Обыкновенное дело
Санька проснулся от легкого прикосновения матери.
- Пора, сынок, вставай.
- А сколько времени?
- Да уж пора.
Мать уже пришла с утренней дойки, успела затопить печь, которая весело гудит, наполняя теплом остывший за ночь дом. Легкий дымок витает по комнатам, печь всегда дымит в начале растопки.
- Суп будешь?
- Нее, собери, что- нибудь с собой, сегодня вроде в тайгу пойдем.
Перед рассветом самое холодное время суток. «Наверное, под сорок», –подумал он, кутая нос в шарф. Холод пробирался сквозь ватник к еще не отошедшему от сна телу. Санька прибавил шаг, чтобы быстрей дойти до гаража.
Права тракториста Санька получил по окончанию школы. До армии целый год, и решение быть трактористом произошло как-то само собой.
Холод пробирал все сильнее. Где - то на востоке небо немного посерело, воздух не прозрачен, а с синевой. Санька ещё больше ускорял шаг, хотя это и не сильно помогало. « Ух, морозец сегодня славный, как пойдем в тайгу? Не перемерзнет ли соляра? Замерзшее топливо в тракторе - не редкость в сильные морозы. Хорошо, если идешь колонной, есть, кому помочь. Плохо, когда один. Когда в чистом поле, да сильный ветер. Тогда быстрее соображай, если не устранишь, может замерзнуть вода в системе охлаждения, тогда хана двигателю»,- думал Санька.
Трактористы, кто постарше, уже завели своих железных коней, а молодежь как всегда прибегает самая последняя. В боксе дыма от работающих тракторов столько, что хоть топор вешай. В двух метрах ничего не видно. Сколько раз Санька пытался прийти раньше всех, чтобы завести по свежему воздуху и не испытывать этого едкого дыма, от которого страшно слезятся глаза, и донимает раздирающий горло кашель. Когда сильные морозы, стараются не открывать ворота бокса до последнего.
Через полчаса колонна из пяти тракторов с прицепленными санями выходила из деревни. В утренних сумерках вся округа окутана будто голубой вуалью. Иней на окнах домов, над которыми высоко вверх поднимаются из труб столбы дыма. На морозе снег скрипит и искрится в свете фар.
Санька, глядя на свою сибирскую деревеньку с взгорка, на окна домов источающих неяркий свет, думал: « Неужели где- то все время тепло? Где- то люди ходят в трусах, изнывая от жары».
Его мысли перекинулись на предстоящую дорогу. Стога сена, за которыми они сейчас идут, находились в тайге за сорок километров от деревни. И редко, когда обходилось все гладко: то в сильный мороз топливо перемерзнет, то трактор налетит на пень, засыпанный снегом, и пробьет картер, или еще хуже провалится в незастывшее болотце. Да и стога разбросаны по тайге, и не сразу найдёшь, а время идет. А затащить на сани, тоже нужна ловкость.
Гусеничные траки весело шлёпали о поддерживающие катки, убаюкивали. Холод пробирал, хоть от двигателя в кабину и поступало тепло, но оно не спасало, все равно в кабине было довольно холодновато. Санька остановил трактор, чтобы посмотреть горит ли огонь под баком, так как он шел последним, ему приходилось время от времени проверять. Под бак с топливом часто в сильный мороз в широкую банку клали ветошь, смоченную в солярке, и поджигали, чтобы подогреть топливо.
Над горизонтом встало солнце, до краев наполнив светом округу. « Ах, благодать - то какая», - подумал Санька. Теперь и дорога казалась веселее. Снег заискрился новогодними блестками, снежинки светились, переливались немыслимыми расцветками. Небесный купол накрыл землю лазурью от края до края.
От избытка чувств, от раздирающей душу красоты Санька стал горланить песню «Броня крепка и танки наши быстры».
