, плечи и спину о выщербленные кирпичи.
- Мика, - выдыхает Юичиро в самое ухо партнеру, прижимаясь к нему всем телом, ощущая его еще немного влажную от воды, прохладную кожу, сквозь свою тонкую футболку, впитывающую остатки влаги. Он убирает с уха Шиндо пряди волос, скрывающие его, и проводит языком по краю, спускается к мочке, слегка прикусывает, а затем играет с ней языком, чувствуя, как Микаэль содрогается и, слыша, как с его губ срывается сдержанный полустон.
Рука Юичиро, огладив плоский живот Шиндо, достигла груди, и пускай он привык к размеру побольше, сейчас его заводило даже совершенно плоское тело. Оставив руку лежать на груди, он стал, еле касаясь, водить по ней, совсем слегка, раз за разом, задевая разведенными пальцами сосок, в одночасье, обжигая поцелуями белоснежную кожу на плече Мики, на которой уже зияют и его собственные метки, поверх старых, он растянул губы в улыбке, когда ощутил, как Мика, весь задрожал, даже чуть согнулся под его напором, издав при этом более глубокий, откровенный стон.
Юичиро короткими поцелуями, двигаясь от плеча по шее, успев провести языком по кадыку, достигает скулы и, слегка вонзив зубы в подбородок, поднимается к губам. Они приоткрыты и подрагивают, глотая воздух, и парень, приникнув к нижней, начал посасывать её. Попутно его руки снова ложатся на бедра Шиндо и оглаживают сквозь легкую ткань брюк. Необъяснимо, почему эти действа доставляют удовольствие Амане, но он просто не может сдержать свои порывы. Дико раздражает покорность партнера, который выказал ему свое негативное отношение, некоторое время назад, а теперь, стоило его зажать и начать трогать, он тупо стонет от удовольствия, как самая настоящая шлюха. Фу, ****ь!
Но в то же время, в голове, тот час вызревает вопрос «разве не тело этой грязной шлюхи так манит его и разве не такого Микаэля он хотел видеть рядом с собой, гордого и неприступного с одной стороны и раскрепощенного и жаждущего с другой?». Ведь в то же время, эта вседозволенность невероятно влечет и неистово хочется выяснить до какого предела может зайти его любовник? Есть ли у него какая-нибудь грань или он действительно позволяет делать с собой все что угодно? Отчасти ответ на этот вопрос уже дан, но хочется знать больше, гораздо больше.
Облизнув губы Мики, Юичиро впивается в него рваным, грязным поцелуем на который тот охотно отвечает, тихонько постанывая, наполовину прикрывая глаза. Ткань рубашки врезается в кожу рук, но Микаэль все равно хватает Юичиро за руки, когда тот резко вжимает его в стену, немного ударяя об нее макушкой. Болезненное, судорожное постанывание Мики и глубокий поцелуй. Кажется, в своем стремлении Юу намерен не только вылизать ему весь рот, но и достать языком до гланд. Его руки уже давно оглаживают ягодицы Микаэля, то нежно, почти не касаясь, то яростнее, заходясь в своем неистовстве, крепко сжимают, судорожно впиваясь пальцами, разводя в стороны.
Не разрывая поцелуя, Амане убирает руку и, невзирая на то, что руки Мики по-прежнему держат его чуть выше запястий, он немного отстраняется и накрывает ладонью член Шиндо, с удивлением для себя обнаруживая, что тот уже затвердел и только сейчас Юу понимает, что Мика уже еле сдерживается. Он тяжело дышит, сдавленно стонет сквозь поцелуй, дрожит. Ему даже не потребовалось проникновение, чтобы довести себя до такого состояния, он и впрямь как настоящая ****ь.
Хмыкнув себе под нос, Амане начинает проделывать медленные массажные движения. Мика содрогается и сам разрывая поцелуй, заходится гортанным стоном. Он звучит настолько пошло в ушах Юичиро, что хочется услышать и насладиться им вновь, а потому, ускоряя движения и время от времени придавливая, он смотрит, как мечется от его манипуляций Микаэль; как его тело то напрягается, то расслабляется, это похоже на приступ эпилепсии, но не такой отвратительный; он видит, как в этой полутьме, тот жмется спиной к стене, изгибается, скребет по ней ногтями; как его губы, жадно, маленькими порциями глотают воздух, как тоненькая дорожка слюны стекает по подбородку и не в силах удержаться, Юичиро проводит по ней языком, слизывая до последней капли. Тело Мики все больше сводит судорогой, дыхание настолько частое, что складывается впечатление, что он делает последние спасительные вдохи и выдохи в своей жизни и, понимая, что тот скоро кончит, Юу интенсивнее двигает рукой, сильнее сдавливает возбужденный орган, сквозь одежду, заставляя своего партнера испытать оргазм.
Крик, когда Микаэль изливается, не остужает пыл самого Амане, а еще больше раззадоривает. Догадываясь лишь теоретически, что нужно делать с парнями в таком случае, Юичиро неловко расстегивает пуговицу на брюках Шиндо, который, расслабившись, привалился к стене. Приятная истома охватила его тело, и он предпочел отдаться ей, чтобы заглушить чувство собственной беспомощности и раздавленности. Ноги дрожали от недавнего напряжения, но сил хватало, чтобы удерживаться, да и опять же, позади была опора.
