Небольшое по размерам Нетивотское кладбище обладает особыми магическими свойствами. Возможно потому, что там находится захоронение святого Баба-Сали и нескольких других высокодуховных мудрецов. А может, аура этого места, в отличии от других кладбищ, сама по себе, какая-то лучезарно-светлая и умиротворяющая?
Осмелюсь предположить, что там действуют и интегрально влияют все вместе взятые факторы, включая и полное отсутствие чёрно-каркающего воронья. Вполне вероятно, это заставляет, зачастую, даже молодых, здоровых и беспечных, вдруг, остановиться, оглянуться и крамольно прикинуть, что , в свой срок, наверное, было бы неплохо, очень даже неплохо, упокоиться именно здесь.
Яркое солнце, богатое зелено-цветочное убранство деревьев, переливчатое пение райских птиц - все это, несмотря ни на что, уверенно и безапелляционно заявляет о полной и безоговорочной победе Бессмертия.
- Имануэль, Шалом !,- радостно улыбаясь и ничем не диссонируя с окружающим праздником жизни по-соседству с бренными останками, подбегает рав Яков - двухметровый детина лет сорока пяти
Шестого и девятого мая мы регулярно встречаемся у могил моих родителей, почивших именно в эти близкие даты. Только мама, на десять лет позднее папы.
Рав произносит соответствующие молитвы и каждый раз старается затащить нас домой, чтобы отведать очередное кулинарное достижение своей ненаглядной.
Общение с родителями много времени не требует. После оптимистичной молитвы Якова, резво уносящегося на обед, с ними проходит рутинный мысленный обмен семейными новостями.
Никакой особой грусти, наплывавшей мрачными пасмурными днями на мемориалах Сокирян, Тирасполя, Москвы и Торонто. Никакого ощущения, что родители где-то вдали. Они, здесь, рядом с нами - энергичные, интересующиеся, живые.
Удивляясь и восхищаясь быстро пролетевшей случайно-неслучайной ежегодной встрече с Яковом, преподающим в религиозной школе неподалеку, спешим посетить и могилу Сени - бывшего соседа по Нетивоту.
Помянув этого веселого неунывающего бывшего одессита, должны ещё успеть в гости к Бэллочке - неистовой жизнелюбке, мужественно сражавшейся с агрессивной онкологией более десяти лет.
Приехала она в Нетивот из Казахстана, уже на терминальной - завершающей стадии. С многочисленными метастазами. Операции, химия, народные средства. Перепробовала все - от ядовитых растений , до порошков из твёрдых черепашьих панцирей.
Изнуряющие физические нагрузки. И главное,- постоянная неустанная психологическая и физическая помощь окружающим. Массажи всем нуждающимся, информация о новых достижениях медицины, доброжелательное общение, ободряющие улыбки и прочая-прочая. Врачи, в своё время поставившие смертельный прогноз на самые ближайшие месяцы , не уставали удивляться.
За десять лет, Бэллочка стала потрясающим примером оптимизма , жизнестойкости и человеколюбия. Наверное, ее следовало провожать в последний путь громкими аплодисментами. Как знаменитых артистов.
Общение с персонами, временно покинувшими наш Мир, в отличие от других мест, проходит на здешнем кладбище без всяческого уныния.
Сеню, по прежней привычке, я слегка подкалываю. Вспоминаю наши искрометные пикировки.
К примеру, очередной раз пытаюсь убедить его, ШО Одесса, всегда была только жалким пригородом родного Тирасполя.
- Слушай сюда,- снисходительно улыбаясь, Семен напоминает, что Гришка Котовский - разбойник, много накуролесивший в Бессарабии, был таким же недоделанным молдаваном, как и я. А Мишку Япончика - таки настоящего одессита, которого Гришка подло замочил по чистой случайности, знают все уважаемые люди.
При этом Сеня применяет десятки безотказных одесских шуточек, штучек и оборотов, вызывающих неизменное восхищение. Они-то и обеспечивают ему скорую решительную победу в любом словесном поединке.- Умеют же. Умеют эти люди ответить так, что среднему еврею из Сокирян или Тирасполя, такое , и за час, в голову не придёт.
Деловито зажигаем толстую суточную свечу. Устанавливая ее в небольшой специальный домик с защитной стеклянной дверцей, проверяем, не потух ли огонёк. Сеня, как всегда, рад общению и довольно ухмыляется.
Свечные домики крепятся на торцах могильных плит со стороны изголовья. Как правило, они однотипны. Но встречаются и настоящие произведения кладбищенского искусства.
Омыв руки из специальных пластиковых двуручных рукомойников, установленных для мужчин и женщин по отдельности, мы сходимся с женой уже на выходе, у самых кладбищенских ворот.
Родители и знакомые остались позади. Многие, по ощущениям, остались довольны этим непродолжительным общением, многие - не совсем. Мама, точно, в очередной раз приревновала к отцу. Ведь мы посещаем его в самом начале. Но можно же понять, наконец, что умер он на десять лет раньше, что начинать посещение именно с того края, где находится его место упокоения, гораздо удобнее?
А за оградой вовсю кипит суетная жизнь.
Давно поседевший знаменитый нетивотский глухонемой, у которого многие годы все приобретают красные защитные нитки от сглаза и прочих негативов, наших приближающихся шагов не слышит и крепко мнёт полную грудь своей напарницы.
Ничуть не вырываясь, она довольно улыбается. Только, что не мурчит, как кошка. Однако, завидя нас, тут же, несколькими показными оплеухами для публики, быстро отгоняет шумно задышавшего дружка.
Мы прикупаем у них важные амулеты с амулетиками и с лёгкой грустью покидаем удивительное место. Прощаемся до следующего раза, который наступит, кто знает. Может, месяцев через шесть. Никак не меньше...
____________
На мамин день рождения, двадцать пятого августа, в Москве бывает прохладно. Иногда дождит . Дождит, грустит и навевает. Несмотря на пестрые потоки прохожих и стада проносящихся авто.
На нетивотском же кладбище нет никакой депрессии, даже в годовщины ухода родителей. Приветливо светит майское солнышко, тепло, да волшебно поют райские птицы. Поют себе, заливаются.
- Фюить - Фюить,- весело сообщают они,-
Смерти нет, смерти нет, смерти нет, Ребята...