К полудню колонна втянулась в таежный массив. Сугробы высотой три - четыре метра. Всю зиму тяжелый бульдозер постоянно пробивает снежный тоннель. Тяжело разминуться со встречным транспортом, иногда приходиться пятиться до кармана, чтобы разъехаться. Хорошо, если пустой, а если со стогом сена…
Уже стало смеркаться, когда Санька с товарищами свернули с накатанной дороги на еле заметную под снегом дорогу к делянкам. Долго стога сена не пришлось искать, на их удачу они стояли недалеко друг от друга. Три стога как огурчики стояли на сквозняке, снегу вокруг них было мало. Ставь сани с боку, наезжай трактором на одну сторону, чтобы утопить в снег, а потом тросом затягивай сено на сани и готово, можно в путь. А вот два других занесло снегом чуть не по макушку. Долго пришлось тракторами топтать и разгребать его вокруг стогов. Затянув последний стог на сани и сев за рычаги, Санька почувствовал, как сильно он устал, лазая по пояс в снегу, заводя трос под основания стогов сена. Устал так, что второй раз он бы не смог забраться в кабину. Дрожали руки, ноги.
Но начиналась не менее важная задача - протащить груженые сани к накатанной дороге по снегу в метр высотой и между деревьями. Несколько раз Сашке приходилось отцепляться, чтобы в два или даже в три трактора протащить передний стог.
Все трактора благополучно вошли в снежный тоннель. Весело зашлепали траки. Санька подставил циферблат часов к лампочке на приборной доске, чтобы узнать время. Стрелки показывали девять вечера. « Если ничего не случится, дома будем часа в три или четыре ночи», - подумал он.
На вертикальных стенках снежного тоннеля то - тут, то - там повисло сено от впереди идущих. « Эдак, сколько корма не досчитаются коровы?» - промелькнула мысль. Он вспомнил про еду, собранную матерью. На ходу достал из полевой сумки хлеб, холодное мясо, стал нехотя жевать, без аппетита, наверное, от усталости.
К ночи мороз спал, в кабине стало тепло, тускло горят лампочки на приборной доске, монотонный рокот мотора стал убаюкивать. Несколько раз Санька отрубался на секунду, а однажды сон так сильно одолел, что он встрепенулся от того, что трактор стал заваливаться набок, наехав одной гусеницей на высокую бровку. Еще бы немного, и мог перевернуться, тем более, что дорога пошла на спуск, и тяжелый груз мог накатить и перевернуть его.
Страх быстро прошел. Опять перед глазами в свете фар маячит стог сена впереди идущего, и мелькание берез.
Березы, березы, березы.
Вышли из леса, впереди до самой деревни ровная дорога около двадцати километров. От усталости мысли стали вялыми, появились галлюцинации. Опять березы, березы, хотя вышли в открытое поле. « Что за чертовщина?» - подумал Санька и открыл дверь. Посмотрел вперед, видение пропало. Закрыл дверь, опять за лобовым стеклом проплывают березы. И так - несколько раз. «Чудны твои дела»,- подумал Санька.
Постепенно видения прекратились. Справа и слева в кромешной темноте в отдалении виднелись тонкие цепочки света. «Люди в теплых постелях уже давно сладко спят», - подумал он.
Колонна вышла на возвышенность,днем здесь вся округа как на ладони. Ветер сдул снег с дороги. Сани заскрежетали по камням. Из - под саней, идущих впереди, посыпались искры. Сашка заволновался: «Как бы не загореться?»
Но вскоре колонна свернула с дороги на снежную целину, конечно, путь немного дальше, зато безопаснее, да и износ саней минимальный.
Санька с нетерпением открывал двери и всматривался в темноту, хотел увидеть свет родной деревни. Хотя он и так знал, что дорога займет меньше часа.
В третьем часу ночи Санька шагал размашистым шагом по спящей деревне к своему дому. Мороз кажется еще сильнее, в свете редких фонарей сыпались редкие и мелкие снежинки. «Чудно - мороз и снег», – подумал Санька и прибавил шаг.
С этими мыслями он добежал до дома, в доме горело два кухонных окна. Так повелось, что родители никогда не выключали свет на ночь. И нередко посреди ночи заблудившийся путник стучался к ним, чтобы спросить о дороге.