Тем временем, Юу, расстегнув ширинку, проведя по животу, запустил руку под нижнее белье Микаэля, мокрое от его же собственной кончины, и, оттягивая резинку трусов, перевел руку назад, ныряя между половинок, нащупывая кольцо мышц, намереваясь подготовить его.
- Я уже растянут, так что не обязательно, - слабым, подрагивающим голосом выдохнул Микаэль. Закрыв глаза, он стоял, откинув голову назад, совершенно не препятствуя действиям Юичиро.
«****ь, точно, его ведь уже…»
Вспомнил Юичиро и вытащил руку. Этот пункт, напрочь, стерся из его памяти, но когда снова достойно материализовался, возникло чувство жалости по отношению к Мике, который не известно, в который раз за этот вечер, должен был снова пережить это, а также чувство стыда за свою несдержанность, полосонули сознание, несколько утихомирив буйствующую плоть и желание, возникшее на почве досады, все на того же Микаэля, чтоб его. Но при всем при этом, Шиндо не просился отпустить его, он будто бы ждал продолжения, хоть его вид и был довольно измотанный.
- Хм, ну и как тебя? – осведомился Юичиро, пристально глядя в лицо Мики, на котором не дрогнула ни одна мышца. Все же жажда Амане не утихла полностью, и было бы очень даже кстати, получить разрядку.
- Как меня трахнуть? – усмехнулся уголком рта Мика, не открывая глаз.
- Угу, - промычал Амане и тогда, Шиндо развернулся лицом к стене и через плечо, поглядев на парня, проговорил:
- Если не возражаешь, то лучше так.
«Не хочешь видеть мое лицо, когда я войду в тебя?»
Коснувшись лбом стены и положив на нее ладони, Микаэль отставив бедра назад, стоял в ожидании, когда все это снова начнется.
- Ты, в самом деле, этого хочешь? – послышался неровный, из-за сбившегося дыхания, голос Юичиро из-за спины.
- Делай, что хотел, - глухо ответил Микаэль и зажмурился, стиснув зубы. Прошло несколько мгновений, но так ничего и не происходило. К нему никто не прикасался и тогда, не понимая, какого хрена он тянет, уж лучше бы быстрей закончил и оставил его в покое, Мика снова обернулся к Юу, который стоял в нерешительности и глазел на него.
- Тебе нужна помощь? – сухо осведомился Мика.
- Какая на хрен помощь? – вынырнув из своих размышлений, спросил Юу.
- Член тебе поднять, придурок, - недовольно изрек Шиндо.
- А, нет,- отрицательно мотнул головой парень.
- Тогда в чем дело? – Мика обернулся к нему и слегка сдвинул брови.
- Не хочу я, - Амане отвел взгляд в сторону.
- Тогда почему он показывает обратное? – Мика кивнул на бугорок в штанах Юу.
- Побоку мне, что он там показывает, - раздраженно фыркнул Амане. – Сказал, не буду.
- Думаешь, я буду тебя уговаривать? - презрительно бросил ему Шиндо.
- Да сдался ты мне, - буркнул Амане. – Не могу я.
Микаэль молча смотрел на Юу, у которого, судя по внешнему виду, голова закипала от разрывающих череп мыслей. Что же для такого тугодума, мыслительный процесс дело непривычное, а потому, можно быть снисходительней.
Юу изо всех сил давил из себя слова, «мне жаль тебя и я не хочу вот так», но вместо этого, он произнес:
- Отложим, у меня все тело ноет от побоев.
Если Юу рассчитывал, что Мика пожалеет его после этих слов, то он глубоко заблуждался, на лице Шиндо не возникло не единой эмоции, напоминающей сочувствие. Возможно, оно появилось бы десять минут ранее, до того, как Юу попытался полезть к нему, но не теперь.
- Значит, не будешь? – спросил Шиндо.
- Нет, - ответил Юу и, подумав, добавил: - я скажу им, что у нас с тобой все произошло, и они оставят тебя в покое. В этом я не сомневаюсь. Потому, можешь успокоиться.
Опустив хмурый взгляд к полу, Мика слышал, как удаляются шаги Юичиро и тяжело вздохнув, набросил, передавившую руки, рубашку на обнаженные, поцарапанные о стену, плечи и пошел обратно к умывальникам, снова смывать с себя сперму, но на этот раз уже свою. Ополаскивая водой руку, он был погружен в свои размышления. Поступки Амане и тогда и сейчас казались ему странными, ними он будто бы пытался показать Мике своё хорошее отношение, но в то же время, на почве его слов и некоторых действий, все это казалось фальшью, грязной ложью, с целью лишь владеть им, а потому пробудить в Мике доверие они не могли.
Уходя от Шиндо, возвращаясь обратно в сарай, где им, судя по всему, и придется заночевать, Юу думал о том, что отныне Мика фактически стал его собственностью. Выказывать свою власть над ним не хотелось, но, тем не менее, невзирая на злость и обиду, по отношению к Мике, который посылал его все это время, но, тем не менее, преспокойно давал трахать себя его друзьям, желание получить его, все же имело место и вот этот пункт как червь выедал мозги.
