Европа - цэ нэ Украiна!

Аркадий Тищенко
    Туристический автобус с активистами последнего майдана приближался к границе с Польшей.
    В салоне — возбуждение от предстоящей встречи с Европой.
    Украинские песни чередовались с майдановскими кричалками.
    Чем ближе граница — тем чаще и дружнее звучит «Украина — це Европа!»
    Почти все пассажиры впервые выезжают за пределы незалежной.
    … Европа встретила участника Майдана разорившегося фермера Остапа Брычкина проблемами.
    Едва Брычкин ступил на землю Германии, кто-то толкнул его в спину.
    Остап побледнел.
    Он узнал этот толчок.
    За неделю до поездки в Европу у него в желчном пузыре обнаружили камень. Знакомство с Европой стало под вопросом.  Камень мог заслонить от Брычкина европейскую демократию, обещанную ему на Майдане.
    Остап решил молчать о камне.
    Но камень сам напомнил о себе толчком в спину.
    И где? В Германии!
    Брычкин, прислушиваясь к тупой боли, расползавшейся по всему телу, решил ничего не говорить старшему группы. Он терпел боль и гнал от себя картину, как  европейские санитары скорой помощи раздевают его и натыкаются в кармане брюк на  носовой платок жены, в который она завязала двести евро - все, что удалось назанимать  для знакомства с Европой.
    Терпения  Остапа  хватило до гостиницы, на пороге которой он потерял сознание, с зажатым в руке  носовым платком с двумястами евро...
    Очнулся Брычкин ночью в темном помещении.
    Он лежал на кровати до подбородка укрытый одеялом.
    Догадался, его в бессознательном  состоянии  занесли и устроили в номер гостиницы.
    Европа!
    Вспомнил о деньгах. Просунул руку под одеяло и стал опускать ее вдоль туловища.Рука наткнулась на трубку, торчащую из его тела и уходящую под кровать. Он просунул руку под трубкой, пытаясь добраться до кармана брюк, в котором был платок  с деньгами. Вместо брюк Брычкин почувствовал под рукой свое голое бедро.
    Понял — лежит голым.
    Без денег и без брюк...
    С одной  трубкой в боку.
    Остап нащупал ее и попытался выдернуть. Но от боли  потерял  сознание...
    … Чьи-то ладони нежно похлопывали по ввалившимся щекам Брычкина.
    Он открыл глаза.
    Над ним склонились две женщины в белоснежных халатах.
    Они улыбались ему, голому тактористу Брычкину.
    Затем одна из них, дотягиваясь до пульта управленя кроватью, наклонилась над ним. Наклонилась так низко, что он увидел ее голые груди. На секунду забыл о деньгах. Но рассмотреть груди не успел — женщина нажала на пульте кнопку и  верхняя часть кровати с подушкой начала подниматься. Скоро  она стала в положение спинки дивана.   
    Женщины  осторожно взяли Брычкина под мышки и прислонили его спиной к поднявшейся части кровати.
    Брычкин, вдыхая запах незнакомых духов находившейся рядом женщины,  хотел вспомнить чья грудь больше — европейской женщины или его жены.
    Но не успел.
    Чья-то влажная, нежная рука начала умывать его лицо. Остап  попытался сопротивляться, но женщины, смеясь с двух сторон помыли ему уши и вытерли влажным полотенцем грудь и шею. Увертываясь от умывания Брычкин успел заметить две кровати,стоявшие слева от него и двух мужчин, лежавших на них и следивших за ним.
    Судя по всему это был не гостиничный номер, а больничная палата. Остап так бы и решил, если бы не тумбочки у кроватей этих мужчин. На них не было ни бутылок с кефиром, молоком или лимонадом. Ни открытых пачек печенья, кусков булок или фруктов.
    Все было не так, как в  незалежных больницах.
    Через несколько минут Брычкин понял причину отсутствия всего этого  на прикроватных тумбочках.
    Не успели уйти женщины, умывавшие Остапа, в помещение вошли три женщины с подносами в руках.
    Две женщины поставили свои подносы на тумбочки возле кроватей  немцев.
    Третья  - на тумбочку у кровати Брычкина. Затем выдвинула из тумбочки портативную часть столика и повернула его в сторону Брычкина. Столик оказался перед сидящим в кровати больным. На столик женщина поставила принесенный поднос и сняла со стоящих на нем тарелках прикрывавшие их крышки.
    - Гутен аппетит! - пожелала женщина приятного аппетита Бричкину, выходя из палаты.
    Брычкин глянул на немцев.
    Они на него уже не смотрели.
    Мужчины завтракали.
    Брычкин  перевел взгляд на стоящий перед ним поднос.
    На подносе, в тарелочках, лежала  колбаса трех различных сортов, два сорта тонко порезанного твердого сыра, салат из  потертой на терке редьки с майонезом, несколько крупных листьев зеленого шпината, творожная масса, посыпанная сахарной пудрой и украшенная сверху алой ягодой малины,  бисквитное пирожное, политое шоколадным кремом. Кроме этого на подносе межала белая, щекастая булочка, несколько кусочков порезанного черного и белого хлеба, сливочное масло и фруктовый джем.
    В углу подноса возвышался керамический чайник с заваренным, горячим чаем. Рядом с ним лежали два апельсина...
