— Кыш, псина!
Помойка опрокинулась. Уродливый человек, держащий в руках кастрюлю с горячей, вонючей жидкостью, побежал на меня. Сквозь мат подзаборный, я пустился в бег.
Кто знает этих людей? Они и погладить могут, и ударить тоже... Непонятные они. Я всегда задавался вопросом: почему они ненавидят меня? Может из-за того, что я родился на улице?
Мать мою не помню. Это было так давно... Братья умерли незадолго после рождения. Я же потерял маму, когда мне было всего-то месяцев четыре.
Всю жизнь я провёл на улицах. Чем только питаться не приходилось. И остатками, выброшенными из ресторанов, и всякой мерзости из мусорки.
Да... Жить на улице, порой, тяжело. Особенно холодной зимой. Если в тёплые времена мы делились пищей, то зимой каждый боролся лишь за свою жизнь.
Я взглянул в лужу. Моё лицо уже не светится радостью. На нём лишь боль. Справа не хватало рыжей шерсти. Слева ожоги от всякой дряни из отвратительных забегалок. Уши давно обвисли. Печальный вид. Попив, я двинулся дальше.
Вижу старого друга. Вместе, мы пережили очень много. И хорошего, и плохого.
Помню, как он мне помог. Это был пёс, которому было побоку на гордость. Но если на его собрата нападут, то лучше держаться подальше.
Мне тогда не было и года, когда собаки, которые были в разы старше меня, решили задрать меня. Я не виню их. Зима эта была суровой. Есть было почти нечего, и поэтому многие занимались канибализмом.
Тогда я почти умер. Порвали они меня сильно. И тогда явился он. Чёрный пёс возник будто из неоткуда. Порвав лидера стаи, он оказался победителем. Враги же отступили.
С тех пор мы друг другу помогали. Делились едой, сражались с теми, кто нападал на нас. Такой он был, этот чёрный пёс...
Мой старый друг лежал на крыльце. Я подошёл к нему.
— Привет, — Говорю. Но лишь тишина. Я снова собрался говорить, но понял...
Мой друг мёртв. Это же ждёт и меня, я знаю. Но я буду надеяться и мечтать, что встречу человека, что покажет мне мир доброты...
Кто знает этих людей? Они и убить могут, и полюбить тоже.
Я снова побрёл дальше, оставляя прошлое за спиной.