***
Сбежав после сего знатного побоища в корпус, парни теперь сидели в комнате на своих постелях.
- ****ь, че-то этих долго нету, - касаясь ссадины на скуле из которой снова стала сочиться кровь и, шипя от боли, произнес Дайсукэ.
- Тебе не все равно? – подпирая притолоку, хмуро взглянул на него Сейширо. - Нет, и ну их нахер.
- Так-то оно так, но мне тоже как-то стрёмно из-за этого, - подключился к разговору Кадзуми, - вдруг Юу там кони двинул?
- Твою мать, если это так, то нас всех посадят к чертям собачьим, - с нотками паники в голосе, заключил Ямагата.
- Да, успокойтесь вы, никто не докажет, что это были именно мы, мало ли с кем он там? – Сейширо прошел вглубь комнаты. Он старался выглядеть спокойным, но каждый нерв вибрировал в конвульсиях. Страх прыгал по ним, как стеклянный шарик, подбрасываемый миллионами водяных струй фонтана.
- Ага, не докажет, - скептично бросил Дайсукэ, - а эта шалава Шиндо, он все видел.
- Точно, - поддакнул Ямагата, - он сдаст нас, как пить дать.
- Да не сдаст он нас, успокойтесь. Молчал же до этого, - гневно бросил Сейширо, чувствуя, как сворачиваются внутренности от понимания, что так вполне может произойти, и они закончат свой век в колонии.
- Это он тогда молчал, а сейчас, думаешь, он не захочет отомстить и засадить нас, когда выдается такая возможность? – вскочил с места Кадзуми.
- Нахрена ты вообще к нему полез?! – тоже резко поднялся с постели Ямагата, гневно глядя не Сейширо, заварившего всю эту помойную кашу.
- Мало того, что конкретно отгребли от Юу, хотя ты уверял нас, что он очканет, а теперь нам еще и тюряга светит и всё это из-за тебя! – бросил Дайсукэ.
- Заткнитесь, я вас не заставлял подключаться и ****ь Шиндо и на Юу наехать вы сами были не прочь, - зарычал Сейширо.
- Так кто же знал, что произойдет такая лажа?! Мы думали, ты все просчитал! – взвился Кадзуми.
- А я и просчитал и все должно был пройти гладко и мы бы остались в выигрыше, - огрызнулся Сейширо.
- Ага, только сейчас мы не в выигрыше, а в полной заднице, если Юу и правда там загнется, то можно сушить сухари, - ядовито произнес Дайсукэ.
- Хватит скулить, смотреть противно, - Сейширо задумался, прикусив большой палец. Гневные взгляды друзей сейчас были устремлены на него в ожидании выхода из сложившегося положения, который тот просто обязан был им предложить.
- Валить надо, - наконец произнес он и посмотрел на парней.
- Куда? – насторожился Ямагата.
- Куда угодно, - Сейширо прошел к окну и поглядел вниз.
- Ты собираешься уйти и шляться по улицам? – недоверчиво поглядел на него Кадзуми.
- Да. А у вас чё, кишка тонка? – криво ухмыльнулся Сейширо, через плечо, поглядев на испугавшихся друзей.
- А то у тебя не тонка? Одно дело жить в приюте на всем готовеньком, а совсем другое – на улице, где со всякой шелупой за кусок помоев приходится драться, чтобы с голоду не сдохнуть, - произнес Кадзуми.
- Тру;сы, - презрительно бросил Сейширо, - вы при любом раскладе, тут надолго не задержитесь, если Юу там к утру сдохнет, а эта шлюха откроет рот, то в приюте вы точно не останетесь. В общем, вы как хотите, - он снова поглядел в окно, за которым стояла кромешная ночь, - а я утром валю отсюда.
Сказав это, он прошел к своему месту и улегся в постель.
- А сейчас-то что делать? – поглядел на него Ямагата.
- Спать, - буркнул Сейширо, накрываясь одеялом.
- Бля, он еще спать собрался, - презрительно фыркнул Дайсукэ.
- Ну не кудахтать же тут с вами до утра, - огрызнулся Сейширо.
Парни только переглянулись между собой. Каждого сейчас сжирало раскаяние за совершенные поступки, и пойти с повинной было куда предпочтительней, чем сбегать. В конечном счете, утром, продрав глаза, троица обнаружила пустую кровать Сейширо, который, стоило только дверям корпуса снова открыться поутру, поспешил убраться восвояси, боясь последствий дела своих же рук.
***
Неторопливыми шагами Микаэль возвращался к сараю. Специально замешкавшись, как можно дольше, около умывальников, теперь, открывая полугнилую дверь, он надеялся, что Амане уже уснул, так как понимал, что если он вернется сразу, тот снова начнет пытаться заговорить с ним, а парню сейчас не хотелось длительных бесед. Так и было, Мика не прогадал. Пристроившись на ящиках, стоящих вдоль стены, Юу, так и не дождавшись возвращения Мики, заснул.