    У Брычкина закралось сомнение — вся ли эта еда ему одному?  Или к нему в постель  подложат еще  одного  больного?
    Развернул лежавшую на подносе салфетку.
    В ней были завернуты два разных ножа, две разные вилки, две десертные ложечки и небольшие щипцы... 
    Это окончательно убедило Брычкиа - сейчас подвезут  ему напарника в постель. Только не понятно — зачем им дают разные ножи, вилки, ложечки?
    Растерянный Остап глянул на немцев. Они уже позавтракали и следили за ним.
    Заметив его взгляд, они улыбнулись ему и жестами показали, чтобы он приступал к еде.
    Брычкин сглотнул слюну и глянул на салфетку с ножами, вилками и другими предметами столового набора.
    За всю свою жизнь тракторист Бричкин за столом брал в руки нож, чтобы отрезать кусок хлеба.
    Но на подносе хлеб порезан.
    Что можно за обеденным столом еще делать ножом?
    Он не знал...
    Чувствуя нетерпение немцев, Остап взял вилку и наколол на нее кусок колбасы. Кольцо колбасы оказалось большим. Поднесенное ко рту оно верхней своей частью закрывало полноса...
    Попытался большую часть колбасы затолкать в рот тем самым освободить нос. Заталкивать колбасу в рот мешала вилка.
    Брычкин вызывающе посмотрел на немцев и грубыми пальцами тракториста снял  колбасу с вилки.
    Открывшие рты немцы, через пару секунд закрыли их и начали аплодировать...
    Но на них Остап уже не обращал внимание.
    Он утолял голод...
    … После завтрака начался врачебный обход.
    В палату вошел врач с дежурной медсестрой.
    Поговорив с каждым из немцев и осмотрев их, подошел к кровати Брычкина.     Попытался вслух прочесть на бирке, висевшей на спинке  кровати, фамилию Остапа. Смутившись, что не смог ее выговорить, улыбнулся смущенно и нагнулся над трубкой, торчащей из тела тракториста.
    Дал сестре указания, которая та записала.
    Став у спинки кровати в ногах у Брычкина, врач что-то спросил у Остапа. Тракторист  сыто смотрел на врача, ожидая перевода или хотя бы намека о чем сказал врач.
    Намека не было.
    Брычкин перевел взглляд на сестру, затем на немцев. Те молчали будто тоже не поняли о чем сейчас говорил доктор.
    Тот, понимая, что больной его не понимает, перешел на пантомиму.
    Он вытянул руки вперед и, вращая ими будто держится за руль автомобиля, издал звук работающего мотора.
    Остап догадался — врач интересуется откуда он приехал.
    Он тоже изобразил баранку автомобиля и сказал:
    - Украина... Я из Украины...
    Врач посмотрел на сестру и спросил ее что-то.
    Та пожала плечами. Врач посмотрел на лежащих в кроватях немцев. Те тоже пожали плечами.
    Такое впечатление будто услышали о такой стране впервые.
    Коллективное пожатие немцев плечами удивило Брычкина.
    В Киеве телевидение, радио и все газеты сообщают, что вся Европа, весь мир с волнением следит за событиями на Украине, где идет ожесточенная война за установление на Украине  демократии... А эти европейцы даже не знают о существовании такой великой, незалежной  Украины...
    Может разыгрывают?
А про Майдан слышали? - спросил Брычкин, уверенный, что его разыгривают.
Снова пустые глаза немцев и поочередное пожимание плечам.
Незнание немцев майдана, участником которого был Остап, задело его.
    - Может и про Порошенко ничего не слышали? - спросил обиженный майдановец.
    Судя по реакции врача фамилия Порошенко ему тоже ни о чем не говорила. Он пропустил вперед себя сестру  и направился с ней к двери.
    Было похоже, что немцы ничего не знают про Украину потому, что она их совсем не интересует.
    ...Когда, через три недели, Брычкина  выводил из больницы представитель миграционной службы, чтобы отвезти на автовокзал и отправить обратно в Украину, произошло то, что  до сих пор он не может забыть.
    В коридоре к Остапу бросилась  женщина, ежедневно молча убиравшая туалет, расположенный в палате. Обняв его за шею, она на чистейшем русском языке, зашептала сквозь слезы:
    - Передайте привет Крещатику и Днепру...
    Женщина  оказалась украинкой, доцентом кафедры филологии  Киевского государственного университета, преподававшая русский язык. Когда ее уволили, она приехала в Европу в надежде найти работу. Долго искала. Наконец, повезло. Вот уже год работает техничкой в этой больнице.
Убирает туалеты...
    … Брычкин  смотрел в ночь за окном, сквозь которую автобус вез его  домой, в незалежную...
    Эта необычная поездка в Европу запомнится трактористу надолго.
    Во-первых, она освободила Брычкина от камня, который был внутри него.
    Во-вторых, в этой поездке Остап впервые понял — никому он не нужен в Европе и, что и Европа ему не нужна...
    Он думал о том, как вернется  к своему старенькому трактору и займется привычным делом — выращиванием хлебушка, который только дома такой вкусный...
    «Ще не вмерла Украина...» тихо шептал Остап.
    И было непонятно — хочет ли он запеть гимн или  спрашивает: жива ли еще его
любимая Украина пока он месяц приглядывался к благополучной, но чужой Европе?...