- Хозяин, получается, - стоя около мечущегося и постанывающего во сне Юичиро, тело которого терзала боль и неудовлетворение, и вдобавок ко всему колотил озноб, еле слышно, обреченно прошептал Микаэль, не спуская с него потухшего взгляда.
В это время, скручиваясь на ящиках, в очередной раз, застонав, Амане открыл глаза. Мгновенно его жадный взгляд прошелся по стоящему совсем рядом Микаэлю, и не в силах совладать со своими инстинктами, Юу перехватив того за талию, притянул к себе.
- ****ь, невозможно, - выдохнул он, чувствуя, как разгоряченная плоть неистового требует своего, заглушая собой тупую, ноющую боль избитого тела. – Мика… черт…
Шаря по телу, руками, задевая и приподнимая рубашку, он также жадно приникает губами к подтянутому животу, попутно расстегивая на ней долбанные пуговицы. Снова распахивая чужую рубашку, Юичиро, хватаясь за тонкую талию руками, проводит кончиком языка от пояса брюк выше к груди, оставляя тонкую мокрую полоску, затем снова спускается вниз, немного покусывая, чувствуя, как Мика вздрагивает от его действий.
Шиндо опять-таки не пытается воспротивиться, послушно подставляя свое тело под чужие касания. Смотрит сверху вниз, как Юичиро, поглощенный безумием похоти, не оставляет без внимания каждый миллиметр его плоти. Никто не оставляет ему право выбора и Микаэль, принимая правило, обхватывает лицо Юичиро ладонями, приподнимает, и закрыв глаза, сам приникает к его губам. Его язык проникает внутрь, оглаживает стенки, сплетается с чужим.
Наслаждаясь мокрым поцелуем с Шиндо, Юу уже окончательно проснувшись, приняв это вначале лишь за сон, в котором Мика сам выказывает желание, теперь, осознав реальность уже не в силах отказать себе в удовольствии сделать с Микой то, что он хотел изначально. В остервенелом поцелуе, его руки перемещаются по желанному телу партнера. Заныривая под рубашку, они проходят по бокам, ребрам, груди, оглаживают спину. Юичиро не знает, чего сейчас хочет Мика, но ему по сути все равно, он сконцентрирован лишь на собственном желании, бешено стучащем в висках. Мика весьма охотно отвечает ему и Юу это вполне устраивает. Не разрывая поцелуя, он чувствует, как извивается тело Микаэля, как открыто, оно реагирует на его прикосновения, как горячо. Дыхание становится сбивчивым и неконтролируемым. Застонав сквозь поцелуй, когда в штанах стало совсем тесно и невыносимо, он, распахивая глаза, обвивая талию Микаэля, бесцеремонно заваливает того на ящики – не обращая внимания на его болезненное шипение от резкого удара, - и нависая над ним, хищно осматривает свою добычу. Зеленые глаза затуманены пеленой желания, сейчас мозг отключился и в голове одна единственная мысль, ибо перед ним тот, кого он так долго и безумно хочет.
Оказавшись на лопатках, Шиндо, чьи бледные щеки, покрылись румянцем, сглатывая слюну, после продолжительного обмена ею во время поцелуя, слегка приоткрыв рот, глядит на Амане, чьи глаза бегают по нему, пожирая. В этом взгляде нет ничего, лишь одно и только одно сверкает в них синим пламенем, поглотившим и этого человека, как и прочих до него.
Закрывая глаза, Мика прогибается в спине и сдавленно стонет, закусывая губу, когда губы Амане снова касаются его тела. Короткими поцелуями-укусами двигаясь от груди к шее, Юичиро вонзается в тонкую, почти прозрачную кожу зубами, оставляя красную метку и тут же зализывает её и, отстраняясь, напоследок касается губами. Влажный язык ведет от ключичной ямки к скуле, а после, прикусывая нижнюю губу, Амане с новой силой впивается смазанным поцелуем в чужие губы. Попутно его рука вовсю оглаживает бок Микаэля, сдавливая, впиваясь пальцами в нежную кожу, а после, ведет ниже и задерживается на упругой ягодице, сжимает и оглаживает, а вдоволь насладившись, переходит на бедро, лаская его.
Немного сгибая ноги в коленях, Шиндо прижимается бедрами к торсу Амане и заливаясь краской еще больше, пошло стонет, хватаясь одной рукой за край грязного брезента, покрывающего их ящик, а второй, зажимая в кулак темные пряди, когда Юичиро склонившись, покрывая его грудь влажными поцелуями, находит сосок и поиграв с ним немного языком, начинает сминать губами и посасывать. Опираясь одной рукой на предплечье, второй Амане оглаживает его грудь и, зажимая пальцами второй сосок, несильно сминает его. Вздрагивая и кусая губы чуть ли не до крови, Микаэль напрягается всем телом. Крупная дрожь от манипуляций, как в лихорадке, вновь будоражит его истерзанное тело. Приятно, ничего не скажешь, но стремление, чтобы его скорее трахнули и оставили в покое, сейчас в приоритете. И не фокусируя внимания на своём личном желании, Микаэль, поддаваясь спасительному забвению от ласк, запрокидывает голову и глухой стон вырывается из его глотки, когда чужие зубы прикусывают затвердевший сосок.
Наслаждаться таким чувствительным и отзывчивым ко всему, телом своего партнера, можно бесконечно, но ****ский стояк доводит Юу до исступления. Хоть он и сказал ранее Микаэлю, что не тронет его, но это было тогда. Раньше. Он ушел, успокоился, а тут опять. Мика сам оказался в зоне досягаемости, сам напросился, пусть теперь и отгребает за свою же оплошность. Не хотел - не подходил бы, мать его.
Выпрямившись, стоя на коленях, Юичиро сдавленно шипит от того, что быстро, а потому неуклюже, расстегивая пуговицу на брюках, задевает пульсирующий член.
- ****ь, ну давай же, какого хера?! Фух, - спуская брюки вместе с бельем до колен, Юичиро высвобождает орган, из которого сочиться смазка, пачкая одежду, и по телу тут же проносится волна облегчения от некоего чувства свободы.
Видя, что Юу уже готов приступить к более решительным действиям, Мика, не теряя времени, проделывает ту же манипуляцию и, приподнимая бедра, начинает стаскивать брюки и с себя. Несколько неудобно в таком положении, но Амане помогает ему и высвободив того из брюк, отбрасывает их куда-то в сторону. Микаэль приподнимается, намереваясь, развернуться на живот, но Юичиро надавливает на плечо.
- Только попробуй, мать твою, я должен тебя видеть, - хрипло шепчет он и Шиндо, чуть хмуря брови, одобрительно кивает и, ложась снова на спину, с готовностью, широко разводит ноги.
- Я же сказал уже: не надо, - переведя взгляд, в котором сквозит тень некой обреченности, с Юу на потолок, глухо произносит Мика, заметив некое колебание парня, будучи уверенным на сто процентов, что тот опять намерен, возобновить попытки растянуть его.
- ****ь, - выдохнул Юу. Этот чертов голос, снова заставляет его чувствовать себя дерьмово, но в этот раз дороги назад не будет и Мика это прекрасно понимает, поскольку уже не пытается что-либо произнести. Поднося два пальца к губам, Юичиро, закладывая их в рот, обильно смачивает слюной, а после, увлажняя головку, подставляет ее к проходу. Он смотрит на Шиндо, который содрогается, морщится и болезненно стонет, когда член Амане медленно входит в него. Неужели ему до сих пор больно? Какого спрашивается рожна, не дал себя растянуть, мазохист хренов?!
И только на кончике языка, возникает вопрос «тебе больно?» с последующим, возможным, прекращением, как Микаэль расслабляется, позволяя Юу свободно двигаться в себе.
На лице Шиндо нет ни капли отвращения и ни следа желания, скорее наоборот, но он притягивает к себе всем естеством, побуждая к действиям и подчиняясь. Не улавливая истинного отношения партнера к этому процессу, Юичиро начинает не спеша двигаться в нём. Сперва медленно, неторопливо, слушая как учащается дыхание Микаэля, как ускоряется его собственное дыхание, как они сливаются воедино, наполняя эту вшивую помойку стонами, затем быстрее, приобретая уверенность в своих действиях. Плавные толчки перетекают в резкие рывки, и уже полностью сконцентрировавшись лишь на ощущениях, Амане по самые яйца вбивается в податливое тело.
Мика изгибается под Юу и, стискивая зубы, втягивает воздух, редко вздрагивая, стараясь затеряться в приятных чувствах, распространяющихся по телу от раздражения при трении. Сжимая внутри член Амане чуть ли не до боли, Мика еще больше впивается в край брезента одной рукой и скребет по стенке другого ящика, второй. Тяжело дыша, Юу склоняется над ним и накрывает поцелуем его пересохшие губы, которые тот постоянно смачивает, быстро проводя по ним языком. Резкий толчок до упора и Мика гортанно стонет сквозь поцелуй и, ощущая недостаток воздуха, резко отворачивается от Амане, глотая большую порцию воздуха.
Это действо, вынуждает Юу еще интенсивней вдалбливается в него, ибо тот час в голове возникает болезненное видение и мысль, что Микаэль, трахаясь тут или еще где, неважно, с его друзьями, точно так же отворачивался, закрывал глаза, не желая их ни видеть, ни слышать, но все равно позволял иметь себя.
"Почему? ****ь, почему они ****и тебя, а ты молчал?! Почему?! Ты любишь или ненавидишь?! Ты отдаешься, стонешь. Тебе это нравится, грязная шлюха. Ты плюешь с кем, как и когда?! *****."
Толчки неумолимы, он слышит как протяжные стоны Мики, переходят на крики, как он весь сжимается, как обхватывает Юу руками и обвивает ногами, притягивая к себе, словно, прося, остановиться, дать передышку, но Юичиро не может пойти ему навстречу. Злость на парня охватывает Амане с головой и, придерживая Микаэля за плечи, он, прижимаясь к тому всем телом, конвульсивно вбивается в него, утыкаясь носом в шею и опаляя ее тяжелым дыханием. И сам, задыхаясь, от накатывающего оргазма, Юичиро слышит жалобные стоны Микаэля, ощущая, как ослабевает его хватка, но он продолжает всячески выгибаться. Еще один крик, еще один вдох, Юу скользит по такому же вспотевшему, как и у него самого, телу Микаэля. Задравшая футболка Амане, мокрая насквозь и неприятно трется о кожу, то задираясь, то снова расправляясь, неимоверно раздражает, но снимать ее уже бессмысленно, нужно было подумать об этом раньше.
Похуй, что он ****ся со всеми подряд, похуй, что его идеал разлетелся в хлам, похуй на всё! Мика его! Только его! Он его собственность! Его никто не заберет, он только его!
Сильнее и резче вгоняя член в Микаэля, Юичиро прокручивая в голове эти фразы, непроизвольно, зажимает в кулак светлые пряди и, не чувствуя, какого-либо сопротивления, сознавая вседозволенность, проявить которую с девушками было не реально, сильнее сжимая пряди, оттягивая, Амане, уже сам, стонет от удовольствия, опьяненный свободой и наслаждением. С его губ со стоном срываются слова: «О, да. Твою мать, да». С неистовой силой, вдалбливаясь в Микину простату, он вырывает из любовника все больше криков, все чаще обрывающихся, замирающих на подрагивающих губах, ибо тот, давясь воздухом, уже не в силах полноценно реагировать на столь чувствительные касания, он просто крупно дрожит, цепляясь в плечи Юичиро, которому крики Шиндо доставляют ненормальное удовольствие, и хочется выбить их из него как можно больше напоследок.
Когда остается всего пара движений до разрядки, Амане выходит из тела партнера и перебрасывая его ногу через себя, сам спускает одну ногу с ящика, становясь на твердую землю, и обхватив член рукой, в несколько движений доводит дело до конца. Горячая сперма брызгает на деревянную поверхность и на пол, размазываясь по пыли, приобретая серый оттенок. Отдышавшись, Юу оборачивается к Мике. Тот лежит, закрыв глаза и прерывисто дышит, совсем как тогда, когда Юичиро только вошел в сарай, и ему представилась шокирующее откровение. Зеленые глаза медленно осматривают лежащего парня. Рубашка распахнута, смята, местами даже еле заметно порвана, видимо, цеплялась за торчащие щепки ящиков. Шея, грудь, живот усыпаны засосами, синяками, следами от зубов и царапинами, оставленными короткими ногтями. Ноги согнуты, колени упираются в шершавые доски.
Невзирая на то, что он сейчас выглядит обессиленным, Мика приподнимается на локтях и пытается найти глазами свою одежду. На его лице ни единой эмоций, словно ему все опостылело или он смертельно измотан, трудно сказать. Спустив с ящика и вторую ногу, Амане, застегнул брюки, когда он вновь обратил взор на Мику, тот уже найдя свои, как раз облачался в них.
Приятная усталость распространялась по телам обоих, одному подлечивая и не давая полностью утратить моральные силы, другому - физические, заглушая боль от побоев.
- Мика, - неуверенно позвал Юичиро, когда Микаэль спустившись с этого ящика, прошел в противоположную часть сарая и там устроился на других, так же «аккуратно» выставленных у стены.
- Хочешь еще? – сухо спросил Мика, обратив на Юу хмурый взгляд.
- Нет, я хочу… - начал было тот, но Микаэль перебил его.
- Тогда, пожалуйста, оставь меня в покое, вы меня затрахали сегодня, - он улегся на возвышенность, отвернулся к стене и затих.
- Прости, - процедил сквозь зубы Амане, но это получилось настолько тихо, что Мика попросту не услышал его слов, но повторить их парень сил в себе уже не нашел, а потому, раздраженно цокнув языком, сам полез на ящики. Некоторое время, глядя на темный, неподвижный силуэт Мики, Юичиро пытался думать о произошедшем сегодня и о том, что будет, когда утром они встанут, каким будет Мика? Но долго размышлять об этом не пришлось, ибо в скорости, сон одолел его.
***
Юу открыл глаза. Сквозь обширные щели в досках в, пропахшее прелостью, помещение пробивался солнечный свет и сквозь него было видно летающую повсюду пыль. Привстав, первым делом Амане поглядел на ящики у противоположной стены и мысленно выругался, когда обнаружил отсутствие там Шиндо.
«Вот же сволочь, хоть бы разбудил», спуская ноги на землю, с досадой подумал Юичиро.
«****ь, и куда этот козёл теперь свалил? Где его искать?»
Прогулявшись, на всякий случай, к стадиону, вдруг Мика там «принимает утренний душ», не узрев его и там, стало очевидным, что он уже в корпусе. Ну конечно, в отличие от самого Амане, у которого на лице написано, как он вчера развлекался, Микины следы не заметны и их с легкостью можно скрыть одеждой.
Было часа два по полудню, когда Юу топтался у дверей корпуса не решаясь войти, опасаясь быть замеченным воспитателями. И, в конечном счете, решив, будь что будет, он заскользнул внутрь. До конца обеда оставалось не так много времени и попасть на него, было бы очень даже кстати. Коридоры и лестница оказались пустыми и Юу, беспрепятственно поднялся на второй этаж, где располагалась столовая. Остановившись у входа, он окинул быстрым взглядом людей, в надежде наткнуться на светлую макушку с торчащей прядкой. Однако объекта его поиска не оказалось и тут, и тогда забив на обед, Амане поспешил подняться в их комнату.
- Юу, - облегченно выдохнул Ямагата, когда тот появился в дверях.
- Черт, ты живой, - подключился Дайсукэ, вставая с постели и идя навстречу Амане.
- А вы, ублюдки, надеялись, что я там загнусь нахер. Так обломитесь, - криво ухмыльнулся Юичиро, уж никак не горя желанием видеть сейчас свою бывшую команду.
- Да, нет, черт возьми, мы рады, что ты жив, - слабо улыбаясь, Дайсукэ провел рукой по волосам, - Юу, прости нас, мы были не правы.
- Это все Сейширо, он подговорил нас, - подошел к Юу Кадзуми, - сами мы бы никогда, ты же нас не первый день знаешь.
- Думал, что знаю, - хмуро поглядел на них Юичиро, - знал бы, какое дерьмо вы из себя представляете, уже давно бы по стенке размазал.
- Юу, прости ты нас, не хотели мы, правда, - произнес Ямагата, - мы не знаем, что с нами произошло. Если хочешь, можешь еще раз нам врезать, только прости.
- Буду я еще об всякую продажную дрянь руки марать, - фыркнул Юичиро и поглядел за спины товарищей, - а где ваш основной-то? Мне перед ним отчитаться надо.
- Сейширо? – переспросил Дайсукэ, и на его лице отобразилось отвращение, - сбежал он, испугался, что теперь посадят и сбежал. Мы же ведь думали, что ты там и помереть мог, а Шиндо нас тогда точно бы сдал. Всю ночь проколотились.
- За свои-то шкуры оно и понятно, - презрительно бросил Амане.
- А то ты бы не колотился, – огрызнулся Кадзуми.
- За мной подобного беспредела с изнасилованием не наблюдалось, потому бы и не колотился, - заметил тот.
- ****ь, не насиловали мы его, - недовольно пробурчал Кадзуми. – Он не отказывался, а спокойно сам шел, стоило только подать сигнал.
- Ну конечно, - закатил глаза к потолку Юичиро, - попробуй тут откажись. На нём бы тогда точно живого места не осталось и все равно бы трахнули.
- Юу, вот только не надо нам теперь лекции читать, мы и так все поняли, пока сидели тут полночи, а ты тут еще, - раздраженно сказал Ямагата.
- Какие мы нежные и понятливые, - иронично произнес Юичиро с презрением глядя на друзей.
- Юу, давай без этого, - попросил Дайсукэ. – К тому же, нахрен нам проповеди толкать, ты ведь наверняка не остался в стороне и сам пристроился к нему? Вы ж всю ночь там провели.
Юичиро изогнул бровь, ожидая продолжения речи.
- Ты же собирался о чем-то Сейширо докладывать, - пояснил Дайсукэ, - потому сто пудов трахнул его.
- Не ваше дело кого я трахнул, - огрызнулся Юичиро.
- Да, пожалуйста, кто же спорит, - махнул рукой Ямагата и прямо поглядел на хмурое лицо Амане. - Только не отрицай, что мы все же помогли тебе, так бы ты его еще год окучивал.
- Может мне вам еще теперь в ножки поклониться за все хорошее? - съязвил Юичиро.
- Может хватит нас канать? Будь снисходителен к друзьям, - проговорил рыжий парень.
- А не много хочешь? – хмыкнул Юичиро.
- Учитывая, что мы все же были неплохими друзьями, нет, - попытался улыбнуться Кадзуми.
- Шиндо видели? – пропустив его предложение мимо ушей, задал вопрос Юичиро, ведь найти парня сейчас было важнее нежели налаживать контакт с этими уродами, которым придется очень не хило постараться чтобы снова войти в доверие.
- Неа, - ответил Кадзуми и когда Юу развернулся дабы уйти из комнаты, неуверенно осведомился: - так он реально теперь твой?
- Есть желание проверить? – в зеленых глазах сверкнул уничтожающий огонек.
- Нет, - дружно отозвались парни, качая головами.
- Юу, так ты простишь нас? – крикнул ему вдогонку Ямагата.
- Посмотрим, - бросил Юу и скрылся за поворотом.
***
Обратившись с небольшой просьбой к Сузуне, а затем вернувшись обратно в сарай, проверить как там Юичиро, но не найдя его там, Микаэль шел по коридору в направлении их комнаты, а заслышав голоса, остановился, не доходя до угла и вслушался. Говорил Юичиро, также слышались голоса его друзей. Не было скандала, драки или чего-либо подобного, свидетельствующего о вражде Амане с его ублюдками-приятелями, вместо этого было совершенно иное.
- Ты же собирался о чем-то Сейширо докладывать. Потому сто пудов трахнул его.
- Не ваше дело, кого я трахнул.
- Да, пожалуйста, кто же спорит. Только не отрицай, что мы все же помогли тебе, так бы ты его еще год окучивал.
Маленький обрывок чужого разговора, но Мике хватило его сполна, чтобы сделать свои неутешительные умозаключения, результатом которых, выдалась одна очевидная истина – Юу разыграл это гребанную комедию с дракой, вследствие, добился поставленной цели и теперь, присвоил его себе на законных основаниях. Не желая слушать, как Юу сейчас начнет в красках расписывать друзьям, как у них было, а те, в свою очередь, поделятся своим бесценным опытом, парень поспешил убраться отсюда.
Отыскав укромное место во дворе, Мика, усевшись под деревом, прислонившись к нему спиной, уткнулся лицом в колени. Он не плакал, нет, слезы давно высохли и он в некотором роде давно смирился со своей участью.
«Нет. Опять. Он или они. Они все вместе. Опять. Нет…»
Шиндо с ужасом представлял, что теперь с ним будут развлекаться они все. Юу показался Мике другим, он прекрасно разыграл из себя нормального человека, и при иных обстоятельствах мог бы заслужить доверие, но нет. Каждое его слово, вливало в душу горький яд гнусной лжи, оправленной в сладкую оболочку добродетели. Он врал, не сдерживал обещаний. Он воспользовался ним, потому что хотел, и ему было плевать, что думает об этом Шиндо. Он просто желал утолить свою похоть с тем, кого он отвоевал себе в «честном» поединке. И теперь в одиночку, играясь с Шиндо, он наверняка, как и Сейширо, не упустит возможности снова кинуть его своим друзьям на растерзание, чтобы задобрить их.
«Сколько это будет продолжаться? Всю мою жизнь? Почему это происходит со мной и только со мной? Что я сделал не так? Я не хочу, я больше не могу это терпеть.»
Он устремил потухший взор в небо.
«Скажи мне, теперь ты должна знать ответы…»
«Прости меня за то, что я собираюсь сделать»
***
Весь остаток дня Юу, скрываясь от воспитателей - тоже проделывали и его друзья, - как мог, пытался разыскать Шиндо, который как сквозь землю провалился или, что еще приходило в голову, просто избегал встреч с ним, так как Амане спрашивал других, не видели ли они Мику, припоминая, называли те или иные места его пребывания, но являясь туда, он не находил там парня.
Юичиро лежал в постели, время медленно приближалось к полуночи. Микаэль не появился в комнате к отбою, благо, никто не проверял спальни, а потому его отсутствие осталось незамеченным. Его место сейчас пустовало, возможно, он был тут днём, но лишь тогда когда тут не было самого Амане и его компании. Развернувшись на бок, чтобы не видеть, сложенной постели Шиндо, парень думал о том, что Мика мог обратиться с просьбой к Игучи Окаде, определить его в другую комнату. Тогда становится понятным, почему Мики тут нет. Не потрудившись заглянуть в его тумбочку, проверить есть ли там его вещи, даже не подумав об этом, Амане так и сошелся на этой мысли и завтра первым делом решил пойти выяснить, где теперь обитает его Мика.
Думая об этом, он, находясь в полусне, услышал осторожные шаги, затем приглушенный скрип открывающейся тумбы, минутное копошение, а после, удаляющиеся шаги и снова тишина. Когда это прозвучало впервые, Юу не придал этому какого-либо значения, то ли посчитав, что ему это показалось, то ли просто задремал, но когда, вздрогнув, он открыл глаза, эти звуки еще раз отчетливо прозвучали в его памяти. Блин. Наверное, прошло не меньше получаса.
Дабы проверить сон это или нет, он привстал на постели, но ничего подозрительного не обнаружил, только приоткрытую дверцу Микиной тумбы, но, кажется, она и не была заперта. Магнит был старый, а потому она постоянно была приоткрытой. Снова рухнув на подушку, Юу провел рукой по лицу.
«****ь, забыл»
Юу поглядел в темноте на свои пальцы, перепачканные тональным кремом - отчего-то встретив, все еще обиженную на него Кураки, она неизвестно почему, без лишних вопросов и разговоров, милостиво соблаговолила замаскировать его увечья, чтобы не попасться воспитателям и не спалиться. Если бы не этот пункт то хрена лысого Амане согласился бы дать себя обмазать этой бабской фигнёй. И, цокнув языком, Юу направился в сортир, чтобы умыться.
Странный звук, донесшийся до ушей Юичиро вынудил его остановиться в дверях. Хриплое, слабое дыхание, наполняло комнату и, сглотнув, парень сделал несколько шагов вперед. Все же такой звук был несколько пугающим и настораживающим, было как-то неловко и желательней просто уйти, послать на хрен эту пудру с тональником, и вернуться в спальню, но что-то заставляло Юичиро идти вперед, буквально толкало в спину.
И когда он оказался внутри, волна ледяного страха пробежала по позвоночнику. Сперва, взгляд упал на сидящего под стеной Микаэля, а непосредственно на его мертвенно-бледное лицо. Глаза закрыты, голова чуть повернута, а после, дыхание Юу на мгновенье оборвалось, и страх сковал по рукам и ногам, от вида сочившейся из глубоких порезов, по рукам Шиндо, алой крови, стекающей на пол, образующей темную лужу. Рядом валялось окровавленное лезвие.
- МИКА!